Roads Untraveled

Мессер Верилий Страбон – человек привычки. Каждые два часа работы он чередует с десятью минутами гимнастики, каждую неделю меняет постельное бельё, а каждый месяц (обычно – в первый лордас) ходит в бордель “Белое золото”. Последнее могло бы удивить многих знающих мессера Страбона людей, но сам он никогда не считал это чем-то из ряда вон, хотя и не особо распространялся о своих регулярных визитах в заведение мадам Иоланты. В конце концов, секс был хорошим способом снять напряжение и привести в порядок мысли, а услуги профессионалов успешно избавляли Верилия от необходимости искать себе партнёров на одну ночь. Пусть даже он давно уже разуверился, что способен поддерживать романтические отношения, — способен на глубокое и бескорыстное чувство, на жертвенность, на подлинную близость... — однако определённые физические потребности никуда не делись. И Верилий, воспитанный в имперской строгости, заботился о своём здоровье, как телесном, так и душевном, и не отказывал себе в плотских удовольствиях. Искать наслаждения в “Белом золоте” было… честнее, наверное? Не притворяться, что тебе есть дело до незнакомцев, делящих с тобой постель — или, скорее, не притворяться, что незнакомцам, делящим с тобой постель, есть дело до тебя… Не говоря уж о том, что мужеложцам — даже не таким промороженным и сухим, как Верилий Страбон, — в Империи никогда не жилось привольно. Им не дозволено было рассказывать о себе открыто и искренне: Девять не одобряли людей, идущих против предустановленных миром законов — тех, например, законов, согласно которым мужчине заповедано любить женщину. С возрастом Верилий научился относиться к божественному неодобрению и общественному порицанию куда проще, но в юности… Отчасти поэтому, когда Аттию исполнилось восемнадцать, заботливый опекун устроил племяннику образовательный разговор с мадам Иолантой (отдельно условившись, что о его визитах или привычках ни она, ни её сотрудники упоминать не станут), а после – вписал “расходы на посещение публичного дома” в ежемесячное содержание мальчика. В том, что касалось своего ремесла, мессер Верилий Страбон был убедителен и красноречив, но разговоры по душам никогда особо ему не давались; он не верил, что сумел бы подобрать правильные, убедительные слова и донести до племянника свои выстраданные идеи. Но, как бы то ни было, в одном Верилий не сомневался: Аттия он убережёт от ошибок, совершённых им самим в этом возрасте — ошибок, допущенных от неуверенности, от незнания, от невозможности обратиться к близким за помощью; поможет мальчику научиться не стыдиться себя и своих желаний — ни перед богами, ни перед людьми — и избегать людей, которые захотят его стыдом воспользоваться. Аттия он убережёт — любой ценой. Будущее покажет, что из Верилия вышел не самый плохой воспитатель — и приготовит ему самому немало ироничных сюрпризов. Так, вскоре мессер Страбон чуть ли не впервые за всю свою жизнь познакомится с сомнительными прелестями вынужденного воздержания — когда осознает, что, словно мальчишка-подросток, по уши втрескался в мессера Савоса Верано, давнего своего корреспондента и друга. Верилий осознает это, когда мессер Верано, гостивший в Имперском Городе, вернётся в Морнхолд; даже не мечтая о взаимности, он откажется от старой привычки: приятные вечера в “Белом золоте” начнут ощущаться почти предательством... А отношения на расстоянии? Они и вовсе покажутся им обоим форменной пыткой.