***
В коридорах школы Паку становилось не по себе, а сегодня особенно — шепот накрыл новой волной. После стало понятно, в чем дело. Кто-то умудрился выследить их даже на крыше и сфотографировать поцелуй, и сейчас по всему учебному заведению разнеслась «взрывная» новость: Ву Ифань и Пак Чанёль снова вместе. У юноши внутри все вскипало от злости, он был вне себя от того, что сплетни всем так важны, что люди лезут в чужую личную жизнь, стремясь перевернуть ее вверх дном, выставляя ее на публичное обозрение, чтобы шепотки одолевали, взгляды бесили. Чего в этом такого интересного? В школе много у кого есть любимый человек, с которым ссорятся и сходятся, но едва ли не всеобщее внимание было приковано к ним с Ифанем. Он, видимо, действительно пропустил что-то в его школьной жизни. Во всяком случае, не мог сделать выводы из его рассказа касаемо второй стороны, ведь именно из-за нее вся эта неразбериха. Китаец хмуро глянул на несколько учеников, переговаривающихся в стороне, посмеивающихся и поглядывающих в их сторону. Парень перевел взгляд на помрачневшего Чанёля, и взял его за руку, сплетая пальцы и прибавляя шаг, чтоб скорее добраться до его класса. — Эй, — глухо позвал его Ифань, — не обращай внимания, скоро затихнут. — Угу. Ву понял, что и сам начал злиться, видя, каким становится Чанёль из-за неумолкающих сплетен, в которых то и дело добавляются новые подробности, кем-то придуманные, пущенные дальше, чтоб изначальная версия исказилась донельзя. В этом минус сплетен. Чем большее количество людей обсуждает произошедшее, тем больше версий появляется, одна хлеще другой, и незнающему всего человеку вычислить верную невозможно. В данном случае, о случившемся на крыше и в общем в их отношении не знал никто, кроме следящего Чонина, стремящегося нагадить в их жизнь. Точнее, в его, Ву Ифаня, жизнь. Но если китаец привык к сплетням, то Чанёль, которого в школе никто не обсуждал и не трогал, подходил к своей грани терпения. — Чанёль. — М? Младший обернулся и Ифань поцеловал его в губы, обхватив ладонями его лицо, не давая отстраниться. Чанёль вздрогнул, но на поцелуй ответил, прикрывая глаза и сжимая пальцами плечи Ифаня. Поцелуй отвлек его от шепота, успокоил, но вместе с тем и чертовски взбудоражил; тепло накрыло его с головой, сердце бешено заколотилось, дыхание перехватило. Он не умел контролировать свои чувства к Ифаню. Несколько учеников, находящихся в коридоре, повернулись в их сторону, шепот прекратился. Одно дело видеть фотографии, которые, возможно, подделали, отфотошопили, а другое — видеть по-настоящему. Ву отстранился от губ младшего, приподнял уголки губ в улыбке и опустил руки. Чанёль открыл глаза, темно-карие глаза странно сияли. Опомнившись, парень убрал ладони с чужих плеч и сунул руки в карманы. Ему стало немного неловко. — Увидимся на перемене, — только и сказал Чанёль, скрывшись в своем классе. Ифань проводил его долгим взглядом. «Если Чонин не прекратит, то сплетни не закончатся, — думал китаец. — Насколько хватит Чанёля?»***
Чанёль подпирал спиной стену в коридоре, ожидая Ифаня. Урок закончился и он поспешил прочь из класса, игнорируя подорвавшегося с места Чонина, желающего с ним поговорить. Он не был готов разговаривать с другом, да и по глазам того было понятно, что он недоволен известием о их с Ифанем отношениях. Нотации Паку были ни к чему — голова и без них болела. — О, новость дня! — послышался над самым ухом голос. — Пак Чанёль собственной персоной! Юноша нахмурился, посмотрев исподлобья. Кажется, этот парень был из одного из выпускных классов в этом году. Неужели, они тоже все с ума посходили? Чанёль молчал, ему нечего было ответить, да и с людьми посторонними он предпочитал не говорить. Младший развернулся, натыкаясь на еще двух парней, и вздохнул. Кажется, у них отвратительное настроение, раз они опустились до донимательств тех, кто младше. — Меньше всего меня радует это, — глухо произнес Пак, выпрямляясь и глядя за спины нежеланных собеседников в поисках Ифаня. На уроке задержали, что ли? — Вы с ним уже спали? — в «разговор» включился второй парень. — А то вдруг он бегает за тобой потому, что ты не лежишь бревном. Чанёль тяжело вздохнул, глядя в пустоту, отгораживаясь от глупых вопросов. Они не отпустят его, потому нет смысла пытаться обойти их, но им надоест вести беседы с тем, кто молчит. — Эй, у тебя есть уважение к старшим? — чужие пальцы ухватили его за подбородок, поворачивая голову. Чанёль едва не шарахнулся — он привык только к прикосновениям Ву. Парень ухватил усердно докапывающегося до него юношу за руку, сильно сжимая. — Не вижу в вас тех, кто старше меня, — произнес Пак. — Уж слишком глупые вещи творите. — Почему ты?! — презрительно выдохнули сбоку, Чанёль искоса глянул в сторону говорившего. Его голос звенел от напряжения. — Что ты такого из себя представляешь, что до сих пор встречаешься с ним? Почему Ифань бегает за тобой? Джинён. Явно ценил его больше тебя! — А, теперь мне все понятно, — хмыкнул Чанёль. — Вы этакие мстители за друга, которого кинул тот, кого он безответно любил. Не глупо ли наезжать на того, кто не управляет чувствами? Я не маг, чувства Ифаню не наколдовал. — Ты виноват в том, что налетел на него. Извинился бы, да шел к черту, он бы внимания не обратил на тебя, — закипал парень. Тот, кто первый заговорил с Чанёлем, успокаивающе похлопал его по плечу. А Пак, наконец, увидел того, кого ждал, скользнул в сторону и бодро припустил к Ву. Парни оглянулись с намерением продолжить начатое, но натолкнулись на хмурого Ву и остались на месте. — Ты задержался, — Чанёль ухватил Ифаня за руку, уводя за собой, не давая ему приблизиться к парням. И, словно напоминая, добавил: — Ты обещал, Ифань. Китаец посмотрел на младшего, затем на ребят из параллельного ему класса, чертыхнулся, но поплелся за Паком. Он чувствовал спокойствие, исходящее от него, а значит, что бы те идиоты не сказали ему, Чанёля это не задело. — Сходим сегодня в кафе? Только не как в тот раз, — предложил младший. — Что тебе не понравилось в прошлый раз? — Мне начать претензии с саднящего горла или с общественного туалета? — Ты сам нарвался. — У тебя есть хоть какие-то остатки сдержанности? Ифань хмыкнул. — Есть, раз я не прибил тех парней на месте. Ву приобнял Пака за талию, сжав ее пальцами. Юноша удивленно посмотрел на него, после скользнул взглядом по коридору и понял, что шепот возобновился. Ифань заранее решил удерживать его в состоянии спокойствия. Чанёль прикрыл глаза, сдерживаясь, чтобы не устроить голову на плече старшего, и расслабился. Он настолько погрузился, а факт близости Ву, что отгородился от шепота, ухнул в наслаждение. — Спасибо, Ифань. — Не смей даже благодарить за такое. Лучи солнца пробивались в школьное окно, ярко освещая опустевшие коридоры. Уроки закончились, ученики разошлись по домам, осталась лишь команда по баскетболу, занимающаяся в зале, и школьный совет, в дальней и тихой части учебного заведения. Ну и, конечно, учителя, разбирающиеся со своими делами в учительской. Ифань вглядывался в лицо спящего Чанёля. Он попросил его посидеть после уроков, насладиться тишиной, без шепотков и косых взглядов. Видимо, Чанёлю не хватало его более спокойной школьной жизни, чем была сейчас. Ву согласился, он никуда не торопился. Но он точно не предполагал, что Чанёль заснет, устроив голову на его коленях, а он сам будет вглядываться в его безмятежное лицо. Разбудить младшего у Ву рука не поднялась. К счастью, Чанёль сам проснулся, когда отметка часов плавно близилась к трем часам дня, неторопливо и тягуче, но все же так мучительно для Ифаня, который предпочел бы говорить с младшим, чем просто наблюдать за ним. — Я заснул? — взъерошив свои волосы, немного заспанно поинтересовался проснувшийся парень. Он потянулся к телефону в своем кармане, взглянул на время и потер глаза. — Блин, Ифань! Почему ты не разбудил меня? — Ты выглядел безмятежным, — улыбнулся Ву, потянувшись. В этот момент ему позвонили и, взглянув на дисплей, китаец подскочил на ноги, отходя, прикрывая динамик ладонью и понижая голос. — Алло, вы его поймали? — Учитывая предстоящую встречу, у нас не было времени, Крис, — послышалось по ту сторону. — Ты же не забыл? Четыре часа, бумаги, Он. Или загляделся на спящего Чанёля? — Черт, я действительно забыл! — Ифань поджал губы, прежде чем недовольно цокнуть. — Вы должны были наблюдать за Кимом, а не за мной. Встретимся во дворе. Ву убрал средство связи в карман брюк, обернулся и приблизился к наблюдавшему за ним Паку. Тот вопросительно посмотрел на него. — Поход в кафе отменяется, верно? Старший шумно и виновато выдохнул, потрепав младшего по волосам и поведя плечами. Ему хотелось прогуляться с Чанёлем, расслабиться, особенно, после всей этой неразберихи, но дело нужно было закончить. Вряд ли ему еще представится возможность узнать об интересующем его человеке, ведь везение не долговечно. Да, ему попадались одни из слабых людей, подлых или просто новичков, потому он медленно, но верно собирал информацию, однако, что-то подсказывало ему, что это последний раз. Последний раз, когда более менее легко можно заполучить то, что так необходимо, и больше ему этого не позволят. Он предпримет меры. — Да, извини, Чанёль, в следующий раз. — Ничего, у нас еще много времени будет.***
Чанёль проводил Ифаня взглядом, посидел еще немного на скамейке, раздумывая о странной беседе старшего с кем-то по телефону, прежде чем поднялся на ноги и поплелся по коридору вниз, на первый этаж. Юноша хотел провести больше времени с Ву, особенно теперь, когда их взаимоотношения стали налаживаться, появилось больше искренности и начала зарождаться поддержка, но он не расстроился при словах о том, что прогулка отменяется. Как бы он не хотел сходить в кафе именно с Ву, он понимал, что надо еще немного подумать. О том, куда приведут эти отношения и к чему надо быть готовым, раз уж есть время размышлять о подобных вещах. В конце концов, кто предупрежден, тот вооружен, верно? Надо вооружиться от собственных косяков и приуменьшить их количество. Пак вдруг подметил, что в школе уж слишком гробовая тишина, в частности, у выхода. Разве на улице не должно быть шумно из-за проезжающих машин, снующих туда-сюда учеников, да хоть бы от взбудораженных постепенным похолоданием птиц? Но мир, казалось бы, затаился, словно ожидал нападения, и Чанёль невольно напрягся вместе с ним. «Бред какой-то, — подумал парень. — В самом деле! Уже паранойя из-за всего начинается». За спиной неосторожно чей-то ботинок шаркнул об пол, Чанёль нервно развернулся и увидел того нервного парня, что с утра орал о каком-то Джинёне. — Опять пришел предъявлять что-то? — хмуро поинтересовался младший. — Как не вовремя у птенчика прорезался голосок. Чанёль не успел спросить, что он имел в виду. Сильный удар обрушился ему на затылок, но сознание покинуло его быстрее, чем он ощутил всю разрывающую виски боль. Обмякшее тело готово было с глухим стуком приземлиться на пол, но стоявший позади парень подхватил его, покачнувшись от веса. — Почему мне нельзя было дать ему по башке?! — наконец взвился отвлекающий. — Потому что ты бы его угробил, — раздраженно отозвался парень. — Но если хочешь отомстить за Джинёна Ифаню, то лучше поразвлечься получше и поприятнее. — У тебя просто чертов недотрах! Парень поудобнее перехватил свою ношу и направился, оглядываясь, прочь. — Нет, это ты слишком нервный. Парень ухмыльнулся, осторожно уложив Чанёля на заднее сиденье, и захлопнул дверь машины. Их миссия начинала свое выполнение. Не то, чтобы он был мстителем за Джинёна, просто хотел поставить Ву Ифаня на место. «Ты слишком переоценил себя, Ву, — с мрачным удовлетворением думал Тхуан. — Невинный мальчик будет вынужден пострадать, чтобы ты понял, где твое место».***
Поиски местонахождения бумаг не заняли много времени: легкодоступное место, недалеко от входа в сам заброшенный завод, углубление в который могло стоить парочки переломов, в надежном месте — в помятом, с облезшей краской щитке, что привлек внимание отсутствием пыли, словно бы принесший сюда бумаги ненавязчиво концентрировал на этом внимание. Ифань довольно хмыкнул и, обходя мусор, — бродягам явно тоже нравился первый этаж больше, чем остальные, приблизился к щитку. Исин и Лухан, недоверчиво поглядывая по сторонам, шли за своим другом и боссом скромной банды — Ищейки, что они образовали полтора года назад. Они не отставали от Ву ни на шаг, пока вдруг цепкие пальцы не сжали плечо каждого. Парни от неожиданности вздрогнули и хотели вскрикнуть, предупредить Ифаня, но им грубо зажали ладонью рот, свободной рукой прижав нож к горлу. — Мне кажется, это принадлежит не тебе, — протянутую к бумагам руку перехватил высокий светловолосый мужчина, голубые глаза его буквально окатили Ифаня холодностью. — И, думаю, что друзья тебе важнее них. Ву напрягся и резко обернулся — двое мужчин, покрепче и пошире в плечах, удерживали его друзей, прижимая лезвие к горлу, готовые в любой момент без колебаний вспороть его. «А вот и псинки смелее и послушнее, — с отголосками далекого гнева подумал Ифань. — Ты в своем репертуаре, отец». Юноша обернулся, попытался выдернуть свою руку из чужой хватки, но ему заломили ее за спину, а его самого наклонили вперед, развернув обратно к друзьям. — Черт! — следующее, что послышалось из уст лидера Ищеек, было витиеватым и грязным ругательством, заслужившим хмыканье сверху — блондин насмехался над ним! — Черт возьми, дай хотя бы взглянуть! — Вижу, ты не понимаешь, зачем я здесь, — мужчина наклонился к его ухо, шепча вкрадчиво, с издевкой. Он еле заметно кивнул двум мужчинам. Те в мгновение ока сунули ножи в карманы, едва ли не синхронно развернули юношей к себе лицом, чтобы впечатать кулак свободной руки точно в солнечной сплетение и швырнуть парней на земь. Исин и Лухан охнули от боли, сжались и уткнулись носом в пыльный пол; дыхание сперло, они судорожно хватали воздух ртом, но из-за того, что вдыхали пыль, лишь начинали кашлять, сжимаясь сильнее и силясь сделать вдох. Ифань дернулся в железной хватке блондина, рука от кисти до локтя отозвалась тянущей болью, он снова чертыхнулся и со всей силы наступил на ногу мужчины, заслужив смешок, из-за чего разозлился еще сильнее. — Ничего личного, мальчик, — ядовито улыбнулся блондин, пусть Ву не мог видеть его улыбку. — Ты зол, разочарован и в тебе растет отчаяние, что твои усилия пусты. Ты разозлил своего драгоценного отца, а ведь он терпел достаточно твоих выходок, — он помолчал, после продолжил. — Не лезь в это дерьмо. Мы не тронем тебя, но твои друзья в следующий раз могут не оклематься. Прекрати поиски. Мужчина толкнул его вперед, на бетонное покрытие, отпуская руку и отходя в сторону. Ифань успел выставить руки перед собой, чтобы не уткнуться носом в грязный пол заброшенного здания, обойдясь лишь содранной на ладони кожей. Блондин достал папку с бумаги из щитка, обошел его, лишь небрежно пнув лежащего неподалеку Чжана, и махнул рукой своим спутникам, удаляясь с завода. Ву медленно сел, но за ними не помчался, здраво оценив свои силы. — Исин, Лухан, — позвал он, поднимаясь и приближаясь к наконец-то прокашлявшимся, но еще пытающимися восстановиться после удара друзьям, — Извините, мне стоило предугадать это. Исин криво улыбнулся, переворачиваясь на спину и утирая ребром ладони пыль с лица. — Да ладно, Крис, — выдохнул он. — Мы ж не при смерти. В этот самый момент телефон Ифаня спиликал, он удивился, но виду не подал. Кто мог ему написать? Друзья были тут, с Чанёлем он так и не обменялся номером. Сообщение пришло с незнакомого номера, когда он открыл его, то увидел фотографию — по всей видимости бессознательного Чанёля, которому кто-то наступил на грудь. Следующее сообщение не заставило себя ждать. «Настало время тебе подумать о своем поведении, Ву Ифань. Думаю, что ясность в твою голову придет быстрее, когда твоя новая игрушка перестанет быть непорочной». События активно начинали идти по пизде. Злость, раздражение, отчаяние и волнение нахлынули на Ифаня, готовые накрыть его с головой, подкосить. Он до побеления костяшек сжал руки в кулаки, сдерживаясь, чтобы к чертям не швырнуть телефон. — Блять! — Ифань подскочил на ноги. — Ублюдки за ублюдками только и попадаются сегодня. — Ифань, что случилось? — Чжан уже окончательно пришел в себя и смотрел на Ву, терпение которого достигало своего предела. Неудача с бумагами и без того ударила по нему, а теперь случилось что-то еще. — Какие-то сволочи вздумали позабавиться с Чанёлем, — чуть ли не выплюнул китаец. — И это точно кто-то из параллели.