Злата, имя такое

      Было скучно, грустно и хотелось кого-нибудь убить. Под кем-нибудь я, ясно-понятно, имела в виду большую и чешуйчатую ящерицу, чтоб ему икалось! После произошедшего в темном закоулке я не горела желанием возвращаться в сокровищницу, да что там — мне не хотелось даже попадаться на глаза дракону. А вдруг он решит завершить начатое? Или до сих пор злится из-за вырванных волос? Или и то, и другое вместе взятое, что явно не поспособствует целостности моей шкурки.       Хотя, не спорю, вернуться все-таки хотелось — в сокровищнице было, как минимум, теплее — а то одна монета, неизвестно как оказавшаяся в коридорах Эребора, увы, совсем не грела. Да и жизнь у нее была не такая уж и насыщенная: отчеканена в Эреборе при Троре, обменена в Дейле на две пинты темного пива, возвращена в Гору при покупке столового серебра.       Я покрутила в руках монету и вздохнула. Кто бы мог подумать, что без дракона под боком мне будет совершенно нечем заняться? Так, Злата, возьми себя в руки! Не хватало еще со слезами счастья на глазах вернуться к этому… похотливому животному, зарыться в золото и попросить рассказать сказочку на ночь. Ну уж нет! Не бывать этому! Поэтому встала и пошла отсюда хоть куда-нибудь– в глубь горы, к примеру…       Подумать только, прожила в Эреборе хренову тучу месяцев, но так толком и не освоилась здесь. Я бывала, в основном, в тех местах, которые мне позволял посещать Смауг, а их было не сказать, чтоб много: купальни, путь до главных ворот и, само собой, сокровищница. Что уж тут скажешь, если мне даже гномьи мастерские увидеть не удалось, хотя как раз под этой горой их должно быть вполне прилично! Надо, в конце концов, исправить это упущение…       Королевство гномов, судя по всему, состояло из лестниц, длинных коридоров и огромных залов со странной системой освещения, в которой мне, с моим не до конца полученным лингвистическим образованием, не разобраться ни в жизнь. Я нашла этаж с мастерскими, кузнями и прочими, необходимыми для обработки металла и полезных ископаемых, помещениями; забрела в несколько пыльных спален (Ауле, я чихала так громко, что не удивлюсь, если меня слышали даже за пределами Эребора! Про Смауга с его драконьим слухом даже говорить не приходилось — теперь он наверняка в курсе, где меня искать), в которых висели поблекшие от времени гобелены, изображающие сцены битв — на одном я, вроде бы, даже разглядела Аркенстон — но он настолько выцвел, что, возможно, это был булыжник намного старше и весомее, чем «Сердце Горы».       Также я обнаружила, наверное, с полсотни скелетов гномов и людей (и где-то на втором десятке перестала отскакивать от них с громким криком, хотя это и сомнительный повод для гордости). Помимо всего прочего, мне удалось выяснить еще один занятный факт — в каком бы месте Эребора я не находилась, я четко знала, куда мне идти, чтобы выйти к сокровищнице. И это пугало.       Очередная дверь открылась с громким скрипом, и я оказалась в комнате, заполненной множеством сундуков. Кладовая или гардероб? Наугад я открыла один из них — в нем лежали свернутые в рулоны ткани. Было бы странно, окажись в них золото или драгоценные камни — думаю, дракон давным-давно перетащил в сокровищницу даже самые завалявшиеся монетки. Поддавшись любопытству, я принялась их трогать, перебирать и разворачивать. Здесь была и шерсть, и что-то похожее на шелк, и даже… тафта? Я никогда особо в этом не разбиралась, но все эти отрезы были приятны на ощупь, а когда-то давно, полагаю, еще и радовали глаз яркими расцветками, от которых сейчас остались одни воспоминания. Со вздохом сложила все назад — шить я не умела, а заворачиваться в ткань на мотив римской тоги меня совершенно не тянуло.       В других сундуках была одежда. Детская, мужская, женская. Вещей было много — большая часть была изъедена молью, но это ничуть не мешало открывать все новые и новые сундуки в поисках чего-нибудь подходящего размера — мой гардероб был скуден и не отличался разнообразием. К тому же, после блуждания по Горе я изрядно продрогла в одной тунике и не отказалась бы от вещичек потеплее. Одежда категорически не подходила — она была или широка настолько, что в нее влезло бы полторы меня (если не две-три!), или коротка, но, в принципе, сгодилась бы в качестве запасной туники. Вот только в таком случае мне требовалось найти подходящие штаны, поскольку ходить с голыми ногами было все-таки холодновато. А найти еще и обувь… Ммм, было бы идеально!       Едва в голове проскользнула мысль про обувь, как в недрах очередного открытого сундука было найдено множество сапог. Сев прямо на кучу одежды, в беспорядке сваленную на пол, я принялась искать «бальные туфельки» нужного размера. Нечто подходящее, на мое счастье, нашлось почти сразу — темно-коричневые ботинки (или недосапоги?) из мягкой кожи, со множеством ремешков и полным отсутствием каблука. Были они, правда, немножко криво сшиты, но мне грех жаловаться.       Обувшись, я с удвоенным энтузиазмом принялась искать себе платье, когда чей-то до ужаса противный и скрипучий голос раздался от дверей: — Так-так, кто это тут у нас? Драконья пища или игрушка?       Я так быстро обернулась к говорившему, что не удержала в руках оббитую железом крышку сундука, и та упала вниз с жутким грохотом. Я вздрогнула, орк ухмыльнулся во все свои шесть грязных и кривых клыков. — Я не игрушка, я сокровище, — громко ответила я. Златка, ты попала! Ты, блин, не настолько удачлива, чтоб, избежав участи быть съеденной драконом, не быть съеденной орком. Помнится, во Властелине колец орки любили человечину...       На лице орка промелькнуло удивление. — И с чего бы это ч-человек, — сплюнул он на пол, — стал сокровищем дракона? — Я — Злата, а все золото в Эреборе принадлежит Смаугу, — дожила, девочка, уже и дракона цитируешь!.. Что же тогда дальше будет? — Древние правила разрешают гостям пользоваться всем, что находится во владении приютившего их хозяина. Я произнес древнюю клятву. Я в своем праве, — проговорил орк, приближаясь ко мне и грубо хватая за подбородок, чтобы рассмотреть поближе. — Ты красивее многих, человек. Твои глаза напоминают камни из сокровищницы дракона, а волосы действительно словно золото. — Отпусти меня. — Смаугово сокровище. Злата, — орк произносил слова так, словно пробовал их на вкус, и от этого мне еще больше становилось не по себе. — Вот посмеется мой Господин, когда узнает об этом. Интересно, если я убью тебя, дракон примет участие в битве? — Не думаю. Выйдет, разве что, чтобы убить этого фаната колец. — Да как ты смеешь?! — возмутился орк и, размахнувшись, ударил меня. Щеку обожгло болью. — ПРОЧЬ, ГРЯЗНЫЙ ОРК! ТВОЙ ХОЗЯИН ПОЖАЛЕЕТ, ЧТО ПОСЛАЛ ТЕБЯ КО МНЕ! ПРИСЛУЖНИК ПРОИГРАЕТ, ЗАПОМНИ МОИ СЛОВА! ДА И ТЕБЕ НЕ ЖИТЬ, ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ УБЕРЕШЬСЯ ОТСЮДА! МОЙ ОТВЕТ «НЕТ!» ТАК И ПЕРЕДАЙ!!!       Звездочки, летавшие перед глазами после тяжелого удара, все же позволили мне разглядеть Смауга. Он был в человеческой форме, глаза его горели словно огонь, а изо рта вырывался дым. Милашка, что тут еще скажешь? Но как же я ему рада…       Орк сделал несколько шагов в сторону, не выглядя, впрочем, особо напуганным. — Дорожишь человеком, червь? Это тебя погубит. Я расскажу Хозяину. Я все расскажу ему. Ты ослаб, дракон. Ты стал непозволительно мягок…       (Торин, ты ли это?..)       Сплюнув еще раз, орк ушел, не рискнув, впрочем, повернуться к дракону спиной.       Я осела на пол и заплакала. Это… это было страшно. Почему-то дразнить дракона было не так опасно, хотя я помню, как он чуть не раздавил меня своими лапами. Но тогда это не пугало, вернее, пугало не так, как сейчас.       Вскоре я почувствовала, как руки Смауга осторожно обнимают меня. Не выдержав, я уткнулась ему в грудь и продолжила всхлипывать, избавляясь от страха в крепких (пожалуй, в несколько излишне крепких) объятиях рыжеволосого мужчины.       Он молчал. — Спасибо, — окончательно успокоившись, пробормотала я и выскользнула из его хватки, так и не дождавшись ответа. А затем, взяв свернутую в рулон шерстяную ткань, вышла из гардеробной и двинулась в сторону сокровищницы.       Нам обоим, кажется, было о чем подумать в одиночестве…