И пусть вспыхнет пламя

      Сумрачный лес полон таинственных существ, которые при ближайшем рассмотрении оказываются кустарниками, корявыми стволами деревьев или крупными валунами. Луна прыгает меж облаков, из-за чего тени вокруг движутся, навевая странное ощущение постороннего присутствия. Где-то вдалеке слышится позвякивание металла, плеск воды и шёпот голосов. Они звучали неразборчиво, непонятно, загадочно. Но с каждым мгновением их становилось всё больше, а скрежет металла становился громче. Лосги, лосги, лосги… Марволайс… — единственное, что отчётливо можно было разобрать в этом разрозненном хоре.       И вот спасительный резкий вздох, после которого следует кашель, встречающий каждого, кто надолго задержал дыхание. Гермиона, наконец, смогла вырваться из того странного тёмного места, которое, как девушке казалось, хотело поглотить её, чтобы сделать её голос частью того будоражащего шёпота. Постепенно волшебница начала осознавать, что она находится в своём привычном мире, в мягкой тёплой кровати. Но вот только она хотела расслабиться, как её проснувшиеся мысли напомнили ей последнее, что происходило с ней в этом мире — салки с головорезами, а затем целое море синего пламени и сжигаемые в нём заживо люди. От этих воспоминаний сердце Гермионы сжалось, виски стали пульсировать, а где-то в животе собрался тугой комок страха, который расходился по всему остальному телу мурашками. Сон уже совсем пропал из головы молодой ведьмы, и всё, о чем она сейчас думала – что же произошло после того, как она потеряла сознание? В том, что она в безопасности, у неё не было сомнений, так как палаты больницы Святого Мунго она знала очень хорошо: летом она проходила здесь практику по медицинскому делу. Грейнджер было страшно, что с её друзьями или с кем-то ещё из школы могло произойти непоправимое несчастье.       Девушка приподнялась с кровати, но от внезапно нахлынувшего головокружения у неё потемнело в глазах, и она замерла в сидячем положении, наклонив голову вниз и тяжело дыша. В этот момент в палату вошла медсестра — маленькая пожилая волшебница в белом медицинском костюмчике, которая, увидев очнувшуюся пациентку, подбежала к ней и стала укладывать девушку обратно на подушку.       — Мисс, вы только что пришли в себя после сильного магического истощения и серьёзных физических повреждений, — пока медсестра обращалась к своей подопечной, она водила палочкой над телом больной, чтобы провести первичный осмотр. — У вас все ещё очень мало сил, хотя все ваши ушибы и растяжения благополучно зажили. Вам пока что не следует покидать постель. Сейчас я сообщу докторам, чтобы они пришли вас проведать, после чего вам принесут обед, — поясняла дальнейшие действия эта дама.       — Скажите, вы что-нибудь знаете о том, что случилось с Хогвартсом после того, как меня сюда доставили? — спросила Гермиона о том, что её больше всего волновало в этот момент.       — Я знаю, что на школу было совершено нападение, и к нам в больницу поступило около сорока человек с серьёзными травмами магического и физического характера, — не стала увиливать от ответа медсестра.       — А вам известно, как обстоят сейчас дела в самом Хогвартсе? — Гермиона сильно нервничала оттого, что школе, возможно, всё ещё приходилось держать оборону.       — Ох, деточка, к счастью, аврорам удалось разобраться с захватчиками. Об этом вовсю передают по новостям, — медсестра кивнула своим же словам, как бы подтверждая сказанное. — Но пока что не передавали, кто совершил нападение. Очень надеюсь, что министерство разберётся по полной с этими ужасными личностями, которые угрожают нашим детям. Слава Мерлину, жертв удалось избежать, а у всех пострадавших травмы не серьёзнее ваших.       Тут в комнату вошёл высокий светловолосый мужчина с усами-щёточками. Он поздоровался с медсестрой и обратился к Гермионе.       — Мисс Грейнджер, добрый день. Я ваш лечащий врач — Гиппократ Сметвик, — улыбнулся он девушке. — Как вы себя чувствуете?       — Здравствуйте, сэр, — Гермиона слегка приподнялась с кровати. — Я думаю, что чувствую себя неплохо, только немного кружится голова.       — После такого-то магического истощения — неудивительно. Позвольте, я вас осмотрю, — доктор достал из кармана своего лимонного халата волшебную палочку, отодвинул ею одеяло и стал водить волшебным артефактом над пациенткой, произнося себе под нос различные заклинания. То тут, то там на теле Гермионы появлялись и исчезали голубоватые линии, похожие на сосуды, по которым течёт голубая светящаяся жидкость. — Позвольте вашу руку, мисс. Я хочу проверить вашу кровь. Для этого мне нужно будет взять небольшой её образец из той руки, которую вы повредили.       Гермиона протянула доктору правую руку, при этом только сейчас вспомнив, что в последний раз, когда она была в сознании, её рука явно была уже без сознания. В свою очередь врач наколдовал в воздухе иголку, которой собственноручно кольнул средний палец протянутой ладони. В месте укола появилась маленькая красная капелька. Мистер Стивенсон поднес к этому месту небольшую прозрачную пробирку, которая стала сама направлять в себя небольшую струйку крови. Когда ёмкость оказалась почти заполнена, доктор убрал её от руки пациентки и залечил при помощи заклинания ранку на пальце.       — Ну что же, мисс, сейчас вам нужно набираться сил. Медсестра принесёт вам поесть. Мы проведём анализ крови, чтобы удостовериться, что в вашей крови больше не осталось того вещества, которое обездвижило вашу руку накануне, и если всё окажется в норме, то завтра мы сможем вас выписать.       — Спасибо, доктор, — молодая волшебница улыбнулась целителю. — Вы сказали, что в моей крови было обнаружено какое-то вещество. Вы можете сказать, что это было такое?       — К сожалению, мы пока что не можем сказать, что конкретно проникло в ваш организм, когда в вас попал луч из оружия нападавших, — печально вздохнул врач. — Сейчас над этим работают, и данное дело находится под юрисдикцией министерства.       После этих слов доктор улыбнулся гриффиндорке, отдал на её счёт распоряжения медсестре, и они вместе удалились из палаты. Гермиона осталась одна, изредка навещаемая эльфами, которые принесли ей сперва обед, состоящий из куриного супа, овощного рагу и апельсинового сока, а затем крепкий чай с черничным пирогом. Девушке совсем не хотелось есть, так как тяжёлые мысли о недавних событиях совершенно не способствовали появлению аппетита.       Её мысли о прошлом, настоящем и будущем были перемешаны. Множество вопросов крутилось в её голове: что послужило причиной нападения на школу? Повезло ей или нет, когда в тумане её нашел Ригель?..       При мысли о слизеринце в памяти девушки начинали всплывать обглоданные огнём тела людей и равнодушные чёрные глаза Лестрейнджа. Несмотря на то, что эти люди угрожали их жизням, Гермиона не могла принять такой жестокости однокурсника. С другой стороны, девушка находилась под впечатлением от неимоверной магической мощи, которой обладал её «соперник» по учёбе.       Она не знала, как ей теперь относиться к нему: быть благодарной или постараться больше никогда не пытаться с ним контактировать.       Затем мысли гриффиндорки метнулись к её друзьям. Она точно видела Гарри и Альфарда в окружении авроров перед тем, как потерять сознание, но что было с Роном и Невиллом, она понятия не имела. Судя по словам медсестры, с ними должно было быть относительно всё в порядке. Тут девушка задумалась над тем, что, когда она очнулась, в палате не было никого из её родных или близких. Обычно, если с учеником происходило что-то неладное, то об этом тут же сообщали его родителям. Гермиона знала, что если бы её родители узнали о том, что приключилось с их дочерью, то тут же бы прибыли в больницу, чтобы позаботиться о ней. Но их здесь не было. Девушку это немного напрягло, но потом она подумала, что, возможно, находится в Мунго не так долго, поэтому Грейнджеры ещё не успели прибыть.       Гриффиндорка попыталась себя успокоить, отогнав плохие мысли. Но постепенно начинали давать о себе знать последствия эмоционального, физического и магического потрясения, из-за чего девушка начинала нервничать всё больше и больше. Ей стало казаться, что она находится в опасности, что все они сейчас находятся в опасности. Страх и отчаяние стали заполнять её разум: сейчас в эту палату ворвутся люди в белых плащах, вооружённые с ног до головы всевозможным оружием, чтобы схватить её и забрать туда, откуда она больше никогда не сможет выбраться.       «Мне срочно нужно отсюда уходить, пока ещё есть возможность», — решила Гермиона и быстро встала с кровати. Девушка обнаружила, что сейчас одета в одну лишь ночную рубашку. Одежды, которая на ней была до поступления в больницу, в палате не было. К счастью, палочка гриффиндорки была на месте. Её знаний было достаточно, чтобы трансфигурировать свою ночную рубашку в платье, плед на кровати — в плотную белую хлопковую кофту, а больничные тапочки — в удобные кеды.       Как только Гермиона вышла в коридор больницы, то сразу же столкнулась с двумя темноволосыми парнями, которые опешили от того, что в них чуть не врезалась та, кто, по словам врачей, была настолько слаба, что её категорически нельзя было сейчас беспокоить.       — Герми! Да тебе, как я посмотрю, совершенно не лежится в обессиленном состоянии. А нас к тебе не хотели пускать, так как ты сейчас слишком слаба для посетителей, — радостно воскликнул Гарри, обняв девушку. — Как ты себя чувствуешь? Давай лучше зайдём в палату, пока врачи не пронюхали, что мы всё-таки смогли до тебя добраться.       — Давай, давай, разворачивайся и пойдём в палату, а то мы ужас как устали искать тебя в этом лабиринте калек, — бесцеремонный Блэк не дал сказать Гермионе и слова, а просто развернул её за плечи в диаметрально противоположную сторону и затолкал обратно в комнату.       — Мальчики, я думала, что вас уже отправили по домам, — Гермиона жутко обрадовалась, что её страхи оказались ложными, и раз уж эти двое ведут себя по-прежнему слегка нагловато, то значит, что всё в порядке.       — Так и было, но мы удрали из дома, так как нам нужно было удостовериться, что с тобой всё в порядке, — объяснил Гарри. — По правде говоря, мы сильно переживали за тебя.       — Я видела вас в окружении авроров перед тем, как потерять сознание, — Гермионе не терпелось узнать, что же происходило в замке, пока она пряталась в лесу. — Вы знаете, что произошло в замке сегодня?       — Герм, уже не сегодня, а дня три назад, — печально покачал головой Альф, понимая, что их подруга ещё не в курсе, что пробыла в отключке несколько суток. — Ты была без сознания трое суток. К тебе не пускали никого, кроме твоих родителей.       — Три дня? — Гермиона опешила от такого поворота событий. Конечно, это не то чтобы очень долго, но пребывание без сознания в течение пяти минут — уже очень плохо для мозга, что уж говорить о трёх днях. Это уже скорее похоже не на простую потерю сознания, а на впадение в кому.       Волшебница сидела, уставившись на свои ноги в белых кедах, которыми она болтала в воздухе, и пыталась осознать то, что только что услышала. Её друзья устроились в материализованных из стульев креслах напротив девушки. Какое-то время парни молчали, давая подруге время осознать услышанное.       — Мы думали, что врачи уже тебе сообщили, — Гарри взлохматил волосы на затылке.       — Видимо, мы будем первыми, кто сообщит тебе, Герми, что отныне ты спящая красавица, а мы твои прекрасные принцы, которые одним своим присутствием вдохнули в тебя жизнь, — Альфард слегка наклонился к девушке и сделал вид, что хочет её поцеловать.       Гермиона мигом пришла в себя, увернувшись от вытянутых в трубочку губ Блэка, и вдобавок запульнула в него подушкой:       — Альф, прекрати себя так вести! — засмеялась она, в душе поблагодарив этого нахала за то, что тот разрядил обстановку. — Так вы расскажете мне, что же всё-таки произошло три дня назад в Хогвартсе?       — О, это очень интересная история, — Гарри откинулся в кресло. — Мы готовились к экзамену по ЗМБ…       — Ну как готовились, — Альфард усмехнулся. — Гарри скорее готовился попасть в книгу рекордов за количество подтягиваний, сделанных на метле. А потом мы решили подождать Рона на дереве, и тут раздался взрыв.       — Постойте, я не поняла, причём здесь дерево и книга рекордов? — Гермионе казалось, что либо она не совсем улавливает смысл, либо эти два друга просто «прекрасные» рассказчики.       — Не суть важно, — махнул рукой Гарри. — Сидя на дереве, мы услышали взрыв, раздавшийся со стороны замка. Но перед тем, как вернуться в здание школы, Альфард послал Патронус отцу, чтобы на всякий случай предупредить его.       — Мне показалось это логичным, так как единственные, кто мог сделать подобный взрыв — это мы, — самодовольно произнёс Блэк. — Ну, ещё могли быть близнецы, но они в последнее время были заняты.       — Не ожидала от тебя, Альфард, такого рассудительного поступка, — одобрительно сказала Грейнджер.       — Мне показалось, или ты только что признала, что я очень рассудительный и надёжный молодой человек? — расплылся в широкой улыбке Блэк. — Гарри, ты тоже это слышал?       Поттер широко раскрыл глаза, как бы удивляясь, а затем стал энергично кивать головой, соглашаясь с тем, что Блэка действительно похвалили. Затем эти двое ещё раз переглянулись, и, сделав максимально глупые выражения лиц с улыбками до самых ушей, развернулись к Гермионе.       — Гарри, это значит, что у меня есть шанс! — продолжал кривлянья Блэк. — Она признала, что я небезнадёжен.       — Альфард, Гарри, прекратите паясничать, — закатила глаза девушка. — Я тоже услышала взрыв, а потом увидела людей в белых плащах, с сетями и оружием. Но мне удалось скрыться от них в лесу, — вернулась к разговору Гермиона.       — Как только мы добрались до замка, то МакГонагалл запихнула нас в гостиную Гриффиндора, — продолжил Поттер, который уже перестал изображать из себя радующегося дурачка.       — Но тебя в гостиной не оказалось, — перебил друга Блэк. — Поэтому нам пришлось отправиться на твои поиски. Я думаю, что мы достойны поцелуя за все свои старания по твоему спасению, — Альфард рывком запрыгнул на кровать рядом с Гермионой, чтобы оказаться к ней поближе и получить свой приз.       — Не хочу тебя огорчать, Альф, но в итоге спасли её не мы, а Лестрейндж, — Гарри усмехнулся на продолжающийся спектакль в исполнении Блэка.       В игру «завоюй Гермиону» Блэк начал играть с начала пятого курса, после того, как Грейнджер отчитала его за непристойное поведение по отношению к девушкам. Видите ли, он не уважает и не ценит чувства, а только играется с несчастными молодыми волшебницами. На его объяснения, что этим самым девушкам нравится такое его поведение и что они ни капельки из-за этого не страдают, Гермиона ответила, что так может думать только круглый идиот.       Слегка самовлюблённый Блэк решил обдумать слова подруги и в итоге пришел к выводу, что та хочет, чтобы он прекратил приятно проводить время в окружении дам по той причине, что сама в него влюблена. Альфард решил обсудить с Гермионой столь щепетильную тему, так как считал, что он как мужчина должен прямо ей сказать, что любит её, но только как сестру. Правда, всё оказалось совсем не так, как надумал себе принц крови Альфард Сириус Блэк. Выслушав его проникновенную речь о том, как этот «пуп земли» по-братски дорожит Гермионой и как он надеется, что не разбивает ей тем самым сердце, волшебница громко расхохоталась до самых слёз. А затем со свойственной этой девушке прямотой сказала, что Блэк будет последним, в кого она сможет влюбиться, особенно после того, что он понапридумывал на её счёт. «У меня такое впечатление, что ты скрывающийся сценарист одной очень популярной маггловской мыльной оперы», — сказала она ему, все ещё смеясь. На вопрос о том, что такое мыльная опера, Альфард получил очередной смешок в свою сторону.       Не будучи обделённым рассудком, а также дополнительной операционной системой в роли Поттера, Блэк понимал, что Гермиона не хотела его обидеть, а ещё она так же по-сестрински дорожит им. Но всё-таки его слегка задели её слова о том, что он в её списке последний. По этой причине он стал досаждать ей своей «любовью», но исключительно в узком кругу друзей.       — Скажите, а с Роном и Невиллом всё в порядке? — переключила тему разговора Грейнджер.       — Да, сейчас каждый из них у себя дома. Они думали тоже прийти к тебе, но Рону достаточно проблематично незаметно улизнуть из дома, а Невилл не решился ослушаться бабушки, — Гарри разочарованно вздохнул, когда говорил о Лонгботтоме. — Но они просили тебе передать, чтобы ты скорее выздоравливала. Дело в том, что по всем новостям передают о том, что было совершено нападение на школу. А также стали дублироваться старые новости о пропавших волшебниках. Это всё не способствует тому, чтобы выпускать несовершеннолетних волшебников из дома, — объяснял Поттер.       — Зато нам всем поставили превосходно по ЗМБ, — радостно сообщил Альфард. — Хоть что-то положительное.       — Я очень надеюсь, что после такого школу не закроют, — высказала свои опасения Гермиона.       — Отец сказал, что этого точно не случится, а жаль, — вздохнул Блэк. — Мне уже порядком надоело протирать штаны за партой.       — Альфард, а как же наша сборная по квиддичу? — Поттер в недоумении посмотрел на своего друга. — Ты хочешь сказать, что он тебе тоже надоел?       — Что ты, Гарри, это единственное, что заставляет меня приезжать в школу каждый новый семестр.       В этот момент в палату зашли родители Гермионы: двое взрослых людей в недоумении уставились на неизвестно откуда взявшихся парней, сидевших возле их словно собравшейся покинуть больницу дочери, которая ещё пару часов назад была без сознания.       Мистер Грейнджер был невысоким подтянутым брюнетом. Судя по его одежде, он только что сорвался с работы, так как на нём были надеты белые медицинские брюки. Отец Гермионы владел собственной стоматологической клиникой, а также по совместительству был в ней ортодонтом. Миссис Грейнджер была хрупкой женщиной с каштановыми, как у Гермионы, волосами, которые были уложены, в отличие от волос Гермионы, в элегантную причёску. И, судя по всему, так же, как и её муж, она только что снялась с работы, так как также была в белых брюках. Так же, как и ее муж, она работала стоматологом, правда, в другой клинике. У обоих супругов были усталые лица с синяками под глазами: явно сказались несколько бессонных ночей, проведённых в переживаниях за единственную дочь.       — Гарри, Альфард, добрый день! — мистер Грейнджер первым поприветствовал ребят. — Гермиона, милая, мы очень волновались о тебе.       — Здравствуйте, мистер и миссис Грейнджер! — ребята поднялись со своих мест и по очереди пожали руку отцу Гермионы.       — Привет, мальчики, — миссис Грейнджер тепло улыбнулась Поттеру и Блэку и сразу же направилась к дочери, — Гермиона, как ты себя чувствуешь? Ты сегодня ела? Врачи сказали, что ты очнулась утром, и мы сразу же поехали к тебе.       — Мама, папа, думаю, что со мной уже всё в порядке, — девушка была рада видеть своих родных. — Да, я уже ела, не беспокойся.       — Мы очень переживали за тебя. Врачи говорили, что у тебя сильное истощение, — мистер Грейнджер присел в кресло, которое наколдовали для него парни. Мать Гермионы устроилась на кровати возле дочери. — Мы приходили к тебе каждый день, чтобы проведать, но ты всё не приходила в себя. Было подозрение, что ты впала в кому, — её глаза наполнила влага, а голос стал дрожать.       — Мама, мама, не переживай, сейчас уже всё хорошо. Я очнулась и сейчас с тобой разговариваю, — старалась успокоить свою мать Гермиона.       — Я не понимаю, как это ваше магическое министерство и руководство школы могло позволить такому случиться. Чтобы детям пришлось самолично сражаться с какими-то головорезами — это просто недопустимо, — мистер Грейнджер недоумевал от такого неслыханного обращения с их ребенком.       — Но сэр, никто не ожидал, что такое может произойти. К тому же сейчас принимаются соответствующие меры, чтобы впредь такого не повторилось, — Гарри отчасти был согласен с мистером Грейнджером в том, что школа не вполне хорошо охранялась. Но кто же мог подумать, что кому-то вздумается напасть на безоружных подростков и горстку преподавателей.       — На самом деле руководство школы приняло все меры, чтобы оградить студентов от встречи с нападавшими, — Альфард продолжил речь Поттера. — С Гермионой просто произошёл несчастный случай. К счастью, авроры вовремя поспели ей на выручку.       Он решил не упоминать подвигов своего братца, так как родители девушки могли решить, что ученики не менее опасны для их дочери, чем напавшие на школу магглы. А то ещё доброго запретят ей не только учиться, но и вообще иметь дело со всем, что касается магии.       — Мне очень хотелось бы, чтобы Гермиона перестала обучаться всем этим вашим фокусам и пошла получать профессиональное медицинское образование, которое позволило бы ей построить прекрасную карьеру хирурга, — мать волшебницы обращалась скорее к дочери, чем ко всем остальным. — Но, как я поняла слова профессора МакГонагалл, когда она впервые навестила нас, Гермиона обязана получить магическое образование, чтобы у неё были знания о том, как управлять своими способностями и как не навредить ими себе и окружающим. Если бы не это, то я бы больше не пустила дочь в столь опасное место.       — Но мама, со мной всё в порядке. И я уверена, что министерство примет соответствующие меры, чтобы впредь такого больше не повторилось, — запротестовала Гермиона, которая совершенно не собиралась заканчивать своё магическое обучение.       — Гермиона, кстати, не хочешь ли ты пойти с Альфардом на приём к Блэкам? Он уже давно хочет тебя пригласить, но никак не может собраться с силами, — Гарри решил сменить тяжёлую для всех тему для разговора, воспользовавшись излюбленным приемом — свалить всё на Альфа.       — Мистер и миссис Грейнджер, вы не против? Моя бабушка уже давно хочет познакомиться со столь выдающейся волшебницей, как ваша дочь, — сразу же обратился к родителям подруги Альфард, ничуть не смущенный заявлением своего друга. Сейчас он выглядел, как настоящий джентльмен, соблюдающий все правила приличия светского общества.       — Нам нужно над этим подумать, — мистер Грейнджер в настоящий момент не был готов к тому, что его дочь могут пригласить не на подростковую вечеринку, а на целый приём, где наверняка будет множество влиятельных людей. Хоть родители Гермионы и были магглами, но, по рассказам своей дочери, они догадывались, что она завела дружбу с детьми сильных мира не только волшебников, но и их собственного мира.       — Ребята, я абсолютно за! — высказала свое мнение юная волшебница и посмотрела на отца, как бы намекая, что она пойдёт в любом случае. Эту авантюристку ничто не могло удержать от путешествий, особенно в кругу друзей.