Наедине с тобой

Предупреждение: продолжение работы, AU, повествование от первого лица Дальше было всё, как в бреду. Я целовал чужие губы, зажимая его между своим телом и кухонным гарнитуром. Мои руки гладили его тело поверх футболки, хотя мысленно я уже снял этот ненужный сейчас предмет одежды. Он, возможно в порыве страсти, кусал мою нижнюю губу, притягивая ближе, заставляя даже через ткань ощущать жар его тела. Интересно, если взять Толю прямо на кухонном столе, он сильно будет против? Но тут я резко вспоминаю, что в квартире мы не одни. Где-то в соседней комнате спит ещё маленький, и явно не готовый видеть весь этот разврат мальчик. Отстранить Цоя весьма легко в воображении, но весьма трудно в реальности. Зато теперь я точно знаю, что по уши мы влюблены взаимно. - Толя, - на секунду я отстраняюсь, а он вновь притягивает меня и целует. - Заткнись, - и я б заткнулся, но мой взгляд на ситуацию, что Никита может проснуться, в отличие от парня, явно имеется. - Никита. Толик резко отстраняется, а в его глазах читается испуг. - Он спит, но если мы продолжим, мы его разбудим. Цой, облегчённо выдыхая, утыкается мне в грудь. Да, я б тоже не хотел, чтобы он это видел. Это же такой стресс для ребёнка. Толик утягивает меня в ванную. Вообще акустика в ванной в три раза лучше, чем во всей квартире, но это когда не шумит вода, а если ещё и дверь закрыть... ммм, идеально. Сначала мы точно удоставериваемся, что дверь заперта, а вода включена, и потом всё возвращается на круги своя. Переплетение тел, языков, и обоюдные стоны, которые заглушаются напором воды. Я не особо успеваю заметить, когда с нас успели исчезнуть футболки, но мне даже проще. Усаживаю Толика на стиральную машину, начиная целовать его шею, прихватывая губами кадык, отчего он протяжно стонет, зарываясь руками в мои волосы. Господибоже, я готов его взять прямо сейчас. Но он меня после этого убьёт нахрен. Чувствую, как его руки скользят по моим плечам и шее. Я вновь возвращаюсь к его губам. - Я люблю тебя, - жадно впиваюсь в его губы, крепко сжимая чужие бёдра. Парень трётся пахом об меня, а я с остатками самоконтроля пытаюсь себя сдержать. Остатки самоконтроля плавно исчезают, как и одежда на наших телах. - А я тебя, - всё же отвечает мне Цой и я готов «расцеловать болеющего Никиту, за то, что свёл меня с тобой!». Хорошо, что мой любимый тату-мастер ещё не знает, как я люблю петь дома в душе. Цой разворачивается ко мне спиной и упирается руками в стиральную машину. - Давай. Ага, щаз, «давай». Сегодня ты говоришь «давай», а завтра проклинаешь меня всеми известными матюгами. - Не так быстро, Толик, - выдыхаю ему в ухо, отчего по ванной разносится сладостный стон. Я целую его в загривок, спускаясь ниже, процеловывая каждый позвонок, а он нетерпеливо трётся задницей о мой пах. Ладно, хочешь быстрее, будет тебе быстрее. Сомневаюсь, что он готовился к этому, поэтому смазки у него дома наверняка нет. - Оближи, - подношу к его рту три пальца. Он послушно берёт их в рот и обильно смачивает слюной. Я целую его плечи, чтобы отвлечь себя и не войти в него без подготовки. Первый палец проникает с трудом. Парень от неожиданности старается уйти от неприятных ощущений (ну вот, а ещё «давай» говорил), но далеко всё равно не получается. Стиральная машина - отличная преграда. - Тише, тише, - целую его в висок. - Толь, посмотри на меня. Толик поворачивает голову, а я тут же целую его в губы. Он расслабляется, забываясь, начинает тихо постанывать. Я вновь проникаю в него пальцем, придерживая за талию, чтобы больше не убегал. Палец проник глубже, отчего парень вздрогнул, но не отстранился, а наоборот подался назад. - Всё хорошо? - интересуюсь, разрывая поцелуй. - Ещё... - выстанывают мне в губы. Массирую его изнутри, задевая простату, а он стонет так, что я сейчас кончу, так и не войдя в него. Проникаю вторым пальцем, в ответ слышу шипение. Я почти что уверен, что это нихрена не приятно. Развожу пальцы внутри наподобие ножниц. Прости, Толя, но так надо. - Больно... - Прости... Мы можем остановиться. Ой да, Пиндюра, сможешь ты. Артём, не п@зди хотя бы самому себе. - Н-нет, давай продолжим, - «а то я потом никогда не соберусь с силами». - Уверен? Он кивнул, но тут как в ЗАГСе, пока чётко вслух не произнесёт - не отстану. - Толь... - Да. Пожалуйста, давай продолжим. Мои пальцы вновь задвигались в нём. Стараюсь чаще находить простату, чтобы ему было не так больно. Через пару минут он самостоятельно насаживается на пальцы, и, кажется, даже начинает стонать от удовольствия. Я продолжаю его ласкать изнутри, оглаживая рукой мышцы груди, задевая соски. Это наш первый раз, но ему, кажется, нравится. Глупая улыбка не сходит с моего лица. Он такой милый, особенно с этим румянцем. - Тём... - Мм? Он прошептал мне на ухо одно предложение. - Анатолий Цой, ты в курсе, что ты дурак? - Почему? - Да потому что, тату-мастер ты мой любимый. В упаковке презерватива есть смазка, растяжка бы прошла менее болезненно. Парень бормочет себе под нос, что там же, где лежат презервативы, лежит и смазка, а я готов его выпороть за то, что он молчал. - И почему ты молчал? - Я думал... - Думал он, - вздыхаю, доставая из ящика над раковиной презервативы и смазку. - В следующий раз не думай, а говори. - Ладно. Выдавливаю на пальцы некоторое количество смазки, разогревая. Укладываю его на спину на вышеупомянутую стиралку, целую в губы. Ну, не могу я от них оторваться. Они такие мягкие, соблазнительные. Я его сейчас трахну без нужной растяжки! Ввожу в него пальцы, смазанные смазкой. Сейчас не так больно, надеюсь, смазка позволяет пальцам спокойно скользить. - А~ах, Тёма! Лучшее, что я слышал в своей жизни. Но, Толик, не стони так! Я и так сейчас кончу! Наклоняюсь к его уху. - Я сейчас кончу, так и не попробовав тебя, - шепчу, потому что сил терпеть с каждой секундой всё меньше. Прикусываю его мочку, тут же зализывая, после чего начинаю посасывать. Он тоже на грани, с каждым мгновением он сильнее сжимает в себе мои пальцы, которых, кстати, в нём уже три. Мой член, правда, больше трёх пальцев, но... Прости меня, моя любовь, но презервативы полежат до поздних времён. Смазываю себя, после чего приставляю головку к его входу. Перед тем, как войти, заглядываю ему в глаза. Они светятся счастьем и желанием. Наверное, как и мои. Не разрывая зрительного контакта, начинаю входить, медленно продвигаясь всё глубже. Толик сжался и сладостно простонал, когда головка прошлась по простате. Он обвил мои бёдра ногами, прижимая ближе. Я начал двигаться. Медленно, аккуратно, давая привыкнуть и себе и ему. Член проезжался по простате, отчего парень просил больше, «быстрее», «ещё»... Когда я отрывался от его губ, мои поцелуи спускались на шею и грудь. Ну, как поцелуи. Засосы. Под конец я сорвался на бешеный ритм, чувствуя, что разрядка у нас обоих близка. Кончили мы одновременно. Слишком яркий оргазм вспышками пролетел у меня перед глазами, и я уткнулся Толе в грудь. Он тяжело дышал, отходя от пережитого. Когда мы отдышались, то всё же использовали льющуюся воду по назначению. Правда, Цой меня чуть не убил за то, что я кончил в него. Я не стал говорить, что во время процесса он против не был. Помылись мы каждый самостоятельно, но вот вытирал его я. Он в хреналион раз милее, когда смущается. Угадайте, кто не удержался и вновь его поцеловал? Перед тем как быстро вырубиться, парень одолжил мне боксёры и не забыл их надеть сам. Я поцеловал его в висок, после чего обнял, прижимая к себе, и прошептал: - Спокойной ночи, Толик. Счастливая улыбка сквозь сон была мне ответом.