***
Александр довольно быстро шел на поправку. Все это время у него в палате почти безвылазно торчали Иззи или Саймон. А еще часто навещал Рафаэль, и хотя Лайтвуд ворчал, что испанец просто использует его, как повод провести время с Изабель и Льюисом, на деле парни поладили. Они забавно подкалывали друг друга и синхронно закатывали глаза на чудачества сестры Лайтвуда или еврейского любителя комиксов. О Магнусе никто не говорил. Даже Сантьяго помалкивал на эту тему. В тот раз, когда Бейн пришел его навестить, Алек видел его в последний раз, больше никаких вестей не было. Да и спрашивать парень не хотел. В конце концов, он сам предложил взять перерыв, сам фактически послал Магнуса. Жалел ли об этом? Безусловно. Разум понимал, что это гибельные отношения, что Бейн не изменится и продолжит рисковать собой. Что связываться с Кругом и ФБР себе дороже. Но вот чувства… Черт бы их побрал, эти чувства! Все мысли, все сны, все желания Алека были связаны с единственным человеком. И он осознавал, что вырвать из сердца Магнуса будет куда сложнее, чем даже Джейса, которого Лайтвуд любил больше десяти лет. Господи, с Бейном они были знакомы-то пару месяцев. Как так вышло, что посторонний человек неожиданно забрался к нему под кожу, проник в каждый миллиметр тела, стал так необходим? Алек словно оказался в плену. Запертый в тесной клетке, в которой все вокруг так или иначе связано с Магнусом. С его вкусами, с его улыбкой, с его прикосновениями… Внутри Лайтвуда боролось понимание того, как поступить правильно с тем, чего хочется больше всего на свете. И он малодушно откладывал эти мысли в долгий ящик, позволяя себе просто поддаваться воспоминаниям и не обременять себя выбором. Потому что у него еще было время до выписки. К тому же Алек еще не до конца оправился. Только вот в этот чудесный, солнечный день, почему-то ни Иззи, ни Саймон, ни Рафаэль не явились. Лайтвуд скучал, пролистывая забавный комикс про Дэдпула. В этот момент в палату, громко споря, вошли его родители. Парень медленно вдохнул и с шумом выдохнул. В последний визит этих двоих, они вновь поругались с сыном. В этом не было ничего удивительного. Алек попросил их не навещать его больше, и те охотно согласились. Потому это явление стало сюрпризом. — Привет, — поздоровался он, откладывая комикс. В глубине души Лайтвуд надеялся, что родители пришли извиниться или что-то вроде того. Ведь даже после ссоры, они присылали ему цветы ежедневно. — Где он? — без предисловий спросил Роберт. Точнее даже потребовал ответить. — Кто? — Спросил парень, понимая, что родители явились за вторым раундом разборок. — Макс. Где он? Я знаю, что он здесь! — Зато я впервые об этом слышу. Но отчетливо помню, что в последний ваш приезд, мы поругались именно на этой почве. Я просил, умолял вас привезти брата, потому что соскучился по нему, но вы послали меня куда подальше. — Он сбежал, — сообщила Мариз. — Мы полагали, что он явится к тебе… Это объясняло почему ни Иззи, ни Саймон не пришли. Наверняка, разыскивают Макса. — Вы говорили ему, в какой я больнице или что я вообще ранен? Оба отрицательно покачали головой. — Тогда откуда бы Макс узнал об этом? Как бы нашел меня? Проверьте лучше квартиру. Он скорее пойдет туда. Парень начал подниматься с постели. — Что ты делаешь? — Спросила Мариз, нахмурившись. — Собираюсь отправиться на поиски брата, что же еще, — проворчал Лайтвуд. — Нет! Оставайся здесь! Ты еще недостаточно окреп для подобных дел, — потребовала женщина. — К тому же я вижу этих мордоворотов у твоей двери… Они же не случайно стерегут тебя. Лучше не рискуй лишний раз. Да и Макс если узнает о твоем состоянии, то обязательно явится в больницу. А мы пока проверим в квартире и полицейском участке. Если на первые два утверждения, Алек плевать хотел, то последнее его убедило. — Сообщите мне, если что-то выясните. Сразу же. Мариз кивнула. Зато Роберт, безжалостно шмонал палату, уже проверив все закутки, в которых мог бы спрятаться ребенок, и теперь проверял под постелью сына. — Передавай привет подкроватному монстру, — хмыкнул Алек. — Макс его боится и никогда бы там не спрятался. Впрочем, откуда тебе знать об этом. Мужчина сурово посмотрел на сына и, не произнося больше ни слова, вышел прочь. — Поправляйся скорее, — нежно улыбнулась Мариз и, поцеловав сына в висок, последовала за мужем. Лайтвуд сидел, как на иголках, и слал сообщения всем: маме, сестре, Саймону и даже Рафаэлю, который со своими ребятами прочесывал город. Но отыскать мальчишку в многомиллионном Нью-Йорке — сложно. Мучения парня закончились через полтора часа. Дверь палаты распахнулась, впуская очередного посетителя с целой кучей воздушных шариков. — Алек! — закричал Макс, влетая со счастливой улыбкой. Лайтвуд крепко обнял подбежавшего к нему брата и не отпускал его. — Мелкий ты паршивец! Мы все извелись и места себе не находили! — Бранил он, — где ты пропадал? Зачем так поступил? Мальчик понуро опустил голову. — Мама с папой опять ругались. Сильно. И я ушел. Хотел увидеть тебя, но сосед Саймона сказал, что ты уехал и уже давно не появляешься. Предположил, что ты у красавчика азиата живешь. Тогда я и поехал к Магнусу. Лайтвуд тяжело сглотнул. — Ты виделся с ним? — Дрогнувшим голосом спросил он. — Конечно! Он меня и привез сюда. Доставил до палаты, но заходить не стал. Говорит здесь его личный сорт криптонита. Хотя я не вижу его в образе Супермена. Скорее он напоминает мне марвеловского Ночного Змея. Я даже предложил ему так нарядиться на Хэллоуин. Магнус обещал подумать. Круто, правда? Я так и представляю его с желтыми глазами с вертикальным зрачком и с синей кожей. Это мега круто! Алек закусил губу, после чего спросил: — Как ты его отыскал? — Обзванивал участки и просил соединить с детективом Магнусом Бейном. — Умно. Макс фыркнул. — Еще бы! Я сообразительный малый. Кстати! Магнус просил передать тебе письмо. Сказал, что по определенным причинам не может тебя навестить или позвонить. Он странный. Мальчик протянул запечатанный конверт. Лайтвуд осторожно принял его, ощущая, как внутренности делают кульбит. — Спасибо, — произнес он. — А теперь нужно сообщить родителям. Они здорово волнуются и сбились с ног в поисках. — Я сбежал еще вчера, а они только сегодня это заметили. Я им не нужен вовсе. Со мной куда больше времени проводит моя няня, чем они. Алек, забери меня, пожалуйста! Знаю, что у вас с Иззи мало места, но я готов спать в зале на диванчике! Или на скамейке с подушечками у окна. Обещаю хорошо себя вести и делать уборку! Только забери меня, пожалуйста! Я больше не могу с ними… — Макс начал плакать и цепляться за брата. — Я не хочу туда возвращаться! Я хочу быть с тобой, Алек! Лайтвуд порывисто обнял ребенка, прижал его к себе и начал успокаивающе поглаживать по голове. — Мы что-нибудь придумаем, Макс. Обещаю! Только дождись, когда меня выпишут, хорошо? Мне нужно время. Мальчик кивнул, продолжая плакать, а Алек старался его приободрить. Затем они сидели рядом друг с другом, читали Дэдпула, весело отвечая на реплики болтливого наемника. Когда Макс окончательно успокоился, Лайтвуд отправил сестре смс, сообщив, что брат с ним. Разумеется, родители не заставили себя долго ждать. Едва они оказались в палате, как Роберт принялся отчитывать младшего сына, от чего тот вновь загрустил. — Макс, подожди родителей в коридоре, пожалуйста. Мне нужно с ними поговорить. Тот тяжело вздохнул, махнул рукой и сказал, покидая палату: — Ругайтесь на здоровье. — Что он тебе сказал? — Спросила Мариз. — Что вам плевать на него, также как на меня с Иззи в свое время. Что он чувствует себя никому не нужным и устал от ваших постоянных ссор. — Заткнись, сопляк. Кто ты такой, чтобы нам указывать? — Тут же возразил Роберт. — Может быть, это ты подал ему пример, похитив его в тот день? — Кто я? Я тот, кто воспитывает ваших детей, папуля. — Ну, это потому, что ты своих иметь и не сможешь, — зло бросил ему в лицо мужчина. Лайтвуду захотелось, как следует заехать Роберту по морде. Но он сдержался. — Успокойся, прошу тебя! — Вклинилась Мариз. — Возможно, Алек еще одумается, но речь сейчас не о нем, а о Максе! От слов матери парень едва не застонал, устав пытаться что-то доказать этим людям, потому предпочел вернуться к обсуждению брата. — Это может быть один из первых сигналов, — проговорил он, — как способ привлечь к себе внимание. Делать что-то неординарное, зачастую негативное, чтобы ему уделяли время. Любым способом. У Иззи было нечто подобное в переходном возрасте, когда она таскалась со всякими панками и прочими подозрительными парнями. — Изабель действительно водилась с подобными личностями? — шокированно спросила Мариз. — Даже не сомневаюсь, что она делала нечто подобное, — тут же отозвался Роберт, — у них это совместный заговор. Дочь, которая и сейчас предпочитает проводить время с какой-то алкашней в своем баре, и сын, который в знак протеста своим родителям прикидывается педиком. Интересно, что вы пытаетесь вылепить из Макса. Алек стиснул зубы, мечтая лишь о том, чтобы отец поскорее убрался отсюда. Парень медленно вдохнул и с шумом выдохнул. — Знаешь, па, в свое время мы с Изз никак не могли выбрать, каким бы способом испоганить жизнь родителям? Так чтобы уж наверняка и не ошибиться, как никак это цель нашего с ней существования! Ну, я и подбросил монетку, загадав на решку маньяка-потрошителя, а орлом выбрал любителя сосисочных вечеринок. Теперь ты знаешь, какой стороной легла монетка. — Хватит! Прекратите оба! — Скомандовала Мариз. — Сынок, я подумаю, что делать с Максом. А ты отдыхай. Тебе лучше не волноваться. Идем, Роберт. Женщина подарила сыну робкую улыбку и покинула палату вместе с супругом, который не удосужился даже попрощаться с Алеком. Оставшись в одиночестве, Лайтвуд еще долгое время злился, из-за чего не сразу вспомнил о письме от Магнуса. Он взял конверт и всмотрелся в одно единственное слово, выведенное размашистым почерком «Александру». Парень сидел и смотрел на это послание ничего не видящим взглядом, боясь вскрыть и прочесть содержимое. Алек сам запретил Бейну звонить или приходить, собираясь отложить их беседу до его выписки. Но что если… что если Магнус уже принял решение? От этой мысли по спине парня пробежал холодок. Одно дело, когда все в твоих руках, когда решение зависит от тебя. И все предстает совершенно в ином свете, если инициативу перехватывают. Раньше в душе Алека не было равновесия. Он был не в силах принять решения касательно их с Магнусом будущего. И вот теперь, когда в собственных мыслях он спрогнозировал возможный разрыв с подачи Бейна, внутри словно что-то умерло. Это было паршивое, гадкое чувство. А вместе с ним пришло и спокойствие. Потому что все разложилось по полочкам само собой. Он не сможет без Магнуса. Понимает, что будет сложно, неправильно и, возможно, даже опасно. Однако стоило ему представить свою жизнь без этого яркого, удивительного и сумасбродного человека, как все утратило краски. С Джейсом такого не было. Потому что Алек всегда понимал, что у них ничего не выйдет. Да и закончилось все болезненно, паршиво, но при этом мир не остановился. Земля продолжила вращаться. А вот в случае с Магнусом все оказалось совсем иным. Лайтвуд и сам не понял, когда стал зависим от этого парня. На контрасте сегодняшней встречи с родителями, очень многое в его восприятии изменилось. Ему никогда не было так спокойно и хорошо, как в те дни, когда он жил в лофте с Бейном. Пусть этот человек никого не подпускал к себе, пусть поступал дико и бросался в гущу событий не волнуясь о своей жизни, но Магнус всегда беспокоился и заботился о других. О своей приемной семье. Об Иззи, с которой был готов поменяться местами во время похищения, осознавая, что его могут убить. И о нем, Алеке. Бейн спас ему жизнь в «Крученых Сиськах», всегда пекся о его комфорте, причем не только физическом, но и эмоциональном, защищал его перед родителями, когда они были друг другу посторонними. Его чувства проявлялись в мелочах, а слова о том, что Магнус не сможет жить без Алека… Лайтвуд понимал на сколько тяжело они дались подобному человеку. Тому, кто не привык проявлять и уж тем более признавать свою слабость. И только это признание Магнуса грело душу, позволяя сохранить толику надежды. Возможно, он не собирается порвать с Алеком. А, например, хочет извиниться за то, что не заметил ранения Лайтвуда, потому бросил его и помчался за Боссом. Впрочем, он не злился на Магнуса за этот поступок. В конце концов, они оба полицейские. Временами приходилось руководствоваться чувством долга. К тому же месть годами была основной целью Бейна. А с Лайтвудом они знакомы от силы пару месяцев. Возможно, паршивые оправдания, но когда ты влюблен, это не имеет значения. Ты способен многое простить и принять без каких-либо объяснений или причин. Да и характер у Алека слишком мягкий по отношению к тем, кто дорог его сердцу. Иначе он бы послал Джейса чуть ли не в первый день их знакомства, а не терпел все его выверты годами, позволяя сидеть у себя на шее. Что же касалось письма, то оно оставалось запечатанным до самого вечера. Парень оттягивал момент как только мог, решив прочесть послание перед сном, когда его точно никто не потревожит, когда он будет в одиночестве. Но даже когда обозначенное время наступило, Алек все также сидел и смотрел на конверт, размышляя о них с Магнусом, пока, наконец, не решился заглянуть внутрь. «Мой дорогой Александр, Извини, что не смог попрощаться с тобой лично, но я не знал, захочешь ли ты меня видеть. Я уезжаю на неопределенное время, потому есть вероятность, что когда тебя выпишут из больницы — меня не будет в городе. Нам придется повременить с нашей беседой. Обещаю, по возвращении искупить свою вину за все. p.s. Знаю, мог бы написать смс, но так куда романтичнее» Парень смотрел на клочок бумаги и недоумевал. Серьезно? Все эти муки и ожидание в течение дня, ради вот этих нескольких строк? Которые мало того, что не дали каких-либо ответов, они вызвали новые вопросы. Бейн, чертов ублюдок! Куда тебя понесло? Лайтвуд, злясь, схватил телефон и набрал номер Магнуса, желая проораться в трубку, а не посредством сообщений, которым отдавал предпочтение. Но в ответ услышал лишь электронный голос, сообщавший, что телефон абонента вне зоны доступа сети… — Твою мать! Где ты, Маггс? — вслух произнес Алек, ощущая, как его сердце переполняет паника.***
— Мистер Бейн, следуйте, пожалуйста, за мной, — произнес Чарльз Броуберн, высокий, сутулый старик с изможденным лицом. Вся эта ситуация не нравилась ему и желания возиться с этим азиатом у него не возникало, но выбора не было. Приказ есть приказ. Он ввел парня в затемненную комнату с несколькими пронумерованными экранами, на которых можно было различить силуэты людей сидящих в таком же полумраке. — Я привел его, — проговорил Чарльз, указывая на Магнуса. — Мистер Бейн, — раздался голос из динамика экрана номер четыре, — признаюсь, мы заинтригованы вашим желанием выйти с нами на контакт. — Что ж… полагаю, мне стоит поблагодарить вас за возможность этой беседы. — Раз с вежливой частью покончено, предлагаю перейти к обсуждению повестки дня. Мистер Бейн, о чем вы хотели с нами поговорить? — Раздался голос собеседника номер два. — Все просто, — заговорил Магнус, — я хочу предложить Кругу заключить перемирие. — Перемирие? — переспросил человек под цифрой четыре. — Верно, — спокойно подтвердил Бейн. — Я оставляю в покое Круг, вы забываете обо мне. Все честно. — Какой нам в этом плюс? Ты больше не под защитой Дю Морт. Нанять киллера не так сложно, — подал голос некто под номером три. — Не спорю, — согласился Магнус, — один звонок, хорошая сумма и я труп. Но стоит ли переплачивать, когда я сам пришел и согласился отступить? Когда есть возможность не обострять ситуацию с Дю Морт, вы ведь знаете что такое месть за семью? И что мой брат может вернуться в конгломерат при определенных обстоятельствах. И это я молчу о том досье на Круг, о котором я забуду. Впрочем, в случае моей смерти, его, разумеется, обнародуют. — Вы пытаетесь пугать нас каким-то эфемерным досье? — Раздался ироничный голос из динамика экрана под номером один. — Полагаю, если бы у вас было что-то действительно стоящее, мистер Бейн, то вы бы давно вывели нас на чистую воду. — Вы меня недооцениваете. Это досье перешло ко мне от отца. Когда я занялся Кругом, разумеется, часть данных устарела. Но в текущий момент мне очень многое о вас известно. Включая имена некоторых членов Совета Круга. Почему я не воспользовался этим? Благодаря имеющейся у меня информации, я смог раскопать куда больше, достаточно просто отслеживать дела тех, о ком мне доподлинно известно. Но основной целью является месть за смерть отца. Теперь мне известно имя человека, который за этим стоит. Получив его голову, я успокоюсь. И это будет единственной моей просьбой. Прощальной, так сказать. — Что? — Раздался вопрос из динамика под монитором номер один. — Я слышу беспокойство в вашем голосе. Полагаю, Валентин Моргенштерн, это именно вы. Что ж, так даже лучше. — Самодовольно произнес Магнус, после чего обратился к прочим собравшимся, -мне нужна его голова. Сделайте все внутри своей организации. Достаточно будет статьи в газете и фотографии тела. Я знаю, что Круг не подведет в подобном вопросе. — Ты действительно полагаешь, что мы поверим тебе? Что в твоем предложении есть хоть толика чего-то интересного нам? — Спросил человек с первого монитора. — В рамках доказательств я могу назвать несколько имен и мест. Пойдет? — Мы слушаем, — подбодрил Бейна собеседник из четвертого динамика. — Что ж… Тогда давайте я назову наиболее знаменитые фамилии. Например, Пэнгборн, Дьедонн, Пенхоллоу, Трублад. Что же касается мест, то пусть это будет Идрис, Благой Двор и Тальто. Когда Магнус замолчал, в помещении воцарилась практически гробовая тишина, после чего раздался голос из динамика номер два: — Если вам столько известно, почему вы ничего не сделали? — Как и говорил, я умею распоряжаться информацией. И действовать в нужных пределах. — Нам нужна копия досье, — потребовал человек из динамика под номером три. — Чтобы понять, что ты не блефуешь. — Досье вы не получите. Оно является моей страховкой. Что касается подтверждения, то вы можете задать любой вопрос, я отвечу на него. Например, как именно вы используете Церковь Тальто. Или чем на самом деле занимаются на территории курорта Идрис. — Еще раз повторите ваши требования, — впервые подал голос некто, изображенный на экране пятого монитора. — Оставьте в покое меня, семью Сантьяго и моего напарника Александра Лайтвуда с его близкими. А также смерть Валентина. — Почему вы вдруг решили отступить? После стольких лет? — Вновь задал вопрос человек с четвертого экрана. — Да вот… повзрослел. Захотелось остепениться, завести семью и чертову собаку. А с Кругом, который дышит мне в затылок — идея так себе. — Что ж, мы согласны, — произнес человек с экрана под номером пять. В этот момент Магнус понял, что за этим экраном скрывается основатель Круга. — Приятно было иметь с вами дело, — улыбнулся Бейн. — Рад, что мы пришли к взаимному соглашению. — Прощайте, мистер Бейн, — произнес кто-то, пока Чарльз выпроваживал Магнуса. — Вы же не сделаете этого? — Спросил голос с экрана под номером один. — Мы можем нанять киллера. Никаких проблем не возникнет. — Этот человек одна сплошная проблема. Начиная от того, какую поддержку он имеет в лице Дю Морт, а она сохраняется до сих пор. К тому же досье может быть опубликовано… Если он уже сейчас так близко к нам подобрался, то не хочу даже представлять к чему все могло бы прийти, если бы он не отступил. — Устало вымолвил некто под номером два. — Идти на поводу у террористов? И вы так легко сдадите меня? — Почти кричал тот, кто скрывался под единицей. — Бейна заказывали трижды. Ни одна попытка устранения не увенчалась успехом. А теперь в наших же интересах сохранить ему жизнь, чтобы досье не было опубликовано, — проговорил номер четыре. — Я голосую за устранение Моргенштерна. — Решено, — проговорил человек под номером пять, — мы удовлетворим требованиям Бейна. Если он заведет семью, то успокоится и не станет совать нос в наши дела. Но решив вернуться в дело, сам же предоставит нам рычаги давления на себя. С номером пять никто спорить не стал. Потому что слово этого человека всегда было решающим. Магнус получил свободу и голову убийцы своего отца.***
Алек сидел в зале суда, заметно нервничая. Все утверждали, что ему не удастся выбить совместную опеку над Максвеллом, но он обещал брату сделать все, что в его силах. Разумеется, с родителями договориться по-хорошему не удалось. Потому он подал иск, и теперь ему предстояло предварительное слушание. Но сомнения вызывал адвокат Лайтвуда, который до сих пор не объявился. Парень поглядывал на часы, понимая, что если эта сволочь не покажется в ближайшее время, то Алеку придется самому выкручиваться. А затем он отыщет этого так называемого адвоката и окунет его головой в унитаз. От размышлений его отвлек громкий хлопок черной гладкой папки о столешницу. Лайтвуд подумал, что это явился его защитник, но, подняв глаза, обомлел. На стуле рядом с ним аккуратно устроилась какая-то блондинка. — Эмм…, а где Стив? — поинтересовался Алек. Девушка лучезарно ему улыбнулась и проговорила: — Он передал это дело мне. Парень нахмурился, скептически осматривая барышню. — Вы точно справитесь? В глазах незнакомки мелькнула веселая чертинка. — Уверяю вас, мистер Лайтвуд, я куда лучше Стива. Мысленно Алек отметил, что любой адвокат будет лучше этого тупицы, просто его финансовые возможности не позволяли нанять такого же дорогостоящего представителя, какой был по карману его родителям. В глубине души он понимал, что суд откажет. Но сдаваться без боя, даже не попытавшись — было не в характере Лайтвуда. — Если это был намек, я не по женской части, — проворчал Алек. — Я имела в виду юриспруденцию, — невозмутимо пояснила девушка. — Меня зовут Лидия. Ваше имя мне известно из материалов дела, — улыбнулась она, заметив, что собеседник собирается ей представиться. — Так вот, я подготовила линию защиты. Запомните, что бы я ни сказала суду, вы должны только улыбаться и кивать, соглашаясь. И никаких вспышек гнева! Только спокойствие. Ради Макса. Лайтвуд на миг завис. Похоже, эта девушка проделала хорошую работу, раз уж собрала его характеристику. — Принято, — пробормотал он. — Я слышала, что в последнее время вы… несколько более агрессивны, чем обычно. Может, вам принять успокоительное? Чтобы процесс прошел без эксцессов. Буквально секунду назад Лидия нравилась Алеку и казалась хорошим адвокатом. Но вот сейчас его мнение кардинально поменялось. Кто она такая вообще, чтобы совать свой нос в его дела? Да, Лайтвуд с момента выписки ведет себя чуть более… как последний мудак, в общем. Злой, срывающийся буквально на всех, вспыльчивый, неуживчивый мудак. Но у него на это есть все причины. Очередная война с родителями, беспокойство за Макса, отсутствие вестей от Магнуса, скорый отъезд Рафаэля, который тоже не выходит на связь… Будь оно все проклято! И эта блондинка заодно с ее мнением. Пусть засунет его себе в задницу. Последняя мысль, словно выведенная на неоновой вывеске, читалась на лице Алека. — Нет, так нет, — сохраняя свою невозмутимость, отозвалась девушка. В этот момент вышел судья и объявил о начале заседания. Первым выступал адвокат родителей. Он долго распинался о том, что у Лайтвуда-младшего отсутствуют необходимые для воспитания ребенка условия. Он снимает квартиру, в которой Максу не найдется комнаты. Его заработок не сможет компенсировать обучение в университете, а доля в баре не приносит особых дивидендов. Помимо прочего, у Алека была скверная характеристика и опасная работа. Ну и вишенкой на торте стало упоминание его ориентации и того, что у него нет постоянного партнера или зарегистрированных отношений, а также история похищения мальчика в день второго свидания с Магнусом. В этот момент приоритеты Лайтвуда поменялись. Ему хотелось окунуть головой в унитаз не только Стива, но и этого вот защитничка, нанятого родителями. Парень был не на шутку зол. Его выставили самым настоящим неудачником, да еще и прошлись по самой болезненной теме — отсутствии семьи. И все это по инициативе его узколобых, эгоцентричных родителей. Черт подери, мама и папа должны поддерживать своего ребенка. Помогать ему. А не трясти его грязным бельем в зале судебных заседаний. Но когда свое выступление начала Лидия, у Алека буквально отвалилась челюсть. Он мог ожидать чего угодно, но такое… Во-первых, ее имя — Лидия Бренвелл. БРЕНВЕЛЛ! Это семейство потомственных адвокатов с одной из лучших юридических фирм города. Такой представитель был Алеку не по карману. А далее она начала свою защиту. Защиту в полном смысле этого слова! Представила характеристики Алека и родителей. На все школьные собрания приходил именно брат, а не чета Лайтвудов. В случае каких-то проблем учителя всегда связывались с ним или Изабель, а не с Мариз и Робертом. Также у нее было пожелание Максвелла, который достиг двенадцатилетнего возраста и мог выбирать себе опекуна. Она рассказала про историю его побега из дома, из-за очередной ссоры между родителями. Как выяснилось, последнее время мальчик стал вести себя агрессивнее в школе и его направили к психологу, который согласен дать свои показания, согласно которым ребенка беспокоит равнодушное отношение к себе и вечные ссоры со стороны мамы и папы. Дальше она начала вещать потрясающую историю того, как Алек по сути растил Иззи и Макса с самого детства. Это была такая красивая и раздуто-преувеличенная история, от которой даже у Лайтвуда сердце защемило. Закончила свою речь девушка тем, что ответила на несколько выпадов своего оппонента. Дескать Макса не похищали — его отпустила нянька, которая не получала приказа, запрещающего ребенку видеться с братом. А от финала этой речи, Алек ощутил, как сердце в его груди нервно замерло, боясь совершить удар, потому что это могло рассеять чары, оказаться сном. Лидия сообщила, что у него постоянные отношения с Магнусом Бейном. Обеспеченным человеком, у которого во владении есть просторный лофт с несколькими комнатами и санузлами, где Максу будет комфортно, а также он является совладельцем доходного клуба «Пандемониум», и недавно они с Алеком решили узаконить свои отношения, что автоматически делает это имущество совместным. Эти слова более чем объясняли, откуда взялась эта девчонка из крутой юридической фирмы и почему она велела Лайтвуду улыбаться и кивать. Хотя ему удалось только захлопнуть рот с отвисшей челюстью. Парень покрутил головой, пытаясь отыскать Магнуса, но его в зале заседаний не оказалось. — Идет неплохо, — сообщила Лидия, — но забирать ребенка от родителей всегда дело нелегкое. Особенно с такой характеристикой, как у тебя. Я буду давить на то, что ты жесткий на работе из-за специфики детективной службы, и что за ее пределами ты — само очарование. Тем более, что учителя Максвелла считают тебя ангелом. Но старайся вести себя адекватно. — Где Магнус? Ты знаешь? — Да, он был здесь. Пришел вместе со мной, но во время моего выступления вышел. Вроде ему позвонили. Лайтвуд был готов бросить все и выбежать из зала суда, отправившись на поиски Бейна прямо сейчас, но сдержался. Потому что от этого зависело будущее Макса. В любой другой ситуации — он не стал бы откладывать. Дождавшись завершения заседания и наскоро схватив визитку Лидии, которая просила связаться с ней для обсуждения деталей, вылетел прочь. Алек осмотрел коридор, но Магнуса там не было. Он набрал его номер и впервые за долгое время, вместо привычной электронной фразы об отсутствии абонента, услышал гудки. И Бейн ответил: — Здравствуй, Александр. — Где ты? — требовательным тоном спросил он. — В ресторане через дорогу. Называется «Лоуренс». Столик на мое имя. Приходи, я жду тебя, — сообщил парень и сбросил вызов.***
Когда Лайтвуд вошел в указанное заведение, то на миг обомлел. Здесь все было роскошно, красиво и на удивление пустынно. Ни души. Только обслуживающий персонал. — Столик на имя Магнуса Бейна? — неуверенно спросил он. — Разумеется, следуйте за мной. Вышколенный администратор, сопроводил парня до единственного занятого в помещении столика. На фоне играла какая-то инструментальная композиция, которая исполнялась музыкантами вживую на небольшой сцене. Магнус сидел за кипенно-белой скатертью, потягивая шампанское, и не спускал глаз со своего гостя. Лайтвуд так по нему соскучился, что Бейн казался ему еще красивее, чем обычно. Аккуратный, не агрессивный макияж, красиво уложенные волосы без обычного ирокеза, без обилия лака. Такие, которые нравились Алеку. В его сознании всплыла просьба перед их свиданием оставить именно такую прическу… А вот выбор одежды Магнуса казался каким-то мистическим. Светло-золотая рубашка, расшитая витиеватыми узорами делала его похожим на призрака. Лайтвуд множество раз одергивал себя, не позволяя даже думать о том, что с Бейном могло случиться что-то плохое. И вот теперь Магнус перед ним. Во плоти. — Что будете заказывать? — спросил официант. Но ответа не дождался. Оба парня молча пожирали друг друга глазами. Это был самый вкусный, самый желанный обед для обоих. — Принесите фирменное блюдо шеф-повара, — отмахнулся Бейн от докучливого работника ресторана. — Как прошло заседание, Александр? — Благодаря Лидии неплохо. Даже думаю, хорошо, — произнес Лайтвуд. — Где ты был, Магнус? Почему не выходил на связь? Я волновался. — Улаживал кое-какие дела. Сначала с Кругом, а потом с Дю Морт. Феллипе, один из дальних родственников Сантьяго, все также дурит. Парень заметно напрягся, едва Бейн упомянул треклятый Круг. — И как все прошло? — спросил он, ощущая, как что-то внутри воет, точно раненое животное. Есть вещи, которые не меняются. Пропасть без вести и отправится на поле боя против ненавистной секты, убившей его отца — как это типично для Магнуса. — Все вышло даже лучше, чем я думал, — ответил тот. — Мне удалось договориться о перемирии с Кругом. Они забывают про меня, я про них. С Дю Морт пришлось повозиться, но в сущности не сложно. Мы с Рафаэлем справились со всем. — Перемирие? Ты заключил перемирие с Кругом? — ошарашенно спросил Лайтвуд. Магнус самодовольно улыбнулся. Именно такой реакции он и ждал. — Все верно, Александр. Так и есть. Мне было важно удостовериться в том, что они больше не тронут ни тебя, ни тех, кто тебе дорог. Потому следовало обговорить пакт о взаимном ненападении. — И… ты пошел на это ради меня? — недоверчиво спросил парень. — В большинстве своем — да. Но, лгать не стану, для себя тоже. Потому что когда человек становится тебе слишком дорог, то его ценности становятся твоими ценностями. — Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь. Бейн ласково улыбнулся. — Сейчас объясню, — пообещал он, взяв Лайтвуда за руку, — Я знаю, что для тебя важно вести, Александр, но, пожалуй, в этот раз инициативу перехвачу именно я. Ты сказал, что любишь меня. Мне хотелось бы, чтобы ты знал — это взаимно. Я тоже люблю тебя. Впервые в жизни я испытываю подобные чувства. И что бы ты ни думал, как бы ни злился на меня, я не отпущу тебя просто так. Я буду бороться за тебя, доставать тебя, не дам тебе прохода. Потому что я не просто люблю тебя, мой прекрасный Александр, я не мыслю своей жизни без тебя. И я долго обдумывал твои слова, и готов ответить, что я согласен подарить тебе семью, детей и даже чертову собаку, из-за которой Мяо меня возненавидит. — Магнус опустился на колено и спросил, — ты выйдешь за меня? Лайтвуд молча смотрел на парня, широко распахнув глаза. Сердце в груди то нервно пускалось вскачь, то замирало. Алек был уверен, что он спит. Это все сон. Прекрасный, нереальный, несбыточный сон. Потому что такого не может быть на самом деле. Все слишком уж хорошо. А за всю его поганую жизнь, на голову сыплется только сплошное дерьмо. И подобное не могло бы случиться на самом деле. Может быть, он просто умер после того выстрела? И попал в рай, где его самые сокровенные мечты исполняются? Иного объяснения и быть не может. — Не хочу показаться грубым, но мне хотелось бы получить хоть какой-то ответ… Может я и чрезмерно уверенный в себе засранец, но в текущий момент нервничаю, как первоклашка перед походом в школу. После этих слов Лайтвуд словно очнулся. — И где же мое кольцо? — подтрунивая, спросил он. Магнус хмыкнул и поднялся с колен, извлекая из кармана коробочку с двумя кольцами. Они были сделаны из темно-серого металла, широкие и плоские, с маленькими более темными буквами, которые вились, напоминая эльфийскую вязь или арабский язык. — Что здесь написано? — Спросил Алек. — Aku cinta kamu, — проговорил Бейн, слегка краснея. — Это значит «я люблю тебя». У моей матери индонезийские корни. Когда я был маленький, она часто так говорила. И этот эскиз по ее рисунку. Если ты не возражаешь. Признание в любви и предложение пожениться дались Магнусу куда проще, чем эта последняя фраза. Озвучив дорогие сердцу воспоминания, он ощущал себя особенно уязвимым. Словно быть сентиментальным и романтичным — смертный грех. Только вот Асмодеуса не было рядом, чтобы наказать сына. Зато был Александр, который пока так и не ответил ему… Лайтвуд поднялся, посмотрев на Бейна. — Ты действительно не отступишь, даже если я откажу тебе? — спросил он. — Это будет болезненно, услышать «нет», но я уверен в своих чувствах. И знаю, что ты испытываешь то же самое. Я не позволю нам совершить ошибку, отказавшись друг от друга. Я действительно буду бороться за тебя, Александр. Всеми доступными мне способами. — Магнус… ущипни меня. — Что? — опешил Бейн. — Я… просто сделай это. Мне нужно удостовериться, что я не сплю. — Хорошо, — улыбнулся парень, приближаясь к Алеку. Только вот просьбу он исполнил несколько иначе. Магнус коснулся его губ в нежном поцелуе, после чего слегка прикусил нижнюю губу Лайтвуда. — Достаточно? — спросил Бейн, сгорая от желания. — Лучше остановиться, — хрипло ответил Алек. — А не то я наброшусь на тебя прямо в этом чертовом ресторане. — Не думаю, что аренда включает в себя занятие сексом посреди зала, — пошутил Магнус. — Аренда? — насупившись, спросил Алек. — Видишь ли, не хотелось, чтобы посторонние маячили вокруг в тот момент, когда я буду делать тебе предложение. На которое ты до сих пор не ответил, — напомнил парень. — Как я могу тебе отказать? В конце концов у тебя есть лофт и ты совладелец «Пандемониума». Лидия говорит это очень полезно, чтобы получить опекунство над Максом. — Я так сильно люблю тебя, дорогой, что не буду иметь ничего против брака по расчету с твоей стороны. Магнус стоял так близко и смотрел на него с такой надеждой. Его руки слегка дрожали. Он старался казаться таким же уверенным в себе, каким бывал обычно, но на деле волновался как никогда в жизни. — Может, мне стоит тебя немного помучить? — Проговорил Лайтвуд. — В отместку за твое исчезновение на столь долгий срок. Или желаю услышать твои идиотские шутки, которые ты генерируешь в моменты эмоционального напряжения. Как в тот раз, когда ты предлагал мне петь песню Распределяющей Шляпы в процессе. — Если бы я знал, что тебе для стимуляции необходима доза юмора, то пригласил бы stand-up комика, вместо музыкантов. Ну, так каким будет твой положительный ответ? — Спросил Бейн. — Он будет определенно положительным, — улыбнулся парень. Это был самый счастливый момент его жизни. Не потому, что Магнус, как обычно, старался ради него. Не потому что сделал ему предложение. А потому, что признался в своих чувствах и обещал бороться за него, Алека. Впервые в жизни кто-то испытывал к нему подобные чувства, впервые Лайтвуд ощущал такую поддержку. Магнус во многом был для него первым. И это было чертовски взаимно. Лайтвуд обнял своего жениха и прижал к себе. Тесно, крепко, нежно и трепетно. Он улыбался, как идиот. От уха до уха, ощущая себя распустившимся цветком. Это глупо и по-девчачьи, но ему было наплевать. — Я так счастлив, Магнус, — выдохнул он. — Эта эйфория пройдет в момент знакомства с моими родителями и прочими членами семьи, — ухмыляясь произнес Бейн. — Особенно тяжело тебе придется с отцом и Розитой. Почему-то от одной мысли об этом парень занервничал. Он никогда и никого не представлял семье Сантьяго. Потому что не было такого особенного человека, которого хотелось бы ввести в свою жизнь. — Это того стоит. Ты того стоишь, Магнус, — произнес Алек, целуя его. Они оба медленными шажками продвигались в этих отношениях, недоверчиво раскрывая свои израненные души друг другу. И пусть этот путь был нелегким и ухабистым, но он привел их к той черте, после которой начинается то желанное — долго и счастливо.