Великая Британия

— И думать забудь об этом! — Франция гневно смотрел на англичанина, заявившегося к нему посреди ночи, нагло расхаживающего по его дому, словно у себя. Англия смотрел на своего соперника предельно жестко и презрительно. Ему уже достаточно хватило распрей у себя на родине. Ланкастеры… Плантагенеты, Мортимеры… Хватит с него. Теперь у трона Эдуард. Династии Генриха второго пришел конец. К счастью или несчастью… Но перемены ему сейчас были нужны. Новый король был схож с Генрихом третьим. Они оба хотели вернуть то, что принадлежало им во Франции… Добрая половина делимой страны. Поначалу Артур испытывал недовольство и пренебрежение в отношении этой затеи короля, но выслушав его, понял, что вместо того, что было завоевано королями раньше, он может получить гораздо больше. Теперь же бой шел за французский трон, за Францию. — Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что я прав и имею полное права претендовать на престол, который ты с таким упоением и упорством охраняешь… — Англия усмехнулся, подходя ближе к Франциску, вынуждая того напрячься и покоситься на лежащий у кровати меч. Глупый, глупый и наивный Франциск. Он все равно начнет эту войну, даже если ты будешь всеми силами, горсти которых у тебя остались, сопротивляться тому, кого в прошлом ставил на колени. — Имеешь, но имей и разум! Твой король — не прямой наследник на французский трон. Даже если ты придешь и заявишь об этом, то я сомневаюсь, что ты сможешь отобрать его у меня. А если ты его и получишь, то народ тебя не поддержит, ровно, как и аристократия. Ведь ты, Франциск, по сравнению со мной — непростительно слаб. Франция отходил назад, не рискуя лишний попадать под горячую руку мальчишки у которого неизвестно, что сейчас на уме. Лишний раз он убеждается в том, что Артур вырос слишком быстро. Высокий, стройный и молодой, пышущий здоровьем и ненавистью ко всем своим обидчикам. Теперь он зажимает его к стене, держа в руках меч, который Бонфуа когда-то сам и научил его держать крепко в руках. Присутствующие замирают в ожидании, всматриваясь в ярко-зеленые глаза, в которых, как им кажется, сейчас играют прибрежные волны, глухо разбиваясь о скалы в его сознании. Англия зол, надменен и… Противен. Особенно Америке. Америка знал иного Англию. Доброго, заботливого, ворчливого и строгого. Но чтобы в открытую унижать кого-то настолько сильно… Никому не понравится, если в его дом заявятся без спросу, вытрут грязные сапоги об ковер в прихожей, начнут угрожать и диктовать свои правила. Даже Дания в свое время так не поступал, хотя слухи о жесткости датчан и их вседозволенности гремел в то время на всю Европу. Хоть скандинав и был свиньей, но он никогда не унижал своего противника, только подчинял. — Если ты убьешь меня, Артур — Тихо начал француз — то не добьешься этим ровно ничего. Только своему виду ты добавил больше… — Он бегло оглядел самоуверенного англичанина. — жалости… — От такого заявления страны обомлели, а современный Франция только отвел взгляд, не желая вспоминать это все. — Да как ты смеешь… — Прошипел англичанин, готовый впиться в глотку своего соперника за такие слова. Как он может в таком положении еще и огрызаться с ним. Когда он открыто объявляет войну французам. — Посреди ночи… Ты явился к сопернику посреди ночи, пришел вооруженным, угрожаешь ему, когда тот даже с кровати встать не успел. Англия, всему есть мера, а это просто верх свинства и неуважения… Разве так я тебя воспитывал?! — Последние свои слова он прокричал в лицо подошедшему близко Англии. Тот, казалось, совсем обезумел от опьяняющего его чувства власти и вседозволенности. Фальшиво нежно улыбнувшись, он протянул руку к лицу Франциска, который был по половину головы выше его. — Франция. — Мурлыкнув, он приторно-сладко продолжил — когда-нибудь я заставлю вспомнить тебя эти слова. Тогда, когда от твоих земель уже ничего не останется… Я не просто захвачу тебя и твоих жалких людишек, я уничтожу все, не оставлю и одного француза, ни одного флага, даже упоминание о тебе исчезнут и не вернуться… А затем буду смотреть на то, как ты будешь медленно и мучительно умирать, лишенный своего народа… — Поглаживая, как дворового грязного котенка, обтянутой в кожаную перчатку рукой лицо француза, он в конце резко схватил его за шею, сильно сжимая. Франция не стал ему ничего отвечать, даже за душащую его руку не схватился. Если он хочет войны, то он ее получит. Это можно было прочитать в холодных глазах Франциска, который после сделал движение, которого ожидать никто из присутствующих, исключая самого Франциска, н мог предвидеть. Одним резким ударом по тонкой ладони, француз выбил из рук опешившего англичанина его меч, сразу же перехватывая рукоять и вгоняя острие прямо в державшую его руку. — Damn! * — Выругался Англия, сразу же отдергивая руку, но делая себе только хуже, так как Франция не собирался его отпускать. Всего мгновение, и к стене был прижат уже англичанин, к горлу которого предстало окровавленное лезвие, в отражении которого был виден полный ярости взгляд голубых глаз. Но что он заметил в нем и вместе с тем… Спокойствие? — А теперь послушай сюда, возомнивший себя благородной собакой щенок! Если ты думаешь, что можешь вот так просто вломиться в мой дом, объявить мне войну и самодовольно уйти, то ошибаешься. — Легкий взмах тяжелым клинком в долях миллиметра от лица опешившего Артура и острие с глухим звуком вошло у его ног в пол из ореха. — Не думай, что тебе удастся это легко, Артур… — Сердце средневекового Англии пропустило удар, а зрачки зеленых глаз сузились. Это имя, которым его называли все его короли, его народ… Он не ожидал, что Франция назовет его по имени. Его взбесило это и он, кинув полный презрения взгляд светло-зеленых глаз, резко вырвал шпагу из рук француза, который даже не напрягался, держа ее только для того, чтобы англичанин прикусил язык и много не дергался. — Никогда не называй меня по имени… — Выплюнув слова ему в лицо, Кёркланд вернул меч в ножны, выходя из комнаты француза прочь. *** Англия был доволен собой. Страна восстала, выпрямилась и гордой походкой шагала по Европе. Испания, заморыш с континента выводил его из себя. А также пленял своей внешностью и обаянием. Добрый, улыбчивый испанец, обладатель светло-зеленых глаз, не таких светлых и холодных как у Британии. Каштановые волосы, загорелая кожа… Находил англичанин в этом что-то для себя привлекательное. Решение и планы его были до предела просты — в начале он сокрушит этого надоедливого француза, а уже затем возьмется за страну, где никогда не заходит Солнце. Но пока что он, упоенный своим удачным, по его мнению, визитом во Французское королевство разгуливает по корме бригантины, одетый в шляпу черного, цвета жженой серны, и алый, как закат впереди на горизонте. Пират, политик, страна, Британия. Россия рассматривал Артура с интересом, ведь он не смогу видеть его в пиратские годы, когда грабеж был как само собой разумеющееся. Италия предпочел не смотреть на довольное лицо Англии. Америка же с восхищением оглядывал своего бывшего опекуна. Он помнил этот камзол… Сейчас сон весь подранный и потрепанный лежит у Кёркленда в сундуке в кладовке. Как маленькие соединенные штаты не просили его примерить это, старший всегда отказывался и отмахивался. А тут… Гордый, сильный и независимый. Это было единственное, что мог сказать о нем сейчас Альфред. — Ну что ребята — Одетый в треуголку англичанин осмотрел своих матросов, суетившихся на палубе. Услышав голос капитана, они оставили свои дела, обращая все внимание на него. — Откроем пару бочек, отпразднуем эту маленькую, но все же победу над французскими дворняжками? — Сразу после этих слов они подняли свое оружие вверх, радостно загалдев и выкрикивая имя капитана. Франция сжал кулаки и фыркнул, демонстративно отворачиваясь. — Пир во время чумы… *** Его победа была так близка, он почти что получил ее. Кусочек за кусочком, он подбирался к столице этой напыщенной сволочи. Он добрался почти до его сердца, но проиграл. Она явилась к ним, вошла в их дом без стука, дерзко выбивая дверь с петель. Она опустошила запасы пищи, отравила воду, а затем принялась и за них. Чума пришла… Англия уже и не помнил, когда ему так было плохо. Его тело нещадно болело, отекало и отказывалось двигаться. Его народ почти что выкошен, ни о какой войне не может быть и речи. Оставалось только ждать чуда, которое, ка кон думал, уже навряд ли к нему придет. Они воевали десять с чем-то лет, а теперь даже до меча рук не может дотянуться. Нет сил, не хватает надежды и вера в себя давно утрачена. Он сидит напротив врага, такого же слабого и измотанного. Но вот только глаза его были тусклее, чем свет надежды в это темное для обоих стран время. — Так не может больше продолжаться — Блондин поднимает опущенную голову, переводит пустой взгляд на сидящего напротив англичанина. — Пока что да, не может… — На губах Англии промелькнула снисходительная улыбка, сразу же исчезая за маской серьезности. Враг повержен, нужно только переждать эпидемию бубонной чумы и все будет хорошо, прекрасно… Он получит все, что хочет. Начнет он с Франции, затем Испании, ну, а потом можно замахнуться на Восточную Римскую Империю. — Это перемирие… Воевать дальше нет смысла… Я достаточно потрепал тебя, королевство Франция. — Ты забрал моего короля… — Находящийся в воспоминаниях Артура Франция сжал ладони до побеления костяшек, прожигая взглядом англичанина. — Вее? — Италия непонимающе посмотрел на француза. Германия только покачал головой, ведь Италия в самом деле не понимал, почему братик Франция сейчас чуть ли не со слезами на глазах смотрит на сидящих себя и Кёркленда. — Италия… — Америка тяжело вздохнул. — Сын Эдуарда, короля Англии, получивший прозвище Черный Принц из-за своих темных доспехов, пленил короля франции Иоанна третьего. Это почти что захват столицы и проигрыш в войне. Более того, под его командованием англичане, тогда уставшие от нескончаемых битв и долгого пути, смогли разгромить армию французов в битве при Пуатье. Сейчас же Пуатье — главный город французского департамента Вьенна, исторический центр области Пуату. — Закончив свой рассказ он кивнул в сторону стола, из-за которого встали и вышли два государства, обреченные на смерть, как тогда они думали. Обернулись все, кроме России, который был удивлен речью Америки. Ведь до этого Иван думал, что Альфред совсем ничего не знает о истории своего бывшего опекуна, а тут вот оно как. — И кстати… — Вдруг Артур остановился. — Я обменял его, между прочим. — Все замерли. Неужели он слышал Франциска. Но средневековый Англия просто понял, о чем думал в тот момент его враг. У того на лице было написано абсолютно все. И вид поверженного соперника вызывал в его ослабшем больном теле детский восторг. *** — Черт… — Стоило Англии добраться до своей комнаты, как он сразу же прислонился к стенке, сползая по ней на пол. Сама страна не может заболеть или умереть от инфекций. Но если начинают болеть массово люди, то все симптомы переходят на тело государства. Первое, что сделал Артур, наконец найдя вниз опору — снял с себя всю верхнюю одежду, которая натирала его раны, сдавливала несколько бубонов — воспаленных лимфатических узлов. По изрешеченному тонкими шрамами телу стекал пот, при этом, англичанину было невыносимо холодно, но если он сейчас ляжет, то уже никогда не встанет. Никого рядом нет, и он может больше не притворяться, что ему вовсе не больно и он еще может находиться в седле с высоко поднятой головой и ровной спиной. Через несколько секунд в открытое настежь небольшое окно влетает яркий сине-зеленый огонек, чуть мерцая, несущий сорванный цветок. Англия вздрогнул, напрягся, попытался встать, но маленькое существо, в котором каждый признал фею, начало мотать головой и дергать руками, от чего цветок выпал из маленьких ладошек и упал на пол. Артур принял ее протест и прекратил, улыбнувшись ей краешками губ, хоть это и было нелегко сделать из-за ноющей боли во всем теле и лихорадки. Успокоившись, огонек подлетел к упавшему цветку и под пристальный взгляд всех присутствующих подняла его вновь в воздух. Подлетев к Артуру, фейри осторожно вложила в руку, так, чтобы не поранить шипами лежащую на полу ладонь, распустившуюся красную розу. — Спасибо… — Сжав в руках цветок, он осторожно поднес ее к своему лицу, прикрывая глаза и вдыхая запах чуть сладковатой свежести. — Хочешь, расскажу тебе, что происходило в недавнем походе? — В благодарность за свой любимый цветок, Англия решил рассказать своей маленькой подруге истории, которые она так любит. Ведь фейри не могут покидать континент одни — боятся. А Англия отказывается брать их с собой. Причину не называет, но относится к этому серьезно. Так что дальше острова она не видела и всегда с интересом слушала рассказы Англии о его странствиях и о других странах. Чаще всего о сестре Ирландии, Шотландии и Франции. Ей было известно, что сейчас творится на острове и чтобы хоть как-то поддержать друга, она принесла ему то, что он любит больше всего после своего народа — алые розы — символ Англии.