***
— Билл! Ты снова схитрил! — Нет! — Я видел! Выплюнь моего Короля! — Не могу. Уже прожевал. — Ради окружностей, Билл! Что с тобой не так? Тот лишь рассмеялся в ответ, так сильно, что в итоге упал на заднюю сторону, пнув ногой шахматную доску. Он неясно услышал, из-за звуков собственного смеха, что Лиам вздохнул и начал подбирать шахматные фигуры. «Теперь мне придётся это заменить. Большое спасибо, Билл. Папе это не понравится.» — Папе ничего не нравится. — Ну, я бы так сделал, если бы ты просто перестал быть такой занозой в углу. Ты попросил меня научить тебя играть в шахматы. Но ты никогда не научишься таким образом. — Но я сделал это! — запротестовал Билл, садясь обратно. — Я выиграл. Съел твоего Короля. Шах и мат! Ко всему его разочарованию, Лиам не смог сдержать смешок. Он никогда не мог долго сердиться на него. — Короля нельзя съесть, и даже так, это нельзя сделать просто положить его в рот, Билли. Тебе нужна стратегия, и просчитать... — Мой путь быстрее, — усмехнулся Билл. — Твой путь — хитрость. — Всё равно выиграл! — Если ты хитришь, это не считается. — Кто бы говорил. — ответил Билл, на что Лиам просто вздохнул. — Хорошо. Давай на секунду представим, что ты играешь с кем-то, кто серьёзней меня и правда ударят твой угол, если ты попытаешься буквально съесть их шахматные фигуры или как-либо схитрить. Не захочется ли тебе узнать как их победить? — Я бы сделал это, пока они не смотрят. — ожидаемый ответ, но по правде говоря, Билл правда хотел научиться игре в шахматы, и всё же успокоился, чтобы послушать. Он слушает, пытается запомнить правила и ходы и снова играет. И проигрывает. Снова и снова — сначала очень быстро. Потом, понемногу, он учиться обходить ошибки новичков. Он учится как лучше отвечать на ходы Лиама, как лучше всего не допустить ему добраться до его собственного Короля — который, конечно же, окружность на доске — и продлевает игру. Он всё ещё находит возможность схитрить, но делает это менее заметно, и в итоге Лиам почти никогда их не осознаёт. Это так и не даёт ему возможность выиграть, не против брата: когда Лиама забрали, вскоре после того дня, он был всё ещё не побеждён. Билл будет хвастаться бесчисленным количеством побед миллионы лет подряд, над величайшими умами и без нужды в хистростях — но эта единственная победа, о которой он никогда не сможет хвастаться, останется и каждый раз, когда он будет смотреть на шахматную доску, очень долгое время. Пока однажды всевидящее существо просто забудет, ощущение проигрыша.***
Прежде чем я успел вымолвить хотя бы слово протеста, я ощутил резкую боль в желудке и услышал демонический смех, раздавшийся, как мне показалось, где‐то внутри меня. Через мгновение резкий приступ прекратился, оставив после себя лишь тупую, ноющую боль.