Отражение

POV Хибари Я, конечно, понимаю, что Савада то еще травоядное, но откуда же столько феромонов, что аж на крыше слышно, что у них в классе творится. Это ЧУДОвище умудряется находить на свою пятую точку кучу неприятностей: то Ямамото подцепил, то к Мукуро в комнату попал, то с принцем-психом пересекся, и ко всему прочему еще и племянник Реборна. Можно сказать, жизнь у малыша несчастливая. Куда уж там, ужасная, раз его ни за что отсчитали и отправили вместе со мной и принцем к директору. Хорошо хоть Реборн на него даже внимания не обратил, но вот к принцу таки прилип. — Ты вчера не был на вступительной церемонии, — блондин кивнул. А вот это уже интересно. Не был вчера здесь и дружит с Гокудерой, похоже, это тот самый загадочный «он». – По какой причине? — Юя вам разве не сказал? – обидчиво надул губки Бел и сунул директору записку. — «Реборн-сан, Бельфегор Риппер отсутствовал на вступительной церемонии по моей вине. Я очень по нему соскучился и хотел его увидеть, передавайте БОЛЬШОЙ привет Тсуне», — прочитал вслух мужчина. Тсуна поежился и принялся еще усерднее сверлить в полу дырку. Реборн сделал вид, что не заметил этого и перевел взгляд на меня. – Хибари, можешь быть свободным. — Не хочу, — нагло заявил я, усаживаясь на диван. – Кто такой Юя и что ему нужно от Тсуны. — Тсуна, Тсуна, где-то я уже это слышал, — принц почесал затылок и в его светлую голову, похоже, пришла какая-то мысль. Он со скоростью ветра подбежал к остолбеневшему Саваде и принялся разглядывать его. – Так вот кого ты мне напоминаешь. Только какой-то ты напуганный, совсем на Юю не похож. Он кого хочешь, на место поставит,— ухмыльнулся он, поднимая голову дрожащего чуда, которое, почувствовав прикосновение, задрожало еще сильнее, но почему-то не спешил отпихивать руку принца. — Будь добр, Бельфегор-сан, отпусти моего племянника, — угрожающе прошипел Реборн, приближаясь к блондину. Принц убрал руку с лица Тсунаеши и тот, нервно выдохнув, осел на пол. – Если я еще раз услышу, что ты принес оружие в школу – исключу. — Че за белиберда! Этому убийце маньяку можно таскать с собой тонфа, а мне стилеты нельзя, — взвился блондин, но Реборн тут же охладил его пыл, стукнув кулаком по столу. — Если Хибари запретить тонфа, то он будет избивать всех бейсбольной битой, или того хуже, будет вымещать злость на хозяине бейсбольной биты, а нам звезда бейсбола нужен живым. — Бесит, — Бел вышел из кабинета, хлопнув дверью. Реборн сел за стол и стал нервно стучать по нему пальцами. — Вы двое тоже можете идти. — Простите за беспокойство, — пискнул Тсуна и поспешил покинуть комнату, мужчина проводил его обеспокоенным взглядом, но как только дверь закрылась, его глаза снова стали источать холод. — Я не понял, почему ты еще здесь? – рыкнул он, прожигая во мне дыру уничтожающим взглядом. — Кто такой Юя? — беззастенчиво повторил я свой вопрос. С умом подходить к делу, это не в моей компетенции, я выведаю все, что мне надо, спросив прямо и, словно танк, пойду напролом, если мне не ответят. — Тебя это не касается. — Да неужели. Вы думаете, я смогу защитить его, если ничего не знаю. Вы взрослый человек и уже должны были понять, в чем дело, Саваде нужна помощь психиатра как минимум и до такого состояния его довел один человек, а я даже представления не имею с какой пакостью столкнулся! — Заткнись! Я же сказал, что тебя это не касается. Я и сам толком не знаю, что Юя сделал Тсуне. Оба молчат как рыбы! Так что я буду очень рад, если ты что-то выяснишь! А теперь проваливай, чтобы я тебя не видел, — Реборн устало потер виски и уставился на какую-то фотографию, стоящую на его столе. На мгновения на его лице появилась нежная не свойственная ему улыбка, но потом выражение его лица снова стало непроницаемым. – Ты еще долго будешь здесь стоять. — Нет, — сказал я и, повернувшись на каблуках, покинул комнату. — Нет, Юя! Я не вру, — услышал я, проходя мимо туалета. Знакомый голос, нервно дрожал и срывался на слезливые нотки. Хоть не в моих правилах подслушивать, но я не нашел другого выхода на этот раз, поэтому я приоткрыл дверь и заглянул внутрь помещения. Тсуна сидел возле одной из кабинок и судорожно вздрагивал, стараясь крепче держать телефон, чтобы тот не выпал. — Да неужели! Я тут слышал, что Гокудера-кун учится с тобой в одном классе. Он подрос, не правда ли, — послышался мягкий обволакивающий голос на другом конце. Савада свернулся в маленький комочек и стал дрожать еще сильнее. — Гокудера-кун не причем, — истерически всхлипывал малыш, что-то сжимая в руке. — Выкинь его, — глаза мальчишки испуганно расширились и он словно в истерике, принялся судорожно повторять «нет, я не понимаю, о чем ты». – Я знаю, оно все еще у тебя – кольцо, что подарил Гокудера. Выкинь его! — Я не хочу! Пожалуйста, братик… Дальше я не слушал, мои уши как будто заложило и в них эхом отдавалось одно единственное слово «братик». Поверить не могу, что до такого состояния его довел кто-то настолько важный. Я этого Юе никогда не прощу. Камикоросс!