The Kurt Project

      Блейн отвел Курта в свою комнату ─ он держал его за руку, а Курт просто следовал за ним. Когда они пришли, Блейн снял с парня мокрую и холодную одежду и набрал для него горячую ванную. За все это время Курт не сказал ни одного слова. Время от времени он бросал на Блейна взгляды, словно пытался что-то понять, но не улыбался и не говорил ничего; просто позволял Блейну делать то, что он делал. После горячей ванны Блейн дал ему одну из фланелевых пижам Купера и новую пару шерстяных носков, после чего уложил Курта в свою постель. После этого Блейн прошелся дальше по коридору к шкафу с постельным бельем и достал оттуда грелку. Он положил ее рядом с Куртом, чтобы согреть ноги парня.       Блейн пошел на кухню и нашел там остатки вчерашнего рагу с говядиной. Он разогрел две тарелки с едой, взял французский хлеб и чайничек чая, поставил все на поднос и отнес в комнату. Порцию Курта он поставил на столик недалеко от кровати, а свою порцию - на письменный стол, после чего разбудил Курта.       ─ Проголодался? ─ спросил он, и Курт согласно кивнул. Блейн помог парню сесть, подперев его подушками на двуспальной кровати и поставил поднос ему на колени. Он положил на поднос серебряные приборы и тарелку рядом с хлебом и салфеткой. Блейн налил чашку горячего чая и приподнял бровь, протягивая баночку с сахаром, но Курт отрицательно покачал головой. Блейн поставил чашку на столик у кровати и сел за свой стол. Они ели аппетитное тушеное мясо в тишине, макая кусочки французского хлеба с маслом в подливу и запивая все чаем. К тому времени, как они закончили ужинать, на лице Курта появилась небольшая улыбка.       ─ Спасибо, Блейн, ─ сказал он.       ─ Всегда пожалуйста, ─ ответил Блейн, собирая тарелки, после чего отнес их на кухню. Он принес два кусочка яблочного пирога с небольшими шариками мороженого сверху. Он поставил поднос перед Куртом, и глаза парня засияли от увиденного.       ─ Твоя мама приготовила пирог? ─ спросил Курт.       ─ Нет, кухарка миссис Бейкер ─ ее фамилия ей подходит ─ замечательный пекарь и талантливая повариха. Я скажу ей, что тебе понравился ее пирог.       Они заканчивали есть в тишине. Курт казался очень подавленным, но не расстроенным или обеспокоенным, или еще каким-то ─ что начало беспокоить Блейна. Он знал, что должен был отвезти его в больницу, чтобы за ним следили после попытки покончить жизнь самоубийством. Но он понимал, как Курт себя чувствовал. У Блейна были свои демоны внутри, и там мог бы быть он, готовый прыгнуть с моста, если бы рядом не было его брата, который стал его опорой, когда с ним все произошло.       ─ Блейн, я могу кое-что у тебя спросить? ─ тихо спросил Курт.       ─ Конечно, ─ ответил Блейн.       ─ Ты серьезен говорил насчет того, что сегодня упоминал? ─ спросил Курт.       ─ Не знаю, о чем именно ты говоришь, но если я что-то сказал, значит я говорил серьезно, ─ ответил Блейн. ─ О чем именно?       Но Курт не отвечал. Он поставил пустую тарелку на столик у кровати и убрал поднос со своих колен. Он забрал тарелку Блейна из рук парня и сделал то же самое с его посудой. Блейн просто за ним наблюдал. Курт похлопал по месту на кровати рядом, потому что не мог ничего сказать, но Блейн понял и сел рядом с Куртом, который держал одеяло приоткрытым. Когда Курт находился в теплой кровати, ему казалось, что ничто не может причинить ему боль, и он был очарован этой мыслью. Он залез рукой под одеяло и нашел руку Блейна. Он вопросительно приподнял бровь, но Блейн не возражал, поэтому Курт лег, вытянув ноги и взял Блейна за руку так, чтобы тот мог лечь рядом.       ─ Я имел в виду, говорил ли ты правду, когда сказал, что тебе есть до меня дело? ─ спросил Курт после того, как выключил свет, оставляя их в темноте и слушая завывания ветра на улице.       ─ Да, Курт, я говорил правду. Я был на твоем месте. Возможно, не при таких обстоятельствах, но я был одинок, в плане ориентации. Я не знал ни единой души, ну, по крайней мере, ни единого человека, который совершил каминг-аут, и я чувствовал себя таким одиноким. Когда ты позвонил, я ощутил какую-то связь. Курт, я о тебе беспокоюсь. Теперь еще больше после того, как мы встретились, ─ сказал Блейн, заглядывая в голубые глаза парня.       ─ Блейн, что с тобой произошло? Если хочешь, можешь мне рассказывать. Это необязательно, ─ сказал Курт, испытывая облегчение от того, что в темноте не было видно его выражения лица.       Блейн вздохнул. Ему не нравилось об этом рассказывать. Но, возможно, это могло помочь Курту.       ─ Мне было четырнадцать. Я только совершил каминг-аут для своей семьи и, хотя, мои родители не были рады, они не отрекались от меня и не делали ничего подобного. Я думаю, что они просто не понимали, что это для меня значило. Ты знаешь, возможно, они подумали, что я сделал такой выбор, чтобы взбунтоваться против них или типа того, ─ объяснил Блейн. Курт крепче сжал его ладонь, накрывая второй ладонью руку Блейна, чтобы показать свою поддержку.       Мой старший брат Купер всегда меня поддерживал, но я всегда предполагал, что возможно он испытывал облегчение от того, что я не буду соревноваться с ним за девчонок в Лайме, ─ пошутил Блейн, но Курт не рассмеялся. Он понимал, почему Блейн пытался шутить, и крепче сжал его ладонь.       ─ Тем летом я поехал в Атлантик Сити вместе с родителями. Это была хорошая поездка, много солнца и веселья, как они говорили. Большую часть времени я проводил на пляже с людьми, с которыми там познакомился. Я думал, что один парень был очень милым и, казалось, что я ему понравился, но я кое-чего не понял. Я ему нравился, потому что у меня были деньги, которые я мог тратить. Я покупал всем мороженное, конфеты, водил всех на горки и все такое. В то время я об этом не задумывался, но всегда платил я. Однажды ночью я гулял с ними, и мы решили пойти на колесо обозрения. Там были кабинки для двоих; я купил всем билеты, и когда мы выстраивались, я стал так, чтобы стоять рядом с парнем, который мне нравился. Мы сели в кабинку, и когда оказались на самом верху, я был так взволнован, что наклонился и поцеловал его в щеку. Он ничего не сказал, странно на меня посмотрел, и я был так потерян. Когда мы оттуда вышли, то не разговаривали весь вечер.       Следующая ночь была последней перед моим отъездом домой, и вечером я пошел на пляж. Кто-то позвал меня по имени, и я обернулся, но там был лишь ребенок. Я улыбнулся ему, думая о том, что он хотел сказать мне что-то милое, но другие ребята схватили меня и утащили под какие-то доски. Они удерживали меня, а тот ребенок… взял нож и вырезал… ─ Блейн не мог закончить предложение, его рука метнулась к животу, где шрамы показывали такое ненавистное слово. На протяжении трех лет он все время держал эмоции под контролем, и сейчас весь ужас накрыл его, полностью парализуя. Он начал плакать и знал, что потерял контроль, но он не хотел, чтобы Курт видел его в таком состоянии.       Он развернулся и прижал колени к груди, обнимая их руками, чтобы хоть как-то удержаться. Он лежал там, пытался не трястись, когда его талию обвила рука, прижимая ближе к теплому телу. Блейн закрыл глаза и позволил Курту это делать, не зная, поможет ли это, ведь сам не знал, как успокоиться. Но это чувствовалось приятно ─ эта поддержка, когда его обнимали и тепло от кого-то, кому было не все равно. В ответ он обнял Курта, зарылся в одеяло, пытаясь перестать плакать.       ─ Блейн, все хорошо. Это не было твоей ошибкой. Мне очень жаль, что это произошло с тобой, и мне жаль, что сегодня чуть раньше я был с тобой так груб, когда ты пытался мне помочь. Я думал, что ты меня осуждал, потому что я гей, но честно говоря, я осуждал тебя, потому что сам сделал предположения насчет твоей ориентации и социального статуса… и, ну, всего остального. Блейн, пожалуйста, прими мои извинения, ─ сказал Курт.       Блейн развернулся в руках парня, чтобы посмотреть ему в глаза. Его глаза сияли, и он смотрел на Блейна очень серьезно.       ─ Курт, все хорошо. Я тебя прощаю. Давай не позволим этому стоять между нами, хорошо? Я так устал и хочу просто поспать. Ты не против? Я могу пойти в комнату Купера, если тебе не комфортно рядом со мной. Возможно, мы играем за одну команду, но это не значит, что мы должны притворяться, что нам комфортно спать друг с другом, если это не так.       ─ Я запутался, ─ сказал Курт. ─ Я думал, что ты не против, что мы так лежим, но если это не так… просто скажи.       ─ Ох, я не это имел в виду! Мы оба запутались, правда? Мне комфортно здесь оставаться, если ты не против. Твоя очередь.       ─ Я не против, того, чтобы мы лежали вместе. Ладно, иди сюда, ─ сказал Курт нежным голосом, и Блейн придвинулся ближе в его объятиях.       Спустя пару минут Блейн собрал свое мужество и спросил.       ─ Курт, расскажи мне.       Курт хотел сделать вид, что не понял, о чем была речь, но ему это не удалось. Он знал, о чем Блейн его спросил и после того, как парень рассказал ему свою историю, было бы нечестно утаивать от него свою историю.       ─ Мне было семь, и моя жизнь была чудесной. Я пек печенье со своей мамой, она учила меня играть на пианино, и мы вместе пели. Но потом неожиданно она стала много спать. Очень много. Меня это огорчало, но в том возрасте какой ребенок может понять поведение взрослых? Мне никто ничего не говорил до самого конца. Так что в восемь лет я стоял рядом с отцом и сыпал горстку земли на гроб мамы. Жизнь больше никогда не была прежней.       Я учился в старшей государственной школе, а не в каком-то элитном раю. Так что не стоит говорить о том, что каждый день надо мной издевались. Некоторые дни были сложнее, и какое-то время я чувствовал себя беспомощным, но потом я присоединился к хоровому кружку, и моя жизнь стала относительно нормальной. Но с тем, как я одевался, пел… всегда ходили слухи, что я гей, и я их не опровергал. Я имею в виду, что я гей, и я не собираюсь отрицать то, кем я являюсь, я просто не хочу это обсуждать. Был один придурок, который больше всех меня донимал, толкал на шкафчики, делал мне подножки, обливал слашами в лицо. Однажды я так сильно разозлился, что последовал за ним в раздевалку, чтобы все ему высказать.       Он отвечал мне, а потом толкнул и я отшатнулся. Я думал, что он меня ударит… но он меня поцеловал. Это была самая худшая вещь, которую сотворили со мной в школе. На вкус он был как урна, как и все в футбольной команде он жевал табак. Это было так ужасно… Но все стало еще хуже. Каждый день он спрашивал меня, рассказал ли я кому-то об этом. Словно я бы это сделал. Серьезно? Кому бы я рассказал? Тем не менее, он был таким параноиком, и когда он дошел до грани, то сказал, что убьет меня. И я ему поверил. На прошлой неделе я с ним подрался. У меня была эстафетная палка с тренировки по черлидингу, и когда он ко мне подошел, я ударил его этой палкой. Между ног. Меня отстранили от занятий, но его исключили за то, что он мне угрожал.       Когда я забирал свои вещи из шкафчика, ко мне подошли двое моих учителей. Я думал, что они выведут меня с территории школы, но это было не так. Они пришли, чтобы отвезти меня в больницу. У моего отца случился сердечный приступ, и он был в коме.       ─ Тогда я и принял это решение… если он умрет, мне некуда идти. Если он будет жить, то узнает то, что я так долго скрывал. Блейн, я не знаю, что делать. Я не хочу умирать, но что же тогда делать? ─ теперь Курт плакал, но очень тихо, положив голову на плечо Блейн, пока тот поглаживал его по волосам.       ─ Курт? Ты не один. Я рядом. Самое время подумать о том, как с этим справиться, и я обещаю тебе, что буду рядом. Я буду рядом с тобой. Если ты решишь, что тебе будет проще рассказать все отцу, если я буду держать тебя за руку, я буду рядом. Курт, я дам тебе всю свою поддержку. Честно слово.       Когда Блейн закончил говорить, в глазах Курта снова стояли слезы. Он всем сердцем желал, чтобы все было так легко, чтобы ощущение от присутствия друга рядом помогло ему, когда он все расскажет отцу. До того, как он успел все обдумать, он наклонился вперед и оставил на губах Блейна чувственный поцелуй, который показал, как много для него значило обещание Блейна.