Пожиратель смерти

Холодно. Гарри не мерз уже очень давно, почти забыл, как это, но сразу понял — холодно. Он лежал на ледяной поверхности голый, прикрытый только какой-то тонкой материей. Где он? Гарри вскочил, попытался осмотреться, но без очков видел лишь какие-то размытые фигуры. Кто-то заорал, что-то упало. — Где мои очки? — спросил Гарри. Ему долго не отвечали. Слышался только какой-то взволнованный шепот, в котором Гарри не мог разобрать ни слова. — Эй? Где мои очки? Где одежда? Где я вообще? «Он что, живой? Гарри Поттер ожил?» — забормотали на грани слышимости. — Я ожил? — Гарри сглотнул, попытался перестать дышать, но на этот раз у него ничего не получилось. В горле запершило. — Я жив?.. — Ваши очки, сэр, — пробормотала невысокая фигура в бледно-сером. Гарри забрал у нее очки и нацепил на нос. Кажется, он был в морге и, видимо, до смерти напугал работников. Кто-то валялся на полу, и его все еще пытались привести в чувство. — Но как?.. — спросил он скорее у себя, чем у работников морга. И сразу вспомнил: — Люциус. — А за этим — и ползущие по стенам лианы, и яркую вспышку, и слова, что силы может получиться слишком много. — Мне надо в аврорат! — воскликнул он, спрыгивая с операционного стола, быстро закутался в простыню и бросился вон. Интересно только, где он — в Мунго или при аврорате тоже есть морг? Этого Гарри не помнил. — Подождите… — его попытались остановить, но Гарри только посмотрел и твердо повторил: — Мне надо в аврорат. Сейчас же. Тут открылась дверь и в комнату ввалился потрепанный, обсыпанный штукатуркой аврор с прилипшим к щеке зеленым листом. — Скорее, у нас там взрыв в камерах. Пока из Мунго прибегут… Гарри не стал дослушивать, первым рванулся вперед, отпихнув с дороги ошарашенного аврора. Он выскочил в коридор, и не сразу сообразил, в какую сторону бежать, но, оглянувшись, увидел чуть дальше по коридору клубы пыли, потом услышал оттуда приглушенные крики и помчался на них. Да, точно, именно здесь находились камеры. Точнее, раньше находились — теперь там высились груды камней, обломков кирпича, железа, сквозь которые торчали зеленые ветви, позолота, обломки дорогой мебели. — Если этот ублюдок выжил, он трижды пожалеет об этом! — кричал Робардс. Да, Люциус окончательно вывел его из равновесия. Там же был Рон, красный то ли от гнева, то ли от ярости. Он не кричал, а совершал точные пассы палочкой, пытаясь расчистить завал. Гарри пока никто не заметил. Он прочихался от пыли и поспешил к эпицентру, но не успел дойти, как наткнулся голой пяткой на обломок камня и вскрикнул от неожиданности. Первым его заметил один из младших авроров, обернулся и застыл, едва ли не открыв рот. Совершенно забыв о субординации, он подергал за мантию Робардса, тот раздраженно обернулся и тоже заметил Гарри. — Поттер? Ты жив?! — Гарри?! — Рон ринулся к нему сквозь толпу с таким энтузиазмом, что чуть не уронил кого-то. — Гарри! — А потом бросился Гарри на шею, чего он совсем не ожидал. — Да, я вроде ожил, — ему было приятно, но и немного не по себе, что Рон так о нем волновался. Впрочем, сейчас его больше интересовало другое. — Что тут произошло? Кто-то пострадал? Робардс, конечно, не обязан был отвечать. Он был главой Аврората, Гарри — никем, да еще и в одной простыне вместо мантии, но, должно быть, от шока тот начал докладывать: — Пока неизвестно. Видимо, произошел взрыв, но какой-то необычный. Все выходы завалены. Я послал отряды посмотреть, что с другой стороны и на остальных этажах, они пока ничего не сообщали. Гарри не хотел сделать ситуацию для Люциуса еще хуже, поэтому не стал говорить о своих догадках. Хотя Гарри сам не совсем понимал, что именно случилось. Люциус, похоже, снова забрал у него энергию смерти и, так как не мог поглотить столько сам, попытался потратить, превращая тюрьму в настоящий дворец. Но силы действительно оказалось слишком много, а это значило, что Люциус находился в эпицентре. И, возможно… — Некогда ждать! Давайте скорее, там же остались люди? — Ну, Малфоя не очень жалко, — произнес кто-то. — Малфой спас мне жизнь, — огрызнулся Гарри. — Что он вообще тут делает? — Арестован за твое убийство, Гарри, — ответил Робардс. — Но видимо, обвинения придется снять… Тем временем подошли еще маги из соседних отделов. Прибежал Кингсли с Артуром, несколько колдомедиков — все включились в работу. Аккуратно, чтобы не сделать еще хуже, все вместе разбирали завал — дробили крупные камни, откатывали в стороны более мелкие; вынимали резные панели, парчовые занавески, осколки зеркал и многочисленные стремительно увядающие растения — и все то, чему в тюрьме совершенно точно не было места. Гарри метался, как тигр по клетке; он не хотел показывать, насколько беспокоился, но это было все сложнее сделать. Если Люциус обменял свою жизнь на его, Гарри не знал, как с этим жить дальше. Он так не хотел! Нет. Люциус обязан был выжить! — Я уж думал — все, ублюдок тебя порешил, — говорил Рон, помогая старшим товарищам. — Он меня вылечил, просто… Все вышло несколько не так, как мы ожидали. — Нет, Гарри. Ты был мертв, по-настоящему мертв, часы в Норе не врут. — Но сейчас во мне не осталось ни следа болезни. Я действительно вылечился, и сделал это Малфой. Рон фыркнул, будто не верил. Махнул палочкой и отвел в сторону очередной камень, открывая проход в коридор. В этот проход сразу же выскочил кто-то невысокий и весь с ног до головы покрытый штукатуркой. Не Люциус. Он немного прополз и остановился, отчаянно кашляя и чихая. За ним выполз кто-то еще и тут же рухнул на пол, пачкая его текущей из раны на голове кровью. Это тоже оказался не Люциус. — Сколько человек там было? — спросил Гарри у Робардса. — Трое. Эти двое и… — Малфой. Гарри едва сам не дернулся в проход, чтобы лично найти Люциуса, но его опередил Рон. Через несколько секунд он высунулся и потребовал колдомедика. Заметив взгляд Гарри, он кивнул: — Жив. У Гарри отлегло от сердца, но только до тех пор, пока Рон и два колдомедика не вытащили из провала Люциуса. В первое мгновение показалось, что кровь везде: на лице, волосах, руках, изорванной мантии. Уже не задумываясь, кто и что скажет, Гарри бросился к нему, пытаясь понять, насколько все плохо… Никто даже не успел его остановить. Колдомедики положили Люциуса на пол, подошли еще два целителя и начали колдовать. Гарри опустился рядом, осторожно коснулся пальцев, и Люциус распахнул глаза. Невидяще огляделся, потом увидел Гарри, на мгновение зажмурился. — Что бы вы ни делали, перестаньте! Вам становится хуже! — закричал один из целителей, и Люциус сразу открыл глаза. — Получилось… Живой. — Люциус чуть усмехнулся и снова закрыл глаза. — Мы его забираем в Мунго. Вроде ничего особо серьезного, но общее состояние нестабильное. — Что с ним? Целители не ответили, они наколдовали носилки, аккуратно положили на них Люциуса и, левитируя их перед собой, ушли в сопровождении Робардса. Гарри было бросился следом, но ему не позволили. — Они позаботятся о нем, не волнуйся, — сказал Рон. — Пойдем домой, тебе надо прийти в себя. Жизнь постепенно возвращалась на круги своя. Гермиона еще долго проверяла, что с Гарри все в порядке, и никак не могла понять, что с ним произошло. Он воскрес? Или просто не умирал? — Наш Гарри просто «мальчик-который-выжил», вот и выживает в любых обстоятельствах, — шутил Рон. — У меня такое чувство, что я просто «мальчик-который-вечно-влипает-в-истории». Гарри и правда чувствовал себя совершенно нормально. К концу недели он уже начал забывать, что значило быть мертвым, как это жить в абсолютной апатии, когда единственное, что еще как-то волнует — увидишь ли Люциуса Малфоя. Необходимость во встречах отпала, но желание видеть Люциуса осталось. Гарри так никому и не рассказал, что Люциус собирался использовать его — просто это уже не имело никакого значения. Но отделаться от желания снова увидеться с Люциусом, поговорить, спросить, что же он точно сделал, Гарри не мог. Вот только Люциус видеть его не хотел. Гарри отправил ему письмо, Люциус ответил коротко: «Мы разобрались с вашей проблемой, мистер Поттер. В наших дальнейших встречах больше нет нужды». Гарри стало горько. Он написал еще раз, хотел, чтобы Люциус хотя бы рассказал ему, что же такое сделал. Как на самом деле вернул его к жизни. Ответ на этот раз был длиннее, но и повод для встречи окончательно исчез. «Вы не были ни призраком, ни Смертью, когда пришли ко мне в камеру. Я все пытался понять, что вы такое. И когда вы зачем-то меня поцеловали и сказали, что на миг почувствовали себя живым, я догадался, что ваша энергия смерти просто создала для вас временное тело. Сила в прошлый раз выбила вашу душу, потому что ей не за что было зацепиться. Огонь, чтобы вы жили, разжечь так и не удалось. Но, когда вы пришли… у меня возникло подозрение, надежда, что он готов вот-вот разгореться. У вас появилась цель, смысл, жажда жизни, можно сказать. И я сделал то же, что обычно: отобрал всю вашу энергию смерти. Удержать ее, конечно, не смог, преобразовать такой объем — тоже, поэтому Аврорат, фактически, лишился своих тюремных камер. Но результат того стоил — вы живы, обвинения сняты. Заседание суда по делу моего сотрудничества с Темным лордом назначено на конец следующей недели. Пожалуйста, воздержитесь от посещения, поверьте, с этой проблемой я теперь могу справиться сам». Тон письма был таким, что Гарри едва не впал в отчаяние. Но… а чего он хотел? Его влюбленность держалась только на зависимости от Люциуса, а ее больше не было. Им больше не нужно было встречаться, Люциус не мог ему дать ничего, что бы не могли дать другие люди. Джинни… например. Но все же Гарри почему-то было горько и тоскливо. Да, Люциус был прав, они не пара, но верить в это не хотелось. Он все же пришел на суд, вместе с Роном и Гермионой. Люциус сдержанно кивнул ему и покачал головой, явно недовольный. В его присутствии действительно не было никакой необходимости, хотя Кингсли и вызвал его, чтобы подтвердить слова других свидетелей, что Люциус Малфой не вступал в бой, что Волдеморт его пытал, угрожал семье. Люциус даже не смотрел на Гарри, пока тот отвечал и говорил, что мистер Малфой смог его вылечить с помощью знаний, переданных одним из старых соратников Лорда. Конечно, Малфой был далеко не невинной овечкой, на суде были и доказательства его выступлений на стороне Лорда, но, как выяснилось на предварительном следствии — ничего действительно серьезного так и не обнаружилось. Палочка — уничтожена, свидетелей применения проклятий не нашлось, а финансовая и организационная сторона не тянула на срок в Азкабане, особенно с учетом раскаяния, помощи следствию и общественно полезной деятельности — в виде поправки здоровья победителю Волдеморта — Гарри Поттеру. Рон, кажется, был в шоке, что Малфой так легко отделался. «Он чуть не убил Джинни!» Гарри знал объяснения, но защищать Люциуса перед Роном не хотел. Умысел было не доказать, и сейчас Гарри предпочел верить, что его и не было. Люциуса освободили, присудив лишь перечислить деньги в фонд помощи жертвам войны, и разрешили свободно перемещаться, покидать страну и колдовать под Надзором. Люциус поблагодарил судей и, лишь выходя из зала, обернулся и едва кивнул Гарри. Гарри отправил ему записку с поздравлением, но ответа так и не получил. Наверное, так было к лучшему. Через несколько дней он случайно узнал, что Люциус уехал за границу к жене и сыну. Все, короткая история его знакомства и близости с Люциусом Малфоем могла считаться законченной. Но вместо облегчения Гарри еще долго продолжала терзать тоска и обида. И все же теперь он жил. А Люциус… что Люциус? Спасибо ему за эту возможность. Теперь Гарри надо было идти дальше.