Его желание

      Вечер-ночь вышли весьма бурными. Лишь пару раз любовников передергивало от неприятных воспоминаний. Первый раз, когда Эррор зафиксировал руки Инка над головой. И второй, когда нанес недостаточно смазки. Обе оплошности спешно исправляли, не отвлекаясь от увлекательного занятия, приносящего обоим море удовольствия. А тот случай пусть так и останется неприятным воспоминанием о вынужденной мере.       Утром Инк проснулся в объятиях разрушителя.       Черный скелет придумал, как обнимать без боли от лагов. Просунул одну руку под подушку, на которой лежал художник, а другую руку положил поверх одеяла, в которое завернул любовника.       Из получившегося кокона вывернуться, не разбудив Эррора, не удалось.       — Куда собрался?       — В альтернативы. Скоро вернусь, — заверил Инк и поспешил на выход из комнаты.       — Не попадись Найтмеру с его бандой, — напоследок пожелал ему черный скелет и, дождавшись хлопка входной двери, взялся за телефон.       В этот раз Инку повезло, и Мериск нашлась почти сразу. Седовласая спокойно беседовала с чудовищным Сансом ХелпТеила и тот будто даже вел себя спокойнее обычного. Сожрать не пытался, уже хорошо.       — Оу! — она оглянулась на хранителя альтернатив и стала переминаться с ноги на ногу, как ребенок, которого поймали за вытягиванием конфет из миски. — Здравствуй.       — И тебе не болеть, — Инк изобразил беспечный взгляд, хотя ему хотелось выпить зеленой краски и удивленно воскликнуть: «как ты с ним договорилась и почему еще жива?»       Санс, видимо, и сам задался этим вопросом, так как встрепенулся и решил, что друзья – это хорошо, но кушать еще лучше.       Еле ноги унесли.       — Так вы по делу или поболтать? — ничуть не смутилась загнанная на сосну девочка.       Сидящий рядом с ней художник разделил ее невозмутимость – ему тоже порой было проще сбежать, чем силой доказывать свою непригодность в пищу.       — Вообще, по делу. Вернее, хочу кое о чем спросить.       Предупрежденная заранее, Мериск лишь улыбнулась: спрашивай, все равно ничего не узнаешь.       Вернулся домой Инк с ощущением, что мировой заговор ему только кажется, а его участники вообще не существуют. И вообще, все это сон.       — Вот же мозговыносящий ребенок. Неудивительно, что она даже кошмарного Санса заболтала, — бубнил Инк, переступая порог. С гудящей головой обходить вселенные ему не хотелось. А то и вправду натолкнется на Найтмера и придется играть в глубоко травмированного изнасилованием паренька.       — Добро пожаловать домой, — раздалось ехидное с дивана. Будто Эррор знал, где и зачем пропадал Инк. Не хватало только наводящих вопросов: «нашел что-нибудь?», «раскололся кто-нибудь?», «как дела у Мериск?»       Но все равно, слышать приветственную речь было приятно.       — Я дома, — улыбнулся Инк. Раз проиграл партию, зачем злиться? Уж лучше насладиться таким редким для него ощущением теплоты: будто он загодя глотнул розовой краски и она разлилась по костям ожиданиями. — Сегодня я больше никуда не собираюсь. Чем займемся?       Вначале Эррор пошло улыбнулся, но затем почесал затылок – силы после вчерашних бдений еще не вернулись – и похлопал по дивану возле себя.       — АндерНовеллу посмотрим.       На моменте, когда Санс и Ториэль стояли у алтаря и в церковь ворвался взбешенный Азгор и началась очередная драма с обвинениями, зазвонил телефон.       Эррор было подорвался, даже рукой хлопнул по карману, но через мгновение понял: его аппарат на виброрежиме, а музыка льется из кармана куртки художника.       — Алло? А, Дрим! Что-то случилось? Да? Ладно, сейчас подойду.       Растерянный, Инк вложил телефон обратно:       — Извини, у Дрима какие-то проблемы с позитивом в одном из миров. Приду, как только смогу, и, — он резко подался к любовнику и запечатлил на его скуле быстрый поцелуй, — надеюсь, к этому времени ты будешь готов к более интересному времяпрепровождению.       Дрим выдернул Инка по довольно серьёзному поводу. Вот только сталкиваться с братцем друга, как было упомянуто ранее, художник не желал.       — Да и не надо, — отмахнулся хранитель снов, — мне нужен твой взгляд на состояние мира, а не открытое противостояние с Найтмером. Короче, любуйся!       — А что тут не так? — чем предлагал любоваться друг, Инк понять не мог, ибо они пришли в ДастТеил. Место безрадостное со времен своего зарождения и, к тому же, территория Найтмера. Вернее, одного из его бандитов.       — Присмотрись и прочувствуй ЭТО!       Хранитель мультивселенной со вздохом погрузился в мироощущение геноцидной реальности и удивленно ойкнул.       — Ощутил?       — Да, и никак не могу понять: как такое возможно? ДастТеил же одна из самых печальных реальностей. У нее нет второго шанса. И, к тому же, Даст не собирался бросать Найтмера, который дал ему возможность путешествовать по мирам. Но…       — Но ДастТеил был сброшен.       Сквозь ветки кустов, пышно засыпанных снегом, хранители видели Сноудин. Город выглядел, как многие его альтернативы: живым и счастливым. Но что самое удивительное, в гуще толпы мелькнули алый шарф и синяя куртка. Санс и Папайрус шли через толпу и выглядели счастливыми. И лишь алые ободки в глазах напоминали о пережитой ими трагедией.       — Что произошло?       — Вот и я задаюсь этим вопросом, — сложил руки на груди Дрим.       Когда БластерПапайрус, Джи и ГастерФриск шли в мир геноцидного Папайруса, они были полны энтузиазма и веры в лучшее. Но, когда дошли и столкнулись с шизофреником лицом к лицу, захотели в срочном порядке отменить заранее распланированную операцию и бежать-бежать-бежать! Уж слишком Папайрус в синей куртке был им рад.       Не к добру широкая улыбка, не к добру заряженный бластер, и эти острые кости не вилки для спагетти.       Пришлось бежать. Но не так, как в прошлый раз – сломя голову и не разбирая дороги – а увлекая за собой безумца и заманивая его в портал, ведущий в соседний мир.       Даст ждал Эррора в своем мире, в уговоренном месте. Вернее, он ждал вторую часть обещанной платы, которая позволит ему поднять уровень. Но, вместо Эррора, на него свалились неразлучная троица путешественников – дракон стал самым тяжелым аргументом не нападать и полежать в снегу еще немного, проверяя кости на целостность – и убежали куда-то в лес.       Не успел Даст начать беситься и преследовать странных гостей, как все из того же портала выпрыгнул… Папайрус. Не такой, каким привык видеть альтернатив покойного брата Даст. Брат предстал перед ним словно его собственное зеркальное отражение: променявший отчаяние на безумие, потерявший всё и всех, доказательством чего была пыльная синяя куртка на плечах.       В свою очередь, готовый убивать и крушить младший скелет увидел старшего и замер. Даст был точь-в-точь, как его брат в последние мгновения своей жизни. Даже точно также лежал у его ног и в глазах огонь безумия вытесняли искры удивления.       Братья уставились друг на друга. Опустили готовые сорваться в полет кости и застыли в нерешительности.       — Санс?       — Папайрус?       Впервые за очень долгое время галлюцинации умерших оставили скелетов, вернее, они будто предстали во плоти. Зачем нужен воображаемый брат, когда вернулся настоящий?       Вот только мертвые не возвращаются к жизни. По крайней мере, без сброса и перезапуска, уж точно. А в ДастТеиле нет больше того, кто мог бы его организовать.       — Ты не мой Папайрус, — с сожалением изрек Даст и замер в нерешительности.       — А ты не мой Санс, — понял младший скелет, но улыбка так и не сошла с его лица. Он упал на колени и резко подался вперед. Обнял старшего скелета. — Но будешь?       Что он теряет? Он и так потерял все. Так пусть же приобретет…       — Буду…       Слияние двух миров прошло очень гладко. Ответвление одной и той же вселенной притянуло друг к другу и заместило недостающие коды друг друга. Получившая свободу Чара выбежала из подвала, как черт из табакерки. Такая же чумазая, с дыбом стоящими волосами и с четким пониманием, что больше на геноцид она не пойдет.       Сброс прошел штатно. У слитых в один миров произошло лишь два отклонения. Первое – геноцидный Папайрус заменил погибшего от руки Даста. Второе – Чара из мира геноцидного Папайруса заменила ту, что исчезла из ДастТеила.       И главное: и Санс, и Папайрус помнили все, что с ними случилось.       Оба хранителя топтались в лесу Сноудина еще с час в попытках понять метаморфозы. Они еще не знали об исчезновении мира геноцидного Папайруса. А когда узнали, начали понимать, какое удивительное событие им удалось застать.       — Минус два негативных мира, плюс один нейтральный. В перспективе позитивный, — заключил Инк.       — Если один из геноцидников и Чара не запорят это дело.       Инк потер лоб. В черепушке пронеслись мысли одна страннее другой. От "Найтмер будет в бешенстве от потери еще одного «кошмара»", до "А Эррор в курсе произошедшего слияния миров?"       Для защиты от первого хранитель альтернатив поставил «замок» на бывший ДастТеил. А второе следовало спросить у разрушителя.       — Пойду домой. Надо все это переварить.