В чём тупил канон

Отметьте ошибочки, пожалуйста) ================ - Вот как, - деланно спокойно кивнул Окунинуши, выслушав доклад посла от бога войны. – Я тебя услышал. Верховный сжал кулак, скрипнув зубами, и гонец, замерев, осыпался пеплом. Такехая глупцом не был, поэтому он и послал гонца вместо себя, зная, что глава пантеона будет зол как никогда, узнав, что сам Томоэ пришел за девчонкой и беспрепятственно ее выкрал, с легкостью перерезав небольшой батальон охраны, дежуривший у тюрьмы. Усмирив гнев, Окунинуши вдохнул спокойно и сказал, обращаясь в пространство перед собой: - Как только перестанешь трусливо прятаться, Такехая, собери войско. Мы должны быть готовы ко всему. Бог войны, стоявший за дверью зала, молча кивнул и исчез. - Не стоит думать, что я спущу это вам, дедушка, - холодно изрек Окунинуши, но тот, к кому он обращался, его не слышал. *** - Как печально, и я совсем ничего не могу с этим поделать! – сокрушался Соран, в отчаянии театрально заламывая руки. Несколько минут назад Томоэ материализовался в храме с истекающей кровью, но вполне восстановившейся Линой на руках, и шикигами богини с удивлением поняли, что совсем не чувствуют с ней никакой связи. - Линочка, но я ведь тебя люблю больше всех! Как так-то! – вцепился в свои блондинистые волосы менестрель, провожая лиса с его драгоценной ношей взглядом в купальню. - Уймись, Сора, - сурово урезонил его Хицу, схватив за рукав. – Рин-сама больше не наша забота. Мы теперь охраняем Нанами-сама. - Что-то слишком много хранителей для одной меня, - сухо заметила та, стоя вместе с Микаге в дверях кабинета. Томоэ по пути даже взглядом с ними не обменялся, словно не заметил их, а обессиленная Лина их просто не увидела. - Нанами-чан человечка, - улыбнулся земной, отступая в кабинет и натыкаясь взглядом на отстраненного Отохико. – В отличие от ёкая, коим стала Лина-чан, Нанами-чан нуждается в защите. Нанами поджала губы, все еще глядя в закрывшиеся двери купальни. Даже находясь в подсознании собственного тела, она ощущала себя на своем месте, а сейчас… Видя, каким взглядом Томоэ смотрит на иномирянку, Нанами понимала, что здесь ей больше не место: ни в этом храме, ни рядом с этими… нелюдьми. Оставаясь здесь ради будущей помощи им, она не думала, что будет так тяжело видеть его с другой. И если все прошлые попытки перемены реальности давали ей хотя бы призрачный шанс на счастье, этот последний раз четко дал понять, что их вместе свел именно роковой случай. Момодзоно обернулась, натыкаясь на взгляд Микаге, и сострадание в его карамельных глазах заставили ее расплакаться как маленькой, прижав руку ко рту и не спуская с него глаз. - Пожалуйста, - прошептала она, умоляюще глядя на него, - я прошу вас… - Нет, Нанами-чан, даже не проси, - мягко отказал Микаге, подходя и осторожно привлекая ее к себе. – Я не буду ставить тебе ограничитель памяти. И пусть я буду жесток в твоих глазах, но я хочу, чтобы ты извлекла урок из всего, что сейчас происходит. - Я не смогу с этим жить, - просипела ему в кимоно Нанами. - Но как-то ты выживала все это время, - раздался жесткий голос Отохико. - Не стоит, - прервал его Микаге, кинув на него острый взгляд. Бог ветра в ответ отвел глаза. Он хотел сказать, что в этом и есть разница между ней и Линой: Романова не стала бы убегать от ответственности и приняла бы все как есть с честью и упрямством. Но слышать такое сейчас Нанами и вправду не нужно было. Оставалось надеяться, что в будущем она поймет это сама. *** - Я справлюсь сама, - вяло запротестовала Лина, выходя из-за ширмы в купальном халате и для верности еще укрыв плечи полотенцем. – Я себя отлично чувствую, и сил мне теперь хватит, чтобы пятьдесят таких барьеров поставить, - сердито нахмурилась она, глядя на выгнувшего бровь Томоэ. - О, я совершенно не собираюсь тебе помогать, - самодовольно хмыкнул лис. – Я просто сделаю все сам. - Ну уж нет, - подобралась девушка, отступая от ёкая. – Я в состоянии помыться сама. А если будешь мне перечить, мы так до вечера не управимся. - Перечить? – оскорбленно переспросил лис, и серые глаза начали отливать сталью. – Вот как. Я тебя понял, - он развернулся, решительно направившись к двери. Лина замерла, лихорадочно соображая, что не так. - Подожди, я что-то не то сказала, - осознавая, произнесла она, вымученно нахмурившись. – Прости, Томоэ, - вскинув руку, обернулась. Он встал как вкопанный, уже протянув руку к двери. - Прости, я… - Лина попыталась подобрать слова, но смолкла, когда лис обернулся, поймав ее взгляд. – Прости, - вздохнула она огорченно. Отвернулась, подходя к раковине, и, открыв кран, зачерпнула пригоршню воды. Умылась, глядя на красные разводы воды на белом кафеле раковины, и подняла голову, рассматривая словно давно забытые черты в зеркале: русые брови дугой, самые обычные губы с ложбинкой над верхней губой, прямой нос, правильные миндалевидные глаза, острый подбородок, делающий из лица форму «сердечка», как любят называть ее мастера. Русые волосы без челки рассыпались по плечам, опускаясь ниже талии. Полные руки с маленькими пальчиками, полные бока, наеденные за время студенчества и забытые до лучших времен. Тяжелая грудь и отчетливо выделяющаяся талия, делающая из фигуры «песочные часы». Лина с неудовольствием заправила прядь за ухо и перекатилась с пятки на носок, понимая, что даже ее божественно-сердечный апгрейд не поспешил изменить ее внешность, даже оставив рост ниже среднего. - Ты прекрасна, - позади нее остановился Томоэ, глядя в зеркале прямо ей в глаза. Лина скептично фыркнула, опуская взгляд и качая головой. Лис осторожно обнял ее со спины, чувствуя, как иномирянка напряженно замерла, когда он сложил руки под ее грудью. – Ты делаешь меня счастливее уже тем, что просто существуешь в этом мире. И для меня нет никакого значения, в какое тело заключена твоя душа. Лина стояла молча, внимая его голосу и прислушиваясь к собственным ощущениям от таких объятий. Омерзения не было, страха тоже. Только необъяснимое волнение, словно сердце переживает тысячу приступов в секунду, умирая и воскресая обратно. Вздохнув, Романова осторожно положила свою ладонь на его руки, словно пытаясь сдержать, но непонятно – то ли себя, то ли его. - И все же я не перестану убеждать тебя в том, что на моем месте должна быть другая. И прежде чем ты возразишь мне, скажу, что Нанами не сказала бы тебе таких слов, которые говорила я. Я совсем не принцесса, - хмыкнула и заправила вторую прядь за ухо, убирая ладонь с его рук. - Так и я не в сказке живу, - веско припечатал Томоэ. – Прекращай, Лина. Взываю к твоему благоразумию: давай больше не будем возвращаться к этой теме. Ты моя. А я хочу принадлежать только тебе. Пусть эта прописная истина будет основой твоего нового мировоззрения. Романова вдохнула и серьезно кивнула, ловя его взгляд в зеркале: - Ладно. Я сделаю все возможное для этого. И она в этот момент была так мила в своем искренности, что ёкай не сдержал широкой улыбки. - Теперь ты мне позволишь тебя искупать? – мазнул хвостом по воздуху лис, лукаво глянув на девушку. - Нет, - нахмурилась она. Он протянул руку и пальцем коснулся складок между бровей, пытаясь их сгладить. Лина мотнула головой. - Не хмурься, морщинки будут. - Чем не повод бросить меня? – остро глянула на него в зеркало иномирянка. - Не-ет, - снова широко улыбнулся лис. – Если моя Лина не хмурится, значит, что-то не так. – И, склонившись, добавил: - Я люблю эти хмурые морщинки, без них Лина не Лина. - Иди отсюда, - наддала ему локтем по ребрам Романова, но так, чтобы он успел уклониться. - Сдаюсь, - улыбнулся Томоэ, отпуская ее и уходя к двери. – Если что – зови, я рядом. Романова качнула головой, хмыкнув, и, когда за ним закрылась дверь, смущенно улыбнулась, спрятав лицо в полотенце. *** После водных процедур Лина зашла за ширму и обнаружила там помимо прочего белья расшитый сарафан, и сердце вдруг екнуло от вида знакомых и таких родных узоров на белой ткани. Иномирянка с улыбкой качнула головой, принявшись неспешно облачаться в принесенную одежду. Просушив волосы и заплетя привычную косу, наконец, вышла из купальни, тут же натыкаясь на караулившего ее выход Томоэ, подпиравшего противоположную стенку. Он оглядел ее с ног до головы, отмечая, как идет ей платье родной страны. Сейчас Лина была похожа на одну из царевен, что увела однажды под венец подопечного Серого Волка. При мысли о «венце» хмыкнул. - Пойдем, - кивнул ей лис, отстраняясь от стены. – Я рад, что ты надела мой подарок, - заметил он ей с улыбкой, глядя, как тяжелая коса перекочевала с плеча на спину, когда хозяйка двинулась по коридору. Лине стало неудобно. Когда она принимала подарки от хранителя, это было как само собой разумеющееся, а сейчас она не знала, как к этому относиться. Подумала и решила, что лучше сказать просто правду. - Спасибо, - кивнула она. – Мне очень понравилось, - пригладила шелковый узор сарафана, но улыбнуться постеснялась. Томоэ хотел ей сказать много приятных слов, но удержался, понимая, что пугливая иномирянка уже на третьем эпитете начнет подозревать что-то неладное. Раз уж он собрался излечивать девушку от прошлого, то все слова должны стать лекарством, а лекарства – что? Правильно, принимают порционно. Ёкай сдержанно выдохнул – в сердце было столько нежности, что дай ему Лина волю, он бы задушил своей любовью, как ненормальная мамаша. Так что даже хорошо, что такому горячему лису досталась такая суровая женщина. - Я кое-что приготовил, - произнес спокойно ёкай, тоже решив быть сдержанным, и аккуратно завернул девушку на кухню, где был накрыт маленький столик. – Столовой в храме никогда не было, а ты всегда предпочитала есть в кабинете или спальне, так что придется потерпеть неудобства. - Не волнуйся, - поспешила успокоить его Лина. – Хорошо, что нам вообще позволяют оставаться в гостях, - хмыкнула она и задумчиво добавила: - Почему-то… Томоэ скептично глянул на нее, ловя ее взгляд, и, повязывая фартук, заметил: - Я уверен, Микаге припас еще какой-нибудь скелет в шкафу, а мы здесь нужны затем, чтобы помочь ему разобраться в его проблемах. - Намекаешь, что мной легко управлять из-за стремления помогать людям? – Романова рассмеялась, прикрывая рот рукой, даже не представляя, как сейчас близка к местному менталитету.* А вот уже и понимание с полуслова. Томоэ только усмехнулся в ответ, расставляя на столике картошку с зеленью, обильно политую маслом, свежеиспеченный хлеб и даже постный борщ – все в небольших пиалах, чтобы можно было съесть все и не объесться. Все так вкусно пахло, что аппетит, которого не было, появился сам собой. Романова отвернулась, скрывая в ладони счастливую улыбку. Ёкай перегнулся через столик, касаясь пальцами ее щеки, заставляя посмотреть на себя. - Я запомнил рецепт, - сказал он, рассматривая серые глаза, искрящиеся радостью. – А на десерт – мятные пряники с молоком, - лис опустился на стул напротив и, подперев щеку рукой, с умилением уставился на девушку, так что кончик пушистого хвоста подрагивал от нетерпения. – Приятного аппетита. Решившись, Романова взяла в руку ложку и придвинула миску с борщом. Осторожно зачерпнула, отмечая, что капуста порезана очень аккуратно, так что не свисает лохмотьями с ложки, и чуть пригубила, пробуя. - Очень вкусно, - не преувеличила девушка. – У тебя талант, - простодушно похвалила она его. – За что бы ты ни взялся, у тебя все выходит наилучшим образом. Томоэ усмехнулся, щурясь. - Потому что мне есть, ради кого стараться, - решил он пойти в ва-банк своим комплиментом, и прикусил язык, увидев, как Лина нахмурилась, о чем-то тут же задумавшись. Ёкай обреченно приготовился услышать что-то опровергающее его слова, но виду никак не показал. - Я думаю, это не зависит от симпатии к кому бы то ни было, - медленно проговорила Романова. – У нас есть такая поговорка: талантливый человек талантлив во всем, - и застенчиво улыбнулась, опустив глаза в тарелку. Лис промолчал, но ее слова мазнули по душе лечебным бальзамом, так что он с еще большим умилением принялся наблюдать за ней. К дверям приблизились Микаге и Нанами, наблюдая то, как японский ёкай в фартуке с нежностью во взгляде и во всех движениях придвигает или отставляет одну миску за другой к типично русской деве с косой и в традиционном сарафане. И они будто совсем не замечали приникших к косяку посторонних. Картина могла бы показаться странной и даже абсурдной, если бы не искренность обоих. Момодзоно тихо отстранилась и развернулась, медленно прошагав по коридору, выходя на крыльцо и присаживаясь на ступеньках, разглаживая под собой полы одежды, и только сейчас заметила, что одета в белое кимоно, которое обычно любила носить Лина. - Что случилось, Нанами-чан? – положив руку ей на плечо, рядом с ней опустился Микаге, ласково глядя на нее сквозь свои очки. - Я не смогу, - вздохнув, ответила она. – Я предложила свою помощь совершенно бездумно. Но видеть их… - она осеклась, подбирая слова, и тихо продолжила: - Видеть его с другой… Выше моих сил. – Поджала губы и посмотрела на Микаге, чувствуя, как по щекам скатываются соленые горячие слезы. – Я хочу вернуться домой, - осипшим голосом прошептала она, и земной, разделяя ее чувства, прижал девушку к себе, нежно поглаживая по волосам. Нанами, тихо плача, уткнулась лбом в чужое кимоно, комкая в ладонях шелк. - Я отправлю с тобой Сорана, чтобы у тебя была связь с нашим миром. Люди не будут его видеть, а ты, благодаря своей причастности к нашему миру, всегда будешь в курсе новостей. Момодзоно, перестав всхлипывать, отстранилась и подозрительно всмотрелась в серьезные карамельные глаза. - Вы оставляете мне метку? - Нет. Но кто был богом или богиней хотя бы день, останется им на всю жизнь, - просто ответил Микаге, но в глазах промелькнула искорка лукавства. Нанами, вспомнив, что ему нельзя как бы доверять полностью, вытерла слезы и поднялась, вставая перед крыльцом. Земной кивнул и протянул к ней руку, касаясь ее и вытягивая метку. Нанами огляделась и поняла, что для нее не сильно что-либо поменялось: даже выглянувшие из храма Оникири и Котетсу были видимыми. Соран, вышедший вслед за ними, с улыбкой спустился к ней и заглянул в карие глаза: - Идем домой? Не отвечая, Момодзоно сухо отвернулась и зашагала прямо. Микаге, помрачнев, глядел ей вслед, и усталость последних дней тенью пролегла на его лице. - Я просто не хочу, чтобы ее как-либо коснулось то, что будет. Отохико вышел из-за столба, тоже глядя вслед уходящей девушке. - Я не заставляю тебя отчитываться передо мной. Посмотрел на Микаге, и они пересеклись взглядами. Хозяин храма улыбнулся, первым отведя взгляд. - Я просто не хочу, чтобы ты меня осуждал. - Ммм, - задумчиво отозвался бог ветра, - поздно спохватился. Что было, то прошло, и ты сейчас сам пожинаешь плоды своих ошибок. Микаге удрученно улыбнулся. - Но я рад, что все заканчивается, - внезапно заметил Отохико. – Надоело притворяться. Я к воде, - и он исчез. *** Нанами шла по парку, чувствуя трусливое желание бросить все и сбежать обратно, отчаянно тоскуя, что артефакт изменения реальности безвозвратно утерян. Если бы не поддержка Сорана, который, будто чувствуя ее состояние, отвлекал пустой болтовней, точно бы наделала глупостей. - Перестань, - вздохнул, наконец, менестрель. – Ты ведь должна была видеть, что происходит, поэтому дом неожиданностью для тебя не будет. - Там мама, - едва слышно выдохнула Нанами в ответ. Детская сказка, которую она лично не смогла сделать былью, а после смирилась со своей участью сироты. – Не могу поверить в то, что теперь у меня будет семья и даже… братья… Соранраку посмотрел на нее и хмыкнул. - Скажу тебе, как хранитель: главное в жизни – семья. А мужики, парни там, любовь сердечная – это все приходящее. Момодзоно фыркнула. Топорное утешение блондина сработало – Томоэ, с потерей которого она уже смирилась, принимая как должное каждую реальность, был тем самым прошлым, которое ей простили и позволили забыть. Так что все возвратилось на круги своя, как и должно было: человеческая девушка Момодзоно Нанами должна была прожить счастливую, но обычную жизнь вдали от потустороннего мира. А значит, вперед, к новой жизни! Решить-то, конечно, можно, а вот выполнить… - Нет, я не готова, - качнула головой Нанами и, поддавшись внезапному порыву, рванула в сторону, так что Соран успел схватить только пустоту на месте ее воротника. - Ну что за девчонка, - закатил глаза менестрель, неспешно зашагав в ту сторону, куда она убежала. Девушка, путаясь в складках кимоно, петляла между деревьев, спешно раздвигая руками кусты, и вскоре выбежала к маленькому озерцу. Она бы пробежала дальше, но вдруг ее взгляд приковала скамья, а точнее тот, кто на ней сидел: черноволосый парень в простой одежде старшеклассника смотрел стеклянным взглядом на озеро, совершенно не замечая, что школьная сумка, стоявшая рядом с ним, вот-вот свалится на землю. Нанами встала как вкопанная, глядя на юношу. Он выглядел несчастным и потерянным и, казалось, сейчас закроет лицо руками и тихо всхлипнет – не зря же он забрался в самую глушь парка утром, когда все школьники должны быть на занятиях. В голове зазвенела мысль о том, что она опять наступит на те же грабли, если проявит инициативу первая, но задвинув очерствевший рассудок подальше, шагнула вперед, подходя к скамье и осторожно подхватывая мягко перевалившуюся сумку в руки. - Осторожнее, - с улыбкой настоящей богини произнесла Нанами, наблюдая, как парень медленно оторвал взгляд от воды, фокусируясь на незваной гостье. – Говорят, здесь видели койота, сбежавшего из зоопарка. Не стоит сидеть так далеко от тропинки, - развернулась и, натыкаясь на взгляд Сорана из-за дерева, обреченно побрела к нему. - Подожди! – вскинулся юноша, подскакивая с места. – Не уходи! – он схватил ее за руку, заставляя обернуться. В его взгляде было такое отчаяние, словно, Нанами была последняя надежда, буквально соломинка для утопающего. – Я ничего тебе не сделаю, клянусь. Просто прошу тебя немного посидеть со мной, раз уж ты тоже оказалась так далеко от дороги. Момодзоно серьезно рассмотрела черные умоляющие глаза и молча повернула обратно к скамье. Соран потрясенно уставился на них, тоже подходя и вставая за спинами, делая Нанами страшные глаза. - Меня зовут Кирихито Мори, - с грустной улыбкой представился юноша, и бывшая богиня вздохнула. - Момодзоно Нанами. - Не могу собраться с мыслями, чтобы уйти отсюда, - с грустной усмешкой качнул головой Мори, взъерошив себе волосы. – Несколько недель назад я должен был отправиться вместе с друзьями в горы, чтобы покататься на доске, я даже собирался не отпрашиваться у матери, как обычно, потому что точно знал, что она меня не отпустит, - сбивчиво начал выговариваться юноша. – С того дня, кстати, мама перестала со мной спорить по пустякам, и отец научился разговаривать со мной, а не только ругать за ошибки, - словно про себя проговорил Кирихито, но, увидев, что Нанами выжидающе смотрит на него, виновато улыбнулся: - Мама отпустила меня в горы, и я вдруг понял, что не хочу больше этим заниматься, и почти сразу вернулся обратно. А потом узнал, что всех друзей накрыла лавина. На полянке воцарилась тишина. Невдалеке от берега клюнула мелкая рыбешка, всколыхнув воду. - Помнишь тот момент, когда Линочка очистила какой-то дом в частном секторе от миазмов? – припомнил Соран по чужой памяти, слышимый только для девушки. Момодзоно только взглянула на него, дав понять, что знает, о чем он говорит. – Миазмы, приводящие к ссоре в этой семье, рассеялись. Кто бы мог подумать, что Лина нечаянно спасет Кирихито! – сам удивляясь такому стечению обстоятельств, потрясенно фыркнул менестрель. Мори качнул головой, словно выныривая из своих мыслей. - Я все время чувствую свою вину, - произнес он без улыбки. – И как представлю, что я мог просто остаться там, у меня мурашки от ужаса… Нанами участливо поджала губы. - Послушай, - вдруг сказал он, глянув на нее, - можно я тебя провожу? Ты в школу ведь? – он осекся, оглядев ее и словно только что заметив, во что она одета. – Или нет? – непонимающе выгнул бровь. – Или, - Кирихито неподдельно испугался, - вы чья-то жена и просто вышли из дома прогуляться? Момодзоно тихо рассмеялась от его фантазии. - Нет, я тоже старшеклассница, - ответила она, проигнорировав иронично-шутливую реплику Сорана: «И давно ты старшеклассница?». – А живу я и вправду недалеко. - Я провожу, - с готовностью подхватывая сумку, кивнул парень. – Все равно на первый урок я уже безнадежно опоздал. Проще уже не ходить сегодня на занятия. Нанами посмотрела на его галантно протянутую ладонь, смерила взглядом юношу и замешкалась. - К тебе счастье само лапы тянет, хватай, пока дают, - закатил глаза Соран. – Сама ж бесилась, когда Линка упиралась рогами, а теперь как она, да? «Какое, к бесам, счастье», - фыркнула про себя Нанами и, оперевшись на его ладонь, поднялась со скамьи. - Кстати, можно твой телефон? – сияя улыбкой, поинтересовался Кирихито. – А то вдруг я снова буду тут сидеть один, а так – буду уверен, что ты меня спасешь при случае. Одолеваемая сомнениями и мыслями о старых граблях, Нанами обыскала складки кимоно и вправду нашла там старенькую раскладушку. Раскрыла, зашла в список контактов и поняла, что совершенно не знает, как узнать собственный номер. - Не страшно, - услышав ее проблему, улыбнулся Кирихито. – Запиши мой и сбрось, твой телефон у меня отобразится. - Он, случайно, в школе пикапа не преподает? – тихо рассмеялся Соран, восхищаясь галантной наглости юноши. Нанами только головой покачала, обреченно думая о том, куда на этот раз ее заносит судьба. А ведь хотелось просто жить, закончить школу, чтобы ничто не напоминало о прошлом… - Записал, - добрая улыбка не сходила с его лица, и, казалось, будто Кирихито не умеет не улыбаться. Они вышли из парка и прошлись по улице, остановившись у ворот двухэтажного дома. Кирихито, чувствуя напряжение новой знакомой, удивленно смерил ее взглядом, а потом снова посмотрел на дом. - Нанами! – воскликнул женский голос, и из окна высунулась по пояс женщина. – Я сейчас! И вскоре действительно выбежала из дверей, ловко отперла ворота, кидаясь в объятия замершей на месте Нанами. - Как я рада, что ты вернулась! – горячо зашептала мама, стискивая ее в объятиях. – Я уже почти не надеялась, только знала, что ты изредка посещаешь школу, а сейчас вижу, что ты решила исполнить обещание… Запах мамы, почти забытый, но такой родной, растапливал заледеневшее от суровой реальности сердце, а тепло и нежность отдавались глубоко в душе тупой болью. - Когда ты в прошлый раз пришла, я так и не обняла тебя, а сейчас не отпущу, даже не проси, - шутливо сквозь слезы пригрозила Кумими. Кирихито, вскинув брови, наблюдал за развернувшейся сценой и пытался сопоставить логические связи, свидетелем которых невольно стал. - Я больше не уйду, - ровно проговорила Нанами, обнимая в ответ женщину и с опозданием понимая, что Лина тогда поступила правильно, не решившись этого сделать. Кумими отстранилась от дочери, наконец, заметив Мори. - Это к нему ты ушла? – без претензий и даже с любопытством спросила мама, с интересом разглядывая прилично одетого симпатичного юношу. - Эм, - Нанами тоже посмотрела на него, но с изумлением. Во-первых, она не ожидала, что мама все не так поймет, а во-вторых, она просто забыла продумать легенду, где была эти полгода, ведь раньше этого никто не требовал. - Да, - внезапно улыбнулся Кирихито, изумив девушку еще сильнее. – Нанами-чан все это время жила у меня. – Склонил голову, приветствуя маму. – Кирихито Мори. Кумими загадочно улыбнулась, сверкая лукавым взглядом. - Даже братья приехали в отпуск, - повернулась к Нанами. – Попрощайтесь, и недельку поживи у нас хотя бы, мы все по тебе безумно соскучились, - кивнула юноше и упорхнула с грацией лани обратно в дом. Момодзоно, чувствуя, что хочется приложить руку к лицу, с опаской глянула на парня, который внимательно вглядывался в ее лицо. - Ты беременна? – чрезвычайно серьезно спросил он, и Нанами вспыхнула, покраснев от возмущения. - Нет, конечно! – воскликнула она. – Как тебе вообще такое могло в голову прийти! - Полгода не появляться дома, - пожал плечами Мори. – Расскажешь, где была? - Не в себе, - сухо отозвалась Нанами, складывая руки под грудью. Кирихито рассмеялся. - Я бы сказал, что ребенок мой, - отсмеявшись, произнес он, и у девушки перехватило дыхание. – Что ж, я знаю, где ты живешь, зайду за тобой завтра – провожу до школы, - развернулся и, махнув рукой в знак прощания, удалился. Момодзоно потрясенно выдохнула. Она столько лет отдала тому, который в начале ее отверг, а потом и вовсе игнорировал и издевался. Столько лет гонялась за призраком любви, которого сама создала, отправившись в прошлое и подстроив чувства Томоэ, оттянув их от Юкидзи на себя. Столько прожитых впустую жизней, столько изломанных реальностей только ради того, чтобы увидеть, как на самом деле должны строиться отношения. Из-за собственного эгоизма подвергнуть проклятию того, кого любила больше жизни, а потом заставить его умереть в муках, потому что он принял человеческую жизнь. - Боже мой… - прошептала она, закрывая лицо руками. – Что же я наделала… - Тихо, тихо, тихо, - перехватывая сползающее тело и устраивая девушку на скамье, утешающее проворковал Соран. – Не волнуйся, что бы это ни было, все прошло. Главное, больше не косячить. Нанами подняла на хранителя залитое слезами лицо. - Я такая дура, - осипшим голосом прошептала она. – Я даже не знала, что все настолько плохо. - Знаешь, Лина тоже не всегда бывает сильна в логике, - как ни в чем не бывало пожал плечами менестрель. – Вспомни, как до нее долго не могло дойти, что Томоэ ее любит. – И Нанами поняла, что ей уже не больно слышать это. – У тебя тоже проблемы с логикой, так что ничего страшного. Ну чуть лиса не убила много раз, но ведь живой же? Живой. Все исправлено. У тебя семья. А они люди взрослые, ёкаи сильные, сами с собой и разберутся, нечего тут слезы зря лить. Давай, поднимайся и прими свою судьбу с честью. Нанами, улыбнувшись, всхлипывая, растерла щеки от слез и поднялась, придвинувшись к калитке. Замерла. - Я поняла, почему Лина-чан так ненавидит судьбу, - обернулась к Сорану. – У них с Юкидзи так много общего. - Забудь о них и вспоминай как страшный сон – редко и не при детях, - фыркнул хранитель. – Я буду за воротами. Если понадоблюсь спеть колыбельную или новости узнать – просто позови. Благодарно кивнув ему, Нанами раскрыла ворота и на негнущихся ногах подошла к дверям дома. - Давай, - крикнул ей Соран, видя, что она снова мешкает. Момодзоно выдохнула, словно перед прыжком в холодную воду, и толкнула дверь. Дверь в свою новую настоящую жизнь. ======== *Вы наверняка замечали, что японки, смеясь, прикрывают рот. Это происходит из древнего мифа о том, что нельзя показывать скелет, а зубы – часть скелета, так что их показывать нельзя. В древности зубы даже мазали тютиной (простите, шелковицей), чтобы черный сок скрывал зубы. ============== https://sun9-42.userapi.com/c857124/v857124122/1a25a2/GjLqkdc0sL8.jpg Настоящий Томоэ. Настоящая Нанами