Клиент №7

Никогда не понимал, как можно провести целую неделю с мальчиком из салона. Тем более, рабочую. Конечно, у среднестатистического клиента нашего заведения достаточно денег, чтобы позволить себе снять понравившегося парня на несколько суток и при этом не уморить его голодом (потому что наше кормление стоит отдельным пунктом и требует невероятных затрат), но, в таком случае, график расписан по секундам. После подобных приключений я чувствую себя потрепанным летучим змеем, с оборванной бечевкой, запутавшимся в ветках высокого дерева, и прошу хотя бы день на передышку. Саймон всегда дает два, потому что доход от уик-эндов в три раза больше. Однако сейчас все совсем по-другому. Меня никогда не забирали из салона так надолго, к тому же клиент, о предпочтениях которого я имел весьма поверхностные знания. Семь дней. Семь чертовых дней я проведу в компании самого богатого парня в Далласе, и, кажется, каждая минута собирается быть самым настоящим сюрпризом. Одно дело, когда тебя снимают на три дня и все это время не выпускают из постели, но целая неделя в моей компании — непозволительная роскошь даже для того, кто может купюрами топить камин. Тратить деньги на мое присутствие и при этом работать — не то, что обычный человек может себе позволить, даже если я выступаю в качестве неустойки. Но именно этим и занимался Лиам Пейн. Он был увлечен своими документами и поглядывал на меня лишь изредка, будто я просто новый элемент декора в его пустом доме. Что же в голове этого клиента? Загадка, не иначе. С другими клиентами всегда все предельно понятно и просто. Они одинаковы, как супермаркеты одной сети. Ты всегда знаешь, что найдешь обезжиренный йогурт в отделе молочных продуктов и свежие яблоки — в отделе овощей и фруктов. Они все открытые книги, просто типажи, набор чего-то досадного, но уже совсем привычного, и потому с ними по большей части не возникает проблем. Есть лысеющие толстячки в дорогих пиджачках, с липкими ладошками, которые неумело обращаются со своими вялыми, мало впечатляющими членами и все время интересуются: «Как я справился?». Можно подумать, мое тело не будет плавать в бассейне с кровавой дыркой в голове, если я отвечу: «Хреново». Но они безобидны и не вызывают никаких эмоций, кроме раздражения и жалости. Есть одиозные личности, обладающие внешностью средней привлекательности и глубокими голосами из стали, как мечи. Эти знают, что ничего не выйдет за пределы их апартаментов и умело этим пользуются. Да, в отличие от второго салона, на нас не капают горячим воском и не подвешивают на крючках, — иначе можно нарваться на неприятности в лице невероятно злого Саймона — но вот порцию унижений получить можно. И секс все равно будет не впечатляющим, как спортивный марафон под проливным дождём по проселочной дороге. Есть унылые создания без лиц и голосов, чьи глаза напоминают тлеющие угольки. Они просто трахаются без эмоций, долго курят у окна в молчании, после чего кидают на мятые, залитые спермой простыни чаевые, каждый раз игнорируя запрет, и уходят, коротко кивнув на прощание. Эти всегда возвращаются, но по большей части им плевать, кого именно Саймон под них подложит в следующий раз. Половина из них женаты, половина бравирует свободой, но все они непременно обладают определенным набором недостатков. Они будут успешно трахать прежде всего твой мозг и опять-таки окажутся абсолютно никчемными в кровати, будучи уверенными в противоположном. Гарри везет на таких. Они обожают видеть рядом с собой томных кудрявых мальчиков, красиво курящих тонкие сигареты и страстно рассуждающих о далёкой Флоренции. Нет, иногда попадаются настоящие «душечки», и, если ты молод, то можешь неосторожно привязаться к такому клиенту. Он будет мил, хорош собой, всегда вежлив и даже нежен в постели. Он может дарить тебе милые безделушки за полученное удовольствие, а иногда даже будет возить тебя на отдых в тайное место, скрывая от знакомых. Ты не заметишь, как влюбишься, если еще не искушен высокими чувствами, и все пойдет прахом, потому что даже такие клиенты всегда помнят, что перед ними идеально вышколенные шлюхи. Впрочем, при неудачном раскладе, можно влюбиться и в законченного тирана, который и глазом не моргнет перед тем, как избавится от тебя. Такое у нас тоже не редкость. Но это особенности профессии, ведь там, где крутятся большие деньги, всегда есть огромные риски, поэтому и нужен психолог. Он заинтересован сразу выбить всю дурь из наших пустых голов, чтобы мы и дальше приносили салону немалый доход. Саймон только кажется безобидным. На самом деле он может придушить голыми руками, и это будет не самое страшное. По счастью, у меня никогда не случалось подобных инцидентов. Я люблю свою семью, своего друга и в каком-то смысле некоторых коллег. Но я никогда не влюблялся в клиента, даже если он чем-то выделялся на фоне других. Я умею различать фальшь, я воспринимаю восхищение, как должное, потому что меня прекрасно обучили, я работаю над собой и в свободное время наслаждаюсь жизнью, насколько это возможно с таким плотным графиком. Нет ничего плохого в том, чтобы выполнять свою работу и заботиться о по-настоящему близких людях. У меня три сестры, я никогда не забуду, что такое ответственность. Чем занять себя, пока мой клиент так увлечен работой, я не знал, но в какой-то момент заметил, что Лиам перечеркнул несколько раз какую-то таблицу и недовольно отложил в сторону. Кому-то явно не поздоровится. Обратная сторона бумаги манила своей чистотой, и я рискнул привлечь внимание Пейна, пока он совсем не провалился в работу, теряя способность слышать звуки извне. – Тебе нужен этот лист? – спросил я, несколько секунд сверля его глазами. У меня все еще была надежда, что он заметит мое неподдельное внимание к его бумажному мусору и сам предложит, но Пейн, похоже, тот еще трудяга, чтобы обращать внимание на подобные вещи. Впрочем, по-другому деньги и не зарабатываются, и я это уважаю. Кем бы ты ни работал, главное, выкладываться по полной. – Забирай, – безэмоционально ответил Лиам, на мгновение оторвавшись от своих бумажек. Его взгляд был пронизывающим, словно он продолжал сканировать свои документы, а я случайно попал в поле зрения и был принят за ветошь. Стало неуютно. – Я могу одолжить карандаш? – уточнил я, на всякий случай. На этот раз Лиам кивнул, даже не взглянув на меня. Видимо, он исчерпал свой лимит взглядов на меня за эти полчаса. Вполне возможно, что у мистера Банкира действительно могли быть подобные заскоки. Должны же быть у него какие-то изъяны, кроме привычки все контролировать и не трахаться с таким лакомым кусочком, как я, каждую минуту? Я сполз с кухонной тумбы и устроился напротив Лиама, чтобы лучше видеть каждую еле заметную морщинку на его лице. Мне захотелось нарисовать именно его, а не что-то другое на кухне, потому что нет смысла искать на небосклоне другие звезды, когда сияет Полярная. Не то чтобы я был художником от бога, но с карандашом всегда обращался неплохо. Главное, не впускать в себя переживания по поводу результата, а просто рисовать, как чувствуешь. Тогда рисунок будет идти от души, и, даже если все будет криво и косо, какая-то изюминка останется на листе. Гарри, правда, всегда нудит, что я просто отговариваюсь подобным образом, чтобы не рисовать портреты. Конечно, будь у меня уголь и хорошая бумага, получилось бы лучше, но для художника, которым я даже не являлся, главное, ухватить основные черты, чтобы изображение стало примечательным. Рисунок должен быть узнаваемым даже на стадии наброска, поэтому следует рисовать все по чуть-чуть, вместо того, чтобы упорно заниматься одной деталью несколько часов подряд. Поэтому я живо сделал неплохой набросок. Лиам на моем рисунке чуть-чуть хмурился, разглядывая свои бумаги, и был каким-то невероятно живым. Того и гляди сейчас откинется назад и покачает головой. В тот момент, когда я размышлял, стоит ли сделать волосы темнее или оставить рисунок без полутонов, чтобы это в любом случае оказался набросок, Пейн отложил бумаги и внимательно посмотрел на меня. – Ты рисуешь? – непринужденно поинтересовался он, постукивая пальцами по столу. Меня захлестнула жаркая волна. – Покажи. Это была не просьба, это был самый настоящий приказ. Я мгновенно подчинился и придвинул ему лист бумаги. Несколько секунд Лиам с интересом разглядывал себя, как будто видел в первый раз. Боже мой! Впервые в жизни стыдно за свою работу. Нарисованный Лиам никогда не сравнится с оригиналом. Жалкая карандашная пародия, несчастная копия, не достойная существования, ведь рисунок никогда не поднимет глаза и не посмотрит так внимательно и властно, как настоящий Лиам. Рисунок никогда не передаст легкие оттенки его бархатной кожи. Рисунок никогда не отразит легкий блеск его шелковых волос... Зачем же я его нарисовал? Не знаю. Невозможно думать о посторонних вещах рядом с Лиамом Пейном. Это не мог быть кто-то другой, только не когда он так близко. – Хорошо получилось, – непринужденно сказал Лиам, и мое тело отреагировало абсолютно по-дурацки, расцветая, как куст дикого шиповника. Думаю, будь у меня хвост, он бы уже вилял. – Могу я оставить рисунок себе? Ты можешь делать, что угодно, и прекрасно это знаешь. Тебе принадлежу я, все, что находится в этой комнате, и, наверное, большинство вещей в этом городе. Осознать это проще, чем кажется. – Да, конечно, Лиам, – ответил я и встал из-за стола. Он молча смотрел, как я подхожу к нему и опускаюсь на его колени, не препятствуя, но и не поощряя, будто ему все равно.– Тебе нужно отдохнуть, – ласково проговорил я. Лиам улыбнулся. Впервые в жизни соблазняю клиента самым дурацким способом из существующих. Обычно не надо просить или заигрывать, дорога каждая минута, и я слишком красив, чтобы тратить время на глупости. Только если мы изначально не играем — тогда я прохожу по всем кругам унижения от рабской мольбы до приказов господина. Но Пейн другой. В этой ситуации играет только он один, и за неподчинение можно получить не шлепки, а пулю. – Неужели? – поинтересовался он непринужденно и осторожно убрал рисунок в папку с документами, как будто это был не просто набросок на обратной стороне испорченной таблицы, а что-то очень важное. И почему жалкая бумажка для него важнее, чем я? – Ага, – я поцеловал Лиама в шею, задерживаясь губами на его нежной коже. Никогда раньше не думал, что захочу поцеловать клиента. Обычно это не доставляло удовольствия, мне не хотелось быть нежным — только работа, все оговорено в прейскуранте. Но с Лиамом все иначе. Хочется тепла и ласки, хочется, чтобы все было взаправду. А взаправду не будет. – Не боишься, что накажу за своеволие? – уточнил Пейн. Он по-прежнему смотрел на меня с каким-то странным вниманием, его взгляд тяжелый, как небо на плечах Атланта, и пронизывающий, словно взор Мрачного Жнеца, будто Лиам пытался понять, как далеко я могу зайти, если мне не мешать. – Ммм, не думаю, – я покачал головой и поцеловал Лиама в лоб. – Я ведь подарок? Некоторые подарки бывают достаточно своевольными, но в этом вся прелесть, верно? Пейн рассмеялся и, легко перехватив мою руку, поцеловал в кисть, а потом в запястье, заставляя бабочек вспорхнуть с моей кожи. Моя первая защита пала, наружная броня развалилась на мелкие кусочки. Не знаю, как у него это получилось, но я действительно заинтересован в сексе с ним. По крайней мере, в эту минуту. – Мне нужно закончить работу, – заметил Лиам спокойно. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Это не ложь. Он тратит драгоценное время. За меня нужно платить так много, что люди стараются по делу использовать каждую минуту. И еще исподтишка развести меня на лишние полчаса, будто я не слежу за временем также, как они. А этот просто берет и копается в своих бумажках, не замечая, как невидимый счетчик предрекает нам расставание. Дурак. – Как же ты можешь работать, когда я рядом? – О, Зейн, это намного тяжелее, чем обычно, – невинно ответил Лиам, непринужденно положив руки на мои плечи, и снова странное чувство безопасности, хотя он свирепый хищник, который может растерзать мое тело в любую минуту. – Я все время смотрю на тебя боковым зрением и страшно отвлекаюсь. Так вот он какой. Мистер Каменное Лицо. Любовался исподтишка, но даже бровью не повел, чтобы показать это, а я весь извелся. – Правда? – я расплылся в улыбке, хотя тоже пытался сохранить серьезное лицо. Бесполезно. Сейчас он нужен мне, ничего не могу с этим поделать. – Тогда возьми меня уже и не отвлекайся, так всем будет лучше. Лиам засмеялся, как будто ставил под сомнение мое предложение. Складывается впечатление, что ему не очень-то хочется спать со мной. Но ведь он только что сказал, что смотрел на меня. Значит, ему приятно находиться со мной в одном помещении. Но тогда почему он не трахает меня? Может, я не такой уж и привлекательный? Бред. Всякий, кто снимает меня, хочет только одного — это я давно уяснил, еще до работы. Лиам, конечно, богатый и харизматичный мужчина, с пугающей репутацией и суровым взглядом, но он все-таки человек и гей, значит, я вызываю у него интерес. Никогда раньше не приходилось сомневаться в себе, а Лиам просто взял и выбил из под ног почву. – А ты хочешь меня, Зейн? – спросил Лиам, заметив, что я отвлекся. Да только отвлекся ли я по-настоящему, если все равно думал о Пейне, даже теряя нить разговора? – Очень, – кивнул я, и он потянулся к моим губам. И сразу стало хорошо, будто мне не хватало именно этого. Будто я всю жизнь искал что-то, очень важное и необходимое, а ответ был совсем близко — эти теплые, нежные губы, ласково дразнящий язык, властная рука, сгребающая меня в охапку. Он снова сумел присосаться к моей шее, не разрывая поцелуй, сделал меня влажным за ушком и вернулся к своему любимому местечку. Я положил руку на его член и погладил через спортивные штаны. Он сразу затвердел и натянул мягкую ткань. Как же это горячо, он большой, едва умещающийся в ладонь, но мне все равно хотелось взять его в рот, показать, как мне нравятся его впечатляющие размеры. Правда, Лиам не дал мне даже дернуться, фиксируя на своих бедрах. Его рука скользнула ко мне в шорты, накрывая меня ладонью. Я не успел даже выдохнуть, потому что все стремительно закончилось, и райское наслаждение, взорвавшее нервные окончание исчезло. Не сразу до меня дошло, что виной этому его жужжащий мобильный. – Нет, Лиам, не сейчас, – вырвалось у меня и я, неожиданно для себя, прижался к нему лицом. – Ты мне нужен. – Это по работе, – ответил Лиам, и я почувствовал, что он врет. Точнее, говорит не об официальной работе, и это слегка отрезвило. У меня получилось равнодушно повести плечами, будто мне плевать. В конце-концов, Лиам просто мой очередной клиент. Какая разница, кто ему названивает и как это мешает нашему сексу. – Я быстро, не делай такое лицо. Лиам с необычайной легкостью усадил меня на стол перед собой и потянулся к телефону. На нем высвечивался только номер, а имени не было. Предусмотрительно. Особенно, если у него действительно есть подпольный бизнес. – Да, – ответил Лиам деловито. Голос собеседника я не услышал. Пейн очень удобно выставил громкость на телефоне, чтобы никто больше не знал, о чем он говорит и с кем. – За сколько? – поинтересовался Пейн. Я сидел прямо перед ним, а он смотрел в сторону и спокойно вел беседу. Как такое вообще возможно? – Пусть придержат для меня. Конечно. Мне понадобится помощь, – добавил Лиам таким голосом, что я не сомневался — ему в жизни не понадобится ничья помощь. – Держи меня в курсе. Пейн сбросил вызов и, отложив телефон, наконец, посмотрел на меня. Его глаза были спокойными и даже относительно довольными, но это предназначалось совсем не мне. Я сразу понял, что сейчас произойдет, и все внутри воспротивилось. – Останешься один, – отрезал Лиам и встал из-за стола. – Мне нужно съездить по работе, а потом я вернусь, и мы продолжим. – А с тобой нельзя? – вырвалось у меня. Глупая ошибка, особенно для такого профессионала, как я. Если Саймон узнает — сразу пришьет, чтоб не мучился. И без слов понятно, что никуда он меня не возьмет, ведь для того Лиам и пришел в салон, чтобы я стал его грязным секретом. Иначе он бы завел настоящие отношения. Лиам оглядел меня с ног до головы. – Ты как ребенок, – со вздохом заметил он, но все-таки я не смог различить ни досады, ни раздражения. – Жди, я скоро, – повторил Лиам. – Весь дом в твоем распоряжении, но я закрою тебя. Мысль о том, что пока его нет, может случиться буквально, что угодно, была здравой. Хотя, конечно, паранойю спровоцировала поездка на проклятом лифте. Если бы не он, я бы даже не отреагировал на это, хотя нас нельзя запирать. Это правило, и Саймон четко следит за его выполнением. Да и не в моей компетенции шляться по улицам и всем рассказывать, что я сплю с известным банкиром Лиамом Пейном. Все помнят, что за это могут вывернуть внутренности наизнанку. – А если пожар? – уточнил я, как бы между прочим. – Постарайся, чтобы его не было, – ответил Лиам и подошел ко мне, целуя в лоб. Внутренности сразу оттаяли, как древние ледники. – Все, не сердись, – примирительно произнес он, легко поцеловав за ухом. По телу снова побежали мурашки. Я возбужден и хочу его, а он уходит. – У папочки удачная сделка, – объяснил Лиам. – Так что улыбнись мне. Против воли, у меня на лице появилась кислая улыбка. – Пока и так сгодится, – одобрил Лиам и потрепал меня по подбородку. – Но я приеду и заставлю тебя улыбнуться по-настоящему, – пообещал он. Лиам нежно коснулся моих губ указательным пальцем, будто запечатал их. Я понял, что никого не смогу поцеловать, пока он не отопрет их обратно. И, пусть это и было не заметно, я улыбался в глубине души, уже потому что ему этого хотелось.