Lovesong verse

5 ноября 2019 года. Сегодня вода в душе очень горячая и превращает естественный цвет его кожи в нежно розовый, тяжелым паром оседая в легких. Блейн любит принимать такой душ. По большей части он с трудом чувствует тепло из-за дисбаланса в его системе регулирования температуры или как это называется. Блейн точно не уверен. Но он знает – Курт точно знает. Блейн помнит, как Хаммел проводил часы, изучая и запоминая все, что говорили ему доктора. Курт в курсе всех симптомов, а также любых предпосылок к какому-либо приступу. И он точно знает, что делать, если что-то пойдет не так. Может, именно поэтому Блейн так любит принимать душ, когда Курт на работе. Это дает ему своеобразную независимость, чувство того, что он может сделать что-то сам. Ведь Хаммел беспокоится. И он всегда так поступает. Это вовсе не является плохим чувством, но иногда… иногда это чересчур. Андерсон и так с трудом может делать хоть что-то без Курта, опекающего его, убеждающегося в том, что брюнет не испортит что-либо или не повредит себе. И по большей части Блейн вовсе не возражает, ведь ему действительно нужна помощь со многим, что он и принимает – и, вероятно, всегда будет – но есть такие вещи, которые он должен делать самостоятельно. Для себя самого. Медицинский стул для ванной комнаты жесткий и неудобный (Курт заставил его дать клятву на мизинчиках, что Андерсон даже пытаться не будет стоять в душе), однако Блейн с трудом это замечает. Вода привычно льется из носика и ручейками стекает по его телу – Блейн чувствует, как его мышцы расслабляются, и узелки нервов в плечевых суставах потихоньку рассасываются, забирая с собой почти постоянную головную боль. Андерсон чувствует себя хорошо – он ощущает себя практически нормальным. Это освежает и бодрит, и Блейн решает кое-что попробовать. Он думал об этом в течение некоторого времени, желая просто попробовать, но что-то его всегда останавливало. Может, это был просто страх. Страх того, что Блейн не сможет. Что провалится. Но лучшего времени ему не представится, поэтому Андерсон решается. Парень заканчивает смывать пену с волос, быстро моргая от попавшей в глаза воды, и опускает руку на колено. Вдох. Выдох. Он сможет сделать это. Блейн вспомнил события прошлой ночи, вспоминая, как сильно он хотел. Хотел все вернуть Курту, показать парню, как сильно Андерсон его любит. Блейн перемещает руку и осторожно несколько проводит по себе рукой. Это странное, даже незнакомое чувство. С прошлого марта, когда Курт взял дело в свои руки, парень прикасался к Блейну всего несколько раз, и Хаммел всегда колебался в этом плане – вдруг, он зайдет слишком далеко или все произойдет слишком быстро; складывалось ощущение, будто Курт боялся, что Андерсон развалится от одного неверного движения. Это занимает какое-то время, но вот Блейн чувствует, что его тело реагирует, и он закрывает глаза, ощущая, как начинает твердеть. Парень осторожно обхватывает себя рукой. Его хватка все еще недостаточно сильна, мышцы слабые, а суставы, кажется, не в состоянии сгибаться как обычно, Но Андерсон все равно пробует, отталкивая от себя эти мысли и думая вместо этого о Курте. О Курте, каким он был прошлой ночью – полуобнаженном, с его бледной, гладкой кожей, волшебно ощущавшейся напротив тела Блейна, и как его сильные пальцы ласкали заднюю сторону шеи Андерсона, перебирая отросшие кудряшки, которые Хаммел так настаивал подрезать. Блейн вспоминал о том, как их губы двигались друг напротив друга, как Курт чувственно стонал – в то же время отчаянно, нуждаясь в прикосновениях, а ладони Андерсона скользили по бокам жениха, лаская большими пальцами упругие бедра. Блейн двигает рукой быстрее, чувствуя, как внизу живота начинает формироваться знакомое чувство – Андерсон тут же припоминает, как Курт прижимался к нему, как он сам мог почувствовать Хаммела, такого твердого, находящегося рядом с ним – и Блейн поглаживает чувствительную кожу на внутренней поверхности бедра. Но затем он вспоминает, как остановился, и страх и смущение тут же охлаждают его руки до кончиков пальцев, а паника вырывается с каждым вздохом. Он не может этого сделать. Не может вернуть то, что Курт с такой бескорыстностью отдавал ему, и это причиняет боль. Блейн припомнил, как Хаммел замедлился, чувствуя напряженную каменность своего жениха. Курт поцеловал его в лоб – прямо у корней волос – когда Блейн отказался встречаться с ним взглядом, упрямо таращась вместо этого на собственные колени. Он ничего не сказал, когда Андерсон сполз по кровати ниже и свернулся клубочком, повернувшись к Курту спиной. Слова здесь были не нужны. И Хаммел просто прижался к спине жениха, и мягкие волоски у основания шеи щекотали нос Курта, но он все равно обнял брюнета в успокаивающем прикосновении. Блейн учащает свой темп, и дыхание резко срывается с его губ по мере того, как Андерсон становится все отчаяннее. Ему нужно это. Он должен это сделать. Должен доказать самому себе, что он действительно может это. Тот жар все еще здесь, он скопился внизу живота, и Блейн все еще чувствует его – случайный прилив удовольствия стрелой пронзает парня, и тот прикусывает нижнюю губу, пытаясь сдержать тревожный стон. Но движения Андерсона становятся неловкими, неуклюжими, и он больше не может вернуться к тому ритму, что позволил Блейну в свое время обрести твердость – кроме того, парень уже начинает уставать. Его пальцы болят от крепкой хватки, а усталость начинает перевешивать любое удовольствие, и, как и прошлой ночью, Блейн понимает, что теряет все. Он думает о руках Курта, таких длинных и гладких, крепких, и как его ладони дарили такие нежные и любящие прикосновения, несравненные с нынешними Андерсона. Парень чувствует себя неумелым и ничтожным, вспоминая это. Слезы разочарования покалывают уголки глаз парня, и он останавливается, роняя голову в сложенные чашечкой ладони. И даже сильный напор воды не может смыть его неудачу. 2 декабря 2019 года. Парни разбирают рождественские игрушки, когда раздается звонок. Блейн сидит на диване, скрестив ноги, и сортирует мишуру и гирлянды, напевая какую-то рождественскую песенку из плейлиста, над которым они трудились все выходные. Курт подпрыгивает, удивленный неожиданным шумом, и Андерсон взглядом провожает рванувшего в сторону кухни парня, недовольно застонав от собственного бессилия. Блейн смотрит, как Хаммел мечется по квартире в поисках телефона, и, к небольшому стыду Курта, он даже немного запыхался, обнаружив его на тумбочке в спальне. – Алло, – отвечает Хаммел, чувствуя будоражащее чувство триумфа из-за того, что успевает ответить. – Здравствуйте, меня зовут Анита, я координатор встреч людей с повреждениями мозга. Могу я поговорить с Блейном? – женщина на другом конце провода разговаривает очень профессионально и уверенно, правда, несколько удивленно, и Курт хмурится. Он бросает быстрый взгляд в гостиную, и любопытство берет верх – Хаммел знает, что это неправильно, однако все равно понижает голос и прикрывает дверь. – Блейн не может сейчас подойти к телефону, чем я могу вам помочь? – вежливо спрашивает он. – А вы?.. – женщина вопросительно замолкает. – Я Курт, жених Блейна, – неожиданно для самого себя, Хаммел делает ударение на слове «жених». – Ах, да, Курт, – радостно произносит женщина, будто знает, кто он. – Поверить не могу, что нас до сих пор не представили друг другу. – Как и я, – Курт звучит все более и более неуверенно. – Я звоню лишь потому, что Блейн не был на встрече на прошлой неделе, и мне хотелось убедиться в том, что с ним все в порядке, и сможет ли он прийти на следующей неделе. Курт смотрит на закрытую дверь и переваривает только что сказанное женщиной. – Простите… встреча? – Да, встреча группы поддержки? Блейна не было на прошлой, и все мы волнуемся о нем. – Ох… у Блейна была мигрень на прошлой неделе, – Хаммел будто со стороны слышит, как произносит эти слова, будто на автомате. – Печально это слышать, – искренне отвечает Анита. – Вы напомните ему, что следующая встреча будет в среду в 11, и что мы все надеемся, Блейн будет чувствовать себя гораздо лучше и сможет прийти? – Ээм… конечно, – не зная, что сказать еще, Курт только соглашается. – Тогда передайте ему, что мы звонили, хорошо? – Обязательно. Спасибо, – произносит Хаммел и вешает трубку. В течение какого-то времени он просто сидит, уставившись на телефон, а потом поднимается и возвращается в гостиную. Андерсон занят тем, что пытается разъединить длинную нитку мишуры от пластиковой веточки омелы, и только поднимает взгляд, когда Курт вновь показывается в поле его зрения. – Кто звонил? – спрашивает он, глядя наверх и слегка приподнимая брови. Курт изучает сидящего на полу парня, такого невинного и доверчивого, и задумывается над тем, что же тот скрывает. Хаммел прочищает горло. – Анита, – откровенно произносит он. Медленно Блейн все понимает и опускает взгляд на свои руки, в которых он крепко сжимает мишуру. – Ты ходишь на встречи? – спрашивает Курт, и Андерсон дергает за тычинки. – Да. Хаммел хмурится, пытаясь понять. – Но... как? Брюнет выдерживает паузу, прежде чем ответить. – Джанесса возит меня. – Джанесса? – удивленно повторяет Курт. Девушка все еще навещала их иногда, принося с собой ужин или фильм, который, она была уверена, точно понравится Блейну, но работать с парнем она перестала еще с тех пор, как он мог оставаться дома самостоятельно. Андерсон кивает в ответ. – Что... как?.. – Курт запинается, пытаясь правильно сформулировать то, что ему хочется сказать. – Ты ходишь на собрания группы поддержки? Блейн снова кивнул, отказываясь встречаться глазами с взглядом Хаммела. – Почему ты мне не сказал? – Курт пытается сдержать боль в голосе, но у него это не выходит, и он звучит отчаянно. Андерсон продолжает теребить мишуру. – Я... я всего лишь хотел поговорить с кем-то, кто понимает, – тихо произносит он, и Курту кажется, что парню немного стыдно. – Я понимаю, – говорит Хаммел, и Блейн поднимает на него свой взгляд, потому что нет. – Ты не понимаешь, – качает головой Андерсон. – Ты не знаешь, каково это – не знать собственное тело, свои собственные мысли. Ты не знаешь... – его голос ломается, и Блейн замолкает. – Ты мог бы сказать мне, – пытается Курт посмотреть ему в глаза, но терпит неудачу. – Что тебе нужна помощь. – Не надо, – жестокие слова брюнета останавливают Хаммела. – Ты просто... не понимаешь. Я хотел... мне нужно было сделать это самому. Без тебя. Курт чувствует себя так, будто его ударили. – Без меня, – повторяет он. Курт ощущает предательский жар, расползающийся по щекам, и он произносит неуверенным голосом: – Почему? – Подумай об этом, Курт, – в голосе Андерсона появляются нотки, которые Хаммел не узнает, и это пугает его. Он видел жениха злым – невероятно разъяренным столько раз за прошедшие полтора года, но раньше эта злость была направлена на самого себя. На весь мир в целом. Но никогда на Курта. И никогда вот так. – У тебя вообще остались друзья? – Что? – переспрашивает Хаммел, не понимая, что хочет от него Блейн. Парень, наконец, поднимает взгляд и бросает мишуру на пол. – Ты никогда не уходишь из дома на прогулку, ты не видишься со своими друзьями, – говорит Андерсон, и его голос уверенный, взгляд направлен точно на Курта. – Что? Как это вообще относится ко всему остальному? – Хаммел повышает голос и чувствует возрастающее разочарование от разговора. – Потому что, Курт, у тебя больше нет нормальной жизни, – Андерсон делает паузу, и, когда он продолжает, его слова больно жалят: – ты больше не встречаешься с друзьями, ты ничего не делаешь! Ничего не делаешь для себя. Но я хочу сделать что-нибудь для себя, поэтому ты не поймешь. Хаммел знает, что Блейн легко впадает в гнев, и что иногда брюнет говорит, даже не задумываясь, но все равно Курт ощущает, как начинает сам вибрировать от злости, и как его щеки полыхают ярким румянцем. – Думаешь, мне не хочется всего этого, Блейн? Что я не скучаю по своим друзьям? Еще как! Но я застрял здесь, заботясь о тебе! Сразу же, как только слова срываются с его губ, Хаммел мечтает забрать их обратно. Но он не в силах, и Андерсон выглядит так, будто стрелы, пропитанные ядом, насквозь пронзили его сердце. – Блейн… это не то, что я хотел… – тут же произносит Курт, присаживаясь на диван ближе к парню. Он тянется к нему, но Блейн отодвигается, и видно, как тело брюнета напряжено. – Блейн, – вновь пробует Курт, смаргивая непрошенные слезы, которые вот-вот норовят сорваться. Слова повисли между ними, словно топор над головами. – Я не хотел… – Я знаю, что ты не имел это в виду, – тихо говорит Андерсон. Он отодвигается от Хаммела еще дальше, пальцами нащупывая ходунки. Блейн помещает ступни между двумя железными ножками, крепко сжимая ручки, и поднимается на ноги с негромким стоном. Курт хочет ему помочь, поддержать за локоток, если вдруг у парня начнет болеть голова или случится головокружение, но волновать Андерсона лишний раз он не желает. – Блейн, пожалуйста. Я люблю тебя, и не хочу провести остаток своих дней ни с кем другим. Андерсон тяжело опирается на ходунки, выглядя гораздо более измотанным, чем Курт видел его в последнее время. Хаммел тоже чувствует себя так же, словно воздух в комнате стал плотнее, надавливая на их плечи неподъемным грузом. – Именно поэтому я не понимаю, почему ты не можешь сказать мне. Ведь ты можешь доверить мне абсолютно все, Блейн. Костяшки пальцев парня побелели от сильнейшей хватки, лицо потемнело от эмоций, которые Курту больше всего хотелось бы понять. – Ты не поймешь, – вновь повторяет Андерсон, и Хаммел подкидывает руки с раздражением. – Я же пытаюсь, Блейн! Я хочу понять тебя! Но я не смогу, если ты будешь скрывать от меня подобное. Выражение лица Андерсона меняется, а губы двигаются так, будто парень хочет что-то сказать, но не знает, как. Или что. – Я бы поддержал тебя, – через какое-то время говорит Курт, поднимаясь на ноги. Брюнет сжимает и разжимает пальцы, и Хаммел отдал бы многое, чтобы узнать, что чувствует жених. – Я бы мог пойти вместе с тобой. – Я не хочу, чтобы ты шел со мной, Курт, – произносит Блейн напряженным голосом, и Хаммел не может сдержать дрожь беспокойства. Он никогда не видел брюнета таким, и это пугает. – Но почему? – Потому что я хочу заняться с тобой сексом! – резко выкрикивает Андерсон, и Курт останавливается. Несколько раз моргает. Это было вовсе не то, что он ожидал. Лицо Блейна покраснело от злости или стыда. Курт точно не уверен. Может, и от того, и от другого. – Я хочу заняться с тобой сексом, но ты относишься ко мне как к тепличному растению, будто боишься сломить меня, и я хочу показать тебе. Показать то, что хочу, Курт, но я не знаю, как, и мне нужна помощь, понимаешь? И я не хотел говорить тебе, потому что это – нечто такое, что я должен сделать для себя… Руки Андерсона сжимаются в кулаки, а глаза неожиданно наполняются слезами, которые торопливо катятся вниз по щекам, и Блейн яростно стирает их лицевой стороной ладони. – Могу я сделать это для себя? Курт молчит в течение некоторого времени, пытаясь осознать все, что сказал брюнет. Блейн хочет заняться сексом. Блейн хочет заняться сексом. Так вот из-за чего эти встречи? Хаммел начинает чувствовать себя идиотом, но его жених плачет, ему больно, поэтому Курт отталкивает эти мысли прочь. Пока. – Конечно, ты можешь, – произносит он, делая шаг вперед. Андерсон отступает от него дальше, и Курту кажется, будто он точно слышал, как только что разбилось его сердце. Он беспомощно опускает руки, прижимая их к бокам. Брюнет таращится на ковер, отказываясь встречаться с ним взглядом. – Прости, – тихо говорит Курт. Этой ночью Блейн спит на диване, и Хаммел думает, что никогда в жизни он не чувствовал себя так одиноко. 3 декабря 2019 года. – Кофе? Курт кивает и осторожно садится на диван с цветочным узором. Джанесса улыбается ему, суетясь на кухне. – Спасибо, что так рано встретилась со мной, – говорит ей Хаммел. Девушка лишь пожимает плечами. – У меня все равно нет занятий до одиннадцати. Кроме того, мы давно не виделись. – Однако с Блейном ты в последнее время встречаешься часто. Джанесса останавливается и извиняясь смотрит на него. – Прости, – произносит Курт, потирая виски. – Мы с Блейном вчера сильно поссорились. Девушка понимающе смотрит на него, подходя ближе и протягивая кружку. После она садится на зеленое кресло напротив него. Огромная рыжая кошка сворачивается в клубок около ее ног, и Джанесса наклоняется, почесывая ее за ушком. – Что произошло? – Я узнал о собраниях группы поддержки, – объясняет Хаммел, нервно обтирая ладони об штаны. – Я отреагировал немного… несдержанно, но Блейн просто… взорвался. – Ссориться – это нормально, Курт, – приободряющее произносит Джанесса. – Честно говоря, я бы больше волновалась, если бы вы никогда не ссорились. Хаммел смотрит в свою чашку, будто на кофейной поверхности он может найти все ответы на свои вопросы, спрятанные в сливочной пенке. – Думаю, я был настолько поглощен тем, чтобы Блейн был в безопасности, что совсем забыл уделить внимание тому, чего он действительно хочет. Кошка проскальзывает между ног Курта, пока тот говорит, и прыгает на диван рядом. Хаммел поглаживает ее спинку, чувствуя, как в руку отдаются легкие вибрации от мягкого мяуканья животного. – Не кори себя в этом, Курт, – произносит Джанесса, и Хаммел делает первый глоток. – Ты столько прикладываешь усилий к тому, чтобы с Блейном все было хорошо, и мы оба знаем, что сейчас он не лучшим образом умеет выражать свои эмоции. – Знаю. Просто… Я пытаюсь всегда быть здесь, для него, понимаешь? Я рассказываю ему абсолютно все, и не могу понять, почему Блейн мне не доверяет. Он не… он не хочет говорить со мной. Я и понятия не имел, что Блейн хочет заняться сексом, – последнее слово Курт произносит тихо, и щеки его горят ярким пламенем. Он смотрит на кошку, хмурясь, когда та начинает облизывать его брюки. Девушка отстукивает легкий ритм по своей кружке, прежде чем сказать: – Курт, в последнее время я много разговариваю с Блейном, – медленно начинает она, словно опасаясь реакции парня. Хаммел делает очередной глоток, сосредотачивая свой взгляд на животном. – Он доверяет тебе, и действительно хочет говорить с тобой обо всем... этом, – она машет рукой в сторону Курта, и парень вновь чувствует, как краснеет. – Просто он не знает, как. – Но… – начинает Хаммел, но Джанесса обрывает его на полуфразе. – Он смущен, Курт. – Что? Почему? Девушка облокачивается на спинку кресла, отпивает из кружки и приподнимает бровь, глядя на собеседника. – Почему ты еще не занимался с ним сексом? Курт моргает и опускает взгляд вниз. Кошка же, наоборот, смотрит на него, чуть склонив голову набок, будто тоже ждет ответа. – Я хочу, – произносит он, пытаясь сформировать свои мысли в слова. – Просто… Я боюсь сделать ему больно. Я не хочу, чтобы это было для него слишком. – Пауза. – Не хочу сделать что-то такое, что напугает его, тем самым все испортив. – А ты когда-нибудь задумывался о том, что – может быть – Блейн чувствует то же самое? – Курт хмурится от слов Джанессы. – Поставь себя на его место, – продолжает девушка прежде, чем Хаммел успевает сказать что-либо. – Ты такой сексуальный, Курт, и, конечно же, Блейн хочет воспользоваться этим, – парень фыркает на это заявление. – Блейн делает такие успехи, и он хочет двигаться вперед, вернуться к той жизни, что была у него ранее. Но он не может делать то, что привык, и ему нужна помощь. Я знаю, что вы… экспериментировали, и что ты помогал Блейну во всем в этом плане. И теперь он хочет вернуть тебе наслаждение, но Блейн все еще не привык управлять своим телом, и он точно также не хочет тебе навредить. Хаммел отпивает из кружки, задумываясь над словами Джанессы. Это действительно имеет смысл. Блейн всегда казался очень взволнованным во время их интимных моментов, поэтому он так боялся говорить об этом, пока Курт не вытряс из него все. Андерсон не был злым или разъяренным. Он был напуган и расстроен. Через какое-то время Джанесса вновь произносит: – Вот почему он ходит на собрания группы поддержки. Это единственное, что мы с тобой можем сделать для него, а остальное Блейн должен выяснить для себя самостоятельно. Ты всегда находишься рядом с ним, но помочь со всем ты ему не можешь. Курт кивнул, наконец все понимая. – Я идиот, – выдыхает он, и девушка смеется. – Нет, ты влюблен. В этом вся разница. Хаммел улыбается, и Джанесса поднимается со своего места, проглядывая ряды книг на полке, и достает оттуда два экземпляра. Девушка протягивает их ему, и Курт чувствует, как румянец возвращается на его щеки, когда он читает названия. Секс после повреждения мозга? Подготовьтесь к поездке! и 20 безопасных (и потрясающих!) поз для секса. – Я проводила исследование в этом направлении, – объясняет Джанесса, и показывает пальчиком на обложку второй книги. – Мы использовали эту, когда мой парень повредил спину. Лучшие позиции на странице двенадцать. Курт приподнимает бровь, и девушка озорно улыбается ему, вставая на колени рядом с ним. – Могу продемонстрировать тебе, если хочешь. Хаммел дружелюбно бьет ее по руке, и Джанесса пожимает плечами. – Ты многое потерял. – Мое сердце просто разбито, – отвечает парень, прежде чем вновь искренне посмотреть на нее. – Спасибо. Что была рядом с Блейном. Джанесса подается вперед и быстро целует его в щеку. – Всегда пожалуйста, – произносит она и сжимает его руку. – Удачи. Курт возвращается домой в середине дня. Блейн не должен ждать его в такое время. Прилипший снег хрустит на подошвах, и Хаммел заходит внутрь, держа свою ношу за спиной. – Блейн? – зовет он, оказавшись в доме, вешая пиджак в шкаф и снимая ботинки. Его приветствует тишина. Парень хмурит брови и надеется, что Андерсон больше на него не злится. – Блейн, – вновь кричит он, проходя в гостиную. Все вокруг безупречно чисто, но никого нет. Отказываясь впадать в панику, Курт направляется в сторону спальни. Кровать заправлена и пуста. Дверь в ванную комнату приглашающе открыта, и Курт чувствует глухой стук в груди. Он возвращается в гостиную, намереваясь пройти на кухню, когда резко останавливается. Задняя дверь слегка приоткрыта, и ходунки Андерсона стоят рядом с ней. Курт осторожно надевает стоящие у двери тапочки и тихо проходит в дверь. Блейн стоит там, оперевшись на деревянные перила их крошечного крылечка, и на нем надет лишь легкий халат. Желудок Хаммела неприятно скручивается. – Блейн? – мягко произносит он, становясь рядом со своим женихом. Андерсон не смотрит на него, продолжая таращиться на свои сцепленные пальцы, а с его дыханием с губ срывается пар, тут же растворяясь в воздухе. – На улице холодно, – Курт желает, чтобы он прежде догадался взять какой-нибудь пиджак, чтобы накинуть его на плечи парня. – Ты рано сегодня, – произносит Блейн, и Хаммел с облегчением выдыхает. По крайней мере, жених с ним разговаривает. – Хотел тебя увидеть, – говорит Курт таким тоном, будто это очевидно. Для него, по крайней мере, это так. Тишина вновь водворяется между ними, и Хаммел наблюдает за тем, как тихо падает снег, поблескивая разноцветными искорками в лучах полуденного солнца. – Прости меня, Блейн, за то, что я сказал прошлой ночью. Я не должен был давить на тебя, и я вовсе не имел в виду то, что сказал. Андерсон поворачивается к нему, поднимая свой взгляд на Курта. – Это моя вина. Я должен был сказать тебе, но… – Блейн вдавливает ногти в перила. – Я не должен был кричать на тебя. Просто… это так трудно контролировать. Будто я чувствую все за раз, и после не могу фильтровать свои слова. – Я знаю, – Курт крепко обнимает парня. – Это мне следовало довериться тебе. Ведь ты самостоятельный человек. Как и я. Просто я провел столько времени, помогая тебе, что, думаю… я забыл. Но, Блейн, ты же знаешь – я люблю тебя больше всего на свете. Ведь ты ягодка на моей омеле. Андерсон прижимается к нему сильнее и кладет голову на плечо парня. – Прости, что не сказал тебе, – произносит он, согревая воздух каждым выдохом. – Ты и не должен, если не хочешь, – говорит Курт, целуя его в растрепанные кудряшки. – Тебе нужно подстричься, – его голос приглушен, и Андерсон издает легкий смешок. Между ними устанавливается комфортная тишина, и оба парня поглощены этим – просто возможностью быть друг с другом. – Ягодка на твоей омеле? – тихо произносит Блейн с улыбкой в голосе, и Хаммел пожимает плечами. – Тебе лучше просто мне поверить – это недоразумение практически невозможно друг от друга отделить. Андерсон смеется, и это согревает Курту сердце. – А теперь пойдем внутрь. Ты уже замерз, а у меня есть для тебя подарок. Подарок Курта – это две книги с игривыми названиями, бутылочка смазки, украшенная серебристым бантиком на крышке, и все это увенчано одной красной розой. Андерсон моргает, переводя взгляд со стола на Курта, который с беспокойством смотрит на него, и только тогда Блейн понимает, что жених абсолютно серьезен. – Как романтично, – забавляясь, произносит он, и берет бутылочку в руки, переворачивая ее. Курт встает позади него, прижимаясь грудью к спине парня, и кладет подбородок на его плечо, отчего Андерсон ощущает, как тепло жениха согревает его. – Я подумал, что, быть может, если захочешь, мы можем попробовать что-нибудь новенькое, – шепчет Хаммел соблазнительным голосом, в котором все равно сквозят нотки нерешительности. Улыбка озаряет лицо Блейна, хоть и в животе скопились крупицы беспокойства. Он наполовину уверен, что, несмотря на слова, Курт все равно хочет подождать. – Я уже бегло прочитал книги, но мы можем подождать, пока ты сделаешь это самостоятельно… если хочешь, – нерешительно произносит Хаммел, не замечая никакой реакции со стороны Блейна, и парень ставит бутылочку обратно на стол, поворачиваясь к жениху и беря его руки в свои. – Ты можешь кратко рассказать мне, – говорит Андерсон более высоким голосом, чем хотелось бы, и в уголках глаз Курта появляются морщинки от широкой улыбки. Хаммел сжимает пальцы любимого. – У тебя ледяные ладони, – отмечает он, и Блейн не протестует, потому что ему кажется, будто все тело превратилось в кусочек льда. Он знает, что выходить на улицу без пиджака было очередной глупостью, которых он итак за последнее время совершил немало. Курт поднимает правую руку Андерсона – ту, с которой обычно бывало много проблем – и целует кончики пальцев, прежде чем разомкнуть губы на выдохе. Блейн чувствует сильное покалывание в спине. Хаммел ласкает тыльную сторону ладони, и, прежде чем брюнет окончательно понимает, что же происходит, Курт берет один его палец в рот и… Ох. Хаммел не отводит от него взгляд, и его рот такой горячий – Блейну кажется, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Его веки, чуть подрагивая, опускаются, когда Курт присоединяет к первому пальцу второй, согревая их легким посасыванием, и Андерсон задумывается: как же ему могло повезти настолько, что этот идеальный, заботливый и нежный мужчина принадлежит ему? Через какое-то время Курт вынимает пальчики и, опуская их соединенные вместе руки, прижимается к губам Блейна. В поцелуе много страсти и совсем нет торопливости и отчаяния, которые Андерсон помнил с прошлого раза, и брюнет знает: теперь Хаммел действительно понимает его. Блейн размыкает губы, делая шаг вперед, чтобы прижаться грудью к груди Курта, и в этой позе он чувствует биение сердца Хаммела, совпадающее с его собственным. Этот поцелуй осторожный, но замечательный – ладони Курта скользят по его бокам, играя с подолом футболки, прежде чем забраться под нее, нежно исследуя мягкую поверхность кожи. Блейн стонет, но колени становятся слабыми, потому что за раз для него слишком много – он измотан как эмоционально, так и физически, и совсем не уверен, что его мозг может все это выдержать сразу. – Курт, – шепчет он, все еще цепляясь за губы любимого, будто не решаясь отпустить. Хаммел подается назад, с беспокойством глядя на него. – Все в порядке? – спрашивает Курт. Блейн кивает. – Да. Просто я… устал, – отвечает он нерешительно, но Хаммел понимает, вытаскивает руку из-под футболки Андерсона и обнимает того за талию. Брюнет кладет голову ему на плечо. Курт пахнет ванилью, мускусом и любовью. – Сегодня? – бормочет он куда-то в шею жениха, и Курт кивает в ответ. – Сегодня.