Andrа tutto bene, fratello.

      Тсунаеши прикусил язык, кто же его просил. Взгляд Тсуеши был пронизывающим, испытывающим и, что греха таить, обвиняющим. Мужчина закатил глаза, не увидев во взгляде бывшего подопечного ни капли раскаяния или понимания. — Ну? — Он на меня зуб точит, — буркнул шатен, неловко поведя плечами. — Пытается Зиро настроить против меня, мол, я не тот, кого из себя строю. — Дак на правду не обижаются, балбесина, — Ямамото дал ему добротный подзатыльник. — Ты со своим братским комплексом всех перспективных Хранителей распугаешь! Если ты не знал, то найти по-настоящему хорошего Урагана в наше время очень сложно! — Что в этом подрывнике хорошего? — фыркнул Тсунаеши. — Слепая преданность своему боссу в частности, а не Семье в целом, неумение действовать без его ведома, общая неподготовленность. А теперь, сенсей, представь себе ситуацию: босс погиб, Семья обезглавлена, Хранители пытаются восстановить своё влияние. Что в таком случае должен сделать Ураган, как Правая Рука босса? Возглавить Семью и сделать всё, чтобы она осталась на плаву. Что в таком случае сделает Гокудера? — Ты слишком категоричен, — Покачал головой Тсуеши. — Я пытаюсь мыслить и рассуждать здраво, — поправил его парень. — В таком несомненно печальном случае Гокудера сделает всё, чтобы отомстить убийце и, в результате, помрёт сам из-за своей невнимательности и скорби по боссу. — Что плохого в преданности? — Плохого? Абсолютно ничего. Но если ты вдруг решился вступить в мафию, то, извиняй, но придётся привыкнуть к смерти. Своей или чужой.       Ямамото закатил глаза на подобное. — Они ещё дети. — А вот их соперники — нет, — наконец, повёл Тсунаеши свой разговор в нужное русло. — Ты сейчас так прозрачно намекаешь, что хочешь поговорить о Варии? — Тсуеши насмешливо вскинул бровь, сложил руки на барную стойку и оперся на них. — Кстати, а вот это к вопросу о преданности, балбес. Вария тому яркий пример. — И? Скуало, как Правая Рука, возглавил Варию и продержался столько лет. Если бы он не вспомнил о том, сколько людей стоят за его спиной, то из-за желания вытащить Босса, сдох бы на первом же поле боя. Вместо этого он возглавлял Варию столько лет, и когда возможность её развала прошла, то вместе с остальным сбродом забрал Занзаса.       Тсунаеши подпёр кулаком щеку и вяло поковырялся в своём обеде. Потом глянул на сенсея и вздохнул: — Говоря о Скуало Супербии. Как собираешься сдавать ему на милость сына? — Считаешь Такеши слабаком? — Нейтрально поинтересовался мужчина. Только взгляд стал жёстким. — Беспокоюсь. Это вам не мальчишка из клуба кендо, а профессиональный убийца. — Встречный вопрос, олух, — он серьёзно посмотрел в глаза ученика. — Как ты собираешься самолично отдать своего брата на растерзание? Не говорю о Реборне, который у вас поселился. Но Занзас? Думаешь, что ваша дружба что-то решит? Что из-за неё Вария не станет претендовать на место Десятого поколения?       Тсунаеши ухмыльнулся. Расслабленно посмотрел в потолок: — Честно, да? Я всеми конечности за то, чтобы именно они стали Вонголой. Не пойми меня неверно, старик, но видишь ли ты этих малолеток мафиози? По крайне мере, сейчас из них разве что идиоты получаются. Не созданы эти тепличные цветочки для таких игр.       Ухмылка стала ещё шире: — Но если мой братец решил стать большим боссом, то я ему в этом с радостью помогу. Однако, в нашем случае именно Занзас сможет выбить из Зиро всё то дерьмо, что не смогу выбить я из-за своей мягкости.

***

      Вечерело.       Тсунаеши расслабленной походкой продвигался из центра города в свой район, прикупив по дороге домой пару газировок. Не смог удержаться — не так часто ему выпадает возможность есть и пить всё, что вздумается, при этом не волнуясь о головомойке от любимейшего менеджера.       Настроение после разговора с сенсеем было двояким — с одной стороны, он точно узнал, что Тсуеши не против того, чтобы его сын стал Хранителем Зиро и вступил в Вонголу, а с другой стороны… Тсуеши ясно дал понять, что не одобряет таких вот двойных игр. И что он, Тсунаеши, очень подло поступает, играя с мелкими недо-мафиози в прятки. Тсунаеши не любил, когда ему кто-то врёт, и недолюбливал сам факт лжи, но если того потребует ситуация, то искусно сплетённая ложь окутает человека на раз-два. Во-первых, потому что Тсунаеши врать, в принципе, умел; другое дело, что не любил. Во-вторых, просто потому что понимал, насколько важно умение скрывать от других что-то, что представляет важность для тебя самого.       Он не был мастером на все руки, не умел стрелять из любого положения и любого оружия; он не обладал невероятно могущественным Пламенем и той пресловутой гиперинтуицией — ну, по крайней мере она была не так ярко выражена, как у братца. Тсунаеши просто обладал невероятным трудолюбием и желанием узнать что-то новое, а потому у Иемитсу не было проблем с натаскиванием своего сына на пост консильери.       Тсуна остановился, завис на некоторое время. По словам Дино, буквально завтра должен приехать отец вместе с Девятым. По крайней мере, Иемитсу точно приползет завтра с утра и по привычке разбудит мелкого братца. И вот там-то любимейший старший сынуля своего папочку и…       Из горла чуть не вырвался злорадный смех, но Тсунаеши сдержал себя.       Всё выходило как нельзя лучше, если не считать раздражающих его Хранителей. Зиро за то время, что Реборн его нещадно гонял, заметно окреп, научился премудростям стрельбы из огнестрела. Даже в рукопашке стал приличным соперником!       Омрачал лишь тот факт, что как бы братец ни был подготовлен ко всем вывертам судьбы, Занзас и Вария не те соперники, с кем мелкие недо-мафиози могут играться в супер сильных героев. И это Савада, в силу своего незнания, считал только двух — самого босса и Скуало, которым одного удара хватит, чтобы пацанов отправить в небытие. — Ах, Тсунаеши, вот ты где! Я тебя уже обыскалась!       Залипающие было на него девчонки из ближайшей школы шугнулись в разные стороны. Бьянки, плавно покачивающая крутыми бёдрами и из-под опущенных ресниц смотрящая на него, внушала невероятную опасность и иррациональное чувство страха. Мол, не смей трогать мою добычу.       Тсуна насмешливо вскинул брови, но тут же обольстительно улыбнулся, подмигнул вмиг покрасневшим девочкам и, взяв руку подошедшей к нему Бьянки в свою, галантно поцеловал тыльную сторону ладони. Задержав губы чуть дольше, чем было положено по этикету, он со скрытым удовольствием заметил вспыхнувшие щеки девушки. Та мило зарделась, стрельнула взглядом победителя в сторону поникших подростков и прижалась к Тсунаеши как можно ближе. — Ты прятался от меня? — Томно прошептала ему на ухо Гокудера. Тсунаеши аккуратно положил свои руки на тонкую талию. — Были дела. — Вот оно как.       Бьянки разгладила воротник его рубашки, провела ниже, по груди. Очертила сквозь не просвечивающую ткань кубики пресса.       Внезапно спящая было интуиция заверещала, как резаная, и Савада еле смог увернуться от сильного удара по почкам. Блокировать конкретно его он успел, да только острая женская коленка с силой ударила ему в пах. Тсунаеши, пусть и смог свести силу удара к минимуму, согнулся от боли. — Дева Мария, Гокудера, ты совсем не изменилась, с-сука!