Академия Юуэй, в разгар подготовки к Культурному фестивалю
Оставалась последняя неделя до начала столь всеми ожидаемого мероприятия. Каждый из учеников работал не покладая рук, и многие добровольно отказывались от отдыха, дабы успеть как можно больше за отведенный им срок. Казалось, некоторые дневали и ночевали в классах, лишь бы быть поближе к производственному процессу. Копившаяся усталость уже начинала сказываться на юных трудягах, но никто из учеников Академии Юуэй даже и не думал жаловаться, ведь в массе своей они трудились на общее благо. И сегодняшнее светлое утро сулило им очередной продуктивный день. И пока одни уже вовсю мастерили, стругали, вышивали, и еще невесть как рукодельничали с утра пораньше, кому-то приходилось ждать, когда начнется их репетиция. Актерам в этом плане было зачастую труднее, поскольку от них требовалась вся команда для начала работы. Конкретно сейчас речь шла об участницах конкурса Мисс Юуэй, и две его прекрасные кандидатки решили праздно прогуляться, пока в их расписании выдался такой свободный момент. С неподдельным любопытством Кендоу и Яойорозу изучали то, что сооружали другие классы, прогулочным шагом прохаживаясь по коридорам. Пару раз они с трудом протискивались через инвентарь, выставленный прямо напротив дверей классных комнат. Повсюду стоял нескончаемый гул голосов, перекрывавшийся порой особо громкими вскриками. Поэтому чтобы общаться между собой, девушкам также приходилось говорить на повышенных тонах. На первых порах они немного грустили, что подписавшись на участие в конкурсе, лишили себя возможности в полной мере работать вместе со своими одноклассниками. Сейчас же девушки четко понимали, что даже их маленьких ролей более чем достаточно, чтобы не терять близость с друзьями. Плюс, в качестве бонуса за последнее время, девчонки стали по-настоящему близкими подругами. Так что везде находились свои преимущества, и Кендоу на пару с Яойорозу прекрасно это осознавали. За незатейливой болтовней ни о чем дорога вывела их к шкафчикам с обувью, а оттуда на улицу, где все также было шумно, но свежий воздух позволил ощутить себя на порядок лучше. Вдохнув полной грудью, Яойорозу от души потянулась, невольно выпятив достоинства. Оценив масштабы, Кендоу провела мысленные сравнения и сделала неутешительные выводы. План мести тут же созрел в хитрой голове старосты 1-В. — Слушай, Момо… — невинно пропела она, сощурившись под лучами солнца. — Были ли у тебя подвижки в отношении с… А-ва-се? Одного произнесенного вслух имени хватило, чтобы ее подруга тут же забыла, как дышать, и на щеках у нее вспыхнул пожар румянца. Без слов, Яойорозу беспомощно помотала головой из стороны в сторону, подкрепив это жестикуляцией рук. От такого представления Кендоу не смогла удержаться и прыснула со смеху. Яойорозу же от распирающего ее негодования надулась, отчего стала походить на хомячка, чем лишь усилила порыв смеха подруги. Попробовав высказаться вслух, она смогла лишь сдавленно хихикнуть. И вот уже две девушки мило смеялись сидя на лавочке, чем привлекали внимание проходящих мимо учеников. — Прости-прости, — утерев проступившие слезы, пошла на мировую Кендоу. — Просто ты так мило смущаешься, вот я и не смогла удержаться. — Вот ведь… — неловко поправила челку Яойорозу. — Хотя, думаю, я начинаю уже привыкать к твоим шуточкам. — Хе-е-е, правда что ли? Тогда почему я так и не услышала ответа на свой вопрос? — с улыбочкой дьяволенка, напомнила ей подруга, смахнув непослушный локон рыжих волос. — Хочешь, попрошу, чтобы Миша непрозрачно намекнул ему? Все же парням проще, когда им в лоб… — Нет! В смысле, я… — с неподдельным шоком и паникой на лице отозвалась Яойорозу, чем привлекла к себе внимание целого класса общего курса, что расположился рядом. От смущения она тихо уткнулась взглядом на свои колени. — Это же так стыдно… И как потом мне в глаза ему смотреть? — Здесь я не настаиваю, просто… ты смотри… Последние слова Кендоу хотела произнести поучительным тоном, но вместо этого она полностью потеряла нить их разговора. Все внимание девушки оказалось приковано к огромной воронке, которая возникла в небе над академией абсолютно из ниоткуда. Самым своим краем эта черная дыра нависала как раз над ними, постепенно обретая форму прямоугольника размером в добрые пару-тройку десятков метров на каждой грани, возможно что и того больше. Казалось, словно это был портал в иной мир, или же прямой путь к далекому космосу. Обман ли зрения это был или же нет, но Кендоу казалось, что она видела там, в глубине, далекое мерцание звезд. Поддавшись порыву, она поднялась со скамьи, и, прищурившись, пристально всмотрелась в неизвестный ей объект. — И смотреть не на что, — куда тверже произнесла Яойорозу, которая так и изучала свои колени и пока не заметила чертовщины на небе. — Да нет же! Посмотри! — чуть громче окликнула Кендоу, заставив ее встрепенуться, и таки посмотреть куда нужно. Поднеся ладонь козырьком ко лбу, Яойорозу недоверчиво поморгала, постепенно осознавая реальность происходящего. Тень волнения пробежала у нее на лице. — Не нравится мне это, — обеспокоенно проронила она, поравнявшись с подругой. Создавалось впечатление, что пока еще никто не заметил гигантской черной штуковины в небе. Разумеется, когда у вас работа кипит и спорится, никто не будет отвлекаться и пялиться на облака. Тревоги по всей территории Юуэй тоже пока что не прозвучало, и это еще сильней путало, заставляло сомневаться. Может это всего лишь часть готовящегося выступления одного из классов, или же вообще, инициатива от учителей? Однако чутье отчетливо билось в голове, и твердило о грядущей опасности. И словно бы устав от бездействия, темный прямоугольник пришел в движение. Из его недр на землю начали извергаться огромные массы такого же темного вещества. Дальше же напор как будто усилился, и уже не только под себя, этот объект в небе разбрасывал свое нечто во все стороны, и струи обретали форму гигантских щупалец осьминога, бечевки, змей без глаз, и все они достигали минимум нескольких метров в диаметре. Издалека донесся гул, заставив учеников рядом отвлечься от своей работы. Весьма вовремя, ведь как раз один из таких отростков этого портала прямым курсом устремился в сторону, где находились юные героини. Девушки молча переглянулись между собой, и обе как одна бросились наперерез этой угрозе. — Займись этой штукой! — на ходу прикрикнула Кендоу, увеличив свои ладони до размеров самой себя. — Поняла! — ответила Яойорозу, напротив, застывшая на месте как вкопанная. В спешке она принялась расстегивать пуговицы своей формы. Вскоре рубашка стала свободно болтаться по ветру, обнажая живот и лифчик девушки, но ей было все равно. Ведь чем больше будет открытых участков кожи, тем быстрее будет работать ее причуда. Раздевшись достаточно, девушка приступила к процессу созидания, разведя руки по бокам, ладонями к земле. Тут же из ее тела параллельно друг другу начали произрастать две большие пушки больше ее самой, по типу тех, что когда-то стояли на кораблях и стреляли ядрами. С той лишь разницей, что заряд в этих творениях Яойорозу был заложен куда мощнее, и потому «ба-бах» предстоял нешуточный. — Все, срочно на выход! — тем временем во всеуслышание кричала Кендоу, приступив к руководству эвакуацией, жестикулируя гигантскими ладонями как указателями. Паника, это то, чего следовало избегать в такой ситуации, и потому координация действий давала уверенность всем, кто слышал ее инструкции. — К главным воротам, скорее! Если кто-то и хотел что-либо сказать ей в ответ или же возмутиться тому, что его отрывали от дел, то он весьма быстро менял мнение, когда поднимал глаза к небу. Оно уже начало менять свой цвет под стать темному порталу, который все продолжал извергать из себя потоки черного вещества. Казавшийся издалека небольшим, змеевидный отросток вблизи внушал куда больший трепет, стремясь раздавить всех на своем пути. Яойорозу как раз закончила проецировать свои орудия, и в одно касание подожгла запалы. Заткнув уши ладонями, она раскрыла рот в беззвучном крике, чтобы уравнять давление воздуха на барабанные перепонки и не дать им лопнуть. Стволы пушек выплюнули снопы пламени, и под аккомпанемент оглушительного грохота грянул спаренный выстрел. Отдача ощущалась физически, обратившись ударной волной на позади стоявших. Кендоу даже пришлось упереться одной рукой в землю, чтобы не упасть, но ей всего лишь не повезло оказаться ближе остальных. Парочку нерасторопных учеников она успела схватить второй рукой, не дав улететь от отдачи. Вылетевшие снаряды в едином порыве поразили цель, пробив ту навылет, и во все стороны от нее полетели черные брызги. Основной хлыст разделился на три составляющих и начал медленно заваливаться в сторону. — Отлично! — не слыша себя из-за звона в ушах, радостно воскликнула Яойорозу, обернувшись к своей подруге. — Нет, сзади! — крикнула было ей Кендоу, но уже спустя миг кинулась сама к ней. Их разделял не один десяток метров, и девушке приходилось разве что не рвать на себе жилы в попытке успеть к подруге. Все потому, что теперь на них обрушивался уже трехголовый змей, где каждая из голов жила отдельной жизнью. Та, что находилась посередине, четко метила по отвлекшейся Яойорозу, и вырвалась вперед остальных, щелкнув челюстями с рядом острейших клыков. Сжав покрепче кулак, Кендоу буквально перескочила через подругу, оказавшись на пути морды этой черной твари. На вдохе сделав шаг вперед, на выдохе она выкинула, ставший еще больше, кулак навстречу врагу. С чавкающим звуком монстр получил тяжелый удар, отбросивший его среднюю голову назад. На костяшках пальцев Кендоу остались чернильные отпечатки, что сильно удивило ее. — Остальные две, быстро! — вне себя, прокричала Кендоу, видя оставшиеся чернильные головы, готовые атаковать дальше, взяв их в кольцо. — Поняла! — как раз создала новые заряды для орудий Яойорозу, и по мановению руки пушки взяли на прицел змеевидные шеи. Вновь запалив фитили, она повторила свои приготовления к стрельбе. — Повторяй за мной! — Ага! — в точности как и подруга, Кендоу зажала уши, раскрыв рот пошире. Даже так, разрывающий перепонки грохот заставил потемнеть в глазах, а все слуховое поле заполонил назойливый звон. Голова трещала от боли, но в целом жить можно было. Для стрельбы на глазок Яойорозу справлялась весьма здорово, и ни один из снарядов не прошел мимо цели. В этот раз они не прошили чернильные шеи насквозь, но разразились еще чередой взрывов, когда оказались внутри тел. Очевидно, в этот раз мастер создания прибегла к другой начинке для зарядов, и та показала себя на порядок лучше. Оторванные начисто головы в конвульсиях обрушились на землю с тяжелым грохотом. А затем там, вдалеке, под порталом, вспыхнул яркий свет, после которого все закончилось. Тварь начала терять очертания, и, как и полагается жидкости, черным водопадом обрушилась на землю, напоив ее сполна. Головы также обратились потоком чернил, окрасив все вокруг в свой же цвет. Брошенного взгляда на небо хватило, чтобы понять, что прямоугольного отверстия больше не наблюдалось. От него не осталось ни единого следа, если не считать тех, что остались здесь, на земле. Безмятежность на небе нарушал теперь разве что вертолет, что маячил на границе Барьера Юуэй, что не мешало его экипажу отчетливо видеть все происходящее внизу на территории школы. И в этот раз вид летающей техники не внушал собой ничего хорошего, это девушки смекнули сразу же. Подтверждение не заставило себя долго ждать. Уже в течение следующих нескольких часов вся Академия Юуэй оказалась наводнена полицейскими при поддержке про-героев. Первые волны заинтересованных произошедшим журналистов как обычно застыли перед воротами Барьера, поскольку дальше им хода не было. Поэтому все, что им пока оставалось, так это пытаться выудить малые крохи у сотрудников правопорядка. Те, к своей чести, наотрез отказывались идти на контакт. Во многом потому, что и сами до конца не понимали того, что произошло. Занятия временно оказались приостановлены. Всем ученикам было велено оставаться в своих общежитиях, отчего, разумеется, ни о какой подготовке к Культурному Фестивалю и речи не шло. Выходить позволялось разве что во внутренний двор своего здания, но дальше ворота были наглухо запечатаны, и за ними всегда наблюдал минимум один полицейский. По сути это был, самый что ни на есть, домашний арест под надзором. Каких-либо четких пояснений получить ученикам также не получалось. Разговор сотрудников полиции всегда был один — это все для вашей же безопасности. Так началось крайне томительное ожидание новостей, продлившееся полтора суток. Все это время каждый из студентов находился как на иголках, и ребята первогодки с геройского курса не были исключением. Оставленные варится в собственном соку, ученики классов 1-А и 1-В места себе не находили. В их случае все даже сложилось на порядок хуже. Ведь оба класса после помещения под надзор не досчитались своих одноклассников. Ни Мидория с Бакуго, ни Громов — все трое так и не вернулись в общежития до самого окончания срока заключения. Затем был объявлен общий сбор всех учеников в главном зале, где всегда проходили массовые официальные речи и мероприятия в школе. Стройными колоннами, они прибывали все больше и больше, и под конец их скопилось так много, что даже яблоку негде было упасть. И даже так, ребята с геройского курса опять не наблюдали своих отсутствовавших друзей, что лишь еще больше усилило их волнение. Кендоу, на правах старосты, внешне оставалась непоколебимой, тогда как внутри у нее все сжималось от сосущего чувства тревоги. И как не убеждала она себя, избавиться до конца от него ей не удавалось. Оставалось лишь осматриваться по сторонам в ожидании начала… чего-то несомненного важного. Создавалось впечатление, словно бы опять на календаре стоял день начала нового семестра, когда вся академия также собиралась, чтобы послушать вступительную речь своего директора. И этот раз не стал исключением. Перед людской массой со сцены, в привычном своем виде, возвышался Директор Незу. Он уместился за своей специальной трибуной, сделанной под его маленький рост. Хотя все же самые внимательные могли заметить, как эти двое суток повлияли на него. Всегда ухоженный мех в некоторых местах свалялся, а костюм был непривычно помятый и не выглаженный. Уши не стояли торчком, как маленькие антенны, но были вяло опущены. Поза вся в целом выглядела поникшей. И опустошенный взгляд, наполненный усталостью и скорбью, что особенно подчеркивался уродливым шрамом через левый глаз, который сегодня был заметнее обычного. От всего этого казалось, что директор постарел на добрый десяток лет, насколько это было уместно в его случае, раз он не являлся человеком в привычном понимании. Компанию же ему составлял мрачного вида седовласый пожилой мужчина в деловом костюме, что из-под густых бровей зорко оглядывал учеников. И вот его присутствие запустило по рядам зрителей тревожные шепотки. — Эй, это же не…? — Да, точно, это он! — Сам шеф полиции округа! Мягко проверив лапкой один из микрофонов, коих был целый своеобразный букет, Директор Незу чуть пригнулся за кафедру, чтобы поправить свой воротничок. В звуки возни вклинился мягкий звон металла. Натянув на лицо дежурную улыбку, директор начал свой монолог, и одиночные шепотки в зале утихли окончательно. Ведь сейчас каждый из студентов хотел получить ответы. — В первую очередь мне хочется отметить то, что я рад видеть всех вас, присутствующих, в добром здравии. Для меня, как руководителя нашей славной академии, это самое важное, ведь безопасность студентов всегда стояла в приоритете у нас. Нынешний год выдался весьма обильным на различного рода проверки и опасность со стороны злодеев. Из раза в раз школа с честью выдерживала эти испытания, во многом и благодаря рациональному подходу каждого из учеников. И последний случай двухдневной давности не стал исключением. То, с каким вниманием собравшиеся слушали Директора Незу, ощущалось им всей кожей. Стиснув кулачки, он, наконец, осмелился поднять взгляд на тех, кто собрался тут по его указу. Последнему на текущий момент. И кто знает, не последнему ли вообще… — Касательно того, зачем я собрал вас сегодня: чтобы внести ясность в произошедшее. Враг снова нанес нам удар, и, как оказалось, уже давно. Я хочу, чтобы каждый в полной мере осознал то, что я скажу вам дальше. Тут директор взял секундную паузу, чтобы унять закравшуюся дрожь в голосе. — Всем нам хорошо известный Снайп-сенсей оказался одним из марионеток Лиги Злодеев. При своем раскрытии он отказался сдаться, и попытался реализовать крайний план уничтожения всей Академии Юуэй. Его безумной затее удалось помешать, однако же он предпочел умереть, чем раскрыть свои злодейские замыслы. Тишина с напряженной сменилась на гробовую, мертвецки холодную и обволакивающую. Но это еще было далеко не все, что собирался сообщить своим дорогим студентам директор. Пожалуй, свое самое тяжелое решение. — Победа далась нелегко, но вместе с тем посеяла семена раздора в наших доселе стройных рядах. Доверие друг к другу среди учителей оказалось утеряно безвозвратно. По этой самой причине мне не остается другого выбора. Пообщавшись с присутствующим рядом со мной шефом полиции, мы смогли прийти к взаимопониманию. Начиная с сегодняшнего дня… Юуэй временно приостанавливает свою деятельность как учебного заведения. Культурный Фестиваль также откладывается на неопределенный срок. Каждый из учительского состава будет находиться под арестом до установления собственной непричастности в служении Лиге Злодеев. Также как и ваш покорный слуга. Наконец Директор Незу позволил себе поднять свои лапки из-за кафедры как можно повыше, чтобы всем показать блестящий металл наручников, которые все это время были на него надеты. И вот это оказалось последней каплей терпения учеников. Возмущение и негодование посыпалось в сторону несправедливости данного решения, и конкретно в адрес самого шефа, что вызвало недовольство на лице последнего. Где-то наоборот, слышались рыдания и причитания о том, что же теперь будет со школой. Некоторые и вовсе лишились дара речи, в немом шоке уставившись перед собой. Что ни говори, но несмотря на свои порой дикие повадки, директор успел снискать искреннюю любовь своих подопечных. И видеть их всех для него сейчас помогало справится с тревогой за грядущее будущее. Ведь все это, так или иначе, будет сделано ради тех, кто выказывал ему свою поддержку. Попросив тишины для себя, Директор Незу решил закончить на куда более позитивной ноте: — Хочу заверить вас, эта мера не более чем предосторожность, и ни о каком полном закрытии Академии Юуэй и речи быть не может. Ваше переживание более чем уместно, но все еще это не конец света. Мы с учителями с гордостью пройдем выпавшее на нашу долю испытание. Все, о чем я вас попрошу, это лишь немного подождать. До нашего возвращения ваша учеба не будет стоять на месте, этого мы никак не можем допустить. С нами уже вышли на связь несколько старших школ, готовых взять наших учеников под свое крыло. Поэтому мне остается лишь пожелать вам дальнейших успехов в учебе! — Ваше время вышло, директор, — наконец подал голос шеф, и его заявление оказалось встречено со стороны учеников освистыванием и завыванием. Однако же пожилой мужчина и бровью не повел в сторону их недовольства. — Радуйтесь, что вы еще так легко отделались… пока что. — Я уверен, что так оно и останется, — куда уверенней, чем до этого, ответил ему Незу. И уже вне слышимости микрофонов он продолжил: — И также я уверен, что больше среди моих коллег нет ни одного Ному. — Это мы уже выясним в ходе тщательного расследования, директор. — ПРОСТИТЕ, ДИРЕКТОР, У НАС ОСТАЛСЯ ВОПРОС! — раздался необычно громкий окрик из зала поверх всего царящего гвалта, принадлежавший высокорослому юноше в прямоугольных очках. Его тактика возымела успех, и сейчас все внимание оказалось приковано к нему. — ИИДА ТЕНЬЯ, КЛАСС 1-А! — Мы вас хорошо слышим, господин Иида, — под хмурым взглядом шефа, одобрительно кивнул ученику Директор Незу. — Спрашивайте, не стесняйтесь. — Благодарю, сэр! — сложился пополам в поклоне Иида, едва не заехав головой сидевшему спереди парню. — В вашей речи ни слова не прозвучало касательно отсутствующих учеников первого геройского курса. Как староста и как друг я… нет, все мы, просим, ответьте! — Такое пылкое рвение не может не радовать, и я с радостью дам вам ответ. Вашим друзьям некоторое время назад необходима была медицинская помощь, но сейчас с ними все в полном порядке, и они отдыхают под присмотром нашей дорогой медсестры. Я лишь попрошу, когда пойдете их навестить, пусть это будет пара-тройка человек. На этом по сути своей выступление директора подошло к концу. Списки школ, по которым окажутся распределены ученики, должны будут быть вывешены в течении следующих пары дней в общежитии каждого класса. Поскольку территория Академии Юуэй готовилась к полному запечатыванию, ученикам необходимо было подготовить свои вещи к выселению. Но все это предстояло сделать после, сейчас же оба геройских класса в полном составе осадили медицинский кабинет Девочки Волшебницы, поскольку не смогли договориться о том, кто же именно пойдет от лица всех. Кендоу все не находила себе места, и потому когда Монома снова распоясался, то даже не стала лупить его по пустой башке. Поскольку у того выработался уже рефлекс, он в итоге сам вжал голову в плечи, но поучительной затрещины так и не последовало. От такого поворота событий Монома и думать забыл, о чем там он сокрушался в сторону «А» класса. — Говорю тебе, все с ним нормально, — уже в который раз ободряюще заверила подругу Токаге, сверкнув широчайшей улыбочкой. Остальные девчонки фронтом поддержки покивали в такт ее словам. — Лежит себе, небось, в потолок плюет от скуки, и ждет не дождется свою красотку. — Угу… Все в словах девушки было очевидным для Кендоу, она и сама прекрасно это понимала. Однако что-то настойчиво твердило ей, что не все так просто. Заставляло переживать, и тугим узлом скручивало все внутренности. И лишь возможность увидеть Громова воочию могла спасти старосту 1-В от этого непонятного, давящего чувства тревоги. Двери палаты наконец распахнулись перед внушительной толпой, и на них воззрилась недовольная Девочка Волшебница. Пускай сперва она и была возмущена такой наглости со стороны учеников, последним все же удалось уговорить старушку поменять гнев на милость. Поворчав больше для виду, медсестра тем не менее не позволила ввалиться всем разом, и потому добрые две трети людей остались стоять в проходе. Но даже так, вошли куда больше, чем рекомендованные директором «пара-тройка» человек. Всего набралось восемь счастливчиков, поровну от каждого класса. Палата встречала видом безмятежным, с характерным больничным запахом. Дальние кровати ближе к окну оказались задернуты занавесками, что давало понять, где именно расположились их пострадавшие друзья. За первой же обнаружился как всегда хмурый на вид Бакуго. Со злым выражением лица он встречал настороженных товарищей, которые и не знали чего им ждать. Внешне взрывной парень не выглядел сколько-нибудь раненым, лишь правая нога в районе ступни еще была тщательно забинтована. Приподнявшись на подушке, он цыкнул сквозь сжатые зубы от ноющей по всему телу боли. — Ну что, Бакуго, как ты в целом? — бесцеремонно грохнулся на край кровати Киришима. Остальные ребята из «А» класса также расположились рядом. — Отлично, — с неизменным настроением, ответил ему взрывник. — Чего приперлись? — Как так можно?! Тебя с Мидорией уже двое суток как не было в общежитии, поэтому мы беспокоились за вас! — все еще был перевозбужден Иида из-за своей выходки на глазах толпы, и потому говорил громче, чем следовало бы. Старушка весьма быстро осадила его настрой, огрев тростью по спине. — Точно, вы же наши друзья, — подхватила манифест возмущения Урарака, но благоразумно не стала злить медсестру, и высказалась куда тише и сдержанней. — Увидели? А теперь проваливайте, — отвернувшись набок, бросил через плечо Бакуго. — Ну, раз грубишь, значит, не все так плохо, — по-своему перевел Киришима, поскольку научился распознавать тона в ругательствах своего друга. — А ты как, Мидория? — в это же время, монотонно спросил Тодороки, предварительно откинув занавеску рядом с его кроватью. Тот действительно лежал по соседству с Бакуго, но вот вид его уже был не такой непотрепанный. На лице нельзя было заметить привычной светлой улыбки или даже намека на нее. Взгляд его был тяжел и невесел, а стоило ему повернуться к друзьям полностью, как тем смогли увидеть, что одно ухо отсутствовало наполовину. Приподняв руку в приветственном жесте, Мидория сдавленно шикнул, потерев покалывающее из-за боли плечо. — Кошмар… — невольно всхлипнула Урарака, заметив его состояние. — Эй, а вот это уже не смешно, — уже не столь оживленно промолвил Киришима. — Что вообще с вами, парни, стряслось? Но прежде чем кто-либо из двоих раненых начал говорить, от ребят класса «В» вышла вперед Кендоу. Пока ученики параллельного класса болтали со своими одноклассниками в койках, она уже успела осмотреть всю палату целиком. И самое ее худшее опасение начинало подтверждаться. Сейчас только эти двое могли дать ей необходимые ответы. — Где он? — не слыша себя, произнесла она, как показалось в пустоту. — Где Миша? — В чем дело, Кендоу? — обеспокоенно обратился к ней Иида. — Разве Громов не лежит тут же? Мидория же, стоило ему услышать это имя, потупил глаза на одеяло, стиснув ткань в забинтованных кулаках. Бакуго же бросил на него неоднозначный взгляд, и оба они поневоле вспомнили то, о чем разговаривали, когда только попали сюда. В памяти снова и снова всплывал тот момент, когда его костяшки обжигает, и он бьет Громова по лицу в порыве эмоций. Хоть братан и твердил, что не было ни шанса… все же он тогда даже не попытался спасти! Как можно было быть таким уверенным в своей правоте? Быть таким холодным и… жестоким? Разве таким он был все это время? Ведь как ни посмотри, Мидория постоянно находился с ним на одной волне, всегда чувствовал в нем так необходимую поддержку друга. «Откуда тебе это знать? Так ли ты его хорошо знал, как тебе казалось?» И в попытках ответить на эти и другие вопросы, Деку начал понимать, что он никогда по настоящему не интересовался тем, что на уме у его друга. Братан всегда казался ему продолжением его самого, и потому такое резкое расхождение ударило столь сильно и болезненно. Возможно, учись они вместе и находись постоянно в тесном контакте, как в случае со своими одноклассниками, Мидории было бы проще. Возможно, ему просто не хватило решительности попытаться узнать своего друга по настоящему. Однако сделанного было не воротить, и когда Бакуго оттащил несопротивляющегося Деку от Громова, последний так и остался лежать на земле, с застывшей маской безмятежности. Их троих доставили на попечение Девочки Волшебницы вместе с пострадавшими в прямом столкновении с перевоплотившимся Снайпом-Ному — учителями Полночью и Кровавым Королем. Если героиня +18 отделалась в целом незначительными травмами, то вот Секиджиро-сенсею досталось основательно. Обе его руки оказались сломаны в нескольких местах, превратившись в некое месиво из плоти и торчащих костей. Это зрелище напоминало Мидории о том, как и он сам ломал уже не единожды свои конечности. — Решил моего «любимого» пациента копировать? — словно уловила мысли паренька Девочка Волшебница, сурово спросив с Кровавого Короля по поводу травм. — Простите… Враг оказался гораздо опаснее, чем кто-либо мог себе представить, — искренне повинился он перед ней, а на лице его отпечатался шок от постепенного осознания истинного масштаба проблем. — Снайп-сенсей оказался Ному, это просто в голове не укладывается, — выглядела растерянной и Полночь, что от своего напарника не отходила ни на шаг, чем только раздражала старушку. — Ладно, сейчас займемся тобой. Долго возилась с исцелением Кровавого Короля Девочка Волшебница, благо уже имелся у нее опыт в лечении такого рода повреждений, особенно после случаев с Мидорией. Лишь потом очередь дошла и до троицы с геройского курса, которым до этого была оказана лишь первая помощь. После проведенной операции медсестра казалась выжатой как лимон, о чем она не преминула покряхтеть. — Единственный помощничек, и тот лежит в отключке. Очевидное переутомление, радует, что никаких травм нет, а порезы и ссадины не выглядят опасными. Мальчик словно камня кусок. Очень ленивого, и не желающего помогать… Вовсе не со зла ворчала Девочка Волшебница, но куда скорее от волнения. Действительно, с момента, как Громова перенесли во владения медсестры, тот по-прежнему продолжал спать как убитый. Залатав оставшуюся парочку и напоследок оставив им по смачному засосу на лицах, старушка ретировалась. Мидория и Бакуго наконец остались наедине, не считая Громова в бессознательном состоянии. Лишь медленно вздымающееся одеяло давало понять, что тот действительно спит. Весьма долгое время стояла в палате не нарушаемая никем из них тишина. Все же, в конечном итоге, Деку отважился заговорить, поскольку молчать для него стало физически невыносимо. — Скажи, Каччан… Бакуго сперва поворочался в бесплотных попытках заснуть, но не особо-то и преуспел, поэтому все же решил ответить: — Чего тебе, Деку? — Как думаешь, правильно ли он поступил? — Мидория буквально ощущал, с каким трудом ему даются слова. — Действительно не стоило и пытаться спасти того парня, Манхву? — Ты и правда настолько туп, что тебе нужен ответ со стороны? Хорошо, — завелся Бакуго с пол-оборота, поскольку ему было что сказать. — Хочешь услышать, что каждая жизнь ценна? Что герои должны как расходный материал переть напролом ради призрачных надежд? Херня это все! — Да как ты…?! — скинув одеяло, уселся в кровати Деку, в бессильной злости уставившись на такого же злого по виду «друга» детства. Тот также сверлил его немигающим взглядом. — А то ты сам не понимаешь, — прошипел сквозь сжатые зубы Бакуго, едва сдерживая себя от импульса, который уже заставил его сжать пальцы в кулак. — Та хреновина в небе собиралась уничтожить все на своем пути, и что-то непохоже будто у тебя или у кого-либо еще был план получше. Вроде твой друг тебя всему учил касательно причуды, но вот умению расставлять приоритеты, видимо, нет. Мидория не нашелся что ответить на это, и он лишь молча закусил губу. Мозги улавливали мысли Каччана, и были с ним согласны. Сердце же не желало мириться с поражением, хотело, чтобы будущий Символ Мира вскочил и начал доказывать обратное. «Как бы отреагировал Всемогущий?» — задал он себе немой вопрос в поисках спасения. Тот не заставил себя ждать, и нагрянул навестить пострадавших уже через пару часов. Полиция только начинала свою работу, и поэтому он спешил, как мог, пока у него еще была такая возможность. На сложный для Мидории вопрос Всемогущий ответил в целом так же, как и Бакуго. — Герой должен уметь трезво оценивать свои возможности, юный Мидория, — сурово глядел на него наставник, когда говорил столь жестокие вещи своему молодому наследнику. — Это то, что приходит с опытом, рано или поздно, и мне хотелось бы, чтобы ты как можно раньше осознал эту горькую мысль — герои не могут спасти всех и каждого. За этим в итоге Всемогущего и учеников застал лично шеф полиции округа. С ним также прибыл и старый знакомый бывшего Героя Номер Один, а именно Наомаса Цукаучи, в сопровождении пары своих подчиненных. И хоть друзья были рады встретиться, взгляд детектива весьма быстро омрачился, поскольку ему было не по нраву то, что предстояло сделать. В руках у него уже находились наручники старого образца, какими обычно сковывают беспричудных или же попросту слабых людей. От подобного зрелища Мидория и Бакуго оказались шокированы не на шутку. Как вообще о подобном могла идти речь? Чтобы на бывший Символ Мира надевали наручники?! Как это?! Почему?! — Это всего лишь формальность, Всемогущий, — произнес максимально сдержанно Цукаучи, чтобы не показывать своих угрызений совести. С характерным звуком он защелкнул браслеты на запястьях своего друга. — Которую мы обязаны выполнить, детектив. Все же всеми обожаемый Всемогущий имел несчастье оказаться среди преподавательского состава, — жестко добавил шеф, коршуном пробежавшись взглядом по палате. Покуда его внимание не остановилось на лежащем без сознания Громове. — А вот и работа для ваших людей, Цукаучи. — Постойте, об этом речи не шло! — невольно опешил от такого известия Наомаса. — По-моему вы забываетесь, детектив! — сурово рявкнул пожилой мужчина, заставив своего оппонента попятиться. — Вас понял…сэр. Всемогущий побледнел как призрак, но не посмел и дернуться, лишь случайно звякнув металлом наручников. С абсолютно каменными лицами, полицейские прошли мимо своего кумира. Если они и хотели возразить, то не могли. Долг стоял превыше всего, как и непосредственные приказы начальства. Однако прямо возле кровати с их целью ареста им преградила дорогу зеленая шевелюра. Боль в теле в этот самый миг отступила, позволив Мидории Изуку в мгновение мобилизовать свои силы. Вдоль кожи у него начали пробегать едва уловимые молнии энергии. Подобное заявление от этого напыщенного старика окончательно вывело парня из себя. Сперва его наставник, а теперь еще выходит и лучшего друга хотят записать в преступники? Ничего удивительного, что полицейские отпрянули назад как ошпаренные, побоявшись попасть под горячую руку студента геройского курса. — Подумай как следует, мальчик, — вкрадчиво проронил шеф, не дрогнув и мускулом под полным ярости взглядом Мидории. — Стоит ли подобная выходка всей твоей будущей карьеры героя? А что родители твои скажут? — Не надо, юный Мидория! — не на шутку испугался Всемогущий, окликнув своего преемника. И затем… — Я просто взял и отступил в сторону… Тут Мидория не выдержал, и из его больших глаз полились слезы, которые он принялся изо всех сил вытирать кулаками. Все как один, ребята обоих классов обступили парня, сопереживая ему всем своим видом. Некоторое время в палате были слышны тихие всхлипы, пока они постепенно не затихли. Находившаяся ближе всех, Урарака как могла утешала его, тихонько поглаживая по голове, пока наконец он не оказался в ее объятиях. — Что было после? Скажи, пожалуйста, — ввиду недееспособности рассказчика, обратилась Кендоу за помощью ко второму пациенту. — Полиция забрала их обоих, и Всемогущего и Русскомордого, — Бакуго произнес это насколько смог обыденно, но вышло не ахти. Это ощущалось в его неестественно спокойном голосе. — Но с чего им вообще арестовывать Громова? — недоумевал Тецутецу, а с ним и его одноклассники. — Если чего знаешь, то выкладывай! — Тот старый хрыч все тряс какой-то папкой, по виду точно личное дело, — сощурив глаза, волком глянул на него Бакуго. — Возможно, кто-то прячет нехилые скелеты в шкафу, раз с ним захотели пообщаться на допросе. — Каким образом его биография вообще может иметь отношение к произошедшему? — недоумевающе начесывал затылок Авасе. — Я, честно говоря, вообще ни черта не понимаю… — Не тебе одному, мне до сих пор непонятно, что вообще случилось эти два дня назад, — вторил ему Куроиро, в задумчивости устроившись в тени под потолком. — Я даже грешил на прорыв Завесы, откуда черпает силу моя причуда, но нет, дело точно было не в ней. Токоями же, когда я его спросил перед собранием общим, ответил, что тоже ничего не ощутил в тот день. Подобное непонимание ситуации лишь еще больше вгоняло в уныние. И в этот миг блеснула искра догадки у крайне неразговорчивого парня со шрамом на лице. В его голове весьма быстро сложились факты, что оба класса не имели ни малейших представлений в чем могло быть дело. Значит, ответ мог быть только у одного человека. — Вы, кажется, были знакомы еще до поступления, хоть и недолго. Тебе ведь известно что-то, не так ли, Мидория? — не в бровь, а в глаз, задал свой вопрос Тодороки. — Точно! Может было что-то, о чем он рассказывал? Хоть что-нибудь? — ухватился за эту информацию Тецутецу, заставив и остальных воспрянуть духом. Подобная догадливость собравшихся не пришлась по душе самому Мидории. Его глаза предательски забегали по палате, в поисках спасения, а на лбу проступили капли пота. Чуть отстранившись от Урараки, парень уткнулся в итоге в свое одеяло, порываясь уже спрятаться под ним с головой. — Мне, я… то есть, не думаю… в том смысле… — принялся мямлить он себе под нос, пока в голове бешено проносились мысли одна за другой. Вот только своими действиями он лишь больше укоренил уверенность ребят в том, что он скрывает от них информацию. И пока не посыпались вопросы и/или негодование на его голову, Кендоу выступила вперед. Взявшись говорить, она вложила в свою речь все, что сейчас испытывала — потерянность, страх, тревогу, неопределенность, помноженные на переживание о дорогом ей человеке. — Подумай о нас, Мидория Изуку, о тех, кто в отличии от тебя теряется в догадках и места себе не находит от постоянных переживаний. И если у тебя есть хоть какие-то догадки, то мы вынуждены оставаться ни с чем. Подумай, захотел бы он, чтобы ты сейчас молчал, и тем самым еще больше вносил путаницы. Поэтому, прошу тебя, расскажи нам, что ты знаешь. Прошу… Каждое сказанное слово тяжким эхом отдавалось в ушах Мидории, пока он и остальные слушали, что говорила староста 1-В. Сомнения все больше раскачивали корабль неуверенности в душе паренька, пока наконец последней волной не нахлынули слова самого Громова, которые тот говорил еще не так давно: — Она и ты, вот два человека, кому я могу доверять как себе самому. — И если ты доверял нам обоим, то думаю, случившееся можно отнести к чрезвычайному случаю… Нет, я правда ничего не знаю, простите, — сперва как всегда пробормотал себе под нос Мидория, однако же последнюю фразу он произнес четко и для всех присутствующих. — Я просто до сих пор в шоке, ведь это случилось на моих глазах, а я… Кендоу, как и остальные ребята, почувствовала укол совести, когда на глазах у веснушчатого паренька вновь навернулись слезы. Находящаяся возле него Урарака тут же вновь начала хлопотать над ним, одарив каждого осуждающим взглядом из-под челки каре. «Довольны?» так и слышали они немой упрек девушки. Ведь действительно, их давление, конкретно Кендоу, стояло лишь на смутном подозрении, и только. — Прости меня, я правда… — поспешила извиниться староста 1-В, на что паренек лишь понимающе кивнул, утерев порцию влаги из глаз. — Я слишком зациклилась на себе, и даже не подумала, что может испытывать его лучший друг. Мне искренне жаль, Мидория. — Я все понимаю, и ценю эту честность, — как смог, улыбнулся он ей, ощутив, как глубоко внутри бьется в конвульсиях совесть от столь наглой иронии. Ведь как ни крути, он сейчас нагло врал в лицо, и даже не краснел. Как спасительный круг, брошенный утопающему, так и Девочка Волшебница вернулась как нельзя кстати, чтобы выгнать всю эту шумную компанию. Проворчав про необходимый покой больным, она закрыла за ребятами двери с обратной стороны. Именно тишина и была нужна Мидории, чтобы продумать план, как ему поступить дальше. С одной стороны он уже соврал, и теперь был вне подозрений. С другой же, слова Кендоу прочно засели в голове Мидории. Он знал, как ей дорог был Громов, как сам братан смущался, когда упоминал ее. Решение оказалось на поверхности — поговорить с ней наедине. И даже средство имелось для этого. Мидория аккуратно проверил свой смартфон, и открыл вкладку контактов. В самом низу, помеченный как неопределенный, поскольку он не успел его переименовать, значился телефонный номер Кендоу. Он достался ему в тот же день, когда они вдвоем с Громовым собирались на дело по поиску предателя в общежитии 1-В. Тот еще говорил, мол, если что-то пойдет не так, то пускай Мидория звонит ей. Однако в критический момент эта ценная информация напрочь вылетела из головы парня, и теперь ему даже стало стыдно за себя. С другой же стороны, учитывая, каким оказался противник, данная оплошность оказалась скорее благодатной. При всем уважении к девушке, Бакуго выглядел куда более сильным в бою. И если бы она погибла во время стычки со Снайпом-Ному, Мидория никогда бы себя не простил. Действовать необходимо было прямо сейчас, пока еще не начали закрадываться сомнения. Под видом похода в туалет, Мидория прихватил с собой смартфон. Лишь оставшись наедине и удостоверившись, что так оно и есть, он уже собрался было сделать звонок, но его палец застыл над кнопкой вызова. Подумав, он решил лучше ограничиться текстовым сообщением, в котором доносил до Кендоу мысль, что это был он, и им необходимо поговорить, но строго наедине, и чтобы остальные не знали. ***Вечером, после отбоя, за территорией общежитий.*** — такими были последние слова в отправленном послании. Ответ, к удивлению трясущегося от волнения Мидории, не заставил себя долго ждать. В коротком текстовом сообщение значилось согласие, и уточнение точного времени и места встречи. В спешке расписав девушке, что да как, он направился обратно к себе к палату. Оставшееся до встречи время прошло в томительном ожидании, и казалось пареньку сродни целой вечности. Когда последние процедуры от Девочки Волшебницы оказались позади, та милостиво позволила им с Бакуго проследовать обратно к себе в общежитие, чтобы они больше не задерживали ее койки. Мидория, в сопровождение своего друга детства, ощущал себя как на иголках, что было само по себе не в диковинку. Поменялась лишь причина, заключавшаяся сейчас уже в том, что он боялся, как бы не попасться на глаза своим одноклассникам в назначенный момент. Все же ему не хотелось больше привлекать к себе внимания, после того, как он себя повел и как нагло соврал. От одних лишь воспоминаний ему становилось стыдно. Слишком занятый самокопанием, он едва ли мог заметить, как пару раз через плечо на него оглядывался Бакуго. И подозрительно так не огрызался на протяжении всей их совместной дороги, погруженный в собственные размышления. Впрочем, этому Мидория был определенно рад, и не сильно задумывался над странностью поведения своего друга детства. Поздний час их возвращения в стены общежития играл скорее на руку. Будет меньше ненужных взглядов и вопросов со стороны одноклассников. Останется лишь дождаться, когда придет ночной надзиратель и запрет ворота на ключ, заступив тем самым на пост. Мандраж заранее овладел Мидорией, и потому парень резко вздрогнул, когда Бакуго по дороге ни с того ни с сего решил обмолвиться: — Смотри не попадись, Деку. Слышал, за нарушение комендантского часа по головке не погладят. — Э-э?! Ч-что ты имеешь ввиду, Каччан?! — тонким голосом пискнул было Мидория, но его поток прервала ладонь, заткнувшая ему рот. — А нельзя потише, тупой ты задрот? Хочешь, чтобы нас точно услышали? — злобно шикнул на него Бакуго, лишь после этого убрав руку. — Но все еще, я не понимаю… — ощупав лицо, растерянно проронил веснушчатый паренек. — Его причуда… идет от босса тех гадов, собственно, за этим они его и похищали. Он, по сути, признал это, когда мы… поговорили. Этим же объясняется появление причуды у такого слабака как ты аккурат после знакомства с ним. Ты ведь об этом умолчать решил? «Так значит, теперь попытка избить называется разговором?» — ошарашенно подумал Мидория, покуда осознание медленно расставляло все на свои места. Получается, что Каччан был в курсе с того самого момента? И до сих пор ничего по этому поводу не предпринял. — Впрочем, потом для меня стало очевидно, что Русскомордый не желает иметь ничего общего со злодеями, — решил продолжить, не дожидаясь ответа, Бакуго. — Ты на удивление спокоен, Каччан… — не подумав, ляпнул Мидория вслух, чем спровоцировал подрыв ладоней у своего друга детства. — Я всегда спокоен, Деку, какие-то проблемы?! — с перекошенным от гнева лицом, заявил тот, полностью не соответствуя своим же словам. — Нет-нет, что ты! — попятился, перепугавшись, Мидория, подняв ладони на уровне груди. — Вот ведь! — чертыхнулся Бакуго, сплюнув на землю. — И-и-и, что ты будешь делать? — осторожно так протянул веснушчатый, уже и не зная, чего ему ждать дальше. — Совсем тупой, Деку? — с искренним презрением осклабился тот. — Тоже самое, что и до этого — стремиться стать сильнейшим из героев. — И все? А что насчет тайны Громова? — напрямую спросил у него Деку. — Мне по большому счету плевать. Да и чего ты вообще ждал? Что я буду возмущаться тем, что у него сила как у злодея? — Ну-у-у… — неуверенно затянул Мидория, и понял, что по сути этого он и ожидал. И дело не только в Каччане. От любого человека он готовился услышать осуждение или же отторжение к личности Громова. Боялся, что того начнут винить во всех смертных грехах, совершенными Все за Одного. Что тень зла в итоге перечеркнет все, чего с таким трудом добивался братан. Стоило Мидории проговорить подобное у себя в голове, как ему стала видна вся абсурдность данной мысли. И с осознанием этой простой истины, сомнение, наконец, отпустило его полностью, дав вздохнуть полной грудью. Улыбка сама собой возникла на лице Деку, и даже друг детства предстал перед ним не в столь жутком свете. — Лишь от человека зависит, плохой он или хороший, а причуда лишь инструмент, — проговорил вслух свое умозаключение Мидория, стиснув покрепче кулаки. — Долго же доходило до тебя, Деку, впрочем, чего еще можно было от задрота ждать, — почти беззлобно произнес Бакуго, повернувшись спиной. — Дальше, думаю, сам сообразишь. Но все же я для себя кое-что решил, касательно твоего друга. Обернувшись через плечо, он произнес: — Если он вдруг отвалит на сторону злодеев — лично грохну его. — Тогда тебе придется встать в очередь, — нахмурился было Мидория, но весьма быстро расслабился. — Впрочем, я уверен, что братан скорее умрет, чем подумает о переходе на сторону зла. Бакуго лишь неоднозначно дернул плечами в ответ. Такая вера в своего друга от чертового Деку не могла не поразить. Впрочем, предел настал его внимания по отношению к чертовому задроту. Отфуболив ногой подвернувшийся камешек, он дальше пошел вперед, оставив друга детства позади. Мидория же провожал взглядом его удаляющийся силуэт, и, пожалуй, впервые был искренне тому благодарен за дельный совет. Зарядившись уверенностью в своей задумке, он пошагал следом, решив еще раз обдумать то, что он собирался рассказать Кендоу. В назначенный час веснушчатый паренек бесшумной тенью выскользнул во внутренний двор своего общежития. Перелезть через ограждающую стену не составило особого труда, поскольку охрана стояла больше для вида. И вот уже Мидория, изрядно запыхавшись, прибыл к месту тайного рандеву, как раз на границе между участками домов и началом лесной чащи. Девушка пока что не изволила прийти, но тут не было ничего удивительного. Возможно, ей потребовалось чуть больше усилий, чтобы тайно покинуть общагу. А может, ее заметили одноклассники и теперь она вынуждена объясняться. Или вообще ее поймали за руку полицейские, отчего ей теперь грозят проблемы. В подобных рассуждениях Мидория провел некоторое время и разве что не ногти кусал от волнения. Наконец, до слуха донеслись звуки, как некто пробирался сквозь заросли и ветки деревьев. Раздался хруст поблизости, и на глаза парнишки вышла слегка взъерошенная рыжеволосая девушка. Поправив челку, она также заметила присутствующего инициатора встречи. — Прежде чем мы начнем, позволь сказать кое-что, — вместо приветствий, сразу перешла к деловому тону Кендоу, скрестив руки на груди. — Разумеется, — покорно произнес Мидория, краем слуха уловив все нараставший шум возни, хотя девушка уже стояла перед ним. Ответ не заставил себя долго ждать. За спиной Кендоу, один за другим, из кустов начали появляться другие ученики 1-В, чертыхаясь и шипя, с призывами вести себя тише. Их число все возрастало, и в какой-то момент Мидория понял, что перед ним выстроился весь параллельный геройский класс в полном составе. Становилось понятно, что разговора наедине не получится. Однако никакой паники он не испытывал по этому поводу. Во многом как раз благодаря Каччану, что помог ему прозреть. Избавившись от страхов и сомнений, он ожидал, что же ему скажет староста 1-В. — Как нам стало известно сегодня от директора, с предателем в Юуэй ныне покончено. И во многом, сдается мне, это заслуга и вашей троицы, пускай об этом и предпочли умолчать. Я же, когда узнала об этом, поняла, что теперь в подозрениях своих друзей больше нет смысла. Все эти мысли, что не давали мне покоя, оказались по итогу беспочвенными. — Если подумать, нелегко вам пришлось, видеть в каждом потенциального врага, — яростно растрепал волосы Цубураба. — Я бы точно свихнулся. — Но что обошлось, то и слава богу, — вторил ему Каибара, поигрывая в руках листиком с дерева. — Поэтому отныне и впредь между нами не будет секретов, — все же закончила свою мысль Кендоу. — Вот так просто? — все же не смог сдержать своего удивления Мидория, поскольку вряд ли они могли знать о существовании Манхвы как второго, того самого «предателя» среди учеников. — Именно. В этой простой мысли и кроется секрет победы, — бесхитростно ответила ему староста 1-В. — И какой же? — все не унимался он, оглядывая сияющих уверенностью учеников параллельного класса. — В недоверии и взаимных обвинениях мы будем вариться как в токсичном яде, — театрально выступил было вперед Монома, но его тут же потеснил Тецутецу. — Поэтому лучше верить друг в друга, и при случае размазать врага, если он окажется рядом, — вставил стальной грубиян свою столь же простую идею. — В общем, да, — помассировав гудящее от толчка плечо, согласился с ним токсичный блондин. — Как бы не прозвучало это примитивно и плоско, но на вере по сути и строятся людские отношения. — Хорошо, думаю, я вас понял, — смекнул их позицию в этом вопросе Мидория. — Мне тоже пришлось обдумать многое, и пришел к выводу, что в том, что я скрываю, по сути своей нет ничего такого. Но все еще, я попрошу, чтобы дальше вас эта информация пока что не уходила. — За это я готова поручиться лично, — твердым тоном заверила его Кендоу. — Но как вы вообще выбрались всем скопом? — не смог оставить этот факт без внимания Деку. — Хе-хе, все благодаря усыпляющему чудо настою из чайного гриба от нашей чудо-Комори, — хитро сощурилась Токаге, спрятав руки за спину. — Ну и затем немного магии с подменой содержимого фляжки у нашего сторожа от фокусницы в лице меня, и вуаля! В качестве подтверждения, девушка резко опустила ладони на плечи Мидории, заставив того вздрогнуть от неожиданности. Парившие отдельно от остального тела, они казались очень жуткими, особенно в ночном полумраке. Впрочем, ребята из параллельного класса лишь окатили Деку волной беззлобного смеха. Для них подобного рода шуточки от Токаге уже стали нормой. Дождавшись, когда смешки утихнут, Деку приступил к рассказу: — Помните ли вы тот инцидент в районе Камино, когда Всемогущий перестал существовать как герой? — Это после которого он теперь похож на тощий и высушенный скелет без мышц? — ответил за всех Куроиро из тени деревьев, тогда как остальные ограничились молчаливым подтверждением. — Да. В общем, все дело в… том злодее, с которым сражался Всемогущий. — В том ужасном человеке? — осторожно переспросила Кодай, на что парень лишь мрачно кивнул. Некоторые из присутствующих, а именно Кендоу и Тецутецу с Авасе, лично видели Все за Одного в деле, и потому их лица побледнели от одного лишь только его упоминания. — И какое же он имеет отношение? — Самое что ни на есть прямое. Но обо всем по порядку. Пускай некоторые моменты своей биографии Громов старался не поднимать, самые важные ее аспекты Мидория знал. Конкретно тот, что являлся ключевым в его рассказе. Снова памятью веснушчатый парень вернулся к тем словам его друга, что выражали всю суть. — Герой из пробирки — вот кто я. Мидория понимал, что о многом был не в праве рассказывать, вроде того инцидента с девушкой, которая пострадала по неосторожности Громова. Да и пережитые его другом ужасы парень решил умолчать, ведь они лишь служили дополнением, но явно не обязательным для понимания общей картины. В итоге, после его отредактированной истории, слушавшие понимали для себя следующее: свою причуду Громов получил искусственным путем благодаря влиянию Все за Одного, после чего чудом избежал смерти и добрался до Японии, где его уже взял под свое крыло Всемогущий, поскольку он как никто другой знал, что за сила была у Громова. — Но подожди! — прервал в какой-то момент его рассказ Тецутецу. — Ведь если я правильно помню, Громов микмикрори… короче, использовал свою причуду на мне. Так почему он не забрал ее у меня насовсем? Не сходится! — В этом и заключается его кардинальное отличие, я как раз к этому и вел, — поучительно произнес Мидория. — Братан может лишь брать основу причуды, которая затем развивается в его теле, и может получиться как та же самая, так и существенно отличающаяся. Ну и по силе она будет уступать оригиналу, что тоже не лишено смысла. — Но также он может и насовсем забрать причуду при желании? — решила уточнить у него Кендоу. — Честно говоря, я сам до конца не знаю, — лишь развел на это руками Деку. — Получается, из-за сходства, хотя тут еще как посмотреть, с силой Все за Одного, им заинтересовались как в потенциально возможном злодее, так? — подытожив все сказанное, еще крепче скрестила руки на груди староста. — Выходит, да. Других причин я не вижу. Повисла мертвая тишина, и даже звуки лесной возни отошли на задний план, не вмешиваясь в эту паузу. Словно бы все сейчас ждали такого смельчака, кто первым нарушит молчание. И такой нашелся, вернее нашлась. Робко прокашлявшись, девочка-пони Цунотори озвучила общую на всех мысль: — Но разве это не есть глупость? Наш заместитель порой бывает вери шумным или же чересчур жестким, когда увлекается, но всегда остается добрым другом и чутким до чужих проблем. И как по команде посыпались мнения и фразы от остальных, объединенные единым посылом. — Взрослые точно те еще идиоты, как не посмотри! — Да хоть пусть его сыном он был бы, главное, чтобы человек был хороший! — Мне кажется, что раз дело лишь в этом, то Громов быстро выпутается! — Может, мы как-то сможем повлиять или помочь ему? Есть идеи, народ? — Пойдем прямо туда, и заявим им! — Куда ты собрался идти, умник? Галдеж мог бы усиливаться и дальше, однако на всех вовремя шикнула Кендоу, призвав к порядку. Хватило простого напоминания о том, что они, вопреки запрету, покинули стены общежития. Вспомнив об этом, ребята тут же как воды в рот набрали. Взяв ситуацию под контроль, староста заговорила. — Как бы ни было прискорбно признавать, но сейчас мы ничем не можем помочь Громову, — с нескрываемой тяжестью в голосе произнесла она. — Вместо этого нам всем нужно сосредоточиться на грядущем переводе в старшую школу Шикецу. Это как раз уже завтра. Предлагаю возвращаться, и не испытывать свою удачу и дальше. Куроиро, готовь свою теневую завесу. — Сделаем, — кивнул ей парень, растворившись в тенях полностью. — И спасибо, правда, — обратилась уже конкретно к Мидории староста, подождав, пока они не останутся одни. — Это очень много значит для всех нас… Для меня. — Я знаю, — не задумываясь, произнес он ей, чем заставил девушку на миг смутиться. — Уверен, братан сам собирался обо всем рассказать. Если бы только не обстоятельства. — Будем верить в него, и в то, что он сможет выбраться, — кашлянув в кулак, согласилась с ним Кендоу. Хоть она и смогла унять дрожь в голосе, но блеск смущения в глазах был все еще отчетливо заметен. На этом они простились, и каждый направился к своему общежитию. Впереди их ждал переезд, но перед этим случилось то, чего никто не мог себе и представить. То, из-за чего в итоге отправка учеников Академии Юуэй оказалась отложена на день — Падение Номера Один. Обеденный перерыв, казалось бы, начинался как обычно, в школьной столовой стояла привычная суматоха. Пока один за другим ученики не начали заходить в Интернет. И в итоге каждый класс сгруппировался в отдельные островки, впитывая то, что вещали им смартфоны друзей, транслирующие прямой эфир с места событий. И увиденное вселило неподдельные шок и ужас в юные сердца, когда явилась им развязка ожесточенной битвы Старателя с неназванным противником, которого подписывали как Зараженный. Вид злодея, что стоял над сильнейшим героем и повторял победный жест, словно бы насмехаясь, заставлял кровь стынуть в жилах. И последним, что смогли увидеть зрители перед тем, как сетка эфира оказалась прервана, был мертвый, неподвижный глаз Зараженного, что, пылая зеленым огнем, смотрел прямо в камеру сверху вниз. И был среди всех учеников тот, кого больше всех касалось данное происшествие. Тодороки Шото и сам не заметил, как оказался усажен за скамью, и над ним зазвучали голоса одноклассников, но он не мог разобрать ни слова. В голове стоял шум, и картина, как его старик сражался, но даже всех его сил оказалось недостаточно, и вот он пал. И образ оставшейся в одиночестве матери, что теперь никогда не дождется своего мужа. Шото не знал, в курсе ли его брат с сестрой, но вклинившаяся вибрация телефона в кармане говорила красноречивей всех слов. Имя Фуюми на дисплее так и погасло, не дождавшись ответа, поскольку у Шото не было сил сказать что-либо. Еще ведь утром от старика пришло сообщение, где он в своей неуклюжей манере беспокоился за него, Шото. А теперь его нет… Возможно прежний Тодороки и обрадовался бы такому исходу, но не теперешний, который знал, что мама до сих пор любит отца, и что тот начал наконец-то меняться в лучшую сторону. Наконец, кто-то из ребят, возможно это был Изуку, достал вновь трезвонящий телефон из кармана Шото. Динамик, который приложили к его уху, буквально разорвался от голоса сестрицы Фуюми. — Шото! Наконец-то дозвонилась! — с нескрываемым облегчением, выпалила его сестра. — Отец жив! Только что сообщили! — Правда? — прозвучало первое за последние минуты слово из уст Шото. — Да! — сквозь всхлипывания, ответила ему Фуюми, вновь расплакавшись на том конце провода. Шото непроизвольно схватился за голову, и яростно взъерошил свои двухцветные волосы. Он сейчас прокатился на эмоциональных качелях, где за отчаянием последовало небывалое облегчение. От такой перегрузки ему стало несколько дурно, но самая главная мысль позволила ему измученно улыбнуться. Отец не умер. Остальное уже не было так важно. Захотелось увидеть его, и чем скорее, тем лучше. Чертов старик, даже смерть ему была не указ. После этого случая Тодороки покинул своих одноклассников, отправившись прямиком к своему отцу. Во многом это стало возможным благодаря офису самого Старателя, да и полиция не сильно-то стремилась воспрепятствовать их встрече. По этой причине у каждого из геройских классов первого курса недоставало по одному учащемуся, когда за ними прибыли автобусы из Старшей школы Шикецу. Хотя назвать их школьными было несколько затруднительно. Заместо таких родных и знакомых автобусов приехали настоящие монстры. Обвешанные броней, с решетчатыми ставнями на окнах и клиновидными массивными бамперами спереди — создавалось впечатление, как будто бы инженеры отдавали дань уважения фильмам про пост-апокалипсис. С поправкой на то, что данные махины не были собраны из палок и мусора. Наверно если их покрасить в камуфляжный цвет, то они сошли бы за военную разработку Сил Самообороны. — Сдается мне, заместитель бы оценил это зрелище, — с нескрываемым удивлением, присвистнул Авасе. — Верно, он же не раз проявлял интерес ко всему военному, — в унисон ему вторил Тецутецу. — Чего одна лишь его комната стоит. — Та-а-ак, наговориться еще успеем! Строимся парами, и вперед, с песней! — начала руководить своим классом Кендоу, и парням пришлось замолчать. Обычно школьные поездки проходили в сопровождении учителей, и от того сегодня ученикам было так неспокойно. Как будто отсутствовала важная часть их самих. Каждый из ребят задумывался над тем, какого сейчас приходится их дорогим преподавателям вместе с директором. Прибавлялось ко всеобщему волнению и боязнь перед неизвестным, и как итог разговоры, что стояли обычно до потолка, ограничились лишь рядами и отдельно взятыми сиденьями. Что же готовило им новое учебное заведение, и главное, как долго они там пробудут? Дорога выдалась в целом непримечательной. Пока автобусы не въехали в городскую черту, где все было не так однозначно. Перемены в настроениях на улице бросались в глаза. Количество людей уменьшилось в разы, каждый спешил по своим делам чуть ли не бегом, словно бы боясь оставаться дольше положенного. Как жертвы, опасающиеся нападения хищника. Тут и там заметны были разбитые витрины, оставшиеся после ночных налетов преступников. Обычно праздно шатающиеся, полицейские теперь озирались по сторонам, а руки невольно тянулись к табельному оружию от любого подозрительного шороха из переулков. Мелькавшие порой герои, занимающиеся патрулированием, служили своего рода островками стабильности. И лишь теперь отчетливо бросалось в глаза очевидное — как же этих самых героев оказывается мало. Во многом непобедимость Символа Мира и Верхушки Топа удерживала злодеев и криминальных личностей от активных действий. Теперь же, когда сперва пал Всемогущий, а после и новый Номер один в лице Старателя проиграл… Словом, враги почуяли слабину, и начали подниматься со дна преступного мира. Как ни посмотри, тут требовалось радикальное решение, где найти подмогу для не справляющихся героев. И ответ на этот вопрос был. Каждый из ребят первого геройского курса словно бы чувствовал это. И подтверждение их мыслей явилось им в образе низкорослого тучного старика с сигарой во рту. Как и увиденных учеников данной школы на экзамене на лицензию, одежда его также походила покроем на военную форму, а на голове красовался берет с символом школы. Не было ни шумных фанфар по поводу прибытия новых учеников, ни сопровождения. Этот человек встречал их в полном одиночестве прямо здесь, на парковке. Вдалеке виднелось монументального вида здание, которое, похоже, и было самой школой. Как и ожидалось, с первого же взгляда она создавала впечатление места, где чтут суровое следование правилам, сродни военному уставу. Старик терпеливо дождался, пока все новоприбывшие выгрузились из автобусов и собрались вокруг него. Ударив пятками и вытянувшись по струнке, он громогласно пророкотал, оглушив передние ряды ребят. — Без лишних вступлений — я директор Старшей Школы Шикецу! Поступил приказ от городского управления Мусутафу совместно с ассоциацией героев Японии — всем ученикам геройских курсов, обладающих Временной Лицензией Героя, немедленно приступить к исполнению своих непосредственных обязанностей. Подробности будут ждать вас на предстоящем брифинге в головном штабе. Крепитесь… герои — кризис настал.Мусутафу, спустя несколько часов после «Чаепития» Великодушного, место неизвестно
Еще долго герои преследовали отступающего Стукова. Как бы не хотелось ему это признавать, но против всего авангарда геройского топа ему было не совладать, даже несмотря на обретенные силы. Только не в том состоянии, в котором его тело сейчас находилось. Слишком много энергии оказалось потрачено за последнее время, и оно настойчиво требовало подзарядки. Всплеск бодрости, что подарила ему та девочка, хоть и позволил биться на полную, все же возымел эффект в долгосрочной перспективе, как того и боялся Стуков. И едва стоило ему ощутить, что конец усиления близится к концу, так он тут же скрылся в туннелях под городом. Прорытый заранее путь прямо в логове оказался востребован, пускай и для несколько иной цели. Подземные коридоры, по которым уже некоторое время и передвигался экс-лейтенант, помогли в итоге сбросить с хвоста преследователей. Сейчас отсутствие обоняния в привычном понимании больше радовало Стукова, поскольку смрад тут должен стоять немыслимый. Встреченные крысы в панике разбегались во все стороны, едва услышав или же завидев его. Смерть или же поражение уже не способны были напугать беглеца, куда больше страшило пленение. Именно в этом случае его ожидало полное отчаяние. Ведь нельзя быть уверенным в том, что у врагов не найдется такой клетки, чтобы сдержать бессмертного. Бессмертие. Рот сам по себе скривился в насмешке, и Стуков сплюнул кровавое месиво, заменявшее ему в данный момент слюну. Нахер пусть идет такая благодетель. Но что толку от пустых проклятий в адрес тех, по чьей вине он стал таким. Оставалось лишь двигаться вперед, чтобы не сойти с ума. Воля этой новообретенной причуды настойчиво шептала — пойди, и убей парочку людишек. Поглоти их жизненную силу, и восстановись в считанные минуты. Словно бы он уже впился когтями в податливую плоть, мышцы уродливой руки завибрировали от постоянных сокращений. Пришлось даже остановиться на несколько секунд, только чтобы унять назойливый зуд. Для себя мужчина вынес одно правило, которому железно следовал.Это лишь моя война. Так пусть будут гибнуть лишь солдаты, те, кто добровольно вышел рисковать своей жизнью.
В голове Стуков старался держать эту мысль. Лишь тот, кто пытался мешать ему, ввязывался в конфликт с ним, заслуживал смерти. Каждый герой, по сути являлся солдатом в его глазах. Тогда почему же он не убил того, огненного? Ответа не было у экс-лейтенанта. Возможно, посчитал, что его смерть еще больше разозлит потенциальных врагов и заставит их объединить все силы против него. Банальное благородство на поле боя в духе древних историй, где два равных воина расходятся после ожесточенной схватки? Гадать о своем поступке он мог еще сколько угодно, но главное ему было ясно — сделанного не вернуть. Что еще было ясно Стукову, так это то, что ему стоило поторопиться, если он желает нагнать удаляющихся от него оставшиеся цели. Лига Злодеев. Всего лишь четверо их осталось: гуманоидный ящер Спиннер, мастер фокусник Мистер Компресс, синепламенный Даби, и их непосредственный лидер, Томура Шигараки. Судя по тому, что он знал благодаря засланному «трекеру», враги покинули пределы города, а значит и ему стоило поспешить. Он не знал, какая нелегкая заставила Лигу покинуть пределы города, но за такой подарок он готов был их поблагодарить при встрече. Думается, быстрой смерти будет достаточно. За такими мыслями мужчина и задремал, прислонившись плечом к стене туннеля. Здесь канализация раздалась вширь и ввысь, и потолок теперь терялся в темноте. Жесткий камень не показался таковым, куда больше походя на удобную подстилку. Сны, как и прежде, обходили его стороной, лишь неясные тени маячили вокруг, внушая неподдельный ужас своими образами. В какой-то момент одна из мрачных фигур потянулась к нему своей клешней, стремясь перекусить его пополам, и Стуков рефлекторно распахнул глаз. Зрение, успевшее приспособиться к абсолютной темноте, позволяло без труда увидеть причину пробуждения. Назойливая крыса пыталась прогрызть его ботинки, и уже весьма успешно с этим справилась. Однако же она весьма быстро с визгом удрала, стоило только мужчине шелохнуться. Стуков же кажется и не заметил этой досадной мелочи. Все его внимание занимал юноша, что сейчас стоял перед ним. И лицо его было ему знакомо. Как-никак, они уже не первый раз встречались. — Я смог. Как мы и договорились, я нашел силу. Это произошло еще до встречи с парой тех болтунов, из-за которых все пошло наперекосяк. И Стуков был куда более сурово настроен, когда к нему вломился посторонний. Едва ступив ногой на слизь, проросшие щупальца тут же схватили незадачливого вторженца, утащив его глубоко внутрь логова. Какого же было удивление экс-лейтенанта, когда вместо разведчика от героев или же жалкого бандита, ищущего что бы украсть из покинутых квартир, перед ним предстал молодой на вид паренек. Едва тот понял, к кому он попал в сети, он лишь благоговейно прошептал: — Наконец-то я нашел вас… Прокаженный Демон. — Лучше не юли, парень, а выкладывай начистоту, — не посмотрев на возраст пойманного, усилил Стуков давление стягивающих пут щупалец. — От этого сейчас зависит твоя жизнь. Однако, этот юноша и бровью не повел, хотя экс-лейтенант и ощущал, что приложи он чуть больше сил, и мог бы переломать ему все кости. Очевидно, у парня на лицо необычайно высокий болевой порог, да и этот его взгляд, такой неестественный для ребят его возраста. Такой же мертвый, как у самого Стукова. И это заставило его слегка поубавить свой пыл. Все же любопытство возобладало над ним. — Я слышал о том, кто вы… Вернее, что вы делаете, — с нескрываемым почтением проронил парень, склонив голову в поклоне. — Лига Злодеев, они ваши враги. Я желаю помочь вам в этом деле, насколько смогу. — Багаж мне не нужен, — холодно отреагировал на его слова Стуков, чтобы выведать побольше. — Что ты можешь? И в первую очередь касательно причуды. — Ее…! — не миг перекосило юношу от гнева, после чего сквозь стиснутые зубы он прошипел: — Ее нет, вернее… — Не интересно, — как отрезав, произнес экс-лейтенант, тут же отпустив бедолагу. Беспричудные не могли представлять опасности, только не для него. Хотя наверно прошлого его такие мысли неслабо бы так оскорбили. — Не знаю, откуда ты вылез, мальчик, но иди-ка ты лучше домой, целее будешь. — Моя сила… ее отняли у меня… — Что ты сейчас сказал? Стукову показалось, что он ослышался, но нет же. Парень отчетливо сказал, и не было нужды просить того повторять дважды. Если был хотя бы малейший шанс на получение жизненно важной информации, ему стоило подыграть. Присев на корточки рядом с неподвижным парнем, он как смог смягчил тон хриплого голоса. — Расскажешь, что произошло? Ты видно был совсем мальчишкой, когда повстречал Все за Одного… — Это… был не он, — все также сквозь зубы прорычал тот, чем окончательно развеял все сомнения на давно волнующий его вопрос. Значит, все-таки яйцеголовые из ПСАО довели до ума проект. И таким образом, выходит, что Испытуемый Номер 4 действительно существует, и находится сейчас здесь, в Японии. С одной стороны, сейчас Стукова обуяла нешуточная злость из-за такого известия, с другой же стороны расклад был в его пользу, поскольку новая цель также была относительно неподалеку. С поправкой на то, что он был без понятия, где отыскать одного подростка на целую страну. И как назло, его не покидало ощущение, что он забывает нечто важное, и это чувство словно бы дразнило и насмехалось. Монструозная рука, удлинившись, дернулась в сторону и проломила стену на своем пути. Однако все еще оставалась надежда, что этот свалившийся как снег на голову юноша мог знать что-то. — Говори, что ты еще знаешь? Этот «он», он примерно твоего возраста? — не изменившимся голосом, решил уточнить Стуков. — Нет уж, так не пойдет. Я вам расскажу, и останусь не нужен, — на удивление быстро смекнул в чем соль парень. Юноша точно знал то, что было нужно экс-лейтенанту. Ему в голову было пришла мысль прибегнуть к пытке, чтобы не тратить время на капризы ребенка. Но отчего-то он весьма быстро отмел эту идею прочь. И не столько в гуманности оказалась загвоздка, сколько в неэффективности такого подхода. Аура у этого паренька была очень уж недобрая, нездоровая даже можно так сказать. А с такими, как известно, ты лишь зря потратишь время и силы. — И что ты предлагаешь? Чего ты хочешь? — сдавшись, напрямую спросил его о целях мужчина. — Хочу сражаться вместе с вами против слуг Все за Одного! — Исключено! Тебе явно недостает силы. — Да, силы недостает… силы… пьянящего чувства силы! Точно! Это может сработать! Решив что-то там сам себе на уме, парень зашелся в истеричном хохоте. Зажав голову в тиски, он выглядел сейчас натуральным безумцем. Стукову оставалось лишь мысленно покрутить пальцем у виска, по своему искренне посочувствовав бедолаге. Значит, вот что происходит с людьми, когда у них насильно отнимают причуду. Этот Номер 4 действительно жестокий человек, если смог сотворить такое. И значит экс-лейтенанту точно не стоило переживать из-за того, что ему предстоит убить ребенка. Сделавший такое с другим человеком точно не имеет права оправдываться своим возрастом. Психованный же юноша вдоволь отсмеялся, и весьма резво вскочил на ноги. Глаза у него сияли решительностью, граничащей с маниакальной одержимостью. — Я знаю, как обрести силу. Есть… одно лекарство, я его уже принимал. Мне нужно будет лишь… увеличить дозировку. Так я смогу восстановить утраченное, просто обязан. И тогда-то, я надеюсь, вы примете меня к себе! Самый простой способ действовать с такими личностями, так это следовать по пути наименьшего сопротивления. По крайней мере, пока они у тебя не на крючке. И Стуков понял, что ему следовало сделать. Выказать свои воодушевление и поддержку. — Если только ты действительно станешь силен. Однако прежде чем ты уйдешь, у меня будет одно условие. — Какое? — вполне обычным голосом спросил парень. — Я должен знать, где ты, постоянно. Чтобы если ты попадешься героям или еще чего похуже, я мог прийти на выручку. Но только в самом крайнем случае. — Согласен. Что от меня потребуется? — Дай мне свою руку. Лишь услышав приказ со стороны Стукова, он непоколебимо протянул свою ладонь мужчине. Тот как раз закончил формировать свое «изобретение». В его трехпалой конечности, ожидал своего часа небольшой сгусток, очень похожий на обычного кольчатого червя, но очень маленького. Чуть подрагивая и извиваясь, создание как будто учуяло чужеродное тело, и начало тянуться к нему своим кончиком, вытянувшись в струну. — С помощью этого я всегда буду ощущать тебя, где бы ты ни находился, — произнес Стуков, поднеся свою гигантскую ладонь ближе к руке юноши. Теперь червячок уже дотронулся до его кожи, и порыв крохи усилился, как будто он хотел проникнуть глубже. Пока парень во все глаза рассматривал это нечто, экс-лейтенант подтвердил его догадки: — Эта штука может жить лишь за счет паразитирования в организме носителе. Процесс вживления не из самых приятных, уж поверь. — Я готов. Давайте…! Не дав ему договорить, червячок сам выписал себе приглашение, и подобно иголке с легкостью проткнул слой кожи. Если сперва боль показалась как от обычного укола, то чем глубже забиралось существо, тем сильнее становились жжение и зуд вкупе с болью. Со скрежетом и стоном зубовным, юноша упал навзничь, но не издал ни единого звука, лишь очень часто и тяжело дышал, покрывшись холодным потом. Так он провел все время, пока паразит-трекер не прижился окончательно. Увиденное еще раз дало понять Стукову, насколько необычный ему повстречался юноша. — Не назовешь свое имя перед уходом? — спросил он у него из праздного любопытства. — Имени у меня не осталось, а друзья… называли Плазм. И верно, про этого сопляка Стуков уже и думать почти что забыл. Очень уж активная жизнь городская выдалась ему, в которой буквально каждый не давал ему заскучать. Тому похоже также приходилось несладко последние дни. Все лицо в шрамах и синяках, но глаза все такие же мертвые, но вместе с тем горящие безумным огнем. Ну в точности как у него самого, если так подумать. Легкая тень ухмылки мелькнула по губам мужчины. — Живой, значит… — тихо просипел он, поскольку связки еще не восстановились до конца. — И я добыл то, что искал, — широко оскалившись, повторил Плазм, — А вас нашел с помощью этой штуки в руке, она как будто направляла меня. Словно бы внутренний компас у меня в голове. Поднырнув под гигантское плечо экс-лейтенанта, он без тени брезгливости запачкался в крови и телесных выделениях типа гноя. Оторвав затекшее тело Стукова от стены, они вдвоем медленно пошагали вперед, оставляя место случайной стоянки позади. Невольно нахлынули воспоминания о годах службы, когда ни раз и не два вот также он сам помогал своим товарищам по оружию. Как давно это было, казалось, словно бы это происходило с ним в другой жизни. Рука вновь дернулась к пустому карману, где недоставало такой родной тяжести пистолета. — Мне точно необходим ствол, а также отпуск… — хрипло хмыкнул Стуков, когда его слух уловил посторонний звук. И по своему типу он напоминал взмах кожистых крыльев. Как будто бы летучая мышь, но слишком уж крупная. Глаза же не замечали ничего подозрительного, однако тревога забила набатом в голове. И масла в огонь подлил резко напрягшийся Плазм, который также заприметил что-то спереди. Сейчас парень представлял собой оголенный провод, и даже легкого толчка ему было достаточно, чтобы сорваться с места. Похоже намечалась славная драка, вопрос был лишь в том, кто посмел встать у него на пути. — Должен сказать тебе, мальчик, заставил ты меня побегать за тобой, — раздался пропитанный холодом голос. Неясная тень мелькнула под потолком, и вот уже ее обладатель стоял перед ними в полный рост. Запахнувшись в свои крылья как в кожаный плащ, он показался Стукову как будто бы знакомым. Натолкнули его на нужные мысли замеченные бритвенно-острые лезвия, расположенные вдоль кромки крыльев на манер клинков. Без сомнения, это был тот же тип, что вмешался в его дела еще в парке развлечений. Это означало, что и его команда была где-то неподалеку. Похоже, об отдыхе в ближайшее время придется забыть. — Ночной Вихрь… — едва слышно прошипел Плазм, которого уже била откровенная дрожь. Но не в страхе было дело, а скорее в едва сдерживаемой ярости. И в этот момент, казалось, само время замерло в ожидании развязки стремительного накалившейся обстановки.