И пусть вспыхнет пламя

Октябрь 1996 года, Германия, город Шпайер.       По усыпанным гравием дорожкам сада прогуливались две женщины в белых хлопчатобумажных халатах. У каждой на рукаве был вышит голубой молот. Волосы женщин были аккуратно убраны в одинаковые низкие пучки, поверх которых были надеты чёрные сеточки. Женщины о чём-то оживлённо переговаривались, обмениваясь друг с другом напряжёнными взглядами и время от времени поглядывая на большие круглые часы, возвышавшиеся на одной из башен каменного здания готического стиля. Большие стрельчатые окна с витражными стёклами, несколько широких порталов с массивными деревянными дверьми, украшенные лепниной, изображавшей различных живых тварей: химер, животных, ангелов и растений, — всё это создавало ощущение великолепной угрюмости. Особой мрачности добавляли небольшие окошки внизу толстых стен с установленными на них чугунными решётками, а также весьма зловещие, поросшие зелёным мхом горгульи, скалившиеся всеми своими каменными зубами из-под сводов крыши.       На часах пробило полдень, и обе дамы направились к большим дубовым воротам, ведущим внутрь этого величественного строения. Они оказались в просторном зале с высокими потолками, единственным украшением которого были мраморный пол, колонны и большие витражные окна, сквозь которые проникали солнечные лучи. Пройдя по нему пару метров, женщины свернули в один из коридоров и затем подошли к довольно мрачной лестнице, ведущей в подвальные помещения. Без малейших колебаний они стали спускаться вниз по каменной винтовой лестнице, которая вилась вдоль внутренней округлой стены одной из башен замка. Несмотря на то, что на стенах висело довольно много электрических ламп, высокие своды башни от этого не делались приветливее. В конце лестницы был расположен ещё один длинный коридор, вдоль стен которого висели портреты мужчин и женщин, грозно взиравших с полотен. Картины чередовались с деревянными дверьми, закреплёнными в стенах кованными петлями. В одну из таких дверей женщины постучались. Та, протяжно скрипнув, отворилась, приглашая зайти внутрь.       — Профессор Шольц, мы очень рады, что вы смогли выкроить время и посетить нашу лабораторию! — поприветствовали девушки высокого мужчину.       — Фрау Вебер, фрау Шнайдер, приветствую! Мне передали, что от результатов проводимой вами работы во многом зависит дальнейший план действий организации. Я просто не мог упустить возможности принять участие в столь важном деле, — улыбнулся дамам профессор.       Якоб Шольц был известной фигурой в довольно узких кругах. В своё время он стал доктором физико-математических наук, но со временем начал углубляться в метафизику, теологию и прочие сомнительные вещи, помогающие людям разъяснить пока ещё не разъяснённые наукой вещи. Ему было около семидесяти лет, но возраст не делал его дряхлым и менее активным. Наоборот, он был весьма деятельной и страстной личностью. Пронзительные голубые глаза, светлая кожа, полностью белые от седины волосы, аккуратно уложенные усы и бородка делали его внешность яркой и необычной. Профессор носил круглые очки в тонкой золотой оправе, классические белые рубашки и атласные приталенные жилеты, к которым он прикалывал значок с изображением белого молота — знак, обозначавший его принадлежность к ордену, а также статус «Ведущего Изыскателя истины». Как и на всех учёных-экспериментаторах, на нём был надет белый халат с нашивкой молота на рукаве.       — Сперва я бы хотел получить какое-то общее представление о проводимых работах. Затем мне понадобится подробный письменный отчёт о том, что уже было сделано и что ещё необходимо сделать, — перешёл к делу профессор.       — Да, мы уже подготовили все необходимые документы и сейчас готовы вам рассказать и показать достигнутые результаты, — ответила одна из женщин, кажется, Шнайдер.       Остановимся немного и на этих дамах. Выглядели они лет на тридцать – тридцать пять. Несмотря на разные фамилии, девушки внешне были очень похожи: одинаково невзрачные, с осунувшимися лицами и залёгшими под глазами тенями. Сероватый цвет волос, длинные худые руки и слегка сгорбленные от постоянной сидячей работы спины, — примерно такое описание будет вполне соответствовать их внешнему облику.       Помещение, в котором в данный момент находились трое разговаривавших, было большим залом, вдоль стен которого стояло множество шкафчиков, заполненных всякими нужными при научной деятельности вещами: банками, книгами, механическими приспособлениями, предназначенными для измерения, разрезания, перемещения и прочих действий. Также там лежало ещё множество других инструментов, позволяющих исследователю докопаться до истинных свойств изучаемого объекта. В центре зала имелось несколько столов, большая вертикальная письменная доска и несколько стульев. Ближе к дальней стене на потолке виднелась крышка люка, под которой располагалось небольшое углубление в полу, чем-то напоминающее маленький бассейн. Ну и не стоит забывать о маленьком уголке с кухонными тумбочками, где располагался чайничек, чашки, сахарница и несколько коробок с печеньем и шоколадками. В общем, это была хорошо оснащённая лаборатория, в которой люди, искушённые наукой, могли с удовольствием проводить теоретические исследования, а также ставить необходимые эксперименты.       Профессор в сопровождении дам подошел к одному из столов, на котором были разложены чертежи странного, напоминающего старый газовый светильник предмета. Рядом была целая стопка исписанных формулами листов. На подставке рядом со столом, укрытый прозрачным куполом, лежал небольшой камень, который в свете фонарей, свисавших на длинных цепях с потолка лаборатории, отсвечивал глубоким гранатовым цветом.       — Если установить камень между анодом и катодом во время электрохимической реакции, то проходящие через камень элементы анода должны преобразовываться в золото и затем оседать на катоде. При этом вся эта конструкция должна находиться под воздействием электромагнитного поля, иначе камень не будет работать, — начала доклад, кажется, все та же Шнайдер.       — Полученные таким образом частицы золота передают свои свойства другим металлам, к которым прикасаются. Правда, поделиться свойством может только первоначальная частица, и передать свои свойства она может только той частице, которая не превосходит её по размерам, — наконец-то заговорила Вебер.       — И свойства передаются только до тех пор, пока включено поле. После того, как мы выключаем его, полученное золото уже не породит новое золото, даже если мы снова поместим его в поле действия камня. По итогу, при помощи данного метода можно получать тонкие пластины золота.       — Проблема заключается в том, что со временем камень изнашивается. Это связано с тем, что мы применяем для его активации замену в виде электромагнитного поля, а также используем специальный солевой раствор, по составу, приближенный к крови магов. Мы получаем золото, но где-то через год интенсивного использования от камня ничего не останется, — Шнайдер показала Шольцу серию фотографий небольшого кусочка гранатового камня, по которой было видно, что со временем происходит его уменьшение в размерах.       — Если же камень активируется при помощи крови волшебника, достаточно её небольшого количества в нашем первоначальном растворе, и магического поля — по своему поведению оно сильно напоминает электромагнитное — камень изнашивается в несколько сотен раз медленнее. Отличие кроется в источнике — им в данном случае является маг. По сути, если добавить к электромагнитному полю, грубо говоря, «жизнь», то мы получим как раз необходимое нам магическое поле.       — И тут встаёт перед нами две проблемы: как, не прибегая к помощи магов, замедлить разрушение камня и как создать новый камень, — задумчиво проговорил Шольц, внимательно изучая чертежи.       — Всё именно так, — подтвердила Шнайдер. — Ордену требуются огромные денежные средства для развития.       — Об этом я тоже прекрасно осведомлён. Правительства некоторых стран заинтересованы в научной деятельности нашего ордена и готовы выделять на неё некоторые средства. Но вот основная наша цель их, мягко говоря, не интересует, так как они не особо верят в существование магического мира, — вздохнул Шольц.       — Почему им не показывают тех магов, которых нам удалось заполучить? — задалась вопросом Вебер.       — Дорогая, как ты себе это представляешь? — хмыкнула Шнайдер. — Мы держим разыскиваемых полицией людей в своих лабораториях, дабы всегда иметь под рукой материал для исследований. Конечно, не у всех этих несчастных есть родные и близкие в нашем мире. Но кто знает, как отреагирует высшая власть, если узнает о методах, которые мы применяем в своих научных изысканиях?       — Фрау Шнайдер дело говорит, — кивнул Шольц. — Мне, конечно, такой подход совершенно не нравится, ведь держать этих людей взаперти — просто ужасно. Всё это мне напоминает концлагеря, — поморщился профессор.       — К сожалению, у нас нет другого выхода, кроме как держать их здесь. Путь в магический мир нам заказан, — вздохнула Шнайдер.       — Кстати, а не могли бы вы проводить меня к нашим подопечным? Я хотел бы на них взглянуть, — попросил коллег Шольц.       — Конечно, профессор, мы можем пройти к ним прямо сейчас, — с готовностью оказать услугу профессору откликнулась Шнайдер.       — Да, давайте прямо сейчас, — улыбнулся мужчина.       Вся процессия покинула лабораторию, снова оказавшись в коридоре с картинами. Дамы уверенно пошли прямо по коридору, за ними, разглядывая суровые портреты инквизиторов, неспешно шёл Шольц. Подойдя к одной из ниш в стене коридора, Вебер нажала рукой на какой-то совершенно непримечательный кирпич. После этого с потолка спустилась небольшая пластинка с камерой, которая отсканировала сетчатку её глаза. Ту же самую проверку прошли Шнайдер и Шольц. Убедившись, что пришли «свои», пластинка вернулась на своё место, стена опустилась вниз и позволила подойти учёным к неосвещённой каменной лестнице, которая вела куда-то глубоко вниз.       — Тут нам потребуется немного света, — немного нервничая, сказала Шнайдер и зажгла огонь в лампе, которую захватила с собой из рабочего кабинета. — Прошу за мной, — она улыбнулась Шольцу немного испуганно.       Спустившись вниз, профессор обнаружил освещённое несколькими факелами просторное помещение. По его периметру были расположены серебристые железные двери с отверстиями в верхней и нижней части, которые были закрыты такими же серебристыми задвижками с ручками.       — Сколько предосторожностей, — заметил Шольц. — Электричества нет, крамеров металл, ещё и довольно глубокое расположение.       — Главы ордена считают, что нужно быть крайне осторожными с волшебниками и использовать только «чистые» средства — никакого электричества, никаких примесей, — пояснила Шнайдер.       — Должно быть, главам виднее, как лучше запереть магов, — хмыкнула до этого молчавшая Вебер.       — Так-с, давайте посмотрим, кто у нас тут имеется, — Шольц возбуждённо потёр руки и приоткрыл окошко на первой двери.       Заглянув в него, профессор увидел небольшую каменную комнатку, где стояли деревянные стол, стул и кровать, на которой сидел светловолосый молодой парень. Он читал книгу и совершенно не обращал внимания на то, что кто-то за ним наблюдал. Источником света в камере служило несколько свечей на столе и на стене, которые были помещены в своеобразные железные клеточки. Видимо, для того, чтобы человек не смог до них добраться и поджечь что-либо в комнате.       — Аарон, поздоровайся с профессором Шольцем, — к двери подошла Шнайдер и окликнула парня по имени.       — Идите куда шли, профессор Шольц, — не отрываясь от книги ответил подросток.       — Аарон, веди себя прилично с профессором. Вам ещё вместе работать, — строго сказала Шнайдер.       — Мне плевать на ваши правила приличия, на вашу работу. Мне вообще на всё глубоко плевать, — внезапно Аарон резко кинул книгу в стену, та со стуком врезалась в каменную кладку, а затем безжизненно сползла на пол. Сам же парень тяжело дышал, его волосы стояли дыбом, глаза налились кровью, а на виске пульсировала вздувшаяся вена.       — Аарон, немедленно успокойся! — прикрикнула на него Шнайдер. — Иначе ты неделю проведёшь в карцере, и никто тебя не выпустит на улицу, — предупредила она, а затем обратилась к Шольцу. — Профессор, на этом испытуемом не применяются успокоительные методики, дабы не повлиять на ход эксперимента.       — Какая разница, выйду я или нет! Всё равно я обречён находиться здесь до тех пор, пока не сдохну от вашей «работы», либо пока вы сами меня не прибьёте! — воздух в камере наэлектризовался, страницы упавшей книги самопроизвольно перелистывались, а пламя свечей сильно подрагивало.       — Как занятно! — профессор с необычайным интересом наблюдал за начинавшейся бурей. — И как часто устраивает подобные магические колебания этот Аарон?       — На самом деле, довольно редко. Видимо, он так среагировал на вас. Должно быть, это оттого, что вы новый для него человек, — вставила своё слово Вебер. — Я думаю, лучше нам оставить мальчика в покое, чтобы он сам себе не навредил.       — Впервые вижу такую бурную реакцию! — радостно произнёс Шольц. — Обычно всех подопытных держат в состоянии полного покоя, и у них у всех есть подавляющие обручи.       — Аарон участвует в работах по изучению магического потенциала. Подавление к нему применяется только в бесконтактном виде, например, на прогулках, — объяснила Шнайдер.       — А что же остальные жители вашего милого постоялого дворика? — профессор закрыл задвижку на двери, за которой всё ещё бушевал юный маг, и уже направлялся к следующей камере.       — О, все остальные находятся в том же состоянии, что и во всех остальных лабораторных базах.       — Ну-ка посмотрим, — крякнул от натуги мужчина, отодвигая задвижку на следующей двери.       Заглянув внутрь, он увидел точно такую же комнатку, вот только находившаяся в ней девушка лежала на кровати, свернувшись клубочком и тяжело дыша. Каштановые волосы были коротко острижены, а одета девушка была в длинную белую рубашку. На голове в свете свечей поблёскивал серебристый обруч.       — Это Меган, — заочно представила девушку Шнайдер.       — Действительно, ничего примечательного, — сказал профессор с толикой безразличия в голосе. — Но вот молодой человек за первой дверью… Я бы хотел познакомиться с ним поближе, — скорее обращаясь к себе, пробормотал Шольц. — Сколько, вы говорите, он уже здесь находится?       — Уже около трёх лет…       После подробного осмотра всех имевшихся в подвальном помещении «объектов для экспериментов» профессор и две его ассистентки решили подняться наверх, чтобы осмотреть надземные помещения здания.       — Кстати, я ещё слышал, что недалеко от этой лаборатории расположена база подготовки Карателей, — обратился Шольц к дамам. — Это так?       — О да, — вновь отвечала Шнайдер. — Мы можем прогуляться к месту их тренировок, это всего в пяти минутах ходьбы. Проживают же они в одной крепости с нами.       — Значит, мы всегда можем чувствовать себя в относительной безопасности. Было бы замечательно, если бы мы понаблюдали за нашими защитниками, — довольно отозвался профессор. — Хотелось бы поближе посмотреть на бойцов, а также узнать у них, как им наши разработки.       — В основном тут обучают новобранцев, поэтому каких-то серьезных разработок они не используют, — пояснила Шнайдер. — Но я слышала, что для охраны всей этой базы здесь также находится один из отрядов В-класса Карателей. Вот с ними, я думаю, вам было бы гораздо интереснее пообщаться.       — Прекрасно, прекрасно, мисс Шнайдер.       Троица обогнула замок по одной из дорожек. За ним перед их взором открылась широкая площадка для тренировок. При внимательном рассмотрении всех тех приспособлений, которые были на ней установлены, можно было различить полосу препятствий, что-то вроде центрифуги, батуты, а также подиумы для боевых спаррингов. Около десяти молодых людей в настоящий момент времени были заняты тренировками своих физических навыков на этом тренировочном полигоне. Профессор с интересом наблюдал за ними, стоя с дамами всё на той же самой дорожке. Затем его внимание привлек один из спаррингов.       На деревянном помосте при помощи холодного оружия сражались двое молодых людей. Один из них был вооружён двумя отливающими серебром клинками и был немного меньше своего противника, у которого была лишь одна широкая сабля, сделанная из точно такого же серебристого металла. Оба были одеты в облегающие чёрные костюмы, поверх которых развевались белые плащи с чёрными молотами на спинах.       Первый боец ловко уворачивался от резких и порой неожиданных ударов сабли. Он пригибался к земле, подпрыгивал, иногда ему приходилось вытворять настоящие акробатические трюки, чтобы подобраться ближе к противнику и не быть задетым его оружием. Сражавшиеся то сходились, то расходились в разные стороны площадки. Внезапно тот, что был крупнее, застал своего партнера по спаррингу врасплох, и теперь меньший напрягал все свои силы, чтобы двумя скрещенными клинками удержать обрушенную на него саблю. Ввиду явного неравенства физических сил казалось, что спарринг скоро должен был бы закончится победой в пользу более крупного соперника. Но одним ловким движением, совмещавшем в себе прыжок и колесо, первый боец смог убрать свои клинки из-под сабли и уйти от её смертельного удара. Не ожидавший такого поворота событий соперник полетел вперёд и чуть не рухнул на пол. Но несмотря на то, что ему удалось устоять на ногах, он все равно проиграл бой, так как первый боец уже приставил к его горлу один из своих клинков.       — Феликс, сдавайся, — радостно прокричал первый боец.       — Сдаюсь, сдаюсь, Саша, — тяжело дыша, прохрипел второй и выпустил из рук саблю, которая с лязгом грохнулась на пол.       — Прекрасно, это было прекрасно! — к подиуму торопливо шагал профессор Шольц, хлопая в ладоши и улыбаясь. — Ваш бой был очень впечатляющим! Мне всегда нравились красивые сражения, — он поднялся на подиум.       — О… — бойцы немного смутились от такой похвалы. — Спасибо.       — Меня зовут Якоб Шольц, я являюсь представителем скромного научного подразделения Ордена «Святого Молота», — он пожал руку каждого из бойцов в знак приветствия.       — Ах, я вас знаю, вы тот самый создатель крамерового металла, из которого изготовлено наше оружие. Меня зовут Александра Фон Шварцберг, но в основном меня называют Саша. Я являюсь капитаном отряда Карателей В-класса, — представился первый боец, который, к удивлению профессора, оказался довольно молодой девушкой. — А это Феликс Фон Шварцберг — мой брат и мой заместитель.       У брата и сестры были светлые волосы и серые глаза. У Феликса были широкие скулы, прямой нос, волевой подбородок с ямочкой и жёсткий серьёзный взгляд. Суровости добавляли высокий рост, атлетическое телосложение парня и широкие плечи. Александра была высокой, но чуть ниже брата. У неё была довольно короткая стрижка боб, которая едва закрывала её уши, ярко выражены скулы и прямой нос. Выдающаяся мускулатура ничуть не портила её фигуру, а, наоборот, подчёркивала все её достоинства: тонкую талию, гибкую спину и красивые грациозные ноги. Профессор восхищённо посмотрел на девушку — капитана.       — Надеюсь, что я сейчас никого не оскорблю, если скажу, что весьма поражен вашими навыками ведения боя, мисс, — Шольц улыбнулся девушке. — Не удивительно, что в столь юном возрасте вы уже являетесь капитаном. Сколько же вам лет?       — Восемнадцать, профессор, — ответила девушка. — Феликсу шестнадцать, но он физически развит не по годам, — усмехнулась она, смотря на брата.       — Наш отец является членом элитного отряда Карателей, поэтому мы с самого детства обучались военному искусству, — присоединился к разговору Феликс. — Конечно, В-класс — это далеко не элита, но уже и не новички.       — О, я знаю, знаю, что такое В-класс. Вы ребята, которые уже понюхали пороху, так сказать. Не могли бы вы поделиться со мной своим мнением по поводу тех разработок научного отдела, которые вам удалось опробовать? — Шольц уставился на брата с сестрой, ожидая услышать от них как можно больше интересных подробностей.       — Крамеров металл немного тяжелее, чем сталь, поэтому, конечно, к нему нужно привыкнуть. Но рубит он классно, особенно кости, — сказал Феликс.       — Нам ещё не доводилось сражаться с магами, — продолжила Саша. — Только однажды наткнулись на оборотня. Так как он тоже является магическим существом, то оружие из крамерового металла отлично на нём сработало. Сделанные им порезы чуть ли не шипели. Создавалось впечатление, что раны от него были посыпаны солью. Видимо, боль была очень сильной, поэтому вскоре волк уже не мог сопротивляться, — слегка задумчиво проговорила девушка, вспоминая подробности. — Из-за чего эти мечи так действуют на волшебных существ? — поинтересовалась она.       — Да, именно такой эффект и должен быть от этого оружия, — закивал головой Шольц. — О, это весьма занятная вещь. Как вы знаете, кровь волшебных существ отличается от крови неволшебных. В её состав входит несколько дополнительных элементов, благодаря которым волшебники могут, грубо говоря, проводить волшебство из своего внутреннего источника в окружающий их мир. Крамеров металл состоит из стали, в которую добавлены некоторые элементы, вступающие в реакцию с теми самыми элементами в крови магических существ, — профессор возбуждённо жестикулировал и сверкал глазами, рассказывая о своём детище.       — Я сперва думала, что такой эффект появляется из-за того, что оружие нагревается. У каждого из них ручка устроена таким образом, что, когда вы берёте его в руки, лезвие начинает становиться сперва тёплым, а затем довольно горячим, — поделилась своими наблюдениями девушка.       — Нагрев нужен для того, чтобы запустилась химическая реакция между металлом и кровью, — объяснил профессор. — Да, мы очень долго думали над механизмом нагрева. Использовать электричество в таких ручках — это плохой путь. Кто в походе будет подзаряжать меч? Это же смешно. Поэтому химия нам пригодилась и тут. Кто бы мог подумать, что изучение волшебных существ может привести к таким научным прорывам? — продолжал восхищённо делиться своими мыслями Шольц.       — Ну, скоро мы к вам в лабораторию притащим ещё больше волшебников, — грубовато хмыкнул Феликс и оскалился. — И вы сможете вдоволь с ними поиграться, прежде чем их отправят на тот свет.       Профессор кинул на парня подозрительный взгляд. Где-то глубоко в душе Якоба Шольца мучила совесть за то, что они так жестоко поступали с людьми, которые ничего плохого им не сделали, но которые просто отличаются от них. А уж то, что такие ужасные мысли появляются в головах совсем молодых людей, ни к чему хорошему не могло привести.              Октябрь 1995 года, Шотландия, школа чародейства и волшебства Хогвартс.       На Астрономической башне Хогвартса проходили занятия пятого курса. Студенты Гриффиндора и Когтеврана занимались наблюдениями за небесными светилами, используя небольшие подзорные трубы, выставленные возле огромных оконных проёмов башни. Все ученики были поделены на небольшие группы. У каждой группы имелась вертикальная доска, на которой был прикреплён большой лист, где студенты вычерчивали схемы движения небесных тел.       Полумна Лавгуд старательно выводила пунктирную линию, показывая траекторию перемещения одного из множества астероидов, наблюдение за которыми она вела с самого начала семестра. Девушке очень нравились занятия астрономией: отрисовка звёздных карт, наблюдения за ночным небом и даже сложные математические расчёты для определения расстояния, скорости передвижения и яркости звёзд. А больше всего она любила то, что занятия проходили в ночное время суток, которое было пиком активности Лавгуд. Девушка была настоящей совой, которая предпочитала вести ночной образ жизни.       — Полумна, у тебя очень красиво получилось изобразить этот астеризм Серп, — к девушке подошла преподавательница. — Только вот ты уверена, что альфа Льва будет расположена именно так относительно эклиптики? — профессор Синистра провела кончиком волшебной палочки по чертежу, показывая ученице, про что она говорит.       — Судя по моим расчётам и выбранному масштабу карты, Регул должен находиться примерно в этом квадрате, — девушка заглянула в свои записи, которые скорее напоминали какие-то хаотические наброски сумасшедшего.       — Тогда, куда же у тебя укатилась Луна? — преподаватель взмахнула палочкой и нарисованный спутник Земли пришел в движение. — Через несколько месяцев Луна должна была пройти через эту звезду, но у тебя они так и не пересеклись. На твоей карте конец Серпа расположен чуть ниже, чем должен быть.       — Но разве через пару месяцев ручка Серпа не должна будет немного сдвинуться? — спросила Полумна.       — С чего бы ей это делать с такой большой скоростью? — хмыкнула профессор. — Регул — довольно большая и яркая звезда, которая, конечно, движется, но не настолько быстро относительно Луны.       — Мне нужно подумать, где же я ошиблась, — Полумна задумчиво покусывала белое перо, которым она делала заметки в своих хаотичных записях. — Потому что, судя по моим расчётам, Луна и Сердце Льва не должны пересечься в ближайшие несколько десятков лет.       — О нет, мисс Лавгуд, они как раз должны пересечься и довольно скоро, — профессор ещё раз окинула взглядом карту. — Всё остальное, похоже, в порядке, — удовлетворённо кивнула она головой и направилась к другим студентам.       «Почему же ты не движешься так, как нужно? — размышляла Полумна, буравя сосредоточенным взглядом сердце созвездия Льва. — Может быть, я что-то напутала с лучевой скоростью?»       Тут прозвучал бой часов, пробивших десять ударов, что означало окончание занятий. Студенты стали собирать подзорные трубы, аккуратно сворачивать свои карты и убирать их в специальные чехлы. Однокурсники торопливо покидали Астрономическую башню, так как многие уже валились с ног от усталости и хотели быстрее очутиться в уютных кроватях. Полумна же всё ещё стояла на месте, вглядываясь в яркую точку на ночном небе. Со стороны казалось, что девушка впала в некий транс, хотя на самом деле её мозг усердно пытался найти ошибку.       — Полумна, тебе следует направиться в башню вашего факультета. Занятие окончено, и у тебя осталось не так много времени до начала действия комендантского часа, — профессор подошла к ученице и тронула её за плечо.       Аврора Синистра видела в своей ученице потенциал. Несмотря на все свои странности, Полумна ей нравилась. Когтевранка с большим трепетом относилась к предмету Авроры. В отличие от своих однокурсников, Лавгуд работала одна, что не мешало ей успевать выполнять все необходимые задания вовремя. Честно говоря, её однокурсники предпочитали не работать с ней в одной команде, так как Полумну было довольно трудно понять.       — Да, профессор, я сейчас, — девушка медленно опустила глаза на свой блокнот, нарисовала в нем две пересекающиеся окружности, провела вектор в одну из точек пересечения и нарисовала жирный знак вопроса над ним. — Сейчас, — повторила она и стала активно собирать свои вещи, — до свидания, профессор, — сказала когтевранка и стала спускаться вниз по винтовой лестнице с башни.       Всю дорогу до гостиной Когтеврана девушка размышляла о своих расчётах. Внезапно ей пришла в голову гипотеза, которую она решила немедленно проверить. Подойдя к одному из окон, выходивших во внутренний двор замка, она достала из своей мешковатой сумки блокнот, белое перо и чернильницу, которую поставила на подоконник. Обмакнув перо в чернила, девушка стала быстро вырисовывать треугольники и прямые на небольшом кусочке пергамента.       «Оно должно быть где-то здесь, — думала про себя Полумна. — Биссектриса, эти отрезки равны. Угол, угол, я чувствую, что они должны быть равны!»       Полумна не заметила, как возле неё на подоконнике появились два жёлтых глаза. Они внимательно смотрели на студентку, которая сидела, прикрыв глаза, и что-то бормотала себе под нос.       «Мяв» — миссис Норрис не понравилось, что её так нахально не замечают. Она подошла к девушке и понюхала край изрисованного блокнота.       — Миссис Норрис, отличная работа, — раздался хриплый голос возле самого уха Полумны.       Девушка испуганно вздрогнула и открыла глаза. Затем она покосилась сначала на кошку и на ухмыляющегося завхоза школы — Аргуса Филча.       — Ну что же, мисс Лавгуд, вы снова попались, — завхоз говорил с ноткой усталости в голосе, — вставайте, собирайте свои вещи и пройдемте со мной. Нужно вас записать и назначить отработку за прогулки по школе после наступления комендантского часа.       — Мистер Филч, как думаете, почему Сердце Льва у меня не хочет пересекаться с Луной? — она показала завхозу искаляканный листок пергамента. Полумне словно было всё равно, что её только что поймали за нарушением школьных правил.       — Мисс Лавгуд, вас сейчас должно волновать то, что вы нарушили правила школы и будете наказаны, а не какая-то очередная ваша ерунда, — Филч раздражённо вырвал блокнот из рук Полумны. — А это я конфискую, может быть, после этого вы наконец-то поймёте, что не можете слоняться ночью по замку, — гаркнул завхоз, запихивая блокнот в карман своей коричневой мантии.       — Похоже, вы правы, — вздохнула Лавгуд. Создавалось впечатление, что ей абсолютно безразлична её дальнейшая участь. — Я должна всё начать с чистого листа.       Филч раздражённо вздохнул, наблюдая, как девушка поднялась с подоконника и убрала свои вещи обратно в сумку. Он проворчал ей следовать за ним, и они отправились прямо по коридору вдоль внутреннего двора Хогвартса к кабинету завхоза. Около небольшой деревянной двери Филч вытащил увесистую связку ключей, затем ловким движением отворил дверь и впустил когтевранку в тускло освещённую комнату с небольшим квадратным столиком, стеллажом и двумя стульями.       — Садись, — указал он девушке на один из стульев возле столика.       Сам завхоз сел на оставшийся стул и приготовился заняться серьезной бюрократической работой: на столе уже лежала открытая толстая книга, страницы которой были аккуратно разлинованы. Филч взял чёрное, местами ощипанное перо, лежавшее возле книги. Нервно обмакнув его в чернильнице, он начал аккуратно выводить в свободной строке книги имя и фамилию девушки.       — П-о-л-у-м-н-а, — проговаривал завхоз каждую букву. — Л-а-в… — Филч не успел дописать фамилию провинившейся ученицы, так как в его кабинет кто-то постучал. — Войдите! — завхоз громко гаркнул и выжидающе уставился на дверь.       — Мистер Филч, — в кабинет вошёл темноволосый молодой человек, на вид которому можно было дать не больше двадцати пяти лет. Он был одет в элегантную чёрную мантию, из-под которой виднелась чёрная кашемировая водолазка с горлом, — не могли бы вы дать мне ключи от минус десятого кабинета?       — А, профессор Блэк, опять вас потянуло в подземелья? — Филч дружелюбно хмыкнул. — Сейчас, подождите минутку, я должен назначить отработку за нарушение комендантского часа этой мисс, — он указал на когтевранку кончиком пера.       — Не думал, что мисс Лавгуд окажется злостным нарушителем школьных правил, — Регулус усмехнулся, посмотрев на девушку, которая сидела к нему вполоборота и буравила взглядом пустоту. — Мисс Лавгуд, что же на вас нашло?       — Профессор, эта мисс частенько бродит по замку в ночное время суток. Никакие отработки не могут вдолбить ей в голову то, что ночью все студенты должны спать, — крякнул Филч и продолжил аккуратно выводить буквы в своей книге.       — Профессор, скажите, вы что-нибудь знаете о Сердце Льва и Луне? — Полумна перевела свой взгляд на Регулуса и вопросительно на него уставилась.       — Зависит от того, какое именно Сердце и какая именно Луна, — Блэк слегка приподнял свою бровь, как бы задаваясь вопросом.       — Там, — Полумна просто показала указательным пальцем на потолок.       — Так вы о звёздах, мисс Лавгуд? — понимающе кивнул головой Регулус. — О таких Сердце Льва и Луне что-то я знаю.       — Вот они не позволили мне вовремя дойти до гостиной Когтеврана, — улыбнулась Полумна. — Они не хотят сходиться.       В этот момент Филч поднялся со своего места, подошел к Блэку.       — Вот, ключ от минус десятого, держите, — он достал из кармана небольшой железный ключик. — Можете оставить его себе, когда надобность в зале отпадёт, вернёте, — доброжелательно проскрипел завхоз. — Мисс Лавгуд, хватит летать среди своих звёзд. Поднимайтесь, я должен отвести вас в гостиную Когтеврана. Я назначил вам отработку, будете начищать школьные награды до звёздного блеска, — гоготнул он своей же шутке.       — Мистер Филч, благодарю за ключ, — Регулус слегка кивнул завхозу. — Хотел вас спросить, насколько необходимо Полумне перечищать школьные кубки, после того, как буквально вчера это проделывали Поттер и Уизли?       — Она больше ни на какую другую работу не способна. Всё из рук валится постоянно, потом только переделывать за неё остается, — проскрипел Филч.       — Раз всё валится из рук, то, думаю, у меня найдется для неё занятие, — тихим заговорщицким тоном обратился к Филчу Блэк. — Мне нужен помощник для проверки некоторого оборудования, так что способности мисс Лавгуд могут вполне пригодиться.       — Хм, придётся, конечно, внести изменения в записи. Но, хорошо, я поставлю мисс Лавгуд отработку под вашим руководством, — Филч снова подошёл к своей книге и стал старательно исправлять в ней записи.       — Профессор, во сколько мне нужно прийти завтра к вам на отработку? — Полумна вопросительно посмотрела на Блэка.       — Мисс Лавгуд, буду ждать вас в моём кабинете к шести часам, — ответил Блэк довольно серьёзным тоном. — Мистер Филч, ещё раз спасибо за помощь.       После этих слов Блэк покинул каморку завхоза и направился в сторону подземелий, чтобы взглянуть на бывший дуэльный зал. Министерство и руководство школы приняло решение о том, что необходимо усилить боевую подготовку старшекурсников в свете последних событий. Гонт лично обратился к Регулусу с такими указаниями.       Иногда Блэк задумывался, почему Милорд так просто спустил ему с рук выходку с медальоном. Регулусу пришлось вернуть его Гонту, дабы тот поручил его изучение Отделу тайн. От реликвии Слизерина так и фонило тёмной магией, и Кричеру всё же не удалось его уничтожить. Порой Блэк сам задавался вопросом, а не сделал ли он ошибку, поверив рассказам бывшего Лорда о том, что этот медальон — уловка магглов, которую они хотели использовать против него и против Регулуса, дабы заманить того в западню. Но эти размышления у него происходили где-то на периферии сознания. Слишком уж сильно на него повлияло «воскрешение из мёртвых», после которого его стала гораздо больше волновать надвигающаяся «средневековая чума», жертвой которой он уже успел побывать.       Но сейчас его настроение было весьма приподнятым. Разговор с Полумной Лавгуд его позабавил с одной стороны. С другой — он снова корил себя за те мысли, которые у него возникли сразу после её вопроса о звезде Регул и Луне. Но он не мог отрицать того, что такое совпадение его весьма и весьма поразило. Почему же он — Регулус не может пересечься, по расчетам мисс Лавгуд, с ней — Луной?       «Должно быть, потому что ты её школьный преподаватель и вообще годишься ей в отцы, — смеялся сам над собой Блэк. — Мерлин, кто бы мог подумать, что она будет настолько похожа на Пандору. Причём почти во всём! — снова начинал анализировать свои чувства Регулус. — Нет, это ужасно, так не должно быть. Пандора умерла. Луна — её дочь, которая является совершенно другим человеком. И я не должен их сравнивать, — выговаривал сам себе Блэк. — И вообще я не должен думать о Лавгуд ни в каком контексте, кроме как в учебном».                     Примечания от автора:       1) Город Шпайер выбран автором по той причине, что именно в этом городе было создано страшное произведение «Молот Ведьм», из-за которого погибло несколько тысяч невинных женщин в средние века.       2) Из всех ярчайших звёзд на небе Регул наиболее близко расположен к эклиптике. Этот факт означает, что Регул время от времени покрывается Луной. Я совершенно случайно наткнулась на этот факт, который в итоге и определил судьбу дальнейшего повествования. Ничего не могу поделать со своей любовью к подобного рода совпадениям.       3) Сразу же отмечу, что в моём понимании маги стареют гораздо медленнее обычных людей.              4) Крамеров металл назван в честь автора книги «Молот Ведьм» Генриха Крамера. Имя профессора Шольца — Якоб, выбрано в честь соавтора книги «Молот Ведьм» Якоба Шпренгера