***
В моей группе появилось пополнение: Настюша Майева (похоже, очередная блонди), Стасик Вершаев (какой-то мутный типчик) и… Иришка Василькова (ага, тоже от шока чуть сердечный приступ не схватила). Собственно так их и прозвали мои одногруппники. После еще январского кураторского часа, мы часто стали собираться после пар в кабинете куратора: преподаватель сидел, готовился или проверял работы студентов, мы же готовились к парам, контрольным, начинали писать курсовые, а кое-кто даже выпускные работы (ладно, ладно, такой псих только один — это я). Тогда мы, собственно, и договорились на сбор семнадцатого марта: притащить гитару и торт (ибо народ узнал, что у нас с Дашей днюха в один день). Вынуждена признать, за исключением нескольких человек, у нас отличная группа, а главное — дружная, благодаря куратору (ну… и на незначительную малость нам самим). Но это было о хорошем, а если о плохом, то к моей и без того больной голове от учебы добавился… Сашенька! Да, да, тот самый, уже теперь разведенный с моей старшей сестрицей. Уж Настюша (это новенькая одногруппница) его и так обходила, и эдак, а доёживаться он продолжил до меня! Ах, да, этот скот пришёл на смену Алле Александровне. Либо она решила поскорее от него избавиться, либо поскорее устроить мою личную жизнь. Всё бы ничего, но этот нехороший человек выносил стабильно мозг всей группе. А в особенности угадайте кому? Правильно! Старосте, то есть мне. Говорите, женское самолюбие коварно мстит, а вы заденьте мужское и тогда узнаете, что такое 3,14 в кубе. Этот товарищ лепил оценки лично мне от балды в районе от неуда до дохлой тройки. Я даже с куратором умудрилась поругаться из-за этого одарённого. Хотя было бы из-за кого. Но по этой причине обидно вдвойне. — В чём проблема? — задал вопрос в лоб спустя многострадальный февраль Виктор Станиславович, захлопнув свой журнал посещаемости групп, дождавшись, когда все студенты выйдут. Неужели душа поэта не выдержала и решила во всем разобраться?! — Он придирается ко всей группе, а ко мне в особенности! — на лице собеседника так и было написано «Не убедила». И как переубедить? Ламбаду в памятных шортах станцевать?! — Никто, кроме вашей группы не жалуется! — проговорил всё также спокойно, но на более повышенных тонах. А чего им жаловаться на халяву, отрывается то он только на нас! — Да, вы хоть бы раз с ним лично поговорили! — бессильно прошипела и выбежала, хлопнув дверью. Короче, вот так мы и поговорили. Я мастер дипломатии, своей смертью точно не умру! Ну, реально Сашок мне все нервы вытрепал к тому моменту. Так мы и не разговаривали недельку где-то. Пока не состоялся памятный разговор. Сашенька в очередной раз выловил меня в глухом коридоре после окончания пары, чтобы поговорить. Ага, как же! Поговорить. Да, чтоб он облысел! — Тима, я всё ещё жду ответа, — его рука потянулась к пряди моих волос, наматывая последнюю на палец. Он офанарел?! Скорое наступление марта в голову ударило??? — Вот и ждите дальше, года три у вас еще есть впереди, — выдернула волосы из его пальцев, — зачёт — не экзамен, и я — не дура. Так что сдам сама, без ваших подачек. Ладно я… — пауза, — но будьте добры отвалить от ребят, а? — Неужели? — громко рассмеялся, откинув голову назад (когда-то давно я считала его смех, похожим на колокольчики… только последние явно проржавели сверх меры и по ним плачет только сбор металлолома). — По-хорошему место вашей группе в ПТУ! — На счет вашего преподавательского профессионализма у меня тоже возникли большие сомнения… — сделал шаг от него назад. Но он шагнул навстречу: — Я тебе не оставлю выбора… — смотрю за его спину, на коридор, по которому целенаправленно в нашу сторону идет куратор, — куда ты смотришь?.. — обернулся. — Твой хахаль?.. — Хахаль? — еще раз смотрю на хмурого куратора (да, боги упасите!), потом на новоиспеченного психолога (упасите вдвойне!!!). — У меня для вас паршивая новость: это не мой хахаль… — под мою тихую речь, Васюта холодно осматривал коллегу, — это куратор моей группы. — Куратор?.. — кривая улыбка застыла на лице бывшего мужа моей сестры. Вот это поворот, да, дорогуша? Виктор Станиславович сдвинул меня в сторону от собеседника: — Я Васильков Виктор Станиславович, уже больше полугода являюсь куратором группы, в которой Вишнева является старостой, — голос мужчины звучал весьма холодно, — с вами мы уже знакомы заочно. Жалоба на вас ляжет сегодня же на стол декана. И советую вам, не забывать, чем ВЫ обязаны здесь заниматься… — пауза и едва слышно, — а не студентов по углам зажимать. Студенток, наверно, он имел в виду. Или я чего-то не знаю или были еще прецеденты. Пока моя голова переваривала свежую инфу, Санёк попробовал сграбастать мою правую лапку, за что я ему от души двинула локтём в живот. Конечно, в состоянии Аффекта… ещё по стопе каблуком заехала для верности. Всё моя мечта сбылась! — Вы ничего не видели, — мило улыбнулась (оскалилась) куратору. — Всего доброго… — пропела, и поскорее покинула эту парочку. Шутить на данную тему поостерегусь… а то куратор тоже потом пошутит, да, так, что пятый угол рыть буду. Поэтому обойдусь и без сего блага.***
На следующий день Санёк батькович порадовал нашу группу эпичным фингалом под левым глазом (Даша всю пару старательно строила ему глазки) и очередным срезом знаний. При этом здоровый глаз нездорово всю пару косил на меня (а не на Дашу). Интересно, кто ему такое прописал? Там же, наверно, очередь собралась из моих одногруппников. А вот как раз не Даша ли случаем? Куратор вряд ли руки марать стал бы (он и морально растаптывать умеет), а вот Даша могёт. Ну, собственно, допрос с Даши и начала: — Даш… — подергала подругу за заплетенную косичку. — … — Даша вытащила один наушник. — Ты что-то сказала? — Это ты его так? — киваю в сторону двери, куда ушел «обожаемый» всей группой кадр. — Нет, — удивленно, — я думала, ты. Вопросительно недоверчиво переглядываемся. Однако ж это становится любопытно. — Что обсуждаем, студенты? — пыримся вопросительно в сторону куратора. — Нет, не я. Гмм… похоже, он по нашему взгляду догадался, о чём… точнее ком речь. — А кто тогда? — задумчиво почесал затылок Игорь. — Это не мы… — кивнул в сторону остальных парней моей группы (всех, кроме Костика, но тот отпадает как вариант автоматически). Дверь со скрипом открывается, впуская в аудиторию Иру. — Ну… — Даша озадачилась, — Ир, ты случаем нашего психолога не била, а? — Случаем била… — дружное падение челюстей (и не только студенческих), — а чего он ко мне прислал, жена я или не жена… — абсолютно пофигистичный глоток кофе из пластикового стаканчика и пожимание хрупкими плечиками, — сам виноват, сам огреб. — Ира! — брат хулиганки в лице Васюты едва ли не растерянно среагировал на происходящее. Мдя, да, мы тут все… того… в осадке. Но несомненно в восторге, она — наш человек!***
Январский кураторский час… Собственно стоит вспомнить момент, когда мы стали такими дружными. Нас безапелляционно согнал Васюта. Точнее меня практически зан… доставил в аудиторию за руку. Нет, я не сопротивлялась… сильно, но и энтузиазмом определенно не горела. — Тим, чего такая хмурая… — окликнул меня один из близнецов семейки Андрес (всего их у нас трое, и их часто путают все… даже родители). К ним отношусь нейтрально: бесят меня, бешу их — абсолютная гармония и взаимопонимание. Но сегодня нет на это ни малейшего настроения. Поднимаю голову с преподавательского стола из вороха шикарного мягонького шарфа, в объятиях которого успела задремать: — Зёсь, будь другом, — у парня после моих слов и непривычно мягкого тона наступил ступор, — отвали… — и снова падаю в любимый шарф, кстати, подаренный Дашкой на прошлый НГ. — Ну, Тим!.. — Игорь, и ты отвали, — это уже от Даши, с зеленоватым фейсом. Кажется у нее не только недосып, но и отравление завтраком в виде подозрительного пирожка из нашего столовки. Я не рискнула ЭТО есть, лучше помирать с голода, чем… — Вишнёва! — о, а вот и куратор. Похоже, теперь поспать мне точно никто не даст… блин… — Здесь! — поднимаю левую руку вверх и плавно опускаю ее вниз спустя несколько секунд. Ибо у меня включился энергосберегающий режим еще в начале прошлой недели. — Да, я в курсе, что ты здесь… — по аудитории пошли смешки. — Остальные где? — Раев, Радова, Андреева, Майева и еще парочка блонди отсутствуют! — все присутствующие сползли под парты, и уже оттуда послышался дикий ржач. Да, я реально, хоть убейте, не помню их имен… тп и… т.п. и есть, что макияж, что имидж в целом однотипный. — Вишнева! — приподнимаю голову, недобро поглядывая в сторону куратора, мол он от меня сегодня отвалит али нет. Я не отдел кадров и даже не деканат, пусть вон там и спрашивает. Они за это зп получают, а я — нет. — Да, не помню я их фамилии-и-и… — прикрываю широкий зевок рукой, — их в этом семестре вообще ни разу на парах не было, — и уже тише, — может уже отчислились, и скатертью дорожка… — Тимьяна… — вяло поглядываю на куратора. А что я такого сказала то? Вся группа так считает за исключением нескольких лиц. — Молчу, молчу, молчу… — жестом застегиваю рот на замок. Если начнет шутить он, придется точно пятый угол копать. — Сколько в группе человек осталось? — Вроде бы гмм… — начинаю тупо загибать пальцы сначала на одной, потом на другой руке… я, Дашка, Игорь, три брата-акробата, Костик и две подруги-мажорки, — восемь? — Угадала. — Ура… — вижу над собой знакомую картинку на тетради (кажется, ей меня будут сейчас бить), — за что?! — Держи свои конспекты фетишист мелкий! — прибираю конспекты подальше от рук куратора под шарф. Пока я занималась мышиной вознёй, наш Васюта продолжал свою речь: — И еще одно сообщение… — что-то у меня плохое предчувствие, — у Тимьяны есть все шансы выйти на красный диплом. Я же говорила! Я против, против, против горбатить спину на строчку в документах «с отличием». Моё решение было написано весьма разборчиво на физиономии (я так думаю). Но это ж Виктор Станиславович… поэтому это ничего не изменило, лишь вызвало широчайшую улыбку в стиле Чешира. Иногда он реально меня пугает… ну, нафиг… — Цыц! Поэтому прошу с этого дня всех взяться ударно за учебу, — одногруппники почему-то не завопили, зачем им этот гемор, они синхронно задумались (массовая жажда знаний не иначе, аж ядом плеваться хочется). — Собираться можно в этой аудитории в любое время. В крайнем случае, в лаборантской… — А пить можно? — опять Зёся ищет повод для огребания люлей от куратора. Найдёт ведь… снова. — Можно, — одобрительный кивок куратора. — Только чай, да? — скептически заметил Зёся, получая тычки от братьев. Первое время наш Васюта не особо и беспокоился о том, кто из братьев косячил, огребались все и сразу без исключения. — Можно кофе, лимонад, молоко, кефир… — начал наигранно весело перечислять преподаватель, из-за чего физиономия спрашивающего скисла окончательно. Да, спиртное куратор не терпит категорически, про кальяны и иное лучше и не заикаться. — Понял, понял… — одногруппник примирительно поднял руки вверх, принимая поражение. — А может не надо, а? — делаю последнюю попытку свалить с этого праздника жизни. Но…вы же понимаете: — Надо… — ну, кто бы сомневался. — Виктор Станиславович, днюха у нас почти через два месяца, может, пожалеете нашу старосту? — да, Даш, как же я рада от тебя это услышать! — Когда? — ему день, час, минуты указать. И чего я сегодня такая злая? Ах, да, он не отпустил меня домой отсыпаться! — Семнадцатого марта. — Вот и отпразднуем… - «Капец…» — прочитала по Дашиным губам. Еще какой капец, масштабный так-то. Пушистый, препушистый северный писец. — С нас торт… — ну, братцы-кролики… разве что торт вкусный будет. — … гитара, — добил меня Игорь. Дёрнул же меня чёрт за втором курсе набрякать кое-что на шестиструнке… в виде последних строчек песни Шнура «Выборы». Что-то аж спать расхотелось при воспоминании об этом знаменательном событии. К слову, посвящено это было выбору очередного куратора. Васюта бы мне за такое обеспечил «веселую» жизнь, а тот разобиделся и пошел жаловаться зав. кафу. Короче, сбежал он от нас через неделю, вот. — А гитара зачем? — поинтересовался куратор. Щаз узнаете, доложат… подгребла к себе под шею шарфик. Интересно, а нашему куратору удобно на краю стола сидеть? Судя по взгляду в мою сторону, свои измышления мне лучше оставить при себе. — Дык именинница поет классно… — в мою сторону тыкать пальцем поостереглись, ведь могу потом и прищемить руку дверью при случае. Так… из чувства справедливости, а главное — нечаянно. — Но она вредничает… — опять на меня жалуются куратору братья. Неужели я — такой зверь? Ну, подумаешь, я пинала (иногда даже физически, если слова не помогали), чтобы сессию закрыли. Это столь фатально разве? — Поможете уговорить? — Конечно… — и дружный заговорческий взгляд в мою сторону. Короче, обложили, вот. - «Па-ба-ба-бам-с…» — подруга поочерёдно ударила ладонями по парте, а потом в ладоши. Это чистейший проигрыш, просто в чистую, без шансов. Раздался характерный для чайника щелчок. Так чай таки будет? Смотрю налево — точно, в лаборантской закипел этот самый агрегат, судя по звуку. И когда успел только? — Господа, позаботьтесь о девушках, — а вот теперь шансы остаться без чая повысились! Но, знаете, обошлось, и чай, и печенюшки мне достались. Обсудили все сплетни и новости (тогда ещё о Сашуне даже слухов не было). Братцы отжигали опять (подлили Дашке и Игорю в кружки коньяк), опять ловили подзатыльники от Васюты (похоже, коньяк был из его запасов, хотя непонятно для чего). Обычные посиделки затянулись до десяти вечера. До дома добирались на такси. Но оно того стоило…***
— Саша, Костик, Васюта, Игорь! — начала бесить меня Даша на следующий же день после вскрытия истории о том, что новый препод и есть моя безответная (что только радует) любовь. — Полный набор на любой вкус: блондин, брюнет и два шатена! — Ага, оборжаться и не встать! — двинула ей локтем под бок, но после этого хихикать она начала только громче. Ничего, ничего и на моей улице будет праздник, когда надо будет курсач Саньку сдавать. Веселье зашкалило на большом перерыве, когда эта особь поменяла мелодию вызова на моем телефоне. Вот взяла и поменяла, забив на то, что гаджет как бы мой. — Мне кажется или ты меня подставляешь? — в моём голосе отчётливо проявилось сомнение, когда на телефоне заорало «Du hast» с вызова Васюты. Вот просто такое мегаметрическое сомнение. — Гмм… — подруга озадаченно посмотрела на экран, который я ей чуть ли не под нос сунула, и загадочно улыбнулась, явно не планируя признаваться в содеянном. А оно уже какую-то погоду сыграет, это самое признание? — Да, ты издеваешься! — я рявкнула, когда заметила в конце коридора куратора. Какое же «удачное» стечение обстоятельств! Куратор отреагировал уже привычным поднятием бровей, что можно расценивать, как удивление, так и как искреннее желание вволю меня постебать на данный счет. И вот стою я, бледнею, отключая вызов куратора. Музыка исчезает, улыбка куратора становится шире. И вот… казалось бы, фейл засчитан. Но ор припева трека Бритни Спирс «Work Bi***» на звонок Иры, вышедшей к нам из-за угла, вогнал меня в ступор. От неподалеку стоящего Васюты еще и послышалось «Как же самокритично, Вишнёва…» Еще и подмигнул… гад. Кажется, сейчас я буду Дашу убивать, не сильно, но весьма болезненно. Благо пары сегодня закончились, а, значит, ничто не может помешать моей мести. — Ты труп… — отключаю громкость всех вызовов, хватаю швабру и бегу за уже драпающей Дашей. Васюта вопросительно посмотрел на Иру. Та в ответ молча пожала плечами. Ничего, я потом… возможно, им расскажу, в чем соль. Вот только догоню, и сама прибью эту заразу! Но планам не суждено было сбыться, дверь ближайшей аудитории открылась раньше, и из нее начал выходить Сашуля. Я резко затормозила и спрятала швабру за спину (мол это тренировочный реквизит), а вот Даша дверь пнула… удар, вскрик. И бег начался в обратную сторону под ругань психолога. Так, так… где там наш любимый куратор? Готова огребаться, полностью готова огребаться его руганью, а не отчислением! Спустя считанные минуты, мы сидели в кабинете декана (куратор остался за дверью). У Даши горели уши, ибо Васюта, то за одно, то за другое вел ее до кабинета. Я шла на заклание самостоятельно рядом с психологом, прижимающим платок к носу (капец платку). И почему-то жаль мне его не было ни капельки. Скажу больше, считаю, он это заслужил. — Вас ударили шваброй? — это вопрос декана нашего факультета к пострадавшему. Последний покосился на меня и отрицательно мотнул головой. Что-то не похоже, чтобы Олег Валерьевич, сильно ему соболезновал. К слову, декан один из немногих, кто лоялен к нашей группе, ибо понимает, есть экземпляры и похуже. Кстати, когда разбирали мои полеты, он был в командировке. А то наш глава увеселительного направления так бы хвост на нас не поднимал. — Нет. — А по какой причине вы гнались за студентами? — пожилой мужчина перевернул страницу блокнота, делая какие-то записи (хотя мне, кажется, рисует какую-то козявку, отдаленно напоминающего паучка). — Упал… — пауза, — сам упал, решил, что они это подстроили. — У вас есть к ним претензии? — ну, точно паучок, кричащий, судя по надписи «Да, задолжали эти долбодятлы!!!». Гмм, прикольно. Он только что сделал мой день! А главное выражение лица серьезное, серьезное, даже суровое скорее. — Нет. — Можете быть свободны… — первым кабинет покинул Саня, потом Даша, а вот я… — Вишнева, задержитесь, — вопросительно смотрю на декана. Что нагоняй таки будет? А за что хоть, интересно знать? — У меня к вам просьба, — начинаю паниковать, осторожно оглядываясь на дверь, за которой отчетливо слышался голос куратора, — держитесь подальше от Александра Сергеевича. У вас ведь были раньше какие-то личные отношения? — Эм, нет, — дверь открылась, впуская куратора и обеспокоенную Дашу, с опаской поглядывающую на Васюту и прикрывающую уши ладонями, — тут иное… — кривлюсь словно проглотила лимон, старательно прожевав, — он женат на моей старшей сестре… был. Но… — пожимаю плечами, — что-то у них там не сложилось. В причину расставания не вникала. — Вот как… — мужчина задумался, — Виктор Станиславович, мне не хотелось бы вмешиваться в дела вашей группы, вы и сами хорошо справляетесь. Но ситуация, откровенно говоря, складывается щекотливая. — Понимаю, я проконтролирую, Олег Валерьевич, — уверенно прозвучал голос мужчины. Не зря наша группа за ним себя чувствует, как за бетонной стеной! — Дело не в этом… — мужчина вырвал листок из блокнота и протянул мне (рядом с паучком было написано два номера, и один мне смутно знаком), — а в том, что… — в дверь постучали, и заглянула молодая секретарь (младше меня к слову), помахивая длиннющими наращёнными ресницами. И как только не взлетает при взгляде на Виктора Станиславовича? Я не злая, просто бесят меня такие мамзели. — Срочно? — на вопрос декана девушка старательно закивала. — Оставляйте, как посмотрю, отдам. Девушка растерянно замерла, поэтому в итоге куратор забрал документы из её рук, передал мне, а я уже положила документы на стол декана. И только успела девушка выйти в коридор, как… — ИР-Р-Р-РИНА! — послышался крик из-за двери обожаемого психолога. И что там произошло? Она кого-то убила? С показным спокойствием Васюта вышел за дверь и вернулся уже с сестрой. Жаль, я не узнаю, что там было. — Дверь закрой… — щелкнул замок, — присаживайтесь, разговор не будет быстрым. Мы удобно разместились: стулья заняли Даша и Ира (на остальных стояли стопки бумаг), мы с куратором заняли подоконник, благо не пластиковый. Ну, я пригрелась под боком Васюты. Тот покосился, хмыкнул, но комментировать или отодвигаться не стал. И спасибо ему за понимание. Хозяин кабинета никак это действо не прокомментировал, хотя и обратил внимание. Ну, а что? Отопление так еще и не дали, поэтому греемся, как могем. — Пришел вызов из министерства… — пауза, — именной, и именно на тебя, Виктор, — впервые вижу (даже чувствую), чтобы куратор так напрягся по какому-либо поводу, — и отклонить его нельзя. — Насколько? — практически выдавил из себя куратор, прикрыв глаза. — На месяц, ровно на месяц… — начал барабанить кончиками пальцев по столу Олег Валерьевич. — Наше… — ткнул пальцем в потолок, — начальство успешно прохлопало этот момент ушами. — Как же не вовремя… — куратор снял очки и прищурился, глядя в сторону двери. Кого-то там увидеть хочет в удушенном виде? — Ввиду сложившейся ситуации в особенности… — поддержал его мрачность декан, — выезжать вам предстоит семнадцатого вечером… — Чёрт… Мгновенно повисла гнетущая тишина. Паршиво, реально паршиво. Это ж теперь… да, нас сожрет остальная часть факультета! А еще Раев… Сашуня… Ну, и пи в кубе же! Вот попадос так попадос, всем попадосам попадос! Ну, за что мне такой подарок от судьбы на этот раз??? — Тшш… — успокаивающе сжал мою ладонь своей, положив кисть сверху, — без паники, — смотрю вопросительно, вжав голову в плечи, — задача проста: выжить и никого не покалечить… сильно… — взгляд в сторону притихших Даши и Иры, — я достаточно понятно выразился? — старательно закивали. Ну, а что? Смотрят невинно… аж верить не хочется! И явно не только мне не верится. Внимательно смотрю на его ладонь и… — Это ничем хорошим не закончится! — уверенно сдаю подруг, остальных одногруппников и свою панику с потрохами. — Нас же без вас поотчисляют к чёртовой матери! Трижды веди мы себя ниже травы, тише воды. А мы так не сможем, вы нас знаете, как облупленных… — вздыхаю, — это полная ж… — под хмык куратора исправляюсь, — ж-ж-ж безвыходная ситуация! — Виш-ш-шнёва… — протянул мужчина «ш» на манер своей коллеги. — Ась? — с подозрением смотрю на куратора. Что опять задумал? — Хватит паниковать. — Ну… — Хватит… — Собственно вот… — пожимаю плечами, — с вами спокойнее, — пауза, — а если что, поможете прикопать Раева и Сашулю?.. — Да они сами напросятся, — уверенно заметила Даша едва слышно, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание. — Сашулю? — брови куратора поползли вверх. А точно… он же не в курсе. — Псилогичку нашу истеричную я так прозвала, когда он только встречаться с моей старшей сестрой начал, — сдаю «тайну» всей своей жизни. — Без проблем… — ну, судя по широкой улыбке, даже пару способов для удаления психолога из мира живых сможет подсказать. А я это ценно, между прочим. — Могу помочь выбрать место, — подмигнул нам декан, открыто слушая нашу беседу. Веселый он у нас, благо чувство юмора развито хорошо. И идиотов он не переваривает напрочь, даже при вынужденной мере. И вот мы начали играть в гляделки: я на куратора, куратор то на меня, то в сторону девчонок, то в сторону начальства, начальство то в нашу с куратором сторону, то в окно. Дурдом на выезде, велком! — Я присмотрю за твоими ребятами, — наконец, нарушил тишину Олег Валерьевич. Очередной переговор взглядами и наш Васюта слез с подоконника и пожал протянутую руку начальству: — Спасибо вам… — и уже нашей святой троице, — идемте. У нас впереди еще целых полторы недели! — Ага… и косячить пока можно! — заметила Ира, чего не ожидал никто из нас. — Ай! — а это уже реакция на подзатыльник от старшего брата. — Я же чисто гипотетически! — Я бы так смело при нем не озвучила эту здравую мысль, — отойдя подальше от куратора, заметила Даша, — а то чревато, знаешь ли. И рука у него тяжелая! Тот погрозил ей кулаком, широко улыбаясь. Улыбки у него многогранные. Я еще об этом не говорила? Зря, это просто целое событие всегда. На этой ноте мы и покинули кабинет. — Тима! — окликнул меня не особо знакомый голос. Кто это? Ммм… А точно новенький! Как его? Стасик! Оборачиваюсь в его сторону: — Что-то хотел? — Да, — помялся, — не подскажешь, где у нас будет консультация по психологии? — Я в беседу инфу кидала в начале недели, посмотри там, — роюсь в телефоне в поисках нужного сообщения, — вот, отправила, посмотри. — Спасибо, — улыбнулся и направился дальше по коридору. — Это что было? — задумчиво смотрю ему в след. — Тоже весеннее обострение? — Было четверо, стало… — резко делаю подножку Даше, — ауч, ты чего? — Даш, притормози, реально достала… — заметила я, окончательно скиснув. Итак перспективы не особо радужные, так она еще и со своим юмором не к месту! — Как скажешь… — Даша тоже посмотрела вслед одногруппнику, — он мутный какой-то. Ира с ней согласилась простым кивком, наш куратор, которого типчик вовсе проигнорировал, не сказав даже «здрасте», ответил лаконичнее: — Мой вам совет, держитесь от него подальше. С ним всё ещё хуже, чем с Раевым… — пауза, — наглость Раева более открытая, чем у Вершаева. Вот как… не особо и хотелось, откровенно говоря. И даже не хочу спрашивать, почему. Стася игнорит все кураторские часы, тихим сапом игнорит большую часть пожеланий куратора. Учится сносно, но сотрудничать с ним никто из нас не хочет: ни я, ни Даша, ни Ира, ни Игорь, ни троица братьев, ни, как теперь уже понятно, сам Виктор Станиславич. И насколько знаю, на столе у ректора лежит официальный документ о том, что за Вершаева наш куратор ответственности не несет… Что я могу о Стасе могу сказать? Немного, новенький, и этим все сказано! Он абсолютно чужой, незнакомый и непонятный, как поступками, так и в принципе сам по себе. По сути, внешне такой типичный обычный парень: ни мегаобаятельности, ни брутальности. Стереотипы, да. Но это на первый взгляд, а вот на второй… вцепляется, как клещ и отцепить его чрезвычайно сложно. Потом, после акта общения создается ощущение, что тебя долго, долго и усиленно жевали и обсасывали, а потом выплюнули в грязную уличную урну. Такое себе… вроде и не такой доставучий, как Раев, однако с ним весьма… беспокойно чисто интуитивно. В любом случае не привлекать к себе внимание ему отлично удаётся. На первой паре сел он за последний стол… вот я забыла про него напрочь. Но в этот момент, идя рядом с куратором я это все вспомнила. Похоже, в психологии он шарит побольше нашего психолога! И это, как минимум, заставляет задуматься и напрячься…