Pax Americana / Американский мир

      Они очень долго ждали поезда, который отвезёт их обратно на Колумбус-Сёркл. Шерлок мерил шагами платформу, сверяясь с часами каждые тридцать секунд, как будто от этого поезд приедет быстрей. В метро не было сигнала сети, в ином случае Джон бы подумал, что Шерлок читает входящие сообщения; казалось, он сделает что угодно, чтобы игнорировать Ватсона, и очевидное напряжение, которое образовалось между ними.       Прежде чем покинуть парк Форт Трайон, Шерлок предложил прогуляться снаружи музея. Он хотел показать Джону экстерьер здания и заметить, что это - самое видное здание во всем северном Манхэттене. Ватсон кивал и издавал одобрительные звуки, но особо не уделял внимание их окружению. Джон отпустил руку Шерлока, некоторое время плетясь за ним. Ему нравилось наблюдать, как уверенно он идёт, замечая, как под пальто от Belstaff прорисовывались его плечи и фигура. Боже, это моя жизнь. Этот мужчина - мой лучший друг, партнер, и сейчас я бы не хотел быть ни с кем другим, особенно в самом ярком городе мира.       Догнав Шерлока, Ватсон вновь взял его за руку и прижался к нему ближе.       - Спасибо, что привёз меня сюда       - Я подумал, что тебе понравится. Клойстерс всегда был моим любимым местом.       - Я не только это имею в виду, - сказал Джон, указывая на здание музея. - Я имею в виду... все это. Поездку. Нью-Йорк. Отель. Бал. Костюм. Спасибо, - последнее слово было тихим и мягким, отчего у Шерлока защемило в груди.       - Всегда пожалуйста, - быстро ответил Холмс, не желая предавать чувство удовольствия от того, что Джон поехал с ним в Нью-Йорк, принял его и все сложности, вытекающие из отношений с детективом. Внезапно Шерлоку захотелось, чтобы Джон молчал. Ему не хотелось заводить ещё один разговор о них; он себя в них чувствовал неопытным, слишком инфантильным, говоря о том, что они значат друг для друга, не зная, что ответить. В этой сфере - в любовных делах - у него не было опыта. Давай вернёмся в отель и предадимся телесным удовольствиям, подумал Шерлок.       Они добрались до метро, не готовые к длинному напряжению, которое последует за этим. Когда, наконец, они сели в поезд, Шерлок был готов крушить все вокруг от напряжения. Единственная вещь, удерживающая его от этого - колено Джона, упирающееся в его ногу. Джон глазел по сторонам, рассматривая других пассажиров. Хоть он и привык к разнообразию пассажиров в Лондоне, Нью-Йоркский метрополитен же побил все рекорды по разношёрстности своих обитателей. Когда они сели на поезд рядом с парком Форт Трайон, внутри были в основном белые мужчины и доминиканские домохозяйки. Джону было очень не по себе, но Шерлок не обращал внимание на окружение. Когда поезд остановился на 168th Street - та станция, на которой расположен колумбийская медицинская школа и больница Пресбитериан - вагон заполонил медперсонал: молодые мужчины и женщины разного цвета кожи. Джон постарался запомнить эту станцию, помня, что они с Шерлоком ещё вернутся сюда через пару дней в анатомическую лабораторию.       Им пришлось расталкивать других пассажиров на пути к выходу из вагона на Колумбус-Сёркл. Был час-пик, почти время ужина, но ни Шерлок, ни Джон не были голодными. Они быстрым шагом направились в отель Хадсон, не глядя друг на друга и не разговаривая, и, когда дошли до двери в свой номер, Шерлок открыл ее электронным ключом.       Когда они наконец попали внутрь, у Джона было лишь одно мгновение, чтобы снять шапку и пальто, прежде чем Шерлок прижал его к стене, пригвоздив его запястья своими руками. Поцелуи детектива были жесткими, они застали его врасплох, но возбудили быстрей, чем Джон думал. Мы совсем как пара чертовых подростков, подумал он, и это была последняя ясная мысль в его голове. Язык детектива скользнул к нему в рот, и доктор понял, что хочет Шерлока прямо сейчас, и «прямо сейчас» - это не достаточно быстро. Он пытался вырваться, но Холмс держал его крепко, продолжая целовать с неистовой яростью. Столкновение их губ было почти болезненным; Джон чувствовал соленый вкус рта детектива, грубую кожу над его губой, потрескавшуюся поверхность самих губ.       Он так хотел Шерлока, боже, как же он его хотел. Однако он не представлял в воображении, как он его хотел. С женщинами было проще; как бы Джону ни хотелось в этом признаться. Но было всегда проще, когда была возможность обоюдного наполнения, или физического объединения - всегда, всегда когда он находился в постели с женщиной. Было не важно, нравится ли ей куннилингус, или она любит внезапно ублажать мужчину руками; они оба знали, что в конце вечера она раздвинет перед ним ноги, и он войдёт в неё - это имело значимость. По крайней мере, с ним всегда так было. И сейчас он был смущён и немного в замешательстве, так как у него перед глазами все эти дни было то, что он делал с женщинами, а не то, что он делал с Шерлоком, отчего он это не считал «настоящим» сексом. Это его беспокоило, потому что Шерлок внезапно стал чрезвычайно важен для него - возможно, самым важным человеком в его жизни, и ему так хотелось разделить с ним всего себя.       Шерлок откинул в сторону кардиган Джона и расстегнул верх его рубашки. Пробежал пальцами по волосам на груди доктора, посасывая кожу на его шее и легко крутя сосок между длинных пальцев. Джон всхлипнул; его колени дрожали: он хотел, чтобы Шерлок остановился, и в то же время не останавливался. Он не был уверен, что сможет ещё простоять на ногах, поэтому он оттолкнул детектива от себя достаточно твёрдо и решительно, чтобы вывести из состояния похотливого транса.       - Джон? - непонимающе спросил Шерлок. Выражение его лица было сложно прочитать: похоть, о да, но она была смешана с чем-то ещё. Сомнение? Волнение?       - Джон, - повторил Холмс.       - Прости, я больше... не могу стоять, Шерлок. Пошли в спальню, - Холмс последовал за Ватсоном, по пути развязывая галстук-бабочку и ремень, снимая с себя одежду так быстро, как только мог. Они оставили за собой валяющуюся одежду между гостиной и спальней.       Джон добрался до кровати первым, быстро перевернувшись на спину, прежде чем Холмс навалился на него сверху. Они были полностью голыми. Жар их тел смешивался, соприкосновение их грудных клеток, бёдер и ног было чересчур для Шерлока. Я хочу тебя, Джон. Хочу во всех смыслах. Хочу сделать своим. Хочу...       - Хватит думать, Шерлок, - шикнул Ватсон, когда почувствовал, что частота поцелуев уменьшилась. - Целуй меня. Целуй...       Вместо этого Холмс ловко перевернул доктора на живот и встал на колени перед его задницей. Когда Джон почувствовал, что Шерлок навалился на него и как его тестикулы касаются верха его ягодиц, он довольно выдохнул. Нет, он не станет. Не станет, не сейчас, ещё рано. Он не знает...       Шерлок наклонился вперёд и покрывал плечи и шею доктора легкими дразнящими поцелуями, прижимаясь торсом по всей его спине. Сменив позицию, Холмс теперь мог с лёгкостью просунуть свой член между его ягодиц, вызвав у доктора стон. Это не так возбуждало Джона - хотя между ними была определённая искра - как представление о том, как напряженная головка члена детектива трется об него, как напористый и возбужденный член давит на его анус. Ватсон попытался повернуть голову, чтобы посмотреть на происходящее, но руки Шерлока вовремя его поймали и пригвоздили к матрасу.       - Тише, - успокоил детектив. - Замри. Расслабься. Я хочу... хочу кое-что попробовать.       - Шерлок, - начал протестовать Ватсон. - Я ещё не... мы ещё не... не пробовали ничего подобного.       Шерлок внезапно сел и перевернул доктора обратно на спину, сев у него между ног так, что их члены мягко терлись друг о друга. Холмс плюнул себе на ладонь и взял член доктора в руку. Ватсон испустил непонятный звук; слова булькали у него в горле, когда детектив достиг рукой основания члена. Они это уже делали - удовлетворяли друг друга руками и ртами, но это всё было так ново для Джона: заниматься любовью с Шерлоком, когда каждое движение казалось самым первым - шокирующим, умопомрачительным и бесконечно сладким. Эта сладость, например, была в движении большого пальца Шерлока по уздечке и кончику головки, когда он скользил по выделившейся смазке; это движение заставляло Джона хотеть кончить в ту же секунду, но он лишь чувствовал нарастающее возбуждение внизу живота.       - Шерлок, стой, - умолял Джон, боясь, что, если детектив продолжит свои ласки, то он кончит быстрей, чем хотелось бы.       - Прости, если тебе так не нравится, - сказал Шерлок, наклонившись к уху любовника.       - Что? - в замешательстве спросил Джон. - Нет, мне все нравится, но если ты продолжишь, то я залью все вокруг спермой.       - Я не это имел в виду, - сказал Холмс, улыбаясь доктору в шею. - Хотя, может я и заставлю тебя залить нас обоих спермой, - Джон рассмеялся в ответ на его слова. - Но только другим способом, - продолжил детектив. - Сзади, - сказал он слишком эвфемистично для него. - Тебе кое-что не понравилось сначала. Ты был напуган. Я почувствовал, как участился твой пульс, и сначала подумал, что это из-за возбуждения. Но затем ты стал пеня отталкивать, и я понял.       - Правда? - спросил Ватсон, желая сперва обговорить это.       - Думаю, да, - сказал Холмс, крепко держа любовника в объятиях. - Я - пять, а ты - два, - Джон в смятении наморщил лоб.       - Понятия не имею, о чем ты. Я думал, мы не собираемся оценивать нашу сексуальную жизнь.       - Я нас и не оцениваю. Просто ссылаюсь на уже существующую шкалу - шкалу Кинси. Знаком с ней?       - Да, - вздохнул Джон. - Почему я думаю, что это никак нам не поможет сейчас?       - Дай мне закончить мысль. Большую часть своей жизни мне практически всегда нравились мужчины. Практически всегда; иногда тут и там были женщины...       - Если ты собираешься начать разговор об Ирэн Адлер... - предупреждающее начал Джон. Шерлок немного отпрянул от него, чтобы взглянуть в глаза.       - Нет, не о ней. Никогда. - он сузил глаза и изучил лицо Джона. - Ты все ещё к ней ревнуешь. Зря. Я же с тобой. И хочу тебя. Абсолютно. Каждую. Часть. Тебя. Слышишь меня?       - Да, - на выдохе прошептал Джон.       - Я тебя хочу и пытаюсь понять, что ты хочешь от меня. И что ты получишь.       - Ну, точно не член у себя в жопе, если ты это имеешь в виду, - с ноткой раздражительности ответил Ватсон. Он явно подобрал не те слова; поднял взгляд, чтобы увидеть боль на лице Холмса. К черту все, с тобой в постели Шерлок! Ты не можешь ожидать от него понимания того, от чего кончаешь, если сам об этом не расскажешь. Ватсон попытался взять свои слова назад.       - Шерлок... - начал он, даже когда тот начал отстраняться от него. - Шерлок! Я не то имел в виду. Шерлок...       - Я так и знал, что все так будет. Ты и твое поклонение - как же это назвать? Гетеронормативности? Теперь это научный термин. Ты совсем как викторианский мужчина, который позволяет другим мужикам себе отсасывать, но потом идет домой и ложится в постель с женой и не вспоминает о том, что было. Анальный секс делает тебя мужественным, да? И пока ты здесь, со своим супер-пупер любовничком, ты собираешься всегда быть топом, да?       Джон оттолкнул Шерлока.       - Ты урод! - прокричал он. - Если ты хочешь уговорить человека на анальный секс, с ним нельзя так разговаривать! - его голос был таким звонким, что он сам этому удивился.       - Но это ведь так, Джон? - усмехнулся Шерлок. - Настоящие мужчины не принимают в задницу.       Ватсон сжал кулаки и ударил по матрасу. Он почувствовал, как внутри поднимается волна гнева, но старался не забывать глубоко дышать, дабы успокоиться. Он не это имеет в виду, он не это имеет в виду, он не это имеет в виду, не слушай его, думал Ватсон.       - Вообще-то я думаю как раз-таки наоборот.       - Хм, - неуверенно промычал Шерлок, сев поудобней, чтобы видеть лицо Джона. - Джон? - спросил он, потянувшись к щеке доктора, сменив тон на более мягкий. - Прости меня.       Ватсон накрыл руку детектива своей, положив ее себе на грудь.       - Шерлок... я вовсе не думаю, что настоящие мужчины никогда не бывают нижними. Это глупо, и ты это знаешь, - он помолчал, - Вот что я имею в виду: в какой-то степени нужно много смелости, чтобы позволить другому человеку сделать это с тобой. А у меня такой смелости никогда не было. И с другими мужчинами у меня не было никогда: я имею в виду занятия любовью. Подрочить вместе - да. Случайный секс - да. Даже бойфренды были иногда. Но вовсе не то, чем мы занимаемся сейчас. Мы с тобой не говорили об этом прямо, но мы сейчас с тобой в отношениях, я люблю тебя и, кажется, любил на протяжении нескольких лет. Ты это знаешь; я говорил это в Уэльсе, и все знакомые это говорили с первых минут нашей встречи. Если говорить о сексе, то я пока не готов ко всему сразу. Это не значит, что я не хочу, чтоб меня считали геем или что я хочу быть единственным топом в нашей паре. Это просто... пугает меня, Шерлок. Сама идея открыться тебе в новом свете пугает. Я боюсь боли и грязи. Да, я доктор и знаю, что анус можно легко растянуть; я проходил ректальный экзамен! Совсем разные вещи - знать в теории и на практике. Я напрягаюсь каждый раз, когда твои руки скользят по направлению к моей заднице. Это и происходит. И может для тебя это обычная часть секса - не знаю, что ты делал с другими мужчинами - хочу сказать, что для меня это очень, очень большой шаг. Я раньше пытался, но все было не очень удачно. Ни для меня, ни для партнёра.       - Джон, - выдохнул Шерлок, наклоняясь, чтобы поцеловать. После каждого поцелуя он произносил: - Джон, Джон, Джон.       - Я слишком поторопился. Ты прав.       - Ха! Что-то новенькое. В чем я был прав?       - Что нам нужно больше говорить об этом.       - Ты не можешь догадаться обо всем, - сказал Джон. - Из моей реакции можно было понять, что я начинаю нервничать, когда чувствую тебя там, за мной, но... ты не спросил, почему. Но думал, что я соглашусь, исходя из твоего опыта с другими мужчинами. Но я не «другие»; я - твой любовник, и тебе следует спрашивать, что мне нравится. Понял? Сначала спрашиваешь, а потом мы разбираемся. И я тебя тоже буду спрашивать.       - Я хочу почувствовать тебя внутри, - сказал Шерлок, пытаясь переубедить его. - Я это знал... знал уже достаточно давно. Сначала это можешь сделать ты, если это все исправит, - он улыбнулся и внезапно отвернулся, засмущавшись.       - Шерлок, - вздохнул Джон. - Это так мило и все такое, но ты не можешь вот так вот себя предлагать и ждать, что все изменится в лучшую сторону. В отношениях это так не работает, - доктор заметил, как Шерлок сжал челюсти, поняв, что снова поспешил. - Шерлок, я люблю тебя за это. Люблю за твою щедрость. Люблю за то, что хочешь этого со мной. Но также я хочу, чтоб ты понял, что я не такой как ты.       - Конечно ты не такой, - усмехнулся Шерлок. - Иначе это было бы катастрофой.       - Дай мне немного времени, - терпеливо начал доктор.       Шерлок его прервал.       - А ты что, думал, что я возьму тебя против твоей воли? Я просто прощупывал почву.       - Нет, конечно я так не думал. Не перевирай мои слова. Мы же начинаем друг друга понимать, - он замолчал, чтобы подумать. - Шерлок, когда ты начал заниматься сексом - в смысле, с мужчинами...       - Встречи ради анального секса, думаю, верный термин, - официально сказал Холмс.       - Отвали, - усмехнулся Джон. - Я пытаюсь серьезно поговорить.       - Я тоже.       - Так, ну, я пытаюсь быть серьезным, но не научным. Это не одно и то же. Мне просто хочется знать, Шерлок... каково это - чувствовать, что тебя трогают там?       - Когда тебе трогают что? Анус? - спросил детектив. Джон нахмурился, - Просто мне нужно понять, что мы говорим об одном и том же.       - Боже, ну конечно я говорю об анусе, долбанный ты дурак!       - Знаешь, ты используешь слишком много эвфемизмов.       - Не пытайся меня отвлечь. Ну так каково это? - Ватсон заметил, что у него все ещё наполовину стоял член, и он чувствовал, что возбуждается ещё больше, когда они говорят о сексуальных похождениях детектива.       - Забавный вопрос. Основы эпистемологии: ты никогда на сто процентов не знаешь, каков был опыт человека. Слова не передадут полную картину.       - Чушь. Если это так, тогда в языке вообще нет смысла. Шерлок, я знаю, что ты не любишь говорить об эмоциях. Это нормально. Просто скажи, каково это. Расскажи, кому ты позволил впервые сделать это с тобой.       - Ты правда хочешь знать?       - Да.       - Виктор Тревор. Он был магистром химии в Кэмбридже. Мы целый год вместе работали в одной лаборатории.       - Мне казалось, ты говорил, что не вступал в отношения до этого.       - Я не рассчитываю это как отношения. Конечно, если ты не считаешь секс под наркотиками по ночам, пока его девушка в отъезде, «отношениями».       - Так... - Джон осторожно подбирал слова. С ним так обходились всего один раз. Виктор. Ох, Фрейд, ты бы посмеялся! Викторианский мужчина, Виктор Тревор... мужчины, которые расценивают других мужчин как игрушку для секса, мужчины, которые не рассказывают о своих похождениях из страха быть названными гомиками. Вот чего боялся Шерлок. Думал, что я тоже из таких мужчин.       - Это было очень давно, - медленно сказал Холмс. - В то время я этого хотел.       - А позже?       - До сегодняшнего времени секс не был для меня особой радостью.       Джона наполнила жалость по отношению, к его неопытности и к пройденным годам, когда он не знал, каково это - быть любимым своим сексуальным партнёром. Он притянул к себе Холмса, чтобы поцеловать.       - Ты драгоценный человек.       - Хочешь, чтоб я рассказал тебе остальное?       - О Викторе?       - Только о его пенисе.       Джон рассмеялся.       - Валяй. Расскажи о своём анальном опыте.       - Сначала это кажется чем-то странным. По крайней мере, у меня так было. Больно, если твой партнёр не начинает входить медленно. Прежде всего, чтобы было хорошо, тебе необходимо хотеть этого. И я понял, что на достижение необходимого желания уходит какое-то время. Чтобы научить своё тело распознавать подходящие касания вместо того, чтобы их избегать. Страх того, что, если расслабить мышцы, то все выйдет наружу, плотно укоренился в наших умах.       - И как же ты пришёл от избегания к желанию?       Шерлок улыбнулся.       - Можно тебя перевернуть?       - Сначала расскажи, что ты собираешься делать.       - Хочу показать тебе. Я не стану в тебя ничего засовывать. Просто хочу показать, насколько сфинктер и кожа вокруг него чувствительные. Тебе нравится, когда я трогаю твои ягодицы, когда облизываю твою промежность...       - Господи, Шерлок, - сказал Джон, охотно переворачиваясь на живот голой задницей к детективу. - Просто начинай уже.       - Ого, доктор, так сильно хочется?       - Надеюсь, это не будет схоже с ощущениями во время осмотра простаты. Не надо играть в доктора.       - Ты тут единственный врач, - подтвердил Холмс. - Мне нужно взять кое-какое оборудование. Подожди секунду.       - Весь настрой убиваешь. «Оборудование»! - протянул Ватсон, чувствуя себя глупо, лёжа на животе и ожидая, пока Холмс вернётся с тюбиком смазки.       - Готов? - спросил детектив, начав легко начав постукивать подушечками пальцев по верху ягодиц Ватсона. Доктор зарылся лицом в подушку и задержал дыхание, когда руки Холмса скользнули ниже, дойдя до самого низа ягодиц.       - Шерлок, - сказал Джон. - Там такая чувствительная кожа, - он шумно выдохнул, расслабившись. Он доверял Шерлоку, и был рад, что не зря. Детектив не станет ничего делать без спросу. Ему тяжело из-за этого. Он привык все делать быстро. Не разделяет моих сомнений, но уважает их. Он не навредит. Не сделает больно.       - Я знаю, - отозвался Холмс. - У тебя аж волосы дыбом встают, - он продолжил аккуратно водить пальцами по ягодицам любовника, синхронно двигая руками то вверх и вниз, то в стороны, до тех пор пока он не почувствовал, что Джон расслабился и его дыхание восстановилось. Он провёл пальцем между его ягодиц. Тело доктора сотряслось, и он испустил удивленный звук от неожиданного удовольствия. Пальцы Шерлока скользнули вокруг тугого кольца мышц к промежности, а затем к мошонке.       - Шерлок, - выдохнул Ватсон.       - Да, милый? Как тебе? Как ощущения?       Ощущения такие, будто я больше не должен стесняться твоих прикосновений к любой части моего тела.       - Как будто я больше не должен бояться, - выпалил он.       - Верно, не должен. Я тебе больше скажу: сейчас я выдавлю смазку и намажу ей тебя, поэтому ты будешь застрахован от нежелательных фрикций, - Джон услышал, как детектив открывает тюбик со смазкой, выдавливает ее себе на руки и растирает между пальцев.       Разогревает ее для меня, понял Джон. Не хочет шокировать холодной смазкой. Этот жест так растрогал доктора, что он решил немного приподняться и посмотреть, что делает Холмс.       Шерлок сидел на коленях перед зарницей доктора, его наполовину вставший член висел между бёдер. Он смотрел на свои руки, но поднял взгляд, когда Джон на него посмотрел.       - Спасибо, - сказал Ватсон.       - Тебе хорошо?       - Очень хорошо, - Джон откинулся на кровать. Тело казалось таким тяжелым, будто неведомый магнит тянет его вниз. Истощение от всего, подумал Джон. От отпуска, от дела, от секса - я истощён. Шерлок, ты волен делать со мной все, что захочется, ты же это знаешь? Я даже пальцем не пошевелю, чтобы тебя остановить. Вот так, твои влажные пальцы снова между моих ягодиц. Ах ты негодяй, опять там. Хочешь, чтобы я умолял? Хочешь, чтоб мне стало интересно, каково это, когда ты меня трогаешь там. Хочешь, чтобы я ожидал этого, просил. Поздравляю, Шерлок. Я готов. Я хочу этого. Хочу, чтоб твои пальцы скользнули в меня, мерзавец. Ну давай же!       - Ну давай! - выдохнул Джо. - Хочешь, чтоб я передумал?       - Нет, - ответил Шерлок, наклонившись к спине доктора и подарив ей поцелуй. - Ш-ш, - сказал он, когда Джон пытался извиваться. - Это же просто мои пальцы. Дальше поцелуя не зайдёт. Дай мне поцеловать тебя вот так, - он осыпал поцелуями поясницу Ватсона, постепенно спустившись к копчику. Его пальцы продолжали двигаться по направлению к анусу Джона, поглаживая кожу вокруг него.       - Я этого хочу. Ты можешь... - прежде чем он договорил, Шерлок провёл пальцем по его анусу, едва касаясь кожи, по направлению к мошонке, и обратно вверх. Через секунду он мягко надавил на сфинктер, заставляя Джона застонать.       - Дальше этого мы не зайдём сегодня, - заверил Шерлок. - Хочу, чтоб ты это прочувствовал, - он обвёл пальцем круг вокруг ануса доктора и вдруг понял, что, от созерцания ощущений Джона, член снова встал.       - Шерлок! - взвыл Джон. - Позволь мне... касаться себя!       Холмс немного отполз, позволяя Ватсону приподняться и обхватить рукой член.       Детектив встал на колени и провёл членом по влажному от смазки анусу доктора.       - Вот так. Дальше не зайдёт. Просто позволь мне, любимый. Черт, господи, любимый, - Шерлок едва не потерял контроль, когда головка его члена коснулась горячего тугого кольца мышц между ягодицами любовника. Он потерся членом о межъягодичное пространство, стараясь сильно не наваливаться на хрупкого любовника. Дыхание Ватсона участилось, стоны стали громче, и Холмс присоединился к этому хору наслаждения. Детектив обхватил свой член рукой, продолжая тереться о любовника. Это чувство что-то пробудило в Джоне, который яростно мастурбировал, а затем бурно кончил на отельные простыни. Он быстро перевернулся на спину, подальше от мокрых простыней, и притянул детектива к себе, чтобы поцеловать. В отголосках оргазма Джон впился в его губы, желая разве что съесть их, язык и длинный, гладкий член. О, да, Шерлок, дай мне свой член, и я заставлю тебя запеть. Ватсон перевернул детектива на спину, нависнув над ним так, что тот мог видеть всю его дикость. Прежде чем Холмс что-то понял, Ватсон опустился к его члену и накрыл головку влажными губами, даря любовнику замечательный глубокий оргазм, параллельно поглаживая его соски. Шерлок кончил с низким рыком, выплескивая ругательства, от которых Джон рассмеялся, когда оторвался от процесса, чтоб набрать воздуха. Ватсон лёг рядом с детективом, опершись головой на одну руку, чтобы было удобно смотреть любовнику в глаза. Ресницы детектива трепетали, когда Ватсон смотрел на него глазами, полными любовью.       - Никогда не устану говорить, что ты невероятен, - констатировал факт Джон. - И гениален. И сексуален до кончиков волос.       У Шерлока не было сил говорить. Впервые в жизни у него перехватило дыхание от секса. Хочу закурить, подумал он. Хочу сигаретку, а ещё хочу повторить. Мне надо... нет. Я хочу... нет. Мне нужен Джон. Здесь, рядом со мной, пока я отхожу от оргазма. От наслаждения, от кайфа; неважно, какая химическая реакция происходит внутри меня. Любовь. Вот что это. Любовь. Любовь. Любовь. Что за слово! Любовь. Джон. Любовь. Да. Да. Да. Джон. Любовь. Джон. Джон.       - Джон? - позвал Шерлок, восстанавливая дыхание.       - Шерлок.       - Я люблю тебя.       - Я знаю, - Джон лёг рядом с детективом и провёл рукой по своему лицу. - Боже всемогущий. Что это сейчас было?       - Л-Ю-Б-О-В-Ь.       - Я бы занимался этим вечно, - <i>что случилось с Шерлоком? Что случилось с придурком, в которого я влюбился, о котором все думали, как о юродивом? Нет, Джон. Ты так никогда не думал. Тебе хотелось иногда прибить его, но никогда, никогда не видел его менее гениальным и прекрасным и - ох! - таким любимым! Какой же он!       - Что с нами стало? - рассмеялся Ватсон.       - В смысле? - переспросил Холмс, прищурившись от удовольствия.       - Что с нами стало? Я уже не тот, кем был два года назад, когда мы только познакомились. Блин, я даже за последние два месяца изменился. И, думаю, ты тоже. А что случилось с нами за эту неделю?       - Алхимия, - хитро улыбнулся Шерлок.       - Алхимия? Так вот чем мы занимаемся?       - Эндогенные опиоиды, выделяемые человеческим телом во время влюблённости, сильней кокаина, - заметил Шерлок. - Я бы назвал это немного алхимией.       - Химией или алхимией?       - А есть разница? Однокоренные слова. Арабские. Средневековые арабские. В то время как в средние века европейская наука шла на спад, арабская расцветала. Алхимия, химия, alquimia, química - один корень. Слово и его противоположность в одной форме.       - Теперь я знаю, что ты уже другой. Алхимия! Что насчёт логики и разума?       - El sueño de la razón produce monstruos.       - А?       - Логика опасна. Логика меня затянет в себя без остатка; с логикой я бы ничего подобного не делал. Логика подсказывает, что компрометирующие связи опасны; всегда есть возможность потери.       - Это тебя и останавливало от отношений?       - Я никогда не был влюблён. И не думал, что когда-нибудь смогу.       - А сейчас?       - Не представляешь, как я счастлив слышать это.       - У меня есть идея. Я, конечно, не уверен - ведь никогда на сто процентов не знаешь, что у тебя в голове, как и у других людей - но, если ты чувствуешь то же, что и я, когда ты говоришь, что любишь меня, тогда я могу с уверенностью сказать, что ты чувствуешь сейчас.       - Я тебя люблю, Шерлок.       - Я люблю тебя, Джон.       - И что теперь? Что дальше?       - Предлагаю пойти на ужин. Ты должно быть голоден.       - Я насыщен, - хихикнул Джон.       - Насыщенный, сытый, удовлетворённый. А я - даже больше. Благодаря тебе. Я мог питаться воздухом целую неделю и не чувствовать голода.       - Это твоё обычное состояние во время расследования. Но тебе нужно есть хотя бы изредка.       - Я забронировал столик в Per Se на восемь часов.       - Per Se?       - Нью-Йоркский ресторан Томаса Келлера. Он находится на последнем этаже торгового центра Колумбус-Сёркл.       - Это одно из значимых мест в мире еды, да?       - Да. Надень свой костюм.       Джон шумно выдохнул.       - Я так и знал. Настоящий Шерлок Холмс так не балует людей.       - Ты прав. Я людей не балую. Но ты - не «люди». А мы должны быть в ресторане менее чем через час. Он в квартале отсюда, но это не помешает нам опоздать. И нам надо помыться.       - Обычное Холмсовское хвастовство.       - Я не хвастаюсь.       - Хвастаешься. И я тебя за это люблю.       Шерлок немного приоткрыл один глаз.       - Да?       - Да. Кому в конце концов нужен страшный бойфренд?       Шерлок сел, чтобы разглядеть Джона поближе.       - Ты назвал меня своим бойфрендом?       - А что ещё это должно значить, когда находишься в отношениях? Я не называю тебя своим любимым, и слово «любовник» буду произносить только за закрытыми дверями. Ты - мой бойфренд, как и сосед по квартире, лучший друг и любовник. И чертовски классный парень. Бойфренд, точно бойфренд. Ты к этому ещё не привык?       - Мы можем это рассказать миссис Хадсон? Лестрейду? И Андерсону? - голос Шерлока звенел от радости.       Джон вздохнул.       - Оставлю это тебе. Не думаю, что это будет для них сюрпризом.       - Я бы все равно посмотрел на лицо Андерсона, когда поцеловал...       - Нет, Шерлок. Никаких ПЧНП.       - ПНЧП?       - Проявлений чувств на публику.       - Старая-добрая гетеронормативность опять высунула свою уродливую голову.       - Нету Шерлок. Просто уважение и порядочность. Не нужно проявлять чувства на рабочем месте. Особенно когда рабочее место - это место преступления или морг.       - Я тебя понял, - сказал Шерлок. - Но это не значит, что я не могу целовать тебя по пути в Новый Скотланд-Ярд тли по пути домой.       - Из каждого правила есть исключение, да?       - Конечно.       - Думаю, я должен быть доволен.       - Ты - исключение из правил, - сказал Шерлок, и Джон поднял бровь. - К правилу, что у меня нет друзей, а бойфрендов - и того меньше. Правило, которое гласит, что я должен быть хрупким девственником, машиной по дедукции.       - Кто это вообще придумал? Эти правила - мусор.       - Так и есть. Дурацкий мусор.       - Уже почти Новый год: оставим все старое позади, войдём в него со всем новым!       - Слушай, слушай! - Шерлок поднял руку в воображаемом тосте.