***
— Теперь моя совесть чиста, — рассмеялась Нив, подписывая отчетный формуляр. — Извини, но у вас редкостная бюрократия. С утра зайдя в библиотеку Нивелин обнаружила, что давно числится в списках злостных должников — гвардейцев, кто регулярно не сдает отчеты по выполненным миссиям. Керо в ответ на ее замечание только поправил очки, и меланхолично вздохнул. — Никто не говорит, что наша система идеальна. Ее есть куда улучшать, но сейчас моя задача поддерживать текущей порядок сдачи отчетов и максимально упростить его, чтобы всем было удобно, — архивист сложил пергаменты в аккуратную стопку. — Извини, я не хотела саботировать, — Нив виновато прикусила губу. — Я не знала, что на каждое задание нужно писать отчет. Я думала, достаточно… не знаю, поставить где-то галочку «выполнено». — Настолько упрощать тебе жизнь здесь никто не собирается, — повеселел Керо. — Это я уже поняла. — Нивелин махнула рукой и перевела тему. — Как у тебя дела? — В преддверии церемонии их только больше, — улыбнулся он. — Но я не жалуюсь… — Ясно… — протянула Нив. — Ты не знаешь, где Икар? — Все утро бегает где-то здесь… — ответил архивист, отвлекаясь от бумаг, и помолчав какое-то время, добавил. — Вы в последнее время часто вместе. — Она мне помогает, — Нивелин пожала плечами, боясь сказать громкое: «мы подружились». — Ты ей очень нравишься, — заметил Керо. — Не унывай, — поддела его Нив. — Уверена, ты ей нравишься больше! — Это так кажется, — уклончиво ответил архивист, поправляя очки. — Да? — Я не мускулистый светловолосый воин, чтобы ей по-настоящему понравится. — Подожди-ка! — вырвалось у Нивелин. — Намекаешь, что Икар нравится… — Я не разношу сплетни, — поспешил оправдаться Керо. — Особенно, об Икар, она… — Что я? — брауни влетела в библиотеку с кипой свитков в руках. — Пропала черте куда, — ответила Нив. — Ты искала меня? — Да. Карен и Алажея предложили пройтись по магазинам после обеда. Хотела позвать тебя тоже, если ты не занята. — Опять? — Икар шумно водрузила свитки на стол. — Девчонки хотят присмотреть платья на какой-то праздник. А я так до конца не обновила гардероб. Вся моя одежда после Тампиля — тряпье, в котором стыдно даже комнату убирать. — Не сказать, что у меня есть много средств… — задумчиво протянула брауни, — но… Эх, была не была! Давно хотела померить у Муркизы новую коллекцию шляпок.***
Закончив до обеда все дела, Нивелин вышла на залитый солнцем парапет. Карен и Алажея пришли почти сразу, Икар пришлось подождать, и все вместе они прошли за рыночную площадь, где начинались витрины небольших магазинчиков. Нивелин впервые за долгое время почувствовала себя в своей тарелке, и одновременно как-то тоскливо и опустошенно. Походы по магазинам с подругами, тусовки, — так она в основном и прожигала жизнь дома, вместо того, чтобы делать что-то полезное для себя или общества. Сейчас несмотря на то, что поход по магазинам был скорее необходимостью и наградой за дни упорной работы, вина не переставая терзала Нивелин изнутри. За то, что она не занята делом. За то, что тратит свободное время не обдумывая свое возвращение домой. Хотя умом Нив и понимала, что бесконечные, ни к чему не приводящие думы не приблизят ее к дому ни на шаг. — Ты какая-то напряженная, — заметила Икар. — Мой невротизм прогрессирует, — усмехнулась Нив, отвернувшись к витрине. — Что прогрессирует? — Тревога и неспособность расслабиться, — ответила она, невидящим взглядом скользя по выставленным товарам. — Забей. Не хочу портить всем день. — Эй, вы вообще слушаете, что я говорю? — влезла Карен. — Штаб станет проходным двором, нельзя позволить себе расхаживать в одежде из бабушкиного шкафа. — Я поняла, — сказал Икар, недоверчиво прищурившись. — Ты работаешь на Муркизу! Ну-ка признавайся, сколько она тебе платит! — Если бы… — вампирша цокнула языком. — Хотя может правда предложить ей свои услуги? — А делегация нимф будет? — спросила Алажея. — Если да, я не вижу смысла готовится. — Едва ли, — ответила Карен. — Мико их королеву под суд отправила, они в большой обиде на Эль. — Все-то ты вечно выведываешь, — раздосадовано сказала Икар. — У Эль конфликт? — спросила Нивелин. — Она перегибает, — строго сказала брауни. — Кстати, одна из нимф недавно присоединилась к гвардиям. Так что прекрати разносить слухи, — она хоть и шутливо, но пригрозила Карен пальцем. — Нимфа в гвардии! — воскликнула вампирша, проигнорировав предостерижение. — Почему я не знаю? — Потому что новых гвардейцев оформляю я и Керо. — Ну вот, — выдохнула Алажея. — Ты расстроена? — спросила Нив. — Ну, — сирена пожала плечами. — Ты видела нимф? — Я тебя удивлю, но да, — гордо сказала Нив. — Еще в первую неделю в Эль. — И что ты о них думаешь? — А что с ними не так? — Они красивые, — ответила Алажея. — И стервозные. — А по-моему, ты преувеличиваешь, — сказала Икар. — Камерия тоже нимфа. И она совсем не стервозная. — Камерия — исключение, — парировала Карен. — Кто это? — спросила Нив. — Камерия? Гамадриада из гвардии Обсидиана, — объяснила брауни. — Думаю, вы еще познакомитесь. Девушки зашли в уже знакомый Нивелин магазин. Внутри было уютно, светло и пахло сладкими благовониями. Кроме них по магазинчику не торопясь прохаживались всего три девушки, а сама хозяйка была занята с двумя покупательницами у прилавка, поэтому им никто не мешал осматриваться. Едва за компанией закрылась дверь бутика, Карен тут же умчалась к выставленным на манекенах платьям, и Алажея поспешила за ней. Нивелин пошла присматривать новую куртку, но вскоре ее отвлекла Икар и потащила мерить шляпки. У прилавка они застали хозяйку, разговаривающую с двумя незнакомыми Нивелин девушками крепкого телосложения. Но по их плотным курткам со стоячими воротниками, подхваченными фибулами, Нив опознала в посетительницах гвардейцев Обсидиана. — Я примерю, если это тебя это успокоит, — отрезала девушка со змеиным хвостом. — Но на улицу в таком в жизни не выйду! — Милая, твои комплексы абсолютно необоснованны, — мурлыкнула хозяйка, игнорируя грубый тон. — Раз вас пока перевели на штабную службу… Почему бы вам наконец не снять эту безвкусную спецовку и не надеть что-то более… интересное. Вы же девушки! — Спасибо, Муркиза, — ответила вторая обсидианка с пышной гривой светлых волос. — Но не стоит нас уговаривать, правда... — Ну хотя бы на праздник вы можете себе позволить выглядеть не как солдафонки! — настаивала Муркиза. — Ну хотя бы шорты и топики, у меня как раз есть новые… — Слушай, — перебила ее обсидианка со змеиным хвостом, — я пришла сюда купить чертову панамку, потому что пока мы торчим на арене и пасем тупых новобранцев, зверски напекает голову! Я не хочу никаких шорт! — А что планируется за праздник? — спросила Нивелин, повернувшись к Икар. — Скоро церемония выбора глашатая Оракула, ты не слышала разве? Перед ней всегда устраивается небольшое торжество, — пояснила Икар, примеряя изяшную шляпку с ажурными полами, — Это очень красиво, вот увидишь. Нивелин по инерции кивнула и прошла вдоль рядов аккуратно развешенной одежды. Она, не приглядываясь особо, выбрала новую тунику, почти такую же как в прошлый раз, а по пути обратно к прилавку, прихватила еще пару кофт. У самых касс Карен подскочила к ним в новом платье и крутанулась вокруг своей оси, от чего нежная шелковая юбка изящно всколыхнулась. — Ну как? — Красиво… — сказала Нивелин. — Правда с тем рвением, каким Муркиза уговаривает девушек на шортики, я бы подумала, что формат праздника — пляжная вечеринка. — Ты будешь что-то себе подбирать? — спросила Икар, выбрав, наконец, из двух шляпок. — Не хочу никого обидеть, но настроения веселиться у меня нет, — уклончиво ответила Нивелин. — Если можно просто прийти посмотреть, я конечно пойду, но... — Ты мало внимания уделяешь внешнему виду, — перебила Карен. — Было бы еще, чему уделять, — сказала Нив себе под нос. Обсидианки, закончив препирания с Муркизой и расплатившись, вышли из магазина, и очередь продвинулась. — Вот будь у меня такая фигура, — сказала Нив, смотря вслед вышедшим девушкам, — я бы смотрела в зеркало с большей охотой. — Серьезно? — удивилась Карен. — А что? — Нивелин дернула плечами. — На земле спортивные девушки считаются самыми красивыми. — Почему? — Сложно объяснить. Это сейчас… модно что ли. И значит, что ты здорова и следишь за собой... — В моей стране накаченных девиц не сочли бы за девушек вообще, — сказала Карен. — Как у вас непросто, — улыбнулась Нивелин, продвигаясь на еще одно место в очереди. — Так, девушки? — Муркиза уже была тут как тут, готовая вынести свой вердикт их обновкам. Нивелин оплатила свои покупки, Икар, поколебавшись, все же купила шляпку. Алажея не выбрала ничего, а вот за платье, которое хотела купить Карен, Муркиза запросила девятьсот маны. — Тебе одолжить? — спросила Нив, видя ее расстроенный вид. Карен тут же повеселела. — Я тебе все верну, — сказала она. — Честно-честно!* * *
Третий день Лейфтан злился на себя за разговор с Неврой. Злился за то, что не был готов к расспросам о Натиене, и наговорил лишнего, вместо того, чтобы обернуть ситуацию себе на пользу. Не переставая прокручивал в голове варианты, как надо было вести разговор, хоть и понимал, что ничего уже не переиграть. Он никак не мог понять одного, — кто надоумил теневика полезть в архив гвардий? Едва ли вампир сам дошел до этого, как сказал ему. Из всех глав гвардий Невра нравился Лейфтану больше всего. Когда-то он сам рекомендовал вампира на эту должность, ускорив отставку вынюхивающей каждую деталь его предшественницы баньши Шеран. Невра был идеальным главой гвардии разведчиков: ветряным, пренебрежительно относящимся к фактам, замечающим вокруг только слабый пол. Работа была для него не более чем забавой, а теперь он начал задавать вопросы. О Натиене. И это угрожало стать проблемой. Но какого черта? Что делал Нат после поражения Ордена и гибели Ренгара, Лейфтан представлял слабо. Слышал между делом от Уолдмура, что он сбежал на восток, к какой-то своей пассии, но Лейфтан понимал, что это слухи. Кроме Мико, попавшей под его влияние, он был никому по-настоящему не нужен. Логики поступков лунатика Лейфтан тоже не понимал. Нат мог бы давно заговорить и сдать его гвардейцам, но он этого не делал. И слишком уж лунатик держался за факт собственной смерти, примкнул к своре Уолдмура, когда казначей только начал копать под гвардии, будто и сам хотел мести Эль. Но Лейфтан чувствовал, что это не так… Все, чего добивался Натиен, когда снова возник несколько лет назад — мести лично ему, Лейфтану… Но мысли внезапно перекинулись на другое. — Если Невра каким-то образом напал на след Натиена, то зацепку он мог получить только на Тампиле, где гвардейцы столкнулись с орденцами. Но что Нат делал на Тампиле? И хотя ответ был очевиден, и Лейфтану он не нравился. Он еще раз пожалел, что одернул Невру. Куда выгоднее было бы пустить вампиреныша по следу Ната… Лейфтан отчаянно желал, чтобы лунатик сдох в пучине, хотя и понимал, что это маловероятно. Скорее всего, он сам и разбудил Тампиль. «И ты подверг ее опасности» — Лейфтан зло сжал кулаки. — «В этом твоя чертова месть?». Он нашел ее в самом дальнем углу штаба, где над дремучими зарослями каледонских роз порхали перламутровые стрекозы. Лейфтан давно заметил, что эти странные, почти не пахнущие бледно-сиреневые розы нравились ей. — Сонеко! — она обернулась, и, вероятно, растерялась; выронила из рук соломенную шляпку, которую тут же подхватил ветер. Лейфтан успел поймать ее. — Почему ты бродишь здесь одна? Твои друзья играют в убежище, — он подошел к ней и отдал шляпку. Сонеко взяла ее и, слабо дернув худыми плачами, отвернулась. — Скучно. Лейтан улыбнулся. Сонеко намного опережала в развитии своих сверстников, и естественно, что их игры казались ей глупыми и бесполезными. — Хочешь принесу тебе книги? — Не нужно, — она тонкими пальчиками принялась поглаживать хрупкие цветы на раскидистом кусте. — Я мог бы… позаниматься с тобой, — сказал Лейфтан, пытаясь хоть как-то зацепить ее внимание. Сонеко сама напоминала ему цветок — слабый и ранимый бутон, который чуть что прятался за шипы. Она чувствовала всю враждебность этого мира, но он хотел показать ей, что ему она может доверять. Полностью и безоговорочно. — Что тебе было бы интересно? Сонеко наконец повернулась к нему и посмотрела испытывающе. Пронзительно. Будто бы проверяя, может ли доверять ему. — Я хочу испытать свои способности. — Сны? — Лейфтан немного опешил. — Но тебе всего одиннадцать. Тебе еще рано… — Ты говоришь, как Нат… — едва заметно дернув носиком, она отвела взгляд в сторону. Но сравнение со сводным братом укололо Лейфтана, и он поспешил ретироваться перед ней. — Я могу показать тебе выходы, но только самые простые... — Смотри, — Сонеко вытащила из складок платья крохотного ловца снов, сплетенного из нежно-розовой ленты. — Он меня слушает. — У тебя и правда выдающиеся способности, — сказал Лейвтан с улыбкой. — Ты думаешь? — Сонеко смущенно опустила глаза. — Конечно, — он осторожно проел руками по ее волосам. — Чтобы выйти в сон мне нужна мана… — сказала Сонеко, грустно выдохнув. — Но у меня все забирает Нат… — Зачем ему мана? — удивился Лейфтан. Сонеко пожала плечами. — Он очень странный в последнее время. Очень злой, — сказала она, нахмурив тонкие брови. — Он не был таким… «Он всегда был таким, — подумал Лейфтан, — только ты была мала, чтобы заметить». — Он очень устает в гвардии, — сказал он вслух. — Но скоро все образуется… — Без маны я не смогу начать выходы, — тонкий голос Сонеко дрогнул от обиды и несправедливости, и сердце Лейфтана снова неприятно укололо. — Хочешь отдам тебе свою? — предложил он. Но Сонеко только смущенно улыбнулась. — Она нужна тебе самому. — Но Сонеко… Она приложила палец к губам и замотала головой. Лейфтан опустился перед ней на колено, сжал в ладонях ее холодные пальцы и заглянул в пронзительно синие глаза. — Я сам хочу отдать ее тебе. Правда…* * *
Нивелин с ногами забралась на скамью в парке и под наигрывание фонтана погрузилась в чтение. Закатное солнце приятно грело спину, несмотря на то, что вечера стали ощутимо холоднее. Видимо, к Эль подступала осень. — Отдыхаешь? Нив вздрогнула от неожиданности. Бесшумно сзади подошел Невра и облокотился на спинку скамьи. Нивелин внутренне напряглась. Она знала, что рано или поздно Невра выманит ее на разговор, и все эти дни даже особо от него не пряталась. Вампир обошел скамейку и кинул на колени Нив небольшой мешочек. — Что это? — спросила она настороженно. — Долг Карен, — с неохотой отозвался он. — Она все равно не отдаст. А тебе на будущее: вампирам верить нельзя, — сказал Невра, пронзительно глядя ей в глаза и уселся рядом. Нивелин проследила за ним недоверчивым взглядом — Я запомню, — Нив убрала мешочек в карман. — Поболтаем? — спросил Невра расслабленно и беззаботно. — Поболтаем, — ответила Нивелин, пытаясь не выдавать волнения. — Итак, наши друзья, — вампир посмотрел на небо. — Ты виделась с ними на острове до того, как вы встретили нас? — он сделал паузу и хаглянул ей в глаза. — Только правду. Нивелин выдохнула. Она уже умолчала об орденцах во время разговора с Мико, и отчетливо понимала, как подставится, если скажет Невре хоть слово. С другой стороны… пора было уже снять розовые очки и поговорить с кем-то начистоту. «Спроси их почему тебя оставили в штабе». — Я скажу, — сказала Нивелин, невольно сжав руками край скамьи. — Но правда на правду, Невра. — Да? — протянул вампир. — Зачем вы оставили меня в гвардиях? — Чтобы защитить, — ответил он тут же, дернув плечом. — И это правда? — спросила Нивелин, изогнув бровь. Ответ она знала сама, но услышать ей было просто необходимо… — Куда бы мы тебя дели? — хмыкнул вампир. — Эз предлагал скормить тебя горгонам в подвале. — И почему я не пошла на корм горгонам? — Потому что я убедил всех, что лучше тебя оставить на корм мне, — Невра растянулся в привычной хищной улыбке, но Нив в ответ промолчала, подняв глаза на тронутое рыжим закатом небо. Невра понял, что у него нет ни сил, ни настроения продолжать игру, и сдался. — Чтобы твой приятель явился за тобой, — сказал он. — Что им от меня нужно? — спросила Нив. — Это я и хотел спросить у тебя. — Понятия не имею… — Нивелин покачала головой и обхватила себя руками. — Они говорили только, что гвардейцы лжецы, и что я не должна вам верить… И… полагаю, он знает, что я здесь всего лишь приманка. — Кто — он? — уточнил Невра. — Тот… кто убил твоего гвардейца, — нерешительно ответила она. — Натиен… — сказал Невра, будто б выплевывая это имя. — Кто он? — Самый настоящий лжец и предатель, — сказал вампир. — Он служил в гвардии. Давно. В личном досье числится мертвым. Погибшим. Нивелин прикусила ноготь большого пальца. — Кто такая Сонеко? — наконец спросила она. — Снова она… — Невра возвел глаза к небу. — Так кто это? — Не знаю. — Ты врешь, — ответила Нивелин, прищурившись. — Последний глашатай Оракула, — сказал Невра. — Вот все, что я знаю. Могу поднять личное досье… если скажешь, зачем она тебе. «Спроси их, что они сделали с Сонеко». — Тот… ординец сказал, что гвардейцы убили ее, — на выдохе выговорила Нив. — А вот здесь, Ниви, можешь сама убедиться, что это они лжецы, — хмыкнул Невра. — Сонеко погибла, когда этот самый орден напал на штаб. — И как мне понять, что это правда? — Зачем мне врать? — Вампирам верить нельзя, — протянула Нивелин, передразнивая его интонации. Невра невольно рассмеялся, хотя в душе ему было далеко не весело. — Твоя Сонеко — сестра Лейфтана. Он сам мне сказал, что она отдала жизнь за гвардию. Спроси его, если не веришь. Нив распахнула глаза от удивления. Однажды они говорили с Лейфтаном о его сестре, еще до отъезда на Тампиль… Но почему в ходе разговора Нивелин подумала, что она жива? — Сколько сестер было у Лейфтана? — спросила она. — Могу узнать… — сказал Невра. — Но не бесплатно. — Пф, — против воли Нивелин улыбнулась. Но, полагая, что серьезный разговор окончен, а дальше в ход пойдут только малоприятные ей игры, она встала со скамьи и собралась уходить. — У меня для тебя кое-что есть, — остановил ее Невра. — Дай руку, — сказал он, но Нив не шелохнулась. — Какая ты недоверчивая, — теневик возвел глаза к небу и кинул ей что-то небольшое. Нивелин машинально поймала подарок, которым оказалось небольшое черное кольцо. — Что это? — спросила она. Невра встал, взял кольцо с ее раскрытой ладони и осторожно надел на ей большой палец. — А теперь, — вампир аккуратно собрал ее кисть в кулак, — вот здесь. — Нивелин почувствовала на кольце изъян под подушечкой указательного пальца. Секунда, и в ее сжатой ладони, оказалась игла. Нив вздрогнула и разжала руку. — К этому можно привыкнуть, — сказал Невра. — Всего лишь немного практики, — он повернул ее кольцо и игла исчезла. — В их броне есть слабые места. В креплениях и межды ребрами пластин. Тебе нужно всего лишь попасть, — он приложил ее открытую ладонь к своему боку, — а потом резко повернуть руку, вот так. Игла выпустит парализующий яд. Доза маленькая, но тебе хватит времени убежать. Нивелин одернула руку. — Он еще объявится, — уверенно сказал Невра. — Они мертвы, — Нив подняла глаза от рассматривания кольца. — Все пятеро… — Нора была открыта, Ниви… — протянул вампир и вздохнул шумно и тяжело. — Никогда не верь в смерть врага, если не видела ее своими глазами.* * *
В голове будто бы поселился мастер-кузнец с огромным отбойным молотом, и стучал непереставая в висок, в лоб, в другой висок. Мико держала лицо до конца собрания Гвардии Света, и только когда все начали расходиться, позволила себе на мгновение устало прикрыть глаза. Хотелось упасть без чувств. Мико знала, что рано или поздно она не выдержит, сломается и будет желать лишь одной своей смерти. Но она не думала, что продержится так мало... Что окажется настолько слабой. От этих мыслей Мико злилась на себя. И злость давала ей сил продержаться еще день. Но скоро иссякнет и она, Мико чувствовала это… — Риноа, — остановила глава Эль секретаря гвардии, — я больше сегодня никого не принимаю. Хамон, — Мико повернулась к огру, — не пускай никого в зал с кристаллом, пожалуйста. Мне нужно провести ритуал. Гвардейцы кивнули и удалились, ни сказав ей ни слова. Как только двери зала с кристаллом закрылись, Мико почувствовала, как ее сковала давящая тишина пустой комнаты, как стены нависли и стиснули осознанием своего полного одиночества. — Тебе нравится это… — раздалось за ее спиной. — Что «это»? — устало спросила Мико. Она давно сдалась — сил игнорировать голос и сопротивляться ему уже почти не было. — Власть. Смотреть, как они все бегут по первому твоему поручению, — сказала Пандора. — Не отрицай это. — У власти есть и обратная сторона. Ответственность. — Но она тем не менее, нравится тебе, — на распев сказала демонесса. Мико не ответила. Кузнец в ее голове заработал молотом с удвоенной силой. Кицунэ стиснула зубы, и игнорируя боль, вывела защитные знаки посохом, а после прочитала короткое заклинание. Клубы пара сорвались с ее губ. Когда это в зале с кристаллом стало так холодно? Кожей Мико холода не чувствовала. Хотя она уже ничего не чувствовала, кроме раздирающей головной боли, дурноты, тяжести в груди… и одиночества. — Чем раньше ты перестанешь сопротивляться… Тем быстрее закончатся твои мучения. «Я буду сопротивляться», — Мико внутренне сжалась в один комок нервов. Она должна сдерживать ее. Всеми силами. Вай-а-Риш смогла сдерживать Пандору почти год… Может поэтому Нат и отдал чашу ей? Потому что знал, что эта нимфа сильная духом и справится? Злость проняла Мико с новой силой. Она не может уступить этой нимфе в силе и стойкости. Больше ни в чем она ей не уступит! — Наш уговор, — сказала Пандора, перестав ходить вокруг да около — Мое сердце. — Я… работаю над этим! — выговорила Мико, схватившись за грудь, которую в секунду будто бы стиснуло ледяными клешнями. — Пустое! — документы подлетели со стола Мико и разлетелись по всему залу. — То, что ты делаешь! Готовишь сердце из камня! Я не жалкий голем, чтобы поглотить сердце раба! — Пандора приблизилась к ней. Кроваво-красные когти коснулись щеки кицунэ. — Мне нужно живое сердце! Теплое. Трепыхающиеся… Как мое, которое было отнято! — Я не могу достать тебе сердце… живого существа, — громким шепотом сказала Мико смотря фантому прямо в глаза. — Какой вздор, — сказала Пандора, отходя на шаг и глядя на Мико свысока и презрительно. — Я помогла тебе обрести такую власть в Эль и в Элдарии! Не просто так… Используй ее! Кто посмотрит на одну единственную жертву! И никто не посмеет, когда я обрету свою полную силу… — Нет, — Мико отчаянно замотала головой и кинула в призрака изгоняющую печать. Колдовство прошло сквозь фантомное тело и Пандора лишь поморщилась. — Любезные просьбы тебя не устраивают? Пандора изменила облик. Мощная фигура демонессы поникла, превратившись в призрачное тело в рваном лиловом платье. Бесцветные волосы разметались по плечам. По груди расползлось алое пятно. Мико зажмурилась. — Это ведь не в первый раз, — сказал призрак слабым голосом. — Убирайся, — прошептала Мико, и почувствовав прикосновение к щеке, вздрогнула и открыла глаза. Ее обступила непроглядная чернота. В проступающих сквозь тьму образах, она увидела, как ярко-зелена полоса пронеслась по залу и устремилась к кристаллу. — Только не это… Кристалл затрясся, готовый в любой секунду разлететься на тысячи осколков. Разлом разверзся с треском... А она стояла там, на самом краю пропасти… — Всего одна жизнь, чтобы спасти тысячи, — сказал призрак, прежде чем упасть в пылающую пропасть. — Это не я. Это не я. Это не я! — выкрикнула Мико. Видение прекратилось. Она лежала на холодном полу зала с кристаллом. Голова гудела. На мраморные плиты капала кровь. Это стоило ей недюжих усилий, но Мико приподнялась на логтях и вытерла кровоточащий нос тыльной стороной ладони. — Я… добуду тебе сердце живого существа, — сказала она хрипло и слабо. Пандора сломала ее, отпираться было бесполезно. — Галлитрота. Их сердца большие... и сильные. — Дорогая… мне не нужно сердце фамильяра. — Чье… сердце тебе нужно? — шепотом, полным ужаса спросила Мико. — Такой разговор мне больше по душе, — рубиновые глаза Пандоры наполнились огнем. — Я уже выбрала, — она вновь коснулась щеки Мико. — Девушка с земли. Я хочу ее сердце.***
Нивелин брела в штаб в растерянных чувствах, не переставая прокручивать в голове разговор с Неврой. Все страхи и сомнения, забытые в суете гвардейской рутины, подняли головы и принялись терзать ее с новой силой. И пуще всего Нивелин страшила ее полная дезориентация, — она совершенно была сбита с толку и не понимала, кого ей стоит остерегаться больше — гвардейцев или орденцев. Рыцари живы и будут искать ее, — это дал ей понять Невра. Но угрожают ли они ей? «Спроси их, почему тебя оставили в штабе?» Как приманку… Что ж, Нив заставила себя принять это как факт. В глубине души она и не надеялась, что командование гвардий относится к ней с сочувствием и пониманием. Но тот рыцарь… Натиен, как назвал его Невра… Он выпустил ее из камеры. Для чего? И в тот день в лесу… Хотя, это мог быть и не Натиен. Кто-то из его союзников. «Мне нужна пара услуг от таких как ты». От каких «таких»? Этого Нивелин не понимала… И от этого ей становилось по-настоящему страшно. Жутко. Стоило ли рассказать Невре о разговоре с Ашкором? Или нужно было рассказать сразу Мико? Мико солгала ей, глядя в глаза. Нивелин все понимала, — и настороженное отношение к ней, и личный интерес гвардии. Понимала и оправдывала все, кроме откровенной лжи и лицемерия. Гвардия поступает мерзко, но всеми силами старается сохранить лицо преисполненное великодушия. А значит, несмотря на все обещания помочь ей вернуться домой, гвардейцы будут держать ее в пределах видимости, пока она интересна орденцам. «Если вернешься в Эль, уже никогда не сбежишь». Стоит ли верить гвардейцам дальше? А если нет, то кому верить? Ордену? «А вот здесь, Ниви, можешь сама убедиться, что это они лжецы. Сонеко погибла, когда орден напал на штаб». Сонеко. Это имя отчего-то врезалось Нив в память, хотя она ровно ничего о ней не знала, кроме… «Последний глашатай, все, что я знаю». Заведенная своей внезапной догадкой, Нивелин подскочила на месте и со всех ног рванула в библиотеку, будто бы в эту минуту решался вопрос о ее жизни и смерти. На ее счастье, Керо все еще был там, и пока не собирался закрывать библиотеку. — Снова ищешь Икар? — спросил он, подняв глаза от бумаг, когда Нивелин показалась в дверях. — Все хорошо? — Все… хорошо, — сказала Нив, тяжело дыша, — и сейчас я к тебе. Помнишь, ты говорил, что раньше у Оракула кристалла были глашатаи? — Да… — Керо поправил очки. — Я могу где-то… прочесть о них? — Конечно… — Керо пожал плечами, все еще удивленный ее суматошным появлением и внезапной просьбой. — В Хрониках Эль, в томе, кажется… Нивелин уже хорошо знала, где на библиотечных полках стояли увесистые фолианты хроник с расписанными позолоченными корешками. Не дослушав Керо, она рванула к нужному стеллажу. — Нив, тебе точно не нужна помощь? — архивист догнал Нивелин, когда она уже тащила на себя увесистый переплетённый том. — Что случилось, можешь объяснить? Что-то срочное? — Просто очень хочу кое-что проверить… Это последний том? — Дай посмотрю… Том последний, но глашатаи описаны не здесь, — Керо вытащил с полки другой фолиант и аккуратно положил на откидной столик. Пока он искал нужную страницу, Нивелин не переставая кусала губы. Наконец, Керо открыл страницу, где ярким индиго был выведен кристалл Элдарии. — Пожалуйста, — сказал он. — Вот, здесь все, что мы знаем о кристалле и дальше перечислены все глашатаи Оракула, и кратко — как они повлияли на жизнь Эль. Нивелин чуть ли не выхватила у него книгу. Записи были сделаны на эльфийском и дублировались на неизвестном ей языке. Но она уже неплохо понимала эльфийскую вязь, и сориентировалась, что все сведения о глашатаях в хрониках были записаны по одному образцу: дата рождения, дата избрания, дата ухода в отставку или смерти, основные достижения на должности. Нив судорожно перелистала страницы к самому концу раздела. Последняя страница рассказывала про некого О’Нар Амона — эльфа дроу, пробывшего глашатаем до глубокой старости… — А дальше? — Нив растеряно посмотрела на Керо, и ее тонкие брови почти сошлись на переносице. — Что дальше? — не сразу сориентировался архивист, но опустив глаза на страницы, понял ее мысль. — После смерти Амона Оракул не избирал глашатая. Он был последним. — Быть не может, — пробормотала Нив, и от досады пнула стеллаж. «Невра солгал…». — Ну я и дура, — сказала она со злости. — В чем дело, можешь сказать? — Керо выглядел взволнованным и сбитым с толку. — Да так… — Нивелин выдохнула и провела руками по лицу. — Извини. Может быть так, что хроники не дописали? — спросила она уже спокойнее. — Нет, — уверенно сказал Керо. — Глашатай выбирается только на особой церемонии, на которой Оракул сама указывает на своего избранника… Скоро будет еще одна церемония, посмотришь, как это бывает, — улыбнулся он, — Возможно она окажется удачной… — Ты знаешь что-то о девушке по имени Сонеко? — спросила Нивелин. — Сонеко? — Керо задумался, но спустя пару секунд виновато пожал плечами. — Прости, но не слышал… — Мне сказали, она была последним Глашатаем. — Может быть помощницей Амона? — Керо перелистнул том хроник на одну страницу назад. — Но таких деталей мы, конечно, здесь не найдем… — Как он умер? — спросила Нивелин, проведя рукой по портрету дроу. Керо побарабанил пальцами по столешнице. — Погиб… — Во время нападения рыцарей ордена, — догадалась Нив. — Это записано в хрониках? — она посмотрела на архивиста с надеждой. — В этом же томе, — вздохнул архивист. — Извини… — Нив замотала головой. — Ты какая-то взвинченная. — Сама не знаю... Извини, — повторила она и опять принялась кусать губы. Керо снова аккуратно перевернул тяжелые пожелтевшие страницы и наконец открыл нужную. Нивелин пробежалась глазами по тексту, но кроме сухих фактов о дне, месте и хронологии конфликта там ничего не было. Никаких деталей. Никаких имен. Кроме, по-видимому, одного… — Кто такой… Рахадри Анамиц? — спросила Нивелин. — Я правильно прочла? — она поправила очки и еще раз пристально вгляделась в выведенные чьим-то аккуратным подчерком Ra-h'adri ana-Mits. — Это женщина, — сказал Керо. — «Воинствующая Луна». Так называли бывшую ученицу главы Эль Я рассказывал тебе про это, помнишь? — Нет… — Нивелин устало протерла глаза. — Прости… видимо, в тот раз не отложилось в памяти. — Здесь не очень любят говорить об этом… эпизоде, — сказал Керо, убирая фолиант на полку. — Владыка Эль собирался назначить ее своей преемницей, но… передумал. Она не приняла отказа, и с помощью своих союзников пыталась силой захватить власть в Эль и подчинить себе кристалл… Так сказано в хрониках, — архивист пожал плечами. — В этом мятеже погиб Амон, до последнего защищая кристалл… Он, и многие другие. Нивелин поблагодарила Керо и вышла из библиотеки в еще более спутанных чувствах. Она думала, что записи в хрониках что-то пояснят ей, но они привели ее мысли в еще больший сумбур. «Спроси их, что они сделали с Сонеко». Рахадри Анамиц… Возможно, если Воинствующая Луна — предательница, то она убила Сонеко? Это имел в виду Ашкор? Но какое дело ему до Сонеко, если с Воинствующей Луной они, судя по всему, были союзниками? Какое ему дело до… сестры Лейфтана? «Бедный Лейфтан!», — подумала Нивелин, качая головой. Она вспомнила, с каким трудом он расставался со старыми вещами сестры, как жалел, и говорил о ней так, будто бы она была жива. — В голове не укладывается, — выдохнула Нивелин, закрывая дверь своей комнаты. Все это было похоже на головоломку, для решения которой ей не хватало какой-то важной детали… Но одно Нивелин поняла для себя точно, — командованию гвардий верить нельзя. Ни единому их слову. И надо быть готовой защищаться. А если удастся — бежать…* * *
Жаркое солнце будто бы назло висело низко, желая в последние дни лета по полной воздать всем жителям Эль. На арене столбом стояла пыль, взбиваемая толпой тренирующихся новобранцев. Сакия забралась повыше на деревянный помост арены, чтобы не дышать поднятым песком. В отличие от Мефисти и Камерии тренировки вести нага пока не могла, только следила за подготовкой. Прошел почти месяц с того дня, как они очнулись после стычки с каменной тварью у грота, но их так и не допускали вернуться на службу. Девушек перевели в штабное командование и в довесок к бесполезным на взгляд Сакии мелким штабным миссиям, приставили следить за новобранцами. Внизу Камерия строила неровные ряды мечников, а Мефисти у стрельбищ обучала ребят помельче обращаться с луком. Сакия только угрюмо наблюдала с помоста. Она сама все еще хромала на левую ногу, и это злило ее как предательство собственного тела, хотя медсестры в один голос твердили, что хромота — ожидаемо и нормально после перелома бедра, и что она пройдет, если ногу правильно разрабатывать. Как и руки, которые хоть и срослись, но их приходилось разрабатывать заново. Сакия вновь почувствовала себя никчемной двурукой девчонкой, которой не светило в жизни больше ничего, кроме как служить более сильным. Будто бы одним махом стерлись все годы борьбы в попытках доказать всем и себе, чего она стоит. И сейчас нужно было начинать все сначала, но не было сил... Закончив свою часть тренировки, Мефисти поднялась к Сакии наверх. Она села рядом, стряхивая с кучерявой светлой гривы пыль и песок. — Не кисни, — сказала мантикора, легко толкнув Сакию в плечо. — Я не кисну, — процедила нага. — Никогда не думала, что скажу это, но я хочу в дозор. В лес. К башне. А не вот это вот, — она потрясла скопившимися бланками штабных поручений и зло засунула их в набедренную сумку. — Там бы я пришла в норму за пару-тройку дней. Но о возвращении на службу речи пока не шло. Томмарт, распределитель гвардии, уперся как бакрахэл, и не желал переводить их обратно. Валькиона не бывало в штабе сутками, да и пойти жаловаться Сакия все равно бы не решилась. — Ты говорила с Клайдом? — спросила Мефисти, нарушая молчание. — Нет… — Сакия сделалась еще мрачнее. — А ты? — Немного, — мантикора пожала плечами. — Не нашла, что сказать, кроме того, что он… очень стоически воспринял новость, что никогда больше сможет стрелять из лука. Но… вроде он не сдается и скоро надеется все же вернуться. Сакия закрыла лицо руками. Ей было стыдно говорить с Клайдом. Стыдно и неловко. Оборотня не просто отстранили от службы. Его отставили. Как поступают с отслужившим свой век и истерзанным боем оружием. Ветеранское пособие и комната в домике убежища Эль — вот и все, на что ты можешь претендовать, если служба забрала твои силы и здоровье. Сакия посмотрела на свои руки и кое-как сжала кулаки. — Я вернусь в дозор, — сказала она. — Мы все вернемся! Камерия поднялась на помост и тяжело опустилась рядом. — Ну и умотали они меня! — сказала гамадриада, вытирая лицо подолом туники. — Я теперь понимаю, почему Фергус такой зверь на тренировках. По-другому с этой оравой просто нельзя. Сожрут. Сакия цокнула языком, пробормотала что-то невнятное себе под нос, пока все трое наблюдали, как новобранцы убирают с арены тренировочных манекенов и оружие. — Тебе идет быть тренером, — сказала Мефисти. — Я думаю, тебе стоит заявить свою кандидатуру на должность мастера арены, когда Фергус окончательно отойдет от дел. — Не каркай, — буркнула Сакия. — Никуда дед не денется. — Он давно говорит про отставку, — сказала Камерия, следя, как фейри ровняют песок поля. — Ага, все восемь лет, что я в гвардии, — ответила нага. Она встала и пересела на борт перил. — Но ему уже тяжело справляться, — сказала Мефисти, глубоко вздохнув. — Но да… Без него здесь будет уже не так. — Не хочу думать об этом раньше времени, — ответила Камерия. — Пока я готова и дальше заниматься с новобранцами, чтобы помочь ему. Это не так уж и трудно… Сложнее всего следить, чтобы никто себя не покалечил. — Кстати о покалечил… — протянула Сакия. — Может от греха нахер ограничить сюда вход для вот таких недоразумений? — нага кивнула вниз, к полосе препятствий. — Убьется еще, а Фергус нам самим потом шеи сломает. Камерия нахмурилась, и перемахнув через борт помоста, спрыгнула вниз, взбив сапогами не осевшую пыль. Сакия и Мефисти спрыгнули следом. — Эй, детка! — крикнула нага, широким шагом поравнявшись с первой лини тренировочной зоны. — Это тебе не качели! Вали, пока шею не сломала! Нивелин спрыгнула с каната и, отдышавшись, обернулась. — Вы… мне? — спросила она неуверенно. — Ты видишь тут другую неповоротливую девицу, рискующую угробиться? — Здесь запрещено находиться не во время тренировок, — Камерия остановилась у перекладины турника и скрестила руки на груди. — Но почему? — растеряно спросила Нив, переводя взгляд с одной собеседницы на другую — Это опасно, — ответила гамадриада. — Но раньше всегда было можно. — Это раньше, — вставила Сакия, угрожающе дернув погремушкой на кончике хвоста. — А сейчас вали, пока тебя не выпроводили отсюда. — Я тебя не знаю, — встала между ними Камерия, пока Сакия не раздула очередную потасовку. — Я Камерия, — представилась гамадриада. — Пока Фергуса нет, я отвечаю за все, что происходит на арене. Вне тренировок здесь действительно нельзя находится. — Но я как раз тренируюсь, — сказала Нив с настойчивостью. — Болтаясь на канате, как сопля на ветру? — пренебрежительно кинула Сакия. — А как еще залезть наверх? — Нивелин раздосадовано всплеснула руками, и кивнула на двухметровую несквозную перекладину, которую по логике полосы препятствий нужно было преодолеть через верх. Обсидианки непонимающе переглянулись. — В смысле — «как»? Подпрыгнуть и подтянуться, — сказала Камерия. — Что тут сложного? Нивелин посмотрела на перекладину и мучительно выдохнула. Если ей и повезет подпрыгнуть высоко, то ей может и удастся зацепиться за край. Но подтянутся наверх с ее силой просто не реально. — Да ладно, — влезла Сакия. — Не обязательно. — В смысле? — Посмотри на мой рост, — сказала нага. — Да я не допрыгну до верха даже с табуретки! — И как ты тогда проходишь стенку? — спросила Камерия. — Я всю жизнь запрыгивала наверх с соломинки, — тренировочным оружием нага ткнула на тонкую перекладину над ямой с песком, которую в гвардии прозвали «соломинкой». От ее края до перекладины, которую нужно было перелезть было примерно метра полтора. — Ты уверена? — недоверчиво спросила Мефисти. — Повторю, как только хромать перестану! — Я попробую, — сказала Нивелин. — Если можно… Не услышав возражений, она залезла на «соломину», чье ребро на проверку оказалось всего лишь немного шире, чем ее стопа. — Зачем тебе это? — спросила Камерия. — Мне Фергус поставил условие. Если я его выполню, он допустит меня тренироваться со всеми, — Нивелин раскинула руки в стороны, удерживая равновесие, прикидывая, как по такой доске еще и разбежаться. Обсидианки снова непонимающе приглянулись. — Бред какой-то, — сказала Мефисти. — Да дед поржал над тобой, — хмыкнула Сакия, закидывая на плечо тренировочный меч. — Почему? Тренировки ведь решили открыть всем желающим, — сказала Камерия. — Фергус вполне мог поставить условие. Она не очень крепкая, — гамадриада оценивающе смерила Нивелин взглядом, пока та неумело разбегалась по доске. У самого края Нивелин оттолкнулась и прыгнула. На перекладину она упала животом, немного смягчив удар руками, но дыхание все равно перехватило. Кое-как подтянув наверх ноги, Нив наконец оказалась с другой стороны и спрыгнула. — Больше страшно, чем сложно, — сказала она, упираясь руками в колени. — Нахрена тебе это? — спросила Сакия, обойдя препятствие. — Тренировки. — Хочу уметь защищаться, — ответила Нив. — От кого? — Странный вопрос от тех, в чьем мире убить может даже куст. — Ты никогда в жизни не держала в руках оружие? — спросила подошедшая Мефиси. — Нет… — Не училась самозащите? — Нет… — Тебе будет непросто начать с нуля, — подвела итог Камерия. Сакия крутанула в руке мложенные трубочкой листки со штабными заданиями. — Хочешь бартер? — она швырнула пергаментовую трубочку Нивелин. — Разберешься с этой ерундой, покажу, как вдарить здоровяку так, что костей не соберет. — Идет, — к удивлению всех, Нив поймала бланки и убрала в карман туники. — Ты настолько хочешь попасть на тренировки? — недоверчиво спросила Сакия. — Хочу, — решительно ответила Нив. Нага сделала резкий, неуловимый выпад и с силой ударила ее по спине тренировочном мечом. Нивелин шумно вдохнула и зажмурилась. — Нравится, что ли, когда тебе делают больно? — Не очень, — ответила Нив, распрямляясь. — Ты ловкая? — снова спросила нага, опять делая быстрый выпад. Каким-то чудом Нивелин увернулась от удара палкой в живот. — Как повезет, — сказала она, не отрываясь следя за движениями оружия. — Ладно, — Сакия крутанула меч в руке, и Нив инстинктивно отклонилась назад. — Тогда жду тебя вечером. Здесь же.* * *
Темная и сырая камера за неделю стала чистилищем. Тусклый свет, пробивающийся из оконца под тяжелыми кривым потолком только досаждал. Где-то за тугой и решеткой, дальше по коридору противно капала вода. С низкой неудобной койки Ланс видел, что безмозглые зомби, приходящие, видимо, проверить, не сдох ли он, толком не запирали дверь… Но лихорадка, захватившая его тело, отняла силы. А на третий день Ланс уже решил, что сварится живьем, или, в конце концов, задохнется. Зомби-медсестра, робко вошедшая в его камеру на четвёртый день, уже беспрепятственно освободила пленника от остатков поврежденного доспеха, обработала воспалившиеся раны и напоила каким-то горьким отваром, после которого Ланс провалился в глубокий сон без сновидений. Очнувшись, он понял только, что оголодал как дикий зверь. И хотя сначала Ланс был тверд в решении не принимать ничего от Ренгера и его слуг, едва очередной неповоротливый зомби просунул поднос в решетку камеры, он махом смел все, толком и не разобрав, что это было. На восьмой день дверь камеры открылась, но вместо очередного зомби на пороге, улыбаясь, стоял Натиен. — Раздерите меня драконьи патриархи, — протянул Ланс, не веря своим глазам. — Тебя, тварь, в сам ад не приняли, — он презрительно сплюнул под ноги. Чего пленник никак не мог понять: лунатик проник в убежище тайно, или он в сговоре с Ренгаром? — Магистр великодушно разрешает тебе убраться из его цитадели к чертовой матери, — улыбаясь объявил Натиен, опустив приветствия. — Да пошли вы! — Ланс кое-как поднялся. Нетвердым шагом ринулся к двери, и, оттолкнув Ната, вышел из камеры. — Где он? — Ты не услышал меня, — сказал лунатик, поправляя синий шарф на шее. — Мы уходим. Сейчас. — Это ты не услышал! — сквозь зубы процедил Ланс и схватил Ната за лацкан камзола. Но хватка вышла слабой, и лунатик даже не шелохнулся. — Где эта тварь? — Глупо оскорблять дракона в его собственном логове. — Это! Отродие! Не! Дракон! — взбесившись крикнул Ланс. Он толкнул Натиена на стену, и, шатаясь пошел по коридору. Затекшее тело едва слушалось, а рана на боку напомнила о себе при каждом шаге. Нат наскочил сзади, внезапно и стремительно, и Ланс не успел среагировать. Холодный металл обвился вокруг шеи. Ланс дернулся назад, чтобы суметь перехватить цепь, а потом что было сил, потянул на себя. В следующую секунду пол провалился под ногами, темнота и вязкий холод обхватили со всех сторон…. А потом в глаза ударил яркий свет, — слишком болезненно после семи суток почти кромешной тьмы, — непроизвольно Ланс вскрикнул, сгруппировался и зажмурился. Когда он наконец смог открыть глаза, то понял, что цитадель исчезла, над ними простирается яркое небо, а вокруг — насколько хватает глаз безжизненная каменная пустыня. Ланс даже не понял, в какой части Элдарии они находятся, но сейчас ему было на это плевать. Взгляд, наконец, сфокусировался, и он увидел Ната, — лунатик неспешно прохаживался в паре метрах от него, лениво засунув руки в карманы синего камзола. — Ах ты сукин сын! — крикнул он, проводя рукой по шее. Лунатик ответил кривой усмешкой, и она окончательно взбесила Ланса. Он кинулся на Натиена, но тот уверенно шагнул навстречу, и в самую последнюю секунду пригнулся под его удар. Ланс развернулся настолько быстро, насколько позволяли едва зажившие раны, атакуя наотмашь. Но удар рассек воздух, — Ната за его спиной уже не было. — Умерь свой пыл, он тебе еще понадобится, — Ланс обернулся и увидел лунатика, стоящего на камнях, ровно на том месте, где он был до начала их стычки, будто бы все произошедшее Лансу привиделось. — Какого дьявола?! — он потряс головой и посмотрел на свои руки. Но ничего необычного, он по-прежнему ощущал и контролировал свое тело. — Я использую иллюзии, — спокойно ответил Натиен. — Я думал, гвардейцы вытрясли из тебя мозги и все твои навыки, — протянул Ланс, недоверчиво сощурившись. — Не все, — ответил Нат, снова усмехаясь. — И не из меня, — он спрыгнул с камня, держа руки за спиной. Инстинктивно Ланс отступил назад, где-то на краю памяти промелькнуло старое предупреждение: «Следи за его руками, каждую секунду». Но Натиен не напал. Он остановился в паре метрах от Ланса и вздохнул. — Вызволить тебя мне дорогого стоило, — сказал он. — Я долго заговаривал зубы старому дракону. — Он не дракон! — Мне пришлось… рассказать ему про нашу девочку. И время теперь время работает против нас. Ланс глянул на него угрюмо, исподлобья. — Плевать! Я хочу убить его. Все к чертям, пока он дышит! — Ты пока не готов сразиться с магистром, — сказал Натиен. — Не тебе решать, готов я или нет! — снова завелся Ланс. — Я думал, ты оставил свою прошлую жизнь… — Ничего общего! Это моя месть! Такая же как и этим лживым гвардиям! — Счеты с Ренгаром есть у мальчишки-фейлина Ланса, — Нат проницательно и холодно посмотрел ему в глаза. — Это тот, кем ты хочешь остаться? Или ты готов идти дальше? — Ланс сжал кулаки, а лунатик продолжил. — Чтобы закончить начатое, нам нужен дракон. Истинный дракон, — Натиен наконец показал, что держал за спиной все это время — черно-красную маску. Маску Ашкора. — И я знаю, как пробудить одного, — холодная усмешка тронула его бледные и тонкие губы.* * *
— Оракул сохрани! — ахнула Карен, едва не выронив поднос. — Нив! Что у тебя с лицом?.. — Ничего, — Нивелин сильнее притянула воротник туники, чтобы не было видно синяка на подбородке и кровоподтека на щеке. Карен и Алажея поставили подносы за стол, но вампирша не спускала с Нив изумленного взгляда. — Что… вообще с тобой? — Да ничего, — Нив вернулась к завтраку, но хоть длинные рукава туники и прикрывали россыпь синяков на руках, сбитые пальцы, наскоро перебинтованные не скрылись от пристального взгляда Карен. — Тебя что избили? — спросила она, осененная внезапной догадкой. — Вроде того… — сказала Нивелин. — Ешьте уже. — Нив! Это же… это же… — Да не кричи ты, — снова одернула она Карен. — Все нормально. Я… сама попросила. — Тебя побить? — Она берет у обсидианцев уроки боя, — ответила Икар, которая десять минут назад сама ахала громче Карен, когда увидела, что на Нив в прямом смысле нет живого места. — Оракул, но зачем? — Просто так, — Нивелин постаралась как можно быстрее свернуть разговор. — Просто так?! — Карен, успокойся, — Икар пришла ей на помощь. — Давай спокойно позавтракаем. — Ты поэтому вчера не показывалась, — обиженно спросила вампирша. — Вчера я снова занималась медицинским архивом, — ответила Нив. — Целый день. Карен вздохнула, переглянулась с Алажеей и покачала головой. — Пф… надеюсь, тебе хватило, — назидательно сказала она и склонилась над тарелкой, — и ты больше к ним не сунешься. — Сегодня пойду снова, — ответила Нив. — Это только подготовка… Я хочу начать тренироваться на арене. — Надеюсь, оно того стоит… — неодобрительно сказала Карен, утыкаясь в тарелку. — Стоит, — ответила Нивелин. — Потому что когда меня по-настоящему захотят избить или покалечить, защищать себя смогу только я сама.* * *
Когда вечером Нивелин появилась на арене она заметила, что обсидианки скидываются маной. — А мы тут спорили, придешь ты, или нет, — сказала ей Мефисти, тряхнув львиной гривой. — И кто проиграл? — спросила Нивелин, ничем не выдав, что ее это задело. — Я была уверена, что ты больше не явишься, — сказала Сакия. Нив не ответила. На деле, после прошлого вечера, она чувствовала огромный приток сил, который с лихвой компенсировал все полученные синяки и ссадины. Под руководством обсидианок она смогла полностью пройти полосу препятствий, и сегодня была настроена повторить результат. С поединками дело обстояло хуже. Нивелин ожидала, что ей покажут какие-то стандартные блоки, как на остальных тренировках. Но Сакия показала ей только принцип парирования ударов. «Ты думай, а не перебирай в голове варианты блоков», — подсказала ей в прошлый раз Камерия. Ориентироваться в поединке было действительно сложно. До этого по-настоящему, она тренировалась только с Хромом на Тампиле, но в отличие от волчонка, который держал палку ровно и жестко, меч в руке Сакии будто бы плавал. Она двигала кистью, кончик меча вибрировал, и было невозможно угадать, откуда пойдет удар. — Ты вздрагиваешь от каждого лязга оружия! Как ты собралась сражаться? — Я… — но оправдаться Нивелин не дали. Сакия снова напала, быстро и с боевым выкриком. Нив невольно вздрогнула и попятилась. — Ты глаза зажмуриваешь! Рехнулась?! — нага опустила оружие, а Нив воспользовалось паузой, чтобы перевести дыхание. — Само получается. Не успеваю ничего с этим сделать, — еще сложнее, чем ориентироваться в направлении удара противника, для Нивелин было именно думать. Реагировать осознанно, понимая, что она делает в каждую секунду, а не действовать инстинктивно. — Это врожденная реакция на опасность, — сказала Мефисти. Они с Камерией наблюдали за поединком с помоста, и иногда оставляли комментарии, но в ход боя не вмешивались. — У всех заложена своя первичная реакция на угрозу: кто-то в ответ атакует, кто-то бежит, а кто-то прячется… Я бы сказала, что ты третий тип. Может быть это особенность расы. — Вряд ли, — ответила Нив, присаживаясь на помост. — Люди бывают крайне агрессивны. — У меня было также, когда я только начинала учиться, — сказала Камерия, пытаясь ее подбодрить. — Это можно преодолеть. — Как? — Для начала, пойми, что ты, хоть и слабая, но можешь нападать, — сказала гамадриада. — Можешь проявлять агрессию. Можешь… причинять боль другим. — Последнее… как-то совсем против моего мировоззрения, — проговорила Нив, вытирая пот с лица. — Тогда зачем ты здесь? — Защищаться. — Ты не сможешь защищаться, пока не поймешь, что чтобы действительно защитить себя или спасти, нужно жестко кому-то навалять… или даже убить, — сказала Мефисти. — Разреши себе агрессию, — добавила Камерия. — Легко сказать… — Нивелин подняла глаза на небо. — Что тебе мешает? Убеждения? Или страх? — спросила гамадриада. — Страх, что за каждую твою агрессию ты столкнешься с еще большей агрессией противника? — Скорее второе… — Хватит уже размусоливать, — крикнула Сакия. — Мозгоправством занимайтесь в другом месте! — она повернулась к Нив. — Боишься ударить, так бей и преодолевай это! И не воображай, что едва ты нападешь, высвободив свою агрессию, то тут же ранишь противника! Черта с два! Прежде, чем бояться, попробуй зацепить меня хотя бы раз. Нивелин подняла тренировочный меч и напала. Сакия не нападала в ответ, не перехватывала инициативу, только отбивала ее слабые атаки. — Ей бы удар для начала поставить, — сказала Мефисти, повернувшись к Камерии. — Очень слабо выходит, она ее блоки никогда не пробьет. — Ты бездумно лупишь мечом, а не атакуешь! — крикнула гамадриала, чтобы ее слышали через лязг оружия. — Едва Сакия перехватит инициативу, ты и двух секунд не продержишься! Нивелин хватило на три минуты яростных атак, а после Сакия снова разрешила ей передохнуть. Пока она восстанавливала дыхание, облокотившись на помост, Камерия объяснила ей как правильно атаковать и как можно нарастить силу удара. — Еще один раунд, — сказала нага, крутанув в руке меч, но Нив покачала головой. — Я больше не могу… — Никогда! — крикнули девушки втроем, и, переглянувшись, рассмеялись. — Никогда не говори так при Фергусе, если тебе удастся попасть к нему, — сказала Камерия. — Выгонит? — Выгонит, — кивнула Мефисти. — Но сперва ты успеешь пожалеть, что вообще на километр приблизилась к арене. — Новички убирают снарягу, — Сакия зарядила Нив по плечу, делая знак, что тренировка окончена. Нивелин кивнула и поплелась относить в подсобку тренировочное оружие и легкую броню, а нага села на помост, подставляя лицо вечернему солнцу. — Это странно, — протянула Мефисти. — Что странно? — Что ты взялась ей помогать. — Я просто хочу сплавить с себя штабную рутину, — пренебрежительно бросила Сакия. — Понятно… — Вы-то сами чего участвуете? — Мне интересно, — ответила Камерия. — И я курирую арену. — Я бы почитала… — мантикора полностью легла на доски и прикрыла глаза, — но в библиотеке закончилось все мало-мальски романтичное. — Тебя еще не тошнит от этих однотипных сопливых сюжетов? — спросила Сакия, снимая экипировку. — Может они и сопливые… — Мефисти перевернулась на живот. — Но насилия мне хватает в жизни. Хочется верить, что хоть где-то миром правит любовь. Это меня отвлекает. Камерия закатила глаза. — Мы не можем позволить себе быть романтиками. Надо быть реалистами, — она пересела, чтобы тоже подставить лицо солнцу. — Я… понимаю ее, можешь назвать это так, — сказала Сакия. — М? — В моей стране таких как я, двуруких и небольших, — с детства отдают в прислуги, — ее хвост прочертил линию на песке. — И чертовски сложно… выбиться из этого… круга. Камерия понимающе кивнула. — Не всегда в жизни ты можешь позволить себе остаться хрупкой девушкой, даже если и родилась нимфой. Мы все через это прошли, нет? — Сакия подтянула к себе хвост, а Мефисти сдержано улыбнулась. — Всем не повезло родиться в мире, где ты слабее. Где чтобы тебя не пустили в расход, нужно идти против течения и доказывать свое право на жизнь потом и кровью. — Крови в этом деле куда больше, чем патетики, — беззлобно протянула Сакия, передразнивая ее возвышенные интонации.* * *
Развевающийся на ветру белый плащ промелькнул в конце аллеи и скрылся в рядах арок, тронутых сумерками. — Лейфтан! — окликнула его Нивелин, и устремилась следом, хотя думала, что после тренировки не сможет и доползти до комнаты. К ее удивлению Лейфтан услышал ее и остановился в тени одной из арок. — Нивелин, — сказал он улыбнувшись, когда она поравнялась с ним. — Рад тебя видеть. Все в порядке? — Да, в полном, — протянула она, растерявшись. Лейфтан решил, что что-то стряслось, раз она побежала за ним через весь парк. Нив почувствовала себя неуверенно и глупо. — Просто… я… — Что с тобой? — спросил он, различив в сумерках многочисленные синяки и ссадины на ее теле. — А это… Ерунда, я немного тренируюсь. Ты очень занят? — спросила она, чувствуя себя глупее с каждым словом. — Ты хотела меня видеть? — Хотела спросить кое о чем. — О чем? — О многом… — выдохнула Нив. — Прости… не ожидала тебя встретить так внезапно…. — Все настолько серьезно? — У тебя есть время? — Конечно, — Лейфтан располагающе улыбнулся. — Если тебе это важно. Они прошли под арками по аллее и сели на скамейку под раскидистым розовым кустом. Нив медленно выдохнула, пытаясь привести в порядок мысли. У нее было столько вопросов к Лейфтану, но сейчас в голове все перепуталось. — Я… — начала она неуверенно, — как бы сказать. Мой вопрос, наверное, прозвучит глупо, но… Ловец снов… может менять сны? — Менять сны? — переспросил Лейфтан немного удивленно. — Не думаю. Он может ловить их и показывать. — Ясно… — Нив опустила глаза. — У тебя проблемы с ловцом? — Нет… в смысле… не знаю. Мне показалось, что один сон, который он поймал стал… не таким, каким он был. — Может быть ты просто рассмотрела сон в деталях? — спросил Лейфтан с теплой улыбкой. — И увидела то, что не замечала раньше? Нив поджала губы и не ответила. Перед спокойным Лейфтаном она чувствовала себя настоящей истеричкой, дергающей его из-за какой-то ерунды, которую сама же себе и надумала. — Тебя беспокоят твои сны? — спросил он, видя как Нивелин замкнулась. — Учитывая мой обострившийся невротизм, это не так уж и странно, — Нив сдавленно рассмеялась. — Но на Тампиле, и особенно после, мои сны стали ярче, эмоциональнее… не знаю… глубже. — В этом дело? — Я вижу странные и непонятные вещи, — сказала она, поняв, что выставить себя большей дурой уже не просто не сможет. — Например… Господи, клянусь, этот сон я видела ни один раз! Я вижу себя в чужом времени, в чужой одежде… Я иду в чужую школу, и по дороге все пихают меня и говорят, что мне здесь не место. Я захожу в старинный класс, в котором все ученики — элдарийцы… не знаю, как назвать, — волшебные существа! В класс заходит учительница, а я не слышу ни слова из того, что она говорит. И все смеются надо мной… Я просыпаюсь, и меня всю трясет. — Это странно для тебя? — Ладно… я спрошу прямо, — сказала она, и закусила губу, — думаю, параноидальной истеричкой больше чем сейчас я тебе уже не покажусь… Как-то в убежище дети говорили… я случайно услышала… что в Элдарии есть создания, которые… могут проникать с сновидения. — Да, это так, — Лейфтан пожал плечами. — В общем… мне кажется, что в моих снах появилось что-то… чужое, — наконец выдавила из себя Нив. Лейфтан нахмурился, но не ответил. — Это действительно будто бы не мои сны. Я не видела такого раньше. Я думала, что это ловец может притянуть что-то в мои сны… из вне. Но раз ты говоришь, что это невозможно… Видимо, мне нужен хороший психиатр, — она иронично усмехнулась и закрыла лицо руками. — Если ты боишься чего-то в своих снах, — вкрадчиво сказал Лейфтан, — я могу их проверить. Но мне придется не просто посмотреть твой сон… я буду вынужден погрузиться в него. — Хорошо… — проговорила Нив неуверенно. — Для этого тебе нужно все время держать над кроватью ловца снов. Он должен ловить каждый твой сон. Как только ты привыкнешь к нему, то сможешь сделать твои сны дверью, и открыть ее мне. Странный холодок пробежал по позвоночнику от ли от его слов, то ли от осознания, что придется снова повесить в комнате ловца снов. «Никого не пускай в свои сны. Сны это врата», — следом всплыло в ее памяти. Нив вздрогнула, больше даже от того, что слова орденца на долю секунды заставили ее сомневаться в Лейфтане. И не просто орденца, — предателя, лжеца и убийцы. Нив закрыла глаза тряхнула головой, отметая все сомнения. — Я готова, — сказала она. — Сделаю… все как ты скажешь.* * *
Лейфтан шел к воротам, не в силах скрыть радость. «Если все складывается само, значит это и есть судьба… — думал он. — Скоро все встанет на свои места. Уже совсем скоро…» — Развлекаешься в компании новой жертвы? — едкий низкий голос отвлек его от приятных мыслей. Обернувшись, Лейфтан увидел Уолдмура, стоящего на мощенной дороге. В густеющих сумерках скрюченное тело коротышки напоминало подгорный камень тролля, какие вылезают из-под земли в горах Иллидонума. Лейфтан невольно поежился. — Чем… могу быть полезен? — выдавил он сквозь непринуждённую улыбку. Слишком близко к воротам. Караульные, скорое всего не услышат разговор, Уолдмур бы не стал рисковать. Но видят их прекрасно с нескольких точек стены, поэтому приходилось держать лицо, превозмогая отвращение. — Нашел замену Сонеко и счастлив? — злобно усмехнувшись на формальную вежливость Лейфтана спросил казначей. — Не понимаю, о чем ты, — небрежно ответил Лейфтан, но на кулаках, скрытых в карманах плаща, хрустнули пальцы. Так хотелось переломить коротышку его чертову шею. — Мико уже месяц лично проверяет каждую цифру в сводках, — сказал Уолдмур. — Используй свое красноречие, чтобы снизить ее паранойю, а не дурить голову девчонкам! Иначе логово скоро не на что будет содержать! — Это твоя задача… — не меняя спокойного выражения лица ответил Лейфтан. — Искать лазейки в сводках. Иначе, зачем ты мне нужен? Думай и выкручивайся, а не бурчи, сидя сложа руки, — бросил он и стремительно развернувшись, вышел за ворота не желая терять время на бесполезную болтовню. — Я-то не буду сидеть сложа руки, — проговорил Уолдмур, ненавидящим взглядом смотря ему вслед, — уж не сомневайся…