***
Бальтазар с улыбкой останавливается рядом с диваном, склоняясь над спящим братом и с усмешкой разглядывая его. Несмотря на то, что длины дивана хватает для того, чтобы удобно на нем расположится, Кастиэль поджал ноги к себе, согнув их в коленях. У его младшего брата с детства была такая привычка: сжиматься в клубок при любом удобном случае, чем Бальтазар иногда бессовестно пользовался, сдирая с сонного и ничего не соображающего юноши теплое одеяло. Старший Новак окидывает взглядом фигуру спящего еще раз, подмечая несущественные, но очень типичные для его Кастиэля вещи. Темно-синий галстук художника непозволительно ослаблен, а несколько верхних пуговиц рубашки расстегнуты. Ресницы чуть дрожат во сне, будто ему что-то снится, а растрепанные темные волосы придают ему еще более помятый вид. - Мэтт, - шепчет мистер Новак, обращаясь к стоящему у входа помощнику, - ступай, раздобудь чего-нибудь на завтрак Касу. Уверен, он вчера и не обедал. Надеюсь, миссис Харвелл уже на месте... - Хорошо, - легко кивает водитель перед тем, как быстрым шагом покинуть студию. - Она уже приехала, мистер Новак, - замечает Джо, подходя к мольберту и останавливаясь перед ним. Девушка всматривается в творение младшего Новака, не смея отвести взгляд. Портрет завораживает своей торжественной возвышенностью. Необычностью. Легкостью и, одновременно, некоторой тяжестью, словно ангел, изображенный на ней, лишь пытается взлететь. Тонкая фигура кажется настолько хрупкой и нежной, что сердце девушки трепещет. Но, стоит вглядеться ближе, как взглядом замечаешь, какая гордая, сильная и прямая осанка у ангела, насколько мощны его воздушные крылья. И взгляд, устремленный куда-то за рамки картины. Особенно притягивают внимание глаза: кажущиеся такими настоящими и живыми. И невероятно зелеными. - Ты уже распорядилась, чтобы его подготовили к перевозке? – кивая в сторону полотна, спрашивает директор. - Да, - оборачиваясь к начальнику, подтверждает девушка, не в силах подавить странную дрожь в теле, которую вызвал портрет модели. Кажется, что ангел все еще изучающе глядит в спину, прожигая взглядом светлую блузку. - Отлично. Думаю, не стоит его пока будить, - переводя взгляд обратно на спящего брата, произносит Бальтазар. – Что у нас там сегодня? – деловито интересуется он, направляясь к выходу из студии. - Через полчаса у вас встреча, мистер Новак, - поспешно следуя за шефом, сообщает Харвелл, на секунду задерживаясь у двери, чтобы обернутся и кинуть последний взгляд на диван. Солнечные лучи, падающие на лицо Кастиэля, подчеркивают аккуратные черты лица, а темные ресницы едва заметно подрагивают, завораживая девушку. Легко улыбнувшись, Джо выходит из комнаты, спеша нагнать своего начальника.***
Проснувшись, Кастиэль потягивается и блаженно охает: что-то хрустит, доставляя невероятное наслаждение. Спина ожидаемо болит, впрочем, как и все остальные части тела. Вставая с дивана и начиная разминать конечности, мужчина морщится от тянущей боли – все тело затекло. Подхватывая с дивана бесповоротно измятый пиджак и обреченно натягивая его на себя, Кастиэль осматривается. Портрета уже нет, а к мольберту прикреплен лист бумаги, на котором размашистыми буквами выведено: «Мистер Новак, картину доставят к вам в кабинет в течение часа. Джо Харвелл”. Достав из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон и глянув время, Кастиэль облегченно вздыхает. До прихода мисс Симпс еще более двух часов, а, следовательно, не стоит беспокоиться. Художник проводит руками по лацканам пиджака, пытаясь выпрямить их. Внешний вид после сна на диване оставляет желать лучшего, и сейчас просто необходимо привести себя в порядок. Выходя из студии, Кастиэль почти сталкивается с Мэттом. Несущий в руках поднос, уставленный блюдами, водитель провожает взглядом девушку, спешащую по коридору. Каблуки девушки мерно цокают о мраморный пол, а бедра просто безумно виляют из стороны в сторону. Коэн безуспешно пытается сдержать слюну при виде аппетитной фигуры, и поэтому едва не наступает замершему в нескольких сантиметрах от него Кастиэлю на ногу. - Мэтт! – окликает Новак, отступая на шаг. – “Не хватало еще для полного счастья быть окаченным супом... или что это там?” – мелькает мысль, но, стоит художнику подумать о еде, как все гневные восклицания отступают. Урчание в животе напоминает о том, что хозяину стоило бы о нем побеспокоиться. - Извините, мистер Новак, - произносит Мэтт, спешно останавливаясь и сильнее вцепляясь в поднос. Он безуспешно пытается спрятать виноватый взгляд, вызывая у художника тихий смешок. – Доброго утра. - Тебе тоже, - кивает Кастиэль, не отводя взгляда от подноса в руках водителя. – Тебе уже лучше после позавчерашнего? – участливо спрашивает Новак, припоминая, насколько «зеленым» выглядело лицо водителя, когда тот в прострации лежал в ванной, запрокинув на ее бортик ноги. Сейчас его лицо хотя бы не имеет нежно-зеленого салатового оттенка. - Гораздо лучше. Я принес вам завтрак, мистер Новак, - с улыбкой отвечает Мэтт, собираясь зайти в студию, чтобы поставить поднос на стол. - Подожди, Мэтт, - останавливает его Кастиэль. – В мой кабинет, пожалуйста. Я сейчас приду. - Хорошо! – восклицает водитель, провожая взглядом начальника, а затем направляясь в другую сторону – к его кабинету. Где наверняка должна быть хотя бы одна симпатичная представительница слабого пола.***
Кастиэль взъерошивает волосы, пытаясь привести их хоть в какое-то подобие порядка, а затем, открыв кран, начинает умываться. Прохладный воздух, поступающий из приоткрытого окна, освежает, а журчащая из крана ледяная вода взбадривает, заставляя, наконец, окончательно открыть глаза. Темноволосый мужчина набирает в сложенные лодочкой ладони еще воды и плещет себе на лицо, пытаясь окончательно смыть остатки сонливости. О небольшой уборной, о которой Кастиэль так удачно вспомнил, почти никто не знает. Именно поэтому, чистящий зубы найденной здесь нераспечатанной щеткой, а затем приводящий свою одежду в порядок творческий директор остается незамеченным. Выйдя в коридор, Кастиэль направляется в сторону своего кабинета. Немногочисленные служащие, встречающиеся ему на пути, почтительно здороваются, желая приятного дня. В коридорах необычно пустынно, но ведь рабочий день только-только начинается. Новак останавливается перед дверью, ведущей в приемную Бальтазара. Заглянув внутрь, он улыбается Джо, что перебирает документы за своим столом. - Доброе утро, мистер Новак, - улыбается девушка в ответ, приветствуя начальника. - Ваш брат отсутствует, около пяти минут назад вышел. Встреча с поставщиками... - Спасибо. Я тогда позже ему позвоню... – кивает Новак. – Надеюсь, картину доставят ко мне в кабинет к десяти? Не хотелось бы заставлять мисс Симпс ждать, - озабоченно добавляет он. - Не беспокойтесь, я позвоню им, скажу, чтобы поторопились, - тут же сообщает Харвелл, перекладывая стопку бумаги, поправляя её, а потом переводя взгляд на художника. - Хорошо. Спасибо, Джо, - легко улыбаясь, произносит Новак перед тем, как покинуть комнату. В коридоре мужчина оглядывается, слыша, как его окликают. - Бальт! – увидев своего брата, восклицает Кастиэль, подходя к нему и издали пытаясь определить степень «похмельности». - Ужасно выглядишь, братишка, - улыбнувшись, замечает Бальтазар, указывая пальцем на срочно нуждающиеся в расческе волосы. - Ты выглядел не лучше вчера утром, - усмехается младший Новак в ответ, увернувшись от протянутой к голове руки. - Это подло, - покачав головой, произносит Бальтазар, угрюмо поджимая губы. – Ладно, я тебя зачем искал... Мы с Мэттом едем в соседний город по делам. Не задерживайся сегодня на работе как вчера, ладно? – в его глазах строгость, и художник осознает, что это не просьба, а приказ. - Хорошо. Удачной поездки, Бальтазар, - кивает Кастиэль, нахмурив брови. Брату все-таки удалось растрепать волосы своей шаловливой ручонкой. - До встречи, Кас! Я, скорее всего, вернусь завтра утром. Кастиэль, проводив взглядом удаляющегося быстрым шагом брата, отправляется в сторону своего кабинета. Несколько минут спустя, открыв дверь и зайдя в приемную, Новак удивленно замирает, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Мисс Фостерс, не заметившая или же сделавшая вид, что не заметила зашедшего шефа, медленно выпрямляется, отставляя небольшую лейку, из которой она несколько секунд назад поливала цветок. - Доброе утро, мистер Новак, - улыбаясь уголками губ, произносит Роуз. Макияж девушки кажется еще более кричащим, чем вчера. Полные алые губы кривятся в вежливой, но явно ненатуральной улыбке, пушистые, длинные, непроглядно черные ресницы, обрамляющие глаза томно моргают, вызывая у мужчины желание позорно убежать в неизвестном направлении. Но это не самое ужасное. Самое ужасное – это короткое платье, обтягивающее фигуру девушки, словно вторая кожа. Кастиэль не представлял, как можно ужаться до таких размеров и при этом умудряться дышать. - Доброе утро, мисс Фостерс, - произносит художник подрагивающим голосом, отводя взгляд, а затем быстрым шагом направляясь к двери, ведущей к своему кабинету. Лишь бы не видеть этот ужас, гордо именующий себя секретаршей. - Мистер Новак, может, кофе? – вслед ему восклицает девушка, откидывая прядь волос с лица и вызывающе качнув бедрами. Художник сглатывает, будто бы слыша, как скрипит обтягивающая все выпуклости ее фигуры ткань. Даже в воображении звук получается не самым приятным. - Зеленый чай без сахара, пожалуйста. Холодный, - не оборачиваясь, отвечает Кастиэль, быстрым шагом влетая в свой кабинет, а затем запирая дверь. Если вчера секретарь вызвала лишь легкое раздражение своим кричащим макияжем, то сейчас... это начинает переходить все границы. Эта девчонка просто издевается над несчастным художником, не терпящим такое… такое неуставное безобразие и абсолютную безвкусицу во всем, что касается внешнего вида.***
Вытерев губы белоснежной салфеткой, а затем, бросив её на поднос, Кастиэль сдвигает его на край стола. Откинувшись на высокую спинку кресла, он прикрывает глаза, довольно щурясь. Миссис Харвелл всегда готовила просто божественно, но сейчас, после почти целых суток, за которые он съел всего несколько кусков пирога – её еда кажется еще более вкусной. Даже божественной. Художник с трудом сдерживает сытое икание, блаженно вздыхая. Дверь с едва слышным шорохом открывается, и в кабинет вплывает секретарь с подносом, на котором стоит чашка с ожидаемым Кастиэлем чаем. Каблуки громко цокают по полу. Походка девушки тоже оставляет желать лучшего: если она и дальше будет так недвусмысленно вилять бедрами, то разнесет половину кабинета. Роуз приближается к столу с легкой улыбкой на полных губах. - Спасибо, - благодарно произносит Кастиэль, стараясь смотреть куда угодно, только не на явно недовольную таким невниманием к себе девушку. В следующее мгновение Фостерс, подвернув каблук, падает, роняя поднос. Перелетевшая почти весь стол чашка разбивается о его край, осыпая осколками пол и поверхность стола. Холодная жидкость стекает вниз по штанинам, заставляя Кастиэля вздрогнуть и невольно охнуть от неожиданности. - Простите! Я такая неловкая... – восклицает девушка, поднимаясь, и, подлетев к столу, начинает собирать осколки. Несколько секунд требуются Новаку, чтобы прийти в себя, а за это время Роуз уже тянется к нему с салфеткой, нашептывая что-то. - Не нужно! – вскакивая с кресла и едва ли ни отшатываясь от секретарши, произносит Кастиэль, выставив перед собой руки. Девушка удивленно моргает, переводя взгляд с салфетки, все еще сжимаемой ею в руке, на мокрые штанины начальника. Что-то в ее жадном взгляде художнику не нравится, и он опасливо делает незаметный шаг назад. - Я сам. Заберите подносы, пожалуйста. Роуз кивает, быстро собирая несколько крупных осколков, лежащих на столе, а затем, подхватив оба подноса, быстро выходит из кабинета, плотно прикрывая за собой дверь. В ее походке видна нервозность и явная обида. Кастиэль, проводив её хмурым взглядом, косится на свои брюки, а затем недоверчиво переводит взгляд на то место, где Фостерс умудрилась подвернуть ногу. Неприятные ощущения вырывают его из размышлений, заставляя направиться на поиск обогревателя. Возможно, хоть так удастся высушить безнадежно мокрые штаны. “А ведь скоро встреча с мисс Симпс...” – проносится паническая мысль, когда Кастиэль открывает очередной шкаф.***
Открыв дверь, Дин натыкается взглядом на замершую у двери, ведущей в кабинет Кастиэля, девушку. Обтягивающее платье на ней кажется на два размера меньше, чем нужно, создавая неприятное впечатление. Девушка оборачивается, замечая вошедшего в кабинет менеджера. Выражение её лица мигом меняется, но Винчестер уже заметил на нем непонятные ему выжидающее нотки. Почему-то ему вспоминается кот из мультика, который, расставив ловушку, ожидает мышь. Кажется, кот в этих мультиках всегда проигрывал. - Доброе утро, мистер Винчестер, - произносит светловолосая девушка, подходя к своему столу, а затем опускаясь на стул. – Простите, но мистер Новак... - Я зайду, - безапелляционно заявляет Дин, пересекая приемную и резко открывая дверь, ведущую в кабинет к своему непосредственному начальнику. Девушка кричит ему что-то вслед, явно возражая, но Винчестер, не слушая ее, заходит в кабинет, захлопнув за собой дверь. Открывшаяся перед ним картина ошарашивает: Кастиэль сидит за своим столом, откинувшись на спинку кресла и кутаясь в свое серое пальто. Высоко поднятый воротник пальто подчеркивает немного острые скулы Новака, а уже привычно растрепанные волосы придают Кастиэлю какой-то домашний, забавный вид. - Дин! - восклицает художник, еще тщательнее кутаясь и странно зардевшись. Тонкие пальцы легко касаются лацканов пальто, пробегая по большим черным пуговицам. - Доброе утро, Кас, - легко улыбнувшись и непонимающе глядя на кутающегося в верхнюю одежду шефа, произносит Винчестер. Солнечные лучи попадают в кабинет сквозь большие окна, и в пальто, скорее всего, сидеть очень жарко. – Что-то случилось? - Если не считать того, что меня окатила чаем секретарша... то все в порядке! – хмыкает Кастиэль, отвечая на улыбку помощника немного хмурым взглядом. - Ты... – ошарашенно произносит Дин, подходя ближе к столу. – В порядке? - Ожога нет, к счастью, я люблю пить зеленый чай холодным... – устало прикрывая глаза, отвечает Кастиэль. – Только вот картину, судя по всему, придется тебе отдавать самому. Сомневаюсь, что брюки успеют высохнуть, - легким кивком головы указывая на обогреватель за своей спиной, продолжает художник. - Ты... без штанов? – еще более удивленно спрашивает Дин, переводя взгляд с обогревателя, на котором сушатся брюки, обратно на Кастиэля. В его голове пролетает множество картинок не совсем этичного содержания. И менеджер старается сделать абсолютно равнодушный вид, однако у него ничего не выходит, как только он представляет, что Новак сидит в кресле в одних... - Разумеется, - непонимающе смотря на помощника, отвечает художник. – Они ведь мокрые. Логика Кастиэля Винчестеру нравится. Дин подавляет в себе желание наклониться и заглянуть под стол, чтобы убедиться во всем вышесказанном самому. Наверное, принципиальный Кастиэль не поймет его стремления лицезреть голые ноги своего начальника. Бросив быстрый взгляд на наручные часы и увидев время, Дин, нахмурившись, произносит, стараясь сделать так, чтобы голос его не дрожал: - Да, высохнуть так, - менеджер с ухмылкой кивает на обогреватель, - они вряд ли успеют. К тому же, ты скорее спалишь все здание, чем это случится. Давай их сюда. - Зачем? – бровь Новака изгибается, взлетая вверх. Ему не хочется окончательно расставаться со своими штанами и проводить энное время, сидя взаперти в своем кабинете в одном нижнем белье. Перспектива далеко не радужная, стоит отметить. - Сейчас помощник все устроит, - с усмешкой отвечает Дин, гордо вздергивая голову и принимая позу Супермена. Новак невольно улыбается. – У меня есть знакомый, работающий в химчистке недалеко отсюда... Он что-нибудь придумает. - Даже не знаю, как тебя благодарить, - поднимаясь с кресла, произносит Кастиэль, спешно запахивая пальто. Дин провожает его жадным, полным голодного блеска взглядом, видя, как начальник снимает брюки со своеобразной сушилки, а затем, свернув их, возвращается к столу. – Секунду, Дин... – продолжает Новак, кладя брюки на столешницу, а затем подходя к одному из шкафов. Винчестер завороженно следит за каждым его шагом: виднеющиеся из-под полы пальто черные короткие носки сильно выделяются на фоне бледной кожи, покрытой черными волосками. Когда Кастиэль, выудив из недр шкафа черный пакет, оборачивается, тяжелая ткань слегка приподнимается, обнажая ногу почти до колена. Менеджер думает, что вот-вот скончается от спермотоксикоза и пытается зажмуриться. Вот только глаза отказываются закрываться, изучая бледную, фарфоровую кожу маниакальным взглядом. Незаметно для себя Дин проводит языком по неожиданно пересохшим губам, а затем смотрит на лицо шефа, задерживая взгляд на его глазах, и изо всех сил удерживаясь от того, чтобы снова не опустить его вниз. Эта нога твоего начальника, Дин. Не твоя. И принадлежит она ему. Не тебе. - Вот, - подходя ближе, а затем легким движением отправляя штаны в пакет и протягивая его помощнику, произносит Кастиэль. – Еще раз спасибо, Дин. - Ну что ты, Кас. Это моя работа, - кивает Винчестер, с натянутой улыбкой принимая пакет. – Жди здесь, я быстро! – добавляет он перед тем, как быстрым шагом практически вылететь из кабинета, оставив художника удивленно хлопать глазами.***
Выйдя из кабинета и увидев секретаршу на все том же месте – под дверью, Дин усмехается. Его сердце все еще колотится в груди, а узел внизу живота развязываться даже не думает. Все мысли сосредоточены на Кастиэле, стоящем в одном пальто посреди кабинета, и о его стройных, бледных ногах. - Мисс Фостерс, можно вас на несколько слов? – вспомнив, наконец, как зовут девушку, спрашивает менеджер, злорадно улыбаясь. - Конечно, мистер Винчестер, - кивает секретарь Новака, поправляя прядь волос. – Что-то случилось? Взгляд Дина мимолетно задерживается на ярко-красных длинных ногтях девушки.– “Интересно было бы посмотреть, как она умудряется печатать ими...” - Да. Вас переводят, мисс Фостерс. Пожалуйста, зайдите в отдел кадров к мистеру Смиту, он сообщит вам, куда именно, – Дин наблюдает за тем, как меняется лицо секретаря, а затем добавляет, растягивая собственное удовольствие: - Советую привести себя в порядок. Ваш внешний вид неприемлем, и если добродушный и неконфликтный мистер Новак вам ничего не сказал, это еще не значит, что мистер Смит отреагирует так же! Роуз обиженно поджимает губы, срывая свой плащ с вешалки, после чего, подхватив сумку, вылетает из приемной, громко цокая каблуками. Винчестер, проводив её взглядом, качает головой, а затем быстрым шагом направляется прочь из кабинета. Помимо того, что нужно сходить в химчистку, еще нужно совершить несколько звонков и успокоить расшатавшиеся после увиденного нервы. Достав телефон из кармана пиджака, менеджер набирает номер своей секретарши. - Мистер Винчестер? – спустя несколько гудков раздается из трубки женский голос. - Доброе утро, Эстер. Ты уже на работе? – интересуется Дин, попутно кивая здоровающемуся с ним сотруднику. - Да, я уже поднимаюсь, - отвечает девушка. - Отлично. С сегодняшнего дня ты сидишь в приемной мистера Новака, Эстер. - Хорошо, мистер Винчестер, - голос Льюис звучит немного удивленно, но лишних вопросов она не задает. Именно это и нравится Дину в своей сотруднице, помимо её профессиональности – она никогда не задает лишних вопросов. - Спасибо, Эстер, - произносит Винчестер. – До встречи! Положив трубку, а затем, спрятав телефон в карман, Дин успешно входит в очередной поворот, облегченно вздохнув. Сейчас, когда накрашенная, словно девушка легкого поведения секретарь “устранена” от Кастиэля, он действительно чувствует облегчение. И он вовсе не думает, что настолько интеллигентный и умный Новак покусится на неё. Просто, глядя в её хитро прищуренные глаза, и наблюдая за тем, какие взгляды она бросает на дверь кабинета Кастиэля, и как многозначительно торчала кверху ее задняя часть, когда Фостерс подглядывала в скважину замка... Дину начинало казаться, что еще немного, и она просто завалит хрупкого художника, прямо там, на широком столе. Поморщившись, мужчина отогнал от себя картины, возникающие в воображении. Ничего против стягиваемого с Кастиэля пальто он не имел. Но не когда это делала раскрашенная, словно индеец, вышедший на тропу войны, секретарша.