История Иккинга (ориг. Hitchups)

      Они снова летели всю ночь, поскольку Иккинг твёрдо решил добраться за этот перелёт до юго-западного побережья Уэссекса. Тёмное предрассветное небо успешно скрывало их от глаз. Иккинг хотел хорошо отдохнуть днём, перед тем как пытаться пересечь Ла-Манш. Он беспокоился об этом намного больше Беззубика, который только обижался на неуверенность Иккинга.       – И всё-таки, насколько ты старый? – спросил Иккинг. Вопросы, которые он задавал, были вполне безобидными и едва ли затрагивали личные вещи – он просто пытался укрепить изнутри своё взаимопонимание с Беззубиком.       ::Старый?::       Иккинг и раньше встречался с этой проблемой: драконы использовали другие понятия и другие методы измерения того, что люди обычно считают важным.       – Сколько… зим ты видел? – попытался он снова.       Прошло несколько секунд, пока Беззубик понял, что Иккинг хочет узнать время с его вылупления.       ::Не могу точно сказать. Большую часть жизни я провёл с своей стае, а мы не измеряем время сезонами::       – Погоди! – прервал его Иккинг. – Есть и другие Ночные Фурии?.. А, разумеется есть – если ты существуешь. Я имею в виду, ты ведь не можешь быть единственным… Извини! Извини, я знаю, что говорю глупости. Но, кажется, ты единственный, кто атаковал деревню. Во всяком случае, мы всегда считали тебя одним существом.       ::Хмм… Не то чтобы я против. Всегда приятно, когда тебе уделяют должное внимание::       Иккинг фыркнул и сразу закашлялся, слишком глубоко вдохнув густое облако, через которое они пролетали.       Были некоторые темы, которые они обходили в разговоре стороной. Например, война.       Когда-нибудь этот день настанет – Иккинг не мог вечно избегать обсуждения Олуха. Но пока что Беззубик наслаждался тем, каким обыденным тоном Иккинг упоминал войну, как будто их прошлое никак не было с ними связано. Человека больше заботило его племя.       ::Это из-за того, что я был единственным в этом районе:: Беззубик замолчал, думая, откуда начать. ::Давай я расскажу тебе о моей стае… TatqiqKivgaq – Ночные Фурии, как вы нас называете – клан… кочевников. Мы периодически кочуем. У нас есть два… момента? Сезона! У нас есть два сезона. Как ваше Зима и Лето. Мы говорим о них как о Периодах: период Отдыха и период Перехода::       ::Мы проводим много времени на земле на краю мира, где солнце не встаёт в течение многих лунных циклов. Это – период Отдыха. Когда встаёт солнце – мы следуем за луной, пока снова не настанет время без солнца. Это – период Перехода. Мы склонны избегать солнца всеми силами. Только когда я отделился от стаи, я научился жить под его лучами::       – Ого, – произнёс Иккинг. Все другие слова вылетели у него из головы.       Со времени странного сна-видения прошли всего сутки или около того, и Иккингу казалось, что он никогда не устанет восхищаться открывшимся перед ним источником знаний. Голос, который он слышал – глубокий, молодой – слова, которыми он обменивался с драконом – всё это только подтверждало, что Гудрид и весь этот сон были реальностью.       Но ветер, летящий ему в лицо, подтверждал, что сейчас он не спит.       – Итак, ты мигрируешь по ночам – ну, то есть, мигрировал. Вы измеряете время иначе – не годами, как мы. Можешь ли ты как-нибудь выразить, как долго ты живёшь?       ::Цвет говорит, как далеко дракон ушёл по жизни. У нас только что вылупившиеся детёныши голубые – и очень яркие, даже при звёздном свете. Полностью взрослые лишены любого цвета…::       – Чёрные, – подсказал Иккинг.       ::Да, чёрные. Дольше всего мы остаёмся чёрными::       Иккингу это показалось логичным; людей тоже считают «полностью взрослыми» большую часть жизни.       ::Когда мы подходим к концу пребывания в этом мире, чёрный цвет исчезает. Те, кто живут с бледной чешуёй, пользуются наибольшим уважением::       – У людей волосы становятся серыми, когда они стареют, – сообщил Иккинг. Он чувствовал, что именно серый цвет подразумевал Беззубик, когда говорил об «исчезании». – Старейшину в деревне считают самой мудрой, и она полностью седая.       ::Можно ли по человеческим волосам определять возраст?::       – В большинстве случаев, – ответил Иккинг. – Когда мы рождаемся, их почти нет, и они с тех пор растут. Хотя, некоторые люди лысеют до того, как они потеряют цвет, – он вспомнил, что Плевака начал так стремительно лысеть, что побрил всю голову целиком.       Иккинг посмотрел на чешую Беззубика. Было всё ещё темно, солнце даже не начало всходить, но он и так знал, что у неё был лёгкий синий оттенок. Значит ли это, что Беззубик ещё молод?       Эта мысль радовала Иккинга. Он чувствовал большую связь со своим другом, поскольку они оба ещё не были полностью взрослыми.       Но, с другой стороны, это же и разделяло их. Что-то подсказывало Иккингу, что он умрёт намного, намного раньше Беззубика.       ::А сколько зим видел ты?::       Вопрос Беззубика выбил его из колеи.       – Эта будет шестнадцатой, – рассеянно ответил Иккинг. Этой зимой его бы признали на Олухе взрослым. Он получил бы право говорить на тинге (управляющее собрание – прим. пер.) и возглавлять охоту. Но всё равно, с его репутацией этими правами было бы сложно воспользоваться.       ::Это не много, не так ли?:: Похоже, Беззубик задумался о том же, о чём и Иккинг несколько ранее.       Иккинг повесил голову. Прохладный ветер шевелил его волосы призрачными пальцами. Он пробежался рукой по чешуе на шее Беззубика. Черная с синеватым отливом. Ещё молодой.       – Думаю, по сравнению с тобой – совсем немного.       ::С тех пор, как я отделился от стаи, прошло больше шестнадцати зим. В деревне был другой – вождь? – да, другой вождь, не твой отец::       Иккинг прикусил губу. – То есть, ты можешь быть старше моего отца.       ::Время, проведённое близ ваших островов – совсем немного по сравнению с тем, сколько я оставался в стае::, признал Беззубик.       Иккинг грустно засмеялся. – И ты всё ещё немного синий.       ::Что-то не так?::, спросил Беззубик по привычке, ничего не подразумевая. Он знал, что чувствовал Иккинг, потому что он чувствовал это тоже: болезненное осознание их будущего расставания. Время и природа неминуемо разделят их.       – Люди не живут так долго… Обычно около шестидесяти или семидесяти зим. При условии, что ничто не убьёт их раньше.       ::Я не протяну долго без тебя::       Иккинг невольно улыбнулся. Он наклонился вперёд и опёрся на голову Беззубика. Из-за изменившегося ветра он перещёлкнул свою ногу в другое положение, и они продолжали плавно скользить под облаками.       – Мне казалось, ты говорил, что твой хвост со временем отрастёт. Разве пятидесяти лет недостаточно?       Один из первых вопросов, которые он задал Беззубику – болел ли у него хвост. Ответ был – нет. Беззубик рассказал ему, что, хотя драконы и могут регенерировать, это очень длительный процесс. Сбитый дракон не проживёт достаточно долго, чтобы снова восстановить способность летать.       Но, благодаря Иккингу, Беззубик мог быть исключением.       Беззубик тоже улыбнулся, чувствуя тяжесть человека на спине.       ::Этого будет… почти достаточно. Но я говорил не про хвост::       По мере приближения рассвета небо начало светлеть. Вдалеке слышался слабый звук прибоя. В паре километров впереди виднелись тонкие струйки дыма, несомненно поднимавшиеся из печных труб.       Не зная, что сказать, Иккинг сглотнул, выпрямился и положил руку Беззубику на голову.       – Давай остановимся здесь, – предложил он через некоторое время, – пока тот город ещё достаточно далеко.       Они синхронно наклонились влево и устремились вниз. Иккинг всегда следил за тем, чтобы деревьев хватало для сокрытия Беззубика от чужих глаз. Достаточно далеко от цивилизации, чтобы избежать внезапного обнаружения, и в то же время достаточно близко, чтобы можно было сбегать в город в случае необходимости.       Мальчик выпрыгнул из седла ещё до того, как Беззубик коснулся земли. Воздух уже был достаточно зимним, и пройдёт немного времени – и его одежда будет покрываться за ночь инеем. К тому же, ему понадобится что-нибудь для защиты лица – нос и щёки очень быстро замерзают на ветру.       – Так почему же ты отделился от остальных? – спросил Иккинг, снимая обвязку. Он был рад избавиться от неё: твёрдые края наплечников врезались в ключицы и ограничивали подвижность рук. Пора было её переделать.       ::Это очень… важная история::       Иккинг чувствовал в нём нерешительность, неуверенность. Он оставил в покое снаряжение. – О?       Беззубик посмотрел Иккингу в глаза. ::Это связано с войной::       Это полностью привлекло внимание Иккинга. Он не обсуждал с Беззубиком этот вопрос в основном потому, что не мог найти общей точки зрения, общих мотивов. А что если они оба останутся при своём мнении? Что если одно это обсуждение сможет разделить их? Он и без того уже слишком много потерял.       Иккинг уселся на землю, скрестив ноги.       ::Я охотился со стаей::, начал Беззубик, следя за реакцией Иккинга. ::Надо было принести добычу Синим и Побледневшим, и я залетел дальше на юг, чем когда-либо раньше. Думаю, я тогда был немного высокомерным. Иногда мы соревновались друг с другом, кто принесёт самую большую или самую опасную добычу. На севере это были йети, нарвалы и всякая мелочь, которую я ловил много раз. Я думал, что, немного поплутав, я найду что-нибудь новое, редкостное. Вроде тролля, или меньшего дракона – например…::       – Беззубик, – перебил его Иккинг с широкой улыбкой, – ты несёшь чепуху.       Дракон немного помолчал, закрыв глаза.       ::Я никогда не заговаривался, пока не познакомился с тобой… О, ладно. В попытках превзойти своих собратьев я попал в ловушку::       Иккинг резко выпрямился, вспомнив своё собственное устройство, заставшее Беззубика врасплох.       Похоже, дракон глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, прежде чем продолжил:       ::Последнее, что я ясно помню – это звон… и притяжение. С тех пор мои глаза и уши были как будто закопаны в снег. Всё, что я знал – Она должна быть довольна:: Его уши плотно прижались к голове, когда он вспоминал ту, что украла часть его жизни. ::Она затягивает тебя своим гипнотическим эффектом, и с тех пор ты чувствуешь только… болезненную смесь страха и наслаждения::       – Она? – переспросил Иккинг, прищурившись. Несвязанный рассказ Беззубика оставил больше вопросов, чем ответов. Дракон говорил загадками, и это выводило Иккинга из себя.       ::Демон. К востоку от твоей старой деревни, среди островов, она живёт в огненной скале. Именно там она держала нас, собирала нас, как остатки, которые когда-то будут использованы. Эта её техника, её магия, она… порабощает нас. Мы зависим от её милости, выполняем её поручения, кормим её, пока она не съела нас… Я и по сей день не могу понять, как она обращает сильнейшую волю в пыль. Тогда, конечно, я этого не осознавал… Но теперь, когда я свободен, это приводит меня в ярость::       – То есть вас контролируют? – спросил Иккинг притихшим голосом. Это меняло всё. Всё о войне, всё о причинах сражаться…       Иккинг ринулся к своему походному мешку и принялся выбрасывать оттуда одежду и кошельки, пока не нашёл карту. Некоторые области поблекли от воды, но она всё ещё была правдивой.       Он раскатал её на земле перед Беззубиком.       – Говоришь, она к востоку от Олуха? – Иккинг провёл пальцем вправо от острова. – И равноудалена от остальных земель… Похоже, она на границе Норвежского и Северного морей. Это даёт доступ к самым крупным поселениям Викингов… Умно, – Иккинг сел на корточки и взъерошил рукой волосы.       ::Дракон скорее позволит человеку сбить себя, чем позволит человеку охотиться вместо него::, проворчал Беззубик. ::Она унижала нас, а мы этого даже не замечали::       Беззубик плюхнулся на землю, вытянув передние лапы, даже не подумав предварительно разогреть её, как он обычно делал. Иккинг был уверен, что дракон снова мучается над этой ситуацией, прокручивая её в голове снова и снова. Это выражение его морды Иккинг уже видел до того несколько раз. Но раньше он не был посвящён в мыслительный процесс Беззубика.       Он смотрел, как когти Беззубика неосознанно врывались в землю. Неожиданно он осознал, как сильно эта проблема терзала Беззубика с их самой первой встречи. Хорошо зная Беззубика, Иккинг полагал, что тот будет обвинять себя в ментальной слабости и последующем пленении.       – Почему ты не мог просто вылететь за пределы зоны? – спросил Иккинг, пытаясь что-нибудь понять. – Она полетела бы за тобой?       Беззубик только фыркнул при мысли о Ней, покидающей гнездо.       ::Она бы послала более слабовольных вслед за тобой – но всё равно никто ещё не залетал так далеко. Она следит, чтобы ты не покидал пределов её досягаемости. У неё под контролем определённые области, несколько человеческих деревень, из которых она добывает пропитание. Но когда Она в твоих мыслях – у тебя нет мыслей о побеге. Ты вообще не знаешь, что что-то не так, пока не выберешься оттуда:: Беззубик взглянул в глаза Иккингу, и мальчик готов был поклясться, что чувствует безграничную благодарность дракона. ::Иккинг… Когда ты выстрелил в меня этим… оружием, ты вышиб меня за пределы её контроля – до того, как Она или я могли что-нибудь сделать. Была обычная спокойная ночь, и вдруг… Что ж, было больно, но осознание реальности было больнее. И так внезапно! Но оно настало, я был свободен. И это всё, что имеет значение. Я… Я согласился бы отдать за это свой закрылок::       Иккинг прикусил губу; ему было сложно выдерживать интенсивный взгляд Беззубика. Он не знал, что ответить, как отреагировать. Он не мог изгнать чувство вины просто потому, что Беззубик думал, что свобода стоила потери. Возможно, его нужда соответствовать ожиданиям привела его к Беззубику, и она же освободила его от ограниченной жизни на острове, который никогда не примет его. Но он никогда не сможет, и никогда не будет, оправдываться за то, что украл у Беззубика способность самостоятельно летать.       – Итак, эта «война» – дело рук демона, – заставил себя продолжить Иккинг. – Убей или будь убит – позиция обеих сторон. Люди – жертвы, драконы – инструмент. У нас нет нужды биться друг против друга, – он встретил взгляд Беззубика. – Если Она исчезнет, то драконы … ?       ::Думаю, разлетятся по своим гнёздам. Как и я, большинство драконов были пойманы, как мухи в сеть. Но эту сеть мы не можем видеть, и не можем бороться с ней. То, что начиналось с парочки драконьих гнёзд, разрослось в армию из сотен рабов. И чем больше мы её кормим, тем сильнее она становится, и цикл замыкается. Это необходимо остановить, потому что со временем станет только хуже. Кто знает, сколько это уже продолжается, и неизвестно, сколько времени пройдёт, пока будут захвачены не только территории Викингов::       – И ты думаешь, мы должны прервать этот цикл? – спросил Иккинг упавшим голосом. Беззубик ответил коротким кивком.       ::Учитывая обстоятельства, я бы сказал, что мы единственные, кто знает, в чём дело. Возможно, мы единственные, кто может остановить это::       Иккинг потёр рукой шею и посмотрел в небо. Длинные волосы упали ему на глаза. Он дёрнул за них, не задумываясь о последствиях. – Я… Я не думаю, что действительно готов вернуться.       ::Я знаю, что ты не готов::       Иккинг улыбнулся, благодарный Беззубику за непоколебимую поддержку. Конечно, у Беззубика могли быть и свои причины. Он всё ещё пытался смириться со своим порабощением, и не был готов снова встретиться с Демоном.       – Я думаю, что пока мы вполне можем побыть эгоистичными, – сказал Иккинг, упав на землю рядом с драконом. Он перевернулся на спину, посмотрел на быстро светлеющее розовое небо и понял, что в каком-то смысле всё очень хорошо.       – Но, может быть, когда-нибудь, когда мы будем готовы, мы можем вернуться и всех спасти.       ::Да, потому что мы всегда хотели стать героями::, саркастично ответил Беззубик. Он положил голову на скрещенные лапы и смотрел на человека.       Иккинг ткнул дракона в плечо. – Если подумать об этом, однажды мы оба свернули с начертанного пути, чтобы выделиться перед всеми.       ::Ага, и если ещё немного подумать, это прошло совсем не гладко для нас обоих. Я считаю, быть героем доставляет слишком много проблем::       – Похоже, ты прав, – Иккинг развеселился, чувствуя себя намного лучше, чем несколько минут назад. – Мы можем и не быть героями. Спасём их тогда, когда будем полностью к этому готовы.       ::Отличная идея!:: – подтвердил дракон приглушённым рычанием.       – Надо будет достать немного мёда, чтобы мы могли произносить тосты в такие моменты.       Беззубик незаметно улыбнулся и перебросил свой хвост так, что он упал Иккингу на лицо. Посмеиваясь, мальчик отбивался от него руками.       ::Да, довольно сложных серьёзных вещей! Я прямо сейчас хочу узнать, о чём думают люди, когда оскверняют хорошее мясо, втирая в него зёрна и растения, а потом сжигая его. И зачем, во имя всего чешуйчатого и крылатого, вы ловите что-то и не съедаете это? Неудивительно, что устраиваются набеги ради вашей еды, если вы выставляете её на всеобщее обозрение, где любой может её умыкнуть::       – Хорошо, хорошо, – вскрикнул Иккинг, когда Беззубик потыкал его когтем в бок. – Для начала, это называется «заготовки» и «приготовление пищи». У нас очень… чувствительный вкус, понял? Наша еда должна быть очень хороша на вкус. И к тому же, приготовленную еду легче съесть…       ::Как её может быть легче съесть, если она становится жёсткой и безвкусной? Вы выжигаете из неё всю кровь, когда ‘готовите’!::       – Ох, ладно тебе! Видишь это? – Иккинг сел и растянул губы, обнажив два ряда тупых зубов. – Это мои маленькие слабые человеческие зубы. Мясо должно быть нежным, чтобы я смог съесть его, и именно для этого нужна готовка.       ::Поразительно… Дай мне снова на них взглянуть::       Иккинг так и сделал. Он чувствовал себя глупо, но их обсуждение развеселило его. Всё это было забавным, и именно это требовалось ему после обсуждения войны. Сейчас не время было принимать жизненно важные решения или беспокоиться, кто кого переживёт. Сейчас было время наслаждаться жизнью со своим лучшим другом.       Беззубик придвинулся почти вплотную к лицу Иккинга, разглядывая его зубы.       ::Я никогда раньше не видел человеческих зубов так близко::       – Эт’‘атамушто ‘ы не ку’аемся ими, ‘ак вы.       ::Я думал, что задние должны быть по крайней мере острее. Это вообще чудо, что вы можете есть хоть что-то:: Любопытство проскальзывало в голосе Беззубика. ::Они как маленькие костяные кубики, выстроенные в ряд. Как странно…::       Иккинг закрыл рот и поморщился. – Ими удобно грызть… И улыбаться, не пугая людей до полусмерти.       ::Я пугаюсь, когда ты улыбаешься. Обычно за этим следует какой-нибудь очень глупый поступок::       В ответ Иккинг только широко и хитро улыбнулся. Уши Беззубика немного поникли.       ::Что?::       Иккинг набросился на дракона, запрыгнув ему на спину и обхватив за шею руками. Это было непросто, учитывая, что одна рука едва могла дотянуться до запястья другой. Беззубик сразу начал брыкаться, и это стало ещё сложнее.       – Что, всё ещё глупо? – рассмеялся Иккинг. Он дополнительно обхватил Беззубика ногами, чтобы не свалиться со спины.       ::В самый раз::, ответил Беззубик, внимательно следя за тем, чтобы не ударить наездника о дерево – по крайней мере, не слишком сильно. ::Но ты не сможешь долго продержаться до того, как я тебя сброшу!::       – А, может, мне и не придётся!       Беззубик чувствовал, как тонкие ловкие пальцы чесали его под подбородком, когда не пытались отчаянно удержать Иккинга у него на спине.       ::Не стоило тебе этого делать!::       Беззубик дёрнулся так быстро, что Иккинг никак не мог предугадать этого движения, и вырвался из хватки ног. Таким же молниеносным текучим движением он ухватился зубами за край рубашки Иккинга и дёрнул головой вбок. Иккинг сорвался с шеи Беззубика, и его бросило с вращением на твёрдую землю.       – Ох… – выдохнул Иккинг, когда из него вышибло дыхание. У него не осталось воздуха на крик, когда липкая мокрая пасть захлопнулась вокруг его головы. Волосы пропитались слюной, и хотя он и не видел почти ничего, он знал, что находится у дракона во рту.       Иккинг забрыкался, когда услышал: ::Я откусил тебе голову. Я победил::       Беззубик решил было, что неподвижность Иккинга – признание поражения, и начал наслаждаться триумфом, когда почувствовал, как знакомые пальцы чешут его под подбородком и окунулся в блаженство.       Через несколько мгновений к нему вернулись чувства, и он понял, что смотрит на Иккинга, который пытается вытереть рукавами свои мокрые волосы.       – Это было грубо, – пробормотал Иккинг, когда заметил, что Беззубик смотрит на него.       ::Это было слишком легко::       – Моя голова теперь пахнет рыбой.       ::У твоей головы вкус победы. То, что ты сделал потом, не считается – ты уже был мёртв::       – А что, если бы кто-нибудь проходил мимо и увидел тебя с моей головой во рту? Он сразу же напал бы на тебя.       ::Ты просто не хочешь, чтобы я снова так делал. И ты знаешь, что я буду – учитывая, как это тебе не нравится::       – Оу, ты порвал мою рубашку, – Иккинг провёл рукой по разрыву на шву. – Только посмотри на это!       ::По-моему, так выглядит лучше::       Иккинг поджал губы. Потом вздохнул.       – А, ладно, я всё равно собирался в город. Стоило бы сделать запасы надолго, пока я ещё могу хоть как-то общаться с людьми. Просто добавлю в список новую рубаху.       ::И новые… ботинки::, подсказал Беззубик. ::Разве ты не говорил, что в этих тебе становится больно?::       – Хмм, действительно… – Иккинг вдумчиво посмотрел на ноги. Пальцы уже приходилось поджимать, а кожа больше не растянется. К тому же, они начали расходиться по шву. – Ладно, похоже, уже достаточно светло, чтобы наведаться в город. Надеюсь, я не слишком странно выгляжу…       Он достал из мешка бежевый плащ и накинул его на плечи, потом привязал к поясу один из кошельков.       – О, и как тебе мой английский? – спросил Иккинг на этом языке. – Я практиковался, как видишь.       ::Я тебе уже говорил, я не понимаю других языков. Но ты кажешься намного менее умным, если ты это хотел услышать::       Иккинг взглянул на него исподлобья. – Спасибо, должно быть я на верном пути. Увидимся… И постарайся не влипнуть в неприятности.       Беззубик наблюдал, как Иккинг побрёл в лес, всё ещё вытирая волосы.       ::Ничего не обещаю. И не забудь принести мне рыбы!::       – Ничего не обещаю!