***
В лаборатории повисла тишина. Нивелин в ужасе прижала к груди правую ладонь, боясь посмотреть на руку. — Тебе было больно? — спросил Невра. В его голосе было больше удивления, чем заботы. Нив шевельнула рукой и прислушалась к своим ощущениям. Рука не ныла. Она осторожно разжала пальцы и, набравшись смелости, посмотрела на ладонь, на которой минуту назад плясал синий огонь. Ничего. Ее ладонь казалась невредимой. Она аккуратно пошевелила пальцами, — и снова ничего. — К-кажется, все в порядке, — хриплым голосом выговорила Нивелин, украдкой глянув на Эзарэля. Это он пытался поджечь ей руку, или… Она скользнула испуганным взглядом по гвардейцам. — Что это было? — Это реакция на присутствие маны в крови, — сухим и ровным голосом ответила Мико. Руки ее, однако, так крепко сжали белый посох, что костяшки пальцев побелели. — Входит она… — проговорила Икар и поджала губы. — Это точно, — кивнул Невра. — Точно — что? — спросила Нивелин, чувствуя, подступившую к горлу тошноту. Ответ был очевиден, но ей нужно было услышать. — В тебе есть кровь представителя мира фантазий, — каждое слово Мико обрушивалось как удар. — В этом нет никаких сомнений. — Но как? — спросила Нив, отвернувшись. — Как я могу быть… могу быть… одной из вас? — слова давались нелегко. — Я всю жизнь провела в своем мире и была самым обычным человеком. Здесь точно произошла какая-то ошибка. — Пол стал мягким и неустойчивым, как желе. Нивелин интуитивно попыталась поймать равновесие, но только пошатнулась. Воздух в легких закончился, а в глазах начало темнеть. — Нивелин! — взволнованный голос Керо буквально выдернул ее из вязкого предобморочного наваждения. Он подхватил ее за локоть, помогая обрести опору. — Как ты? — Мне не по себе, — ответила она глубоко вздохнув. — Это нормально, — заботливо сказал он. — Мы не каждый день узнаем, что мы являемся не теми, кем думали. — Да уж, — она подняла глаза на гвардейцев. Икар смотрела на нее с непониманием, Невра ухмылялся, Валькион оставался спокоен. Мико буравила ее взглядом полным тревоги и опасения, а Эзарэль, смотрел на нее презрительней, чем обычно. — Извините меня, — Нив быстро развернулась, и не слушая предостережений Керо, выбежала из лаборатории. Лестница. Ворота штаба. Площадь, на которую уже опускались сумерки… Нивелин сама не понимала, куда бежала. Да и бежать было некуда. Остановилась она у сада Эль, когда сил уже не осталось. Нив опустилась на обшарпанную деревянную скамью, и, подняв очки на макушку, закрыла лицо руками. Хотелось заплакать. Сегодня она прошла через ад в буквальном смысле. Мучил лишь вопрос: за что ей все это? Что она сделала, и кому? Сначала нимфы подбросили ей непонятную вещь и послание; затем неизвестный в маске, объявившийся на поляне, скомпрометировал ее, и гвардейцы вылили на нее кучу новых обвинений и грязи; призрачная душа кристалла, оставившая синяки на ее запястьях… А теперь ей решили внушить, что она это не она. Казалось, хуже уже не может и быть… Но Нивелин прогнала эту мысль. Элдария день за днем показывала ей: это еще не конец, человека здесь можно опустить еще ниже. Нив поняла, что уже почти две недели живет как в кошмаре, и все наивно надеется, что он рассеется. Но кошмар только усугубляется. — Разбудите меня кто-нибудь, пожалуйста, — тихо простонала Нивелин. Она подняла голову, надеясь, что сейчас увидит перед собой пейзажи парка Шеваси*. Она просто зашла в парк у университета, чтобы между занятиями спокойно почитать очередную книгу о волшебный мирах, об эльфах и феях, и уснула, пригревшись на солнышке. Все это ей снится! Нужно только открыть глаза… Но перед глазами снова возник сад Эль в чужой ей Элдарии, — совсем не похожей на волшебную страну из ее книг. Элдарии, которая невзлюбила ее с самой первой минуты. Надо было обдумать произошедшее, но ни одна мысль не лезла в голову. Случившееся в лаборатории казалось издевкой и очередным розыгрышем Эзарэля. А может они все в этом поучаствовали. Гвардейцы так ненавидят людей, что ее страдания должно быть доставляют им удовольствие. Сатисфакцию. За всех волшебных существ, когда-либо пострадавших от руки человека. Сначала они дали ей почувствовать себя никчемной и жалкой. А теперь заставляют поверить, что она это не она… «К черту!», — подумала Нив, тряхнув головой. В ее мире есть масса способов вызвать такой же огонь… Вот только зачем кому-то ее обманывать… — Нивелин! — из раздумий ее вырвал звонкий детский голос. Нив подняла глаза. — Привет, Мери, — улыбнулась она, но от мальчика не укрылась ее грусть. — Что-то не так? Тебя снова обижают в штабе? — Нет, — она замотала головой… — Просто… Нет, это непросто. Но может быть я… вовсе и не я, — еще одна выдавленная улыбка не спасла положения. — Как это? — Не знаю. Но мне сейчас сказали, что я… не совсем человек, — Нивелин пожала плечами. — Возможно, я принадлежу к миру волшебных существ. — Значит, ты такая же, как и я? — глаза Мери просияли. — Это же здорово! — Ты так думаешь? — Да! Значит, ты сможешь остаться в штабе навсегда! «Но я не хочу этого», — подумала она. — Ты не рада… — Я… нет…то есть… Мне здесь сложно. Я ничего не знаю, о вашем мире, и… — Тогда приходи в мою школу! — радостно воскликнул Мери. Нивелин улыбнулась, и на сей раз искренне, тому, как легко и незамутнено дети видят мир. И как легко в их глазах решить все проблемы. Она не успела ответить, Мери позвала его мама, и мальчик улыбнувшись на прощание, убежал к Убежищу. Нивелин чувствовала себя жалко. «Видимо, выгляжу я также», — думала она, — «раз все кидаются утешать меня. Сначала Керо, теперь Мери». Однако появившейся в саду Хамон пришел явно не с утешениями. — Нивелин выполнять задание? — прорычал огр, нависая над ней. — Что? Я… Нет. У меня нет задания, — растеряно пробормотала Нив, и только потом поняла, как опрометчивы были ее слова. — Нивелин запрещено ходить без сопровождения. Только выполнять задания. — У Нив не было сил даже сопротивляться. — Нивелин идти в камеру! — отрезал Хамон, стукнув древком алебарды о землю. С безразличием на лице Нив поднялась со скамьи. «Моя судьба нашла меня», — усмехнулась она про себя. — «Что, Элдария, хочешь доказать, что моя жизнь здесь может стать еще невыносимее?» — с обреченностью подумала Нивелин. Но проверить доводы ей не пришлось. Ее судьба вновь оказалась переиграна. — Все в порядке, Хамон, — послышался голос из глубины сада. — Я приглядываю за ней. — Нивелин обернулась, и увидела Лейфтана, стоящего у раскидистого дерева, прислонившись к нему плечом здоровой руки. Когда он успел там появиться? Нив была уверена, что в этом уголке сада она одна. Да и Хамон его тоже явно не заметил, когда пришел за ней. Начальник стражи Эль недовольно порычал, переводя взгляд с Лейфтана на Нивелин. — Хорошо, — буркнул он. — Но Мико будет знать, — сказал он угрожающе перед тем как уйти. Лейфтан проводил Хамона взглядом, и подошел к скамье. — Я узнал, что в тебе течет кровь представителей мира фантазий, — сказал он, опускаясь рядом на скамью. Нивелин тоже села, гадая, следил ли он за ней, или оказался здесь случайно. — Кто вам сказал? — Новости здесь расходятся быстро. — Нив молчала. — Тебе лучше поговорить с Мико. Она должна сказать тебе много важных вещей. — Очень мило с ее стороны, — проговорила Нив, но с места не сдвинулась. — Нивелин? — Меня точно не разыгрывают? — Боюсь, что нет. — Боитесь? — она повернула голову в его сторону. — Так плохо, если я и вправду волшебное существо? — Некоторые вещи принять очень непросто. — Лейфтан не смотрел на нее. — Тебе ведь тоже было бы спокойнее, окажись ты обычным человеком? — Нивелин не ответила. Мысли ее были заняты предстоящим разговором с Мико. Пойти поговорить с ней, и узнать больше о…себе. Кто она на самом деле. И что здесь делает. Чтобы не накручивать себя дальше, Нивелин с усилием встала и направилась к штабу.* * *
Глава Эль все еще была в лаборатории, и сразу же одарила вошедшую Нивелин строгим взглядом. Хамон уже стоял подле нее. — Напомнить, что ты все еще не можешь свободно разгуливать по штабу без поручения? — Простите, — проговорила Нив, но без малейшей ноты раскаяния. — Ладно, — Мико махнула рукой. — Я все понимаю… — Понимаете? — с иронией в голосе спросила Нивелин. Слова Мико звучали как очередное издевательство. — Понимаю, насколько тебя, наверное, шокировало то, что ты принадлежишь к нашему миру, — лицо Мико на мгновение смягчилось. Нивелин смотрела на нее опустошенным взглядом. — А вас? Шокировало? — Это нам многое прояснило, — Мико нервно постукивала пальцами по посоху. — Например? — спросила Нив, насторожившись. Значит, ли это, что все нелепые обвинения в «шпионаже» с нее сняты? Или наоборот, сейчас появятся новые? — Хотя бы твое появление здесь. Отчасти, — ответила Мико. — И твой дар находить осколки кристалла… — улыбнулся Керо. — Да ладно, — ввернул Эзарэль. — Она их не так уж и много нашла. — Но ты определенно и человек, — сказала Мико, скрестив руки на груди. — Ты не нуждаешься в мане и твое тело не способно генерировать ее. — Если она фейлин, то какой вид? — уточнил Невра. — Это будет трудно понять, — Икар закусила губу. — Если только вычислим ее способности, — сказал Керо, поправив очки. — Да какие там способности, — отмахнулся Эзарэль. Нивелин сжала губы. Снова гвардейцы говорили так, будто ее здесь нет. — Кто такие фейлины? — громко спросила она. Хватит. Теперь им придется учитывать ее присутствие. — Наполовину человек, наполовину — волшебное существо, — пояснил Керошан. — И… какое же я волшебное существо? — Нивелин не могла выбросить из головы разговор с Лейфтаном: «Боитесь, что я волшебное существо?». А если она опасна? Ей снова светит камера? — Мы не можем знать, — повторила Мико. — Вы можете сделать еще один тест…? — Нет. Без внешних признаков или редких способностей очень сложно определить, к какой расе ты относишься. И ты жила с людьми все это время. Это затрудняет задачу. — У нас нет тестов, позволяющих определить вид фейлина. Дело не в тебе, — с улыбкой сказал Лейфтан. — Даже раса Валькиона нам до сих пор не известна. — Он… тоже человек? — спросила Нивелин, с удивлением взглянув на Валькиона. В его облике она всегда видела мало «человечного»: глаза как из жидкого золота, пепельные волосы и при этом смуглая кожа, — внешность не свойственная ни одному человеческому фенотипу. — Я прожил здесь всю свою жизнь, и я больше волшебное существо, нежели человек, — холодно сказал глава Обсидиана, вступая в разговор. Видимо, эта тема не была его любимой. — Ты приемный ребенок? — спросила Мико, снова вернув разговор к Нивелин. — Нет, — она замотала головой. — Мои родители мне родные. Я надеюсь на это во всяком случае… — Ты хорошо помнишь свое детство? — спросил Лейфтан. — До… до 16 лет? — Разумеется. Я всю жизнь жила с семьей в Лорьяне, — ответила Нивелин. Картины детства встали перед глазами: их дом с садом и голубой дверью, бабушкины галеты с патокой, игры с подругами. Это у нее было. Определенно. Им не отнять его. Про себя она улыбнулась воспоминаниям, и вслух добавила. — Сколько себя помню. — Тогда может кто-то из твоих родителей был приемным? — Мико подняла одну бровь. Нивелин задумалась. Она неплохо знала свою родословную, — по папе так вообще могла проследить на пять поколений. Она вспомнила семью Лебланов, — отца, дядю, их кузенов, своих многочисленных кузин, бабушку и дедушку, — они все — большая и дружная семья с итальянскими корнями, и так похожи между собой. Отец точно нет. Нуары по маминой линии? У мамы всегда были близкие отношения с родителями. Она не могла быть им не родной. Одри была в семье желанным ребенком, их надеждой. Дед отказался от своей аристократской семьи ради мамы и бабушки, потому что его мать была против брака сына с «простой девицей». Нивелин сразу вспомнила любимый бабушкин рассказ, о том, как они с дедом ночью бежали в Париж, чтобы пожениться в тайне от его семьи. Мама тоже нет. Кто-то из бабушек или дедушек? Возможно… Росли они в больших семьях, дедушка по папе был одним из двенадцати детей, бабушка — младшей из семи. А учитывая послевоенное время, в которое проходило их детство, легко предложить, что семья могла взять к себе осиротевшего в войну ребенка… Даже не подозревая, что сирота оказался из другого мира… Думать об этом не хотелось. — Я не знаю, — ответила она. — Понять это будет непросто. — Ты похожа на своих родственников? — продолжала задавать вопросы Мико. — На маму, — сказала Нивелин, отметив про себя, что от отца у нее практически ничего нет, только глаза. — И на одну из своих прабабушек. Мне так говорили, — закончила она, пожав плечами. — Если ее предки и были из мира фантазий, то очень давно, — сказал Керо. — Ее магическая сущность не проявлена. Поэтому организм практически не вырабатывает ману и не нуждается в ней. — Да, — подытожила Мико. — Видимо, кто-то из твоих дальних родственников… В любом случае, это нам ничем не поможет. — Если у тебя вдруг вырастут рога или хвост, это даст наводку, — сказал Эзарэль то ли улыбнувшись, то ли оскалившись. Нивелин эта шутка не понравилась. — А это возможно?! — Не думаю, — нахмурился Керо, и раздраженно глянул в сторону Эзарэля. — Сердца маны** нет, а значит, проявленной сущности тоже не будет. То есть признаки волшебного существа уже не разовьются в тебе. Ты так и останешься больше человеком, — добавил он утешительным голосом. Но у Нивелин как от сердца отлегло: она это все-таки она. Пока они беседовали, Хамон что-то шепнул Мико, и глава Эль закивала. — Закончим на этом, — сказала Мико, удаляясь из лаборатории. — У всех есть и более важные дела. — Мико, — задержал ее Эзарэль. — Ты обещала, что после теста переведешь ее из моей гвардии. — Уговор был в другом, — напомнила кицунэ. — Так что извини. «Я сама хочу перевестись в другую гвардию», — хотела крикнуть Нивелин, но дверь за Мико уже закрылась. Как только глава Эль покинула лабораторию, всем стало ясно, что пора расходится. Нивелин замешкалась, — куда ей теперь? Оставаться с Эзарэлем было бы пыткой. А без задания уйти ей нельзя. Может быть он сам отправит ее куда-нибудь по поручению? Хотя скорее всего, придумает что-то неприятное… Неожиданно, чья-то рука легла ей на плечо. — Нивелин, — рядом стоял Лейфтан. — Идем, мне нужно тебе кое-что отдать. — Нив не пришлось уговаривать. Она прошла за Лейфтаном до коридора гвардий, до двери, за которой скрывалась выделенная ей комната. — Это твое, — сказал он, протянув ей связку ключей. — Это…? — Ключи от твоей комнаты, — улыбнулся он. И она вспомнила, что Лейфтан обещал поговорить с Мико об обустройстве выделенной Нивелин комнаты… Казалось, это было так давно… Ключ легко провернулся в замке, и Нив толкнула дверь. Комната изменилась до неузнаваемости. Стены были закрыты панелями из темного дерева, пол выложен крупной плиткой и его застилал большой бардовый ковер. В окне восстановили стекло, а на карнизе развевалась легкая тюль. Мебели тоже прибавилось. Помимо кровати (на сей раз с матрасом и постельным бельем), в комнате стоял письменный стол, книжный и платяной шкафы, — все из темно-красного дерева. В углу стояло большое кожаное кресло и торшер из синего стекла. Нивелин прошлась по комнате, проводя пальцами по пустым полкам, по дверце шкафа, поверхности стола. — Мебель старая, — сказал Лейфтан. — Стояла на складе последние несколько лет. — Да, чувствуется… — почти шепотом сказала Нивелин. — Пахнет… стариной. Но мне нравится, — добавила она, боясь выглядеть неблагодарной. -Там ничего нет, но со временем, ты обзаведешься своими вещами, — сказал Лейфтан, наблюдая, как Нивелин раскрывает дверки и рассматривает пустоту платяного шкафа. — Да, — машинально ответила она. «Но я хочу домой, а не обрастать вещами здесь». Она закрыла шкаф. — Как… удалось привести все в порядок в такой короткий срок? — Я уговорил Мико выделить домовых фейри, они быстро привели все в порядок. — Спасибо, — улыбнулась Нивелин, но эта улыбка тут же спала с ее лица, едва она вспомнила об их уговоре. Лейфтан не обещал помощь просто так. Нивелин провела языком по губам и сглотнула ком в горле. — Теперь моя очередь? — спросила она, заглянув в глаза Лейфтану. Его взгляд был по-прежнему спокойный, чуть отстраненный и… очень теплый. — Мне все еще нечего вам предложить… — Я подумал, что мне нужно, — он подошел к окну и провел рукой по развивающийся тюли. Нивелин почувствовала какую-то напряженность, от чего сердце забилось быстрее. — И что же? — полушепотом спросила она. — Твои сны, — как же тихо сказал он. — Что? — Нивелин почувствовала, как в удивлении открывается ее рот. — В каком смысле? Я не понимаю… Лейфтан отошел от окна и зажег синий торшер. На потолке тут же заиграла проекция ночного неба. — Я боялся, что тебя смутит моя просьба… «Это еще мягко сказано», — про себя сказала Нив. — Видишь ли… На земле моя раса имела способность… ходить во снах. Из снов мы черпали силу, знания… — он помолчал, пристально посмотрев на нее. — Но жителям Элдарии почти не снятся такие сны как… — Как людям, — закончила Нивелин. Во всяком случае объяснение звучало логично. — Я хочу узнать о мире людей больше, — Лейфтан побарабанил пальцами по столу — Всего-то? — все еще недоверчиво спросила Нивелин. — Но как вы сможете… — закончить вопрос она не успела, из кармана плаща Лейфтан достал известный даже не земле талисман — упругую ветку дерева, согнутую в кольцо, оплетенную цветными нитями на манер паутины, украшенную бусинами и птичьими перьями. — Ты знаешь, что это? — спросил он. — Ловец снов, — кивнула Нивелин, чувствуя, как холодок пробежал по позвоночнику, заполз под ребра и обосновался внутри. Мысль о том, что эта штука поймает ее сны, а Лейфтан потом посмотрит их как по видеоплееру Нивелин не понравилась. Она глубоко вздохнула. — Как… он работает? — Ловец снов поможет тебе не забыть сон, который ты видела ночью, — он протянул ей талисман, и Нивелин пришлось взять его. — Чтобы он запомнил сон, тебе нужно будет записать его и произнести заклинание, вырезанное на подвеске, — свободной рукой Нивелин взяла самый длинный хвост ловца снов и посмотрела на резную металлическую подвеску на конце. Там было выгравировано только одно слово: — «Yppnopersomnia***», — прошептала она вслух. Лейфтан кивнул. — И твой сон останется у ловца. — Я никогда не читала заклинаний, — сказала Нивелин и закусила нижнюю губу. — Ты сделала это только что, — снисходительно улыбнулся он. Что ж… Выбора у нее нет, но хотя бы она сможет сама решить, какой сон запомнит ловец, и потом увидит Лейфтан. — Так что, мы договорились? — Ладно, — согласилась Нивелин, хотя вопрос поставил ее в ступор: он спрашивал так, будто б она может отказаться. — Но сразу предупрежу, что мне редко снятся красочные и интересные сны. Обычно мои сны бессвязны и сумбурны. — Посмотрим, что из этого выйдет, — Лейфтан потрепал короткую косу. Он как будто хотел спросить что-то еще, но передумал. — Ладно, не буду мешать тебе осваиваться, — тепло улыбнулся он ей напоследок. Как только дверь за Лейфтаном закрылась, Нивелин рухнула на кровать. Ей казалось, прошла неделя, а не один день. Не думая, что ее бог слышит ее в Элдарии, Нив все же мысленно поблагодарила его за то, что этот день все-таки закончился, и она до сих пор жива. Сил хватило только для того, чтобы подняться и запереть дверь изнутри. Едва дойдя до кровати, Нивелин забылась глубоким сном. ================ * студенческий парк в Лорьяне, откуда Нивелин родом. ** сердце маны — чисто фантомный «орган», отвечающий за состояние маны в организме. Это очередной авторский загон: если элдарийцы расходуют ману при жизнедеятельности, значит она должна как-то восполняться и ее количество должно отслеживаться и регулироваться. Закон живой системы. Так что вот :) *** да-да, это всего лишь греческий плюс латынь… но когда вопрос встает о придумывании абракадабры для заклинания, фантазия капитулируется.