Ломка

Дент вздрогнул, напрягся, опустил плечи. Несколько человек обернулось. Вескерс прижал к щуплой груди мочалку, выставил перед собой свой дурацкий носок. Здравый Луис часто заморгал, прочищая глаза от мыльной воды, Джулиан вскинул тонкие брови. — Пятнадцать минут, — кисло напомнил Скотти. Не глянув на него, Джон направился прямиком к Денту. Добраться до него означало пересечь все помещение. На него смотрели. Он вызывал любопытство. Столь пристальное внимание раздражало. Он не был животным в зоопарке. — Эй, Сокко, - он притормозил рядом с Вескерсом. - Скучал по мне, старина? — Проходи, Джон, ты знаешь, его нервирует, когда на него пялятся в душевых! Конечно, Арнольд нигде не появлялся без своей куклы. «Терапия». — Знаешь, какой сегодня день? – послышался тихий голос Джулиана. Джон обернулся. — Да, — выучил за десять лет. — День яичницы. С праздником, Эдгар! — Сложив ладони рупором, проорал он парню в углу. Голову пронзила резкая боль, он выругался и схватился за лоб. Джулиан поморщился. Хид обернулся, сердито посмотрел на них, буркнул что-то, вызвав у Джона булькающий смешок, и продолжил тереть бока. Его большая вытянутая макушка блестела в свете флуоресцентной лампы. — Международный день уменьшения опасности бедствий, — скучающе поправил Джулиан. — И пятница тринадцатое. — О. — Иронично, не правда ли? Прошлое совпадение — две тысячи шестой год. И ты почтил нас своим присутствием, Джон. — Звучит как удачный день, если спросишь меня. — Хорошего дня. Джон оставил его, протиснулся мимо незнакомого бугая и оказался рядом с Дентом. — Харви! Привет, Харви, — он обошел его спереди, заглядывая в лицо и широко улыбаясь. — Давно не виделись. Дент угрюмо посмотрел на него сверху вниз. С последней их встречи он потерял еще килограмм пять. Густые, почти черные от влаги волосы падали на осунувшееся лицо, глаза ввалились и утратили живой блеск с предвыборных плакатов. — Чего ты хочешь от меня, Джон? Джон округлил глаза и, глянув в сторону, пробормотал: — Бог мой, Харви. Так напряжен. Это ведь не из-за меня? — Мне не нужны проблемы. — О! Хорошо, хорошо! Это делает нас командой, — он хлопнул Дента по плечу и улыбнулся. Харви нахмурился, отвел взгляд, раздраженно сбросил с себя руку Джона и принялся натираться мочалкой, тщательно игнорируя чужое присутствие. Джон помолчал. Капли воды стекали по его лицу, груди, животу, собственная мочалка продолжала висеть на плече. Он смерил Дента взглядом. Тот напрягся. Харви не переносил открытость душевых. На водных процедурах он забивался в дальний угол и отворачивается к стене. С первого дня и до сих пор. Джон не понимал, в чем заключается проблема. По сравнению с большинством здешних обитателей, Харви был в прекрасной форме. Он точно был в лучшей форме, чем Джон. Снаружи люди придавали большее значение приватности. Для ребят вроде Дента она была чем-то почти сакральным. Это хорошо. Он не хотел, чтобы Дент чувствовал себя комфортно. — Ты не мог бы,. — повысив голос начал Дент. Джон поднял на него взгляд и вскинул бровь. Харви осекся, обернулся на санитаров с охранником, на других пациентов. Многие на них смотрели, но отворачивались, встретившись с Дентом взглядом. Лицо Харви задрожало от едва сдерживаемого гнева, верхняя губа по-звериному задралась, обнажая белые зубы, и на несколько секунд он крепко зажмурил глаза. Затем помотал головой и перевел взгляд на Джона. — Ты не мог бы перестать пялиться на меня? — понизив голос, произнес он. — О. Прости, прости, — Джон замахал руками. — Не хотел заставлять тебя чувствовать себя неловко, Харв. Кто бы мог подумать? Такой большой и такой стесняга, — он хмыкнул себе под нос, закатывая глаза, затем, посерьезнев и понизив голос, заговорил:  — Ну, как оно? Что слышно снаружи? Что-нибудь новое? Харви продолжил тереть себя мочалкой. — Почему ты спрашиваешь меня? — Ты смотришь новости. — Спроси санитаров. — Но я спрашиваю тебя, — негромко ответил Джон. — Время, Доу! — крикнул Киттл. — Не закончишь за десять минут, я сам тебя помою! Будешь мыться ледяной водой! Джон обернулся, чувствуя, как на лице появляется гримаса. — Этого не понадобится, Скотти! — перекрикивая шум гаркнул Джон. — Я сам справлюсь, — понизив голос, пробормотал он, поворачиваясь и поднимая глаза на Харви Дента. — Ради Бога, начинай мыться, Джон, — прошипел Дент. — На нас смотрят. — И что? Харви не ответил. Джон пожал плечами, но снял с себя мочалку и встал под соседний поток. Преодолевая брезгливость, взял с держателя серый кусок мыла с налипшими на него волосами. — Что ты хочешь знать? — побежденно вздохнул Харви. — Да ладно тебе, Харв. Ты знаешь, что. Я в кромешной тьме несколько месяцев. Давай. Выкладывай. Расскажи мне все! Все! — Джон взмахнул руками. Капли воды попали Денту на лицо, он поморщился и вытер брызги тыльной стороной ладони. — Пожалуйста, — чуть заискивающе добавил он, мягче. — Слышал, тебя закрыли в изолятор. Джон переменился в лице, помрачнев. — С тех пор он не заходил, — Джон моргнул. — Даггетт индастриз — название о чем-то говорит? Джон сдвинул брови, пытаясь вспомнить, но после короткого раздумья отрицательно помотал головой. — Фармацевтическая компания. Несколько филиалов производит парфюмерно-косметическую продукцию. «Совмещают пользу с красотой». У Роланда Даггетта под ногтем шестьдесят пять процентов аптечной мафии в Готэме. Запомни это имя. — У-у-у, — протянул Джон, впечатленный. — Большой парень. — Я планировал разобраться с ублюдком, но у него деньги и связи во всех кругах, сверху донизу. Приходилось идти на уступки. Я имел с ним дело — он опасный человек, — Харви умолк на пару секунд, его взгляд потемнел. — И он быстро расширяется. Слышал, они собираются ударить по рукам с ЛексКорп. — ЛексКорп, да? — Пробормотал Джон, почесывая затылок. —… Даггетт намеревался запустить сотрудничество с Уэйн Энтерпрайзез. В августе они провели несколько совместных благотворительных мероприятий. На прошлой неделе Даггетт сделал прямое предложение. Уэйн отказался. — Хах. Брюс точно знает, как заводить друзей. — В новостях промелькнуло, что несколько филиалов прикрыли для проверки. Без подробностей, — добавил Дент, заметив, что Джон открывает рот, чтобы задать вопрос. — Мыло, которое ты держишь в руках, сделало для Аркхэма крупной партией Даггетт Индастриз. Кость со стола. Джон опустил глаза на брусок: вода смыла с него налипшие черные волоски. Под своим большим пальцем он сумел различить полустертое «Д». — В среду открылся детский центр культуры и развития. Уэйн срезал ленту. Вложил в него кругленькую сумму. Но место выбрано плохо. Рядом с парком Робинсона и Оперой. Ист Энд. Будь у меня дети, я бы их туда не пустил. — Детский центр в Ист Энде! — Джон ударил себя по бедру. — Мне нравится! — В июле копы накрыли наркопритон и перехватили крупную поставку оружия. Была перестрелка. Убили двух копов, четверо гражданских пострадало, один скончался, — Джон не удержался от смешка. — Дилерам повезло меньше. И поделом. Джон хохотнул, снова хлопнув его по плечу, глядя с восторгом. — Вот это настрой! Харви поморщился. — Благодаря тебе, подростки наряжаются клоунами, малюют надписи на стенах и чистят морды пьяни в подворотнях. Знал об этом? — В самом деле? — Это было слегка неожиданно. Джон не был уверен, быть ему оскорбленным или польщенным. Подростки точно не были его целевой аудиторией. — В самом деле. Твои подражатели часто мелькают в новостях, Джон. Подмачивают твою репутацию. Вандализм, как правило. Но были случаи. И я говорю о по-настоящему плохих случаях. Недели две назад трое подростков забили насмерть двух бездомных. Одного упекли в больницу. По делу идет разбирательство. Еще двое ребятишек сунулись к серьезным парням на улице. Одному пацану перерезали горло, второго пырнули ножом в живот. Первый скончался сразу, его приятель истек кровью, пока лежал без сознания. Трупы нашли через двое суток. По телевизору показывали их родителей. Они в самом деле тебя ненавидят, Джон. Мальчишкам было по пятнадцать. — Меня? — Джон вскинул брови и откинул мокрые волосы со лба. — При чем здесь я? — Ты вдохновил их. — Я не перерезал им горло, знаешь. Харви шумно вдохнул. — Я не хочу это обсуждать. Ты хотел получить сводку новостей? Время идет, — он кивнул в сторону Скотти. Джон проглотил злость, заставляя себя опустить тему, и нехотя кивнул. — Я слушаю. — Я не знаю. Тебя так долго не было. Сложно составить краткий синопсис, — Харви откинул волосы со лба. — Была волна увольнений по городу. Преступность среди молодежи возросла, — он выразительно посмотрел на Джона и продолжил: — Несколько дней назад на Эйс была заварушка. Завод пытались ограбить. Джон запрокинул голову и лающе хохотнул. — Эйс? Что они надеялись там украсть, ржавчину? — Ты сам знаешь, что, Джон, — раздраженно отрезал Харви. — Фалконе брал оттуда химикаты для наркотиков, а Дети Аркхэма использовали их, чтобы варить свою отраву, — он сжал кулаки, и на секунду его лицо свела судорога. Джон заворожено смотрел за ним. Долю мгновения он был уверен, что Харви его ударит. Харви сдержался, и Джон почти разочарованно смотрел, как его лицо разглаживается. — Одного задержали, — тихо сказал Дент, с видимыми усилиями контролируя гнев. — Один в розыске. И одного выловили в Спрэнг Ривер. — Выловили? — Труп. — В Спрэнг Ривер? — Джон недоуменно поднял бровь. — Пытался улизнуть по трубам, сбрасывающим в реку отходы. Улизнул. Закончилось для него не так, как он рассчитывал. — Две минуты, Доу! — Джон вздрогнул и оскалил зубы, перебарывая желание огрызнуться. — Я не знаю, что еще рассказать тебе. Лечебницу понемногу приводят в порядок. Спортзал обновили и переоборудовали. В комнате отдыха заменили мебель. Охраны стало больше. В последнее время много новых лиц. На следующей неделе должны приехать еще санитары. Он перевел взгляд на Скотти, затем на Джона. — Послушай, Джон… У нас мало времени. Я ценю, то что ты сделал для меня, когда я попал в Аркхэм… Но больше не говори со мной. Джон подумал, что ослышался. Но, зная Харви, чего-то подобного он ожидал. Он вспыхнул. — Что? — Ты слышал. Прости, но ты,. — Дент вздохнул. — Ты убил федералов, Джон! Пресса до сих пор про тебя судачит. Ты у всех на ушах. Я реабилитируюсь, мне становится лучше. Скоро будет еще одно слушание. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Это может мне навредить.  — Я тоже шел на поправку, когда ты был у всех на ушах, знаешь ли. Помнишь? Мэр Готэма обвинен в терроризме, — Джон передразнил голос диктора. — Это другое. — По мне, так это довольно то же самое, Харви, приятель, — понизил голос Джон. — Доу! Кончай треп! Тащи сюда свою бледную задницу! — Я серьезно, Джон. Хотя бы делай это не в открытую. Ты меня утопишь, — быстро сказал Харви, глядя куда-то поверх его головы. Джон не ответил, слишком злой, чтобы доверять своему голосу. Он развернулся, и, отойдя на несколько шагов, бросил через плечо: — Увидимся позже, Харв. Он буквально видел гримасу на лице Дента. — Джон! Джон обернулся. Харви сделал нетерпеливый жест, чтобы он подошел ближе. Рискуя навлечь гнев санитара, Джон приблизился. Харви наклонил к нему лицу, почти к самому уху. — Смотри по сторонам, — низкий сиплый голос был совсем не похож на голос Харви; глаза Дента были почти черными. В них было что-то темное, почти звериное. Дент провел по шее ребром ладони. Это было завораживающе. Киттл терял терпение. С трудом оторвав взгляд от Дента, Джон направился к выходу. Дент не угрожал ему; он о чем-то предупреждал, и Джон принял намек к сердцу. Злость слегка улеглась. Скотти пропустил его вперед. Когда они вышли в коротенький коридор между душевыми и тамбуром, Джон услышал тяжелое сопение справа от себя и успел почувствовать, как к лицу что-то приближается. В следующее мгновение он обнаружил свою голову прижатой к стене. Левая скула больно впивалась в плитку. Широкая ладонь Киттла прочно удерживала его на месте. — Не называй меня «Скотти» при всех, Джон. Усек? — Да, — ладонь убралась. Не обменявшись ни словом, будто ничего не произошло, они вышли в тамбур. Джон морщился, рассеянно потирая щеку. Ему казалось, он может чувствовать солоноватый привкус пота с чужой руки. Остатками воды он попытался стереть с кожи прикосновение. Под пристальным наблюдением Киттла Джон вытерся, переоделся и позволил застегнуть на запястьях наручники. Кэша снаружи не оказалось. — Черт возьми, — выругался Скотти и посмотрел на информационный щиток. Бегущая строка показывала десять минут девятого утра. Почувствовав на себе внимание Джона, Киттл перевел взгляд на него. — Перестань на меня пялиться. Джон отвернулся. — О чем ты перетирал с мэром, а? Просил о досрочном освобождении? — Ничего необычного Скотти, я просто сказал «Привет», — пожав плечами, ответил Джон, с интересом следя за вспыхнувшей на слове «Скотти» эмоцией в глазах санитара. — Держу пари, он послал тебя, а, Джон? Старина Дент? — У него будет слушание? — Ага. Харви у нас не теряет надежды. Политик, мать его, бойскаут, — Скотти кинул еще один взгляд на щиток. Он изо всех сил старался казаться уверенным, но Джон видел, что с каждой секундой, проведенной с ним наедине, его нервозность усиливается. Повисла звенящая тишина. Ушедшая было после выплеска адреналина тяжесть в голове вернулась, и Джон прикрыл глаза, стараясь изгнать ее за пределы стенок черепа. — А что насчет Уэйна? — внезапно спросил Киттл. Джон открыл глаза и медленно посмотрел на него. Скотти облизнул губы, его блеклые глазки странно блестели. Не в силах объяснить себе природу его поведения, Джон подозрительно спросил: — А что с ним? Киттл отвел глаза, похожий на подростка, не знающего, как спросить наркотики у уличного барыги. — Чего ему от тебя надо? Джон не ответил и сузил глаза. — У тебя на него компромат или что? — не заметив, или не обратив внимания на его раздражение, продолжил Киттл. « ...И что ты собираешься с этим делать? А? Шантажировать меня?.. » « ...Я бы никогда!.. » Неприятное аморфное чувство, на грани страха, шевельнулось в груди и проскользнуло липким вяжущим холодом вниз. Настроение из никакого стало поганым. — Мы друзья, — коротко ответил он, не желая развивать тему. Скотти прыснул. Джон подавил рефлекс сшибить его с ног. — Ага. Конечно. Джон уставился себе под ноги, считая царапины в плитке. Вода с волос капала на плечи. — Хорошо иметь таких друзей, как Уэйн, я думаю,. — сказал Скотти, и в этот момент из дверей в уборную вышел Кэш и направился к ним, поправляя ремень с рацией и оружием. — Какого черта, Кэш? – Киттл сузил глаза. — Пардон? — Ты должен был быть здесь! — Меня не было минуту. Возникли проблемы? — Нет, но… — Отлично. Двигайся, Джокер. Джон не заставил его ждать, желая поскорее убраться от душевых и разговора. Киттлз почти ощутимо поперхнулся своим эго, но промолчал. Кэш был на голову выше него и значительно шире, но в ширину раздавались плечи, а не дряблое брюхо, нависающее над поясом. У двери в комнату для терапии Кэш долго возился с ключами, подбирая нужный для замка. Затем долго открывал его. Потом его заводили внутрь. Свет не горел, и Джона втолкнули в абсолютную черноту. Он замер на пороге, не решаясь двинуться дальше, боясь упасть. Его голова ощутимо кружилась. Щелкнул переключатель, и он зажмурился, когда помещение заполнил яркий дневной свет. Комната, в которой Леланд принимала его теперь, больше походила на допросную. Пол, потолок. Четыре стены. Стол. Два стула. Второй прочно привинчен к полу стальными болтами. Стул имел крепления, чтобы можно было зафиксировать руки и ноги. На полу стальное кольцо, куда можно пристегнуть наручник. Для полноты картины не хватало только зеркала Газелла. Комнату использовали для сессий с буйными и особо опасными. Впервые в качестве пациента Джон очутился в ней около пяти месяцев назад. Когда свет зажегся, выяснилось, что Леланд не пряталась в темноте, и Джон захихикал, уронив подбородок на грудь. — Давай, клоун, — Кэш подтолкнул его в спину. У стола с него сняли наручники с тем только, чтобы, усадив на стул, стянуть запястья кожаными ремнями на подлокотниках. — Я… Я не могу быть настолько опасным, правда? — выдохнул Джон в перерывах между смешками, пока охранник возился с его правой рукой. Кэш не ответил. Он не стал фиксировать ноги. Закончив, он встал рядом с Киттлом у двери, и наступила тишина. Джон перестал смеяться, смутное ощущение тревоги зашевелилось где-то в районе затылка. — Итак, — протянул он. Собственный голос показался ему слишком громким. — Вы, ребята, будете теперь меня лечить?.. Шутка повисла в воздухе. Кэш стоял с каменным лицом, Скотти поморщился: — Я тебя лечить точно не буду, Доу. — И где доктор? Скотти с секунду смотрел на него своими невыразительными глазами, затем его губы тронула улыбка. — А что, беспокоишься по поводу нее, Джон? Думаешь, как она восприняла твою выходку, м? Слыхал, вы ее с Уэйном чуть по стенке не размазали. — В самом деле? — Джон приподнял бровь. По правде, он понятия не имел, где находилась Леланд во время драки. У него не было времени смотреть по сторонам. Он точно знал, где находился Брюс, потому что Брюс находился у него на спине. Такое сложно упустить. — Если бы я был на ее месте, я бы хорошенько подумал, оставлять ли твое дело себе. Может, так и есть. Может, поэтому она опаздывает. Я слыхал, она хочет передать тебя новому врачу, — Скотти явственно пытался играть у него нервах, отыгрываясь за причиненный страх, и Джон фыркнул. — А-га. Конечно, — он старался говорить пренебрежительно, силясь удушить тревогу, от слов Киттла высунувшую голову из корзины и начавшую, извиваясь, подниматься наверх. Его дело было слишком интересным, чтобы от него отказываться — он сто раз слышал это от Леланд. Исключением была Харли. Но лишь исключением. За свое время в Аркхэме Джон прошел через руки множества врачей. Он ни у кого не задерживался дольше трех-четырех месяцев. Он всегда возвращался к Леланд. Джон не припоминал случая, чтобы она пыталась его спихнуть на другого врача. И она не могла этого сделать без его согласия. Или могла?.. Леланд никогда не опаздывала. Он сделал глубокий вдох, восстанавливая в памяти детали драки. Где она находилась, когда он разбил охраннику лицо? Пытался швырнуть Уэйна об стену? Когда его повалили на пол?.. …Леланд не могла просто отдать Джона другому врачу, не получив его согласия. Но она могла отказаться от него. И тогда другому мозгоправу пришлось бы взять его дело. И Джон знал, что, благодаря Брюсу, врачей теперь было достаточно. Он сглотнул вставший поперек горла ком, пытаясь унять сорвавшийся с якоря поток мыслей. Для этого было слишком поздно. В голове проносились, в ярких красках, безрадостные перспективы. Барт просто будет пичкать его препаратами. Гарсия, вероятно, сделает то же самое, с поправкой на потуги брать интервью о самочувствии, которое его не интересует. Слоан попытается пробраться ему в голову — столкновения с каждым разом все больше напоминали психологическую войну. В конечном счете Джон перестал отвечать на его вопросы. Он не мог потерять Леланд, и он не мог поверить, что она просто бросит его… Не после всего, что было. Из коридора послышались шаги. Джон встрепенулся. Охранник и санитар отступили от двери, и ручка повернулась. Все его внутренности, включая сердце и легкие, упали куда-то в кишечник. На пороге стояла не Леланд. На пороге стоял незнакомый врач. Белая униформа, бейдж на груди. Высокий, выше Харви, болезненно худой. Седеющие волосы аккуратно зачесаны назад. Врач смерил взглядом охранника, санитара, посмотрел на Джона и повернулся к Кэшу. — Где доктор Леланд? Хороший вопрос, Джон тоже хотел бы это знать. Скотти замялся. — Она разве не с вами, сэр? — Она разве со мной вошла? — Э, нет. — Понятно. Ладно. Хорошо. Спасибо, что привели его. Можете выйти. — М-м-м, да, — буркнул Скотти и тяжелой походкой двинулся к выходу. — Снимите ремни. — Уверены, док? — Кэш положил руку на пояс, его взгляд выражал неодобрение. — Он прямиком из изолятора. — Я знаю. Поэтому последнее, что ему сейчас нужно — еще одна порция неподвижности. — Пожалуйста, продолжайте, — попросил Джон, наблюдая за ними с деланным весельем. — Не обращайте на меня внимания. Не хочу вам мешать. Он зажмурился. От подступившей паники, яркого света и громких голосов усилилась головная боль. — Хватит болеть! — от резкого звука прострелило висок. Он дернулся, уронил подбородок на грудь и заскрипел зубами. — Все еще уверены, что следует снять ремни, сэр?  Джон открыл глаза и кинул на Кэша злой взгляд. Он хотел соскрести иронию из его голоса чем-нибудь острым и затолкать ему в глотку. — Просто сделайте это. Охранник покачал головой. — Ну, вы тут босс, док. Кэш присел перед Джоном на корточки. — Без фокусов, Джокер. Вот так, — он ослабил ремни. Джон высвободил руки и размял запястья. Кэш поднялся и посмотрел на врача. — Помните о тревожной кнопке. И я буду здесь через несколько секунд. По нему не скажешь, но он опасен. — Спасибо, уверен, этого не понадобится. — Надеюсь. Охранник вышел, тихо затворив за собой дверь. Врач посмотрел на него. — Доброе утро, мистер Доу. Джон не ответил, настороженно его изучая. — Мое имя - Джонатан Крейн. Как ваше самочувствие? Как его зовут Джон уже прочел на бэйдже. Его не покидало острое чувство враждебности. Вид Крейна рождал в нем странное ощущение, слишком мимолетное, чтобы он мог ухватиться за него и как следует рассмотреть. — Где доктор Леланд? Она мой лечащий врач. Крейн опустился на стул напротив. — Хороший вопрос. Я ожидал увидеть ее здесь, — Крейн сунул руку в карман. Джон напрягся; но врач всего лишь достал телефон. — Попробуем это выяснить. Он набрал номер. Все это ни о чем не говорило, Джон понятия не имел, кого набрал Крейн, и что за гудки он слышит. У мозгоправов были свои игры. Он не забыл, как в самом начале один из них, Оуэнс, внушил ему, что, Джон умрет без препаратов. Джон еще не нашел тогда золотой середины между принятием и отказом от лекарств, и слишком часто санитарам приходилось заставлять его принимать препараты. Оуэнс нашел решение. Он заявил, что что-то там не так с его биохимией. Что дефекты внешности — признаки начальной стадии разрушения организма. Остановить необратимый распад, соответственно, мог только прием лекарств, прописанных добрым доктором. Оуэнс показал ему фотографии. Что должно с ним случиться, если «болезнь» станет прогрессировать. Изображения из интернета, надо полагать. Кажется, жертвы радиации. Но Джон не мог этого знать тогда. Он помнил, как смотрелся в зеркало, ожидая увидеть, что кожа на лице отслаивается, и из носа течет кровь, дотрагивался до волос, проверяя, не остаются ли между пальцев пряди, боялся чистить зубы, представляя, как они выпадают из десен. Его кожа постоянно зудела, он потерял аппетит. Ему снились кошмары. И потом он узнал, что Оуэнс соврал. Он всегда хорошо подделывал почерк. Он скорректировал записи в делах Оуэнса, когда тот оставил его одного в кабинете, и подбросил персоналу несколько записок от его имени. Оуэнс сумел как-то оправдаться, но неприятностей хватило, чтобы он перевелся из Аркхэма. Гудки продолжались. Крейн подождал еще немного, бросил короткий взгляд на Джона и набрал текст. Последовал звук отправки сообщения. Тишина. — Уверен, доктор Леланд не заставит себя долго ждать, — Крейн пожал плечами. — Должно быть, что-то ее задержало. Джон не чувствовал вранья, но не спешил верить ему на слово. Помассировав висок, он спросил: — А зачем вы здесь, док? Крейн посмотрел на него и улыбнулся, словно сумел прочесть что-то на лице. — Я надеялся стать вашим новым врачом, мистер Доу. Весь воздух разом покинул легкие. Если бы у Джона остались какие-то мысли в голове, он бы посмеялся над тем, как, должно быть, сейчас выглядит со стороны. Он уставился на Крейна. — С вашего согласия, разумеется. Слова не сразу добрались до сознания. Когда это произошло, Джон стиснул зубы и сузил глаза. Все чертовы доктора в этом здании знали о его боязни быть оставленным. Он читал свое дело. Крейн мог быть свежей кровью, но и он, тоже, читал; следовательно, знал. Это не могло не пройти через Леланд. Почему Леланд вообще пришло в голову, что сейчас удачный момент говорить о новом терапевте? Если только… Драка в самом деле не повлияла на нее. — Доктор Леланд должна была нас представить и познакомить. Обстоятельства не сложились. — И почему мне нужен новый доктор? — Доктор Леланд — глава отделения. Она не уделяет вам достаточно времени, мистер Доу. А я очень хороший психиатр. На этот раз Джон улыбнулся. Самоуверенно. Крейн напомнил ему Риддлера; но Джону понравилось. Доктора в Аркхэме грешили завышенной самооценкой, за которой проглядывали комплексы, но Крейн, кажется, верил, в то, что говорил. — Воды? — Не вижу здесь воды. — Представим, что мне подвластны маленькие чудеса. Желаете пить, мистер Доу? В глотке было сухо. Просто ответить «да» и признать потребность?.. Нет, нет. — Док, вы так меня заинтриговали, что я уже просто хочу увидеть эти маленькие чудеса. Крейн встал и постучал в дверь. — Сэр? - Кэш заглянул внутрь. — Мистер Кэш, будьте добры, принесите воду. Дверь тихо закрылась, и Крейн вернулся за стол. Джон ударил в ладоши. — Ба, док! Потрясающий трюк. Научите меня? Было очевидно, что Крейн пытается отвлечь его, пока нет Леланд. Если она вообще собиралась появляться. У него были сомнения на этот счет. — Рад, что вам понравилось. — Можете наколдовать мне фраппе? — Я бы рекомендовал воду. Зашел Кэш и поставил перед ними два полный стакана. Джон взял свой и приятный холод обжег ладонь. Он сделал несколько глотков, наблюдая, как Крейн возится в кармане халата и извлекает оттуда пастилку с таблетками. — Обезболивающее. Если болит голова. Джон подумал пару секунд и кивнул. Крейн выломал две таблетки и выложил в протянутую ладонь. Он же не надеялся купить себе его расположение парой пилюлек и стаканом воды?.. Исподволь разглядывая его поверх стакана, Джон сделал еще глоток. У Крейна было узкое худое лицо, широкие скулы, длинный нос и бледные глаза. Джон безошибочно читал в них интеллект. Он не суетился под его взглядом, и Джону это нравилось. Крейн рассматривал его в ответ; в его глазах или позе не было вызова, не было угрозы, но смутное ощущение, которое он вызывал, усиливалось. Джон медленно поставил стакан на стол и склонил голову вбок. — Мы раньше встречались, док? Лицо кажется… знакомым… Я не уверен… Это было странно. Джон помнил всех врачей в Аркхэме Черт, Аркхэм был его домом. Он знал персонал лучше, чем персонал знал своих коллег. Крейн нахмурился и уже открыл рот, чтобы ответить, когда дверь открылась.