История Иккинга (ориг. Hitchups)

      – А потом… Потом она взорвалась! Ему прямо в лицо! У него вся щека была в щепках, как задница дикобраза.       Иккинг рассмеялся над преувеличенным рассказом Халвдана о темпераменте Фрамхерьи. Но его лицо зудело, и ему очень хотелось почесать щёку, всю в красных царапинах от остатков взорвавшейся стрелы. К этому времени Иккинг уже был уверен, что у него больше шрамов от самого себя, чем у кого-либо из его знакомых.       Халвдан сейчас развлекал своих товарищей рассказами не о первом неудачном испытании лука, а о седьмом или восьмом. Они уже становились похожи одно на другое. В первый день Иккинг попробовал использовать ещё несколько стрел, но их все постигла та же огненная участь. В последующие несколько недель Иккинг экспериментировал в кузнице, пытаясь изготовить стрелу, которая удовлетворила бы привередливое оружие. Все они оказывались уничтожены до того, как он успевал полностью натянуть тетиву.       Это было по крайней мере раздражающим. Он чувствовал себя преданным, раздражённым, обманутым, и что ему бросили вызов. Иногда ему хотелось схватить лук и хорошенько потрясти, особенно в те разы, когда было особенно больно, но страх перед гневом Тора за подобное обращение с его оружием заставлял его сдерживать раздражение.       Правда, он всё равно бросал её на землю время от времени.       Он не сдастся. Месяц неудачных экспериментов несколько подорвал его дух, но подобные загадки всегда заставляли его идти до конца в поисках ответа.       Иккинг однажды сделал стрелу полностью из железа, решив, что она понравится Фрамхерье, потому что состоит из схожего вещества. И одно прекрасное мгновение Иккингу казалось, что это сработает, потому что она не взорвалась и не загорелась.       Она расплавилась.       Естественно, Иккинг бросил всё сразу, как только почувствовал пальцами нестерпимый жар – даже через перчатки. Но было поздно. Его руки требовали немедленного внимания Иасона, который, выслушав детали произошедшего, чуть не придушил Иккинга остатками бинта.       Возможно, так бы оно и случилось, если бы Беззубик не наблюдал за ним так пристально.       Уже неделя прошла с последней попытки стрелять. Пока что боль и судьба железной стрелы останавливали его от продолжения испытаний. Надо подождать, пока хотя бы руки не заживут. В то же время он делал всё, что хотел в кузнице – хотя жар и раздражал не до конца зажившие ожоги.       Он опасался, что ему придётся сделать стрелу из золота. Конечно, материалы ему предоставят, если он отправит Беззубика с таким требованием, но пока что эксперименты с другими металлами казались не очень обнадёживающими. Золото было мягче и легче плавилось, но тем больше вероятность, что оно превратиться в расплавленную боль.       Иккинг хмуро уставился на пальцы, недавно освобождённые от бинтов. Он хотел расковырять пузыри, но Иасон настрого запретил ему это делать. Видимо, они были зачем-то нужны.       Фрамхерья, возможно, даже не из золота, а просто похожего цвета.       Иккинг только вздохнул по поводу своих собственных доводов. Если это было правдой, то делать золотые стрелы так же бесполезно, как и всё остальное. У него было, чем заняться.       Он проглотил остатки своего небольшого напитка. Алкоголь уже потерял вкус некоторое время назад, теперь он ощущался просто теплотой в горле. Он привык к этой янтарной жидкости. Первые несколько глотков из маленького стаканчика были такими горькими, что у него жгло язык и горло. Но он продолжал пить, наблюдая за тем, как ухмыляется, глядя на него, Халвдан – будто бросая негласный вызов. Скоро ему дали второй стакан, и Иккинг выпил его одним махом, как делали некоторые викинги. Горло всё ещё переживало последствия первой порции, поэтому хуже не стало.       Голова Иккинга стала тяжёлой, а тело расслабилось, поэтому третий стаканчик он пил не торопясь, как первый. Не стоит терять голову в окружении этих людей, и не важно, насколько он к ним привык.       Алкоголь (Раки? Раджи? Сложно вспомнить…) делал его компанию сносной, но не более. После долгих уговоров Халвдан сумел затащить его в свою любимую таверну. По правде говоря, Иккинг был не прочь выпить, и тянул так долго только для того, чтобы дать понять этому надоедливому человеку, что они не друзья.       Эта таверна оказалась любимым заведением многих викингов. Её держал бывший северянин, так что никакой языковой барьер не отделял человека от выпивки. Помещение было украшено элементами из полированного дуба, а отсутствие окон и обилие свечей создавало тёплое тяжёлое ощущение дома посреди чужой земли.       В другой день Иккинг, возможно, и насладился бы обстановкой. Но окружение викингов, которые явно собирались набраться по полной, существенно портило ощущение.       Мощная рука с нечищеными ногтями хлопнула по столу рядом с Иккингом, заставив жидкость в стакане пойти кругами.       Иккинг проследил взглядом по руке до лица знакомого викинга, имени которого он не знал. Глаза мужчины были слегка расфокусированы, а в бороде блестели капли выпивки.       – Значит— значит, ты не можешь даже использовать этот лук? – спросил он, уверенный, что завладел вниманием Иккинга. – После всего, что ты сделал, чтобы получить его?       Дыхание викинга донеслось до него через стол, и Иккинг, поморщившись, отодвинул свой напиток подальше.       – Я всё ещё могу использовать его, – возразил он, делая глоток. – Я могу стукнуть им тебя по голове, и твои мозги изжарятся раньше, чем ты поймёшь, что что-то не так.       – А-а-а… – викинг моргнул, совершенно не заметив оскорбления в конце. – И правда. Ну ладно.       Иккинг не знал, был ли собеседник просто туповат, или алкоголь настолько сильно затуманил его разум.       – Эй, – прохрипел Халвдан откуда-то слева, – ты бы не получил этот лук, если бы не прилетел сюда. Помни об этом.       – Я бы много чего не получил, если бы не прилетел сюда, – мрачно заметил Иккинг. Обычно за таким замечанием следовал виноватый взгляд рыжеголового, что приносило Иккингу некоторое удовлетворение. К сожалению, Халвдан уже тоже немало выпил, поэтому он только широко ухмыльнулся в ответ. Немного не к месту, Иккинг добавил:       – И потом, ты не можешь знать, что я не получил бы его. Его могли мне передать в любой момент.       – Не-е-е, – возразил Халвдан. Он широко взмахнул рукой, но не рассчитал движение и чуть не сшиб выпивку какого-то другого викинга.       – Этот лук – оружие судьбы. Время и место имеют значение, – в этот момент он выглядел очень самоуверенным и кивал самому себе, как если бы рассказывал что-то очень важное. – Тебе предназначалось придти сюда, чтобы получить этот лук. Вот и всё.       – Не согласен, – проворчал Иккинг и взглянул на дно стакана. Наверное, он справится с ещё одним…       Халвдан казался оскорблённым.       – Как можешь ты не соглашаться? Судьба привела тебя сюда!       – Мой дракон принёс меня сюда.       – Ты привёл сюда дракона, – поправил Халвдан. Как будто он всё знал.       – Мы оба решили прилететь сюда, – это уже начинало раздражать Иккинга. Где же этот чёртов бармен?       – Почему? – в лоб спросил Халвдан.       – Что? – пробормотал Иккинг, думая о выпивке.       – Почему ты решил прилететь сюда? – спросил он снова. – Виды? Девушки? Коты? ЭЙ, ТРАКТИРЩИК! ИДИ СЮДА, И НЕСИ ЕЩЁ ПО ОДНОЙ!       Иккинг подпрыгнул от резкого неожиданного крика Халвдана. Секундой позже у их столика уже стоял хозяин таверны, наполняя стаканы. Так вот, как это делается…       – Нет, – ответил Иккинг, теперь куда более охотно. – Моя мать выросла здесь. Я хотел посмотреть, как она провела своё детство.       – Ага! – сказал Халвдан, прихлёбывая из своего стакана. – Ищешь других членов семьи?       Иккинг покачал головой.       – Нет, нет… Она всю жизнь много путешествовала, но её семья провела большую часть её детства здесь… – Иккинг постепенно умолк, когда очевидная, но всё же странная мысль пробралась через слой алкоголя и дала ему прямо между глаз.       Впервые он понял, что её ещё кто-то может помнить – кто-то в Миклагарде.       – Валка, – быстро сообщил он. – Так её звали. Ты её знаешь?       Халвдан даже не задумался над вопросом.       – Не-а. Эй, ребята! – крикнул он на весь зал. Из всей массы викингов примерно половина повернулись к ним, остальные уткнулись в выпивку. Иккинг почувствовал, что к лицу приливает кровь. Зачем Халвдан всех-то в это втягивает? Ведь спросили только его? Но он же не собирается…       – Кто-нибудь из вас придурков помнит Валкаралку?       – Заткнись, – прошипел Иккинг. – И её звали Валка…        Поднявшийся со всех сторон шум оборвал остаток его фразы.       – Нет, – заговорил один викинг. – Это женщина?       – Конечно, это женщина! – вклинился другой. – Это же женское имя, тупой болван!       Шум голосов резко нарастал.       – Похоже на Валькирию… Она Валькирия?       – Звучит, как приятная женщина.       – Приятная, замечательная женщина.       – Звучит, как будто у неё неплохая задница.       – И сиськи! Большие, сочные сиськи!       – Мне нравятся женщины с формами. Давайте найдём её.       – Ага, всегда хотел попробовать с Валькирией…       – Это моя мать! – крикнул Иккинг, пока они не перешли на те темы, о которых ему слышать не стоило.       – Твоя мать Валькирия? – раздался одинокий, тупой голос, и с этой секунды всё покатилось в ад.       – Это правда! Он получил свой лук от самого Тора!       – Кровавые тролльи яйца!       – Так вот почему он ещё жив!       – Он бессмертный?       – Можно мне потрогать его?       – Почему мы до сих пор до этого не додумались?       – Ну зачем я крестился? У меня могли бы быть дети от Валькирии!       Иккинг залпом допил остатки и повернулся к Халвдану, который, похоже, наслаждался таким развитием ситуации.       – Я тебя ненавижу, – прохрипел Иккинг, переоценив свою сопротивляемость этому напитку.       – А это всё правда? – полусерьёзно спросил Халвдан.       Иккинг ответил ему долгим взглядом. Каким-то чудом во всей этой неразберихе у них появилось ещё по стаканчику, и Иккинг с удовольствием схватил его. Ещё только один. Всё будет в порядке.       Люди вокруг начали один за другим выкрикивать тосты:       – За валькирий!       – За императрицу!       – За Базиля!*       – Базиль! – вскричал другой, выплёскивая из своей кружки больше мёда, чем там осталось. – Да, за Базиля!       – Мне вообще стоит спрашивать, кто такой Базиль? – пробормотал Иккинг «человеку, на которого ещё злился».       – А, это император, который был до императрицы Зои, – ответил Халвдан, почёсывая ухо. – Я сам не застал большую часть его правления, но…       – Он знал, как править чёртовой страной, это точно! – вскричал один из викингов и ударил кулаком по столу. Иккинг подозревал, что это тот же самый викинг, который бил по столу раньше, но не был уверен – они все становились настолько похожими…       – Точнее и не скажешь, – согласился кто-то ещё.       – Базиль – это был великий человек, – торжественно сообщил Иккингу какой-то викинг, усаживаясь справа от него. – Великий, потрясающий человек!       – Идиоты, – фыркнул Халвдан. – Хотя в чём-то они правы. Империя ещё держится – но едва-едва. Как известно, у Базиля не было прямых наследников – а когда нет наследников, всё становится очень запутано.       Иккинг рассеянно кивнул, стараясь не думать о ситуации, в которой оставил своего отца. Окружение не особо помогало всё забыть. Он чувствовал, что если выберется из толпы, то обнаружит себя в Медовом зале.       Возможно, пора выбираться отсюда, пока ностальгия не поглотила его полностью.       – Видимо, Базиль также установил основные правила найма, – продолжал рассказывать Халвдан, не догадываясь о мыслях Иккинга. – Харальд всегда говорил, что однажды настанет время смываться отсюда. В нашем соглашении прописано, что в случае смены императора мы можем наведаться в сокровищницу. Думаю, он дожидался, пока Зою вышвырнут, или она отречётся от престола и уедет, или ещё что… Хотел по полной использовать потраченное тут время. Хотя последнее время его терпение кончается. Он всё более и более напористый. Правда, сейчас он с этой девушкой… Ну, с той…       – Я не знаю, что за «та» девушка, – сообщил ему Иккинг. Его не особо беспокоило поведение Харальда, только намёк на возможную смену власти. Похоже, если что-то случатся с положением Зои, дела выйдут из-под контроля. Возвращение к ремонту снаряжения Беззубика теперь казалось очень хорошим планом.       – Эй, как там её имя? – крикнул Халвдан викингам, которые произносили очередной тост Один знает в честь чего.       – Чьё?       – Девушки, с которой сейчас Харальд.       Через минуту перешёптывания и понимающих кивков кто-то ответил:       – Думаю, Марси.       – Мария, кретин, это Мария!       – А, Мария, точно! – радостно вспомнил Халвдан. Он повернулся обратно к Иккингу: – Он с племянницей Зои Марией. Он её любит, это точно. Она довольно милая, это я понимаю. Хотя сам я предпочитаю женщин покрупнее, особенно в бёдрах…       – Эм-м… – Иккингу было довольно неуютно обсуждение вопроса, с кем был Харальд, но что-то показалось ему странным. – Разве Зоя не собиралась выйти за него замуж?       Халвдан со смехом хлопнул ладонью по столу.       – В этом то и соль, правда? Он не хочет её, он хочет её племянницу. Она делает что может, чтобы разделить их, но, как ты можешь себе представить, не слишком успешно. Харальд уже угрожал сбежать с милашкой, если Зоя не прекратит совать свой нос в его дела.       Брови Иккинга поползли вверх. Это казалось ему очень серьёзным отношением. Сказать что-то подобное императрице…       Харальд тяжело похлопал его рукой по плечу. – Готов поспорить, ты можешь схватить любую девчонку в охапку и улететь с ней когда захочешь!       Из-за «успокоительного» похлопывания Иккинг дёрнулся, и часть его напитка выплеснулась из стакана, расплескавшись каплями по столу. Он уставился на капли, понимая в глубине своего разума, что ему стоит больше беспокоиться из-за того, что он так беспокоится за свою выпивку.       – Да, но я не хочу этого делать, – возразил Иккинг, зацепившись за эту мысль. – Это приведёт к… последствиям.       Халвдан закатил глаза.       – Очевидно, мы не будем её задерживать. Ты просто сможешь умыкнуть её, на сколько потребуется, и просто вернуть её обратно посреди ночи.       Иккинг решил, что у него на лице выражение вселенского ужаса, потому что Халвдан замахал руками в воздухе и завопил: – По согласию, только по согласию!       Этот человек ничего не знал о контроле громкости голоса.       Иккинг глубоко вдохнул через нос, но сразу же пожалел об этом, потому что запах, который можно описать как «неряшливый», заполнил его всего.       – Вне зависимости от того, что я могу, я не хочу красть её ниоткуда ни на какой период времени.       Фрея дорогая, он только что рассуждал с Халвданом о гипотетической девушке… Пора уходить отсюда, однозначно.       Халвдан только фыркнул в ответ на это заявление Иккинга.       – Конечно, хочешь, развратник. Да… Ох… О нет…       Викинг превратился из самоуверенного в потрясённого за то время, которое потребовалось у Иккинга, чтобы проглотить ещё немного алкоголя.       – Что ещё? – вздохнул он, не очень желая продолжать эту драму.       Халвдан полностью повернулся к Иккингу, его лицо – само воплощение неумолимости.       – Сколько тебе лет? – спросил он с таким серьёзным видом, что Иккинг почувствовал себя обязанными ответить.       – Почти семнадцать.       Постоянно меняющаяся манера общения Халвдана начинала его раздражать.       – И ты никогда не был с женщиной?       Иккинг, который собирался снова приложиться к стакану, резко подался вперёд, хлопнув им о стол.       – Что?! – его голос надломился. Такого не случалось уже несколько лет.       – Ты ещё не мужчина! – громко объявил Халвдан, показывая на него пальцем. Иккинг мгновенно дернул его руку вниз.       – Заткнись! – зашипел он. Как это случилось? Когда? – Ох, боги… Может, уйдём уже отсюда?       Но Халвдан его уже не слышал, потому что он практически бормотал себе под нос.       – Ты летаешь на драконе – как ты можешь не…       – Просто заткнись! – оборвал его Иккинг. – Это не твоё дело! Какая разница?       Он пытался сделать, чтобы его лицо не слишком покраснело, но алкоголь свёл все его усилия на нет.       – Я говорил что не подведу тебя, – пробормотал Халвдан, удивлённо качая головой. Он резко встал, со скрежетом отодвинув назад скамью. – Невероятно… После такой дороги… Через весь мир… И всё же…       Иккинг не представлял, что ему делать; он никогда не видел Халвдана таким серьёзным.       – Я— просто…       Халвдан повернулся и указал пальцем Иккингу в лицо.       – Ты. Сиди здесь.       Иккинг был слишком растерян, чтобы что-то делать. Он молча смотрел, как Халвдан скрылся в тяжёлом воздухе таверны, и только потом глубоко вздохнул.       Он никогда не собирался никому рассказывать о своём опыте – точнее, об его отсутствии. И всё же, он не ожидал настолько сильной реакции. Во всяком случае, не от Халвдана.       Иккинг потряс головой, пытаясь избавиться от этого чувства нереальности происходящего. Кого вообще заботит, что думает Халвдан? Конечно, он много путешествовал, но в пути ещё сложнее найти кого-то…       Иккинг снова вздохнул и устало потёр лоб. Он не мог заставить себя переспать с первой попавшейся женщиной, просто ради хвастовства. Это правда, женитьба не казалась ему вероятным вариантом развития событий. Иногда он интересовался, зайдут ли его отношения с какой-нибудь женщиной дальше, чем поцелуи в другом измерении. Он пытался (и довольно часто) избегать мыслей в таком ключе, пытался сделать это своей привычкой. Он путешествовал с драконом, и Беззубику ещё предстояло узнать очень много чего о людях.       Нестройная песня пьяных викингов достигла наконец такой громкости, что прорвалась даже через его мрачные мысли. Воины мы верные Клятвой скреплены Служим императору Хоть до сырой земли!       Иккинг наблюдал, приподняв бровь, как эти люди отбросили свой угрожающий образ и вместе пели, обнявшись и высоко подняв кружки. Слово своё мы держим всегда, Верность наша – гранит. И здесь, на южных битв полях Слышен наш северный крик!       Иккинг оглядел соседние столики. Те, кто не пел, спали, уткнувшись головой в кружку или устроившись на сложенных руках и приоткрыв рот.       Кто-то бормотал в углу, всё ещё рассказывая про Базиля. Гремели войны тут и там И многие обратились в прах, Но все, погибшие от клинка Пируют в зале на небесах.       Если именно так выглядит Валгалла – он лучше останется в аду. Здесь быть недолго Нам с тобой, Сегодня вспомним мы…       Да, пришло время убираться отсюда. Как ясным днём, Давно весной Отплыли корабли…       – Эй, Наездник!       Иккинг залпом допил остатки и хлопнул стаканом по столу с такой силой, что дремавший неподалёку викинг резко очнулся.       Он повернулся и перекинул одну ногу через скамьи встал.       – Я не…       Девушки.       Он умолк, не успев заметить что-либо ещё, потому что инстинктивно он понимал, что он не сможет кричать на девушек, стоящих на расстоянии вытянутой руки от него.       Во всяком случае, не после такого количества выпитого алкоголя.       Глупое, весёлое лицо Халвдана виднелось над их головами, как дурное знамение. Выпитое дало о себе знать, и он с трудом удержал равновесие. Голова гудела, а в глазах всё расплывалось; ему пришлось крепко опереться рукой о стол, чтобы не упасть. Его лицо было очень горячим – но он был уверен, что причиной этому опять же алкоголь, а не девушки, вторгающиеся в его личное пространство. Теоретически он также знал, что у него есть руки и ноги, хотя и не чувствовал их прямо сейчас.       – Познакомься с Дорис, – Халвдан показал на более высокую женщину с тёмными вьющимися волосами, уложенными в кольца на голове, – и Агнес, – у другой женщины, Ангес, голова была укрыта платком, и только несколько локонов каштановых волос выбивались из-под него. У неё было не такое привлекательное лицо, как у Дорис, но под пристальных взглядом её больших тёмных глаз Иккинг чувствовал себя особенно уязвимым.       – Ни одна не говорит по-норвежски, – продолжал Халвдан, – и обе знают тебя как Таинственного Драконьего Наездника. Так что ты в полном порядке!       Иккинг моргнул и перевёл взгляд с широкой хищной улыбки Дорис на Халвдана.       – Что? – тупо спросил он. Если бы он отказался от последней пары стаканчиков, ему не потребовалось бы объяснение происходящего от викинга. Проклятье, он бы вообще тогда не оказался в подобной ситуации.       Халвдан держал руки на плечах девушек. Возможно, именно он придвинул их так близко к нему. Иккинг подозревал, что немного подался назад, но и зрение, и ощущения были очень размыты.       – Я всё им объяснил. Ты был выращен драконами и никогда не знал прикосновения женщины, – с гордым видом сообщил Халвдан.       Ох. О нет. Нет, нет!       Теперь до него дошло.       – Они проститутки? – спросил он нервно, но прямо. Если они не говорили по-норвежски, то и обидеться не могли.       – Они куртизанки, а не обычные шлюхи! И они хорошие девочки, – уточнил Халвдан. – Уже некоторое время они хорошо дружат со Стражей… эй, парень, успокойся!       Иккинг потряс головой.       – Нет, – твёрдо сказал он. – Абсолютно нет.       Халвдан казался раздражённым, но был непоколебим.       – Тебе уже шестнадцать, и ты ещё не знал женщины. Это же должно однажды случиться!       Возможно, но не так. Не с незнакомцами. Дорис не переставала улыбаться ему, и это сильно отвлекало. Иккинг пытался не смотреть на неё, но блеск её зубов и изгиб её губ притягивали его как магнит.       А Агнес вообще раздевала его взглядом. Он едва ли мог на неё смотреть.       – Давай уже, – Халвдан слегка подтолкнул девушек к нему. Как будто они могли придвинуться ещё ближе.       Ловким движением, на которое в трезвом состоянии он был бы не способен, Иккинг просочился вдоль стола мимо Агнес. Хотя он больше не был зажат между девушками и столом, он также потерял свою опору и секунду топтался на месте, пытаясь восстановить равновесие.       Его лицо всё ещё пылало. Мысли о том, каких действий ожидали от него Халвдан и девушки, наводнили его голову против воли. Даже после всего выпитого сегодня, это его совершенно не устраивало.       – Нет, – повторил он, качая головой. – Не с проститутками— или куртизанками, не важно. Это всё слишком странно.       Тем более двое! Он с одной то не знал, что делать!       Возможно, именно в этом была его проблема…       – Ты должен довериться мне, парень. Давай же! – Халвдан говорил это с такой надеждой, что Иккинг почти почувствовал себя неловко.       Он не мог. Это слишком странно. Он совсем их не знал.       – Извините, – сказал он девушкам, которые выглядели растерянными и расстроенными.       Он был «наездником». Он был знаменитостью.       Иккинг игнорировал крики Халвдана ему в спину, призывающие вернуться, и зарылся в мешанину поющих тел, намереваясь как можно быстрее покинуть эту таверну.       Надо бы хорошенько выспаться и всё обдумать. ***       Иккинг снова задыхался. Хотя в Миклагарде уже была зима (просто смехотворная, на его взгляд), пот капал у него со лба и проступал через рубашку. Его руки тряслись, отразив очередной могучий удар. Противник вращал мечом как дубинкой – не очень изящно, но вполне эффективно против того, на кого такие удары обрушивались снова и снова.       За боль в руках Иккинг мог винить только себя: он слишком медленно уклонялся, и приходилось прибегать к блоку.       Всё было максимально очевидно: противник намного крупнее его. Вообще говоря, это относится к большинству викингов, и это было слабостью Иккинга.       Но слабость – не значит поражение.       За время тренировок Иккинг вывел пару простых правил, которых необходимо всегда придерживаться: оставайся вне зоны деятельности противника, либо же подбирайся максимально близко к нему, используя маленький рост как преимущество. Прямые удары по телу бесполезны: у него просто недостаточно сил пробить защиту. Можно пытаться использовать удары по конечностям, но только в том случае, если это не оставит его уязвимым. Один пропущенный удар – и он в отключке.       Хорошо, что у Иккинга был талант выводить конечности из строя…       Вражеский меч снова дёрнулся к нему с яростной силой. Это был мощный удар с длинным замахом, рассчитанный на то, чтобы заставить Иккинга снова затрястись под ударом, и ещё больше ослабить его.       Самое важное, что Иккинг узнал от Домокоса – даже более важное, чем обращение с луком – это внутренняя сила. Всё всегда сводилось к внутренней силе. Он был подтянутым, он полностью контролировал движения и мог сменить направление в мгновение ока.       Он плавно ушёл с пути меча быстрее, чем его владелец успел среагировать.       Самая большая сила Иккинга заключалась в работе ногами. Ускользать из области досягаемости, неожиданно атаковать сбоку, изворачиваться и крутиться – всё это было возможным только благодаря замечательной работе ног.       Парируй, а не блокируй, парируй, а не блокируй – эта мантра звучала у него в голове, пока на него замахивалась огромная рука, с клинком как своим продолжением. Иккинг покачнулся, извернулся и ударил сбоку, чтобы вывести человека из равновесия за счёт его же собственного веса. Обычно этого хватало, чтобы получить некоторое преимущество и время для прямой атаки, но этот конкретный противник был достаточно опытным и не споткнулся.       Личный клинок Иккинга – выкованный им самим по примеру венгерской сабли – уже не первый раз превосходно выстоял против толстого тяжёлого меча викинга. Его вес не стеснял быстрых и точных движений Иккинга, а лёгкая кривизна помогала направлять движение стали при парировании ударов. Это было не оружие для прямой атаки, а клинок для отвлекающих манёвров и неожиданных ударов.       Но, помимо всего, самый важный урок, который Иккинг усвоил в борьбе против крупных противников – никогда не драться честно. Он дрался не ради славы или чести. Он дрался, чтобы выжить. А выживание всегда означало победу.       Иккинг застонал, резко отпрыгнув назад и едва-едва уклонившись от скользящего удара мечом по животу. Эффект от предыдущих пропущенных ударов начал постепенно проходить, и, поскольку противник, вращающий большую массы, выглядел довольно уставшим, Иккинг решил, что пора с этим заканчивать.       Викинг находился в самом конце выпада. Он быстро сгруппировался после удара, прошедшего в пустоту, и направил меч ещё на один прекрасный замах – целясь в шею Иккинга.       Иккинг пригнулся под мечом, немного отклонив его саблей, и сразу вскочил обратно, плавно шагнув вперёд, в опасную близость к большому телу. Свой меч он провёл вдоль лезвия меча противника, оставляя его поблизости к себе. Его манёвр был неожиданным и непредсказуемым для той модели поведения, которую он изначально задал. Но с таким противником рискованные манёвры не могли остаться безнаказанными.       Он дрался против правши, и это значило, что у них зеркальные свободные и занятые руки, и открытой у них была одна и та же сторона. Естественно, Иккинг сразу почувствовал сильную боль в спине, чуть повыше таза, когда мужчина ударил его свободной рукой. Но одновременно с этим Иккинг сумел выполнить резкий точный удар кулаком в основание его шеи.       Он почувствовал, как у противника промялось горло от удара.       Викинг шокировано отступил на полшага, выпучив глаза и схватившись свободной рукой за повреждённое место. Рука с мечом потеряла силу, и Иккинг с лёгкостью отразил саблей её неосознанный удар.       Этого было недостаточно, противника требовалось повергнуть. Иккинг одним движением крутанулся вокруг закашлявшегося викинга и проворно ударил его под колено. Мужчина, всё ещё хватающий ртом воздух, сделал шаг вперёд и наконец упал на одно колено.       – Грязно, – с трудом прохрипел Харальд. – Грязный трюк.       Хотя Иккинг выигрывал нечасто, у него всё равно не оставалось сил праздновать это.       – Мне кажется, ты мне что-то потянул, – поморщился Иккинг, ощупывая свою спину. К счастью, это место было намного ниже раны от топора.       Харальд оскалился в ответ на эту жалобу.       – Я не могу дышать!.. – мелкий засранец мог быть настоящим дьяволом, когда хотел победить.       Харальд был первым, кто признал начальное умение парня обращаться с мечом, и с тех пор оно только выросло. Кто-то превосходно натренировал его на основах, и теперь у Харальда был способный ученик со спокойной головой.       Но методы Иккинга, направленные на компенсацию своего небольшого роста и силы, бесконечно раздражали его. Парень однажды укусил Харальда, и теперь викинг с осторожностью брал его в захваты.       Пока что Иккинг в драке не бил в пах, но Харальд знал, что это только вопрос времени.       Викинг воткнул острие меча в утоптанную землю и использовал его как опору, чтобы подняться на ноги. Напротив него Иккинг до сих пор корчил рожи и массировал спину, в одно мгновение превратившись из решительного воина в раненого котёнка.       Харальд потряс головой. У парня явно было стремление к совершенству, жажда победы. Он бы похвалил Иккинга за эту черту характера, если бы не считал, что его за это укусят. Снова.       – Ох… – Харальд прочистил горло и глубоко вздохнул. Воздух наполнил его лёгкие с заметным хрипом. Сойдёт. – Ты был хорош, и ты становишься всё лучше. Тебе всё ещё надо научиться использовать ноги. Они длиннее твоих рук, и если ты приложишь к ним правильную силу и контроль, это позволит сделать несколько потрясающих ударов.       – Да, – вздохнул Иккинг, оставив спину в покое, – я постоянно об этом забываю.       – Тренируйся, пока это не станет инстинктом. Используй мешок.       Иккинг рассеянно кивнул в знак понимания. Харальд отправил в его комнату огромный джутовый мешок – очевидно, для тренировок. Иккинг не знал, что внутри, но его едва ли можно было назвать мягким. После первого дня тренировок Иккинг научился перевязывать голени и запястья для дополнительной защиты. Он колотил его каждый день, представляя, что это лицо очередного Варингьяр, и то, что его запястья ещё не сломались, было хорошим знаком.       Он хотел вкладывать сокрушающую силу в каждый удар – ему это было необходимо.       Тело Иккинга становилось сильнее с каждым днём, и его усердная работа не пропадала даром. Следы на его теле практически исчезли, кроме шрама от топора на спине. Его выносливость стремительно росла – и теперь он чувствовал себя нормально. Он мог нарезать круги вокруг Халвдана, к его досаде, и, хотя Харальд никогда не соревновался с Иккингом в беге, Иккинг знал, что победит и его.       – Теперь тебе надо научиться бороться, – объявил Харальд, и Иккинг поморщился. Он потрясающе уходил из-под чужих ударов. Борьба, похоже, была совершенно новой ситуацией, в которой ему придётся научиться побеждать.       И ещё было похоже, что он заплатит за тот удар по горлу.       – Ладно, – согласился Иккинг, играя с петлёй для меча на поясе.       Харальд последний раз потёр горло и пристально посмотрел на молодого человека. У парня был потенциал великого викинга. У него было всё, кроме роста.       Викинг потряс головой. Тем более жаль, что этот потенциал никогда не реализуется.       Кто знает? Возможно, каким-то образом, в этом мире была ступень выше, чем «викинг», и Наездник будет первым, кто достигнет её.       Но парень по-прежнему был засранцем.       – Попрактикуйся с ударами, – посоветовал ему Харальд напоследок. – Я открывался три раза, и ты не использовал ни одну из возможностей.       Иккинг несколько раз моргнул от неожиданности и отправился остаток дня прокручивать в голове этот поединок, пытаясь понять, когда это было.