Короли и Королевы

Весь этот мир — шахматы <…>. Это одна большая-пребольшая партия. Ой, как интересно! И как бы мне хотелось, чтобы меня приняли в эту игру! Льюис Кэролл. «Алиса в Зазеркалье»

*** Станцию, конечно, не объявили: молчаливо предполагалось, что пассажиры и так прекрасно знают, где оказались. Нейтан наполовину ждал какого-нибудь волшебства, вроде потока бодрящей приветственной музыки и радостных транспарантов за окном — «Добро пожаловать в Тринадцатый Город!» — или ещё чего-нибудь, подходящего настроению. Он представлял себя героем фильма: вот он, герой, впервые приезжает в город, камера показывает крупным планом его лицо, закадровая музыка берёт торжественный низкий аккорд, и зрителю становится ясно: История Началась. Вместо этого он получил только надпись на экране в начале вагона: «Центральный вокзал Сити-13. Конечная» — и поезд устало загудел, окончательно останавливаясь. Нейтан в нетерпении схватил с полки свой яркий рюкзак, спешно запихнул в боковой карман зачитанный им до дыр путеводитель и кинулся к выходу. По пути его грубо отпихнул плечом какой-то тип в пальто, безобидная с виду старушка переехала его ногу колёсиками своего плотно набитого чемодана, а какая-то девушка, выпорхнувшая из-за его плеча навстречу поджидавшему её на перроне кавалеру, едва не столкнула Нейтана на рельсы. Но он приехал в лучший город в мире, не так ли? Подобные мелочи никак не могли омрачить для него этот день. Нейтан соскочил на платформу, выпрямился, переведя дух, и широко улыбнулся, запрокинув голову. — Сити-13, — сказал он себе под нос, немного тише, чем воображал в течение этих двенадцати часов в поезде. — Сити-13, вот и я! На него никто не обратил внимания. Сити-13, как говорили злые языки, с распростёртыми объятиями встречал всех сумасшедших в округе. Из соседнего вагона вышла вдруг, мгновенно попав в поле его зрения, ужасно симпатичная девушка, вся какая-то высветленная, от белоснежных волос, заплетённых в скромную косичку, до длинной белой юбки и аккуратных голубых туфелек без каблука. Она была такая хорошенькая и чистенькая, что Нейтан не устоял и двинулся за ней следом: шли оба налегке, он с рюкзаком и она с небольшим синим портпледом, так что в толкающейся локтями и чемоданами толпе они не застревали. Он догнал её и одарил самой обаятельной из своих улыбок: — Вам помочь? Та, пребывавшая где-то в своих мыслях, рассеянно к нему обернулась. Ресницы у неё тоже оказались белые, а глаза — удивительного серебристого цвета. «Цветные линзы», — подумал Нейтан авторитетно. Он кивком указал на её портплед, вопросительно подняв бровь, и девушка моргнула. Затем смущённо улыбнулась в ответ. — О, нет, нет, не нужно, благодарю. Сумка совсем не тяжёлая. — Мне не трудно, честное слово! Её взгляд стал чуть внимательнее, а улыбка — ещё немного вежливее. — Честное слово, — повторила она ему в тон. — Всё хорошо. Что ж, леди, по всей видимости, и в самом деле не нуждалась в помощи. Или, может быть, не любила настолько очевидный флирт. Нейтана это не смутило. Он продолжал идти рядом: немного настойчивости, говорил ему отец, не повредит никогда. — Я Нейтан, — он на ходу протянул ей руку. — Друзья зовут меня Нейт. Он честно пытался смотреть при этом только на свою невольную спутницу, но глаза у него то и дело разбегались: время от времени он принимался с детским восторгом вертеть головой по сторонам, разглядывая всё, что его окружало. Тринадцатый Город представлялся ему чем-то вроде заколдованного края из сказок: город возможностей, город чудес. Именно так говорилось в предисловии к путеводителю, и Нейтан ожидал теперь, что чудеса и возможности эти будут здесь буквально на каждом шагу. Он надеялся увидеть где-нибудь в толпе легендарных фей, покровительство одной из которых, по слухам, и сделало Тринадцатый Город в своё время процветающим мегаполисом, каким он был сейчас. Или эльфов, у которых где-то в городе была своя резервация, или — кого угодно из тех волшебных существ, в достатке здесь (опять же, согласно слухам) обитавших; но никого особенно выдающегося заметить ему так и не удалось, а потоки людей двигались слишком быстро и хаотично, чтобы ему удалось кого-нибудь действительно внимательно рассмотреть. Девушка мягко пожала его руку. Ладошка у неё была прохладной и изящной. — Теялиросса, — сказала она, и он увидел пляшущие в её глазах смешинки. Хорошо: если он кажется ей забавным, значит, он уже наполовину ей симпатичен. — Друзья зовут меня Тея. Имя звенело и отчего-то вызывало ассоциации с подснежником в горах. Вероятно, её родители были хиппи, подумал он. Или любили читать фантастику. В любом случае Нейтан счёл имя красивым, а сам факт того, что с ним этим именем поделились — весьма неплохим знаком. На глаза ему попались знаменитые по всем сайтам с достопримечательностями большие старинные часы, отсчитывавшие время назад: путеводитель сообщал, что циферблат зачаровала сама повелительница фей, в те далёкие времена, когда город ещё только строился. Легенда гласила, что с Королевой Фей повздорил один из представителей местного филиала Ассоциации, заявив, что к тому времени, когда эти часы покажут ровно шесть часов утра (в пять пятьдесят пять тогда отходил с вокзала первый утренний поезд), ни её, ни её народа уже не должно быть в городе. И Королева сказала на это (цитата в путеводителе была даже выделена в рамочку и напечатана специальным шрифтом с мудрёными завитушками): «Так пусть никогда не настанет тот час, когда этот город перестанет быть дружелюбным к своим гостям, кем бы они ни были», — и часы пошли вспять, удачно перескакивая часовой стрелкой при каждом круге через зловещую цифру «шесть». С тех пор, похоже, они ни разу не останавливались и не сбоили, хотя починить их так никому и не удалось. Нейтан подозревал, что чинить их не особенно и пытались: репутации Сити-13 легенда эта, очевидно, пошла только на пользу. — Вы здесь впервые? — спросил он Тею. Она покачала головой. На лице её вдруг отразилась непонятная грусть. — Нет… я жила в этом городе. Давно. Потом вынуждена была… отсутствовать какое-то время. Но, кажется, здесь не так уж много изменилось: только людей стало ещё больше. И появились все эти электронные терминалы, которых не было раньше. А вы? Они уже проходили через просторный, вымощенный цветной плиткой и украшенный витражными окнами зал ожидания. В ближайшем киоске с печатной продукцией Нейтан, не удержавшись, приобрёл свежую газету — «ЖИТЕЛЬНИЦА ЭЛЬФИЙСКОГО КВАРТАЛА АРЕСТОВАНА ПО ПОДОЗРЕНИЮ В УБИЙСТВЕ», гласил заголовок, — и сунул её, не читая, в рюкзак к путеводителю. В данный момент Тея интересовала его больше, чем новости, и он нагнал её снова. — А я вот впервые. Я из Дартмура. Это к югу от Окленда, — пояснил он, но внимание Теи было уже чем-то отвлечено. Он проследил за её хмурым взглядом: на экране, подвешенном над дверьми в соседний зал, транслировалась обычная реклама какой-то косметики. Нейтан разглядел крупную снежинку в качестве логотипа. «Испытай свои женские чары! — призывала реклама. — "Зимняя Леди": красота, которой вы заслуживаете!» — Что заставило вас вернуться? — попробовал сменить тему Нейтан. Тея, казалось, вновь успела утонуть в своих мыслях. Похоже, не слишком весёлых. Она встрепенулась: — А? — Вы говорили, что пришлось уехать, — он подарил ей ещё одну улыбку. Бесполезно: она больше не покупалась на его обаяние. — Что заставило вернуться? Семья? Работа? Или ностальгия? Тея снова покачала головой. В серебристых глазах мелькнула странная тень. — В какой-то мере — всё сразу. И на этом всё. Больше она ничего так и не рассказала: на вопросы его отвечала рассеянно и невпопад, выглядела задумчивой и чем-то встревоженной. Отчаявшись, Нейтан коснулся её руки, когда они вышли из-под купола прохладного вокзала в солнечный июльский день снаружи: — Может, покажешь мне город, Тея? Раз уж я тут ничего не знаю? Мне не помешал бы гид. Тея наконец подняла на него взгляд — и внезапно, глядя на неё, Нейтан ощутил себя глупо: в этот момент она показалась ему вдруг гораздо старше, чем он было предположил. Она смотрела на него не с кокетством или раздражительностью юной девушки, но с почти материнской снисходительностью. Усталостью даже — тщательно, впрочем, скрываемой. — У тебя доброе сердце, Нейтан. Не позволяй этому городу себя испортить, ладно? Здесь… трудно остаться собой. Я желаю тебе удачи. С этими словами она повернулась и вытянула руку в сторону дороги, подзывая проезжавшее мимо вокзала такси. На запястье у неё блеснул в лучах солнца узкий серебряный браслет. — До свидания, Нейтан из Дартмура, — она улыбнулась ему ещё раз, напоследок, прежде чем сесть в машину. — Спасибо за компанию. Он растерянно помахал ей на прощание рукой. Затем она захлопнула дверь такси и умчалась куда-то в сторону ощетинившихся шпилями в небо высоток делового центра, а он остался торчать у входа на вокзал один, пока кто-то деликатно не подвинул его с пути. Ну, решил Нейтан, это ничего. Подумаешь, неудача. Бывает. В конце концов, не ради же девушек, хорошеньких или не очень, он приехал в этот город, верно? Эта мысль заставила его вспомнить: он обещал позвонить. Одной рукой выудив из рюкзака путеводитель, другой он вытащил из кармана джинсов телефон и нашёл в списке контактов нужный номер. Пошёл по тротуару без особого направления, вслушиваясь в длинные гудки. Потом незнакомый голос на том конце трубки ответил краткое: — Да. Нейтан в волнении сжал телефон. Насколько он знал, номер вполне мог быть и неверным. — Э-э, — он прочистил горло и постарался звучать представительно. Отец говорил, что лучше всегда звучать представительно при знакомстве, что бы это ни значило. — Мистер Сфинкс? А пока Нейтан говорил по телефону и разглядывал представший его глазам город, другие события, на первый взгляд незаметные, разворачивались за кулисами основного действа. Фея Теялиросса, всё ещё ехавшая в такси к изначальному месту своего назначения, услышала по радио новость о пожаре в открывшемся только пару дней назад дорогом бутике «L'aurore boréale»* на Бруклин-стрит. Одного этого хватило, чтобы Теялиросса, и без того разрывавшаяся на части, вдруг сказала водителю разворачиваться и ехать в другую сторону. Дела подождут, решила она. Обвиняемую в убийстве А’лиссент’Рейну Иль’тари’Анд доставили из здания полицейского управления, где продержали её в камере всю ночь и всё утро, в окружную тюрьму для «преступников с особыми возможностями». Из своего кабинета Эрика Данвер, стоя у окна, внимательно наблюдала за тем, как А’лиссент’Рейна, конвоируемая двумя полицейскими, пересекает тюремный двор. Глава «ВинтерКорт.Инкорпорейтед», расположившись на своём троне и закинув одну хорошенькую ножку на другую (никто не смел указывать владелице многомилионной корпорации, что настолько короткие юбки не слишком сочетаются с репутацией делового человека), скучающе велела войти в кабинет кандидату на пост нового телохранителя. Она предвкушала веселье. На другом конце города глава другой (подозрительно похожей по специфике) корпорации «СаммерКо» страдала от головной боли и приступа острой раздражительности, вызванной нерасторопностью подчинённых. Пряный имбирный кофе с перцем на её столе закипел в своей чашке без всякой видимой причины. Исполнительный директор маленькой клининговой компании «НетПроблем» Г. О. Мункли (как гласила табличка на его двери) играл у себя в офисе в мини-гольф, в пол-уха выслушивая отчёт личного секретаря. Лункой для мяча служила чья-то отрубленная голова с открытой пастью, в которой наблюдалось рекордное для человека количество зубов. Время от времени голова принималась жаловаться и грозиться, и тогда секретарь недовольно поджимала губы. Вильгельм фон Айзенвальд обманчиво-расслабленно прохаживался по отделу военных разработок в «Кайзер Индастриз», цепким взором оглядывая свои владения. Работники компании безотчётно пригибали головы пониже, чтобы стать как можно более незаметными: начальственная инспекция всегда заставала их врасплох. Продавец в «Маленькой книжной лавке» обновлял защитные заклинания на потайной секции, где книги имели нехорошую привычку своевольно шелестеть страницами, дребезжать на полках или завывать ночами на разные голоса. Некоторые из древних фолиантов в этой секции при приближении продавца пытались приглашающе распахнуться — к счастью, обложки на таких книгах были крепкими, добротными и имели надёжные застёжки по краям. Старый кинжал из литого серебряного сплава, покрытый въевшимися бурыми пятнами вдоль потемневшего от времени лезвия и испещрённый таинственными знаками на рукояти, выбросило течением на берег реки. Под мостом кинжал осторожно подобрал человек, одетый в форму пациента городской психиатрической лечебницы. Некий игрок, мурлыча под нос «В пещере Горного Короля» Грига, заново расставлял фигуры на шахматной доске. Играть он, похоже, собирался с сам с собой: на другой стороне доски никого не было. Только панорамное окно с видом на город, к которому игрок сидел лицом. *** Сити-13, сообщала первая же страница путеводителя, на самом деле назывался «Тринадцатый город, свободный от Объединённой Ассоциации Магов и открывший свои двери Братским Народам». Именно эти слова гордо красовались на деревянном щите при въезде в город в те времена, когда он только начинал ещё строиться и разрастаться. Как бы город ни звался до Падения Завесы, теперь это было уже не важно: сначала с приветственного щита для краткости стёрли часть с «братскими народами», потом в обиходе естественным образом исчезла из употребления часть с «Ассоциацией», и в результате, как и предыдущие двенадцать собратьев, город получил вместо имени лишь краткий порядковый номер. Впрочем, Первый Город, согласно официальной легенде, на въезде имел надпись несколько более простую — и более вызывающую: «Первый город, свободный от предубеждений». На деле это означало, что именно там впервые решили выдавать гражданство лицам, не принадлежащим к виду Homo Sapiens (так определяла их Конституция). И там же первыми решили открыто изменить законодательную систему, чтобы адаптировать её к представителям чужой культуры. Пример, разумеется, оказался заразителен, и уже совсем скоро таких поселений образовалось целое содружество. Тринадцатому Городу, однако, повезло больше остальных. Первый Город давно уже был разрушен в одной из знаменитых магических войн, некоторые другие пострадали от войн вполне обычных или канули в забвение; прочие так и остались лишь маленькими островками свободы, затерянными где-то в глубине материка. Но Тринадцатый, то ли благодаря знаменитой покровительнице, то ли из-за удачного стечения обстоятельств, процветал до сих пор, и именно сюда стекались все, кто нуждался в убежище от Ассоциации, гнался за мечтой или искал прибыльный заработок где-нибудь поближе к Волшебному Народу. Нейтан ещё до отъезда зачитал путеводитель до такой степени, что теперь сам мог наизусть пересказывать себе особенно впечатлившие его страницы. Сити-13 заставлял его ощущать себя восторженным ребёнком: он глазел по сторонам так, словно попал в какой-нибудь таинственный древний храм, куда не ступала ещё человеческая нога. И сейчас он с одинаковым любопытством разглядывал и агрессивные офисные здания из стекла и бетона, и затейливые старинные дома, украшенные неожиданными среди городских улиц барельефами и горгульями, и маленькие уютные кофейни и лавки, завлекающие народ самыми разнообразными вывесками. На углу Черриз-авеню и Меркури-стрит он присоединился к группе туристов, наблюдавших выступление уличного фокусника. Некоторое время Нейтан внимательно смотрел на то, как артист выпускал из шляпы голубей, показывал желающим стандартные трюки с картами и предлагал угадать, в какой руке у него спрятан разноцветный шарик, при разжатии кулака волшебным образом превращавшийся в бумажный цветок. Потом Нейтан украдкой проверил висевший у него на груди амулет в виде глаза, заключённого в круг — тот не подавал никаких признаков жизни. Не магия, значит — обычная ловкость рук. Как Нейтан и ожидал. Усмехнувшись со смутным превосходством, он удовлетворённо кивнул сам себе и двинулся дальше. Он подумал о том, что, если бы только захотел, мог бы показать этому любителю фокусы покруче. И — что самое приятное — здесь ему не пришлось бы даже опасаться, что Ассоциация при этом может его засечь. Мысль Нейтана грела. Он решил оставить эту идею в качестве альтернативы, если с другой, настоящей работой ничего не выйдет. Чёрт, в Сити-13, наверное, можно было делать деньги буквально из воздуха — и никто ему ничего не скажет. Он был в этом практически уверен. Когда его глаза привыкли к суетливому мельтешению прохожих вокруг, он понемногу начал различать в толпе тех, кого всё это время искал. И тогда же понял, почему не замечал их раньше, ещё на вокзале: подсознательно он ждал, что они будут выделяться, словно картинка из сборника детских сказок, криво наклеенная на фотографию современного мегаполиса. И, конечно, ничего подобного не встретил. А они ходили у него прямо под носом, сливаясь внешне с сотнями и тысячами других горожан, самых обыкновенных, и походили на них всем: одеждой, поведением, телефонами, зажатыми в руках, сумками и рюкзаками, переброшенными через плечо. В шляпах и в платьях, в пиджаках и джинсах, в шортах и кроссовках — они носили всё то же, что и прочие обитатели города. Отличия были на первый взгляд невелики. Копыта, обнаруживающиеся под брюками вместо ботинок, и поросшие длинной густой шерстью ноги в летних шортах, выгнутые коленями назад. Острые кончики вытянутых ушей, торчащие из-под волос. Свиной пятачок вместо носа. Слишком большие треугольные клыки в обрамлении толстых, как сосиски, губ. Другой оттенок кожи: светло-зелёный, голубоватый, тёмно-серый, болотный. Длинные когти на ухоженных руках. Наросты на лице, напоминающие чешую или каменные пластины. Венец из небольших рожек в причёске. Выглядывающий из-под юбки пышный хвост. Вывернутые под неестественным углом плечи. Костяной гребень на спине. Волшебный Народ. Дети Богов. Те-кто-не-люди. Вот кем они были. Нейтан изо всех сил старался не пялиться в открытую. Его так и подмывало с кем-нибудь из них заговорить, но он представлял, каким неловким выйдет этот разговор («Скажите, а каково это — быть вами?..») — и усилием воли сдерживал своё любопытство. Он взглянул на экран телефона: до назначенной встречи оставался ещё час. Достав из рюкзака купленную ранее газету, он развернул её на первой странице. «ЖИТЕЛЬНИЦА ЭЛЬФИЙСКОГО КВАРТАЛА АРЕСТОВАНА ПО ПОДОЗРЕНИЮ В УБИЙСТВЕ: ШОКИРУЮЩАЯ ПРАВДА О ЗАКРЫТЫХ СООБЩЕСТВАХ Роберта Брэндона Ашли, 56-летнего торговца антиквариатом, нашли мёртвым в его магазине. Предполагаемая причина смерти — несколько колотых ран, нанесённых в жизненно важные органы. Полиция, прибывшая на место преступления, обнаружила рядом с телом Ашли молодую женщину, по всей видимости — жительницу эльфийского квартала. На руках и одежде подозреваемой была обнаружена кровь убитого. Орудие убийства поблизости найдено не было. Сама подозреваемая, А’лиссент’Рейна Иль’тари’Анд, заявляет о своей невиновности. Более подробно прокомментировать произошедшее она отказалась. Сестра подозреваемой, Кай’та’Рив Иль’тари’Анд, поделилась с прессой заявлением, что весь клан Иль’тари’Анд, весьма уважаемый среди эльфийского сообщества, пребывает в данный момент в состоянии шока: по её словам, никто не понимает, как подобное могло случиться. Наши источники сообщают, что дожидаться суда и окончания расследования подозреваемая будет в федеральной тюрьме для преступников с особыми возможностями. Способны ли на самом деле представители эльфийского народа на жестокое убийство? «13-Таймс» поинтересовалась об этом у признанного эксперта по неантропологической социологии …» Взгляд Нейтана снова соскользнул с текста на крупную фотографию в начале статьи. На фото один из полицейских надевал на запястья подозреваемой наручники, в то время как девушка, стоявшая в пол-оборота, испуганно смотрела в камеру: похоже, вспышка фотоаппарата застала её врасплох. Нейтан провёл по изображению большим пальцем, восхищённо оглаживая красивое, неземное какое-то лицо: высокие скулы, большие миндалевидные глаза, изящные черты, будто выточенные мастером по мрамору. Ему не верилось в то, что подобные существа могут быть убийцами. Он никак не мог соотнести в голове это лицо, которое, по его представлениям, обычно ожидаешь увидеть, скорее, в фантастических фильмах про сошедших со звёзд фей, чем в криминальной хронике, — и воображаемый окровавленный труп рядом. Они просто не сочетались, как не сочетаются тропические цветы и Северный Полюс. Нож в руках этой девушки представлялся ему чем-то совершенно невозможным — даже ради какой-нибудь безобидной нарезки салата. Не говоря уже о нарезке целого живого человека. И всё же — чтобы оказаться рядом с телом, в крови жертвы, надо или обладать фатальным невезением… или быть виновным. Нейтан покачал головой. Внезапно кто-то схватил его за руку. — Конец близок! Нашествие началось! Вздрогнув от неожиданности, Нейтан поднял глаза. Рядом с ним стоял грязный, обросший человек, одетый в слишком тёплое для лета истрёпанное пальто и перчатки без пальцев. Нейтан попытался тактично высвободить руку, стараясь не вдыхать слишком глубоко: человек благоухал типичными ароматами долгой уличной жизни. — Конец близок, — неожиданно сильные пальцы сдавили его руку крепче. Человек вытаращил на него полубезумные глаза. — А я говорил! Я говорил, но никто не слушал! Даже неухоженная борода у него торчала как-то воинственно; Нейтан уставился на сиротливо торчавший в ней по соседству с хлебными крошками рыбий хвост. Перевёл взгляд на впечатляюще лохматые седые брови. — Да? — поинтересовался он вежливо, снова попытавшись как можно незаметнее избавиться от чужой хватки. На них начинали с подозрением оглядываться прохожие. Человек решительно кивнул. Похоже, он намерен был так или иначе открыть ему глаза на какую-то страшную правду, и Нейтан решил: а почему бы и нет? Дома, в Дартмуре, даже настоящих городских сумасшедших было почти не встретить. По крайней мере, это может быть забавно. Он приготовился слушать. — Эльфы уже научились убивать, — свистящим шёпотом поведал его собеседник, тыча указательным пальцем в газету. — И это только начало! Дети Богов собираются нас уничтожить, разве вы не видите? Вчера они заполонили наш мир, сегодня они отняли наши земли, забрали нашу работу, убивают нас по одному! А что будет завтра? Я спрашиваю: что будет завтра?! — он вдруг зловеще расхохотался. До Нейтана долетели брызги слюны. — Они уничтожат нас, вот что! Одного за другим! Армия мёртвых грядёт, возвещая о Конце Времён! Улицы наводнятся мертвецами, потоки льда и пламени прольются с небес, обращая в прах всё живое, и Темнейший взойдёт над реками крови, под волчьей тенью на луне, чтобы спеть свою Песню Смерти, и Королева пробудится, чтобы править бессмертными созданиями Леса! — он яростно затряс Нейтана за плечи, всё тревожнее вращая глазами. — Настанет Царство Тьмы, брат! Кончится Царство Людей! Разве вы не видите?! Разве вы не слышите?! Они уже здесь! Они среди нас! В наших домах, которые мы построили, в нашем правительстве, которое мы выбирали, в наших посольствах, в наших офисах! Ходят по нашим улицам! В наших собственных жизнях! Никто не спасётся! Никто! Но мы слепы! Мы слепы, и слишком беспечны, и… Он остановился. Озадаченно взглянул на его лицо. — Да чему ты улыбаешься? Нейтан моргнул. — Я улыбаюсь? О. Да, и правда, — он постарался придать лицу максимально серьёзное выражение: ему не хотелось огорчать этого бедолагу. — Извини. Я просто, э, рад, что ты рассказал мне об этом, знаешь. Теперь я предупреждён. Буду бдителен. Армия мёртвых, я запомнил, Конец Времён и всё такое. Тот недоверчиво на него уставился. По всей видимости, он не привык, чтобы с ним соглашались. Вид у него сделался такой, будто он смутно подозревал, что Нейтан шутит, но не мог уличить во лжи. — И ты распространишь мою весть дальше? — спросил он всё с той же настойчивой убеждённостью. — Среди людей? Чтобы были готовы к Последней Битве? Нейтан кивнул. Для пущей убедительности — два раза. — Конечно, брат. Нет проблем. Обязательно всё передам и распространю. Последняя Битва, реки крови, живые мертвецы и Царство Тьмы. Предупрежу всех, кого смогу. А сейчас мне нужно идти, ладно? Ну, чтобы, э, распространять весть? Бездомный отпустил его, тихо проворчав что-то себе под нос. Потом напутствовал уже громче: — Не забудь. — Слово скаута. И только когда тот отошёл от него на порядочное расстояние, неразборчиво бормоча на ходу, Нейтан наконец позволил себе рассмеяться. «Объект "Чистый лист №25" вступил в контакт с Чокнутым Пророком. Никаких активных действий пока не предпринимал. Контакт длился около двух минут, после чего объект продолжил путь. Судя по всему, никакого негативного эффекта на эмоциональное состояние объекта встреча не оказала». Человек в сером костюме, сидевший за столиком у окна, едва уловимо улыбнулся, прочитав полученное сообщение. Несчастный мистер Теллз, известный на улицах как Чокнутый Пророк, в его планы относительно упомянутого объекта пока не входил, но, так или иначе, он являлся одной из живых городских достопримечательностей — и было, пожалуй, даже неплохо, что объект столкнулся с ним именно сейчас, в свой первый же день в городе. Мистер Теллз, кроме всего прочего, служил чем-то вроде своеобразной лакмусовой бумажки для новоприбывших: те, кому хватало терпения его хотя бы выслушать, как правило, обычно являлись людьми довольно неординарными. Даже жаль, что при всех своих достоинствах мистер Теллз напрочь отказывался присоединяться к числу его работников. Затем человек в сером отложил телефон и отпил очередной глоток кофе из маленькой фарфоровой чашки. Перед ним на столе лежала открытая газета. Он ещё раз задумчиво оглядел фото на первой странице. Перелистнул дальше. Через пять минут телефон уведомил о новом сообщении: «Алая Роза прибыла на переговоры с Бароном в здание «Кайзер Индастриз». Без сопровождения». Человек в сером покачал головой. Смелый ход, отметил он про себя. Ему нравилась её деловая хватка. Из старшей девицы Иль’тари’Анд вышла куда более рисковая бизнес-леди, чем из её матери: той попросту не хватило бы наглости, чтобы вот так открыто заявиться на территорию вервольфов с предложением сотрудничества. Что ж, подумал он. Времена менялись. И это было само по себе замечательно. Сити-13 предстояло стать частью чего-то интересного в ближайшие месяцы. Он отпил ещё кофе. Неспешно принялся разгадывать обнаружившийся в разделе досуга кроссворд. Телефон на столе продолжал вибрировать. «В главное здание «СаммерКо» проникла неизвестная фейри. Похоже, представительница Зимних. Была остановлена охраной на входе, затем пропущена внутрь после кратких переговоров. Личность установить не удалось». «Копы всё ещё ищут нож. У перекупщиков кинжал замечен не был». «Возле сгоревшего магазина произошла очередная стычка Зимних и Летних. Обошлось без жертв, благодаря вмешательству полиции. Третья стычка за неделю. Они становятся всё чаще». Он почитал анекдоты в том же разделе. Пробежался глазами по срочным объявлениям и рекламным вставкам. Мысленно вычеркнул из своих собственных списков имена в некрологах. С отстранённым любопытством понаблюдал из окна за небольшой аварией на дороге, участники которой немедленно вылезли из своих автомобилей и принялись самозабвенно переругиваться, размахивая руками. «Сбежавшего из лечебницы пациента видели в районе Лоу-стрит». «В 15:25 Холли Халсдэй выбросилась из окна. Уже вызвали копов. Самоубийство, но, кажется, она успела оставить записку родным. Попробую выяснить, что там». Ни на одно сообщение человек в сером не удосуживался ответить. Через некоторое время к его столику подошла официантка, чтобы молча подлить ему кофе. Когда она отошла, человек в сером достал из кармана пиджака другой телефон и напечатал уже сам: «Есть успехи?» Участники аварии наконец разобрались и, оба красные, с недовольными лицами, разъехались каждый в свою сторону. Пришёл ответ: «Никаких зацепок. Подкуп с вампиром не сработал. Медиум плату принял, но сказал, что мёртвые не горят желанием говорить об этом. Похоже, объект предусмотрительно связал их Запретом. Судя по всему, объект действительно не хочет быть обнаруженным». Человек в сером улыбнулся, побарабанив пальцами по столу. Тёмные глаза его удовлетворённо блеснули. Кого-то другого подобная новость могла расстроить или разозлить — но никак не его. Неудачи, в конце концов, только делали поставленную задачу более интересной, не так ли? Он написал: «Значит, план «Б»». Он подумал о Холли Халсдэй и о том, почему она решила покончить с жизнью. Он подумал о работодателе Холли, теперь уже — бывшем работодателе. И добавил вслед последнему сообщению: «И пригляди за Гарри Стефано. Есть вероятность, что объект попытается до него добраться». А дальше, пожалуй, вервольфы справятся сами. Не совсем то, о чём они договаривались, но Барон всё равно будет доволен. В конце концов, это может быть единственной стоящей ниточкой к Некроманту. Человек в сером посмотрел на время: его визави вот-вот должен был прибыть. Он убрал оба телефона со стола, отхлебнул ещё кофе и вывел в кроссворде ответ на №25 по горизонтали (шесть букв), в котором требовалось назвать «карту, которая не имеет ни масти, ни значения, и в одних играх используется как свободная масть, в других — как самая старшая карта»: «Джокер». Ещё через десять минут в кафе вошёл Нейтан. Человек в сером приветливо махнул ему рукой.