Пожиратель смерти

Из всех Пожирателей смерти проще всего было встретиться с Люциусом Малфоем. Не оправданный, но и не осужденный, он как будто завис между Азкабаном и свободой. Его семье повезло больше — Нарцисса имела весьма косвенное отношение к Волдеморту. С Драко было сложнее, но Визенгамот принял во внимание смягчающие обстоятельства, а также свидетельские показания Гарри, и отпустил его. Уже на следующий день после суда Драко с матерью отбыли на континент поправлять здоровье подальше от возможных мстителей. Люциус покинуть страну не мог. Гарри пару раз встречал его в аврорате, все такого же сломленного и поникшего, как в день битвы у Хогвартса. Разве что без синяков и в чистой мантии. Гарри даже особого внимания на него не обращал, да и судьба старшего Малфоя его не интересовала. Видеться с ним лишний раз не хотелось совершенно. Гарри собирался с духом почти две недели. За это время несколько раз был и у Невыразимцев, и в госпитале святого Мунго. Гермиона перерыла всю библиотеку Хогвартса, связалась со Слагхорном, специалистами по темной магии из Дурмштранга, вампирами, но никто ничего конкретного не говорил. Вампиры предлагали присоединиться к ним, специалисты из Дурмштранга — срочно приехать, Невыразимцы изучали Гарри, словно редкое животное, и с каждым разом все неохотнее выпускали из своих подземелий. Рон утверждал, что все вокруг сошли с ума, и в качестве доказательства приводил часы в Норе, на которых недавно появились стрелки Гарри и Гермионы. Судя по этим часам, Гарри был вполне живым. Но, похоже, только эти часы так считали, все остальные заклинания и тесты утверждали обратное. Гарри чувствовал, что ему становится хуже. Голоса с того света преследовали уже не во сне, а наяву. Сама жизнь начинала напоминать бесконечный черно-белый сон, а вокзал в его снах становился все более реальным. Просыпаться не хотелось. Хотелось сесть в этот проклятый поезд, обнять маму и папу и отправиться вместе с ними в неведомые края. Почему-то казалось, что там ему будет намного лучше. Малфою, как ни удивительно, написала Джинни. Она потом объяснила, что видеть Гарри в таком состоянии больше не могла и решила воспользоваться шансом. Пусть даже этот шанс был связан с человеком, который в свое время едва ее не убил. Она так и не сказала, что именно написала Малфою, но тот в ответ прислал очень вежливое приглашение для мистера Поттера и его друзей. Правда, напомнил, что для посещения Малфой-мэнора необходимо получить разрешение министерства. С помощью Артура Уизли право на посещение поместья было получено быстро и легко. Конечно, и речи не было о том, чтобы Гарри пошел туда один. С ним отправились не только Рон и Гермиона, но также Джинни, Билл, Флер и Артур. У ворот их встретил грязный встрепанный домовой эльф и наотрез отказался впускать всех. Сказал, что хозяин нездоров, а он не собирается отвечать за его безвременную кончину. После долгих споров Гарри решил пойти только с Роном и Гермионой. Остальные должны были ждать у ворот и в случае проблем вызывать авроров и брать поместье штурмом. Домовик открыл ворота, грубо ткнул пальцем в направлении центральной дорожки и исчез, буркнув что-то про наглых грязнокровок. Гарри не понял, о какой опасности для здоровья говорил домовик. Больным Малфой совершенно не выглядел. Он встретил их в гостиной, вежливо поприветствовал и предложил сесть. Его взгляд спокойно скользил от Гермионы к Рону, от Рона — к Гарри. При этом на лице не отражалось ни единой эмоции. Ни презрения, ни отвращения, ни любопытства. Гарри показалось, что Малфою, как и ему самому, тоже все равно. — Чай? Вино? Впрочем, думаю, ничего есть или пить вы здесь не будете, даже если это невежливо. — Да, отравите еще, — кивнул Рон. Малфой его слов будто бы не заметил. — Тогда рассказывайте, что вы от меня хотите. Мисс Уизли писала, что я должен оказать вам какую-то услугу. Гарри было не по себе. Он был готов встретиться с враждебностью или, наоборот, нарочитой услужливостью. Но Малфой не демонстрировал ничего похожего. Он словно сам был болен смертью. — Мистер Малфой, — взяла на себя инициативу Гермиона, — нам известно, что Пожиратели смерти, — Малфой чуть вздрогнул, — изначально были орденом, изучающим природу смерти. Это так? — Не совсем. Вы же сами знаете, Пожиратели смерти — боевой отряд Темного лорда. — Волдеморта, — поправил его Гарри. Малфой снова дернулся. — Без разницы. Идеи чистокровных, унижение магглов, — его губы дрогнули, словно он хотел усмехнуться, но только плотнее сжал их. — И так было всегда? — спросил Гарри. — Нет. Сначала Лорд занимался изучением смерти и темных искусств. Природой смерти занимались и его соратники, Вальпургиевы рыцари, но я их уже не застал, а со временем интересы и приоритеты Темного лорда изменились. Формально Пожиратели смерти поддерживали традицию, но фактически — уже нет. — То есть смертью занимались ваши предшественники? — Если так можно выразиться. Сам я почти не интересовался наукой. В разгар магической войны было как-то… Гарри ухватился за это «почти» и перебил его: — Но вы ведь что-то знаете! Я имею в виду, о смерти. — О ней все что-то знают… — опять едва не ухмыльнулся Малфой. — Не юлите! Что вам известно? — Учтите, если вы не захотите отвечать, мы достанем вас через аврорат! Ради Гарри они не поскупятся на Веритасерум, — добавил Рон. Малфой скривился. — Что именно вы хотите знать? Для чего вам эта информация? Я не могу ничего рассказать, если вы не задаете нормальных вопросов. — Что значит «заболеть смертью»? — хмуро поинтересовался Гарри. — Никогда не слышал такого странного выражения. Но… кажется, понимаю, что имеется в виду. И кто же у нас заболел?.. — Малфой впервые проявил какой-то интерес, окинул их взглядом и чуть улыбнулся. — А… вижу. Мистер Поттер, кто же еще. Живой труп. — Не смейте! — вскочил Рон, выхватывая палочку. — Успокойся, — Гермиона потянула его назад на диван. — Я не собирался обидеть вашего друга, просто называю вещи своими именами. Вас переполняет смерть, мистер Поттер. Ее в вас больше, чем в столетнем вампире. Как раз она и защищает вас от окончательной смерти. Превращает жизнь в не-жизнь. — Как избавиться от смерти? — От энергии смерти, — поправил его Малфой. — Обычно ничего специально делать не надо. Она очень неустойчива и исчезает, растворяется сама. — Но не у меня. — Но не у вас, — теперь Малфой с интересом разглядывал его. — Никогда не приходилось видеть такой стабильный источник смерти. В свежем трупе она держится не более… — он осекся. — Вы чувствуете энергию смерти, — догадалась Гермиона. — Волдеморт учил вас ее использовать! — Темный лорд? Учил?! — Малфой едва ли не рассмеялся. — Нет. По крайней мере, мое поколение такой сомнительной чести не удостоилось. — Но вы что-то знаете и умеете. — Что-то — да. Энергия смерти мне знакома... — он замолчал, не договорив. — Мистер Малфой, вы можете мне помочь? Тот посмотрел на Гарри и отвел взгляд. — Если да, то что? — Вы дадите Непреложный обет, что сделаете все, чтобы мне помочь, и тогда я помогу вам... — Мне не нужна ваша помощь. Не думаю, что мне вообще от вас что-либо нужно. — Но вы же не хотите неприятностей, мистер Малфой? — сказал Рон. У Малфоя дернулась щека. — И как я мог забыть, с кем имею дело! — усмехнулся он. — Пришли в мой дом, допрашиваете, угрожаете, требуете дать Непреложный обет. Вы прекрасно умеете просить о помощи! Даже если я считал, что мне может быть выгодно иметь с вами дело, ваши слова развеяли все сомнения. Мне ничего от вас не нужно. Не смею вас задерживать. — Но что будет, когда всем станет известно, что вы могли спасти Гарри, но даже не попытались?! — вступила Гермиона. — Что у вас был шанс спасти жизнь тому, кто спас жизнь вашего сына? Думаете, после этого к вам вернутся почет и уважение, а Визенгамот примет положительное решение о вашей судьбе? По лицу Малфоя скользнула тень. Он посмотрел на Гарри, и Гарри этот взгляд не понравился. Было в нем что-то хищное. — Пойдем отсюда. Не нужна нам его помощь. Может, в Азкабане… — Рон потянул Гарри из комнаты. — Подождите, — Малфой поднялся и даже руку к ним протянул. — Он просто набивал себе цену, — шепнула Гермиона Гарри на ухо. — Я помогу мистеру Поттеру, но Непреложный обет давать не буду. — Тогда и смысла нет. Мы вам не доверяем. — Вы же сами понимаете, насколько мне невыгодно, чтобы мое имя связали со смертью Поттера! — Это ничего не значит. Пока мы даже не знаем, можете ли вы на самом деле помочь. Малфой подошел к Гарри и поднял открытую ладонь к его лицу; казалось, вот-вот прикоснется, но нет. Он сделал глубокий вдох, а Гарри вдруг зашатало; он чуть не упал, Рон едва успел подхватить его. — Что вы делаете?! — Рон грубо оттолкнул Малфоя. — Мы уходим! И в Министерстве обязательно обо всем узнают! — Гермиона взяла Гарри с другой стороны. — Мистер Поттер? — Малфой проигнорировал его друзей, смотря только на Гарри. А Гарри не знал, что сказать. Мгновение назад он словно глотнул прохладного горного воздуха, в голове прояснилось, мир обрел краски. Но лишь на миг — все сразу же исчезло. На одну краткую секунду он вспомнил, что значит быть живым, но тут же снова начал забывать. — Подождите, — прошептал он. — Кажется, мне действительно ненадолго стало лучше. — Ты не думаешь, что это какой-то фокус? — поинтересовался Рон. Малфой вернулся в кресло. Теперь на его губах играла улыбка. — Я не показываю фокусы, мистер Уизли. С фокусами — это к магглам. Или в министерство. Рон хмыкнул и повернулся к Гарри. — Как ты себя чувствуешь? — Сейчас без изменений. Но… — Он посмотрел на Малфоя. — Что вы сделали? — Всего лишь забрал у вас немного «смерти». Вы, Поттер, переполнены ей, как умертвие, как порождение той стороны. Если ничего не предпринять, — Малфой опустил взгляд и начал рассматривать свои ногти, — в лучшем случае — вас утянет на ту сторону; в худшем… даже не представляю. — Он снова посмотрел на Гарри. — В вас уже очень много от Жнеца. Возможно, вы уже почти он. — Вы о самой Смерти? — Да. Жнец — персонификация энергии смерти. Вижу, вас от него отделяет не так уж много. Пожалуй, только наличие плоти и крови. Пока. Кто знает, что случится с вами дальше? Гарри стало по-настоящему жутко. Его повело, и он вцепился в руку Гермионы, чтобы почувствовать что-то живое и настоящее. — Но надежда есть? — тихо спросила Гермиона. — Надежда всегда есть. Энергию можно забрать, но будет ли этого достаточно? Я не знаю. Вполне возможно, что вы опоздали и изменения необратимы. Гермиона побледнела и шагнула вперед, словно пытаясь защитить Гарри и от Малфоя, и от всех бед. А тот продолжил: — Но, учитывая, что мои действия оказали влияние, для мистера Поттера пока еще не все потеряно. — Вы можете забрать у Гарри всю эту чертову энергию? — спросил Рон. — Я могу попытаться. Но с одним условием. — Каким это? — Гермиона холодно посмотрела на него. Гарри тоже возмутило, что бывший Пожиратель выдвигает какие-то условия. — Никаких клятв, Непреложных обетов и прочего. Ситуация слишком нестабильна, чтобы вмешивать в нее еще какую-то магию, особенно — ту, что может привлечь Жнеца. В комнате будто потемнело. — Хорошо, — сказал Гарри не своим голосом. У него возникло четкое ощущение, что сейчас он готовится заключить сделку с дьяволом. Малфой, впрочем, довольным не выглядел. — Тогда разрешите несколько вопросов… — Сначала — мы, — перебила его Гермиона. — Сколько времени уйдет на лечение? — Столько же, сколько длится болезнь. Возможно, чуть больше. У вас есть предположения, с чего все началось, мистер Поттер? Когда именно вы умерли? — Мне кажется, это произошло в Запретном лесу, когда Волдеморт попытался убить меня Авадой. Вы там были. — Да, помню… Вы выжили, но оказалось, что на самом деле — нет. Забавно. — Тогда я встретил Дамблдора и выбрал жить, а не умереть. — Ах, Дамблдора! Тогда понятно, откуда взялась ваша беда. — Малфой ухмыльнулся. — Не смейте! — Гарри дернулся к нему. — Вы и мизинца его не стоите! — Разумеется… Тогда мне только остается посоветовать вам обратиться к Дамблдору, как к крупнейшему специалисту по смерти, Дарам Смерти и так далее. — Прекратите! — сказала Гермиона. — Мистер Поттер, Дамблдор, как обычно, оставил вас в неведении. Не рассказал о последствиях и не объяснил, между чем и чем вы выбираете на самом деле. — Может, он сам не знал, — предположил Рон. — Возможно. Но, мистер Поттер, скажу вам честно — я не могу обещать ни полного выздоровления, ни отсутствия рецидивов. Возможно, смерть будет возвращаться, и вам снова потребуется помощь. Но это — дела будущего. Пока я не могу гарантировать ничего, кроме облегчения вашего состояния. Это то, что я точно могу сделать… — И какова цена? — спросила Гермиона. Гарри показалось, что Малфой хотел отвести взгляд, но все же не сделал этого. — Свою цену мистер Поттер уже заплатил, когда вытащил моего сына из огненного ада. Повторюсь, мне ничего от вас не нужно. Гарри сложно было поверить, что такой человек, как Люциус Малфой, отказался от попытки шантажировать их, не потребовал освобождения от домашнего ареста, защиты в суде, разрешения колдовать. Гермиона, видимо, тоже сомневалась; она нахмурилась. Малфой чуть улыбнулся и добавил: — То, что мне нужно, вы все равно не можете мне дать, а свидетельства в суде в мою пользу… Если лечение достигнет успеха, надеюсь, мистер Поттер не откажет мне в этой любезности. Гарри кивнул, хотя все еще сомневался, что Малфой действительно решил помочь просто так. Гермионе его доводов было достаточно, и она спросила: — Как все будет происходить? Малфой смерил Гарри задумчивым взглядом, словно что-то прикидывал. — Вы будете приходить сюда и проводить со мной какое-то время. Часа два, например. — Гермиона что-то хотела сказать, но Малфой перебил ее: — Да, друзей можете приводить с собой. Я понимаю, что вы мне не доверяете и… боитесь. Рон хмыкнул. — Когда начнем? — спросил Гарри. — Завтра. Мне нужно подготовиться. Приходите часа в два, к обеду. Пойдете в качестве главного блюда. Когда они уходили, Гарри отметил для себя, что тот Малфой, к которому они пришли, и тот, которого оставили, были как будто разными людьми. Его движения обрели легкость, взгляд — ясность, словно у Малфоя возник какой-то план. Было понятно, что с ним надо держать ухо востро, но у Гарри, наконец, появилась надежда.