***
Трясясь в фургоне, он думал только об одном: почему его не убили. Как только Шредер вышел из портала, в его грудь ударило сразу несколько лучей бластеров. Кто стрелял, Шредер не смог увидеть. Сначала его глазам предстал бетонный пол склада, а теперь взор услаждал металлический пол машины, которая направлялась в неизвестность. Откуда-то сверху раздавались голоса. Кто бы ни были его похитители, но они говорили на очень странном языке. После душного темного фургона яркий дневной свет был непривычен и сильно раздражал, отдавая тупой болью в голове. Пустыня, кругом была безжизненная пустыня. Шредер, наконец-то, смог рассмотреть своих конвоиров. Это были огромные, под два с половиной метра ростом, нелепо собранные из материала, похожего на камень, солдаты. Они грубо втолкнули пришельца в здание, внешне похожее на большой ржавый металлический сарай. Как только Саки ступил за порог, ему на голову обрушился сокрушительной силы удар. Очнулся Шредер спустя некоторое время. Глаза долго привыкали к темноте, потому что кружилась голова и тошнило. Сев поудобнее, Шредер начал рассматривать помещение, куда его занесло против воли. В глубине комнаты что-то шуршало и шкрябало. Присмотревшись, Саки было почудилось, что в другом углу комнаты сидит сгорбленный старик, но его иллюзии рассеялись, как только существо обратилось к нему с вопросом. То, что это был вопрос, Саки скорее почувствовал, чем осознал. Язык, на котором к нему обращалось существо, был абсолютно незнаком японцу. - Жвах, цпах, кае? - Что? - Жвах, цпах, кае? - повторил выезжающий из темноты робот. Он и вправду напоминал сгорбленного от старости старичка. - Жвах, - попытался было вновь сказать он, но, разглядев пленника, тот час умолк. Посмотрев какое-то время друг на друга молча, Саки и робот одновременно заговорили на английском языке. - Кто ты? - спросили друг друга они. - Я не знаю, кто я, - сказал Саки, опустив голову. - Я могу сказать тебе, кем я был прежде, но кем я стал, мне и самому непонятно. Я не знаю, как сюда попал, и где нахожусь, и в качестве кого, не знаю, зачем я здесь. - А я знаю, как ты сюда попал, - к удивлению Саки, весело заговорил робот. - И как же? - Через дверь. Саки долго смотрел на робота, который, похоже, шутил. Неожиданно в груди японца начал разрастаться смех. Смеялся Шредер так долго, насколько позволяло измученное тело. Наконец, когда боль в боку стала нестерпимой, он сдержал себя. - Мой ответ показался тебе смешным, пришелец, который не знает, кто он? - Нет, для меня очень смешна ситуация, в которой я очутился. - Ты говоришь странно. - Не более, чем ты, забавный робот. Кстати, а ты сам имеешь какое-нибудь имя? - съехидничал Шредер. Неожиданно для себя он почувствовал странное ощущение еще пока непонятной и опустошительной свободы, которая ширилась в его груди, ломая обручи, сковывающие сердце и душу страхом. Робот внимательно посмотрел на Шредера, изучая его улыбчивое лицо, которое совсем не сочеталось со злыми глазами. - Представь себе, у меня его тоже нет, равно, как и у тебя, - улыбнулся робот, и они со Шредером вновь засмеялись. - Я был когда-то главным хранителем архива библиотеки его величества Кренга, а также переводчиком для императорского двора и лично его высочайшего величества, - робот взглянул куда-то вдаль, вспоминая былые времена. - Но теперь я просто ненужный хлам, который по чьему-то недоразумению не разобрали на части и не выкинули на помойку. Теперь я просто пылюсь здесь, в бывшем ангаре для летательных аппаратов его величества, и служу простым переводчиком для рабов и гладиаторов, что оказались в этом месте против своей воли, как и ты, - тихо проговорил робот. - В моей голове, - он постучал себя пальцем по округлой металлической черепушке, вызвав при этом тихий лязгающий звук, - находятся биллионы информации о вселенной, я владею 18 миллиардами форм общения, я видел планету Церхис в рассвете своего могущества. - Рабы и гладиаторы? - переспросил Шредер. - Да. Рабы и гладиаторы. Добро пожаловать, ты в цирке его величества Зрога. Здесь ради развлечения Церапзоды разрывают на клочки несчастных, что имели несчастье попасть сюда. Робот взглянул печально. - Представь, каково мне, пришелец без имени, видеть день за днем это варварство. Архива нет, императора Кренга нет, дворец и библиотека разрушены, есть только необузданная дикость и первобытная жестокость, ничем не оправданная и бесполезная. Кругом пески и смерть, пески и смерть. О, создатель, как бы я хотел быть одним из тех, кто будет растерзан на арене. Но, увы, я нужен моему нынешнему хозяину, участь моя печальна. Шредер задумался. - Наверное, не печальнее моей, - тихо сказал он. - Я здесь для того чтобы умереть. Печальная ирония, не находишь? Ты скорбишь о жизни, а я - как раз наоборот, - произнес Саки с ухмылкой. - Да, ты совершенно прав, мой новый друг, неизвестный пришелец. - Называй меня Саки. - Хорошо, С-а-к-и, - побуквенно протянул робот. - А ты называй меня Плехам. - Хорошо, Плехам. Я рад, что встретил здесь тебя. - Я тоже рад, Саки. Жаль, если знакомство наше будет недолгим. Ты мне нравишься. Ты наделен умом, ты не такой, как все, ты смеёшься, не плачешь. - Ты мне тоже нравишься, Плехам. Мне бы о многом хотелось с тобой поговорить. Такова судьба, что родился я на далекой планете Земля, но волею случая мне выпало заиметь знакомство с самим императором Кренгом. Робот отрицательно покачал головой. - Увы, мой друг, это невозможно. Император Кренг был казнен на заре Оранжевой эпохи, сейчас седьмой цикл Красной эпохи, империя лежит в руинах, этим погибающим миром правят дегенераты. Шредер задумался. - Скажи, Плехам, а как ты относился к правлению Кренга? - Саки, я всего лишь робот. Я был спроектирован для того, чтобы хранить информацию и переводить тексты и знаки. Как я относился к императору? После его казни я узнал многое: о геноциде, о войнах, о планетарной катастрофе. А как я могу к этому относиться? Я мирный робот, я не одобряю разрушения, моя функция - сохранение и приумножение, общение, понимание. Война и геноцид, истребление противоречат моим внутренним установкам. Как робот с функциональной точки зрения, я действий императора не одобряю, но как робот, созданный по его приказу, я не имею права даже думать в отношении хозяина, я просто обязан ему подчиняться. Та же самая ситуация происходит сейчас. Я против действий моего нынешнего хозяина Зрога, но я не могу нарушить его приказов. Ты понимаешь меня, Саки? - Кажется, начинаю, - сказал Саки с полуулыбкой. - Значит, ты, - не сочувствующий своему нынешнему хозяину робот? А скажи, не будет ли противоречить твоим обязанностям то, что ты научишь меня языку церхианцев? - Нет, Саки, не будет, - с такой же улыбкой ответил Плехам. - Это уже лучше. А не научишь ли ты меня...***
- Хей, Лео! Где Эйприл?! - удивленно вскрикнул Майк. - Только что была здесь, со мною. Лео вскочил, обнажая свои мечи. - Уважаемые! - Крикнул Рафаэль, - Мы не шутки шутить с вами пришли. Мы, если что, и задницу вам надерем. - А это мы еще посмотрим! Ха, Ха! - раздался из динамика низкий хриплый голос. - Ваша вещь у нас. Хотите её обратно? Сражайтесь. - Эй, ты, дубина тупорылая, она не вещь! - крикнул Майки и грозно взмахнул нунчаками перед собой. - Ну, иди сюда, раз такой смелый! - Нет, это вы идите сюда, - пробасил церхианец. Одна из стен ангара со ржавым лязгом приподнялась. Слепящий глаза свет ворвался в помещение, неся с собою запах разлагающейся плоти и пыли. - Фу, ну и вонь, - поморщился Дон. Черепашки вышли на залитый солнцем круг арены. Нагретый песок источал не самые приятные ароматы. Встав спиной к спине, как их когда-то учил Сплинтер, черепашки приготовились держать бой, но противник медлил. - Эй, ты, морда тупорылая, ты заснул там, что ли? - крикнул Майки, но в ответ ему раздалось громоподобное рычание. - Смотрите, Эйприл! - Дон указывал пальцем куда-то под самый купол, туда, где на обычном земном стадионе должно было бы находиться табло для счета. Ребята дружно повернули головы в сторону, куда указывал Дон. Все, кроме Рафа. - Вот, черт! - успел ругнуться он, прежде чем огромная лапа упала на то место, где он только что стоял. Ребята дружно обернулись. Перед ними во всей красе стоял исполинских размеров ящер. Он не был похож на древних земных динозавров. Острая морда, на которой оживленно блестели два вполне разумных глаза. Длинные изящные и гибкие пальцы, которые завершали устрашающего вида когти. Блестящая шкура иссиня-черного цвета, вероятно, была тверда, как черепаший панцирь, что вовсе не утешало, а давало еще больше поводов для беспокойства. - Да что ж нам везет-то так, - в панике затараторил Майки, - сидели бы себе в аквариуме, никого бы не трогали. Так нет же, на тебе. Угораздило же свалиться на голову мастеру боевых искусств. Ай! - взвизгнул он, когда в миллиметре от его головы просвистел огромный и очень острый коготь. - А все Шредер, мать его ети. Мамочка! Не трогай меня тва-а-а-рь! - Ух, ты ж, скотина такая, - ругался Рафаэль.- Лео, Лео! У этого гада есть слабые места? - А кто его знает! - кричал Лео, активно, так же как и братья, убегая от лап и когтей церапзода. - Может, глаза? - сделал догадку Дон. - Ага, достань до них, - съязвил Раф. - А что, это идея! - загорелся Лео. - Как всегда, сумасшедшая, - вставил Раф. - Но она, походу, сейчас единственная, - ответил ему Лео. - Дон, Майки! Отвлекайте его внимание на себя, а мы с Рафом попробуем забраться ему на спину. - Не, я в такое...Ой, мамочка! Майки от страха пустился бежать вовсе не в ту сторону, в которую ему хотел предложить бежать Дон. Но что поделать. Две безостановочно бегающие цели немного запутали церапзода, замешкавшегося буквально на какое-то мгновение, которого с лихвой хватило Лео и Рафу, чтобы очутиться на его спине. Церапзод резко дернулся в сторону, почувствовав на себе наездников, и Лео свалился вниз, под огромные лапы ящера. - Нет! - закричал Раф, видя как огромная стопа накрыла Леонардо. - Вот тебе, тварь! - злобно прошипел он, вонзая острые саи в глаза церапзода. Ящер взвыл от боли и заколотил гигантским, в половину своего роста, хвостом по арене, круша ряды скамей, стены, перегородки цирка. - Эй, что ты делаешь? А ну прекрати! - взвыл церхианец, наблюдавший за боем черепах и ящера. - Манул! Жбре, вапрг! Стреляй, кому говорят, стреляй! Они же укокошат моего Яшверю! - церхианец чуть ли не плакал от досады, что какие-то пришельцы вдруг негаданно нежданно смели посягнуть на самое святое, что было у него, - на церапзода Яшверя, названного так в честь непобедимого церхирианского легендарного воина. Манул долго тянуть не стал, хотя ржавая техника с трудом поддалась ему. Десять огромных боевых орудий, в прошлом служивших для противовоздушной обороны, уставились своими прицельными механизмами на арену, где орал и бился в агонии ящер, которому было уже не до четырех маленьких черепах, что ослепили его. - Не двигайтесь, пришельцы! Вы дорого заплатите мне за то, что покалечили моего Яшверю. Не двигайтесь, иначе эти пушки разнесут вас на кусочки. Ну это ж надо, пришли такие тут, обижают на право и налево кого хотят. Я буду сейчас приказывать по кусочкам разрезать ваши тела. Я буду... В это самое мгновенье к большому церхианцу подбежал уже знакомый нам маленький Лулупинт с фиолетовыми ушками и начал что-то жарко шептать на ухо незадачливому обладателю церапзода Яшверя. Морда последнего просияла, от былого горя и страдания не осталось и следа. - А что, это есть хорошая идея. Он хлопнул огромной ручищей по худенькому плечу Лулупинт, отчего тот лишь болезненно скривился. - Нет, пришельцы, я передумал. Вы испортили мое имущество, и теперь вы становитесь моими рабами. - Чего? Эй, ты, морда уродская! Отдавай нам сюда нашу Эйприл! Отпускай нас по-хорошему, иначе... - Иначе, что? - переспросил церхианец. - Иначе, тебе же будет хуже, - ткнул пальцем в небо Майки. - Вы мне угрожать? - Эй, давай сюда нашу, э, важный груз, - нашелся Лео, - И мы по-хорошему уйдем отсюда. Нам не нужны неприятности, тебе тоже. - По-хорошему? - переспросил его церхианец, - Это ты называть по-хорошему? - Не мы устроили это. Ты первый начал. - Мы всего-то и попросили тебя о воде и укрытии от солнца. - А, Жвагжба! Я не желать с вами разговаривать! Если ваш хозяин, которому вы везете товар, такой крутой, то пусть сам придет за своей ценностью. По нашему обычаю, если вы причинить беду, или убить кормильца, то вы становиться кормильцем. - Это что означает?- спросил Лео. - А то, вы убили моего ящера. Чем я буду зарабатывать на жизнь? Я держать цирк, вы убить основу цирка. Значит, теперь вы будете заместо ящера. Вы будете работать. Иначе вы никогда не увидите свой товар. Никогда! - рассерженно крикнул церхианец и удалился в темноту комнаты. - Эй, там, может, опустишь пушки? - обратился к другому церхианцу Дон.***
В тронный зал вбежал запыхавшийся Лулупинт. - А! Там, в старом городе, в цирке! Там Анутак! Они Анутак! Они убить церапзода! Убить, с ними товар! - Не мельтеши, Фреге, что ты опять несешь за чушь? Зрогу сегодня было грустно. Иногда, ни с того ни с сего на него накатывала меланхолия. - Я бежать от туда, долго бежать, совсем запыхался. - Лулупинт едва мог отдышаться. - Ну, говори подробно. - Пришелец, что мы встретили на большом перевале. Они вошли в старый город. Их товар совсем начал гнить. Они спасать его от солнца. Там, в старом городе, в цирке, там живет мой брат, Феза. Он сказать мне о них. О том, что они везут товар своему господину, что их корабль поломаться. Феза слышать о товаре, Феза украсть товар у пришелец. Пришелец драться. Пришелец выпустить на арену к церапзоду. Но пришелец убили церапзода. - Так, так, так, - меланхолию Зрога как рукой сняло. В маленьких и злых глазах церхианца блеснул огонек азарта. - Цирком в старом городе владеет Бзяка. Бзяка слишком глуп, чтобы догадаться, какое сокровище он держать в своих грязных лапах. Эй! - рявкнул со всею мощью Зрог, так что даже посуда, что стояла неподалеку, печально звякнула. - Быстро, жвабры такие, мой скутер! Летим в старый город.***
Бзяка лебезил перед Зрогом, кланяясь чуть ли не ему в ноги, несмотря на то, что ростом был чуть ли не в двое выше последнего. Зрог вальяжно прохаживался взад и вперед, не открывая тайны своего внезапного приезда. Бзяка нервничал. Он был наслышан о прозорливости хозяина и о том, что у него везде есть уши, но в тайне он все же надеялся на то, что о пришельцах тот ничего не знал. Зрог поговорил о погоде, об урожае, о новых рабах. Бзяка уже было облегченно вздохнул, когда Зрог развернулся, но внезапно Бзяку подбросило к потолку: - Ты, скотина такая, думал, что я не узнаю? - взревел Зрог. - Нет, что ты, кузенушка, я хотел тебе подарить его, подарить в честь праздника Красного Йахве. - Врешь! - Никак нет. Вот оно. Бзяка щелкнул пальцами, и в помещение внесли Эйприл О"Нил. - А! - радостно лязгнул челюстями Зрог. - Я тебе, дерьмо ты эдакое, этого не простил бы. Скрывать такое! Показывай пришельцев. Бзяка отвел Зрога к решетчатому полу, сквозь который просматривалось нижнее помещение. Там на полу, застеленном чем-то похожим на солому, лежало четверо существ, увидев которые, Зрог (наверное, впервые в своей жизни) побледнел, ибо это были Анутаки.