Наедине с тобой

Этот поистине прекрасный выходной день начинался шикарно. Почти все солисты группы MBAND проснулись ближе к обеду и только из-за охрененно-аппетитного-манящего запаха с кухни. Толик проснулся немного раньше всех и решил в честь выходных и наступившей масленицы, по великой традиции, наготовить блинов. Ну, а почему бы, собственно, и нет? Тёма готов был биться об заклад, что не будь в квартире младших, Цой готовил бы в фартуке на голое тело, но это Пиндюра ещё успеет когда-нибудь узреть. - А~А, сегодня же масленица! - счастливо закричал Никита и уже хотел накинуться на лакомство, но получил по рукам и был отправлен умываться, как и Влад, как и Тёма. Но репер не собирался так быстро уходить с кухни. - Мог меня разбудить, я бы помог, - Толик получил поцелуй в щёку, после чего почувствовал тёплые и сильные руки Тёмы у себя на талии. - Ты слишком мило спал, - хмыкнул старший, целуя парня в щёку в ответ. - Доброе утро. - Ещё какое доброе, - улыбнулся Тёма и пошёл умываться, так как слышал, что младшие вышли. К его возвращению не все блины были съедены, что парня весьма удивило. Он думал, что Никита, как минимум, половину в одну физиономию только схомячит. - Блин, Тёма, ну где ты ходишь?! Нам тут Толик блины есть не даёт из-за тебя! - взбунтовался самый младший, на что Рамм согласно кивнул и, наконец, стащил первый блин, опережая Киоссе, за что был в шутку (в смысле понарошку) придушен. Никита накинулся на блины, и вышеупомянутые действительно исчезали с рекордной скоростью. После, наверное, десятого блина, который схомячил Никита, все сбились со счёта. И это был бы спокойный выходной, который бы начался спокойным чаепитием, а закончился просмотром телевизора, если бы не злосчастный молочный продукт. То, что Тёма сел слева от лидера было первым проколом за этот день. Вторым проколом стало то, что Цой любил есть блины со сгущёнкой. Причём ладно бы просто обмакнул в эту сгущёнку, а потом блин бы исчез, сами знаете, где. Так нет. Он сначала намажет тонну сгущёнки на этот блин, а потом свернёт трубочкой и начнёт есть. Естественно этот «злосчастный молочный продукт» будет стекать из незакрытых концов блина. Да ещё и как стекать... В ладонь Анатолия накапало уже достаточно много, но он то ли не замечал, толи не хотел замечать. Сгущёнка начала стекать по его запястью, опускаясь ниже к локтю, создавая шикарный, манящий, притягательный контраст между продуктом и слегка смуглой кожей казаха. Но, видимо, Цой это заметил, из-за чего слизал стекающую сладость. Для Пиндюры скольжение языка по коже от середины предплечья до запястья показалось вечностью. Для него это длилось слишком долго и единственное, что его сейчас смущало, это возникшая тяжесть внизу живота со всеми вытекающими последствиями. Толик заметил ошарашенный взгляд и виднеющийся румянец, отчего ухмыльнулся, и как можно незаметнее для младших, но открыто и пошло для Пиндюры облизал ладонь. Тёма готов был поклясться, что если старший продолжит в том же духе, он кончит прямо в домашние штаны, не прикасаясь к себе. Повезло ему, что они сидят за столом, и его стояк никому не виден. Новости показывали, что на Красной Площади собираются жечь чучело, где-то часа через 2. - Влад, давай сходим! - канючит Никита. Ему почему-то стало жизненно необходимо на это посмотреть. Отпускать Киоссе одного чревато многими последствиями, поэтому Рамм соглашается, но сначала отправляет парня умываться после варенья, сгущёнки и жира от блинов. - Не пойдёте с нами? - интересуется Влад у старших, но получает отрицательный ответ. Когда младшие уходят, Тёма слегка облегчённо вздыхает. - Толя. - Мм? - Пообещай мне, больше никогда в моём присутствии не есть блины со сгущёнкой. Цой ухмыляется, после чего целует парня в губы, попутно разворачивая стул. Старший скользит руками по бокам Пиндюры, спускаясь к нему на бёдра, после чего доводит руками до колен, перемещаясь на внутренние стороны бёдер, ведя руками вверх и обходя ими причинное место, что заставляет Тёму сдавленно застонать в поцелуй. Футболка слетает с парня до лучших времён, а Толик спускается поцелуями на шею. Его руки блуждают по груди репера, оглаживая налитые мышцы груди и живота, заставляя Артёма елозить на стуле и моляще стонать в поцелуй, прося большего. Цой прикусывает адамово яблоко, отчего Пиндюра буквально задыхается в экстазе и чуть действительно не кончает себе в штаны. Толик перестаёт мучить любовника, опускаясь на колени и стягивая с него штаны вместе с нижним бельём. Тёма облегчённо стонет и отдаёт себя целиком и полностью в руки старшего. Сегодня Толик доминирует, а он подчиняется всему происходящему, и, если быть честным, это очень даже классно. Цой пережимает его член у основания, после чего нежно целует головку. Пиндюра впивается руками в сидение стула, запрокидывая голову назад. Это для него слишком. Когда язык проходится по чувствительной головке, очерчивая её круговыми движениями, после чего ласкает уздечку и проходится вдоль ствола от основания к головке, репер считает, что он сейчас потеряет сознание. Небольшой порядок в мыслях возникает от того, что между ног возникает слегка щекочущее чувство. Парень опускает голову и видит, как Толик обливает его член этой чёртовой сгущёнкой. Он не успевает ничего сделать, поскольку старший быстро отставляет лакомство, после чего берёт в рот. - О, БОЖЕ! ТОЛЯ! - кричит Тёма, поскольку то, что вытворяет его друг - выше всяких похвал. А соседи? Какие соседи? Ничего не знаю, не ведаю. Член погружается в горячую полость, язык выводит какие-то витиеватые узоры, которые неимоверно возбуждают, а щёки, которые Толик старательно втягивает, позволяют губам туже обхватить член. Сейчас Тёме абсолютно параллельно, что вообще-то его член полит сгущёнкой и его буквально обсасывают, потому что КАК это делают, о~о, если бы цензура позволяла, он бы песню написал. Сил сдерживаться больше нет, из-за чего парень кончает прямо в глотку Толику, выстанывая его имя. Старший всё проглатывает и ухмыляется. Он натягивает штаны обратно на Пиндюру, после чего обходит его, становясь за стулом, и произносит на ухо отходящему от оргазма Тёме. - Знаешь, сочетание твоей спермы и сгущёнки - это самое вкусное, что я пробовал, - голос у Толи хриплый, возбуждающий, но Артём всё ещё в далёкой эйфории, из-за чего возбуждение его пока заново не охватывает. Анатолий почти отошёл от него, но резко вспомнил кое-что: - Знаешь, я обещаю больше не есть в твоём присутствии блины со сгущёнкой, - Пиндюра не успевает облегчённо вздохнуть, поскольку парень продолжает. - Теперь я буду есть морковку со сгущёнкой (что, кстати, очень вкусно). Репер на мгновение представил как корнеплод, обмазанный сгущёнкой, погружается в рот парня, после чего он слизывает лакомство, а потом откусывает часть морковки, и дальше всё по кругу, из-за чего измучено застонал. - Если ты это сделаешь, то на Пасху я тебя этой же морковкой и трахну. - Ловлю тебя на слове, - улыбается Толя и уходит из кухни, соблазнительно и двусмысленно виляя бёдрами. Тёма уверен, что у них каждый праздник будет особенным... а про морковку надо всё-таки не забыть.