Блюстители Чистоты

Я вошел в дом. Музыка разливалась по комнатам. Люди танцевали, смеялись. Мой взгляд искал в толпе одного человека. Сколько бы я не убеждал себя, что пришел на вечеринку просто так, все было напрасным. Я высматривал небольшого роста, с вечно пугливым, но одновременно рисковым выражением лица девушку. Висок кольнуло, это заставило посмотреть в сторону. Что-то внутри встрепенулось и меня тут же окатила волна жара. Она смотрела на меня. Своими лисьими глазами, с прищуром. Словно манила и знала — я поддамся. Знала, что красива, ждала моей реакции. Эмилия удивленно растянула губы в улыбке, будто не ожидала меня здесь увидеть. Неужели я хотел, чтобы она ждала меня? — Дилан! — раздалось сбоку. Я обернулся на голос. Из соседней комнаты появился Джаред. Его рука опустилась на плечо и с нажимом развернула к двери. Стиснув челюсть, я поддался, но руку все-таки стряхнул. Бросив последний взгляд на встрепенувшуюся Милк, вышел на улицу. Двери закрылись, отрезав от музыки. Ветер тут же лизнул щеку и убежал во тьму, скрывшись за высоким забором. — С днем рождения, — начал я, оперевшись о стену дома. Джаред встал рядом. В его дрожащих пальцах появилась сигарета, и через секунду её конец задымился, разгораясь угольком. — Спасибо, — протянул Джаред, после того как затянулся. Глаза его больше не метались, а плечи со вздохом опустились, словно долгожданное расслабление все-таки пришло, — мне нужно обсудить кое-что. Ветер подул сильнее, колыхнул деревья. Они зашептались, дав нам какое-то время на молчание. Словно время на перезагрузку. — Кристофер нашел ублюдков, — с горечью сказал Джаред, и я тут же отпрянул от стены: — Где? — В школе, под нашим носом. — Я был у Кристофера вчера, он ничего не сказал об этом. — Мне он сказал, что ты в курсе, — ответил Джаред, затянувшись, от чего конец сигареты разгорелся ярче, — ты отвечаешь за то, что произойдет дальше. И лучше тебе узнать у того парня, где находится наркота. Я приведу его к нам. Джаред не смотрел в глаза. Он резко вжал окурок в стену. Волновался, не мог скрыть это, но я остался холоден, только странная дрожь нетерпения прокатилась по коже. То ли от скорого выполнения задания, то ли от очередной пытки, которую нужно устроить. Страшно не было. — Когда? — Завтра он будет в подвале, — ответил Джаред и отвернулся к двери, — и Дилан, — наши взгляды встретились, — я при любом раскладе стану Правым, поэтому не испорть все, если не хочешь умереть. В его голосе не было и намека на юмор. Он слепо верил в то, что говорил. Я лишь кивнул. Входные двери открылись. Музыка вывалилась наружу. — Джар, — звонко сказали совсем рядом. Элли повисла на двери, перехватывая руку брата. Высунулась из дома в легком платье, словно холод её не пугал, — так ты здесь! Мне нужно срочно тебе кое-что рассказать… — Элли, зайди в дом. Джаред взял сестру под руку, но она как обезьянка прилипла к телу, повиснув. — Нам нужно поговорить, — настаивала она, на что Джаред закатил глаза, но руку сестры не отпустил. — Я пойду, — сказал я, прежде чем пройти ко входу, — с днем рождения, Элли. — Спасибо, — она сдержанно улыбнулась, но глаза моментально вернулись к брату. Ей не терпелось что-то рассказать, от того она нервно дергала подол платья. Перед тем, как закрыть за собой дверь, краем глаза я выхватил, как Джаред накинул на плечи Элли свою куртку. Свет в комнате не горел, но музыка и духота остались, непривычно обволакивая кожу. Высмотреть хоть кого-то в толпе не получилось и как по мановению палочки комнату озарил свет огромной люстры над нашими головами. Кто-то возмущенно застонал. Осмотревшись, я не увидел того, кого искал совсем недавно. Её не было на лестнице, в зале, даже у входа в кухню, где казалось более-менее просторно. Там стоял только Никко, подперев дверной проем. Он не заметил меня, все его внимание было уделено толпе. Брови Никко свел у переносицы, подбородок поднял, как делал всегда, реагируя на опасность. Я посмотрел туда же. Люди в центре толпы возмущались, повисали друг на друге и пытались отойти. Они махали руками, что-то крича, но из-за музыки этого не было слышно. В сознании мелькнула странная мысль, оставив после себя блеклый след, но я уже не стоял на месте. Осторожно, но настойчиво прошел в толпу, пробираясь к центру. Кто-то вскрикнул, напоровшись на мой локоть, но все потонуло в музыке. Только дыхание и стук сердца раздавались в ушах. Чем ближе к центру я был, тем больший пузырь обволакивал и отделял меня от мира, пока весь мир не сосредоточился на этих лисьих глазах. Закрытых, но с трепещущими ресницами. Эмилия лежала на полу, свернувшись калачиком и закрыв голову руками. Рубашка задралась, распущенные волосы запутались. Я бросился к ней, закатывая рукава. Вцепился в горячие руки, убрал их от лица. — Милк! Хэй, открой глаза… Эй! Оттянул пальцем её веко, но зрачок уплыл вверх. Это плохо. Эмилия показалась тяжелее чем обычно, когда я просунул под неё руки, подняв с пола. Перехватил удобнее и прижал к себе. Мягкие волосы щекотали мой подбородок, словно нервы. Люди медленно отступали. Я прикрикнул на парня, что продолжал танцевать спиной ко мне. Он не отходил. Голова Эмилии соскользнула с плеча, опрокинувшись. Прежде чем этот парень улетел бы в стену, рядом появился Никко, расчистив проход, и повел меня за собой. Его взволнованный взгляд то и дело обращался к бессознательной Эмилии. — Она не просыпается! — крикнул я, когда Никко провел нас в ванную комнату и закрыл дверь. В светлой комнате, полностью покрытой кафелем, Эмилия выглядела особенно болезненно. Её бледные губы были растянуты в улыбке. Лоб покрылся каплями пота. — Посмотри на ее зрачки, Дилан, — с нажимом сказал Никко, раскрыв веки Милк, — они расширены, как после «Океана». — Бред. Она не употребляет, — хмыкнул я от бессилия, но с сомнением всмотрелся в лицо, — только если, — мысли суматошно закрутились, — ей могли подсыпать. А если подсыпали в алкоголь, то теперь понятно, почему стало плохо. Руки Никко перехватили запястья Эмилии. Он прикрыл глаза и принялся что-то шептать. С каждой секундой его брови сильнее хмурились. Никко поджал губы и распахнул глаза, растерянно посмотрев на Эмилию. — Что не так? Когда она придет в себя? — Я не знаю, — прошептал он. — Но она ведь придет в себя? В ответ тишина. Только Эмилия что-то заскулила, дернувшись. Я сильнее сжал её плечи, и посмотрел на друга: — Никко! Сделай что-нибудь. — Я не могу, — он схватился за волосы, — мы же не знаем, что ей намешали. Алкоголь пытается замедлить работу мозга, а то, что она приняла, по всей видимости, пытается ускорить. Два препарата вошли в конфликт и борются в её организме. У Эмилии бешенный пульс, я не сталкивался с таким. Черт, я вообще мало с чем сталкивался! — Хватит, — я рывком обхватил талию Эмилии и подтянул ближе к себе, словно так мог контролировать её состояние, — Милк, открой глаза! Боже, ты такая горячая. Почему она горячая? Никко словно впадал в панику от каждого слова. Его зрачки носились по ванной комнате, но, когда набрели в очередной раз на Эмилию, что-то изменилось. Никко засуетился, поднимаясь на ноги, и подскочил к раковине. Я пригладил волосы Эмилии, рассматривая её покрасневшее лицо. Красные губы, трепещущие ресницы. Шум воды перебил мое громкое дыхание. — Тащи её сюда, — скомандовал Никко, шмыгнув носом. Я обхватил Эмилию под колени и поднялся, крепко держа её на руках. Голова уперлась в плечо, а рука безвольно свисла. Никко уже набирал в ладони воды из-под крана, когда мы оказались рядом. В отражении было видно, как он смахивает белые прядки, прилипшие к лицу Милк, и пытается привести её в чувства. — Это не помогает, — пробормотал я, крепче сжав горячее тело. — Я знаю, — взорвался Никко. Он выплеснул воду на кафель и схватился за голову. Буквально секунда и его руки полезли ко рту Эмилии. Я дернулся, рефлекторно отойдя на шаг. Наши взгляды встретились, и Никко явно был растерян. — Что ты хочешь сделать? — спросил я, прижимая к себе Эмилию. — Она должна выблевать все. Я помогу ей, — и он вновь сделал шаг, а я опять дернулся, — да что происходит, Дилан! Мой взгляд опустился на Эмилию. Страх, ответственность, привязанность — все это превратилось в дикую смесь. Неожиданно появилось внутри, там, где напоминало выжженное поле. Бескрайне и пустынное. Она была близко, в моих руках. Я мог ей помочь или свалить это на другого. Но мышцы живота сводило, как только Никко хотел прикоснуться к Милк. — Дилан! — Я сам! — отрезал, подняв уверенный взгляд на друга. В два шага оказался у раковины и опустил Эмилию на пол. — Никко, ты не стой. Найди аптечку, вызови скорую, не знаю. Голос слегка дрогнул, когда я вернулся к Эмилии. Она больше не улыбалась, а раскрасневшаяся кожа блестела под холодным светом ламп. Двери за нами хлопнули. — Милк, — позвал я, опускаясь рядом и подтягивая влажное тело к себе так, чтобы Эмилия села. Её голова безвольно опрокинулась вперед. Влажная кожа обожгла мою руку, когда я накрыл оголенный живот. Придерживал, пока она полностью не оперлась на мою грудь, — давай Милк, мы уже спасали друг друга. Что-то прошептал, рассказывая свои действия. — Давай, наклонимся немного. Нам нужно раскрыть рот. Сжал её щеки, заглядывая через плечо Эмилии в лицо. Губы приоткрылись, и я протолкал пальцы в рот. — Доверься мне, — шептал, а сам смотрел в потолок, пытаясь пробраться глубже, чтобы вызвать рвоту. Неожиданно живот Эмилии напрягся. Одним позывом она вздрогнула, и я тут же вытащил пальцы, позволяя выплюнуть все в унитаз. Вода шумела, музыка отдаленно доносилась из-за прикрытой двери. *** Он прикрыл за собой двери, рассеяно посмотрев в толпу. Все веселились, никто не лежал без сознания. А вот Никко с удовольствием бы прилег, чтобы мандраж отпустил его. После того, как Никко включил свет, еще тогда, заметив Эмилию, прошло достаточно времени и зал вновь поглотил мрак. Кухня оставалась маленьким островком света. Дорога до неё была практически свободна, её даже освещали вспышки цветных ламп. Никко не заметил, как наступил на разлитое пиво, только поморщился от запахов и двинулся к ящикам. Здесь было просторнее, глянцевые стены отражали свет лампы. Ящики с серебряным сервизом, крупами и набором чая не удовлетворили поиски Никко. Он давно не был в гостях, но помнил, что на каждом этаже в доме Мэтьюс должна быть аптечка. Только где? Выпрямившись, он открыл верхние ящички. Нервно рыскал там, перебирая в руках стеклянные баночки со специями. Звенел ими. — Эй, — лениво протянули рядом, но парень не услышал, — не там ищешь. Никко! Он вздрогнул, когда кто-то хлопнул по плечу. — Не там ищешь говорю, — повторил Кори и отошел к столу под растерянным взглядом напарника, — весь алкоголь стоит на столе, но я знаю, где достать запасы Джареда. — Аптечка. Мне нужна аптечка. — Зачем? — встрепенулся он, опуская бутылку пива. — Кому-то плохо? — Типа того, — ответил Никко и отвернулся. Кори подошел ближе, остановившись у плеча напарника: — Кому? — Не важно, ты знаешь где аптечка или нет?! — Ты что-то скрываешь? — Кори наклонил голову в бок, словно змей, — Я знаком с этим человеком, верно? Но он мне не друг, иначе ты бы рассказал. Никко поджал губы, и одним шагом отошел от полок: — Ничего я не скрываю. Сейчас правда некогда! Кори перекрыл дорогу, смотря снизу вверх, но не успел ничего сказать. Из зала донесся крик, но тут же потух в музыке, оставив после себя неприятный осадок. Взгляд Никко выловил вошедшего на кухню парня. Плечи были напряжены, пальцы нервно сжимались и разжимались. — Джаред? — позвал Никко, чем привлек внимание. Кори, что стоял рядом, тут же втянул голову, обернувшись. Их взгляды встретились. На замену ярости пришла боль и огонек только одному Джареду понятной обиды разгорелся в груди. Очередной крик раздался из зала, но был куда ближе. Это подействовало на Джареда как удар хлыстом, и он сорвался с места, в пару шагов оказавшись напротив Кори. На мгновение в глазах последнего мелькнуло понимание, и тот даже попытался отойти. — Джар, что ты… Кори не успел. Джаред размахнулся. Удар. Писк. Никко растерянно поймал отлетевшего назад Кори. Тот схватился за лицо, панически упираясь ногами в пол. Пытаясь устоять. Кинул взгляд на Джареда. Кулак промелькнул в глазах. Хруст. Он полностью сбил Кори с ног. Боль затуманила разум. Джаред отпрыгнул, встряхивая руками. Шея словно затекла, и он без перерыва вращал головой. Электричество струилось по венам. Невозможно было устоять на месте. — Да ты… — выплюнул Джаред, мельком посмотрев на валяющегося на полу Кори, — ты просто… Вставай! — Ему достаточно, — ответил Никко, бросив на друга предостерегающий взгляд. С очередным криком Элли влетела на кухню. Её глаза заметались по комнате, застав валяющегося в руках Никко парня и своего брата, гневно надвигающего на них. — Прекрати! — тут же среагировала она и кинулась к Джареду. Попыталась преградить дорогу. — Уйди, — прорычал он сорвавшимся голосом и, явно сдерживая себя, отодвинул сестру. Она повисла на его руке. Как тряпичная кукла, — Боже, да не лезь ты! — Нет! Это я виновата, не тронь его! Джаред перевел на сестру гневный взгляд, но в груди что-то с треском упало к ногам и разбилось. Напуганная. Преданная. Глаза полны слез, а нижняя губа дрожит. Вся краска ушла с лица, только просьба остановиться продолжала слетать с губ. Как молитва. С раскрасневшихся глаз Джаред опустил взгляд на дрожащего на полу Кори. С разбитым носом, прикрывающий голову, боящийся поднять взгляд. Липкий. Скользкий. — Я доверял тебе, — сквозь зубы прошипел Джаред, тыча пальцем в свою грудь, где больно шевелился змеиный клубок чувств. — Прошу, Джар, — шептала Элли, дрожащими руками сжимая его футболку, — это всё я. Не тронь Кори, прошу. Джаред дернулся, но Элли сильнее сжала его плечо. — Да отпусти ты, — крикнул он, стряхнув сестру. Она широко раскрытыми глазами уставилась в спину брата, что нервно обернулся и вылетел с кухни. Шмыгнув носом, Элли вытерла слезы и бросилась к Кори. Хотела помочь: — Ты цел, он не сильно… Шлепок. Не успела коснуться, как Кори тут же шлепнул её по ладони. Словно нашкодившего ребенка. — Эй, — вдруг вскрикнул Никко. Кори убрал руку от истекающего кровью носа и разъяренно посмотрел на Элли. В её взгляде читалось непонимание. Даже когда из зала донеслись крики, испепеляющий взгляд Кори говорил громче. Казалось, мир сузился до этих двоих. Совершенно чужих людей. — Но я не хотела такого, — шепотом. — Как и я тебя, — выплюнул он, стерев кровь со рта. Элли не сдержала слез. Громко всхлипнув, она выбежала из кухни, надеясь спрятаться ото всех. Пронизывающий ветер ворвался в дом, скользя по полу. Кто-то раскрыл входные двери, и музыка вылилась на улицу. Крики из зала усилились. Теперь доносился не один голос, а множество. Люди вскрикивали, словно кто-то устроил драку. *** — Ну же. Голова Эмилии валилась в сторону, она с трудом удерживала себя в реальности. — Не сопротивляйся, — я вновь попытался раскрыть её рот, но Эмилия замычала, спрятав лицо. Смазано, почти без сил, — Милк, нужно еще раз, в тебе остался наркотик. Она простонала, уже сильнее дернувшись и накрыв рот тыльной стороной ладони. Оперлась о край унитаза, лишь бы подальше от меня. — Какая упертая. Сил помочь себе нет, а носом покрутить есть? Я же не кофе предлагаю. — Воды, — прохрипела она, разлепив глаза на мгновение. — Воды я тоже не предлагаю. — Воды… — А-а, — протянул я и тут же поднялся, потянув Милк наверх, — ты хочешь пить. Вот, подставь ладони. Да, молодец. Обвив талию и придерживая за плечо, я наклонился вместе с Эмилией к раковине. Она молча пила воду, аккуратно делая глотки. Большая часть скользила по рукам и с локтей лилась на кафель. Кожа Эмилии теперь не казалась красной, скорее отдавала желтизной. — Больно, — прохрипела она еле слышно. — Горло болит? — догадался, на что Милк кивнула, выпрямляясь, — Прости, но лучше так, чем в могиле. Её глаза расширились. Испуг и понимание словно только сейчас накатили, от чего Эмилия дернулась вниз, потеряв равновесие. — Куда, — спохватился я, резко сжав руки вокруг Эмилии в кольцо, — разве это не парни должны к твоим ногам падать? — прижал к себе и чуть присел, чтобы перехватить удобнее. — Когда ты стала маслицем, Милк? Или я чего-то не знаю, и ты всегда растекаешься в моих обьяти… — не договорил, ведь голос пропал где-то в глубине. Как и я, когда нос Эмилии мазнул меня по щеке. Она вдруг оказалась так близко, а руки сжимали так крепко. Удерживали от побега. Но кто собирался бежать? — Эй, — прошептал охрипшим голосом и заглянул в блуждающие глаза, — ты чего? Я напугал тебя? Эмилия не могла сосредоточиться, дыхание сбилось, сил на панику не было, но она подступала. Кожа на её тонких запястьях покрылась мурашками. Воздух. Я интуитивно подул на Милк, и она вздрогнула, ощутив прохладный поток воздуха. Вдохнула через рот, прижавшись ко мне. Обжигала своей близостью. Вытянула голову, дыша в такт со мной. Так близко, что кончики наших носов соприкасались. Мы словно дышали друг для друга, ведь только так могли выжить. Время текло, наши дыхания переплелись, а взгляды вдруг встретились. Невольно мои пальцы сжались на горячей талии, а по позвоночнику прошел разряд тока. Теперь мне не хватало воздуха, голова закружилась, но я не двигался, боясь спугнуть Эмилию. Потерять эту близость. — Дилан, — прошептала она и я случайно опустил взгляд на её губы. Тяжело сглотнул, прежде чем сказать: — Не проси ничего. — Почему? С трудом оторвался от губ, краем сознания отметив, что Эмилия смотрела туда же. — Не знаю, может, потому что сейчас я не смогу отказать и… Не успел закончить, как музыка накрыла нас, растерзав собранный по кусочкам мир. Двери в ванную распахнулись. — Дилан, там, — крикнул Никко, но резко замолчал и голос его изменился, — э-э, там это. Нужно уходить. Эмилия вздрогнула, опустив взгляд, и отстранилась. Слегка пошатываясь, она попыталась отойти от меня, а я лишь сжал челюсть, позволяя покинуть объятия. — Скорая приехала? — спросил через мгновенье, спрятав руки в карманах и посмотрев на Эмилию исподлобья. Она обняла себя и перехватила мой взгляд. Что-то кольнуло сердце, и мы оба отвели глаза. — Нет, но кто-то вызвал копов, вам нужно уходить, иначе они поймут, что у Эмилии в крови наркотики. — Наркотики?! — хрипло воскликнула она и тут же схватилась за горло, сморщившись. — Да, наркотики, ты не помнишь, как приняла их? — Она не принимала, — напомнил я, приглядывая за Эмилией, шатающейся на ногах. — Я ничего не принимала, — с округлившимися от испуга глазами подтвердила она и схватилась за голову, — выпила пол стакана чего-то и всё. — Ладно, потом разберемся, сейчас нужно уходить. Дилан, увезешь её? — спросил Никко, выглядывая за двери ванной. — Черт, — я вдруг скривил лицо и взъерошил волосы, прежде чем обратиться к Эмилии, — джип сломался, ты сможешь дойти пешком? Она слабо кивнула: — Мне нельзя в участок, особенно с наркотиками в крови. — Тогда выходите быстрее, пока копы не приехали. Только идите вдоль стены, — предупредил Никко и перед тем, как скрыться из виду, добавил, — там Джаред решил пар выпустить. Выйдя из ванной, я заметил, как людей поубавилось, в доме стало прохладнее и только музыка продолжала играть. На светлом полу, озаренном огромной, высоко подвешенной люстрой, блестели красные, кровавые капли. Они оставляли след из зала, кухни и вели на улицу. — Давай, Милк, нужно выбираться, — поторопил я, проверив обстановку. С трудом делая шаги Эмилия оперлась о стену, рукой накрыла живот. Лицо скрыли пряди волос. Я вернулся, аккуратно коснувшись её спины и наклонился, заглянув в глаза: — Обопрись на меня, хорошо? Немного подумав, она кивнула и позволила обхватить себя за талию. Накинув куртки и выйдя из дома, мы заметили несколько парней, вытирающих кровь с носа. — Это Джаред их? — спросила Эмилия. — Наверное. — За что? — В честь праздника. Рядом раздалась сирена и через высокий резной забор замелькали сигнальные фонари полицейском машины. Они разгоняли ночь и освещали людей, убегающих с вечеринки. Ветер разносил их крики. — Дилан! — пискнула Эмилия и испуганно огляделась, сжимаясь словно от холода. — Не бойся. Удобнее обхватив её за талию, мы пошли вдоль забора, там, где у дома Джареда развивался живой лабиринт. Трава хрустела под ногами, тропинку ничего не освещало, и я двигался по памяти. Через минуту нащупал в кустах дверь. Ручка щелкнула, повернувшись. — Запасной выход? — спросила Эмилия, оглядываясь, словно мы воры. — Да, проходи первая. Она аккуратно вышла на улицу, и я пошел следом, закрыв за нами дверь. Обернулся, осматривая погруженную во мрак дорогу и мелькающие не так далеко фонари полицейской машины. Люди разбегались в разные стороны. — Уже поздно, автобусов нет, — произнесла Эмилия рядом, чем привлекла мое внимание. Она смотрела туда же, но при этом стояла за мной и выглядывала из-за плеча, словно прячась. — Эм, да, — протянул я, с силой отведя взгляд от её насупленных бровей, — придется прогуляться. Мы плавно двинулись вдоль дороги, пряча лица от ветра. Наши плечи то и дело соприкасались, пальцы рук цепляли друг друга. Я даже не заметил, как сбавил шаг, подстраиваясь под темп Эмилии. Ночь поглотила её белые волосы, скрыла лицо, но проезжающие машины освещали нас светом фар. И в эти мгновения я ловил каждую черту её сосредоточенного лица. — Что с тобой? Я вздрогнул, резко отведя взгляд: — Ты про что? Все нормально. — Ты наблюдаешь за мной, Дилан. — Вокруг темно, как ты это поняла? — Скажем так, — в охрипшем голосе Эмилии появились смешинки, — я чувствую, как горит мой висок. Думаю, ты устал со мной возиться и решил просверлить взглядом. Мы завернули за угол, выйдя на освещенную часть дороги. Недалеко виднелся парк, где от ветра покачивались и шумели деревья. Лицо Эмилии озарилось механическим светом фонарей. Нос и щеки покраснели от колючего и холодного ветра. — А если ты ошибаешься? — тихо спросил я, остановившись. — В чем? — Эмилия сделала пару шагов, прежде чем повернуться ко мне, в её глазах засели тени, но слабую улыбку было не скрыть, — Ты не хочешь просверлить меня взглядом? Я промолчал, лишь наклонив голову в бок. Спрятал руки в карманы. — Дилан, — начала она обеспокоенно, и улыбка ушла с лица, — мне жаль, что я опять принесла проблемы. Не хочу быть ни для кого обузой, но пока не получается, — она взволнованно забегала глазами по моему лицу, словно искала ответы. — Ты можешь попросить всё, что хочешь в качестве благодарности. Я могу перевестись в другой класс, чтобы не попадаться тебе на глаза. Шаг. Милк вздрогнула, когда я приблизился. Ветер подбивал в спину. Я остановился рядом, нависнув, и заглянул в карие глаза: — У меня будет одна просьба. — Говори, — прошептала она, бойко посмотрев на меня снизу вверх. — В следующий раз, когда я коснусь твоих губ, постарайся быть в сознании. Эмилия не дрогнула. Её лицо не изменилось, словно она ничего не испытала от моих слов. Внутри меня же все дрожало, я с трудом смотрел в её непроницаемые глаза. Вдруг Милк опустила их и молча развернулась. Вытянувшись по ниточке, она пошла вдоль дороги к парку, где уличные фонари разгоняли тьму. — Милк! — позвал я и сорвался с места. Она не оборачивалась, настойчиво двигаясь вперед, не посмотрела на меня, когда я остановился сбоку. — Милк, эй. Что не так? Милк? — её молчание разъедало изнутри, заставляло потерять контроль, — Эмилия! Обошел её, перекрыв дорогу. Она старательно отводила взгляд, а я наклонялся, пытаясь его поймать. Ветер подул сильнее, подняв её волосы. Эмилия тут же схватила непослушные пряди, убрала с лица и на мгновение, под светом уличного фонаря, блеснула слеза. Неожиданно. Я замер, выпрямившись. Все силы куда-то делись. — Я напугал тебя, — догадался. — Не знаю, — прошептала Эмилия, как-то резко вытерев слезу. Шмыгнула, словно слез стало только больше и подняла лицо вверх, — я не боюсь тебя. Но твои слова… — Я хочу поцеловать тебя, — перебил я, с силой сжав ткань карманов, — что именно пугает в этом? То, что ты кому-то нравишься? Или то, что этот кто-то я? Эмилия заморгала, нахмурившись, и посмотрела на меня с раскрытым ртом. Вот только ничего не успела произнести. Звон. За моей спиной. Я тут же обернулся в сторону парка, расправив плечи. Большая компания, что была не так далеко, двигалась в нашу сторону. Она была шумной, но ветер дул против них и уносил крики с собой, поэтому мы не услышали их раньше. Мышцы напряглись. Контроль над телом вернулся также быстро, как и чувство опасности, привычно струившееся по венам. Походка, одежда, взгляды — всё это затерло память до дыр. Ублюдки. Впервые на улицах после кражи товара. Веселые, с алкоголем, ничего не боятся. Иначе бы не высунули носа из своего логова в момент охоты. Тихий голос раздался за спиной, словно шелест, но я не успел ответить. Взгляды встретились. Самый бойкий, в кожанке и бандане на весь лоб остановился, придержав рукой своих напарников. В его взгляде блеснул огонь. Он медленно поднял руку с бутылкой чего-то и указал пальцем. На меня. Все произошло как в замедленной съемке. Взгляды скользнули по дороге и наткнулись на нас. Лица изменились. Раздался звон. Кто-то разбил бутылку, с улыбкой посмотрев в мои глаза и сжав в руке остатки стекла. Послышались хлопки, сопровождаемые хрустом, словно тысяча мелких осколков сыпались под ноги, стелились одеялом на дороге. Кто-то сжал мою руку. Я обернулся, встретившись с растерянным взглядом Эмилии. Прежде чем топот десятка ног застелил улицу, я успел прошептать: — Бежим. Крики. Время резко вернулось, толкнув в спину потоком воздуха. Я схватил Эмилию за руку, потянув за собой. Она споткнулась, но не упала. Сердце застучало в висках. — Дилан! Что происходит? Милк кричала, и крики её смешивались с жутким хохотом за нашими спинами. Они приближались. Освещенный участок дороги закончился, но через пару метров начался второй. Мы выбежали с парка. Гравий цокал под ногами. Милк запиналась. Через её руку я чувствовал, как колотится сердце. Куда бежать? Как спасти её? Мысли пролетали неконтролируемым потоком. — Ловите их! Они смеялись, словно свора собак, преследующая добычу. — Не отставай! — крикнул, когда Эмилия опять запнулась. — Не могу, — взвыла она, путаясь в ногах. Я обернулся, перехватив руку удобнее. Толпа приближалась, но некоторые отстали. Перешли на шаг, что-то одобрительно крича в спины своих напарников. Многих я видел впервые, но по темным банданам точно знал — это ублюдки. Эмилия застонала, окончательно останавливаясь. — Не стой! — Не могу, я не могу, — с тяжелой отдышкой ответила она. А ублюдки приближались. В их глазах на мгновение отразилась вспышка света. Я дернул Эмилию на себя, в сторону дороги. Мы успели проскочить, прежде чем визг колес перекрыл крик Эмилии. Выбежав на середину дороги, нас ослепил свет от фар. Визг. Удар. Словно сбили что-то тяжелое. Эмилия повисла на моей руке, обернувшись. — Ты как? — я подскочил ближе, перехватывая её дрожащие руки, — Эмилия, ты в порядке? Тебя не ушибли? Сердце грохотом отдавалось в голове и пульсировало где-то в горле, страх острыми иголками протыкал тело, заставляя мышцы сокращаться. Она с трудом стояла на ногах, с запоздавшим ужасом оглянувшись на дорогу, и проглотила ком. Мой голос, до этого отдаленный, словно резко коснулся её, вырвав из собственных ощущений. — Эмилия, посмотри на меня! Что-то болит? — Порядок, — прохрипела она, но руки предательски тряслись. Одного из ублюдков, что кинулся на дорогу, сбила машина. В паре сантиметров от нас. Он валялся на дороге в неестественной позе. Освещенный светом фар, истекал кровью, раскрыв рот и один глаз. Рядом раздался вздох. Эмилия втянула воздух, прикрыв рот, чтобы не взвизгнуть. Хлопнули дверцы машины. Крик водителя смешался с шумом толпы, что остановилась у дороги, смотря на своего товарища. Прежде, чем их боль переросла в гнев, я схватил Эмилию за руку, утаскивая на другую сторону дороги. В переулки, где света было меньше, а шансов спрятаться больше. Постоянно оглядываясь, мы завернули в какой-то двор. Эмилия молчала, наверняка двигалась на адреналине. Выглянув из-за стены, я убедился, что слежки не было, за нами никто не пошел. Улицы остались безлюдны в такое позднее время. — Можно выдохнуть, — сказал я, остановившись. Взъерошил волосы, нервно поджав губы. Какая-то кошка зашипела вдалеке, среагировав на лай собак, но вскоре звуки прекратились. Мы остались в тишине. Холод исчез. Под курткой было ужасно жарко. Посмотрел на Эмилию, освещенную бледным светом луны, что заглядывала в этот переулок. — Ты как? Она промолчала. Посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, но ничего не произнесла. — Ты поняла, что сейчас произошло? — спросил я. Эмилия растерянно моргнула, обернулась в сторону дороги и неожиданно согнулась. Оперевшись на колени она вдруг издала утробный звук и выблевала все, что было в желудке. Жидкость расплескалась по земле с характерным звуком. Я подскочил ближе, помогая собрать волосы, но Эмилия попыталась остановить меня, выдвинув палец перед нами. — Дилан, нем… — вновь выгнулась, выблевывая остатки. Замычала, словно это приносило боль. На её глазах появились слезы — Ты жива, — прошептал я, — приглаживая её волосы, — не думай больше ни о чем. *** Машина виляла между маленькими улочками, держа четкий курс на школу. Я подложила под голову руки, с интересом смотря в окно. Зеленые деревья провожали нас, взмахивая своими листиками. Далекое здание администрации приближалось, и участок рядом с ним был засажен цветами. — Как вкусно пахнет, — произнесла я, втянув свежий воздух из приоткрытого окна. — Это весна, — ответили совсем рядом, и добавили чуть припозднившись, — весной все расцветает. Мы остановились на светофоре. Я бросила короткий взгляд на дядю, что смотрел на меня поджав губу, словно задумался. Улыбнулась в ответ и мой взгляд скользнул на окно позади него, и я взвизгнула: — Арон, это он! Дядя тут же встрепенулся, проследив за моим указательным пальцем. Теперь мы оба следили за тем, как школьник подтягивает большой портфель, подпрыгнув, и движется вдоль дороги. — Это тот одноклассник, который обижает тебя? Я кивнула, держась за ремень безопасности. Не успела внятно ответить, как Арон тут же раскрыл дверцу и высунулся из машины. В салон ворвался теплый воздух, слегка приподняв мою юбку и щекотнув нос. — Хэй, парень! Я дядя Эмилии, твоей одноклассницы, — громко произнес Арон, а я высунулась из-за его спины, неловко махнув своему обидчику, — ты же в школу направляешься? Садись, мы подвезем. — Что ты делаешь, Арон? — прошептала я с улыбкой, когда одноклассник, осторожно оглянувшись, двинулся к машине. — Защищаю свою племяшку, — хитро улыбнулся он, подмигнув мне. Приоткрыв дверцу, мальчик сел на заднее сидение машины. Рядом поставил портфель. Я следила за его действиями через зеркало заднего вида, неловко ерзая на месте. Машина тронулась. — Ну так, — начал Арон, — Эмилия рассказывала, что у вас в школе какие-то проблемы, вроде как, ты её оскорбляешь, это правда? — Она меня тоже, — ответил одноклассник, на что я хмыкнула. Дядя бросил на меня короткий взгляд, вздохнув, а потом вернулся к дороге, продолжив: — Но девочек нельзя обижать, тем более красивых. Давай так, как тебя зовут? — Павел. — Давай так Павел, не обижай больше мою племянницу. Если она тебе нравится, то лучше не за косички дергай, а цветы дари. А если не нравится, то и привлекать к себе внимания смысла нет, я прав? Я прыснула от смеха, прикрыв рот кулачками. Посмотрела на сконфуженного Павла и гордость за себя и дядю теплой волной переполнила тело. Через пару минут мы доехали до школы, где с хмурым лицом Павел вылез из машины и попрощался с моим дядей. — Круто ты его, — улыбнулась я, дав пять Арону. — Конечно, положись на меня, я всегда тебя защищу. — Спасибо, — засмущалась я и положила руку на дверцу, собираясь её открыть. Но дядя коснулся моего плеча, останавливая. — Ты ведь поняла, почему он лез? — спросил он, на что я растерянно моргнула. — Ты ему нравишься, вот он и цепляет тебя. Твое тело повзрослело, этого следовало ожидать. — Мое тело? — Ага, — кивнул он, не отводя взгляд, — ты уже наверно и целовалась, да? Я отрицательно качнула головой, скривившись: — Не-ет, лучше я съем жабу. — Да тебе понравится потом, — рассмеялся Арон, взяв меня за руку с широкой улыбкой, — если хочешь, могу научить целоваться, чтобы ты не опозорилась потом. Голос вдруг пропал где-то внутри. — Только не волнуйся, это нормально, меня так мои тети учили. Плюс мы с тобой лучшие друзья, не забыла? — Я не… — Ну давай, один раз, тебе понравится. Он наклонился через кресло. Рядом щелкнул ремень безопасности, полностью освобождая Арона. — Мне нужно на уроки, — пискнула я, стараясь сохранить голос. Но Арон навис надо мной, заглядывая своими болотными глазами, в которых я погрязла, барахтаясь без сил. Картинка вдруг смешалась. — Эмилия… Звуки затихли, прикосновения стали требовательнее. Мои руки перехватили, сдерживая яростные попытки вырваться. В глазах потемнело, все тепло исчезло, словно его никогда и не было. Только страх и необходимость сбежать. Это все завладело разумом. — Эмилия! Ничего не видя, я лишь сильнее всхлипнула, дернувшись в очередной раз. Кричать не получалось, сухое горло отдавалось сильной болью, голос исчез. Мне все также было девять, я была в этой машине с моим главным предателем и не могла выбраться. — Раскрой глаза, Милк! Меня вновь встряхнули, от чего зубы неприятно клацнули, но болотная темнота никуда не ушла. Только страх бился в теле, вместе с сердцем гоняя кровь. Голос доносился где-то рядом, но я никак не могла ухватиться за него, блуждая в ловушке. *** Дилан резко раскрыл глаза, уставившись в потолок. Кто-то пихнул его руку, перевернувшись на другой бок. Моргнув, разгоняя сон, Дилан посмотрел на человека перед ним. Эмилия лежала в его кровати, укрывшись одеялом до носа, только рука свисала с краю, касаясь пальцев Дилана. Сидя в кресле, он выпрямился, тут же сморщив лоб от неприятного покалывания. Мышцы ныли от долгого нахождения в неудобной позе. Рука затекла. — Дилан? — прошептала Эмилия, среагировав на скрип кресла. Раскрыла глаза, с удивлением посмотрев на парня. Нахмурившись сильнее, она оторвала голову от подушки и приподнялась на локтях, осматривая светлую комнату, в которой правили солнечные лучи. — Сколько время? — Не знаю, часов десять, — ответил Дилан, потирая свою шею. Эмилия полностью села на кровати, позволяя одеялу скатиться к бедрам. Широкая серая футболка висела на теле, белые волосы были растрепаны и лезли в глаза. Потерев глаза ладонью, Эмилия посмотрела на Дилана: — Ты уснул в кресле? — Мгм, — промычал он, — сначала постелил на диване на первом этаже, но потом пришлось вернуться в комнату. — Почему? Дилан ничего не ответил, с сомнением посмотрев на Эмилию. Она и сама догадалась, виновато опустив голову и сжав края одеяла. — Можно мне в ванную? — спросила хриплым голосом, но на Дилана так и не рискнула посмотреть. Поднявшись в абсолютной тишине, они вышли из комнаты и пошли по коридору. Футболка скрывала ноги до колен, словно небольшое платье. Эмилия шоркала ногами по полу, пытаясь избавиться от противной дрожи в теле и воспоминаниях вчерашней ночи. — Если что-то понадобится, зови, — перебил её старания Дилан, раскрыв двери в ванную, — я буду рядом. Эмилия кивнула и прошмыгнула в комнату, закрывшись. Через минуту раздался шум воды и Дилан, устало прикрыв глаза, все-таки позволил себе немного расслабиться. Спустившись вниз, он по привычке заглянул в зал, где раньше спал Рони, но комната оставалась пуста. Удовлетворенно хмыкнув, он прошел на кухню, заварил себе и Эмилии кофе и с двумя кружками последовал в комнату. Поднимаясь по лестнице, Дилан вдруг замер. Кожа спины покрылась мурашками, словно предвещая проблемы, и в этот же момент во входных дверях что-то щелкнуло. Кто-то повернул ключ, раскрыв дверь и входя в дом. Прохладный ветер на мгновенье вторгся в дом, но двери тут же закрыли, перерезав поток. Дилан обернулся, из-за плеча посматривая на вошедшую мать. В одной руке она держала ключи, а в другой пакет с продуктами. На лице, утомленном, местами с морщинками, сияла собранность. Корни волос отросли, раскрывая родной темный цвет. Клаудия шмыгнула носом, откладывая ключи, и собралась пройти на кухню, но вдруг заметила сына на лестничном пролете. — Дилан! — выдохнула она радостно, — ты еще дома, как хорошо, что я тебя застала. — Мам? — недоверчиво спросил Дилан, словно не верил, что она сейчас здесь. — Ты же должна быть в больнице еще несколько дней. — Да, но сегодня выходные и я захотела приготовить тебе блинчики. О, ты уже и кофе пьешь, я вовремя. А почему у тебя две кружки? Ты кого-то ждешь? — Эм, да, на счет этого. Дилан не успел договорить, как двери позади него раскрылись и из ванной показалась Эмилия. Она огляделась и, заметив Дилана, полностью раскрыла двери, выходя к нему в одной футболке: — Слушай, а куда ты положил мою одежду и… — она пискнула, встретившись взглядом с женщиной на первом этаже. Прикусила язык, оглядев себя и тут же схватилась за края футболки, оттягивая как можно ниже. Клаудия так и замерла, с растерянной улыбкой, нацепленной словно маска, поглядывая то на Эмилию, то на Дилана. Пакет в её руках стал намного легче, чем казался до этого. — Здравствуйте миссис О’брайен, — преодолев первые эмоции, с раскрасневшимся лицом Эмилия все-таки поздоровалась. — Привет, — сообразила женщина, кивнув, и все-таки сосредоточилась на сыне, — я не знала, что ты не один. Не хочешь представить меня своей девушке? Эмилия вспыхнула сильнее, уставившись в спину Дилана. — Вы уже знакомы, — серьезно ответил он, не отрицая сказанного матерью, — это Эмилия Стилфорд. — Ох боже, — встрепенулась Клаудия и прикрыла рот рукой, пакет с покупками выпал на пол, — ты что, спишь с дочерью наших соседей? — Боже, — пропищала Эмилия и убежала в комнату Дилана. Тот ухмыльнулся, прикрыв глаза, и снисходительно посмотрел на мать. *** В огромном доме было подозрительно пусто. О недавней вечеринке напоминали разбросанные стаканчики, мигающие при солнечном свете разноцветные лампы и пустые бочонки пива, подпирающие стол в кухне. Пнув попавшийся под ноги стаканчик Джаред опустошенно, от того и злобно посмотрел на суетящегося у плиты Никко. — Почему ты не ушел? — спросил, остановившись у дверного проема. — Кто-то должен был остаться, — отозвался Никко, подняв крышку и посолив яичницу, — ты хоть и ребенок богатых родителей, но я не мог пустить тебя опьяневшего, злого и в крови к копам. Они бы забрали тебя в участок и даже твой отец не смог бы вовремя вытащить. — Он бы вообще не стал вытаскивать, — пробубнил Джаред и замолчал. Сел за стол, схватившись за голову. Картинки вчерашней ночи проносились в голове отрывками, далекими, но неприятными. Только эмоции и та затягивающая боль оставались живыми, словно повторялись по кругу. Личные круги ада Джареда Мэтьюса. Звон. Джаред вздрогнул, скривившись от звука, и посмотрел на стол. Никко поставил тарелку с яичницей, от которой исходил приятный запах, а вверх поднимался пар. Поблескивающий на свету глянцевый желток, еще жидкий, и поджаренный белок, все это заставило желудок Джареда забурчать. — Спасибо, — пробубнил он тихо, когда ему подали вилку, — только лучше отнеси это Элли. От меня она еду не примет. Никко поставил на стол еще две тарелки и столько же столовых приборов: — Я сейчас её позову. — Наивный, — фыркнул Джаред, подтягивая к себе тарелку и цепляя белок вилкой, — но удачи тебе. Наигранно растянув губы, Джаред посмотрел вслед уходящему Никко. Недолго думая, он сам взял тарелку и двинулся следом. Никко к этому моменту уже поднялся по лестнице и, пройдя по освещенному солнечным светом коридору, постучался в знакомую дверцу. Никто не ответил, и Никко приоткрыл дверь, заглянув в темную комнату. Помещение давно не проветривали, и в нем скопился приторный запах яблок, немного отяжеленный ацетоном. — Уйдите! — всхлипнули недалеко, и Никко тут же обернулся на звук. У самого окна, что было зашторено, лежала Элли, обняв себя руками. Она шмыгала носом, но слез уже не осталось, только нервная дрожь и чешущиеся щеки напоминали о недавней истерике. — Элли, это Никко, — ласково начал он, — я приготовил яичницу на завтрак, спустишься? — Нет, — всхлипнула она и спрятала лицо во влажной подушке. Половицы тихо скрипнули, когда Никко прошел вглубь комнаты, и присел рядом с кроватью на пол. — Элли, я не понял, что вчера произошло, но если я могу чем-то помочь, — он еще раз осмотрел хрупкую девушку на кровати, что обнимала себя за живот и сам ощутил себя до ужаса бесполезным, — если что-то нужно, только скажи и я сделаю это. Точно постараюсь. Элли приподняла голову от подушки, посмотрев опухшими глазами на парня: — Почему? — Что, почему? — Почему Джаред так ненавидит меня? — О нет, Элли, — уверил Никко, наладив с девушкой зрительный контакт, — он любит тебя и волнуется. — Поэтому избил Кори? — с долей сарказма спросила Элли и с трудом села на кровати. — Видимо Кори сделал что-то не так. — Никко, — вздохнула Элли и глаза её вновь выжгли слезы, — Кори просто пытался построить со мной отношения. А Джареда взбесило это, ведь как так, Элли и будет общаться с кем-то в свое удовольствие? Нет! Она должна сидеть в комнате и готовиться к поступлению в колледж. — Так вы с Кори… — Никко проглотил ком в горле, произнеся следующее с трудом, — вы были вместе? — Да. — И он решил рассказать об этом Джареду? — Нет, это я решила. Никко неудобно поерзал на полу, смотря на Элли снизу вверх: — Кори знал о твоих планах? — Да, — Элли закивала головой, — мы вместе это спланировали, но рассказывать пошла я. Кори даже предложил выпить для храбрости. — Тут действительно нужна храбрость, я бы тоже выпил. — Ну, я пить не стала. — Нет? — Нет. Вроде как отдала стакан Эмилии и пошла искать Джара. Его не было на втором этаже и в гостиной, я нашла его на улице и там все и произошло. Он как услышал об этом, схватился за сердце и понесся в дом. Вот и вся история.