***
Савада, опасно покачнувшись и осторожно оглянувшись назад, спрыгнул из окна своей комнаты на землю, с облегчением осознавая, что от одной проблемы он смог избавиться. Гокудера Бьянки была невероятно красивой девушкой, опасной и умной, а потому парни, ни разу не слышавшие о её профессии, ложились к ней в ноги штабелями. Тсунаеши мог по пальцам пересчитать тех девушек из модельного бизнеса, которые ещё до пластики имели бы возможность посоревноваться с наследницей в красоте и обаянии. И Тсуна бы сказал, что она в его вкусе… Если бы не её профессия и бывший. Реборн в соперниках? Нет уж, спасибо и на этом. — Ох, тяженько как-то, — устало пробормотал Тсуна, незаметно для искавшей его Бьянки прошмыгнув за ворота дома. Достав телефон и открыв смс, Тсуна нашёл нужное ему, проигнорированное до поры до времени, непрочитанное сообщение. Пропустив ещё десять, которые пестрили разными нелицеприятными эпитетами, он торжественно, пусть и довольно тихо, прочитал: — Обращаясь к тебе, конченый ты мудак, я хочу уведомить твоё величество о том, что через два дня твоя задница обязана находится в Киото в главном офисе японского филиала нашего агентства. В ином случае я засуну тебе в глотку контракт с GreenModels и найду более адекватную модель на твоё место. А теперь удачного тебе дня, придурок. С любовью, твой Великолепный и Невероятный менеджер. Утирая слёзы и давясь хохотом, Тсуна отправил ответное сообщение, в котором уверял о своём обещании сделать всё в лучшем виде. Убрав телефон и восторженно вздохнув, он, как ни в чем не бывало, прошёл в сторону школы. Нужно ведь ему исполнить долг старшего братика?***
Хибари Кёя с независимым видом смотрел на отчаявшегося в своих попытках уговорить его тренироваться Коня, который уже явно был не в восторге от идеи взять себе ученика. В руках приятно лежали привычные тонфа, форменный пиджак пафосно развевался на ветру. Подросток с хищной усмешкой проследил, как Каваллоне смачно выругался себе под нос и с чувством послал Реборна со своими идеями куда подальше. ГДК до безумия льстил тот факт, что малыш делает всё, чтобы заинтересовать непокорного подростка, заманить к себе в игру. Заставить, пусть и достаточно неприятными в некотором смысле способами, подчиниться слабому пока ещё, безвольному травоядному Саваде Зиро, который в последнее время начал показывать не только сволочной характер, но и достаточно положительные качества. По губам зазмеилась усмешка, взгляд скользнул по дерганным движениям главы Каваллоне. — Чертов ребёнок! — Зычно ругнулся на итальянском блондин, запуская руку в спутанные волосы. На скуле темнел синяк, оставленный Хибари. — И сдался он Реборну? Верный Ромарио пожал плечами. Кёя с насмешкой думал о том, что эта игра начинает ему искренне нравиться. Да, он уж точно не собирается идти вслед за каким-то жалким травоядным в надежде получить хоть что-то, но драться с Конем было интересно. Тот, на удивление, был мастером. — Я не собираюсь подчиняться этому травоядному, тупой Конь, — брезгливо фыркнул парень, встав в стойку для нападения. — А вот тебя я забью до смерти, раз ты не стараешься валить с моей территории. — За что мне всё это, блять?! — Душераздирающе взвыл Дино, в отчаянии не зная к кому обращаться. Тут же со стороны входа на крышу кто-то громко заржал, послышался характерный скрип двери и на площадку вальяжно вышел никто иной, как Савада Тсунаеши собственной персоной, при этом усиленно пытаясь успокоиться после приступа неконтролируемого хохота. Светлые потёртые джинсы, заправленные в чёрные берцы, голубая рубашка навыпуск с закатанными рукавами и небрежно завязанный хвостик на голове. «Выпендрежник грёбаный. Как обычно пафосен и прекрасен», — пронеслось отчаянно в голове блондина. — Не иначе, как за все твои грехи, Дино. Кёя крепче сжал в руках свои тонфа и приготовился. О приезде этого парня в Намимори он узнал после того, как половина учениц школы пришли в беспамятство от появления того во время уроков, в то время как сам Хибари усиленно лечился после очередного приступа простуды. Его он особо не волновал — подумаешь, ещё одно жалкое травоядное, однако… Мать с отцом, услышав о приезде Тсунаеши, развели бурную деятельность. Радовались, просили пригласить в гости, чуть ли слёзы не утирали. И это его родители? Да Кёя был готов поставить свои тонфа на спор, что родителей подменили. Чтобы его отца заинтересовал этот… этот пацан? Нет уж, увольте. Но это была правда. Сам Кёя его не помнил, но точно знал, что Савада следил за ним-мелким в детстве. И это было показательно — доверить любимого ребёнка кому-то, кто не имеет достаточного образования. А кем тогда был этот пацан? Незнание бесило. — Ты что опять тут делаешь? — перешёл на привычный для Хибари японский Каваллоне. Тсуна всё смотрел на Кёю и улыбался. — А что, запрещено законом? — насмешливо фыркнул он. — Я закончил все свои дела и пришёл проведать своего милого бывшего подопечного. Верно ведь, Кёя-кун? Хибари сжал тонфа сильнее. — Свали нафиг, травоядное. — Ох, как грубо! Разве так я тебя учил? — всплеснул руками Тсуна под скрип зубов Хибари. Ловко спрыгнув вниз, где стояли оба парня, приземлился на обе ноги и спокойно подошёл ближе. — Привет, Ромарио! Тот в ответ улыбнулся. — Тсунаеши-сан. — Как обычно немногословен, — огорчился Савада. — А вот ты, Кёя-кун, совсем разучился разговаривать вежливо. Нужно опять учиться. — Тсуна, свали в туман, — Буркнул Дино. — Фи, какие вы некультурные! — У меня и без тебя проблем навалом, идиота кусок, — устало вздохнул Каваллоне. — У твоего брата битва через неделю, кольца уже были отправлены сюда, в Намимори, а официально признанных Хранителей просто нет! Тсуна «серьёзно» кивнул. — Значит, Кёя-кун не хочет принимать свою роль? — Камикорос, травоядное! Хибари, в секунду оказавшись рядом с Тсунаеши, занёс тонфа для удара.