Смертельная игра

Нежные объятия золотоволосого покидают меня, оставляя за собой сладкий дымок карамели в воздухе, что невидимой ледышкой остался висеть в нем и заполнял мои легкие тягучим сладким запахом. В животе приятно затянуло, будто бы ощущения какой-то непонятной мне ностальгии заполнили всю меня. Будто бы сейчас с этим запахом в легкие ворвались еще и давние воспоминания. Как будто бы о детстве... Возможно, оно и так. Нервно выдыхаю в холодный воздух, расстроенно пожимая плечами и вынужденно возвращаясь в эту реальность из своих мыслей. Ну вот, лишилась хоть какого-то источника тепла... Растерянные золотые глаза впиваются в мое лицо, заставляя невольно вздрогнуть. Наши взгляды встречаются в тишине восхода, заставляя меня зачарованно стоять на месте и бояться даже лишний раз вдохнуть обжигающий легкие воздух. Неужели, я увидела страх? Да... Ты боишься меня? Но, почему? Боишься, хорошо, если не дрожишь. Но он, уловив в моих глазах молчаливый вопрос, поспешно опустил голову вниз, с нескрываемым "удовольствием" рассматривая заснеженную дорогу. - Ваше Высочество, простите мне мою фривольность, что я так нагло посмел проявить к Вам, - садится на одно колено, утыкаясь им прямо в холодный снег, и прикладывает правую руку к груди. К самому сердцу. Остальные асы последовали его примеру и медленно опустились на колени, иногда переглядываясь друг с другом. Явно недовольны. Один из них - коротышка с округлыми формами, что уже походили своими параметрами на идеальный шар, и с длинной рыжей бородой - недовольно фыркнул, закатывая глаза. Другой же - более высокий и с собранными в хвост сзади черными волосами - гневно и предупреждающе зыркнул в мою сторону темными глазами. Надо же, как вы мне тут все рады. Однако, асинья, что тоже преклонилась передо мной, даже и не думала смотреть вниз, а в упор разглядывала меня. Не стесняясь, стреляла карими глазами. Так, что даже становилось не по себе. Однако, как мне показалось, мой вид хоть и привел ее в легкое недоумение (не каждый день видишь будущих принцесс в кожаных штанах и корсете поверх легкой блузки), но определенно пришелся по вкусу. Эх, весело мне тут будет, ничего не скажешь, конечно... Не Локи, так другая компания, которой я уже так успела "понравиться", подпортит мне тут жизнь. Надежда только на Тора и изредка обещавших приезжать и погостить Цыси и Дору. Мои глаза округляются до размеров огромных тарелок, когда вижу такое к себе почтение, от которого нога асиньи уже подрагивала, а покрасневшая рука крепко цеплялась за кожаные ремни, и я, поспешно и не без приключений достав ладошку из-под теплого меха плаща, протягиваю золотоволосому уже немного заалевшую на морозе руку. - Встаньте, - я морщусь от неприятного покалывания холода по нежной коже и для большей убедительности трясу рукой в воздухе, - Встаньте же, я не кусаюсь и голову обрубать Вам не намерена. Он опасливо поднимает взгляд на мою руку и я готова поклясться, что его челюсть вот-вот соприкоснется в нежном поцелуе с землей. - Вы оглохли? - повышаю голос, надеясь на хоть какую-то реакцию, которая хотя бы подтвердить сможет его еще теплящуюся в теле жизнь, но тот упорно молчит, склоняясь к земле ниже. Руку неприятно кололо, заставляя ее трястись так сильно, что она могла уже давным-давно улететь куда-нибудь в кусты. Но я все равно держала ее прямо перед лицом мужчины, словно наглядно демонстрируя ему то, насколько далеко я могу ради него зайти. Ну, вот пусть и оценивает мои старания и страдания. А он, будто бы специально игнорируя тот факт, что перед ним стоит уже не будущая принцесса Асгарда, а злой и практически полностью заледеневший снеговик, сидит на одном колене с уже красной от такого сильного мороза рукой, которая, казалось, примерзла окончательно к холодному золоту его доспехов. Я перевожу беспомощный взгляд на Тора, будто бы умоляя того поднять их уже на ноги. Но громовержец просто пожал плечами и резко мотнул головой, давая мне ясно понять, что так надо. Ну да, я же такая садистка, которая обожает наблюдать за мучениями людей! Вот, просто хлебом не корми, а дай посмотреть на окоченевших асов! Понимая, что помощи от него ждать мне не приходится, смотрю на Локи. Тот, явно довольный происходящим, с какой-то странной ухмылкой наблюдал за асами, будто бы на коленях они стояли перед ним, а не передо мной. Так, ну раз от Тора я ничего не получу, то на ётуна даже надеяться не надо. Самой дороже выйдет. Но этот вшивый, поймав на себе мой растерянный взгляд, ухмыляется еще шире и медленно подходит ко мне, от чего в моей голове заселилась предательская мысль о том, что эти его рога драгоценные хотят проткнуть меня, ибо уж больно кровожадно они переливались в лучах восходящего солнца. Холодные и длинные пальцы, которые мне захотелось сразу вырвать, собственнически легли на мои плечи, обжигая льдом даже через плотную ткань мехового плаща. Я инстинктивно дернулась в его руках, стараясь высвободиться из его стальной хватки, но он лишь сильнее сдавил меня, преграждая все пути к отступлению. - Не нравится? - горячее дыхание у самой шеи заставило кожу покрыться мурашками, а меня предпринять еще более сильные попытки вырваться из его лап, - Не нравится... - хрипло смеется, едва уловимо проходясь кончиками пальцев по коже и пуская по телу электрические разряды, - А мне нравится. Удивительно, правда? - длинные руки, которые явно надо будет укоротить в самое ближайшее время, заскользили по моей фигуре, переходя на вытянутую вперед ладонь, - Что же ты так дергаешься, родная моя? Это всего лишь невинные движения, а ты уже дрожишь, как бедный лист на ветру. Не делай из меня монстра, все будет после свадьбы, - опять смеется, заставляя меня дернуться сильнее, - В таких вещах я привык слушаться законов и традиций... - Что уже удивительно само по себе, - начинаю тихо шипеть сквозь плотно сжатые зубы, в мыслях уже переламывая ётуну шею. Эх, какой соблазн... - Не дерзи, - спокойно заявляет он, будто бы поучая, - А то хуже будет. - Что-то может быть еще хуже? Прости, но с тобой уже ничто не сравнится... Опять смеется, обжигая в сотый раз кожу на шее и за заостренным ушком. Что-то не к добру он сегодня веселый и добрый. Вот, чую, что какой-то подвох в этом всем есть. Но вот какой? А поражающие своей длинной и не в меньшей мере быстротой действий пальцы смыкаются вокруг запястья, мягкой подушечкой большого поглаживая уже ничего не чувствующую кожу, и тянут вниз, убирая ее от аса. - Они не достойны этого, дуреха, еще не поняла? - дышит в шею, обжигает, чуть ли не прокусывает, не ломает, - Ты принцесса, Солнце мое, а они - никто. Понятно? Не говори, что ты прониклась к этим отбросам сочувствием... Мои щеки моментально вспыхивают, заставляя фарфоровую бледность заиграть в золотых лучах алым цветом. Я быстро разворачиваюсь прямо лицом к этому вшивому ётуну, который посмел возомнить о себе черт знает что. Мои глаза сталкиваются с его надменно-холодными, но в тоже время такими сумасшедше-горячими, пронзительными, зелеными. Ан нет. Все нормально. До чертиков злой, как и всегда. Такой злой, что пар мог вот-вот повалить из его ушей и ноздрей. Однако, все это было спрятано за очередной маской холодного безразличная, коими он так умело управлял. Вот тут перед ним снимаю шляпу. Мне бы такое самообладание, глядишь, и не оказалась бы в такой ситуации. Хотя, кого я обманываю? Оказалась бы, да еще как. Не через зад, так через перед - выбор, однако, нынче не велик... - Зато, ты достоин, да? - гневно сужаю глаза, наблюдая за каменной рожей этого недобога, - Они - асы. А ты - ётун. Чувствуешь разницу и мое расположение к вам? - подхожу еще ближе, уже соприкасаясь с холодом его доспехов. Задираю голову сильнее, дабы не терять из вида эти лживые глаза, - Они - в сто крат лучше тебя, вшивый, так что не обольщайся и убери, наконец-то, свои лапы с моей руки, - двумя пальцами беру его за мизинец и презрительно откидываю от себя его ладонь. Наблюдая за тем, как его глаза загораются недобрым огоньком, а губы кривятся в подобии какой-то улыбки, я уже победно готовлюсь развернуться и все-таки заставить этих упертых асов подняться на ноги, как его руки ухватывают меня под локоть и со всей дури, что только могла быть в его гадком теле, тянут на себя, заставляя меня пошатнуться, но, слава Великому Деду-Одину, не упасть. - Ты что творишь, ётун? - сверлю в этой надменной харе глубокую дыру, в надежде на нахождение хоть какого-то подобия на мозги и, возможно, совесть. Ни того, ни другого не наблюдается, ибо уже в следующее мгновение я оказываюсь нагло притянута к мощному телу Лафейсона. - Что-то не устраивает? - бровь надменно изгибается, выражая свое сомнение в моих словах. Нет, ну это уже я не знаю, как назвать... Кровь приливает к лицу, а я уже готовлюсь оттоптать ётуну ноги, свернуть шею и оторвать такие ненавистные мне пальцы, как голос золотоволосого выбивает и меня, и Локи из нашего военного настроя. Вернее, меня выбивая, а Локи раззадоривая еще больше. - Не слышал, Царевич? - встает и подходит к нам, обгоняя на всех парах мчавшегося громовержца с молотом в руках, - Ясно же сказано: руки убрал и отошел на приличное расстояние от леди, - холодные руки мужчины отодвигают меня и его спина уже маячит перед моим лицом. К лицу приливает краска, а взгляд сам собой утыкается в заснеженную дорогу. - А ты вдруг стал защитником дам, Фандрал? - громкий голос умудряется даже уши разрезать холодом. - Почему же вдруг, Высочество? Всегда им был, - хмыкает, все еще закрывая меня своей спиной. - Ну да, как же я так оплошался. Всегда знал о твоей любви абсолютно ко всем представительницам слабого пола, - победоносно ухмыляется, обнажая белые зубы, но то, что в следующий момент заставило меня чуть ли не растерять дар речи и бессовестно выбросить на произвол судьбы свои глаза, надолго задержится у меня в памяти: - А я вот недавно узнал о твоей любви к... животным, Локи. Нам Тор поведал о том, что смертные сочиняют о тебе. Конь. Настолько все плохо с личной жизнью? - ухмыляется теперь он, наблюдая за тем, как с лица этого горе-любителя животных стирается гаденькая улыбочка, уступая свое место убивающему оскалу, появление которого не предвещало ничего хорошего. Сзади послышались смешки, которым я с огромной радостью подыграла своим смехом, и Тор, подошедший ко мне, обнял меня за озябшие плечи, даруя прекрасную возможность согреться в его объятиях. - Не твое дело, Фандрал, - Локи шипит, грозно надвигаясь на мужчину, но того, казалось, вообще это не волновало. Он лениво улыбался, позволяя парочке особо наглых золотистых прядей упасть на лицо, перерезая резкими линиями бездонные глаза. - А чье? Не хочешь предупредить свою невесту о возможных конкурентках? Или конкурентах? - асинья, подошедшая к нам, скрестила руки на груди и, гордо вздернув подбородок, улыбалась краешком губ, - На мальчиков потянуло, Локи? Что же скажет папочка Один? Казалось, ётун сейчас взорвется от переполнявшего его праведного гнева. Глаза зло блестели и переливались сочной зеленью на солнечном свете, а кулаки сами собой то сжимались, то снова разжимались, обнажая на бледной коже голубые венки с наверняка такой же голубой кровью. - Следите за языком, леди Сиф, - однако, голос нарочито спокоен. Даже более того, ласков. Чуть ли не нежен. Великие Боги, что же за самообладание?! Но я обращаю внимание лишь на имя асиньи, уже теряя нить дальнейшей перепалки, к которой с нескрываемым жаром и энтузиазмом присоединились двое других мужчин - шарообразной формы воин и его друг, обладатель практически черных глаз и короткого хвостика на затылке. Сиф... Не эта ли леди была с особой жестокостью мною использована в далеком детстве? Не с ее ли именем связаны непонятные чувства в животе, что появляются при малейших воспоминаниях о детстве в стенах Дворца, когда еще была жива мама, а отец часто навещал бабушку? Не помню. Они ускользают от меня. Все мое детство - сплошное темное пятно, в котором иногда проскальзывают таинственные тени ночных коридоров, что не внушали мне ужаса, а лишь небывалый интерес и удовольствие. По правде говоря, я часто вспоминаю его. Вспоминаю и не помню. Просто темнота. Темнота и таинственные танцы теней на пустых каменных стенах. Но эти чувства. Если мне не изменяет память, то в женских романах, которые Цыси, хоть и скрывала, но все равно иногда почитывала, такое называют бабочками. Да хоть кто, но это чертовски приятно. Даже если и слоны - ощущений этот факт не портит. А я все смотрела. Смотрела и пыталась вспомнить такие смутно-знакомые мне черты женского лица: тонкие губы, прямой нос, хитрые глаза... Я ее не помню. Определенно не помню, но вот эти самые слоны-бабочки сейчас не давали мне покоя, заставляя сердце трепетать в приятной истоме. Возможно, дворцовые будни не будут такими уж невыносимыми... Тор, что все еще укутывал меня в свой плащ, чему, собственно, я была благодарна, уловил мой туманный взгляд и, усмехнувшись краешком губ, прервал начинающую набирать крупные, нешуточные обороты перепалку. А жаль, прервал на самом интересном: детях и любовницах. - Что, Лив, узнала? - встряхнул меня за плечи, заставляя резко вырваться из плена своих мыслей и воспоминаний. Головы присутствующих развернулись ко мне, достаточно неоднозначно реагируя на мое имя, разумеется, кроме Локи, ибо ётун лишь соизволил окинуть меня презрительным взглядом и снова вернулся к изучению так заинтересовавшего его зимнего сада. Ну, хоть успокоился. И на том спасибо. Однако, трое асов и асинья недоуменно переглядывались и громовержец улыбнулся шире, стискивая мои плечи в еще более сильных объятиях. Великие Боги, свежий воздух, я уже по тебе скучаю... - Лив? - переспросила асинья, растерянно окидывая меня взглядом карих глаз с ног до головы, - Тор, прошу тебя, только не говори, что она - это... это она. Остальные лишь кивнули в подтверждение ее слов, молча наблюдая за моими дальнейшими действиями. А вот я оскорбилась. Конечно, перспектива стать женой ётуна мне не очень-то и нравится (что, кстати, еще мягко сказано), но вот их сомнения по поводу того, что я не достойна быть принцессой... Тут, между прочим, еще поспорить надо, кто достоин, а кто - нет. Однако, безусловно, я понимала, что имела ввиду леди Сиф, но было как-то не очень приятно. Не говори, что это - она... Имеете что-то против? - Поверьте мне, сама бы ни за что не оказалась сейчас на этом месте, так еще и в роли невесты этого... - окидываю взглядом Локи, который все еще разглядывал заледеневшие шипы белой розы, - Ну, вы поняли, - слегка морщусь от того, что мороз уже пробрался даже под меховой плащ, заставляя кожу покрыться мурашками. Асы как-то непонятно для меня улыбнулись, так тепло и мягко, что совсем не вязалось с их поведением каких-то десять минут назад, и леди Сиф, немного приблизившись ко мне, тихо пробормотала: - Лива? - ее темные глаза переливались загадочным светом в ярко-алых лучах солнца, заставляя внутри опять запорхать бабочек с новой силой. - Да Лива-Лива, - громовержец потрепал меня по белесой макушке, все еще улыбаясь, - А ты и не признала, Сиф? Вон, какая красавица выросла... От таких слов мои уши слились в одном цвете с щеками, поигрывая различными оттенками алого на бледной коже, а голова сама собой начала втягиваться в шею, питая надежды на полное, а главное - скорое освобождение от тела. Асинья перевела растерянный взгляд на меня, будто бы ожидая моего подтверждения, которое, собственно, уже и не требовалось, ибо в следующую секунду на меня налетел небывалый ураган под именем "Сиф", чуть не сбивая с ног и заключая в костеломательные объятия. - Великий Один, я не верю... - горячо зашептала на ухо, обжигая кожу и поглаживая пальцами спину, умудряясь при этом даже через два плаща, которым Тор все-таки укрыл меня полностью, пропускать по позвоночнику электрические разряды. Чертова чувствительность... - Лива, ты ли это? - она отстраняется от меня, опять всматриваясь в мое лицо с мягкой улыбкой, и я, растеряно хлопая глазами от того, что такого теплого, в прямом и переносном смыслах этого слова, приема я не ожидала, тихо выдохнула в холодный воздух: - Здрасьте... Асинья рассмеялась, опять обнимая меня, а остальные асы, подошли ближе, будто бы ожидая своей очереди зажать меня в своих руках. Но вот одно обстоятельство в виде недовольного и чуть ли не убивающего взгляда Локи не давало мне покоя все то время, пока он стоял за моей спиной, прожига в ней гневную дыру, а потом тихо прошептал в утреннюю тишину: - Очень рад, что моей невесте не придется скучать. Одной... Казалось, кроме меня никто не обратил на это своего драгоценного внимания. Я оглянулась, еле-еле выглядывая с высоты своего "огромного" роста через плечо Сиф, но теперь только темный подол плаща, что лениво развивался на ветру, да следы на серебристом снегу остались единственными свидетелями его нахождения здесь. Странно, но ощущения были такими, будто бы он огласил свой приговор. Что было даже символичным.

***

Наверное, в жизни я никогда не видела ничего прекраснее. Золотые шпили, что так величественно возвышались над всем миром, огромные каменные статуи, державшие на своих мощных спинах такие же огромные, раскинувшиеся во все стороны света, расписанные фресками потолки, даже полы - начищенные до блеска, с причудливыми, витиеватыми узорами - все было таким торжественным, драгоценным, таким величественным, что невольно я думала о том, что все-таки нужно было надеть платье... Конечно, такие мысли сразу же отлетали в самую даль подсознания, но факт остается фактом - Главный Дворец Асгарда не шел ни в какое сравнение с нашим замком. С этим Дворцом ничто нельзя было сравнивать. Он велик, великолепен. Он настолько роскошен, настолько богат, что глаза слепило от такого света. От такого сияния драгоценных камней. Неудивительно, что люди сочиняли о нем сказания, легенды, сказки... Такое великолепие только и нужно, что воспевать в древних балладах. Я шла медленно. Шла и, не разбирая дороги перед своим носом, во все глаза рассматривала Дворец. Потолки, полы, стены... Я смотрела все, пытаясь вспомнить свое детство, но оно, словно назло мне, шустро убегало от меня, оставляя за собой мучительную недосказанность, что сжирала меня изнутри. А воздух здесь холодный. Гораздо холоднее, чем в наших лесах, хоть мы и жили на вершине гор. Холодный, ледяной. Резал ноздри, глотку. Ломал ребра, ломал все... И это пугало. Казалось бы, Дворец настолько великолепен, настолько роскошный, здесь так много золото, огня, но так холодно. Да такого не может быть! Но я доказывала сейчас обратное... Иногда мне кажется, что он живой. Будто бы он здесь хозяин. Будто бы он решает, кто здесь будет жить, а кто умрет в адских муках. Иногда мне кажется, что мне уготовано последнее. Сейчас я прекрасно понимаю своего отца. Он никогда не любил ни Дворец, ни Асгард... Ему просто было холодно, особенно - после смерти мамы. Сейчас холодно мне. И я молю всех Богов забрать меня отсюда. А этого не будет. Ибо теперь Дворец - мой дом. Дом, в котором меня обязаны похоронить. Паранойя. Не иначе. Я все еще шла, тихо постукивая каблуками сапогов, что таким же тихим и глухим эхом отражался от каменных стен. Наверное, так одиноко мне никогда не было. Резко захотелось домой. Развернуться и бежать без оглядки из этого места. Как маленькой девочке размазывать слезы по лицу и бежать. Бежать, чтобы не вернуться. А я все шла. Казалось, на ноги были привязаны свинцовые плиты. Дышать было тяжело. Тяжело, неудобно и невыносимо. Воздух обжигал. Раскаленный холодом, сжигал до тла внутренности. Такого же не бывает, верно? Раньше я представляла себе это место живым. Шумным, неугомонным. Где служанки будут сновать туда-сюда, весело щебеча, где асы, все время пируя и соревнуясь в своей воинской доблести, будут бродить компаниями по коридорам, где Боги и Богини, излучая каждой своей клеточкой небывалый свет, будут греть это место. А на деле - тишина, хуже кладбищенской, невыносимый холод и глаза... Повсюду глаза. Взгляды. Ненавидящие, полные злобы, ненависти и страха. Он боится меня. Сам Дворец боится меня. Боится и пытается выгнать. Да вот я бы и сама убежала, только руки связаны за спиной, а ноги слиты воедино. Я не могу бежать. Не могу кричать. Рот сшит, позвоночник сломан. Сейчас я это понимаю лучше всего... Очередной пролет успешно пройден и я, про себя отсчитывая секунды, надеюсь, что вот-вот наткнусь на свои комнаты. Кто может отказаться от посторонней помощи в неизвестном месте? Только Лива. И теперь, проклиная всеми мыслимыми и немыслимыми словами свою упертость, гордость, смелость и, как бы смешно это не звучало, трусость, я в гордом одиночестве, которого чуть ли не сама и добивалась, дабы скрыться от надоедливых историй из моего детства, где одного я оседлала, другому чуть волосы не спалила, а третьему - глаза почти что вилкой выколола, боязливо перебираю ногами по пустынным коридорам. Молодец, что еще сказать... Тишина угнетала сильнее. Давила на уши, заставляя внутренний голос уже биться в истерике. Что же, без паники, сама ввязалась в это, сама и распутывать будешь... Надеюсь, что распутаю, однако, верится с большим трудом. Я шумно выдыхаю и, не останавливаясь и не убавляя своего, на мое большое удивление, быстрого шага, тихо начинаю напевать себе под нос. Что-то вроде колыбельной, которую то ли Цыси пела мне, когда я начинала капризничать, то ли я где-то ее слышала. Уж и не скажу точно, однако, все время она крутилась у меня в голове, всплывая в самые неожиданные моменты. Как, например, сейчас. Песня, однако, грустная. Печальная, серая, заканчивается смертью маленького ребенка... Но именно она так нравилась мне, так захватывала, заставляла, не дыша, протягивать каждое слово со своей определенной интонацией, которая была особенной чуть ли не для каждой буквы. Это отвлекало от всего. Даже, если бы Рагнарек начался сейчас, если бы колонны, стены, полы - все рушилось под его грозными ударами, тихие слова песни заставили бы меня улететь. Умереть. На мою большую радость, это успокаивает меня. Пусть и медленно, но внушает небольшую уверенность и надежду на то, что я не помру в одиночестве от голода в этих лабиринтах. Голос становится громче, перерастая из тихого шепота во вполне себе уверенное пение. Спасибо Цыси и ее урокам. - Красиво поешь. Тихий, низкий голос где-то сбоку заставляет меня дернуться и чуть ли не побежать в обратном направлении, сверкая пятками. Быстро оглядываюсь в поисках так напугавшего меня объекта и натыкаюсь на него в самом углу. Стоит, облокотившись плечом на стену и слабо улыбаясь. Золотоволосый. Я шумно выдыхаю, пытаясь унять дрожь во всем теле. Так и поседеть недолго, хотя, моим волосам от этого ни горячо ни холодно. Как были платиновыми, так и такими останутся. Хоть какой-то плюс. А он все стоит. Стоит и улыбается. Так красиво улыбается, что сердце ухает где-то в районе пола, заставляя все тело опять забиться мелкой дрожью. Только теперь не от страха. - Я испугал тебя? - улыбается шире и, оторвавшись от стены, подходит ко мне ближе. Что же здесь все такие высокие... Гордо возвышаясь надо мной, продолжает снисходительно улыбаться, в то время, как мои щеки наливаются алой краской. - Немного, - я смущенно улыбаюсь, зарываясь прожигающим всех взглядом в пол. Господи, вот стыдоба-то... - Прости, не хотел, - его голос спокоен, немного тихий, с приятной хрипотцой, от которой сердце радостно сжимается, хотя, все еще находится в пятках, - Ты что тут бродишь, а, красавица? Держите меня семеро... После такого обращения, которое явно мне польстило, я готова расплыться радостной лужицей по широким коридорам. - Комнаты ищу свои, - недовольно бубню себе под нос, надеясь на то, что он этого не слышал. Ну не слышал же?! Слышал. Слышал и теперь тихо посмеивается надо мной и моей тупостью. - Вот глупышка... - золотые глаза переливаются в солнечном свете и он, все еще широко улыбаясь, тихо протянул, - Может, все-таки познакомимся? Как я понял, Сиф, Огун и Вольштагг тебя знают. А я нет, - хмыкает, зарываясь рукой в золотистые волосы, - Я Фандрал, миледи. - Не знаешь? - я заинтересованно сверкнула глазами, всматриваясь в его правильные черты. - Нет. Удивлена? - его бровь изгибается, а на губах расцветает немного издевательская усмешка, - Или Вас, Ваше Высочество, здесь каждая собака знает? Я краснею еще хуже, понимая, как же глупо и непозволительно гордо выгляжу со стороны. Почему я просто не могла промолчать?! - Я не это имела ввиду, Фандрал... - начинаю оправдываться, проламывая взглядом пол, но он обрывает меня и, опять обворожительно улыбнувшись, заглядывает мне в глаза. - Просто скажи как тебя зовут, красавица, и все. - Лива, - моя ладонь оказывается в его руках и нежное прикосновение мягких губ мужчины к моей бледной и все еще холодной коже заставило меня чуть ли не летать по воздуху. Дыхание сперло, оно застряло прямо где-то в горле, упорно отказываясь скользить дальше. Хорошо я прогулялась по коридорам. Надо будет как-нибудь повторить... - Ты мне явно польстил с красавицей, - опять смущенно отвожу взгляд, мечтая раствориться в воздухе и никогда больше здесь не появляться. - Думаешь? - он задумчиво окидывает меня придирчивым взглядом, будто бы и в правду решая - достойна ли я носить титул красавицы или же нет, - Разве красавицы бывают мертвыми,*Лива? - Среди живых это тоже большая редкость, - я ухмыляюсь, наблюдая за его горящими веселым огоньком глазами. - Считай, что ты - одно из этих исключений, - он опять рассматривает меня с высока своего роста и, будто бы очнувшись, громко заявляет: - Вот и познакомились, - он поднимает на меня прищуренный взгляд золотистых хитрых глаз и усмехается краешком губ, - Не возражаешь, если я провожу тебя до твоих комнат? Я не успеваю сказать и слова, как сильные руки подхватывают меня под локоть и волочат абсолютно в противоположную сторону. Я тут значит бродила-бродила, а теперь меня так грубо и против моей воли ведут в черт знает какой место! Ну, не совсем, конечно, и грубо, да и по воле тоже, как бы, по своей... Не имеет значения. Гораздо больше волнует другой факт. - Откуда ты знаешь их расположение? Он быстро идет впереди меня, держась только за мои пальчики, будто бы боясь нечаянным и неаккуратным прикосновением раздавить руку, но в то же время умело управляя мной и заставляя беспрекословно следовать за ним. - Царица рассказала, - он ухмыляется, через плечо наблюдая за мной, - Господи, Лива, ты так забавно на все реагируешь, - он тихо хмыкает, а мои щеки уже ярче алых языков пламени, что отбрасывая свои причудливые тени на каменные стены. - Она просто попросила помочь тебе, если потребуется, - он сворачивает на крутую лестницу, заставляя меня, шатаясь, ускорить шаг и побежать за ним еще быстрее, - Как, например, сейчас. Мы опять выходим в широкий коридор и движемся уже более спокойно. Фандрал все еще держит меня за руку, иногда оглядываясь на меня, будто бы проверяя мое местонахождение, и, когда находит мои алые щеки на своем законном месте, ухмыляется краешком губ, снова даруя свое внимание зеркальным полам. Ну, я не настолько глупа, что бы потеряться в пустом коридоре, так тем более держась, при этом, за крепкую ладонь аса. Хотя, могу... Вот этого не отрицаю. Шли молча. Тишина опять окутывала коридор своей мрачной пеленой, заставляя мою спину покрыться мурашками. Будто бы кто-то смотрит. Следит за каждым шагом. Руки сами собой начинали немного подрагивать, перенося это неприятное, сжимающее грудь чувство по всему телу. Поскорее бы дойти и заснуть. Перед глазами сейчас стоит только образ мягкой, воздушной кровати с кучей подушек. Заманчиво откинутое в сторону одеяло, будто бы приглашавшее меня быстрее забраться под него и забыться тихим, беззаботным сном, белые простыни, дышавшие приятной свежестью... Скорее бы заснуть и уйти от этих всех проблем. Фандрал, поймавший мой растерянный, направленный куда-то в пол взгляд, остановился и упрямо впивается в меня своими золотыми глазами. - Что такое? - он приподнимает мою опущенную голову за острый подбородок, заставляя встретиться с его взглядом. - Да так, ничего, - повожу плечами, пытаясь откинуть такое странное наваждение, - Все нормально, - слабо и так искусственно улыбаюсь, что у самой начали скрежетать зубы, понимая по лицу мужчины, что актриса из меня хуже, чем принцесса. - Тебе говорили, что врать - это нехорошо? - он изгибает левую бровь, свысока наблюдая за моей вздернутой головой. - Сто раз, - киваю головой в подтверждение его слов, расплываясь в широкой улыбке, - А тебе не говорили, что заставлять леди ждать - нехорошо? Фандрал усмехается и, притянув меня к своему мощному телу за плечи, зарывается свободной рукой в золотые волосы, небрежно откидывая их назад. - Идем, леди... Мои комнаты были по близости, так что еще минут пять я беспечно наслаждалась тёплыми объятиями мужчины, совсем нагло откинув голову ему на плечо и рассматривая покрытые фресками потолки. Всегда храбрый Тор, гордый и могущественный Один, величественная Царица Асгарда Фригг, ужасно заносчивый и бесящий даже своим портретом Локи - вся царственная семья украшала камень, гордо и безмолвно шествуя за нами всю дорогу в своих дорогих одеждах, умудряясь сиять даже своими искусственными изображениями, за что надо отдать должное магической силе Всеотца. Зато, можно хорошо подучить семейное древо: кто, куда, зачем и почему... Пока я во все глаза рассматривала свою семейку от четвероюродных дядюшек до самых ближайших тетенек, Фандрал тихо посмеивался надо мной. Ну, знаешь ли, не у всех все так понятно... Мне тут пока разобраться кто с кем, почему и от чего - целая вечность пройдет. Хотя, Цыси как-то раз пыталась "ненавязчиво" подтолкнуть меня к изучению нашего происхождения колена так до десятого-пятнадцатого, однако, в мягкой форме была послана куда подальше. Но, как только я пришла к выводу, что родственников мне сейчас хватает, Фандрал останавливается и, тихо прошептав на ушко, что пришли мы по адресу, развернулся на каблуках, намереваясь уйти восвояси, но вдруг остановился, заинтересованно сверкая в мою сторону глазами. - Лив, а ты охоту любишь? - улыбается краешком губ, наблюдая за моими расширившимися от удивления и радости глазами. - Обожаю, я с ума по ней схожу, Фандрал! - восторженно выдыхаю, уже планируя в голове когда, в какое место и с каким луком мы отправимся на эту охоту, - Но откуда ты узнал? - прищурено наблюдаю за ним. Мужчина загадочно улыбается, опять зарываясь рукой в золотистые волосы, и немного насмешливо протягивает: - Секрет, однако, и я на такую реакцию не рассчитывал, принцесса, - опять тихо посмеивается, наблюдая за тем, как я непроизвольно дергаюсь на последнем слове, - Да ладно тебе, принцесса же, - он опять широко улыбается и оставляет меня одну в этих лабиринтах коридоров, уходя так быстро, что тонна вопросов, которую я хотела обрушить на него, просто не успевают даже слабым звуком сорваться с моих губ. Ну, хорошо...

***

Дубовые и резные двери, гордо, во всю огромную высоту стены возвышаясь надо мной, открылись, на удивление, легко - лишь потяни за тонкую, позолоченную ручку с витиеватым кончиком - двери сразу же гостеприимно-холодно распахнутся перед тобой, давая свое надменное разрешение на то, чтобы нагло нарушить их покой. Перед глазами сразу же предстала огромная, необъятная и неподвластная взгляду светлая комната. Такая светлая, что я невольно сощурилась. Аккуратно переступаю порог, боясь наткнуться на что-то уж очень кошмарное и ужасное, но ничего такого не произошло. На удивление. Окидываю уже более-менее привыкшими к таким ярким лучам глазами комнату: огромная - мягко сказано, такая, что я даже и не знаю, не перепутал ли чего-то там Фандрал, приволакивая мою тушку в это помещение, яркая, слепящая глаза золотистыми лучами, которые упорно продолжали заливать комнату через широкое окно, настежь распахнутое сильными порывами холодного ветра, богато обставленная дубовой мебелью и вся выдержанная в золотисто-алых, местами даже янтарных тонах. Прямо перед окном - письменный стол, на котором уже гордо возвышалось гора привезенных книг, рядом стоял пока что пустующий шкаф, с витиеватыми узорами на деревянных дверцах, чуть поодаль - кровать с нежно-бежевым балдахином, который с двух сторон, дабы тот не мешал падать со всей дури на кровать и не загораживал проход, придерживался руками двух позолоченных ангелов на массивных постаментах. Я тихо присвистнула, пораженная до глубины души подобной роскошью. Конечно, в нашем замке мы тоже не бедствовали, но такого никогда не было в стенах, по крайней мере, моей комнаты. А тут... Музей можно устраивать. Чего стоят только эти ангелы на огромных бандурах. При случае распоряжусь выкинуть их из Дворца вовсе. Уж больно роскошно это все. Да и эти кресла, обитые красным бархатом, - тоже... Так, чувствую, что надо мне перестановку тут "небольшую" провести и основательно взяться за это дело своими почти что царскими руками. Прохожу вглубь комнаты, все еще с интересом оглядываясь по сторонам и планируя, что же в скором времени сможет смело отправляться на свалку, а что сможет рассчитывать на мое великодушие, как какой-то тихий шорох одежд за спиной отвлекает меня от моего увлекательнейшего занятия. "Служанки" - подумалось мне, но только вот служанки не будут хватать холодными руками за шею, не будут, цепкой хваткой удерживая за волосы, волочить к стене и уж точно не будут шипеть, вкладывая в каждую букву, в каждое слово яд, голосом вшивого ётуна на ухо: - Ну что, Солнышко, наигралась?