***
Несколько минут назад я написал Найлу, чтобы он пришёл. Кажется, он станет меня проклинать, ибо на часах нет даже 10 утра. Я сижу на одном из барских стульев, медленно помешивая чай, когда слышу стук входной двери. Найл зевает, прежде чем начать внимательно рассматривать меня. – Господь, ты себя в зеркало видел? Он садится напротив и тянется к вазе с конфетами, и я нервно вздыхаю. Он может хотя бы сейчас не жрать? – И не вздыхай. Ты, вообще-то, соизволил разбудить меня, и я не завтракал, – он отпивает мой чай. Да, наглость – его второе имя. – Что случилось? Вы должны были приехать только сегодня утром. Пожимаю плечами. – Джемма все рассказала Луи. Тянущаяся рука за новой порцией конфет повисла в воздухе, а рот, кажется, несколько раз коснулся паркета. Да, именно так сейчас выглядит Хоран. – Абсолютно все? – Нет, только то, что я был зависим. Он быстро хлопает ресницами, пытаясь, кажется, что-то понять. – Да блять, расскажи все, чего я не знаю. Выдыхаю. – Ты знаешь, как мы провели день, все было просто отлично. Когда мы попили чай и хотели пойти смотреть с Луи фильм, Джемма попросила его зайти к ней. А когда он вернулся... Его взгляд был просто потерянным. Все, что он сказал, так это то, что сестра сказала ему о моей зависимости. Дальше последовали его вопросы. Я сильно разозлился и сказал, что мы уезжаем. – Вы разговаривали по дороге? – Нет. – Это ты его попросил? – Да. – Это, конечно, охуенный выход из ситуации, Стайлс. Да знаю я, что это самый охуенный выход из ситуации, знаю! Но что мне оставалось сделать? Сказать, что, да, Луи, твой парень чертов наркоман? Сказать это, когда у нас было все отлично? Все рухнуло в один момент. И я не знаю, что делать дальше. Я боюсь сорваться, сорваться при нем. Блять, да в конце концов, я не готов. Не. Го.то.в. – Я вряд ли чем-то смогу помочь стоящим, – поднимаю взгляд на друга. – Но тебе стоит все рассказать, и рассказать тогда, когда вы будете готовы оба, понимаешь? Киваю. Завтра первая пара с ним, я не знаю, как мне быть. Я не смогу избегать его долго, тем более завтра с утра. Закрываю лицо руками, а Найл... А он продолжает поедать мой завтрак. Не могу сдержать усмешку. – Это был мой завтрак, Найл. Он жует, но потом останавливается, проговаривая с полным ртом. – Серьёзно? Я не заметил. Но заметил одно. Ты не спал всю ночь, так? – Да. – Иди и выспись. Боже, что ты только делал всю ночь? Он встаёт и идёт мыть руки, выбрасывая по пути мусор. – Я дочитал книгу профессора. – Святая жареная картошка, там ведь больше полтора тысячи страниц! – Нет, всего лишь одна тысяча триста двадцать восемь. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я говорю, чтобы он не смел вновь говорить про жареную картошку. – Мудак. И я уворачиваюсь от летящего в меня полотенца. – И да, Гарри, когда завалишься спать, напиши Луи. – Ч-что? Зачем? – Ну, знаешь ли, он, должно быть, волнуется! Напиши, что все хорошо, иначе он с ума точно сойдёт. Все, пока, я ушёл жарить картошку. Закрыв за ним дверь, я иду к себе в спальню. Сажусь на край кровати, массируя виски. Да, мне определённо стоит поспать, мои мозги скоро превратятся в трубочки, если я не буду спать. Спать спать спать. Беру телефон в руки, печатая SMS Луи. «Я хочу попросить у тебя прощения за вчерашнее, но я в порядке. Не волнуйся за меня, пожалуйста. Все хорошо. Ближайшее время я собираюсь проспать. хх» Отправляю. Ставлю телефон на вибрацию и забираюсь под одеяло. Я готов проспать очень много времени, и мне это не составляет особого труда. Как только я касаюсь подушки, проваливаюсь в сон.***
Я проспал весь день и всю ночь, кажется, я даже и не вставал. Когда проснулся, было около семи. На этот раз я не стал зацикливать внимание на тех вещах, которые обычно делаю утром. К примеру, я не принял душ и не позавтракал толком, только выпил чай, буквально залпом. Я столкнулся с Физ, когда выходил из квартиры. Она улыбнулась, быстро спускаясь по лестнице, и я последовал ее примеру, ибо время поджимало. Как только я захожу в университет, меня буквально сбивают с ног. Встряхиваю головой, и… Что за черт? Где спокойные преподаватели, которые говорят нам не бегать по заведению? Где студенты, которые вечно смотрят на меня, как на всезнающего философии, а сейчас каждый, проходя мимо меня, улыбается? Где та спокойная обстановка университета, которая мне была всегда приятна? Почему все такое… оживленное? Ну да, оживленное! Все буквально летает. Я замечаю пару преподавателей, и те меня не замечают, а несутся на второй этаж. Ей-богу, у нас пожар? Я неудомеваю еще некоторое время, когда осознаю, что до пары чуть больше десяти минут и мне пора идти. Я уже подхожу к ступенькам, но меня заставляет обернуться голос, позвавший меня по имени. Оборачиваюсь, и мое сердце делает сальто, а то и два. – Папа? Мой рот непроизвольно открывается, я ловлю, кажется, всех мух универа, но какого блять лешего?! Не могу поверить собственным глазам. Передо мной только что, прямо сейчас, именно прямо сейчас вырос человек, которого я не видел больше двух лет. Отец. Мой отец сейчас стоит напротив меня и улыбается. – Здравствуй. Сын. – А... А как ты здесь? То есть, я хотел сказать, ты же был в Нью-Йорке. Я чертовски волнуюсь, мои руки уже влажные и, блять! – куда их деть? Почему они трясутся? Меня придаёт собственное тело! – Я хотел сделать тебе сюрприз, Гарри, – у тебя получилось. – С недавнего времени я являюсь одним из спонсоров City University. Что я говорил о сальто? Забудьте. Потому что сейчас моя челюсть находится где-то в Китае! Мой отец – спонсор. Да ещё моего же университета! Что ещё преподнесет мне этот день? – Вау. Папа, это реально... Вау. Я безумно рад. Он улыбается ещё шире, хлопая меня по плечу. – У тебя, должно быть, дела сейчас какие-либо? – О, пустяки. Да, кстати, сегодня я иду на ужин к своему лучшему другу, и он предложил мне взять тебя. Ты свободен сегодня вечером? – Эм... Меня? Ну... Да, я свободен, конечно. – Отлично! Я заеду за тобой в пять вечера. И мы прощаемся. А я, к слову, до сих пор не могу поверить, что он вернулся. Последний раз отец прилетел в Лондон два года назад, когда я написал ему, что поступил в университет и собираюсь купить квартиру. Он прилетел на следующий же день. Мы провели вместе день, я рассказывал ему ближайшие планы, а потом мы поехали в Чешир. Он переночевал у нас и на следующее утро улетел обратно. Больше мы не виделись, только иногда созванивались и очень редко общались по Skype. Захожу в аудиторию, и тут же раздаётся звонок. Профессора ещё нет, и я решаю подождать его рядом с его местом, всё-таки сегодня тот день, когда мы договорились обсудить книгу. Я поворачиваю голову в сторону, и мои глаза встречаются с небесно-голубыми. Я не видел их больше суток, но так успел соскучиться. Луи достаёт свой телефон из кармана куртки и начинает что-то печатать. «У нас зачет, я безумно волнуюсь и думаю, что провалю» «Я помогу» «Ты разве не пишешь?» «Нет, мы договорились с профессором, что будем обсуждать его книгу, пока вы будете заваливать тест» «Очень смешно, спасибо» «Я и не смеюсь, ты не видишь?» «Я вижу, как ты смотришь на меня, но печатаешь. Как ты так делаешь?» «Я просто знаю расположение букв на клавиатуре» «Я всё завалю» «Нет. Напиши мне тему, я подскажу правильное направление» В это время заходит профессор, и все студенты мигом успокаиваются. Он направляет меня рукой в сторону стоящего стула рядом с его местом, и я иду туда, пока он начинает рассказывать о правилах зачета и просит двух старост каждого курса раздать всем задания. «У меня дерьмовый вопрос» «Тема?» «Хаос» «Эйнштейн» «Причем здесь этот идиот с длинным языком?» «"Только дурак нуждается в порядке, гений господствует над хаосом." Воспользуйся этим выражением и напиши свою мысль» «Ты уверен?» «Ты сомневаешься?» И я смотрю на него. Он поднимает взгляд в ответ и неуверенно пожимает плечами. Дарю ему улыбку, подмигивая. <...> «Я до сих пор не уверен в правильности моего ответа» «Все будет хорошо, поверь мне. Сдавай работу, до звонка пять минут. И мы уже почти закончили» «Вы так бурно что-то обсуждали...» «Ты ревнуешь? ;)» «Что? Я похож на ревнующего идиота?» «Ты похож на ревнующего идиота» «Но только не к этому...» «Сдавай работу» «Да сдаю я, сдаю» Луи встаёт с места, забирая свою сумку и куртку, и медленно подходит к нам, несколько раз перечитывая свою работу. Он также стоит несколько минут около стола, делая вид, что проверяет, но, на самом деле, мы смотрим друг друга. – Мистер Томлинсон, у Вас вопросы? Профессор выразительно смотрит на него поверх своих очков, ожидая ответа. – Нет?.. Просто очень сильно волнуюсь. – Здесь каждый просто очень сильно волнуется, – мужчина смотрит на меня. – Вы можете идти, Гарри. Я киваю, забирая книгу со стола, и направляюсь к выходу. Луи стоит около окна, рассматривая растения рядом, но когда видит меня, сокращает расстояние всего в один шаг. Теперь мы стоим посреди коридора, рассматривая друг друга. Касаюсь его скул, проводя линию до подбородка. – Мы встретимся сегодня? Пожимаю плечами. – Не знаю. Сегодня я встретил своего отца, он один из спонсоров... – Погоди! Так мистер Стайлс и есть твой отец? – Да. Не гоните так сильно, стоп, откуда он знает? Это уже где-то афишировали? Почему я не в курсе? – ... Луи, мы едем сегодня на ужин к его другу. Его взгляд заметно грустнеет, он опускает его и начинает перебирать в пальцах край моей рубашки. Беру его руку в свою, поглаживая. Он прижимается ко мне и облегченно выдыхает. – Ты выспался? – Да. Понимаю, что он говорит о моём сообщении. Мы стоим так некоторое время, пока идиллию не нарушает звонком моего телефона. Луи немного отстраняется, чтобы мне было удобно, и смотрит в экран вместе со мной. – Это значит, что на сегодня это последняя пара и завтра у нас выходной? Но вместо того, чтобы ответить, я соединяю наши губы. Мы впервые целуемся в людном месте, ну, может быть, и не впервые, я не беру в расчёт улицу, кафе... Чёрт, его губы, я слишком скучал, чтобы думать о чем-то другом, кроме них.***
– К кому мы едем? Как и сказал отец, он заехал за мной в 5. Сейчас мы уже на полпути от места моего самоубийства, потому что я не знал, что у отца есть друг, тем более лучший. Нет, естественно, каждый человек имеет полное право иметь лучших друзей, но… мой отец? Он никогда не рассказывал о них. Даже когда мы еще жили вместе. Он часто проводил время со мной, почти всегда, к слову, и никогда не упоминал имя лучшего друга. Хотя, определенно, за эти 10 лет все могло измениться. – Мы едем к моему лучшему другу Дэну. К слову, он так же является одним из моих коллег, лучших коллег. – Расскажешь? Я внимательно изучаю профиль отца. Знаю, что это не обычная история, которая предвещает какие-либо посиделки в баре или что-то в этом роде. Отец никогда не отзывался о коллегах в лучшую сторону, он даже не хвалил их, когда у него была фирма в Лондоне. – Это случилось больше десяти лет назад, когда я вновь улетел в Нью-Йорк. У меня начались крупные проблемы, фирма находилась на грани банкротства. Такого приличного банкротства, знаешь, – он усмехается. – И в один из вечеров, когда я пытался что-то сделать полезное в плане раздобыть где-то деньги, ибо кредиты мне не выдавали по какой-то неизвестной мне причине, я пришел в бар и напился. Я просто захотел отдохнуть от всего этого, просто захотел расслабиться. Рядом со мной присел мужчина моего тогдашнего возраста и спросил в чем причина моей любви к виски. И я рассказал ему все. Абсолютно все. Меня не волновало, кто это был, кем он являлся, да если и был это мой конкурент, мне было просто плевать! Я напился в стельку и понятия не имел, как оказался… у него… дома, – отец кидает на меня взгляд. – А когда я пришел в себя, он рассказал, кем является на самом деле. Он – один из крупнейших владельцев банка в Нью-Йорке, и, как бы смешно это не звучало, он предложил помочь мне. Просто так, помочь. Незнакомому человеку. Но он поставил мне условие: фирму поделить пополам. Я согласился. Сразу же. Да, конечно, я много думал об этом, думал, правильно ли поступил, и все-таки оказалось, что правильно. А потом… А потом я встретил ее. Ту, из-за которой мне пришлось покинуть вас, – он замолкает на время, но после продолжает свой рассказ. – Черт подери, она оказалась такой стервой! При первой предоставленной возможности она забрала свои вещи, взяла все деньги из сейфа и просто испарилась. – Ты не пытался ее найти? – Зачем искать ту, которой нужны только деньги, но не твоя любовь? Соглашусь, я пробовал найти ее в тот же день, но тщетно. Так что я решил даже не пытаться. Смысла нет… Но, неважно. Ну, вот после этого случая мы стали с Дэном друзьями и коллегами. Некоторое время смотрю на отца, размышляя над его рассказам. Здесь сложно не согласиться, что, в последнее время, все начинает вертеться около денег. Каждый ищет выгоду для себя и только, и каждый пытается схватить лакомый кусочек. И в какой-то степени мне становится немного не по себе, ведь я… не являюсь… таким… Да, я обеспеченный человек. Отец и мать – рабочие люди, они сами построили себе жизнь, чтобы обеспечить семью, сами построили себе карьеру. Я также работал, пока жил в Чешире. Был обычным пекарем, которого постоянно не хватало. Каждый строит жизнь так, как ему хочется, и мы не в праве его за это осуждать. Только вот, почему это понимают лишь единицы? И я бы размышлял над этим еще и еще, но вот только автомобиль останавливается, и отец говорит, что мы приехали. Перед нами возвышается двухэтажный особняк, огромный сад, а вдали, кажется, виднеется бассейн. Мы выходим из машины, и навстречу нам выбегает женщина, одетая в легкое черное платье ниже колен. Она улыбается, обнимая моего отца. – Робин, я тебя так давно не видела! – О, Джоанна, ты не отразима! Кажется, она задушит его в своих объятиях. Ну, или каждый друг друга. Должно быть, это жена его лучшего друга, или... Или она обращается ко мне. Оу, серьезно? – Ох, а это, должно быть, Гарри? – Да, это я. Моя самодовольная улыбка дает о себе знать. Она пожимает мою руку, а после приглашает нас в дом. Мы идем по алее, повсюду только кусты красных и белых роз, прекрасно гармонирующих друг с другом. Видно, что она любит эти цветы, ибо других я пока не нахожу. Мы поднимаемся по ступенькам, покрашенных в белый цвет, и заходим в большую, просто огромную гостиную. Я буквально замираю на месте и рассматриваю все с открытым ртом. Джоанна проходит вглубь комнаты, и я слышу ее слова. – Сынок! Выходи! Гости пришли. – Мам, я обязателен? – Естественно! Этот голос… Ведь я его уже где-то слышал. Прохожу немного дальше и вижу лестницу, ведущую на второй этаж. Она пастельных тонов и хорошо вписывается в интерьер. – Сын, давай выходи. – Джоанна подходит к лестнице. – Тем более что Гарри уже заждался. Я немного замираю, когда слышу имя и топот с верха, но не придаю значения, и продолжаю рассматривать вазы, это куда интереснее. – Какой Гарри? Блять, голос, все тот же голос. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на этого самого сына, и БЛЯТЬ КАКОГО ХУЯ ТАМ СТОИТ СЕЙЧАС ЛУИ? В СМЫСЛЕ БЛЯТЬ, ЧТО ЭТО ЗА ХУЙНЯ, Я НЕ ПОНИМАЮ. ОТКУДА ОН ВЗЯЛСЯ ИЛИ МНЕ ЭТО СЕЙЧАС СНИТСЯ?! Мы одновременно замираем на месте и пристально смотрим друг на друга. Никто из нас не решает нарушить молчание. Никто из нас до сих пор не понимает, что происходит. Никто из нас не понимает ровным толком ничего. – А, ну если Гарри… – Луи подмигивает мне. – Мама, ты же еще не закончила? Можно я пока покажу Гарри свою комнату? Голос доносится из кухни, и я поднимаюсь наверх. Мы не разрываем зрительного контакта, и когда входим в его комнату, я прижимаю Томлинсона к двери, целуя его в губы. Мы яро целуемся. Руки гуляют по нашим телам и нам этого достаточно, чтобы чувствовать друг друга. Мы стонем в унисон из-за поцелуев. Нам не хватает воздуха, но мы не хотим отстраняться друг от друга. – Скажи, что это не сон. – Это не сон. И когда я шепчу эти слова, Луи прижимается ко мне сильнее. – Не могу поверить, что ты в моем доме. – Не могу поверить, что наши отцы лучшие друзья. И мы просто стоим и смотрим в глаза друг друга. Без каких-либо слов и действий. Просто. Глаза в глаза. Но вот только наши родители не знают, что мы в отношениях, и мама Луи неожиданно громко говорит за дверью, чтобы мы спускались вниз. Я всегда любил ходить в гости, независимо к кому. Будь то друзья, родственники, друзья родителей. Мне безумно нравилось наблюдать за жизнью других людей, узнавать что-то новое, смотреть, как они относятся к миру, к окружающим, как они ценят себя и других. Ведь, на самом деле, это видно по тому, как человек живет и как он принимает гостей. Если немного присмотреться и понять, потратить совершенно немного времени. Это куда интереснее, чем просиживать штаны дома за экраном ноутбука. Да, ходить в гости куда интереснее. Сейчас мы уже сидим за столом и кушаем блюда, приготовленные миссис Джоанной. К слову, она хорошо готовит, или я просто давно не ел. Определённо. Последний раз я ел где-то в обед. Не важно. Мой отец и мистер Томлинсон что-то бурно обсуждают, наверное, разговаривают о делах. Я сижу рядом с Луи, наши ноги переплетены под столом. Изначально эта идея мне показалось не особо хорошей, но мне быстро это понравилось. Пока мы доедаем порции салата, наши отцы уходят в другую комнату, и мы остаемся одни, или почти одни. Миссис Джоанна забирает у нас тарелки и уносит на кухню, а когда приходит, то завязывает разговор со мной. – Должно быть, у такого красивого парня как ты, Гарри, есть девушка? Она приятно улыбается, и я не чувствую прежней неловкости. Но, все же, какова будет её реакция, если я скажу, что её сын – мой парень? – Нет, миссис Джоанна, у меня нет девушки. – Просто Джоанна, Гарри. Ох, а почему? Луи, твоя мама любопытная, утихомирь женщину. – Если у меня нет девушки, значит, у меня есть парень. А я и не думал, что эта новость заставит улыбнуться её во все тридцать два. – Оу, а ведь у Луи тоже есть парень! – Вот как, – инсценировать удивление я умею. – Он вам рассказывал про него? – Если бы! Он сказал, что у него прекрасные зелёные глаза, и безумно шоколадные кудри. – Мам. – Что мам? Я мам вот уже 20 лет, не отказывайся от своих слов. Меня так забавляет эта ситуация. Я пытаюсь не засмеяться и прикусываю щеку. – Гарри, расскажешь о своём парне? – О, конечно! – предупредительный удар по моей ноге. – Моего парня зовут Луи. Если играть, то до конца. Если играть, то только выигрывать. Джоанна удивляется. Ещё бы. Ещё чуть-чуть и я точно скажу, что её сын – мой парень. – Надо же, какое совпадение! Он учится вместе с тобой? – Почти, третий курс, я – второй. – Луи, почему ты не говорил, что у вас есть мальчик с таким же именем? – на самом деле, больше с таким именем нет. – И чем же занимается, Гарри? – Оу... Он футболист. – О, да? Он играет в сборной университета? – Да. Томлинсон, перестань меня бить по ноге! – Ну, надо же! И кто же он? Защитник, нападающий, или, может быть, вратарь? Конец игре. Я выиграл. – Нет. Он капитан сборной университета. Мой парень – ваш сын.***
POV Автор
Мы не можем знать, какой будет реакция людей на какое-либо событие. Да, возможно, мы можем предугадать ее близких нам людей, но не чужих. Не тех, которых видим впервые. Так произошло в тот вечер и с Гарри. Парень ожидал любую реакцию от миссис Джоанны, но не такую. Он совершенно не ожидал, что женщина накинется на него с объятиями, начнёт целовать его щеки и повторять весь вечер, что, если у Луи и был бы парень, то только такой, как Гарри. А также она добавила, что, когда встречала Гарри, сразу подумала, что он бы был отличным парнем для её сына. «Мечты сбываются» – провожая, сказала женщина и поцеловала щеку Стайлса. Но если Гарри вел себя обычно, то Луи был потерян. Томлинсон даже не мог себе представить, что Гарри вот так напрямую заявит об их отношениях. К слову, этого не знал и сам Стайлс. Он просто действовал исходя из событий. Когда Луи провожал Гарри до автомобиля, то каждые десять секунд напоминал ему о содеянном. И, естественно, Гарри это забавляло.***
«Спасибо за вечер. Он был превосходным» «Рад стараться только для тебя» И каждый в ту ночь заснул с мыслями друг о друге.