В чём тупил канон

Отметьте ошибочки) ================ - Я просто хочу доказать, что я ни в чем не виноват, - упрямо твердил ворон, сидя за широкими спинами шикигами, в то время как Лина, будучи вне себя от ярости, клялась разорвать его на перышки и набить им подушку. – Я не имею никакого отношения к тому, в чем ты меня обвиняешь… - Никакого?! – от яростного ора Лины Ботанмару испуганно вытаращился, переведя взгляд на Кураму. Надо сказать, что Романова решила не размениваться на гостеприимство и, даже не впуская пришедших в храм, сходу кинулась на них практически с кулаками. Хицу вместе с детьми огненного духа стояли между вороном и богиней, а Томоэ, улыбаясь одними глазами, пытался удержать девушку от опрометчивого избиения виновника многих "торжеств". - Никакого… - эхом откликнулся Шинджиро, вдруг начав сомневаться в собственной непричастности к делу, в подробности которого Романова еще не успела его посвятить. - У меня в храме два брошенных ребенка, одна из которых похожа на Суиро как сестра-близнец, - сжав кулаки, зло проговорила иномирянка. Курама изумленно моргнул. – А с крыльями тэнгу по городу летаешь только ты, - ядовито заметила она. – Так что либо ты мне объясняешь, какого лешего тут творится, либо я тебя придушу собственными руками. Хицу, вскинув бровь, отошел в сторону, а ворон, все еще не придя в себя от изумления, уставился взглядом в землю. Видя его замешательство, Лина скривилась, но успокоилась, так что лис ослабил хватку, выпуская ее из объятий. - Хм, - чему-то своему усмехнулся он, глянув в сторону. - Что? – сквозь зубы процедила Романова, не глядя на него. - Ты ведь совсем не злишься, - заметил лис. Лина непонимающе глянула на него, и они пересеклись взглядами. – Когда ты злишься, аура чернеет. Сейчас она не изменилась, значит, ты просто расстроена. – Теплота в серых глазах была настолько неподдельна, что Романова почувствовала, как сбилось собственное дыхание. Отвернулась, сердито буркнув: - Нашел, о чем думать в такой момент. - Шинджиро-сама, - обеспокоенно позвал Ботанмару, осторожно коснувшись рукава его плаща. - Я… - словно очнувшись, Курама поднял взгляд на Лину. – Я хочу увидеть девушку. Иномирянка сощурилась, словно оценивая искренность его порыва, но сказала: - Котетсу, пойди к Сорану, посмотри, спит ли Цубаки. - Да, Нанами-сама. Курама устало поднялся с земли, куда его уронил внезапный хук справа богини полчаса назад. Отряхнулся и, поджав губы, уставился куда-то в осеннюю даль рощи. Стало заметно, каким уставшим он выглядел, словно провел бессонную ночь, тревожась о чем-то неведомом. - Шинджиро-сама пришел сюда, - заговорил Ботанмару, беспокоясь о молодом господине. – Потому что сказал, что земная богиня сможет помочь. А богиня только драться умеет, - пробормотал он себе под нос. - Борясь за счастье людей, иногда приходится применять силу, - криво усмехнулась Романова, услышав его. - Так уж иногда… - вежливо заметил подошедший Мидзуки, улыбаясь. Лина, скользнув по нему рассеянным взглядом, обратилась к Кураме: - Что за дело у вас? - Возникли сложности, - уклончиво ответил тот, хотя полчаса назад он готов был все выложить как на духу. – Там, дома. - Соджобо заболел неизвестной болезнью, а Дзиро, захватив власть, практически ввел военное положение и комендантский час, - полуутвердительно-полувопросительно проговорила Лина. - Да-а, - изумленно протянул Курама, вытаращившись на богиню. Ботанмару во все глаза уставился на девушку. – Как ты узнала? - И что ты собираешься делать? – вместо ответа поинтересовалась Романова, сложив руки под грудью. - Я не… - Шинджиро осекся, вдруг уставившись на младенца в руках Мидзуки. – Можешь мне его дать? – попросил он, чем сильно удивил альбиноса. - Еще чего! – возмутился тот, прижав к себе плотнее дитя. – Я не доверю ребенка безответственному тэнгу, сбежавшему из дома. Курама обернулся за помощью к Лине. - Мидзуки, - сощурилась иномирянка, и змей сдался, отдавая сверток в руки ворону. Тот осторожно развернул младенца, и все увидели маленькие проступившие крылышки на спине. Воцарившееся молчание было таким многозначительным, что, казалось, недосказанность, повисшую среди них, можно было разглядеть невооруженным взглядом. Шинджиро мрачно, но неопрятно завернул младенца обратно и передал Мидзуки. Чувство вины вдруг накатило с такой силой, словно это его рук дело, и, помрачнев окончательно, он заговорил: - Я ушел из дома сознательно и совсем не горю желанием возвращаться туда. Я пришел сюда, чтобы попросить тебя разобраться с этой проблемой… самой, - стрельнул бесстыжим взглядом в сторону. – Но сейчас я хочу знать, что все это значит… - он еще что-то хотел сказать, но так и замер с открытым ртом, уставившись в сторону входа в храм. – Су… Суиро? – едва слышно прошелестел он. – Не может быть… Лина кинула туда взгляд: Соранраку осторожно вывел девушку во двор. - Это Цубаки-сан, - пояснила богиня. До стоящих во дворе донесся негромкий голос Сорана. - Видишь того красивого молодого человека с каштановыми волосами? – он практически пальцем указал на ворона. – Он такой же, как ты, и не считает себя психом. Куросава зябко повела плечами, давая понять, что ей в это не верится. Они приблизились, и девушка робко глянула в глаза тэнгу, застывшего столбом перед ней. - Она совсем как Суиро, - потрясенно прошептал Ботанмару, не сводя с блондинки взгляда. Шинджиро уже был готов закрыть лицо руками и бежать куда подальше, но Лина успела пресечь его попытку. - Курама, покажи крылья, чтобы Цубаки-сан не сомневалась в том, что она не одна такая. - Не нужно, - тихо откликнулась та, и ей на глаза навернулись слезы. – Я уже ничего не понимаю. Этот цирк в моей жизни мне надоел… Соранраку осторожно обнял девушку, закрывая ото всех. Тэнгу растерянно глянул на Лину, которая неопределенно пожала плечом в ответ. - Неволить не буду, - проговорила она. – А вот с твоей родней с горы Курама я бы потолковала, - богиня мрачно усмехнулась. - Ты все-таки поможешь мне? – с затаенной надеждой спросил Шинджиро. - И тебе в том числе, - иномирянка смерила взглядом ворона. – Итак. План такой: все остаются в храме, я беру с собой только Томоэ и вас двоих, - указала рукой на тэнгу. – Мидзуки, пригляди за ребенком, Соран – на тебе забота о Цубаки. Хицу, ты за старшего. И да, - девушка глянула на лиса, - Томоэ, мне нужно выходное одеяние Микаге. Я знаю, что на горе не приветствуют женщин, но так как я хочу взглянуть в глаза Дзиро, я должна быть с ним на равных. «Ну, на равных, это сильно сказано, - скептично отозвалась Совесть. – Так, увидитесь хотя бы». Однако некое недоумение в глазах шикигами заставило Лину притормозить. Томоэ же, полностью доверяя своей возлюбленной, не выдал никаких эмоций. - Ты же понимаешь, что если ты соберешься наносить визит вежливости, - осторожно заметил Мидзуки, - тебе придется угощаться едой и – особенно! – он даже поднял палец вверх в знак "особенности" сего действа, – пить сакэ. - И что? – все еще не поняла Романова, щурясь. Послышался смешок – со стороны ситуация казалась лису забавной. - А, точно, - фыркнул и Соран. – Линочка постоянно забывает, что желудок у нее японский, а не русский. «Ой, не могу, - расхохоталась Совесть. – Остановите меня!» Но Лине было не до смеха. - Не собираюсь я там пить! – всерьез рассердилась она. – Я иду туда по делам – во-первых! Во-вторых, даже если я буду пить, перепью всех! И в-третьих – неси мне одежду! – крикнула она попавшему под горячую руку лису, тот лишь ответил улыбкой, исчезнув в пламени. – Переоденусь, и тут же выдвигаемся! – иномирянка развернулась и зашагала к крыльцу. Воздух потяжелел от злости богини, так что стало трудно дышать, словно на высокогорье. - Рин-сама, простите нас, - подал голос Хицу, быстрее всех сообразивший что происходит. Мгновенно стало легче. Лина обернулась: - Я не сержусь, - и зашла в храм. *** - …Вход на территорию настоящей горы Курама начинается в деревне Соджо, - тоном гида повествовал Ботанмару, идя впереди остальных. – Большие священные деревья связывают эти земли, так что нужно просто идти вперед под ними… Вслед за ним шествовал Шинджиро, затем Лина и позади всех – Томоэ, прикрывавший тыл. Романова в парадной одежде Микаге была похожа на мальчишку, взявшего отцовские вещи, но решительный взгляд делал из тела Момодзоно маленького аристократа, рано лишившегося семьи. Подумав об этом, ёкай усмехнулся своим мыслям, семь раз порадовавшись, что Лина родилась женщиной, а иначе – что бы он делал? Ужаснувшись своим мыслям, лис даже поежился. Они приблизились к последнему домику в деревне и остановились у больших деревьев. - Гору Курама защищает силовой барьер главы, - проговорил Шинджиро. – Как в твоем храме, Нанами. И если отец заболел и не может контролировать его, скорее всего весь лес окутан миазмами. Будь осторожна. Лис лениво посмотрел на ворона, дернув ухом на далекий шум под кронами деревьев. - Тебе я такого не говорю – уверен, ты и сам справишься, - кисло ответил на взгляд Курама. - Несомненно, - сладко протянул ёкай, как бы невзначай призвав лисье пламя в левой руке. Отмахнувшись, ворон первым вошел под деревья. Томоэ смерил взглядом своего прелестного бога и склонился в поклоне. - Прошу, господин, - и, дождавшись, когда она пройдет вперед, ёкай тронулся следом. Лина скривилась, но промолчала. Иномирянка пребывала в постоянном ожидании подлянки со стороны лиса, так как были свежи воспоминания о тех снах, что он на нее насылал. Все остальные его попытки загладить вину Лина воспринимала как обманный маневр. Девушка была уверена, что, дождавшись подходящего случая, лис что-нибудь ей сделает. «О силы небесные! – схватилась за голову Совесть. – Томоэ проще, чем ты думаешь! Он! Тебя! Любит! Сколько раз он и все остальные должны тебе это сказать?!» «Если Томоэ и любит, то явно не меня, - серьезно ответила Лина. – Ко всему прочему его демоническая сущность ищет удобного случая, чтобы сломить меня». «Да что ты сочиняешь! – воздела руки к небу Совесть. – Любящему человеку все равно, какой груз лежит на плечах любимого! И в горе, и в радости – помнишь?» «Томоэ не человек – раз. Это все ванильная ерунда. Со мной не может случиться любовь», - с упрямством китайского болванчика твердила Лина. «А-а-а! Как же мне не повезло с хозяйкой!» - устав спорить со своей упрямой богиней, Совесть замолчала. - Осторожно, - Томоэ перехватил богиню, когда она оступилась на склизком корне, собравшись завалиться в неудобном одеянии на землю. Иномирянка неуклюже повисла на его руках, глядя в свое отражение в луже, в которую чуть не упала. Лис перенес девушку на твердую землю под взглядами воронов и бережно поставил на дорожку, убирая руки. – Все хорошо? Ногу не подвернула? – заглядывая ей в глаза, спросил ёкай, не спеша снова ее обнимать. - Всё хорошо, - подозрительно сощурилась Романова и, повернувшись, продолжила путь. «Ты видишь?! Или тебя ткнуть носом?!» - снова воскликнула Совесть, оглушая. «О чем ты?» «Он! Начал! Учитывать! Твои! Чувства! – раздельно и с восклицанием повторила Совесть, желая вбить это в голову своей постоянно возражающей хозяйке. – Если Томоэ так делает, значит точно любит, тебе не кажется?» «Ты просто не осознаешь глубины его хитрости». В ответ послышался нечленораздельный ор, в котором Совесть хотела выразить глубину своего отчаяния от бессилия доказать что-либо своей хозяйке. Из-за деревьев показался туман, клочьями просочившийся сквозь крону. Казалось, что это обычный туман, но свет, исходящий от богини, стал сиять ярче, словно святой дух, бывший у богини, пытался очистить от миазмов пространство вокруг них. И точно: едва туман коснулся путников, как короткая вспышка словно выжгла морок, оставляя пустым чистый воздух. Ботанмару поежился, придвинувшись к ноге наследника Курама. - Барьер слишком слабый, как я и думал, - Курама сжал кулаки, всматриваясь вдаль поверх деревьев. – Нужно поспешить, чтобы успеть дойти к поместью. Но Лина, сделав шаг, качнулась и осела в руки подступившего Томоэ. Тонкие плечи чуть подрагивали под его ладонями, так что стало ясно – поддержание барьера вокруг города, да еще и избавление целой горы от миазмов не прошли даром для богини. - Не трать зря силы, - прошептал он ей, подхватывая на руки. - Я слишком слаба, чтобы контролировать это, - сквозь зубы процедила она. Лис же только хмыкнул, словно возражая. - Всё в порядке? – обернулся на них Курама. Взгляд ёкая, мгновение назад бывший нежным, полыхнул сталью. - Земная богиня пришла сюда, чтобы помочь тебе и твоей семье, а от тебя не только ноль пользы, но и благодарности столько же. Мы не обязаны очищать всю гору от миазмов, но мы это сделали. Счет пришлем позже, - ядовито добавил Томоэ. Лине стало смешно, и она слабо улыбнулась, сбивая ёкая с сердитого пыла. - Тц, - Шинджиро зашагал вперед, ворча о том, что он еще нотаций от всяких лис не слышал. - Я помню, что ты любишь извлекать пользу из всего, - глядя в темноту, негромко произнес Томоэ. Романова, качая ногой в такт его шагам, смерила задумчивым взглядом прямой профиль носа и острый подбородок. - Да, - после раздумья подтвердила она. – Зачем тебе эта информация? Нанами не похожа на меня, так что эти знания тебе ни к чему. Совесть громко приложила руку к лицу. Томоэ же ожидал подобных слов, поэтому только растянул губы в усмешке. - Знаешь, почему мы встретились там? – спросил он после паузы, и Романова не сразу поняла, что он говорит о психушке, где находилась Цубаки. - Не знаю, - пожала она плечами. – Но ведь это твоя личная жизнь, и ты имеешь на нее право. - Ты боишься меня? – внезапно спросил лис, встретившись с ней взглядом. Романова долго всматривалась в его глаза, серо-стальные, словно с живой водой внутри, пытаясь высмотреть в них то, что он так упорно доказывал ей на протяжении долгого времени. - Опасаюсь, - призналась она, сощурившись. Лис же поймал себя на мысли, что вместо карих глаз видит перед собой серо-зеленые с пеплом пустоты на дне. Перевел взгляд в темноту леса. - Там были лекции, - продолжил он первоначальную мысль. – Как нужно вести себя с теми, кто перенес в детстве тяжелую травму. Иномирянку аж перекосило от таких откровений. - И зачем мне это знать? – раздраженно поинтересовалась она, сложив руки на груди, и Томоэ ощутил, как уколола белая метка на руке. Очевидно, что ей причиняет боль само воспоминание обо всем этом, но лис был уверен, что сможет после недельного посещения курса таких лекций справиться с ее переживаниями. - Описывались случаи тех, кто подвергся насилию в детстве, их поведение во взрослой жизни, а также… - Я не хочу это обсуждать, - уже зло процедила Лина, сжав кулаки. - Потому что ты все еще переживаешь это, - серьезно сказал Томоэ. – Ты очень сильная и сумела подавить это в себе, но боль и страх никуда не делись. Романова скрипнула зубами. - Ты все говоришь верно, - ядовито заговорила она. – И чтобы эта боль пропала, а детские страхи ушли, нужно разговаривать об этом. И чем больше ты говоришь, тем меньше становится масштаб твоей проблемы. Я знаю. Я все знаю. – Иномирянка выскользнула из его рук и ткнула локтем ему в живот, несильно, но ощутимо. – Психолог доморощенный. И, выплюнув сие оскорбление, твердо зашагала вперед, не обращая внимание на черные точки перед глазами и чуть качающийся мир. Томоэ удрученно вздохнул. План изначально был так себе. *** - У меня нет ни единого предположения, - сокрушенно произнес Суиро, все еще потрясенный услышанным. Около часа назад путники добрались до окраинного поместья и застали там второго сына главы. И за чашкой чая Курама при помощи богини рассказал цель своего визита. - Еще более странно, как эти дети сумели выжить в мире людей, - покачал головой блондин. - Так как это случилось на моей земле, я пришел разобраться с этим, - максимально снизив голос, чтобы походило на мужской, сказала Лина. – И если ваш клан не будет виновен в случившемся, я просто отдам детей на ваше попечение, чтобы вы позаботились о них. - Юный бог, видимо, не знает, что женщинам не место на горе, - качнул головой Суиро. – Удивительно, что одна из тэнгу – девушка. За все время, что описано в летописях, такого не случалось никогда. - Как же вы тогда размножаетесь? – сощурилась Романова. Суиро предельно вежливо улыбнулся. - Об этом знает только глава клана. - Кстати, об этом, - подал голос хмурый, как осеннее небо, Курама. – Я слышал, теперь обязанности главы исполняет Дзиро. - Отец заболел несколько недель назад, - рассказал Суиро. – Его практически сразу изолировали в дальней части главного поместья, и никто не знает, что с ним. Скорее всего, ему осталось недолго. Но если главой Курама станет Дзиро – это будут самые темные времена в истории тэнгу. - Что же ты мне предлагаешь? – уже заранее зная ответ, обреченно спросил Шинджиро. - Четвертым главой должен стать ты, - вынес вердикт Суиро. - Мм… Но ведь ты старше, гораздо опытнее и знаешь клан лучше меня, - осторожно попытался слиться младший ворон. - Гора не принимает слабых, а я без крыльев, - блондин повел плечами, отведя взгляд. – Я и здесь-то живу на птичьих правах, хотя уже давно должен был спуститься и жить в мире людей. Курама схватил его за плечи, горячо заверив: - Не говори так! Ты поддержка и опора горы! Без тебя все здесь будет не так. Суиро тепло улыбнулся, так что глаза превратились в искрящиеся щелки. - Нет, малыш, все не так здесь будет без мудрого главы. Остальных можно заменить. Шинджиро, смерив его скорбным взглядом, отстранился и молча ушел на улицу. Томоэ, до этого сидевший тихо, поднялся на ноги. - Пойду подышу воздухом, - и, подмигнув посмотревшей на него Лине, удалился. В домике на некоторое время повисла тишина, затем Романова, отставив пустую чашку, посмотрела на Суиро, поражаясь их явному сходству с Цубаки. «Словно близнецы, - сердито подала голос Совесть. – Как будто они родились вместе, но из-за того, что Цубаки девушка, ее оставили, а его взяли! Так нечестно!» - Не хочу вас пугать, - степенно произнесла иномирянка, тщательно подбирая слова лжи. – Но если все не уладится мирным путем, пантеону в лице меня придется принять меры, - и зорко всмотрелась в лицо бескрылого ворона, чтобы увидеть его реакцию. Суиро прикрыл глаза, и болезненная складка пролегла у него на лбу. - Пантеон в свое время уже принял меры, урезав владения тэнгу до вершины одной горы. – Он медленно отпил чай и тяжело вздохнул. – И я вовсе не удивлюсь, если пантеон уничтожит гору, а оставшихся в живых рассеет в мире людей. Лину перекосило от такого откровения. Она уже знала на примере Микаге, что боги не очень ответственны и благородны, но внезапная жестокость (пусть даже ее ожидание) стала неприятной неожиданностью. Впрочем, если главой горы и вправду станет Дзиро, такой ответной реакции вполне можно ожидать. Дверь открылась почти с ноги, несмотря на то, что это сёдзи, и в прихожую залетел Курама. Вслед за ним с абсолютно непроницаемым выражением лица зашел Томоэ. - В общем, я решил! – с порога заявил Шинджиро. – Мы спасем отца, он продолжит править, и все будут счастливы. Идет? - У тебя есть план? – машинально спросила Лина. Суиро, пряча довольную улыбку, собрал чашки и удалился, оставляя заговорщиков наедине. - План, что ты предложила изначально, хорош сам по себе, - ворон уселся у огня. Лина нахмурилась, пытаясь припомнить, когда это она предлагала план. – Я отлично знаю поместье и структуру барьера тэнгу. Так что пока ты будешь отвлекать Дзиро визитом вежливости, я прокрадусь внутрь и сумею излечить отца. - Чтобы облегчить тебе задачу, скажу, что твой отец здоров, - потерла подбородок Романова, - просто его душа проглочена грозовым зверем горы Курама. Шинджиро замер, Ботанмару потрясенно перевел взгляд с богини на тэнгу и обратно. Томоэ сощурился. - Ты хочешь, чтобы я пошел с ними? – спросил он иномирянку. - Нет. Я бы хотела, чтобы Курама встретился со своим страхом лицом к лицу. Тот потерянно глянул на девушку. - Ты не богиня, Нанами. Ты ведьма, - буркнул он. - Да будет так, - хлопнув ладонями по коленкам, Романова поднялась. – Пора спать, завтра предстоит долгий день. - Я провожу, - словно ожидавший этого, в дверях показался Суиро. Вскоре Лина оказалась в своих апартаментах, где ее ожидал футон, дерево и хранитель, для которого была приготовлена такая же постель рядом. «Йееееес! – громогласно объявила свою радость Совесть. – Канон! Да здравствует канон! Не забудь проснуться ночью и перепутать футоны!» Перестав удивляться тому, что ее Совесть непроходимая дурища, Лина подошла к футону и, сняв головной убор, улеглась спать. - Как прозаично, - сдерживая широченную ухмылку, заметил Томоэ, проходя к своей постели. Романова завернулась в футон и максимально медленно и неуклюже под заинтересованным взглядом лиса отползла к краю комнаты, где предпочла затихнуть. - Не знаю, как принято у русских, но мы здесь не спим в парадной одежде, - официальным тоном заметил ёкай. Злой взгляд из темноты резанул острее катаны. К счастью, лишь фигурально. С цыканьем и ворчанием иномирянка поднялась и принялась раздеваться до самой нижней юкаты. Затем пнула кучу шелка в лиса и упала на футон, снова завернувшись в одеяло. - Хм… - сдерживая ухмылку, глянул в темноту Томоэ. – А как же ванна? Ты решила уснуть не помывшись? Надо заметить, что фосфорическое мерцание богини хоть и немного приутихло от потраченных сил, но не исчезло, отчего злой взгляд сиял в темноте ярче полуночных светлячков весной. Пробурчав что-то нечленораздельное, иномирянка наконец-то провалилась в сон. Томоэ посидел немного, любуясь сном госпожи своего сердца, затем подтащил футон стык в стык с ее, чтобы охранять сон девушки с близкого расстояния. Достал табакерку, смерил ее взглядом и убрал – Лина ненавидит запах табака. Хмыкнул, подцепив тонким пальцем каштановый локон. Вздохнул и, словно следуя порыву, позвал: - Рин-чан, Лина… Вдруг свет стал ярче и, погаснув, явил ему тело той самой Лины. Лис почувствовал, как замерло собственное дыхание. - Рин… Моя драгоценная Рин, - ёкай обнял девушку и уснул рядом с ней с улыбкой на губах. ============= Для атмосферности: https://sun9-8.userapi.com/c205716/v205716531/9bef4/ZKaPpb57s84.jpg Суиро/Цубаки Обито: Это его единственный серьезный вид во всей саге.