Сердце Геллигарда

Я что-то кричала. Я точно помню, что кричала от боли, но боль была как будто не моя, словно её вынули из меня и поместили в небольшой хрустальный шар. Почти такой же шар был у Мередит, нашей соседки. Она работала актрисой в местном театре и каждый год на ярмарку наряжалась гадалкой. Мы с Лэтти несколько раз бегали в её палатку послушать шуточные предсказания на будущий год. Только сейчас в темноте я не видела ни Мередит, ни её палатки… А вот хрустальный шар был. Он словно висел в воздухе, и в нём действительно отражались события моего прошлого… Там был Лизандр. Я видела кровь на его виске и бледные губы, шепчущие какое-то заклинание… Блёклые оранжевые искры Кастиэля сквозь снежный вихрь… И глаза… изумрудно-зелёные глаза Кентина, смотрящие с такой ненавистью и злобой… Меня охватывали страх и смятение. Боль увеличивалась и тёмным облаком пульсировала внутри, пытаясь заполнить весь шар целиком. Хрупкие стенки готовы были вот-вот расколоться, и затопить темнотой всё до основания. Я чувствовала, что нужно как-то сдержать эту тьму, остановить, словно именно от меня сейчас зависела жизнь моих друзей. — Не бойся, — услышала я вдруг уже знакомый хрипловатый голос, — тебе это под силу! Я оглянулась, но никого не увидела, вокруг было темно. — Ты сможешь! — снова повторил невидимка. — Так нужно! Это твоя судьба! Всё правильно. Так и должно быть! Может, в этом и есть моё предназначение?! Я повернулась, резко схватила шар двумя руками и прижала его к груди. Вот сейчас он расколется от напряжения, разорвёт мою грудную клетку, и вся непроглядная тьма, что успела скопиться в нём достанется мне одной. Ну и пусть! Зато она больше никому не сможет навредить. Я зажмурилась. Шар в моих руках был очень тёплым и как будто живым. В нём что-то переворачивалось, шуршало и взрывалось, но вдруг в одно мгновение всё затихло, и до меня донеслось неясное приглушённое сердцебиение… Бу-туп… бу-туп… Сначала неровное, а затем более чёткое и ритмичное. Бу-туп, бу-туп, бу-туп… Я открыла глаза. Шар снова стал совершенно прозрачным, и внутри него, в самом центре, действительно билось хрустальное сердце, с каждым новым ударом окрашивая стеклянную оболочку одним из цветов радуги. — «Как Однажды Жак-Звонарь Головою Снёс Фонарь»! — я насчитала их ровно семь. — Радужный Кристалл?! Разве такое возможно?! — Конечно, — тихо отозвался невидимый собеседник. — Но я думала, что он убьёт меня! — Никогда, моя девочка! Сердце Геллигарда не навредит тебе, ведь оно — твоё! — Кто ты? — наконец решилась спросить я. — Тот, кто поможет в трудную минуту. Мы встретимся с тобой очень скоро. А пока запомни, Радужный Кристалл может служить добру или злу. Слишком многие хотят заполучить его силу. Будь осторожна и не верь никому!

***

Я открыла глаза. Хрустальный шар исчез. Моя ладонь покоилась на груди, и я слышала только собственное учащённое сердцебиение. Сон. Снова сон… Я огляделась. Постель, на которой я лежала, была отгорожена от остальной комнаты непроницаемым нежно-лиловым пологом. Он казался абсолютно невесомым, словно туман, и колыхался от малейшего движения. Как только я приподнялась, занавеска затрепетала, и в образовавшемся проёме появилась голова Кентина. — Уже проснулась? — ласково улыбнулся парень. — Ты?! — я схватила первое, что попалось под руку, и в итоге замахнулась на него плюшевой подушкой. — Тише-тише, — Кентин примирительно поднял руки вверх, — только не убивай! — Где Лизандр и Кастиэль? Что ты с ними сделал? — Опять ты про них, — вымученно закатил глаза Кентин. — Они же тёмные хранители! А значит, ребята крепкие! Что им будет?! Посидят немного в темнице, успокоятся… — Отпусти их немедленно! — Ага, бегу и спотыкаюсь! Хочешь, чтобы эти ненормальные весь замок в щепки разнесли! Они ведь действительно сильные! — Замок? — я поднялась и оглядела небольшую, но очень искусно и дорого обставленную комнату, вокруг были сплошь позолота и бархат. — Мы что, в Солнечной крепости? — Да, — снова улыбнулся Кентин. — Добро пожаловать домой, принцесса! Ты так ничего и не поняла? Я отрицательно покачала головой. — Не поняла, почему можешь читать мои мысли? Не поняла, почему я всегда… — он болезненно скривился, — почти всегда рядом, когда тебе нужна помощь? — Я спрашивала тебя о заступниках, но ты сказал, что мне это не под силу… — Просто, потому что это я — твой заступник! — Заступники есть только у членов королевской семьи и кровно связаны с ними… Кентин утвердительно закивал. — Хочешь сказать, что… — я растерянно присела обратно на кровать. Кентин сел рядом, всё ещё опасливо глядя на подушку в моих руках. — Понимаешь, дело в том, — начал он, тщательно подбирая слова, — что у королевы Маргариты родилась двойня, и первой на свет появилась девочка. Она-то и унаследовала дар своего отца, короля Стефана, а значит, и трон по праву рождения. Мальчик родился вторым и стал её заступником. — Ты хочешь сказать, что эта девочка — я? Я принцесса и наследница Геллигарда?! А ты, значит, мой брат и заступник?! Кентин снова кивнул. — Но этого не может быть, ты ведь Тёмный Принц! Ты племянник Димитрия! — Линн, они со Стефаном были братьями! Логично, что я его племянник! А ты племянница… — Это неправда, — может, я и нуждалась в родственниках, но такие мне точно были не нужны. — Ты снова меня обманываешь? — Я никогда тебя не обманывал, — обиделся Кентин. — Только пытался защитить! — Защитить?! То есть этим ты занимался, до жути напугав меня там, в пещере, на Монтигаласе?! — Это был спектакль для твоих друзей! — парень показал в воздухе кавычки на слове «друзей». — Хранителям это не помешает. Я им не доверяю, и они должны знать об этом. Тебя я вовсе не хотел пугать. Извини. Кентин протянул руку, чтобы коснуться моего плеча, но я снова замахнулась на него подушкой: — Я ещё не решила, верить тебе или нет! — Линн, меня воспитывали с мыслью, что моя жизнь целиком и полностью принадлежит тебе. Ты можешь во всём на меня положиться! Я исподлобья покосилась на парня. А вдруг он говорит правду?! Ведь его зелёные глаза с первой нашей встречи показались мне родными. И аромат корицы, даже сейчас лёгким облаком исходивший от Кентина, был очень знакомым и напоминал о доме и крёстной… Тётя Агата! Я ведь здесь ради неё. И мне нужно поговорить с Димитрием, кем бы он мне там ни приходился! — Дядя уже давно ждёт встречи с тобой, — согласно кивнул Кентин. — Перестань читать мои мысли! — Перестань бояться, принцесса! Геллигард — твой дом, и здесь тебе ничего не угрожает! Он поднялся и распахнул дверь в тёмный коридор, который после ярко-освещённой комнаты показался мне мрачным и унылым. Серые каменные стены взмывали ввысь на несколько метров и терялись в темноте свода, куда не доставали своими пляшущими тенями редкие факелы. Окон не было. Вместо них по обеим сторонам висели хмурые масляные портреты выше человеческого роста, отчего лица изображённых на них людей невозможно было рассмотреть. Каждый шаг, многократно повторённый обманчивым эхом, создавал иллюзию, что мы с Кентином не одни в этом пустынном коридоре. Или это не иллюзия? Сердце забилось с такой силой, что могло запросто сломать пару рёбер. Я втянула носом воздух, пропитанный сыростью и грибами, и медленно обернулась. Факелы отбрасывали на пол и стены подвижные фигурные блики. Какое там заклинание нужно произнести, чтобы Тени проявились? «Синэ умбра!» — неожиданно подсказал Кентин и подошёл ко мне сзади. Я замерла не в силах пошевелиться, чувствуя, как он почти касается грудью моей спины. — Смотри, — тихо произнёс парень, уткнувшись подбородком мне в плечо. — Синэ умбра! Пульсирующая волна прокатилась от нас до другого конца коридора и вернулась обратно. Пламя факелов заискрилось, и прямо передо мной появились две Тени. Это были близнецы! — Да Вы издеваетесь! — не сдержалась я. — Простите, Ваше Высочество! — они оба тут же скинули капюшоны. — Мы не хотели Вас напугать! — Интересно, что будет, когда Вы трое захотите это сделать?! Меня удар на месте хватит?! — Принцесса, прошу, успокойся, — ласково произнёс Кентин, развернув к себе за плечи. — Не смей меня больше так называть, — вспыхнула я и скинула его руки. — Сейчас я пойду и поговорю с твоим дядей. Выясню, где моя тётя, и вернусь с ней домой! К себе домой! В уютную квартирку, подальше от Геллигарда, Радужного Кристалла и всяких Теней! — Хорошо-хорошо, — Кентин снова поднял руки вверх. — Тем более, что мы уже пришли. Он кивнул в сторону высокой двери, украшенной кованым орнаментом. — Идём? — Нет! Одна пойду! — я взялась за позолоченную ручку и решительно дёрнула дверь на себя…