***
Когда Карлия идет в школу, она ощущает снедающее чувство неуверенности, беспокойства. Когда Карлия ходит по коридорам и классам, она испытывает те же чувства. Будто именно сейчас, именно с ней должно произойти нечто неприятное. Бешеный ритм сердца, потеющие ладони ее теперь постоянные компаньоны. И к ним прибавляется плохое понимание окружающего мира и черные пальцы, которые Карлия уже не знает, как прятать. Все тесты, которые она пишет на плохие оценки, побуждают ее разрыдаться прямо при всех в классе. Но прикусив нижнюю губу и с силой сжав кулаки до боли от впивающихся ногтей, она пытается отвлечься на что-либо. Пока что это помогает ей. Когда она просит у Локи пару дней обдумать всё, она хочет для себя в эти дни понять, что и кого она покидает. Она приходит в школу, и как замечает Карлия, ей никто не рад. Точнее ее никак не воспринимают. Как и она кого-то. Она и не так часто общается с одноклассниками, но хотя бы общается. А сейчас общения вовсе нет. Даже Калеб от нее отдаляется. И только с Джессикой какой-то прогресс. Она больше ей стала делать и говорить гадости, которые Карлия мастерски игнорирует. Но никто не замечает, как внутри у нее всё вскипает от ненависти. — Эй, Карли… Карлия вскакивает от неожиданности, роняя несколько учебников с парты. Пока некоторые хихикают, Калеб помогает беловолосой поднять их. Он подвигает стул, садясь рядом с ней. И с ужасом для себя она отмечает его перекрашенные волосы. — Карли, ты выглядишь ужасно, — Калеб приобнимает ее за плечи. — Тебе нехорошо? — Нет, всё отлично, что ты… — неубедительно отвечает Карлия, отводя взгляд. — Перекрасился, как я погляжу. — Ах, это… — он с улыбкой проводит рукой по своим блондинистым волосам. — Решил сменить имидж. Но ты уходишь от темы, Карли. — Правда, Калеб, я просто не выспалась. — И опять игнорировала мои сообщения? — с улыбкой говорит он. — Что? — И я тебе на скайп звонил… «Вот же дура твою мать» — Прости, пожалуйста, я просто совсем выбилась из колеи, всё время какая-то несобранная… — умоляющим взглядом она смотрит на Калеба. Тот поджимает губы. Она совершенно забывает об этом. И еще где-то теряет свой телефон… — Да ладно, я не давлю, — он нежно сжимает ее плечо, от чего у Карлии проходят приятные мурашки. — Я ведь могу понять, что ты можешь быть… занята, — он делает паузу. — Кстати об этом. Но Карлия не слышит, что хочет сказать Калеб, так как в этот момент она замечает за его спиной Джессику, которая пока не видит беловолосую. Она резко встает с места и рука Калеба сама убирается. — Мне нужно отойти… по делам, — сердце заходится ненормальным ритмом. — Карлия, это важно, — но Карлия его не слушает. И когда та собирается уйти, он ловко хватает ее за ладонь. В ее взгляде проясняется испуг. — Я хочу кое-что знать. Внутри нее что-то простреливает. Она страшится даже мысли о том, что хочет узнать у нее Калеб. Она так ненавидит такие интригующие фразы. Ей не получается вырваться из капкана этих серых глаз. Карлия чувствует, как слезы мешают ей смотреть. Она берет его ладони в свои почерневшие. Боится оглянуться. Она шепчет: — Прости… Ей удается вырваться и она, развернувшись, уходит прочь. По пути ее влажный взгляд встречается с высокомерным, и в этот момент слезы тут же высыхают, а горечь проходит, давая дорогу ненависти.***
Если Дюк Мёрфи показывается в каком-то людном месте, то большинство настораживаются и начинают проявлять интерес. Но если Дюк Мёрфи, считавшийся бывшим Джессики, теперь подходит к обеденному столу Карлии, то тут без изумленных взглядом не обойтись. Да сама Карлия, ощущая на себе непрерывный взгляд Дюка, нервно ерзает на стуле. «Ты пойдешь в другую сторону, в другую сторону…» Но Дюк не собирается повиноваться ее мыслям и всё равно держит путь к ней. «Твою мать» Мёрфи со спокойным видом ставит свой поднос с едой на стол и усаживается перед Карлией. Он минуту молчит, будто подготавливаясь к явно назревавшему разговору. Множество глаз украдкой наблюдают за этой интересной парой. — Надо поговорить. — Вы что, сговорились? — не выдерживает Карлия. Дюк лишь непонимающе сдвигает брови. — Так, — он немного отодвигает от себя поднос, который приносит только для виду. — Я знаю, что вы с Калебом дружите, — теперь пришла очередь Карлии хмуриться. — Поэтому прошу по-хорошему: если он продолжит общаться с Джессикой, ему не поздоровится. — Ты просишь? — теряется Карлия. — Это как-то… — Не в таком духе, как обо мне говорят? Поверь, я не такой хулиган, каким меня описывают. Карлия задумывается. — Тогда пусть твоя Джессика не лезет к Калебу. Да что ты в ней вообще нашел? — не унимается Карлия. — В школе полно девочек в сто раз лучше ее. — У нас с ней… общая проблема, которую надо правильно решить. — Джессика беременна? — выпучивает глаза Карлия. — Не дай бог! — шипит Дюк. — Но это не твое дело. Просто отцепи от нее Калеба и всё. — Ты разве сам не видишь, что она на нем повисла? И я к нему подойти не могу, потому что она меня… — Карлия кривится от этой унизительной мысли. —…шантажирует. — Да, она такая, — мечтательно улыбается Дюк, слегка качая головой. — Но разве это так важно, если Калеб твой лучший друг? Он тебя поймет. Эти слова вселяют в Карлию некую надежду. Но лишь на секунду. — Она много чего ему могла наговорить про меня, — отрешенно произносит беловолосая. — Давно уже запустила в него свои когти. — Мда, наверное еще с Зимнего бала? — он почесывает щетину на подбородке. Потом бормочет. — Даже перекрасился под нее… — Бала? — робко спрашивает Карлия. Неприятное предчувствие где-то в груди нарастает. — Да ты даже не знаешь? Тогда всё становится немного понятно… — Ты о чем? — Глянь сюда, — Дюк отодвигает ее поднос и толкает к ней телефон. На экране изображены фотографии людей в красивых костюмах и платьях. Карлия замечает танцующих вместе Джессику и Калеба. Она очень сильно прикусывает губу, чтобы не проявить никаких эмоций. Ведь они обещали друг другу, что будут танцевать вместе. И снова ненависть кипит в ней, только перерастающая в злость. Карлия готова в любой момент разбить этот телефон, лишь бы не видеть эти праздничные лица. — Ясно, — холодно цедит Карлия. — Наверное, не стоило это так тебе неожиданно показывать, — Дюк осторожно наблюдает за реакцией Карлии. Она молчит. — Забавно. Мы с тобой остались, словно два брошенных, — он выходит из-за стола. — Ладно, я сам разберусь с ними. Он уходит из столовой, забирая с собой вслед несколько десятков взглядов.***
По всей школе разносится звонок, означавший конец уроков. Карлия уныло плетется по уже опустевшим коридорам. Ее мысли забиты думами о том фото, сделанном на зимнем школьном балу. В тот момент ей так горько видеть улыбающегося Калеба рядом с Джессикой. Единственный понимающий друг и тайный предмет воздыхания теперь в лапах этой ехидной шантажистки. Карлия так мечтала потанцевать с ним. Быть так близко друг другу в вихре танца. Она представляла, как Калеб увидит ее в необычайном платье, которое она долго выбирала. Теперь ему вечно пылиться в шкафу. Представляла, как Калеб будет поражен ее красотой. Как он поцелует ее и скажет ей все те нежные слова, которые она хочет от него услышать. Девушка уже доходит до главного выхода и отпирает дверь. Неприятный в первые секунды яркий солнечный свет встречает ее и она щурится, немного сморщив носик. Не успев пройти пару шагов, она замечает ожидавшего у дороги Калеба. Внутри всё резко дергается, словно это так неожиданно, встретить человека, которого обычно видишь каждый день. И только на этого человека у нее такая болезненная реакция. Карлия сразу же осматривается. Все ученики спешат домой, даже Джессика наверняка не горит желанием дольше всех оставаться на территории школы. А Калеб всё стоит и ждет, скорее всего, такси. Что-то внутри девушки кричит: «Это твой шанс! Скорее используй его!». И она слышит этот призывный крик. И повинуется ему. Карлия решается рассказать всё Калебу. Даже о Локи. И ее пугающей магии. Главное, чтобы тот поверил ей. Она неслышно подходит к светловолосому Калебу и останавливается слева от него. Хоть Карлия не считает себя низкой, но Калеб всё равно существенно ее выше. Он коротко бросает на нее взгляд. — Такси ждешь, да? — взволновано спрашивает она. — Угу. Карлия по привычке прикусывает губу. — Калеб, — начинает она. — Извини, что убежала. Мне срочно нужно тебе кое-что рассказать. — Та… — неохотно бросает Калеб. Карлия растерянно оборачивается на него. — Не нужно. Я всё знаю. — Что именно? — ее трясет от волнения. Она чувствует дрожь под коленками, и слабость окутывает ее. Кажется, что одно неверное движение телом — и она упадет. — Про твоего парня, — он с какой-то досадой на лице хмурит брови, будто ему неприятно это произносить. — Мне всё Джесс показала и рассказала. Те фотки с твоим репетитором. Теперь еще и Мёрфи? — чуть ли не выплевывает его имя. Карлии кажется, будто ей не хватает воздуха, чтобы что-то сказать. Она как рыба, открывает и закрывает рот, ничего не произнося. Калеб этим пользуется. — Я разочарован! С кем ты общаешься? Точно не знаю о твоем репетиторе, но Мёрфи? Дюк Мёрфи?! О нем говорят так: если первый раз с девушкой заговорил, значит следующий их разговор будет в постели. — Калеб! — чуть ли не плача выдыхает Карлия. — Ничего не было! И ты общаешься с той, с кем он вообще встречался! — Джессика порвала с ним, потому что он мудак и извращенец! — сердится Калеб. — Она успела это понять до того, как он чуть не изнасиловал ее. — А может уже изнасиловал ее. Откуда ты знаешь? — Потому что она сама мне рассказала это в слезах, — Калеб нахмурился. От этих слов у Карлии странно проходят мурашки по спине. — Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. И еще надеюсь, что это всё не правда, — он разворачивается и широкими шагами направляется к уже давно ждущему его такси. Карлии остается только смотреть машине вслед и нервно теребить кофту. Она не знает, что ей делать. Что-то мягкое и пушистое щекочет ей лодыжки. Она опускает взгляд и видит черного кота, трущегося о ее ноги. Карлия понятия не имеет, откуда он взялся. Она опускается на присядки и чуть трясущимися руками нежно проходит по его гладкой шерстке. Тот в благодарность ей приятно мурчит. — Красивый… — тихо бормочет девушка. Кот как-то косо поглядывает на нее своими зеленющими глазами и неожиданно убегает в кусты.***
Следующий день у нее проходит относительно спокойно, если не считать ежедневные издевки от Джессики и ее свиты. Карлия ни как на них не отвечает, считая, что это только больше развеселит Хэлл. Даже если дело доходит до физического контакта, когда ее задевают плечом и «нечаянно» скидывают тетради на пол, она сдерживается. И если на ее школьном шкафчике появляется надпись «Шлюшка Карли», она сдерживается. Но момент в столовой, кажется, развязывает ей руки. Беловолосая стоит в очереди у раздатчицы. Школьная еда, конечно, не деликатес, но пока что никому плохо не было. — Эй девочки! А что это тут забыла Уайт? Она же любит есть из мусорки, — доносится до Карлии дерзкий голос. Та даже бровью не ведет. — Походу это отняло у нее слух. Видите? Не слышит, — живо отзывается второй голос. — Эй, Уайт! Выплюнь! Мы же не хотим, чтобы ты зеленела. — Ха-ха, как Халк. Карлия Халк! — весело восклицает первый голос. Потом слышится общий девчачий хохот, который разносится на всю столовую. Карлия оборачивается, и замечает, кто ее так высмеивает. А до ее обеденного стола так далеко идти… Карлия с равнодушным видом начинает этот путь до ее тихого места. Все остальные столы заняты, а чтобы дойти до ее стола, обязательно нужно проходить мимо Джессики и ее свиты. По-другому никак. — Эй, белянка! — зовет Карлию Джессика. — Я слышала, что ты красишь свои волосы спермой своих бойфрендов. Это правда? Все, кто слышал этот выкрик Джессики, со смешком округляют глаза, а ее подружки от такой наглой дерзости давятся от визгливого хохота. Карлия останавливается как раз напротив стола Хэлл. Ее поднос трещит от слишком сильной хватки. Пальцы черны как никогда. — Молчание знак согласия! — победоносно улыбается Джессика. — И боже, что у тебя с пальцами? Уйди, а то заразишь нас еще какой-нибудь дрянью, — отмахивается она от Карлии, словно отгоняя надоедливую мошку. Но рядом сидящие девочки тут же взвизгивают и поднимаются со своих мест, когда Карлия со всей дури кидает поднос с едой на их стол. Пара тарелок не выдерживает удара и падает на пол, звонко разбиваясь. Брызги тут же одаривают одежду всех рядом стоящих огромными пятнами какой-то каши, сока и других продуктов. Девочки тут же отходят в сторону и начинают отряхиваться. Кому-то еда попала на грудь или юбку, кому-то вовсе на лицо и волосы. Тяжело дышавшая Карлия наблюдает за Джессикой, которая всё еще сидит и с омерзением осматривает себя, а потом яростно бросает взгляд на беловолосую. — Да как ты посмела, уродка?! — с отвращением шипит Джесс, раздувая ноздри. — Теперь слизывай с меня это, как ты слизываешь обычно у своего… Она не успевает договорить, так как Карлия уже хватает ее за голову сзади и резким движением опускает ее лицо в тарелку с оставшимся супом. Это видит уже вся столовая, а каждый второй, вытягивая шею, наблюдает за невообразимым скандалом. Униженная блондинка с возмущенным вздохом медленно поднимает лицо. На котором остатки супа смешиваются с косметикой, а на глазах появляются подтеки туши. Она несколько секунд сидит, не двигаясь, словно пытается понять, что происходит. Неожиданно оживает и запускает эту же тарелку в Карлию, попадая точно в лицо. Вокруг прокатывается волна вздохов разных тональностей. Две девушки тут же вцепляются друг в друга. В этом вихре схватки мало учеников может понять, кто кому больше делает увечий. Большинству людей даже в голову не приходит разнять их. Все тут же лезут за телефонами. Обе разъяренные девушки царапают лица, дергают за волосы. Карлии удается с помощью удара по ноге выбить Джессику из равновесия и повалить ее на пол. Та явно будет ходить с новым синяком на спине. Одна из них кусается, другая визжит. Стулья возле них падают, оказываясь под столами. Потом на всю столовую разносится звонкая пощечина, не считая оскорблений, которые одна выплевывает другой. Карлия не думает, что когда-то она сможет так разозлиться. Не то что, ударить человека. Но что-то внутри у нее сорвалось, и она не в силах это сдержать. Девушка чувствует чужие руки на своем теле, и как ее резко отдергивают назад за талию. Карлия догадывается, что это Дюк. Потому что слышит его хриплый бас почти под ухом. Джессику точно так же оттаскивает от белобрысой Калеб. Но ни Уайт, ни Хэлл не унимаются, и даже в крепких сдерживающих объятиях парней извиваются, как дикие звери. — Отпусти меня Дюк! — Успокойтесь ОБЕ! — орет Калеб. — Что, хочешь еще унизиться, бешенная?! — обращается к Карлии Джесс. Для Карлии же любые слова ненавистницы как красная тряпка для быка. Она отталкивается ногами от пола и пытается достать до Джессики. Но Калеб дальше отходит вместе с ней. И вместо Джессики, Карлия попадает с размаху по краю стола, делая существенную вмятину. Еще один удар, и стол вовсе слетает с намертво приваренных ножек и с грохотом сваливается на пол. И с этих секунд больше никто не шевелится. Вся столовая словно в оцепенении смотрит на это невозможное. Ученики таращатся на эту ужасную вмятину, оставленную ногой Карлии. Никто не смеет нарушить гробовую тишину. Любое движение запрещено. Даже глубоко дышащую Джессику едва слышно. Мучительный страх, словно ток, пробегает по Карлии. До нее медленно доходит, что она совершает. Карлия встречается взглядами с Калебом. Он смотрит на нее так, словно впервые видит, как будто они никогда не были друзьями. И, кажется, в этот момент он принимает ее за чужую. Ей становится так плохо от этого укоризненного взгляда. А когда множество глаз плавно переходят от покалеченного стола на Карлию, ее пробирает предательская дрожь. Над губой чувствуется, как стекает некая жидкость. В голове сейчас только одна мысль: «Бежать». Хватка Дюка слабеет, и Карлия легко высвобождается, резко разворачивается и идет прочь, самыми большими шагами, которые может сделать. Ни один из присутствующих не останавливает ее. Во рту чувствуется металлический привкус.***
Карлия вдыхает морозный воздух, прогуливаясь по объятым снегом улицам. Ее пальто нараспашку, волосы безобразно взъерошены, глаза опухают от слез. Февральский ветер порывами словно режет по открытой коже, но Карлия не обращает на это внимание. Людей вокруг всё меньше и меньше. День быстро склоняется к вечеру. Девушка не замечает, как оказывается на знакомой ей улице. Ноги сами приводят ее к милой кафешке мистера и миссис Кьют. Проходя мимо заветного места у окна, ее преследуют призраки прошлого. Раньше Карлия вспоминает об этих забавных моментах с улыбкой, а сегодня с горьким комом в горле. Сейчас она хочет, чтобы это заведение исчезло, как и память о нем. Она пытается быстро проскользнуть мимо, отогнав от себя навязчивые воспоминания. Вечерний сумрак сгущается на глазах, сливаясь с тенью зданий. Но постепенно включающиеся фонари разгоняют его, освещая тихие улицы. Карлия заканчивает свою бесцельную прогулку в городском парке, найдя свободную лавочку. Она стряхивает небольшой слой снега с нее и аккуратно садится. Шмыгает носом и морщится от боли, которая напоминает ей о броске тарелкой в лицо. Кончиками пальцев слегка дотрагивается до ссадины на губе. Теперь привычка ее покусывать наверняка у нее отпадет. Несколько детишек с портфелями, явно гулявшие еще после школы, с веселыми возгласами пробегают перед Карлией, швыряя друг в друга снежки. И тут внутри Карлии с внезапным волнением что-то вздрагивает. Она забывает рюкзак в школе. Измученно прикрыв веки, откидывается на спинку лавочки. Внезапно к ней на колени приземляется что-то. Это оказывается черный кот. И девушке он кажется тем самым, что ластился к ней в школе. Он впивается в нее своим зеленым долгим взглядом. Карлия поражена такой неожиданной смелостью кота — вот так просто запрыгнуть к человеку. Уголки ее рта заметно дергаются. Холодная рука осторожно ложится на гладкую голову. И кот навстречу ладони поднимает мордочку, тем самым прося поглаживания. Он начинает блаженно мурчать, что выбивает из Карлии все снедающие мысли о сегодняшнем дне. — Как ты тут не мерзнешь, милый? — ласково шепчет Карлия, чуть наклоняя голову. Тот ей громко мурчит в ответ. Она нежно берет его мордочку в ладони и легонько дотрагивается своим носом до его миниатюрного. Когда-то она так делала Феликсу. Но этот кот реагирует для Карлии довольно необычно. Вместо того чтобы вырваться или спокойно прождать момент, он мило фыркает, от чего беловолосая не может скрыть улыбку. Потом снова смотрит на нее большими изумрудными глазами, и так пронзительно, что у Карлии пробегают мурашки. Кот резко сокращает расстояние между ними и коротко облизывает кончик ее носа. И с такой же быстротой перепрыгивает через ее плечо и скрывается из виду. Белобрысая пытается отыскать его взглядом, но кота и след простыл. Пустой желудок напоминает девушке о сегодняшнем голодании и уже через час Карлия подходит к дому. В окнах первого этажа свет не горит, значит Локи, скорее всего, у себя. Она представляет, что сейчас зайдет в дом, а трикстер будет требовать объяснений за столь позднее прибытие. Но тот даже не спустился. От чего маленькая обида закрадывается в ней. Карлия почти всю ночь тихо сидит в своей комнате. Спать она боится, а от своих снов она не в восторге. Первые два часа бодрствования проходят у нее отлично. Но ближе к пяти утра на нее наваливается тяжелейшая усталость, и Карлия сама не замечает, как засыпает. И тут же просыпается. От чертового стука. Лениво поворачиваясь в кровати к часам, Карлия спокойно для себя отмечает, что в школу ей точно идти не надо. Часы показывают «17:29». «Просто двенадцать часов в пустоту… Да блять, кому там неймется?!» Стучать не перестают. Карлия встает с помятой кровати, собираясь высказаться этому дятлу… Но от быстрого поднятия у нее темнеет в глазах. — О-ох, — тянет белобрысая. Ее рука опирается о стену, а сама Карлия, проморгавшись, спускается на первый этаж. Оказывается, стучат в главную дверь. — Локи, тебе трудно было открыть что ли… — обернувшись, девушка замечает свет, выходящий полосой из-под двери ванной. — А-а-а… Ну конечно… После того, как со свойственным щелчком отпирается дверь, которая немедленно отворяется настежь, Карлия окончательно просыпается. На пороге стоит Калеб. — Ты забыла, — он стаскивает с плеча рюкзак и отдает его Карлии. В ответ он слышит еле произносимое «спасибо». Девушка заглядывает за его спину и ей в глаза бросается красивая машина, за рулем которой сидит Джессика. Она наблюдает за этими двумя через открытое окошко, подпирая лицо рукой. — Я не понимаю, что происходит, — возвращает внимание Карлии Калеб. — Почему ты так изменилась? Что это было? — он отводит руку в сторону, указывая неизвестно куда. Карлия с трепетом слушает его, ничего не произнося. — Я не думал, что ты способна на такой отвратительный поступок, — при этих словах он с таким упреком смотрит на нее, что Карлию охватывает жар стыда. — Я отгонял от себя все плохие слухи о тебе. И всё еще держался за крохи наших отношений… «Крохи?..» —… но твои действия… Твоя странная скрытность… Я перестал понимать тебя, Карлия, — та только открывает рот, но Калеб не дает ей сказать. — Мне кажется, что ты что-то скрываешь от меня. Что ты лжешь мне. Но ты не представляешь, как мне неприятно так о тебе думать. И я готов выслушать тебя, только если ты не будешь вра… Он обрывается на полуслове в тот момент, когда дверь ванной открывается. Трикстер (явно только что из душа) в приподнятом настроении медленно выходит, напевая себе под нос какую-то тихую мелодию. На голове у него полотенце, под которым он почти ничего не видит. Быстрыми движениями он вытирает черные как уголь волосы, которые иногда мелькают из-под рук. Но чувствуя, что в комнате он не один, сдергивает с себя полотенце. И с невинным выражением лица произносит: — О, да у нас гости… Калеб и Карлия остаются неподвижными. — Как же ты не вовремя, Локи… — с досадой произносит Карлия. Оторопевший Калеб, выйдя из оцепенения, медленно переводит взгляд на Карлию. — Локи? Ты же говорила Том… — он коротко бросает хмурый взор на Локи. Кажется, мыслительный процесс приводит его к конечной точке. — Всё ясно, — холодно буркает он. Дальше Карлия уже наблюдает его спину. И что ее бывший лучший друг уходит к машине. Она чувствует, как по пальцам проползает заметная дрожь, доходя до локтя. Краем глаза наблюдает, как в зеркале отражаются ее почерневшие волосы. Она не верит в это. Не хочет понимать, что Калеб уходит от нее. — Оставь его, — слышится за спиной. — Он всего равно ничего не знает. И не должен знать. Ты сделаешь только хуже. Но та срывается с места и выбегает на улицу за Калебом, наплевав на минусовую погоду. — Постой, прошу! — сдавленно окликает его. Она быстро пытается понять, что сказать. — Все слухи про меня гнусная ложь, — парень уже обходит машину, направляясь к двери, даже не замедляя шаг, чтобы выслушать девушку. — Меня специально опустили в твоих глазах точно так же, как опустили Дюка. И все из-за этой суки, что сидит сейчас в этой машине! — переходит на крик Карлия. — Не смей оскорблять мою девушку! — резко рявкает Калеб, открывая дверь машины. Карлию словно ударяют в грудь, выбивая весь воздух. Она хочет верить, что она это слышит. Пока он пристегивается, Джессика заводит машину и наблюдает за Карлией. И победоносно скалится, на прощание показывая средний палец. Автомобиль стремительно газует, задними колесами взбивая снег, и быстро уезжает. Карлия сдерживает внутри себя истошный крик, готовый вырваться наружу. Грудь вздымается от глубоких сиплых вдохов. В горле встает горький комок, который не получается сглотнуть. Нос начинает щипать от накатывавших слез. Карлия теряется, мотает головой, всё время произнося одно слово: — Нет… Нет, нет, нет… Она заходит в дом, вытирая попутно слезы. Там ее встречает, не сдвинувшись с места, Локи. — Я же говорил, — произносит безэмоционально он. — Он глуп. И ты зря за ним бегала. Но во всем есть свои плюсы, — чуть улыбается Локи. — Теперь тебя здесь почти ничто не держит, и мы можем… — Все из-за тебя, — вдруг надломленным голосом произносит в пол Карлия. Шмыгает носом. — Если бы ты не вышел… Если бы ты вообще не был бы здесь, ничего бы этого не было, — она прикусывает через боль дрожащие губы. — Это говорят твои эмоции. Тот глупый мальчишка не достоин тебя. Сейчас есть вещи поважнее, чем какой-то бессмысленный спор. — «Бессмысленный спор»? — с трудом проговаривает девушка. Кулаки сжимаются и ногти до боли врезаются в кожу. Она делает глубокий неровный вдох. — Тебе просто плевать. Ты думаешь только о себе! — она поднимает на него свои блестящие голубые глаза. — Вот и сам убирайся в свой Асгард! Уходи, проваливай! — ее черные руки толкают его в грудь. Но тот ни на сантиметр не сдвигается. — Лучше бы я не спасала тебя в тот вечер! Девушка не выдерживает и плачет, подрагивая плечами. Локи всё это время буравит ее холодным взглядом. Карлия не может перенести его и скрывается в ванной, громко хлопнув дверью. Ее ноги окончательно подкашиваются, и она падает на холодную плитку, больно ударяясь коленями. Чувство отчаяния и безысходности охватывает ее всю. Уходя в ванную, она долго и беззвучно плачет там, даже не пытаясь вытирать потоком льющиеся слезы. В этот мрачный вечер она решается выплакать всё, что собралось у нее на душе.***
Головная боль ежесекундными волнами стучит в висках. Тело каменеет от долгого нахождения в одной и той же позе. Оставленная наедине сама с собой Карлия еще продолжительное время сидит на ледяном полу ванной комнаты. Она обдумывает и взвешивает произошедшие события. «Может Локи действительно прав?..» Знакомый жаркий стыд охватывает ее. Мало ей расставания с Калебом и унижением в школе, она еще выплескивает весь гнев на Локи. Карлия медленно плетется в его комнату. Она уже представляет, как зеленый цвет бросится ей в глаза, и она виновато и нелепо будет стоять перед Локи, кусая нижнюю губу, заламывая запястья, сдерживая себя, чтобы не броситься к нему в слезах, как бы потом стыдно ей за это не будет. Она стоит у двери, ведущей к этому долгому разговору, затаив дыхание. Пальцы ее ног нервно теребят ворс ковра, пока она в своих мыслях складывает их примерный диалог. Вариантов получается много, и все они заканчиваются ее слезами. Томно вздохнув, она дергает ручку двери. Открывая ее, она начинает: — Локи, я наговорила много лишнего. Пожалуйста, прости, я не хоте… — и не договорив, Карлия столбенеет перед увиденным. Она находится не в его комнате. Нет, совсем не та, к которой она привыкает. Скорее в той, которую уже забывает. Она стоит в комнате родителей. Никакого зеленого цвета, мебель стоит на своих законных местах и пахнет даже здесь по-другому. Карлия несколько раз смаргивает, считая это за мимолетную галлюцинацию. Но все остается на месте. Решив, что это иллюзия, она рывком идет прощупывать каждую складку одеяла, штор, каждую гладь тумбочек, комода и стен. И каждый раз, когда ее трясущиеся пальчики проходят по всему, что под них попадается, комок в горле перекрывает путь воздуху, заставляя ее задыхаться от накатывающего на нее ужаса. Она не понимая, что делает, бежит вниз, зовя трикстера по имени. Страх накатывает сильнее, когда ей долго никто не отзывается. Она выбегает на задний двор, но там только снег и холодная ночь встречают ее. Локи ушел. Действительно ушел. И как звон колокола пробивается мысль в голове: — Одна.