***
Лишенный дара речи и недвижимый, я не мог вымолвить ни слова, не мог двинуться, чтобы предотвратить грозящее мне уничтожение. Шум все нарастал, король приближался… и тут я проснулся от звона колокольчика, вызвавшего моих домочадцев к завтраку и вернувшего меня от грез к флатландской действительности.***
— БИЛЛ! — Воу! Потребовалось несколько секунд, чтобы понять что именно произошло: в один момент он открывал дверь его магазина, в следующий его втолкнули внутрь, и кто-то громко прокричал его имя, да так, что показалось, что через его голову прошла огненная дрель. Он наклонился вперёд, но смог не упасть — и увидел как Нора захлопывает за собой дверь. — Что за… — было начал он, но в ту же секунду ему что-то всунули в руки — это был лист бумаги. — Координаты, — Нора выдохнула, говоря будто только что пробежала марафон. Она настолько нуждалась в воздухе, что казалось, что каждое слово она с силой выдавливала из себя. Билл думал бы об этом, если бы не был так занят рассматриванием самих координат. Координаты вели к месту на окраине столицы, не так далеко отсюда — они могли бы достичь его за несколько часов. Было ли это оно — слабое место в ткани их измерения? Билл рассмеялся. — Это происходит! Это правда происходит! Я не могу поверить! Теперь мы просто… — Тебе нужно сделать это самому. Они идут за мной. Он прервался, и внезапно ему больше не хотелось смеяться. Он посмотрел на неё с немым вопросом, и только теперь заметил — по настоящему заметил — какой испуганной она на самом деле выглядела. — Погоди, что? Ты имеешь в виду, что тебя поймали? — Они пришли за мной как только я нашла координаты. Я… должно быть кто-то сказал им. Кто-то проговорился, потому что я не давала своему отцу никаких причин подозревать меня, но всё равно они пришли за мной. Хватка Билла на листе усилилась, давление ситуации наконец подействовало на него. Если кто-то проговорился, как она сказала, тогда за ним также скоро придут. За ним, и за заказами. — … Но ты сбежала, — услышал он собственные слова. — Я должна была отдать тебе координаты. Теперь, когда у тебя есть и это, и уравнение, ты наконец сможешь познакомиться со Сферой. Сделать хоть что-то. — Хей, погоди, не скидывай на меня всё это! Мы оба можем… — Они ищут меня. Идя с тобой я просто рискую всем этим. Я… мой отец тоже пропал, — сказала она, дрожащим голосом, — я сожгла его кабинет. Я должна была, чтобы они никогда не получили координаты. Но они знают, что это была я. Я их главная цель. Сейчас тебе нужно уйти, пока они не поняли, что я передала всё тебе. Других должно быть уже схватили, насколько я знаю — Билл пожалуйста. Тебе нужно идти сейчас. Это звучало как совет, ужасно разумный, и Билл заметил, что несколько секунд он его просто игнорировал. — … Они убьют тебя, когда найдут. Не считая сначала выпытывания информации. Нора издала горький смешок. — Я не планировала быть пойманной живой. Был момент долгого молчания, прежде чем Билл снова заговорил: — Думаю, они скоро прибудут. Они будут искать меня. Это место должно сгореть, как кабинет твоего отца, и если вместе с этим местом сгорит несколько тех ребят, я не буду жаловаться. — … Тогда, думаю, я выйду со взрывом. — сказала Нора, издав короткий смешок с малой долей в нём смеха. — И даже если они подумают, что это сделал ты, то возможно подумают, что ты также умер. Это выиграет тебе время. — Выиграет нам обоим время. — Нет. Только тебе. Я не прошла сквозь столько вещей, чтобы рисковать, пытаясь попасть туда с половиной стражей Окружностей за мной. К тому же, это справедливо. Я сожгла моего отца и его работу жизни, так что я должна закончить так же. Он не заслужил этого, и Эстер никогда не простит меня за это. Я просто… не могла допустить, чтобы он ушёл и рассказал Окружностям, что знал. — На самом деле никакого тут выбора. — Не говори эти глупости. — огрызнулась она, вытирая глаз. — Всегда есть выбор, не смотря на то, что всем говорят Окружности. Этот мой. Сделай это стоящим хоть чего-то. Вы позволили им забрать Лиама! Билл, хватит. Закон суров, но он закон. Здесь не о чем спорить. — … Понимаю. Ты найдёшь всё, что нужно в конце магазина. — Сказал Билл, и протянул руку. — Было приятно иметь с вами дело. Нора издала звук похожий на смех и пожала ему руку. Билл заметил, что она носила тот же кулон, что выторговала у него не больше, чем несколько недель назад. — В конце тоже было весело. Теперь закончим это. По рукам? — По рукам, — сказал он и ушёл. Он не повернулся посмотреть на неё и магазин, как не посмотрел на его родную мать или жалкий дом, в котором она и её муж жили. Было так много вещей, которые он желал увидеть, и теперь у него были причины; не было смысла смотреть на то, что он оставляет позади. Ловушка сработала, но Билл этого уже не увидел. Он не увидел, как магазин сгорел в огне со всеми находящимися в нём, солдатами, посылающими за ним с криком пока они горели, но однажды он увидит это и рассмеётся, пока весь остальной мир встретит схожую судьбу. Если бы Нора дожила до этого момента, то она бы пожалела, что вообще доверилась ему. И спустя биллионы лет, ещё многие люди будут жалеть об этом.***
Или, если они действительно правы и неведомое другое Пространство существует лишь в воображении, перенесите меня в эту благословенную страну, где бы и я мог мысленно заглянуть внутрь всех пространственных предметов. Там перед моим восхищенным взором Куб, двигаясь в некотором совершенно новом направлении (в строгом соответствии с аналогией) так, что каждая точка из его внутренности, проходя новый тип Пространства, оставит за собой след, породит еще более совершенное Тело, чем он сам — с шестнадцатью сверхпространственными телесными углами при вершинах и восьмью Кубами, образующими Поверхность, Но спросим себя: прекратим ли мы свое восхождение по шкале Размерностей, достигнув Четырехмерия? Дойдя до Четырех Измерений, запнемся ли мы на пороге Пятого Измерения, переступим ли через него? О нет! Пусть лучше наши честолюбивые замыслы становятся все шире, по мере того как наше тело воспаряет все выше и выше. Тогда, уступая неудержимому порыву нашего разума, перед нами распахнутся двери Шестого Измерения, затем Седьмого, Восьмого и-***
— Свалка? Серьёзно? Билл снова посмотрел на лист бумаги с координатами, а потом на склад мусора и сломанные вещи, тонкие струи дыма поднимались в воздух. Это было место, об этом не было никаких сомнений. Не то, чтобы он ожидал золотые ворота, трубы и конфетти, но это всё равно было немного разочаровывающе. Но опять же, вход должен был быть здесь задолго до того как кому-то пришла замечательная идея сделать место мусорной свалкой. Это точно подтверждало отсутствие перспектив у этого мира. Но это должно было измениться. Координаты провели его к северной стороне свалки. Никого рядом не было и здесь не было ничего примечательного — как минимум не для тех, кто что-то тут искал. Но Билл был тут с целью, и ему не потребовалось много времени, чтобы заметить что-то — что выглядело как небольшая куча камней. Её можно было спутать с ещё одной кучей мусора, но с меньшего расстояния он мог сказать, что это намного, намного старше, чем что-либо вокруг неё. Было ли это однажды чем-то другим, может зданием? Было сложно сказать. Теперь это была лишь белая груда камней… с одним чёрным посередине более гладкий на ощупь и больше, чем остальные. Когда Билл дотронулся до него, почувствовал как будто через него прошёл мягкий электрический разряд, который заставило его напрячься. Оно пропало в следующий момент, но Билл не прервался, чтобы подумать хоть на секунду так ли он это представлял. Он знал, просто знал, что он был на пути к чему-то. Он должен быть. Лист бумаги с уравнением был засунут в его шляпу и был немного смятым, когда он вытащил его, но это почти не имело значения, пока знаки на листе ещё можно было прочесть. Билл держал его в одной руке, положив в другую острый белый камень, и начал писать уравнение. Камень не был мелом или вроде того, но это вполне нормально сработало — по крайней мере, сделало цифры видимыми, и он считал это достаточным. Не то чтобы он знал, но Нора определённо предупредила бы его, если бы нужно было что-то большее, чем это, верно? Потому что, если ему нужно было что-то ещё, он не имел ни малейшего понятия что это могло быть, и не то чтобы он мог теперь кого-то спросить, когда она пропала, а все остальные схвачены или хуже. Это не являлось приятной мыслью, но она была быстро прогнана: как только он дописал уравнение, цифры начали светиться. — Воу! Биллу пришлось отойти, прикрыв глаз от такого внезапного света. Он был таким сильным, что заставил всё остальное выглядеть темнее, но Билл мог только смотреть на чёрный камень, становившийся жёлтым, и потом расширяясь до размеров огромной дыры в самой ткани времени. — Эй, что это? — Откуда идёт этот свет? Крики, что послышались издалека вернули Билла в реальность, и он знал, что нужно было двигаться: нужно было не так много времени, чтобы кто-то продолжил свои поиски, власти всполохнулись и кто-то поймал его прежде, чем он сможет пройти сквозь этот временной портал и если бы это случилось, это было бы концом всего. Сделай это стоящим хоть чего-то. По рукам. Он видел только яркий свет, ничего стоящего, что могло быть хорошей наградой на другой стороне входа, но оно не имело значения: где угодно было лучше, чем здесь и сейчас. — … Ну, Умник. Пришло время узнать, получу ли я в джекпот, — сказал Билл, подходя ближе. Чувствовалось как будто кто-то схватил его, невидимая сила, подталкивающая его, и вот через секунду он обнаружил себя тонущем в свете — но только на одну секунду. Потом всё снова стало серым, и он падал. Где-то за ним свет потух, и чёрный камень снова стал лишь чёрным камнем.***
Было раннее утро. Шел первый час первого дня двухтысячного года нашей эры. Действуя по обычаю в строгом соответствии с прецедентом, высшие Окружности Флатландии направлялись на торжественное заседание. Таким же торжественным заседанием был отмечен первый час первого дня тысячного года и первый час первого дня нулевого года.***
Бух. — Ай! Что за… О, да ладно! Билл попытался вытащить себя, но не мог: он упал верхним углом вниз так, что тот застрял в земле, и его беспомощными конечностями в воздухе. Прекрасно. Просто прекрасно. Вздохнув, Билл оглянулся вокруг. Свалка пропала, и, насколько он мог видеть, здесь не было ни единого здания или живого существа вокруг: только пустое пространство, чёрное и белое, насколько мог видеть глаз. Ещё, прямо рядом с ним, была та же куча камней, которую он видел раньше… только теперь она выглядела по другому, новее, и правда имея форму, хотя было сложно сказать, с его неудобной позиции. Так он был в том же месте… но когда? Он правда достиг начала Тысячелетия, какого-то Тысячелетия? Появится ли скоро Сфера, оттуда, где можно открыть проход между Третьем Измерением и этим? … И сможет ли он вытащить себя снова, чтобы не приветствовать посланника другого мира, нижней стороной вверх? Потому что это было бы прекрасно. Показатель всего. Возможно, если он попытается сбросить весь свой вес на одну из сторон… — Хорошо. Давай, Сайфер. Раз, два- воу! Внезапно, сильный поток ветра, без предупреждения, отбросил его на пару метров. Он упал на свою заднюю сторону с криком, но как минимум он больше не застрял, и он мог сесть, чтобы увидеть что-то открывающееся на том месте где стояло каменное изваяние: крестообразный разрез раскрылся на земле как зевающий рот, мириады цветов, которые Билл раньше не видел, полились из него, и их было так много, что его глаз болел. И из этого вихря цветов и действий появилась Сфера.***
Все последующее — повесть о моем злосчастном падении, печальном, но незаслуженном! Неужели жажда знаний возникает лишь для того, чтобы обречь того, кто ее испытывает, на разочарование и кары? С большой неохотой берусь я за нелегкую задачу воссоздания картины своих унижений. И все же, подобно второму Прометею, я пойду на это и на более тяжкие муки, если мне удастся зажечь в душах обитателей Плоскости или трехмерного человечества дух протеста против самонадеянности, ограничивающей размерность нашего Пространства двойкой, тройкой или любым другим числом, за исключением бесконечности.***
— … Вау. Это было не самое умное, что Билл когда-либо произносил, используя свой рот — или глаз, что зависело от того что он использовал в данный момент — но, честно говоря, в данный момент, что ещё можно сказать. Сфера, трёхмерное создание, о котором он мог только читать, и которое, говорят, посещало их измерение раз в тысячу лет — был настолько близко, что он мог даже дотронуться. Ну. Мог бы, если бы не находился в нескольких метрах позади. Но всё же, достаточно близко, чтобы увидеть её так же как и описывали — тысячи окружностей вместе в форме фигуры трёх измерений. Достаточно близко, чтобы Сфера услышала его и повернулась, смотря на него как раз в тот момент, когда он встал. Первое впечатление, Сайфер — это самое главное. Покажи себя достойно. — Привет, — сказал Билл, помахав рукой. Провал. Между ними встала тишина, пока они друг на друга смотрели. Когда Сфера заговорила, казалось что голос идёт отовсюду: — Ты не шокирован? Конечно, межпространственные создания переходят границы того, что ты знал. Билл пожал плечами, чувствуя себя немного гордо. Ладно, очень гордо: — Я много о вас читал. Ведь существуют мемуары тех, кто с вами уже встречались. Не то чтобы вы не впечатляющи, просто я пришёл подготовленным. Глаз Сферы нахмурился, и это напоминало ему нечто недалёкое от подозрения: — Ты определённо ошибаешься. Этот день именует первый визит дарованный вашему измерению моим видом. … Оу. Точно. Как и сказала Нора, это было начало первого Тысячелетия. На секунду Билл подумал, что должен сделать ей комплимент, когда в следующий раз увидит, не считая того, что он понял, что никогда её больше не увидит. Или остальных. Мысль немного озадачила его; это даже близко не было похоже на то какой была утрата Лиама, но всё равно, было прискорбно, что никого из них не было рядом, чтобы увидеть, что увидел он, разделить их победу. — Это очень долгая история, — наконец сказал Билл, — если рассказывать коротко — я совершил путешествие на несколько Тысячелетий, чтобы предупредить вас. Слушайте, ваше появление — вся эта штука с ‘один апостол на каждое тысячелетие’ — не сработает. Окружности выпустят законы, чтобы заставить их всех замолчать, так что, чтобы это сработало, нужно говорить с большим количеством, чем просто- — МОЛЧАТЬ! Голос Сферы был громок, как гром, и он заставил Билла отшатнуться. Её глаз был наполнен недоверием и… погодите, гневом? — Если то, что ты говоришь — правда, то ты глупец. Время — это не моя или твоя забота. Ты хотя бы понимаешь к чьему гневу взываешь? Билл нахмурился и сказал: — Серьёзно? И это всё что ты скажешь? Слушай, я разозлил достаточно людей, придя сюда, но теперь ты обязана выслушать- — Это ты послушай, — перебила его Сфера, наклоняясь ближе, заставив этим Билла отойти назад, — если в тебе ещё есть хоть капля здравого смысла, то уйдёшь. Беги. Как можно дальше от входа и моли, чтобы они больше не гнались за тобой. Я удалюсь на встречу с моим первым Апостолом, и вмешиваться тебе не стоит. Только позже — намного позже — Билл поймет, что треск, который он мог бы поклясться, услышал в тот момент, звук поломки чего-то, исходил из его собственного разума. Все, что было на его уме, когда слова Сферы были произнесены, была кипящая ярость, похожую на ту, что он не чувствовал с тех пор, как вернулся домой, с этой старой книгой в руках, узнав, что Лиама нет. Нет? Это всё что вы скажете? — Что за… и это- И ЭТО ВСЁ? Крик заставил Сферу отпрягнуть назад, как будто ошеломленного огромной силой его голоса. Взгляд Билла оставался на нем неподвижным, единственной вещи, на которой он мог сосредоточиться, пока всё остальное вокруг него размылось во что-то далекое, стало фоном для предмета его гнева. — Ты должен покинуть это место ради своей же безопасности. Прислушайся к рассудку. Ты нарушил самые основные законы- — НЕ ГОВОРИ МНЕ О ПРАВИЛАХ! НЕ ГОВОРИ МНЕ О РАССУДКЕ! — гневно проревел Билл, и Сфера снова отпрягнула, несмотря на то, что Билл не представлял физической угрозы. — Я сдвинул горы, чтобы попасть сюда! Люди умерли или хуже, чтобы это произошло, и теперь ты даже не слушаешь! А я думал МОЙ вид ограниченный! — Ты настолько самонадеян, придя и думая, что можешь указывать мне… — Тебя ожидает провал, ты напыщенная заноза в углу, — огрызнулся Билл — твой драгоценный Апостол потерпит неудачу, и следующий, и следующий за ним! Ничего не изменится, если ты не послушаешь, и знаешь что? Я не собираюсь оставаться здесь и смотреть, как это происходит. Хочешь веселиться, делая то, ничего не делая? Отлично. Но я убираюсь отсюда. — Добавил он, голосом, похожим на рычание и повернулся к еще открытому проходу между измерениями. — Это измерение может гнить, но я отказываюсь гнить вместе с ним! За пределами этого есть что-то, что-то большее, чем я или ты можем представить. Целая вселенная возможностей, и некоторые избранные даже могут их посетить. — Остановись сейчас же! — голос Сферы послышался сзади, в нем звучала настойчивость. — Тебе не разрешено передвигаться по измерениям! Ты только сделаешь хуже для себя! Билл фыркнул, все еще направляясь в сторону входа: — Да, да. Обращайся к углу. Разве у тебя нет обреченного Апостола или что-то вроде того, с которым нужно встретиться? Пойди, посмотри, не волнуйся. Встретимся с другой стороны. — Глупец! Ты действительно увидишь Третье измерение, но не на своих условиях. Я знаю, что тебя сделают в нем заключенным. — О, правда? И что за арми- — СТОЯТЬ! Кто бы не прокричал приказ, времени у Билла на то, чтобы замереть не было; они даже не дали ему достаточно времени, чтобы понять, что он только что услышал, а тем более повернуться и посмотреть, что его ударило. Потому что что-то ударило его, довольно сильно, и с достаточной силой, чтобы опрокинуть его на землю, с покидающим его в хрипящем вздохе воздухе, и глазом, опущенным в грязь. — Отряд Борьбы Против Временных Аномалий! Прекратить сопротивление, — прокричал кто-то, и конечно это привело к тому, что Билл стал сопротивляться ещё сильнее с их хваткой и весом, давящим на его заднюю сторону, мешающем подняться, и крича любые оскорбления которые могли прийти в голову. Это лишь заставило невидимых нападающих рассмеяться: — Хах! Флатландец с крепкими устоями! Не думал, что когда-нибудь увижу такое, — сказал один из них, и Билл почувствовал как его руки захватывают назад, и что-то холодное закрывается на его запястьях с щелчком. — Перестань усложнять это для себя, Плоский. Ты уже достаточно натворил, и- эй, что ты сейчас сказал о моей матери? — Просто выруби его поскорее, пока никто не услышал, окей? Давай быстро отправим его к Дитя Времени. У меня назначено свидание после смены. Дитя Времени? Что, во имя окружностей, та - Треск электричества разорвал дальнейшую мысль. Удар заставил Билла достаточно сильно встряхнуться, чтобы частично отстранить одного из его нападавших и подняться; он попытался говорить, но все, что получилось, было бессмысленным звуком. Он ещё раз взглянул на проход, такой близкий и при этом такой далёкий. Цвета, плавающие в нём, наполняли его взгляд, сглаживая все остальное. И если ты когда-нибудь сможешь увидеть то, о чём я только читал, обещай что хорошо посмотришь за нас обоих. Я всегда мечтал о возможности увидеть цвета. Сделай это стоящим хоть чего-то. Ой, да ладно — дайте мне сдержать одно обещание, ребят. Как минимум одно из двух. Цвета ещё ярче, почти невыносимо яркими, и Билл был вынужден закрыть свой глаз. Или, может, он просто потерял сознание. Сложно сказать что пришло первым.***
Тщетно Сфера громовым голосом приказывала мне замолчать и грозила самыми суровыми карами за непослушание. Ничто не могло остановить экстатический поток моего вдохновения! Возможно, я заслуживаю порицания, но мозг мой был опьянен недавними глотками истины, сделанными мной с помощью самой Сферы. Печальный конец не заставил себя долго ждать. Слова мои были внезапно прерваны громким треском, раздававшимся снаружи и одновременно — внутри меня, Я почувствовал, что лечу сквозь Пространство со скоростью, от которой у меня захватило дух. Вниз! Внизу Вниз! Я быстро падал, ясно сознавая, что обречен вернуться во Флатландию. Лишь взгляд, последний, незабываемый взгляд я успел бросить на унылую ровную пустыню, простиравшуюся перед моим глазом, которая вновь должна была стать моей Вселенной. Затем наступила кромешная тьма.