В Лос-Анджелесе пасмурно

Сложнее всего сделать первый шаг. Почему-то эту незамысловатую с виду истину Франческа Андерсон осознала только сейчас. Сделать шаг — буквальный, перешагнуть одно маленькое, пусть и жуткое препятствие — ей далось невероятно сложно. Однако это определённо стоило того. От Рэспи-Хилл она ожидала… всякого. На деле это это оказался удивительно мирный, богато засаженный растительностью пригород с миниатюрными одноэтажными домиками, узкими улочками и выкрашенными в мягкие пастельные тона заборчиками. Он совсем не был похож на картинки с реддита про страшное и неизведанное; даже напротив. В таком пригороде — с собачниками, тисами вдоль тротуара и велодорожками — мог жить любой человек, будь это студентка юрфака, офисный планктоновод, твой сосед или маньяк-расчленитель. В воздухе пахло весной и никакого намёка на мистику. — Прикольно, — сухо резюмировала Франческа. — «Прикольно?» — тут же возмутилась Эмма. — Это всё, что ты можешь сказать?! — Ну, выглядит как родной Глен-Роуз. — Франческа пожала плечами. — Тоже чинно и благородно, даже пыль на улицах убирают. — Рэспи-Хилл — это рай на земле! — завелась Эмма в ответ. — Тут немного народу, больше половины из нас — такие же особенные, как я или Войд, но у нас тут есть свой итальянский ресторан, кинотеатр, никто нигде не скажет тебе, что выгуливать медведя рядом с детьми нельзя, никому нет дела до того, что ты можешь лопнуть лампочку-другую… Идём, я всё здесь покажу! — И что, вы совсем изолированы от внешнего мира? — хмыкнула Франческа, последовав за своим новым юным экскурсоводом в лице Эммы. — Это больше похоже на колонию для одарённых преступников. — Вовсе нет! Большинство из нас работает и учится в Эл-Эй. А живём здесь. Здесь нам никто не мешает. Ну, почти… — Эмма раздражённо насупилась. — Эти придурки на минивэнах очень сильно мешают. — Как они вообще сюда попадают и почему вы до сих пор их не прогнали? — наконец, задала волнующий её вопрос Франческа. — Мы не знаем, — Эмма пожала плечами. — Прогонять-то мы их прогоняем — Дарк за этим бдит — но привлекать слишком много ненужного внимания тоже нельзя. Рэспи-Хилл значится на картах округа как маленькое заброшенное поселение, а эти ребята, кажется, из какой-то серьёзной конторы… — Теперь понятно, почему я не могла найти тот особняк… — задумчиво произнесла Франческа. Она действительно не раз и не два проверяла карты, но на месте ухоженных улочек, которые она сейчас видела, был наполовину Монтебелло, наполовину пустырь. — Скажи мне ещё кое-что, Эмма… — Хм? — Как у вас до сих пор не возникло проблем с правительством? Если эти типы смогли сюда попасть, не будучи аномальными, и я смогла сюда попасть — кстати, спасибо, Войд… — Всегда пожалуйста! — полуязвительно фыркнул тот, явно не слишком довольный столь незначительным признанием его заслуг. — …Значит, и другие тоже рано или поздно могут или могли сюда попасть, — продолжила рассуждать Франческа. — Кто-то да должен был заметить расхождения в картах и показаниях. Не бывает так, чтобы часть мира просто исчезла с лица Земли и никто не заволновался. Не… бывает ведь?.. — Возможно… — Эмма прикусила кончик большого пальца. — Я расскажу, но это очень-очень большой секрет, никто не должен знать! — Мне некому рассказать. — Франческа пожала плечами. — Разве что Паппету, но он не говорящий. — Хорошо. — Эмма кивнула неожиданно серьёзно, и Франческе вдруг по какой-то не до конца ей самой понятной причине стало не по себе. «…Порой ты можешь вспомнить каждую деталь дня, минувшего уже как четверть века, а как ты просыпался утром — не помнишь. Порой ты можешь вспомнить каждую чёрточку лица того, кто был тебе другом и соратником долгие годы, но не можешь поймать в памяти его имя». Человеческая память и внимание — понятия очень пластичные. Мозг умеет блокировать целые участки, отвечающие за память, знания и умения, а может, наоборот, при должной тренировке развивать их до немыслимых пределов. Точно так же на память и знания можно влиять и извне. По словам Эммы Рэспи-Хилл — одна из самых сильных, самых важных аберраций Западного побережья как раз по причине того, что способна на это. То, что в Рэспи-Хилл нельзя попасть без посторонней помощи — лишь малая часть способностей города. Его нельзя увидеть с высоты птичьего полёта, найти улицы на картах и адреса домов в старых записях, нельзя проехать сквозь него, не зная, куда именно ты направляешься. Никому нет дела до Рэспи-Хилл, он никого никогда не интересует, как старая безделушка, задвинутая в самый дальний угол чулана. И даже если ты попадаешь сюда, силы города не позволяют тебе запомнить о его существовании надолго, если ты не являешься частью этих сил. Он стирается из памяти, видео-съёмки и чужих блокнотов. Рэспи-Хилл не существует. Загадочные люди на минивэнах каждый раз приезжают сюда, как в первый — и именно поэтому жители могут спать спокойно, не боясь, что их раскроют. Не раскроют. Никогда и ни за что. — Я не знаю, как это работает, — честно призналась Эмма, — но это… потрясающе. Для нас, конечно же. Не могу представить, что чувствует человек, часть памяти которого стирается из мира. — Вот как… — Франческа подняла голову к небу, погрустневшим взглядом мазнув по тисам и цветастым крышам домов. — Значит, и я тоже забуду, что здесь была?.. — Наверное так, — Эмма пожала плечами. — Ну и что? Зато я смогу проводить такие экскурсии хоть каждую неделю, и тебе всегда будет нравиться! — Пожалуй, ты права. Франческа отвела взгляд. Информация, которую она так легко получила от Эммы, не укладывалась в голове. Знания о городе просто исчезают из памяти?.. Но тогда не получится объяснить, почему некоторые сведения всё же есть, пусть ради них и приходится попотеть. Узнала же она об особняке, о Мейере и о самом существовании Рэспи-Хилл. Лежат же у неё дома эти трижды проклятые газетные распечатки, из-за которых столько шума. Она вдруг почувствовала, будто её ударили пыльным мешком по голове. Вспомнился один недавний разговор с Льюисом, который она посчитала очень странным, но не придала значения. Внезапно он обрёл смысл. «Как ещё раз, говоришь? — голос Льюиса в трубке хриплый из-за помех, а ещё из-за того, что он, похоже, опять заснул за рабочим столом. «Рэ-с-пи-Хилл, — по слогам произносит она. — Ты же сам на прошлой неделе искал по нему инфу, как я просила». «Правда? — искренне удивляется Льюис. — Не помню, честно, прости. Заработался, наверное… Ты же знаешь, сколько у нас дел в последнее время, Килл вообще в дома почти не появляется». «Да, понимаю, — она кивает в раздражении, позабыв, что по телефону он не может увидеть её движений. — Посмотри ещё раз, пожалуйста, мне нужно больше знать об этом Мейере. Кто такой, где учился, родственные связи. Особенно последнее». «Мей… ер… Записал. Хорошо, вечером гляну! Бывай!», — он вешает трубку, а в сердце Франчески нарастает нехорошее предчувствие. Льюис не помнил ничего из того, что нарыл сам. Тогда она списала это на усталость, но теперь… Тогда почему она сама запомнила всё?.. — Ты там вроде хотела посмотреть на особняк? — бестактно вырвала её из потока мыслей Эмма. — Не передумала ещё? — С чего бы? — Франческа хмыкнула. — Веди. — А чего к нему вести-то, тут и так дорогу видно. — Эмма указала куда-то в сторону. — Он во-о-о-о-н там. Франческа обернулась по указанному направлению и прищурилась, пытаясь разглядеть что-то на фоне сине-белого неба. Одна из дорог Рэспи-Хилл действительно вела на возвышение, и видно её было даже отсюда — слегка извилистая, из красивой двухполоски превращающаяся в неухоженную сельскую тропинку, она заканчивалась возле массивной, заросшей зеленью ограды с вычурными воротами. Там, за этой оградой, отлично просматривалось трёхэтажное здание, обернувшееся вокруг вершины холма подобно ленивому ящеру. Даже отсюда были хорошо видны его богатая отделка и витражные окна, что вкупе с поистине огромной территорией парка за оградой, а, значит, прилегающего к особняку, создавало вид весьма впечатляющий. Особняк выглядел неуклюже среди весенне-летнего обаяния Рэспи-Хилл и казался пережитком какого-то сомнительного прошлого. Словно его построили здесь специально, чтобы в нём происходили неприятности. — Прямо «Красная роза» какая-то, — хмыкнула Франческа, ладонью-козырьком прикрываясь от солнца. — Подойдём поближе? — Конечно! — с готовностью улыбнулась Эмма. — Только это… — Что? — Внутрь лучше не заходить особо. — Почему? — удивилась Франческа. — Ну… — Эмма замялась. — Особняк же, типа как, ровесник Рэспи, там полам и крыше крантец. Можно только по первому этажу, а дальше нас даже лестница может не выдержать, не то что пол второго этажа. — Мы только немного осмотримся, — Франческа мягко улыбнулась. — Разве это может быть настолько плохо? — Нуу… Вроде, нет… — Эмма неуверенно кивнула. — Идём! Франческа взглянула на макушку припустившей по дороге Эммы с мрачным сомнением. Как-то не очень искренне она отозвалась об аварийном состоянии особняка. Действительно ли он просто опасен с точки зрения старости конструкций? Возможно ведь, что это Дарк в своё время пригрозил чем-то не очень хорошим, если в особняк ступит чья-то чужая нога. Франческа обернулась к Войду, про существование которого она позабыла за время их недолгой, в общем-то, беседы. Тот, вопреки ожиданиям, всё ещё был с ними, и в ответ на мрачный взгляд только равнодушно пожал плечами. Разговоры о Рэспи его не трогали совершенно, это очевидно. — Что скажешь? — спросила она у него тихо. — А что тут сказать? — фыркнул он. — Дарки-бой что-нибудь там запрятал и не хочет, чтобы маленькие любопытные пальчики это нарыли. — Думаешь? — Уверен, миленькая. — Ещё раз назовешь меня «миленькой» — огребёшь, — пригрозила Франческа и поспешила следом за Эммой. Войд нервно хихикнул и последовал за ними. Особняк встретил их сумрачным молчанием старого монументального здания. Никаких запрещающих табличек или даже естественных предупреждений в виде пугающе скрипящих ворот — те так и вовсе были просто закрыты. Преодолеть ограду тоже оказалось несложно — часть покорёжило от времени настолько, что толстые прутья разъехались аккурат для пролезания одного человека за раз. Внутри — заросший от времени парк, налево альпийские горки, направо высохший бассейн, всё как подобает старым необслуживаемым особнякам. Гравийные дорожки, на удивление, почти не пострадали — да и страдать там нечему, садовый камень вообще штука удивительно крепкая. Вход самого особняка тоже остался почти нетронутым временем — так, осыпалась в нескольких местах штукатурка, потрескались дорожные мраморные плитки и стены заросли плющом. На такой благодатной почве, как заброшенное здание, сорняки разрастались с особенным рвением, но фактически это было единственным серьёзным препятствием на пути. Дверь взломал Войд, хотя его методы сложно было назвать деликатными. Он просто вогнал свой верный ножик в замочную скважину и провернул, как ключ — дверь жалобно хрустнула от варварского обращения и поддалась. Как и где он научился вскрывать замки ножами, Франческа решила не уточнять. — Ладно, мы внутри. — Эмма потёрла предплечья, как от сквозняка, хотя и внутри, и снаружи было тепло. — Куда теперь? — Думаю, раз на второй этаж подниматься не стоит, можно осмотреть немного первый, — улыбнулась Франческа. — Знаешь, что тут может быть? — Ну… Кухня, кинотеатр, игральный зал… — Игральный зал? — неожиданно оживился Войд. — Не знаю, кто был этот старый хрыч, но он мне нравится. — Мейеру было не больше тридцати, когда он пропал, — сухо заметила Франческа. — Ой, не порти всё своим занудством, — поморщился Войд в ответ. — Сам иди нахрен, — фыркнула она. — Ладно, давайте пройдёмся по часовой стрелке, а если там будет тупик — вернёмся и начнём против часовой. Что думаете? — Замётано, — кивнула Эмма. Всё внутри поросло паутиной и пылью. В особняке явно давно никого не было, большая часть фурнитуры накрыта тёмной плотной тканью, хотя на столы и кожаные кресла подобная щедрость, видимо, не распространялась. Пустые вазы, что-то в золочёных рамах — зеркала или картины — на стенах, места под лампы и лепнина на потолке… Интересно, но только для подросткового сталкинга. Пройдя мимо завешенного такой же тканью зеркала в холле, Франческа ощутила вдруг сквозняк, прошибивший её от самого затылка до пяток. Инстинктивно она схватила себя за предплечья, но тут же одёрнулась — она только что повторила жест Эммы на входе. Сейчас та озябшей уже, на удивление, не выглядела — с интересом осматривала старые гобелены и заглядывала под ткань в надежде найти на очередном пушистом диванчике занятные мелочи. Войд так и вовсе слонялся, задрав голову к потолку. Едва ли его так уж сильно интересовало место, скорее, компания в нём, и тот факт, что он наглым образом вломился на территорию Дарка и до сих пор не получил за это по лицу. Франческа тряхнула головой, прогоняя мимолётное наваждение неестественности. Через минуту она уже забыла, что что-то было не так. — О, и правда игровая! — восхитился Войд, толкнув дальнюю дверь из морёного дуба. — Тут даже карты для покера целы! — Правда? — Эмма просунула голову следом за ним. — Вы как хотите, а я тут задержусь. И ещё вон там, — Войд указал куда-то в дальний угол, — кажется, вывеска «кинотеатр» — туда тоже загляну, — он хихикнул, подкидывая в воздух на кончике ножа одну из запылившихся колод. Карты, ничем не скреплённые, грустно прошуршали старой бумагой и рассыпались вокруг. — Не думала, что у тебя есть тяга к подобным вещам, — хмыкнула Франческа. — Я тогда оккупирую библиотеку! — воскликнула вдруг Эмма. — Я слышала, там у здешнего дворецкого была спрятана настоящая аппаратура для наблюдения за всем домом! — Откуда ты это узнала? — Войд прищурился. — Производственная тайна, — Эмма подмигнула в ответ. — Разделяться — плохая идея, — нахмурилась Франческа. — Вы что, ужастиков не смотрели? — Мы сами себе ужастики, — захихикал Войд, махнув в её сторону ножиком. — Ну как знаешь. — Она покачала головой, идея ей совсем не нравилась. — Надо будет выбраться отсюда до темноты, а то хрен мы найдём дорогу обратно. Если Дарк заявится — уж постарайтесь не попасться ему на глаза. Особенно ты, Войд. — Ай-ай, коммандер, — отмахнулся тот. — Я тогда буду в холле, — предупредила Франческа. — Ты что, уже передумала тут всё осмотреть? — Лицо Эммы вытянулось. — Сама же сюда нас всех позвала! — Нет, просто… Я там видела ещё пару дверей, может, там будет кабинет хозяина или гостиная, — пожала плечами Франческа. — Оки-доки! — легко согласилась Эмма. — Библиотека, жди меня! Войд вкрадчиво взглянул на Франческу и подмигнул ей. Она в ответ покачала головой и направилась по коридору обратно. Конечно, она лгала — никаких примечательных дверей ей не встретилось. Но было кое-что другое — лестница наверх. Пусть Эмма и предупреждала насчёт опасности старого этажа, пусть всё это выглядело как ужастик в духе «Дома восковых фигур», но желание узнать, что именно там скрывал Дарк, было сильнее. Похоже, Войд на это и рассчитывал — отвлечь Эмму на некоторое время, чтобы Франческа успела тут всё осмотреть. Она надеялась пробыть на втором этаже недолго — минут десять, если успеет найти всё быстро. Очень надеялась. Сквозь плотные бордовые шторы пробивался яркий солнечный свет, играясь с пылинками в воздухе, мешая убранству особняка нагонять мистичности. Франческа, конечно, натурой мнительной не была — особенно после бурной юности на ранчо, — но что-то неопределённое всё же чувствовала в затхлом воздухе. — Ты же вроде в другом месте стоял? — чтобы немного успокоить неожиданно возникшее чувство тревоги, она обратилась к одному из непокрытых белых гипсовых бюстов, чудом не тронутых временем. Бюст — какого-то наверняка знаменитого философа — ничего не выражающим взглядом гипсовых глаз воззрился на неё из-под слоя паутины. — Никогда ведь нельзя быть уверенным, что тебе показалось, верно?.. К счастью, винтовая лестница в холле никуда не делась, хотя Франческа ожидала уже чего угодно. На пробу она схватилась за перила — держатся крепко. Ступила на первую ступеньку — даже не скрипит. «Эмма в самом деле приврала?» — мелькнула в её голове хмурая мысль. Второй этаж оказался значительно мрачнее, в основном за счёт задёрнутых штор и белых стен в обрамлении чёрного дерева. Количество паутины, оплётшей фурнитуру, близилось к бесконечности, давая фору идиотам и вселенной из известного афоризма. Однако никаких видимых помех Франческа не встретила. Она абсолютно беспрепятственно прошла по длинному, загибающемуся дугой коридору, пока не обнаружила перед собой чёрную дверь. Не сразу она поняла, что привлекло её внимание именно к ней — но потом заметила следы царапин на косяке и вокруг вычурного замка, словно сюда не раз ломились. Она сделала осторожный шаг вперёд, взявшись за ручку двери. Снова её спину прошиб сквозняк, взявшийся из ниоткуда, и Франческа замерла на месте. — Дарк, только не говори, что это ты, — тихо выдохнула она, уставившись перед собой. — Извини уж, что я так вламываюсь. Я просто гляну одним глазком, ты ж гнида скрытная, сам знаешь… Не обижайся. Она толкнула дверь, упорно игнорируя появившееся после сквозняка чувство постороннего взгляда.