В объятиях зверя

Чёртов Хангёль, — Джун не понимал почему этот хулиган крутится вокруг Донмёна и что ему нужно, но его это сильно тревожило. К сожалению, он не мог пойти за ними, ему оставалось лишь беспомощно сжимать кулаки, наблюдая, как травмированного Донмёна несут словно принцессу, а сам он прижимался к своему «рыцарю». Но почему он? Почему этот крашеный блондин смог добиться гораздо большего всего за пару месяцев, что Джуну не удалось и за пару лет. Это несправедливо. Теперь главное было дождаться окончания урока, чтобы пойти проверить состояние друга, и как назло учитель словно с цепи сорвался, гонял их, как в последний раз. Хангёль так и не появился. Наверное, использовал травму, как предлог, чтобы слинять с физкультуры, он вон даже в тёплую погоду ходил с длинными рукавами будто боялся загореть, да, не то что Джун. Он был образцом типичного корейца с тёмным цветом кожи, хотя когда-то ему это нравилось, когда-то его убедили, что она прекрасна, особенно в сочетании с белоснежной кожей другого. Кофе с молоком. Боже, как приторно и шаблонно это звучит, почему он раньше этого не замечал? Наверное, потому что был влюблен, потому что ловил каждое слово, не обращая внимания на очки с толстенными розовыми стёклами и тонны лапши на ушах, в пору было бы открывать свою ремённую. Он открутил кран и сполоснул лицо, чтобы снова сконцентрироваться на Донмёне и забыть о том человеке, но когда наши желания сбывались? — Привет, Джун, — рядом стоял Ли Донхён, как всегда, сверкая своей ослепительной улыбкой на безупречном лице, — Ты не пришёл на урок. — Корейского не понимаешь? Так скажу на английском- no! Я не собираюсь возвращаться, читай по губам. Отъебись, — Джун огрызнулся, отбросив со лба мокрую чёлку, если бы рядом оказался кто-нибудь из старших, ему было бы не отвертеться, и их бы сильно удивило, как выражается всегда вежливый лучший ученик школы, — мне некогда. — Если хочешь проверить друга, можешь не торопиться, его уже отправили домой. — Но… — Нет, он был не на своих двоих, а оседлал железного коня, — рука коснулась плеча парня, — я же говорил, ты зря стараешься. — Не трогай меня, — Джун дернулся, отлично понимая чей конь имелся виду и это злило его, — это ничего не меняет. — А это? — почти можно сказать в лицо ему пихнули фотографии, он бросил взгляд на них, ради интереса, к лицу прилила кровь, всё внутри похолодало. На кровати растянувшись лежал парень, лишь простынь прикрывала его бедра, из остальной одежды на нём были только красные и белые отметины, известного производства, глаза были закрыты. Он менял фотографии, но вид на них не менялся, разве только где-то лицо было приближено так, что чётко выделялась родинка под глазом и белый след на губах. Фотографии исчезли. — Ублюдок! — Джун выпал из оцепенения, с ненавистью смотря на бывшего любовника, секунда и он уже почти занёс кулак для удара. — Учитель, — к ним вниз по лестнице неслась стайка девушек, — у вас есть минута, мы хотели кое-что обсудить? — Да, конечно, — вежливая улыбка и всё его внимание теперь сосредоточено на других учениках, но рука сжимала плечо Джуна, — у тебя есть время до завтра принять решение. Чем я могу вам помочь? Парень в бессильной злобе наблюдал, как мужчина двигался навстречу ученицам, которые что-то щебетали, влюбленно смотря на Донхёна. И Джун ничего не мог с этим поделать, а хуже того, что всё что говорил он оказывлось правдой, Донмёна отпустили домой и забрал его этот новенький блондин. На оставшихся уроках не удавалось сосредоточиться, перед глазами всё время стояли те фотографии, каждый раз, как произносили его имя и спрашивали что это значит, сердце замирало и бросало в холодный пот, он не мог избавиться от ощущения, что вот сейчас в руке у учителя окажется одна из этих фотографий. Это словно кошмар на яву. И сколько бы Джун не пытался вспомнить, ему не приходило в голову, когда же именно он был снят, и пусть он усиленно сопротивлялся этому, но всё равно отказывался верить, что Донхён сделал это специально. Да, он поступил с ним плохо, но чтобы вот так заранее сделать фотки и в будущем шантажировать. Это было не в его стиле. Но не мог же он настолько отчаяться, чтобы опуститься до этого?! Голова раскалывалась от мыслей, а ещё надо было придумать, как забрать эти фотографии. Единственное, что пришло в голову это пробраться в кабинет до начала урока и попытаться забрать распечатки, это ненадолго его затормозит, на телефоне скорее всего видно не так чётко лицо, значит можно будет выиграть время. Даже приезд Донмёна на заднем сиденьи мотоцикла Хангёля не сильно отвлекает Джуна от его размышлений, к тому же он уже достаточно наслушался о них, сейчас у него были свои проблемы. Зато школа гудела от этой новости, интересно, как они будут гудеть, если всплывут его фотки. Джуна передернуло даже от одной мысли об этом. Весь урок он сидел как на иголках, стараясь вникнуть в новый материал, но взгляд то и дело падал на часы, ожидая когда прозвенит звонок. Время тянулось. И когда это всё-таки произошло, он не был готов, правильно ли всё просчитал, есть ли в этом вообще смысл. — У учителей сейчас же совещание? — Джун уточняет у Донмёна и, получив положительный ответ, действует пока его не покинула решимость. На самом деле это даже не совещание, а небольшая пятиминутка, где директор вносит некоторые корректировки, а учителя задают уточняющие вопросы, если такие есть, по крайней мере Джун решил, что ему хватит этого времени. И да в начале всё шло хорошо, учеников не было в кабинете и он мог беспрепятственно попасть внутрь, на тумбе даже лежала сумка, к которой парень и направился, всё это заняло совсем немного времени. Фотографии почти были в его руках, когда за дверью послышался шум и он не придумал ничего лучше, чем спрятаться в нише тумбы. Ему казалось, что ученики просто заберут, что им нужно и выйдут, но его надеждам не суждено было сбыться. — Да, можно потихоньку рассаживаться, скоро начнём, — голос вытянул из лёгких Джуна весь воздух и сдавил горло. Такого просто не может быть! Ему хотелось вжаться в стенки, чтобы слиться с окружающей обстановкой, чтобы стать невидимым, что думалось и правда удалось. — Перепишите пока эту песню, — на пол упала ручка, ударившая словно гонг в голове у парня, глаза открылись (и когда только успел зажмурить) и увидели эту злосчастную ручку, которая подкатилась прям к нему. Но как только он поднял взгляд, в горле зародился крик, прямо на него смотрели внимательные тёмные глаза. Губ касалась лёгкая улыбка. Эта чёртова снисходительная улыбочка. А затем эти губы преодолели расстояние между ними и накрыли рот Джуна, уже раскрытый то ли для крика, то ли для оправдания, язык быстро скользнул внутрь, рука легла на ногу, поглаживая, продвинулась до внутренней стороны бедра. Сопротивление было бесполезно, иначе бы это бы увидели другие ученики, а Джун этого совершенно не хотел, как и не хотел того, чтобы его тело откликалось на ласки, и лишь когда ладонь по-хозяйски опустилась на пах, он перехватил кисть. Поцелуй был разорван, губы Донхёна блестели от их общей слюны. Джун кивнул, признавая поражение и соглашаясь с условиями, которые ему поставил учитель. Пока. — Что ж продолжим, кто хочет начать первым? — прежде чем вернуться к уроку, мужчина подарил ему мягкую улыбку. Джун опустил голову на колени, понимая, что его жизнь катилась в бездну и с каждым разом выбраться становилось всё труднее. Благо после звонка, вместе с учениками вышел и Донхён, так что Джун быстро покинул кабинет, даже не думаю о том, что впервые прогулял урок. Больше всего на свете ему сейчас хотелось побыть одному, но сегодня был не его день. Не прошёл он и пару метров, как внезапный смерч, имя которому Хангёль, припечатал к стенке, а рука пережимала горло, явно стремясь его задушить. — Где Донмён? — даже будучи немного ниже, он умудрялся возвышаться над Джуном. — Я не знаю, — пальцы вцепились в руку, пытаясь снизить давление, — я его не видел. — Он сказал, что пойдёт домой с тобой! — Как видишь я тут! — Джун мало чего боялся и в общем мог постоять за себя, но в таком состояние Хангёль вызывал у него лёгкий страх, он словно был не в себе. — При этом, — в лицо ткнули телефоном, на экране, которого светилась фотография, на полу лежал связанный парень, и хоть глаза были закрыты, а волосы скрывали пол лица, Джун сразу узнал Донмёна.