Magic comes from pain

      Филлори, представшая перед ними, совсем не походила на то красочное королевство волшебства со страниц детских книжек. Тут на деле творилась полная дичь, от которой они никак не могли оправиться, прежде чем получить следующую дозу полного безумия, срывающегося с губ Марго частенько поток нецензурных слов. Поскорее ей уже хотелось покинуть потому этот мир, вернуться к привычным крепким коктейлям Элиота и благам цивилизации, лишённой угрозы нарваться на главного злодея этой отнюдь не радужной повести. В особенности, учитывая тот факт, что повесть эта пережита ими была бесчисленное количество раз, и в каждом из них они все с треском проигрывали.       Им нужен правитель, как оказалось, и только при наличии таковых филлорианцы согласятся им помочь, отдав оружие, которое погубит Зверя. И логики в этом было даже меньше, чем в пустых надеждах Тодда пробиться в их компанию. Всё должен был определить кинжал, способный пустить кровь только истинного верховного короля и королевы. И почему происходит именно так, а не наоборот, Марго понять никак не могла, не сумев сдержать очередное ругательство, стоило только Элиоту зашипеть и приложить поспешно к свежему порезу белоснежный платок.       В его глазах она могла разглядеть с лёгкостью недоумение и даже некую обречённость, от которой сердце в груди болезненно сжалось, а воздуха стало так мало в этот миг… Все ведь понимали, что это значило — теперь он не сможет вернуться в обычный мир никогда более. Он застрял в Филлори навсегда и должен будет жениться лишь на той, кто является истинной королевой. А какова вообще вероятность, что среди них троих она найдётся? И выбирая между Джулией и Элис, Марго бы и вовсе предпочла, чтобы королева так и не нашлась. Брак — всегда обилие проблем, а их и так свалилось им на голову предостаточно.       Протянув ладонь фермеру, она закатила глаза в ответ на его изучающий взгляд, раздумывая о том, как бы увернуться Элиоту от возложенных обязательств, но пронзившая кожу вспышка боли заставила её вскрикнуть и резко отшатнуться. Переведя мигом взгляд карих глаза на ладонь, Марго могла лишь наблюдать с нескрываемым уже ужасом за тем, как алая кровь скользнула по её коже, орошая землю под ногами, чудом только каким-то, не попадая на её новые сапожки. И что-то смотреть на выражение лица Элиота ей в этот миг совсем не хотелось, потому что это… это всё было уже слишком.       — Да в жопу этих ублюдков! — выругалась Марго по обыкновению со всей имеющейся в ней эмоциональностью, со злостью сжимая пальцы в кулак и поспешно разворачиваясь, чтобы скрыться от обращения, которое прежде вызвало бы довольную и горделивую улыбку.       — Бэмби, — голос Элиота дрогнул, но схватил он её за предплечье весьма уверенно, едва сумев нагнать, — Остановись, — попросил он непередаваемо мягко, разворачивая её к себе лицом и смотря пристально в глаза, общаясь с ней вовсе без слов.       Им они редко когда были нужны, чтобы понять друг друга. Всё мог поведать лишь один взгляд глаза в глаза. И сейчас он видел этот ужас, плескающийся в них; видел злость и беспокойство, а ещё безграничную нежность, с которой она коснулась его руки, цепляясь за него, как за спасательный круг. Но самое главное, он разглядел ещё и сомнения в правильности своего поступка; правильности собственных слов о побеге. Никто из них и впрямь не обязан ведь оставаться, но всё же оба они понимали, что это будет правильно. Они и так слишком многое пережили, чтобы теперь лишиться последнего шанса на победу.       — Не будет походов по магазинам, — протянула досадливо Марго, прочитав в его глазах схожие чувства, — Выпивки, твоих фирменных вечеринок, — на глаза её навернулись слёзы, и она потупила спешно взгляд, ощущая, как он коснулся ласково пальчиками её подбородка, прося тем самым взглянуть на него вновь, — А что насчёт ежегодной поездки на Ибицу и посвящений первокурсников?! — нервный смешок сорвался с её губ и она через силу улыбнулась, вызывая улыбку тем самым и у него, — Мы в полной заднице.       Улыбка на губах Элиота стала шире, но беспокойство во взгляде его не уменьшилось совсем. Он не собирался вообще вступать в брак, не говоря уже о том, чтобы вступить в брак с Марго. Это ведь его маленькая Бэмби, которая выше этой попытки убить свободу. Стоит только вспомнить, как она вообще относится к отношениям… впрочем, в этом их взгляды, как и во многом другом, оказались схожи.       — Ещё здесь более консервативные нравы… — осторожно начал он, готовя себя мысленно к тому, чтобы услышать гневную тираду, —…нам спать с другими нельзя. Физически даже не получится.       — Что за варварская страна? — всплеснула она руками раздраженно, тут же сорвавшись на тихое шипение от того, что кровь вновь скользнула по её ладони, но особого внимания на это Марго не обратила, — А тройнички не станут исключением? — в её голосе даже на миг проскользнули нотки мольбы, которые он принял с тихим смешком, покачав головой из стороны в сторону, признавая, что они и впрямь в полной заднице, в плохом смысле этого чудного слова.       Веселье всё сошло на нет тут же, стоило ей только позвать его по имени тихо-тихо, и от этой интонации всё сжалось внутри. Настолько, что Элиоту пришлось сделать глубокий вдох и потянуться по привычке в карман за флягой с нескончаемым алкоголем, которой, увы, не оказалось там. Зато нашёлся ещё один льняной платок.       — Да? — отозвался всё же он, чуть вздёрнув вопросительно бровь, а затем с осторожностью коснулся раны на её ладони и прижал крепче ткань, сетуя мысленно на то, что порезы эти магией они залечить не смогут, как и не смогут найти аптечку со стерильным бинтом.       — Мне страшно, — прошептала она, склонившись к нему ближе.       Такого исхода никто ведь из них не ожидал и уж точно не желал. Почему не Квентин и Джулия? Это ж они с ума сходили по Филлори, да и чувства у них друг к другу явно есть. Все были бы счастливы. В особенности этот мелкий ботаник.       — Я знаю, — Элиот подкрепил слова лёгким утвердительным кивком, вновь встречаясь с ней взглядом, — Мне тоже.       — Ты единственный в этом мире, с кем я могу находиться подолгу. Единственный, кто меня так понимает и… — голос её предательски дрогнул, а карие глаза вновь наполнились слезами, которые она так не любит показывать.       — Тш-ш-ш, — Элиот шагнул к ней навстречу, смотря на неё сверху вниз пристально пару секунд, а затем прижался губами к её лбу невесомо, проводя нежно по шелковистым прядям её волос, так желая забрать все беспокойства, что терзают её ранимое сердечко, — Нам надо решить, Марго, — он склонился к ней ещё ближе, прижимаясь своим лбом к её, говоря так тихо, как только было возможно, чтобы никто не смел их подслушать, — Либо мы вместе шлем всё к чёрту, либо остаёмся.       Блеклая улыбка появилась на её пухлых губах, а в карих глазах в этот миг виднелось столько теплоты… вряд ли кто подобного ещё удосужится в этой жизни.       — Мы ведь понимаем, что будет верно остаться, да? — уточнила она всё же, тихонько шмыгнув носом и взглянув на него с лёгким прищуром, прежде чем провести большим пальцем по ямочке на его подбородке бездумно.       Что если это всё исчезнет? Филлори ведь любит всё уничтожать и переворачивать с ног на голову. Так что помешает этому месту стереть в ничего не значащий прах Элиота и Марго?       — Мы всегда знали, что особенные, — он вздёрнул даже подбородок, по обыкновению тряхнув слегка вьющимися волосами, — Кто знает, может к этому и шли все эти годы. К тому же, думаю, можно будет что-нибудь придумать, мы ведь и не такие правила нарушали, — смешинки проскользнули в его голосе, и Элиот наконец сумел услышать её тихий смех, замечая, что печаль в глазах немного угасает.       — Вместе? — уточнила Марго, тут же находя ответ, но всё же нуждаясь в словах.       — Всегда, Бэмби.