Танцы под светом фар

— И ты согласилась? — с яркой долей возмущения воскликнула Саландра, глядя на сестру. Та же со спокойным лицом, но чуть суетливо, продолжала паковать чемоданы, набивая его всем необходимым: нижнее белье, несколько маек черного и белого цвета, сменные джинсы, пара носков и теплая кофта. До этого на самое дно она положила предметы личной гигиены. Служба в федеральном агентстве учит отказываться от необходимых дамских штучек и брать вещи по минимуму. Рядом с чемоданом, дожидаясь своей очереди, лежал паспорт с вложенным билетом на рейс до Марселя, чтобы наверняка его не забыть. На самом деле, хоть начальник и сказал, что дело Торетто он ей не навязывает и все исключительно добровольно, но оба, что Люк Хоббс, что Катрин Джонсон, прекрасно знали: она не сможет отказать ему. Да и явных причин для избегания этого задания не было, кроме банальной боязни провалить дело и когда-то высказанного ею желания не покидать Лос-Анджелес. Сама Катрин и не с таким справлялась, поэтому засунула свои страхи в самый дальний ящик подсознания, сейчас сконцентрировавшись на сборах вещей. Из рук выскользнул баллончик дезодоранта, со звоном улетев под прикроватную тумбу. Девушки проводили его взором. — А почему нет? Лора права — Хоббс мне доверяет, а поэтому подвести его я не имею права. Быстро справлюсь с заданием и вернусь. Наклонившись, Джонсон подняла дезодорант и уложила его в центр сумки. — Классно! А посоветоваться не хочешь? — Зачем? — Зачем?! — возмутилась блондинка, всплеснув руками один в один, как мама сестер, чем вызвала невольную улыбку Катрин. — А за псиной твоей кто следить будет? Словно услышав, что говорят о нем, из кухни показалась здоровенная туша сенбернара, которая в холке спокойно доставала до бедер Катрин, а при желании могла спокойно положить голову на плечо Саландре. Громко цокая когтями больших лап по паркету, он зашел в комнату хозяйки и, тихо гавкнув, лениво завилял хвостом, оглядывая девушек. Катрин с улыбкой отвлеклась от складывания одежды в чемодан и, похлопав себя по бедру, погладила моментально подбежавшего друга. Сенбернар ткнулся лобастой мордой с разводом коричневого пятна шерсти ей в ладонь, попутно лизнув мокрым, шершавым языком пальцы Джонсон. — Билли — хороший мальчик — за ним не надо следить. Только два раза в день выводи его погулять и не забывай кормить, иначе он сожрет все, начиная от дивана и заканчивая тобой. Катрин с мягким вздохом присела на корточки, чуть задрав голову, чтобы посмотреть в умные карие глаза и взъерошила псу шерсть на загривке, а Саландра недовольно закатила глаза, поведя рукой в воздухе: — Ладно, хорошо. Мне не в первой с этой тушей сидеть, учитывая твои ночные дежурства. А если заявится твой хахаль?! Катрин помрачнела, улыбка соскользнула с лица. Она чуть прикрыла глаза, а затем рывком встала, вновь вернув внимание к черному, лакированному чемодану. В комнате возникла тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием пса, улегшегося на полу недалеко от хозяйки, да шорох складываемых вещей. Наконец Джонсон захлопнула крышку чемодана. Истерично взвизгнула «молния». — Не заявится… Не посмеет. В жизни Джонс было немного мужчин и одним из них был Чарльз Льюис, давние отношения с которым длились больше двух лет. Жизнь с голубоглазым блондином, как будто сошедшего с обложки CQ, была весьма не плоха и они даже думали о браке, до тех пор, пока Катрин не перевели из полиции в департамент. По началу служба была весьма изнуряющей, приходилось многое впитывать прямо на бегу, без возможности прерваться даже на обед, а в офисе она ночевала больше, чем дома, что и поставило крест на их отношениях. Чарльз ушел сам: с огромным скандалом собрав немногочисленные вещи и оставив опешившую Джонс заливаться слезами, он исчез из ее жизни на долгий срок. Однако, что совершенно не удивительно, недавно Льюис объявился вновь. Есть какая-то странная мания у бывших — возвращаться, когда про них забыли. Сначала начались звонки под утро нетрезвого мужского голоса, на фоне которого часто слышался долбящий бит музыки, и уже потом он начал приходить к ним с сестрой домой. В первый раз он чуть не снес дверь, напугав Саландру до чертиков, которая была в квартире одна. Сообразительная девушка моментально набрала сестре, и та была у них дома уже через пятнадцать минут, прихватив с собой Хоббса, с которым разгребала документы. Не то, чтобы она тащила Люка с собой, просто увидев панику на лице подчиненной и расслышав захлебывающийся от страха голос, доносившийся из трубки, он, не принимая отказов, поехал с ней. Увидев Хоббса, кажется, состоящего из железа и харизмы ровно пятьдесят на пятьдесят, возвышавшегося над разъяренной Катрин, Чарльз в испуге бросился прочь и пропал еще на месяца. Второй же раз, когда он заявился, Джонс уже сама врезала бывшему по челюсти, буквально наорав на него, чтобы Льюис забыл сюда дорогу. С тех пор царила тишина, и он больше не объявлялся, но все же Саландра, перепугавшаяся в первый раз до смерти, теперь побаивалась оставаться одна. Собственно, это также было причиной покупки Билли. — А вдруг? — на секунду с лица блондинки спала вся спесь и она убрала за ухо прядь волос, сделав небольшой шажок вперед: — Я не смогу с ним справиться, если он придет. Катрин обернулась и, скользнув по сестре взглядом, твердо произнесла, спуская чемодан на пол излишне резко, отчего колесики обиженно хрустнули, чудом оставшись на месте: — Спустишь на него Билли. Или пригласи подруг, закажите пиццу, купите шоколадное молоко и смотрите фильмы все дни напролет. У вас как раз после сессии два месяца каникул… — Все разъехались, — досадливо скривилась Саландра, наблюдая, как Катрин рывком достает ручку чемодана. Тяжело вздохнув, Джонсон-старшая махнула рукой на вечно счастливого пса, чтобы тот ушел с дороги, и прошла в коридор, таща за собой чемодан. Рука напряглась, когда он со стуком подпрыгнул на порожке, лязгнув многострадальными пластиковыми колесиками. Катрин бросила через плечо: — Парень? — У меня его нет, ты же знаешь. — Сара, пожалуйста, разберись с этим сама! Мне необходимо уехать и изменить мы этого не можем, поэтому Билли я поручаю тебе. А как именно ты будешь решать вопрос, — твое дело, — погрозила пальцем Катрин, оставив чемодан у вешалки и попутно схватив рукой кожаную куртку. — Хватит меня так называть! — огрызнулась Саландра в ответ на нелюбимое сокращение имени, на что старшая сестра лишь криво улыбнулась. Накинув куртку поверх кофты цвета спелой вишни с небольшим вырезом, она отряхнула серые джинсы от несуществующих пылинок, а затем наклонилась за удобным кроссовкам, которые купила случайно два года назад на распродаже, куда ее потащила Саландра. Катрин не очень любила походы по магазинам, но мысленно уже раз сто поблагодарила сестру за то, что она тогда взяла ее с собой — такой удобной обуви у нее давно не было. Вдруг неожиданная идея посетила ее, когда она заканчивала зашнуровывать первый кроссовок, и Катрин поспешила озвучить ее Саландре: — Скатайся к родителям, они давно не видели тебя с Билли. Папа должен был закончить веранду в их доме, как раз оценишь… Пес громко тявкнул, видимо, полностью соглашаясь с идеей хозяйки, но Саландра лишь закатила глаза, присев на корточки и запустив пятерню в волосы: — Сначала объесться бессменного греческого салата от мамы под нескончаемые дурацкие истории отца, а затем смотреть сериал про домохозяек с бабушкой? Так себе развлечение… Нет, спасибо! Желания нет. Несколько лет назад их отец, — военный на пенсии, — загорелся покупкой собственного загородного участка, не видя смысла оставаться в городе: он управлял SP дистанционно, мать сестер давно уже не работала, что говорить о бабушке, которой свежий воздух лишь пошел бы на пользу. Проблема сестер была в том, что отдых в подобной компании маловероятен, и помимо описанных Саландрой недостатков пребывания там, сверху можно было еще добавить пропалывание грядок, уроки вязания, собирание грибов и помощь в обычных домашних делах. Список менялся в зависимости от сезона, практически никогда не оставляя времени на собственные развлечения, вроде купания в озере или прогулок по лесу. Единственному члену их семьи, который был всегда «за» поездки к родственникам, — это Билли. Там он мог позволить себе выгул без поводка, а также регулярно получал лакомства или кости от родителей; сердобольная бабуля же умудрялась скармливать ему со стола все, начиная от пирожков с вишней собственного производства и заканчивая полноценными порциями обеда-ужина, вроде тарелки супа или же мяса по-французски с помидорами. После таких каникул сенбернар набирал лишних килограмма два-три становясь похожим на толстую высокую тумбочку, с трудом запрыгивающую даже на диван. — Это наша семья, Саландра, — с укором произнесла Катрин, зашнуровав второй кроссовок, и разогнулась, — Имей совесть. — Сама-то ты не стремишься туда ездить! — Будь у меня больше свободного времени… Джонсон многозначительно посмотрела на сестру, что недовольно сняла очки, чтобы протереть их о край майки, а затем напоследок потрепала Билли за ухом и махнула рукой собравшимся: — Все, я уехала! — А куда ты так рано собралась? — заторможенно моргнула Саландра, впервые посмотрев на настенные часы в коридоре на противоположной вешалке стене. Указав на них пальцем, она удивленно добавила: — Самолет только через четыре часа. — Мне надо успеть заехать к Хоббсу, а еще я ничего не ела с утра, поэтому хочу куда-нибудь заскочить перекусить. Цены в аэропорту бешенные и я скорее удавлюсь, чем закажу там хотя бы бутерброд. Так что… Время тик-так, не скучай! — Вот еще, — фыркнула Саландра, глядя, как за сестрой захлопывается дверь, и, уперевшись руками в бока, посмотрела на Билли. Сенбернар обиженно заскулил, пару мгновений не сводя взгляда с двери, надеясь, что хозяйка сейчас вернется, а затем перевел взор на Джонсон-младшую, вяло вильнув хвостом. — Вот так вот, умотала твоя хозяйка! — Саландра развела руками и причмокнула губами. Пес вскинул морду, по-щенячьи склонив голову вбок, а затем вовсе встал на задние лапы, заставив сестру хозяйки заметно побледнеть: — Нет у меня ничего для тебя! Отстань, фу! Господи, ну, почему я…

***

Fonky Family — L'amour du risque

Даниэль открыл глаза и тяжело вздохнул: — Привет, новый бессмысленный день… Сонно потерев лицо, мужчина медленно сел на кровати и осмотрел скромное убранство гаража. После ухода Лили он, как никогда, напоминал убогое жилище холостяка. Возле кровати, — единственной дорогой вещи в гараже, помимо Peugeot, — и тумбочки стояла гардеробная стойка на колесиках с одиноко висящей на ней вешалкой. Хрупкая пластиковая конструкция прогнулась на центральной перекладине под весом нескольких рубашек, поло и белых шорт. Рядом висело еще несколько плечиков для одежды, но кому они нужны, если порядок самому Даниэлю нужен был в последнюю очередь? Взяв с пустующей половины кровати свои джинсы, он неспешно влез в них, растирая оголенную грудь ладонью, пальцами переходя на плечо, — мышцы вновь затекли от неудобного положения во время сна. Потянувшись к тумбочке и схватив пачку, он достал последнюю сигарету, попутно чиркая зажигалкой. Выпустив дым, Моралес рассеянно зевнул и после спустился на первый этаж гаража. Верх полностью занимала спальня и душ, а вот низ был поделен на несколько условных частей: кухню, что-то вроде гостиной с потрепанным диваном и креслом и, собственно, парковочное место под Peugeot. Прошлепав босыми ногами по бетону, он щелчком пальцев стряхнул пепел на пол и, зажав сигарету меж губ, грохнул металлический чайник о старую плиту. Провернув белый выключатель, он на секунду завис с полуприкрытыми веками, вслушиваясь в мерный, щелкающий ритм. Затем нахмурился и тут же со вздохом закатил глаза, взяв с кухонной тумбы зажигалку, наконец догадавшись поднести ее к конфорке. Пламя вспыхнуло под подачей газа, а затем скрылось за серебряным, подпаленным дном чайника со свистком. Выкинув пустую пачку в полный мусорный пакет под раковиной и пометив себе в голове не забыть его вынести, он развернулся спиной к тумбе. Вновь затянувшись, Даниэль подошел к белоснежному такси, как и каждое утро стоявшему у стены около выхода и, любя постучав по начищенному капоту ладонью, произнес: — Зачем машина придурку, которому даже некого на ней возить?.. Кажется, самому себе и своему Peugeot он задает этот вопрос не одну неделю. Моралес обошел автомобиль с белой шашкой такси на крыше и опустился на водительское сиденье, зажав сигарету зубами и зажмурившись от едкого дыма, норовившего попасть в глаза. Нажав на педаль тормоза, параллельно мужчина достал ключи, спрятанные за солнцезащитным козырьком. Левой ногой выжав сцепление, Даниэль дернул коробку передач и наконец с небольшой паузой провернул ключи в зажигании. Мотор хрипло рявкнул, словно приветствуя владельца, и мужчина с легким изгибом уголка губ вновь перехватил сигарету пальцами, сбросив пепел за пределы машины. На урчащем Peugeot автоматически включилось радио, и Даниэль откинул затылок на подголовник, прикрыв глаза. Пальцы с зажатой сигаретой мерно отстукивали ритм по колену, пока правая рука привычно лежала на руле. Мог ли Даниэль когда-то подумать, что уход из его жизни девушки так сильно ударит по нему? Они с Лили провели несколько чудесных лет вместе ровно до того момента, пока не решили съехаться. К ее родителям было смерти подобно, — как бы Даниэль не любил генерала Бертино, — поэтому выбор был не велик и оба удивительно единодушно сошлись на гараже. Моралес до сих пор помнил, как, лежа на тогда еще их общей кровати, обнаженная и счастливая Лили читала какой-то женский журнал с модными советами сезона и тестами на совместимость. Она громко и с дрожащим от смеха голосом зачитывала, что большинство пар расстаются после прихода в жизнь cette vie quotidienne или же, попросту говоря, бытовухи. Страшное слово, означавшее, что в паре пропадает прежняя страсть, а мужчина и женщина погрязли в рутине, потеряли интерес друг к другу и сместили акцент внимания с партнера на работу, в попытке сбежать от проблем… Было смешно и весело, когда они переглянулись и громко принялись заверять друг друга, что это не про них. Даниэль фыркнул, затянувшись до фильтра и обжигая пальцы, а затем, придерживаясь за руль, наклонился из машины, туша сигарету о пол и оставляя бычок одиноко лежать там же. После стало лишь хуже, потому что через несколько месяцев совместного проживания Лили начала ревновать его к Peugeot, а затем и вовсе жаловаться, что в гараже слишком много запчастей… » — Несусветный бред! — зло размахивал руками Даниэль, расхаживая перед диваном в опустевшем с уходом Лили гараже. — Неужели я так много времени провожу с машиной? А душ? Что она к нему пристала?.. В душе воняет бензином, понимаешь ли! — Но в душе и правда воняет бензином, Даниэль, — осторожно заметил Эмильен, сидя перед другом и битый час наблюдая за его мельтешащими движениями. — Ну, хорошо, допустим, а чем ей не угодила моя туалетная вода?! — Потому что она невыносимо… — замялся Эмильен, — пахнет… Спиртом. Попробуй покупать что-то дороже пяти-шести евро. Даниэль остановился посередь первого этажа и возмущенно посмотрел на инспектора полиции, которого он не раз вытаскивал из различных передряг: — Ты вообще на чьей стороне?! Я тебя сюда не за этим позвал, чтобы ты меня критиковал… — Да, ты вообще пригласил меня смотреть футбол, а уже второй час рассказываешь про Лили. — Эмильен выразительно указал пальцем на часы над железными воротами, а затем, заметив многозначительно-мрачный взгляд Моралеса, прокашлялся и примирительно закивал, вскинув брови: — У тебя замечательная туалетная вода, друг мой…» Peugeot неожиданно обиженно фыркнуло, привлекая внимание владельца, и Даниэль нахмурился, прислушиваясь к звукам. Мотор издавал странные хрипы, словно задыхался, и Моралес поспешил заглушить машину, вставая с насиженного места. Радио стихло. С щелчком открыв капот, он раздраженно выдохнул. Первым, что кидалось в глаза — толстый, зелено-желтый слой пальцы покрывавшей движок, инвертор и аккумулятор. — Дьявол! — покачав головой, он привычно хлопнул себя по карманам джинсов в поисках пачки сигарет, которые конечно же были пусты. На плите засвистел чайник, и Даниэль кинул на него рассеянный взор. Главное не забыть: купить сигареты и вынести мусор. С его памятью было сложновато, слишком уж активно летали мысли по черепной коробке, словно подстраиваясь и соответствуя скорости его машины… С Лили было проще: к моменту его ухода на работу она успевала обо всем ему напомнить раз двадцать. Хочешь-не хочешь, а запомнишь… Взгляд вновь уткнулся на внутренности Peugeot, покрытые пыльцой. Свист чайника усилился и Моралес помассировал переносицу, чувствуя, как начинает болеть голова. — Да понял я, понял! — прикрикнул мужчина на ни в чем повинный чайник и, оставив капот открытым, подошел к плите, с нервозным щелчком выключив газ. Посудина неспешно затихла, пока Даниэль открывал дверцу белого холодильника, с интересом заглядывая внутрь. Помимо автомобильных фар там стоял контейнер с заплесневелым рисом, некогда бывшим шикарным пловом от мамы Эмильена, который Моралес не успел доесть. Пару недель назад… Или месяц? — Чтобы что-то брать из холодильника, нужно что-то туда положить! — ворчливо заметил Даниэль, закрывая холодильник и упирая руки в бока. — Баран… Почистить движок нужно было обязательно… А еще, мусор, сигареты и зайти в магазин за продуктами…

***

Катрин указала пальцем на фотографию смуглой девушки на магнитной доске и повернулась к Хоббсу: — Летти Ортис. — Верно, — довольно кивнул головой Люк. — Уличная гонщица с подросткового возраста. Встречается с Торетто. Море статей по угону, краже и преступной деятельности, — сухо произнесла девушка, глядя на фотографию. — Отлично катается на машине, обгоняет большинство гонщиков. Знает карате, ушу. — Главное: не подпускай ее к машине, как и самого Торетто, да и вообще всех его друзей! Они время растрачивать не станут и вмиг смоются — ищи их еще год. А в рукопашную ты с ней справишься, — он бросил взгляд на Катрин, едва заметно подмигнув, и чуть улыбнулся: — Ты меня-то на лопатки укладывала. Джонсон смущенно хмыкнула и опустила голову, заправляя выпавшую прядь за ухо. Стоило бы упомянуть, что мужчина ей поддался, но она решила промолчать, собирая заслуженный лавры, пока Хоббс не опустил ее с небес на землю: — Не обольщайся! Всего два раза. Он притворно строго погрозил ей пальцем и, рассмеявшись, опустился на край стола, складывая руки на бедрах в замок: — Я и так прекрасно знаю, что ты стопроцентно подготовилась. — Не совсем, — нервно почесав кончик носа, задумчиво произнесла она. — Я надеялась еще повторить произношение французского, но, увы, сборы и подготовка к делу отняли у меня все время. — Ничего страшного, десяти часов в самолете хватит для того, чтобы подтянуть второй язык… — Третий, — гордо хмыкнула Катрин. — Второй у меня немецкий. Люк лишь усмехнулся и по-дружески похлопал ее по плечу: — Ты справишься. Я постараюсь получить разрешение на участие Бюро на территории Франции, но, если понадобится помощь, звони в любой момент и мы с нашими ребятами быстро подскочим. Хотя мы вне юрисдикции и получим по шапке, если все же прилетим. Девушка понимающе кивнула и, вздохнув, направилась к дверям, где ее ожидал чемодан, но ее остановил голос начальника: — Не пропади там среди «лягушатников»! — Есть, сэр…

***

Растрепанный мужчина лет тридцати в старом замусоленном костюме спешил по улице, рассеянно поглядывая на часы: он опаздывал на регистрацию уже на пять минут, а до аэропорта еще бежать и бежать. Общественный транспорт, как назло, стоял в пробке, струящейся железной змеей по всей улице. Поэтому бедняге не оставалось ничего, кроме как топать на своих двоих, надеясь на то, что время неожиданно остановится, позволив ему прийти до закрытия посадки и успеть на самолет. — Черт! — ругнулся он, когда порывом ветра ему в лицо прилетела газета с изображением какой-то звезды. Скинув желтую прессу, его рассеянный взгляд уткнулся в белоснежное такси, стоящее на дублере, который лихо уходил в сторону от основной дороги. Да, дорога станет чуть длиннее, но без тех же пробок была вероятность, что на самолет он успеет. Переплатить — это вариант, учитывая, что прибудет он все равно быстрее, чем на своих двоих. Рванув на себя заднюю дверь Peugeot с лимонной наклейкой «Марсельское такси», он склонился, заглядывая в салон и пытаясь отдышаться: — Свободен? Водитель, лениво жевавший бутерброд, обернулся на своем сиденье и приглашающе мотнул головой в салон, прежде чем впился зубами в сочную начинку: — К вашему счастью — да. — Вы обязаны меня спасти. Как можно быстрее довезите меня до аэропорта, — сипло дыша взмолился мужчина, опустившись на кресло за передним пассажирским и попутно пытаясь рукой нащупать ремень безопасности. — Как скажете, — хмыкнул смуглый мужчина, отворачиваясь и пальцами нажимая на панель под магнитолой. С тихим стуком открылись скрытые тумблера, по которым с особым трепетом заскакали пальцы мужчины. Пассажир же облегченно выдохнул, закончив возиться с ремнем безопасности, но, услышав тихий гул, а затем почувствовав, как машина затряслась, приподнимаясь над землей, замер, медленно подняв взгляд на таксиста. — Что это? — напряженно спросил пассажир, услышав тихий щелчок. По корпусу автомобиля пронеслась легкая вибрация, а затем его ноги испуганно подпрыгнули, когда что-то с немалой силой стукнулось о дно такси. За спиной нечто зажужжало, оборвавшись звонким щелчком. — Спортивные колеса и другие номера, — как-то односложно пояснил Даниэль, меланхолично продолжая жевать бутерброд. — Конечно, на большой скорости их вряд ли заметно, но предосторожность не помешает. — Большой скорости?.. — Под сто… Триста. — Сколько?! — завопил мужчина, неосознанно вцепившись руками в ремень безопасности, стиснув его побелевшими пальцами. — Поехали! — хохотнув, пропел таксист, снимаясь с ручника и вдавливая сцепление с последующим газом. Ритмично щелкнула коробка передач под уверенной рукой водителя и колеса Peugeot, со свистом прочертив четыре черных полосы на асфальте и подняв в воздух белые клубы с острым запахом жженой резины, рванули вперед. Пассажир широко распахнул глаза, чувствуя, как закружилась голова от того, как его резко вжало в спинку кресла, а стены домов за окном слились в одну пеструю, размазанную полосу…

***

Звериный рев моторов настиг водителя скромного старого Nissan Patrol по дороге из Парижа в Марсель, заставив испуганно вцепиться в руль, как в спасательный круг. Сначала мимо него, обгоняя по встречной полосе, пронесся темно-бордовый, с каким-то глубоким винным отсветом, Dodge, а затем светло-синий McLaren, который обогнав Nissan, пошел бампер к бамперу с первым автомобилем. Стоило первой машине ускориться, как вторая набирала обороты, повышая передачу, не собираясь отставать. Облегченно выдохнувший водитель кроссовера было расслабился, позволяя побелевшим пальцам спокойно лечь на руль, но тут же за проехавшими мимо него дорогими яркими автомобилями, рвануло еще три — еще один Dodge, ярко-желтый Ferrari и небезызвестный Bugatti белого цвета. Последний, поравнявшись с Nissan, лихо рявкнул, напугав и так побелевшего от страха водителя, а затем темное тонированное стекло медленно сползло вниз. Чернокожий мужчина за рулем перевел мрачный твердый взгляд на водителя, и Bugatti вновь зарычало, повышая обороты мотора, но с места не сорвалось. Мужчина сглотнул, отрывисто мотая головой, чтобы успевать смотреть на дорогу перед собой и на сумасшедшего, — не иначе, — водилу рядом с ним на безумно дорогой машине. Неожиданно взгляд водителя белоснежного спорткара потеплел, а затем он весело хохотнул, показывая белоснежную улыбку. Следом он резво помахал рукой и после вцепился двумя руками в руль, вжимая педаль газа в пол. Bugatti с резким рокотом устремилась вперед, игриво вильнув задним бампером, и бросилась за Ferrari, успевшей уехать на приличное расстояние. Проводив белоснежный автомобиль ошалевшим взглядом, мужчина достал из подлокотника салфетки и, зарулив на обочину, промокнул ими взмокший от страха и напряжения лоб. — Сраный выпендрежник! — прошипел он, с нагнавшим его облегчением прикрывая глаза и кладя руку на бешено колотящееся сердце, грозившее сломать ребра. Если бы Nissan и Bugatti под неумелым руководством сцепились, то хозяину старого кроссовера десятого года выпуска пришлось бы несладко. Он даже и думать не хотел, покрыла бы его страховая расходы, совершенно не подозревая, что машина лихача была краденой. Промокнув такую же влажную от пота шею по кругу, он опустил салфетку в карман на двери, а затем, потянувшись назад, достал бутылку воды и сделал несколько жадных глотков. Nissan с меньшей уверенностью вернулся на пустую дорогу, на которой уже не было и следа от дорогих автомобилей. Идея поехать в Марсель на несколько месяцев в долгосрочный отпуск уже не казалась мужчине такой удачной: если уж на трассе встречаются такие лихачи, то чего ждать от самого города-порта?..