Навсегда ушедшая, навсегда твоя

Они шли уже несколько часов к ряду по невыносимой жаре. Волосы липли к взмокшему лбу, воздуха не хватало, бурое небо давило, как и отвратительный резонирующий гул, от которого земля под ногами мелко подрагивала. - Давай, хоть немного передохнем, - прошептала Морияма, облизывая пересохшие губы, - Я больше не могу. Она остановилась, умоляюще взглянув на Рина, а потом на город, плавающий в душном, серо-ржавом мареве. - Ладно. Так и быть. Сам уже на пределе, - согласился Окумура, опускаясь на бордюр, раскрошенный с одной стороны. Шиеми устроилась рядом, положив голову ему на плечо, замолчала, пытаясь восстановить дыхание. Она невероятно устала, ноги подрагивали, каждая мышца ее тела противно ныла, налившись неподъемной тяжестью, а виски постепенно охватывала пульсирующая боль. - Сколько времени? – тихо спросила она, подумав, что такими темпами далеко они не уйдут. Тем более, следуя указаниям часов Юкио, им постоянно приходилось что-то обходить, через что-то перелезать, куда-то пролазить, а путь пролегал через одни задворки, да пригород, где невыносимо несло серой. - Полдень, - ответил Рин, сжимая влажную ладонь Мориямы, - Еще пять минут, и отправляемся дальше, - повернувшись, он чмокнул ее в макушку. - Интересно, куда они нас выведут? Как думаешь? – подняв голову, она посмотрела на Окумуру. Он тоже устал, под глазами залегли темные круги недосыпа, на лбу выступили капельки пота. Но, несмотря на все переживаемые трудности, на губах Рина продолжала играть неизменная широкая улыбка. «Одна из причин, почему я его так сильно люблю», - пронеслось в голове, и Шиеми не сдержалась, улыбнувшись ему в ответ. Получилось вымученно, но искренне. - Не знаю. Но уверен, что, куда надо, - он снова поцеловал ее, только на этот раз в губы, коротко и сладко, - А ты сомневаешься? - Нет, - Морияма отрицательно мотнула головой, которая уже просто раскалывалась от боли, а голоса в ней ожили, затараторили на разный манер. Кто-то твердил, что ничего у них не выйдет, они застряли в этой дыре навсегда, и скоро помрут, если не от когтей и зубов каких-нибудь тварей, то от одурительной жары. Другой заявлял, что ничего еще неизвестно, что они выберутся, вернутся в Ассию, заживут прежней жизнью, и даже лучше. А Шиеми хотелось лишь одного – чтобы они все заткнулись, оставили ее в покое, иначе, она не выдержит, просто свихнется и точка. - Вот и отлично. Тогда идем? – Рин поднялся, протягивая девушке руку, и она с удовольствием сжала его ладонь. И они отправились дальше, пока не уперлись в поле, заросшее высокой травой с рост человека, обрывающегося с одной стороны в пропасть. - Судя по часам, мы должны его обойти, - нахмурившись, проговорил Окумура, глядя на узкую тропинку, пролегающую справа, прямо по кромке. - И? – Морияма вопросительно подняла брови, заранее зная, что сейчас предложит ее спутник. Причем, это предложение заранее ей не нравилось, как и поле. Оно с первого взгляда вызвало в душе смутную тревогу, предчувствие чего-то нехорошего, тяжелого, угнетающего. Особенно пугал легкий шелест травы, наталкивая на резонный вопрос, а почему, собственно, она шелестела? Ветра-то не было. - Предлагаю пойти прямо через поле. Все равно выйдем туда же, куда указывают часы, - озвучил Рин догадки Шиеми, и у нее от его слов по спине побежали мурашки. Мысль, что они должны будут пересекать это кошмарное море травы, вызвала безотчетный ужас. На мгновение ей даже почудилось, что это поле какое-то живое, что оно дышало, мыслило и даже слушало то, что они говорили. «Это паранойя. Совсем крыша поехала», - фыркнул один из голосов, но Морияма не обратила на него внимания, она во все глаза взирала на то, что расстилалось прямо перед ней. «Нет. Это не паранойя. Оно поглотит вас. Сожрет и не подавится», - произнес другой, тихий и очень уверенный голос, и этому Шиеми поверила. - Помнишь, ты мне говорил, что Юкио упоминал про какие-то места, попав, куда, потом невозможно выбраться, - начала девушка, судорожно сглотнув, - Что там человека охватывают иллюзии, и он теряется в них навсегда. - Да, помню, - кивнул Рин, а потом, взяв ее за плечи, развернул лицом к себе, - Ты считаешь, что мы можем попасть в такое место, если отклонимся от курса часов? - Я не знаю, но всякое может быть, - она прочитала в его глазах скептицизм, он не верил, что такое случится, - Поэтому, давай, не будем рисковать? Лучше обойдем, - с каждой секундой ужас усиливался, грозя перерасти в настоящую панику, - Ведь Юки-чан не просто так тебя об этом предупреждал. Он многое знает про Геенну. Она осеклась на полуслове, заметив, как Окумура изменился в лице. Губы плотно сжались, превратившись в одну сплошную линию, глаза сузились. - Значит, считаешь, меня безответственным идиотом, а моего брата – гением? – его голос наполнился раздражением, и Шиеми обреченно вздохнула, что еще больше разозлило ее спутника, - И, вообще, я же просил не называть его Юки-чаном! Сколько уже можно? А? Ты должна доверять мне, а не ему! Я смогу вывести тебя отсюда! Он сильнее стиснул ее плечи. Волосы упали на лоб, темно-синие глаза яростно сверкнули. - Рин, ты неправильно меня понял. Я не хотела тебя обидеть, и я не считаю тебя идиотом, просто сейчас лучше послушать советы знающего человека, а не ругаться и упрямиться. Этим мы можем заняться, когда вернемся домой, - произнесла Морияма нравоучительным тоном, словно учительница, растолковывающая что-то нерадивому ученику. - Хватит! Я и сам все прекрасно понимаю! И если бы с этим полем было что-то не так, то я бы это почувствовал! – запальчиво выкрикнул Окумура, и в этот момент Шиеми поняла, что спорить бесполезно. Ревность вкупе с упрямством принесла свои плоды. Рин уперся. А если Рин упирался, то сдвинуть его с мертвой точки не могло уже ничто. - Хорошо. Сделаем, как ты говоришь, - вздохнув, сдалась Морияма, с ужасом косясь в сторону поля. - Сразу бы так, - буркнул в ответ Окумура, снова беря Шиеми за руку и буквально таща ее в сторону кошмарного моря травы. Через несколько минут они ступили в этот шелестящий океан, пересекли невидимую границу, и девушка почувствовала, как на мгновение у нее перехватило дыхание. Она словно прошла сквозь толщу воды, оказавшись в чем-то густом и давящем. Голова закружилась, мир поплыл, и она зажмурилась, пытаясь прийти в себя. А когда опять открыла глаза, то вдруг поняла, что Рин больше не сжимает ее ладонь. Она стояла одна, совершенно одна, посреди этого кошмарного поля. Хотя нет. Не кошмарного. А живого. Да. Живого поля. Теперь она в этом уже не сомневалась.