Рождество с Фантомхайвами

— Дело чести любого мужчины в доме — приготовить мясо на праздник очень вкусно, ты так не думаешь, Себастьян? Винсент и Себастьян стояли по обе стороны кухонного стола. Между ними на блюде розовела свежая тушка индейки. Очень свежая и очень ароматная. — Абсолютно согласен. Оба закатали рукава рубашек по локоть. — Я предлагаю сделать индейку с острым соусом, — сказал Винсент тоном знатока. — А я всегда делаю с ягодным подливом, получается вкусно, — сообщил Себастьян с не менее уверенной интонацией. Фантомхайв поднял указательный палец вверх: — И именно по причине расхождений во вкусах я предлагаю сделать так: каждый возьмет под свою ответственность одну сторону индюшки и намажет ее тем, чем захочет, а на ужине узнаем, чей рецепт лучше. Себастьяну в этот момент показалось, или в глазах Винсента засверкали азартные огоньки? Что ж… — Идет. — Вот и отлично! Приступим! «И что он пытается этим доказать? — думал Себастьян. — Это же смешно». На другой стороне кухни он уже приступил к смешиванию ингредиентов для подливки из клюквы. Каждое Рождество в их доме именно он готовит мясо, и всегда — отменно. «Не думаю, что Винсент что-то умеет на кухне. Он же… не готовит совсем. Или?..» «Небольшая дуэлька никому не помешает», — думал Винсент, обильно ссыпая острые приправы в чашку. «Вот эта вкусно пахнет, вот это вроде тоже ничего, а вот эта травка, наверное, придаст пикантность». — Кстати, Себастьян, может расскажешь, как вы жили с моим сыном все эти годы? — Что именно вас интересует? — Все. Возможно, я кажусь вам ужасным человеком? — хозяин дома радушно улыбнулся. — Не общался с сыном пару лет… Что он обо мне говорил? — Ничего такого. — Совсем? — Он мало говорит о семье. — Хм… на самом деле я люблю своего сына. Себастьян чуть приподнял брови. В его выражении лица застыло нечто вроде: «Никто и не сомневается», и в тоже время «вот как?». — А у вас есть дети? — поинтересовался Винсент. — Нет. — И не планируете? — Нет. — Может быть, поэтому вам с Сиэлем меня и не понять. — Я думаю, вам стоит объяснить все сыну, и, возможно, это поможет вам обоим куда больше, чем объяснение мне. — Но он не станет слушать. Я был довольно резок, когда узнал и наговорил… к слову, он говорил, что я наговорил? — Немного. И все же, думаю, если вы объясните ему, почему вы наговорили то, что наговорили, это будет лучший вариант. — Возможно. В кармане брюк Себастьяна завибрировал мобильный, и раздалась мелодия, на этот раз это была «I`m too sexy». «И когда он успевает их менять-то?» — мужчина поспешно принял вызов, но заметил, как изогнулась бровь Винсента. Кажется, он прошептал нечто вроде «занятненько». — Ты не поверишь, они хоронят этого монстра на полном серьезе, — сообщил Сиэль. — Ты о чем? — Выгляни в окно, с кухни должно быть видно. Себастьян подошел к окну. Лиззи, Габриэль, Рейчел и две гостьи действительно прощались с Большим Дюком. Они устроили похороны под одиноким деревцем. — Прощайте, господин индюк. — Покойтесь с миром… — Исчадие ада, — добавил Габриэль с уважением в голосе, а Лиззи положила на холмик букетик. — И правда, — протянул Себастьян, — но индюк правда был особенный. — Да… ты как там? Что он делает? — Готовим индейку. — Все хорошо? — Да. — Ладно. Будешь идти с кухни - принеси мне лимонные мармеладки. Юноша положил трубку. Когда Себастьян обернулся, Винсент резко отошел от стола. Себастьяну показалось это странным. — Занятная консистенция у тебя вышла, — улыбнулся Винсент. Брюнет подозрительно прищурил глаза. — Сиэль просит лимонные мармеладки. Знаете, где они лежат? — Сейчас поищем, — мужчина закопался в шкафах. Тем временем Себастьян, которому померещилось какое-то движение Винсента над его чашкой с соусом, проверил, все ли в порядке. «Точно что-то подсыпал», — с изумлением обнаружил он и, недолго думая, присыпал в чашку Винсента перца. Очень щедро, а затем перемешал. «На этот раз у тебя ничего не выйдет», — усмехнулся Михаэлис. Винсент долго причитал, что Рейчел куда-то спрятала мармелад. — У Сиэля привычка с детства таскать сладкое, может, Рейчел решила вспомнить светлое старое прошлое и спрятать их?.. А, нет, вот, нашел! — Спасибо, — Себастьян тепло улыбнулся. Они оба закончили с соусами и принялись натирать индейку — каждый свою сторону. Винсент очень деликатно потирая кожицу. Словно извиняясь за бестактность, он раздвинул крылышко, чтобы потереть и там. Себастьян же щедро квацал блестящую плоть во всех местах. — Запах получается интересный, согласен? — улыбнулся Винсент. — Абсолютно, — еще шире улыбнулся Михаэлис. Кому-то должна была достаться честь заложить начинку. — Пожалуй, вы, — Себастьян пропустил Винсента. — Лучше ты, — мужчина уже взялся за полотенце, чтобы обтереть руки. — Вам это, наверное, кажется чересчур варварским занятием? — покривил губами брюнет. — Почему вы так решили? — Вы сказали «пардон» нашей тушке, когда натирали под крылом. — Разве? Пошутил, видимо. — Видимо, да. Индейка, напичканная до невозможности, была засунута в духовку. — Главное - ее не спалить. Сиэль у нас имеет такую привычку. — Я выставил время. — О, да, такое он тоже говорит каждый раз, но… — мужчина улыбнулся. — Хотите выпить? — Винсент подошел к буфету с алкоголем. — Да, но сначала пойду проверю Сиэля и отнесу его заказ. — Заказ?.. А ты не работал в сфере обслуживания? — Нет. — Тогда просто приятно, что к моему сыну относятся, как к господину. — Это была шутка. Винсент глупо посмеялся: «ха-ха-ха» и развел руками: — Я тоже пошутил. Себастьян ушел к Сиэлю, а второй повар остался на кухне. — Ты прав, — с порога в зал объявил брюнет, — он не чувствует никакой вины. Сейчас он подсыпал что-то в мой соус. Сиэль удивленно распахнул глаза. — А ты что? — Догадайся. Сиэль задумался. — Высказал ему все в лицо в своей манере? — Нет. Сделал то же самое, пока он не видел. — Это на тебя непохоже, — усмехнулся Сиэль. — Садись. Он похлопал рядом с собой и потянул руки к пакетику с мармеладками, быстро вскрыл его и стал жевать. — Поздравляю, Себастьян, ты приопщаешься в наши ряты, а когда я нашинал фсечаться с фофой, ты пыл таким блахародным мущиной. — Когда ем — глух и нем. — И нудным. Хотя я могу тебя понять… В случае с отцом, надо держать ответ. — Сам не знаю, что на меня нашло, — удрученно сказал мужчина. — Другие-то не виноваты, а ужин может быть испорчен. — Фсе в потятке, — Сиэль утешительно погладил мужчину по спине и погрузил в рот зеленого мишку. — Это останется нашим секретом. Он первый начал. — Так не делается, Сиэль. Нужно сесть и поговорить. Это твой отец. — Не в данной семье, поверь. — Ты говорил с ним с тех пор, как мы приехали? — Он хочет играть в игру «ничего не поменялось». Подождем еще пару дней, и я, если что, поговорю с ним. — Обещаешь? — Клянусь этим… мишкой Гамми, — Сиэль вытащил на свет розового медведя и беспощадно бросил на жертвенный алтарь-язык. Зажевал. Себастьян грустно улыбнулся. *** — А помнишь, Сиэль, ты хотел стать пастором в детстве? Так увлеченно читал Библию… — решила вспомнить за ужином Лиззи. Все наслаждались горячей индейкой. — Да, но пасторы не бывают геями, — сухо заметил Винсент, — не так ли, Сиэль? — Возможно, именно поэтому я и не стал пастором? Потому что, в первую очередь, гей?.. — отозвался тот. — А давайте после ужина зажжем фейерверки? — предложила Рейчел. — В угоду низменным инстинктам, верно? — Винсент поймал взгляд сына. — Я за! — подняла руку Лиззи. Габриэль поперхнулся. — Дорогой, ты в порядке? Выпей воды! — Вот что ты делаешь с братом, — заметил Винсент. Следом за Габриэлем закашлялся Себастьян, а затем Рейчел. — Кажется, в соус переложили перца, — прокашлялась женщина. — Чья сторона? — Винсент поднялся, чтобы посмотреть на индюшку и… убедиться, что переперченной оказалась часть птицы, которую обмазывал он. — Твоя, милый. Положил слишком много перца. Мужчина искренне удивился: — Быть не может! — Но это так. Ничего страшного, бывает. — Нет, не бывает, я делал все по рецепту. Может быть, меня подставили? Рейчел рассмеялась в ладошку: — Ну кому это делать? Не преувеличивай! — Конкуренция… — Винсент стрельнул глазами в сторону второго кулинара. Себастьян приподнял брови, а Рейчел примирительно опустила руки на стол: — Ну хватит! Пошутили и все. Лучше давайте перейдем к следующему блюду… Но Винсент напоследок показал сопернику жест: указательным и средним пальцами от своих глаз в сторону глаз Себастьяна — «я слежу за тобой». — Ты это видел? — шепотом поинтересовался брюнет у своего парня. — Видел что? — Твой отец показал, что следит за мной. Сиэль лукаво и криво ухмыльнулся, а затем часто поморгал: — Ты же говорил, что он милый. — Да, но… это странно. Я ничего с индюшкой не делал. — Верю. Не обращай внимания. Он здесь - король в своем королевстве. — Я понимаю, но я занимался только своей стороной индюшки. Себастьян-волк уже переигрывал в овечьей шкуре. — Себастьян, я тебе верю, — теряя терпение рявкнул Сиэль и протянул руку. — Подай горчицу! — Зачем? — Себастьян отставил горчичницу подальше. — Моя сторона идеальная по всем вкусовым параметрам. — Мне для заливного. — Ты же не попробовал еще моего! — Я уже съел две порции, пока ты глядел на отца. — Вкусно? — Да, как и всегда. Я другого от тебя и не ожидал. Сиэль, наконец, вырвал свою горчицу из рук, а Себастьян задумчиво посмотрел на главу семейства: «Я выиграл, вот Винсент и раздражен. Но все же выходит, что в мой соус он ничего не подсыпал». *** Уже после ужина в своей спальне под одеялом Себастьян решил уточнить: — Правда вкусно было? — Очень, — улыбнулся Сиэль — Налопался от пуза. — А чья сторона вкуснее? Только честно. — Разумеется, твоя. Папа никогда не готовит, исключения — праздник раз в год, можно себе представить, что это. Себастьян вроде снова успокоился. Его утешала мысль, что он не ударил в грязь лицом и вышел победителем. Хоть немного и нечестно… но Винсент сам виноват, что дал повод подумать на себя, верно?.. «Нет, я не виноват в том, что он набуробил столько перца. Я и подсыпал-то чуть-чуть». Сиэль устроился под его боком почитать свои любимые игровые журналы перед сном, а Себастьян еще смотрел в потолок. — Сиэль? — неожиданно спросил он. — М? — А если считать от одного до двенадцати — моя индюшка все же на сколько? — На одиннадцать с половиной. — Серьезно? Юноша ухмыльнулся:  — Шучу. На тринадцать. — Хорошо… Сиэлю очень нравился свежий выпуск, он уже смеялся над подборкой историй, как над ним нависли, чтобы поцеловать в щеку и… шепотом уточнить: — А у Винсента — от одного до двенадцати, — на сколько?.. Это была важная деталь, но у Сиэля дернулся левый глаз. — На восьмерку, — сухо отозвался он. — Довольно высокая оценка, учитывая, что он «переперчил». — Хорошо, пять. Пять, идет? — Тебе лучше знать, просто отвечай честно. — Ты издеваешься?! Себастьян, я больше не хочу ничего слышать об индюшках! Спать! — Что ж… спокойной ночи, — мужчина поцеловал юношу и устроился на своей половине, где вскоре и затих. Сиэль облегченно вздохнул и схватился за живот: признаться, крутило у него там от обоих частей злосчастной индюшки. «И что они там понамешали оба? Тоже мне, кулинары-эксперты!»