Навсегда ушедшая, навсегда твоя

До конца смены оставалось ровно полчаса, и Хлоя упорно терла стойку, исподтишка наблюдая за подозрительным посетителем. Она видела его впервые. Судя по всему, турист. Но в последнее время их захолустье прямо-таки запрудили туристы. Причем, все, как один, ошивались возле нее. - Неужели они считают меня настолько тупой? Вот печалька, - хмыкнула девушка, принимаясь за мытье стаканов. Впервые Эддингтон заметила слежку примерно дней десять назад. Тогда у нее был выходной, и она решила прогуляться. Нацепив любимую клетчатую рубашку, джинсы, солдатские ботинки и куртку, девушка отправилась бродить по округе, мысленно поражаясь столь внезапному желанию послать обожаемые четыре стены к черту на куличики, когда заметила неприглядного мужчину, идущего за ней по пятам. Списав все на разыгравшееся воображение, для проверки она праздно шаталась по улице следующие три дня. Опять двадцать пять. Человек появился снова. Подозрения подтвердились. С тех пор Хлоя следовала лишь по маршруту - дом – работа – магазин – дом. Тем более, сколько Эддингтон себя помнила, она никогда не покидала своего убежища, когда на то не было веской причины, потому что только здесь она чувствовала себя под защитой, только здесь ей не являлись те жуткие существа, которых она встречала везде и всюду. О своих паранормальных способностях девушка узнала в пять лет, когда она забежала с улицы и с радостной улыбкой на губах заявила маме, что ее подруга Кэтрин Джонс вернулась. - Дорогая, но этого не может быть. Ты, наверно, ее с кем-то перепутала, - первоначальный шок, отразившийся на лице женщины, сменился мягкой улыбкой. - Нет. Я только что с ней говорила, - упрямо мотнула головой Хлоя, - А вы сказали, что я больше никогда не увижу Кэти, потому что она ушла на небеса. В голубых глазах ребенка мелькнула обида, а мать растерялась и одновременно испугалась. Она так и застыла с ложкой в руках. Ложкой, испачканной вишневым вареньем. Этот момент навсегда врезался в память Эддингтон. Стоило только закрыть глаза, и эта картина представала перед ней. Живая, реалистичная. А особенно хорошо запомнились капли вишневого варенья, упавшие на светлый линолеум. Ярко-алого цвета, они создавали жутковатый контраст с белыми полами. - Словно кровь, - вырвалось у Хлои, и она не смогла сдержать дрожь. Начиная с того дня, она постоянно видела тех, кто умер. Правда, они являлись к ней только во снах, до ужаса реалистичных и объемных, а встреча с погибшей подругой стала пока единственным подобным событием, случившимся в реальности. Эддингтон, будучи далеко не дурой, упорно молчала про свои странности, непонятные видения, разговоры и просьбы людей, которых она даже не знала. В тайне ото всех она изучала литературу про потусторонние явления, и по возможности старалась не выходить из дома, который буквально обвешала различными амулетами. Так она защищалась от незваных гостей, так она спасалась от безумия, так она и стала замкнутой и нелюдимой. А потом ее семья попала в аварию, и жизнь окончательно и бесповоротно изменилась, полетела под откос с пугающей скоростью. Из троих выжила лишь Хлоя. Пролежав без сознания целых две недели, она словно погрузилась в другой мир. Одно сновидение сменяло другое. Страшные, прекрасные, яркие, теплые, холодные и жуткие. Они кружили хороводом в ее мозгу, пока она не открыла глаза. После выписки, убитая горем девушка поняла, что ее способности приобрели новые свойства. Теперь призраки являлись к Эддингтон не только во сне, но и наяву, они могли касаться ее, а в некоторых случаях даже завладевать ее телом. Изуродованные, окровавленные, они преследовали ее, прося о помощи, требуя эту помощь, если она отказывалась, и даже несколько раз применяли силу. С каждым днем Хлоя становилась все дерганей, она боялась собственной тени, постепенно сходя с ума, заперевшись в комнате. То время осталось в ее памяти, как череда бесконечных мрачных будней. День плавно переходил в ночь, но она даже не замечала этой смены. Забившись в угол, плотно задернув шторы, и не выпуская из рук крест, девушка боролась с сумасшествием. Она не помнила, когда закончилось ее затворничество. Просто однажды поняла, что так дальше продолжаться не может. Раз она спаслась в той аварии, она должна жить или умереть. На этот раз окончательно и бесповоротно. Приведя себя в относительный порядок, Эддингтон покинула свою обитель. Солнечный свет показался ей просто ослепительным, а призраки налетели на нее удушающей стеной, стоило лишь переступить порог. В тот момент на нее нахлынул первобытный ужас. Зажмурившись, Хлоя заткнула уши и побежала, не разбирая дороги, а они неслись следом. Тянули уродливые конечности, хватали за одежду, толкали, подставляли подножки. Ничего не понимающие прохожие, испуганно косились на измученную тощую девчонку, что-то кричащую, постоянно оглядывающуюся, с безумными круглыми от страха глазами. Хлоя потеряла счет времени, квартал за кварталом, разбитые в кровь колени, исцарапанные ладони. Она уже думала, что это конец, когда перед глазами возникла церковь. «Спасение. Оно там. Поторопись», - раздался в сознании мягкий голос мамы, и Эддингтон, собрав последние силы, бросила к аккуратному зданию. Она упала на крыльцо, понимая, что уже не в силах будет подняться, и поползла. А они хватали ее за ноги, впивались острыми когтями в кожу, рвали, царапали и кричали, кричали, кричали. Безостановочно, визгливо, отвратительно, и Хлоя удивлялась, что ее мозг еще не разлетелся на мелкие кусочки от их воплей. С трудом добравшись до двери, Эддингтон поднялась, пошатнулась, схватилась за ручку. Пот застилал глаза, волосы закрывали обзор. Еще усилие, еще рывок. Последний, решающий. И она ввалилась внутрь, растянувшись на полу. Из груди рвалось хриплое дыхание, мысли путались, в желудке скрутился комок тошноты. Но больше всего добила тишина. Оглушительная тишина. Твари остались там. На улице. - Спасена. Я спасена, - прошептала девушка, слабо улыбаясь. Дальше пришел поразительный покой, аромат ладана и свечей, и бездонное забытье. Очнулась она только через несколько часов. Открыв глаза, сначала не поняла, где находится. Все те же тишина и запах ладана. - С тобой все в порядке, дочь моя? – раздался спокойный голос, от которого так и веяло внутренней силой. - Вроде, да, - Хлоя приняла сидячее положение и окинула мутным взглядом небольшую комнату. Приятный сумрак, рассеиваемый горящими свечами. Распятие на стене. Тумбочка, стул, маленький шкафчик из темного дерева. Глаза замерли на высоком худощавом мужчине в черном одеянии священника, стоявшем прямо напротив нее. - Расскажи мне все, что случилось, дочь моя, - проговорил святой отец, и Эддингтон сделала то, что он просил. Слова словно сами желали вырваться наружу. Она говорила ровным голосом, периодически вздрагивая, и уставившись в одну точку. Пальцы нервно комкали одеяло, и она небрежно убирала ими растрепанные волосы, падавшие на лоб. Он слушал ее внимательно, не перебивая, а потом, когда ее история закончилась, еще какое-то время молчал. Хлоя, конечно же, решила, что он посчитал ее сумасшедшей, поэтому, когда отец Браун снял со своей шеи крест и протянул ей, в первый момент растерялась. - Твой дар – это твое проклятье, - вполголоса проговорил собеседник, и девушка изумленно воззрилась на него. - Вы мне верите? – она судорожно сглотнула, чувствуя, как внутри все сжалось в ожидании ответа. - Таких людей, как ты, единицы. Вы живете на границе между мирами, и ваш разум находится в постоянной опасности, балансируя на грани безумия, - вздохнул отец Браун, беря руки Эддингтон в свои, и вкладывая в них крест. Тяжелый и теплый. Когда Хлоя коснулась его, она ощутила невероятную энергию, жаркую, как само солнце, и всепоглощающую, как самая глубокая бездна. - Возьми его, дочь моя. Он поможет тебе. С ним они не смогут причинить тебе вреда, не смогут к тебе прикоснуться, но видеть их ты все равно будешь, - пояснил мужчина. Девушка кивнула, вешая серебряное распятие себе на шею. Коснувшись оголенного участка кожи, оно обожгло, и по телу разлился приятный жар. Слабость отступила. Страх и подавленность тоже. Слова священника оказались чистой правдой. Призраки продолжали ее преследовать, но были не в силах причинить вред. Только мелко пакостничали. Особенно, когда Хлоя устроилась на подработку в кафе. Разбитая чашка, пролитый кофе, соль вместо сахара. Такие происшествия стали ее постоянными спутниками, и Эддингтон не устала удивляться тому, что ее еще не уволили. Правда, за те гроши, что платил ей хозяин, ему было грех жаловаться. Постепенно жизнь Хлои наладилась, она стала регулярно посещать церковь, где с удовольствием беседовала с отцом Брауном. Перестала бояться призраков, окончательно к ним привыкнув. Поэтому когда перед ней появлялся некто окровавленный, с оторванными конечностями или изуродованным лицом, Эддингтон уже даже не вздрагивала, оставаясь невозмутимой и спокойной. Но в последнее время все резко изменилось. В привычное русло серых будней ворвались неизвестные, которые зачем-то ее преследовали. Причем, Хлоя не сомневалась в том, что их намерения были далеко не благими. В какие-то моменты ее охватывал бесконтрольный страх, и она с превеликим трудом подавляла желание собрать вещи и сбежать из этого города. Голубые глаза замерли на очередном туристе. Красивом высоком азиате в очках, темных джинсах, рубашке и кожаной куртке. - Одет не по погодке, - хмыкнула девушка, непроизвольно скользнув взглядом за окно, где царили снег и мороз, - Даже смотреть на него холодно, - Эддингтон передернула плечами. Незнакомец сидел в их кафе уже несколько часов к ряду. Съел всего один гамбургер и допивал уже восьмую чашку кофе. Все это время он что-то увлеченно читал, практически не отрываясь от книги, лежащей на столе. Только изредка поправлял очки, съезжавшие на нос, и откидывал со лба каштановые волосы. Но тут ее внимание от привлекательного иностранца отвлек новый посетитель. Вернее, это был один из тех субъектов, которых могла видеть лишь она. На стул прямо напротив опустилось нечто ужасное, и Хлоя еле сдержала дрожь. Пальцы сжали стакан, а глаза словно прилипли к жуткому призраку. Когда-то он был юношей. Примерно лет пятнадцати. Возможно, даже симпатичным. Однако сейчас один его глаз наполовину вытек, а другой, вообще, отсутствовал, как и правая рука. Бледную кожу покрывали кровоподтеки и ссадины. - Спокойно. Все нормально. Ты уже к этому привыкла, - зашептала Эддингтон, намывая несчастный стакан уже по третьему кругу. Хоть она больше и не дергалась при виде таких существ, ее все равно прошибал холодный пот. Но сильнее всего добивал взгляд незваных гостей. Они смотрели с мольбой и одновременно злобой. Будто обвиняя ее в том, что она жива, но, также требуя выполнить их последнюю просьбу. Нервно заправив за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос, Хлоя глянула на азиата, и так и замерла от изумления, чуть не выронив посуду из мокрых рук. Судя по тому, что шатен безотрывно уставился в одну точку, а именно, туда, где сейчас восседал призрак, судя по его нахмуренным бровям и слегка сощуренным глазам, Эддингтон могла поклясться, что он тоже его видел. Но потом незнакомец заметил ее взгляд, и на его лице отразилась рассеянность. Повертев головой, словно кого-то искал, он вернулся к своей книге, а девушка к мытью посуды. - Показалось. Мне просто показалось, - успокоила она себя, берясь за моющее средство. Остаток рабочего времени Хлоя провела в заботах, надеясь, что парень на самом деле всего лишь турист, и скоро покинет их кафе. Но ее надежды не оправдались. Шатен вышел на улицу следом за ней. - Может, нам с ним просто в одну сторону, - пробормотала девушка, стараясь успокоить саму себя. Как-то не верилось ей, что такой симпатичный молодой человек может быть бандитом или кем-то еще. Кем она не знала. Но то, что ее преследовали страшные люди, почему-то не сомневалась. В следующий момент на Хлою накатила волна страха, словно кто-то сжал ее сердце ледяной рукой. Покосившись назад, она увидела, что азиат все также шел за ней, отставая на несколько метров. Вздохнув, Эддингтон сжала окоченевшими пальцами серебряный крест. Сегодня утром у нее сломалась цепочка, и она была вынуждена положить драгоценную вещицу в карман куртки. По телу моментально разлилось умиротворяющее тепло, и Хлоя почувствовала себя уверенней. Но как только она свернула на улицу, где половина фонарей не работала, из-за чего кругом царила непроглядная тьма, страх вернулся. Причем, раз в сто сильнее. Она еле сдержалась, чтобы не побежать, а потом вдруг заметила, что турист стал катастрофически приближаться, прибавив шаг. Воображение мгновенно нарисовало кошмарные картины, и Эддингтон приняла решение. Юкио растерянно огляделся. Черноволосая девчонка куда-то исчезла. Только что была перед ним, но стоило Окумуре отвлечься, юркнула в первую попавшуюся подворотню. Он наблюдал за ней несколько часов, и сделал вывод, что Хлоя далеко не дура. Она умело скрыла то, что перед ней нарисовался отвратительный призрак. Лишь на мгновение ее спокойные черты дернулись, но она справилась. Да и слежку она заприметила сразу, что навело шатена на мысль, что не он первый, кто пришел по ее душу. - Куда же делась эта дуреха? – раздраженно буркнул Юкио, поправляя лямки рюкзака, где лежал весь его скудный скарб. Взгляд скользнул по округе. Кривая узкая улочка уводила в мрачные дебри трехэтажных неопрятных домов. Несколько фонарей не работали, а блеклый свет других не давал четкого представления. Поправив очки, снова съехавшие на нос, Окумура не удержался от ругательств, в очередной раз жалея, что не надел линзы. - Она не могла далеко уйти, - достав пистолет, он направился туда, куда свернула Хлоя. Темнота ослепила. Юкио прищурился, чтобы хоть что-то рассмотреть, когда его кто-то хорошенько приложил палкой по спине. Поражаясь собственной неосторожности и нерасторопности, парень повалился на стену дома. Очки упали на землю, и мир превратился в размытое пятно. По телу разлилась волна боли. - Ты! Ты кто такой? Чего тебе от меня надо? – послышался срывающийся голос Эддингтон. Она была явно напугана и очень нервничала. Поморгав, Окумура уставился на нее, ничего не видя. Только очертания. - Я не причиню тебе зла. Я пришел, чтобы помочь, - прохрипел Юкио, вскидывая руку вверх, и тут же понял, что совершил еще одну глупость. Пистолет. В его руке был пистолет. Следующий удар выбил у него оружие, и конечность моментально онемела, потеряв способность двигаться. - Ах ты, гаденыш! – выкрикнула девушка, замахиваясь на скорчившегося шатена палкой. - Подожди. Ты в опасно… Он не успел договорить, Хлоя снова бросилась в атаку. Она чувствовала, что побеждала, адреналин горячил кровь. Взмах, и перед глазами Окумуры вспыхнул звездный небосвод, в ушах загудело, а голова словно разорвалась на мелкие кусочки. Густая липкая жидкость потекла по лбу, заливая глаза. - Черт… Юкио рухнул на колени, а Эддингтон ошарашено отшатнулась. Она не хотела бить его по голове, у нее получилось случайно. Палка выпала из рук. Неловкое движение, и Хлоя упала на землю. Крест вылетел из кармана куртки, но она даже не заметила. Ее глаза безотрывно смотрели на Окумуру. Широко распахнутые, шокированные. - Убила… Я его убила… Она зажала рот рукой, а потом в подворотню ворвался вихрь. Подхватив девушку, швырнул ее в сторону дома. Вскрикнув, Эддингтон со всей силы врезалась в стену. Плечо взорвалось болью, и она застонала. - Умереть. Ты должна умереть, - голос, похожий на шелест, и перед ней возник тот самый призрак из кафе. Сильные пальцы сжали ее горло, оторвали от земли, и Хлоя захрипела, хватаясь за его ледяные запястья. Крест… Почему он не помог? Взгляд метнулся в сторону, туда, где поблескивала в свете вышедшей из-за туч луны ее драгоценность. - Пусти… Давление становилось все сильнее, Эддингтон задыхалась, и когда она уже мысленно прощалась с жизнью, тишину прорезали два выстрела. Свобода… Обжигающий легкие поток кислорода… Дикий кашель… Приподняв голову, Хлоя посмотрела в ту сторону, откуда стреляли. Глаза слезились, но она все равно увидела его. Того самого азиата. Он стоял, пошатываясь, и сжимал в руках пистолет.