Andrа tutto bene, fratello.

      Казалось, что он летел. Парил.       Но чувство, так обожаемое им в режиме Посмертной Воли, сейчас вызывало лишь страх и отчаяние. Панику, что заставляла падать вниз. Где он? Кажется, вокруг него ледяная вода, сковывающая судорогой тело. А ещё, кажется, что он действительно падал и чувствовал, как холодный воздух бил в лицо.       Почему он падал?       Его скинул со скалы брат.       Зачем?       Хотелось рыдать, биться в истерике, чтобы больше не видеть горящие презрением глаза и слышать едкое «слабак» от самого важного в жизни человека. Хотелось одновременно разбить его лицо за такие слова и тут же спрятаться в его объятиях, ведь всё так и говорило «Он твой брат. Он любит тебя». Но разве если бы любил, сделал бы такое?       Холодно.       Что он сделал не так? От незнания хотелось биться головой о стену.       Горло раздирало, словно он кричал так долго, что сорвал голос. А может быть он и кричал?       Тсунаеши… Тсуна. Самый родной человек во всём мире. Почему же он так поступил? Неужели Зиро всё же добился всего того, что желал во время своей истерики — он перестал быть для него любимым братом? Но он же должен понимать, что это — детская блажь обиженного ребёнка?       Больно.       Ссадины и раны болели, а ожоги, подросток был уверен, так просто не сойдут. Потому что Пламя буквально вспарывает кожу, добираясь до самых костей. А Тсуна явно не жалел его.       Почему брат на это пошёл? Как исправить то, что Зиро сделал из-за своей глупой обиды?       «Зачем тебе тот, кто однажды предал тебя?»       Перед глазами плыло, рот наполнялся кровью — кажется, губу он прокусил. Но он не захлёбывался, хотя точно знал, что находится под водой, а голос был поразительно чётким. Что происходит? Чей это голос?       «Зачем тебе?»       Потому что он родной брат.       Потому что всё, что он говорил — правда, а всё, что он делал — во благо ему. Потому что сам Зиро действительно забыл, что он несёт ответственность не только за свою жизнь, но и за жизни шестерых таких же подростков, доверивших свои судьбы ему.       «Но он предал тебя».       Предал? Нет, не предал. Делал всё, чтобы помочь, незримо оберегая от бед, помогал советом даже в те моменты, когда Зиро этого не осознавал. Да, часто недоговаривал, да, врал, но никогда не подставлял, не делал что-то, что может по-настоящему навредить. Был рядом, словно неотъемлемая часть его жизни. Разве собственное мнение — предательство? Тсунаеши ведь никогда не заставлял его делать что-то, что ему не по силам. Жаль только, что понял подросток это слишком поздно. — «Ты обожал его в детстве, и это было взаимно. Вы постоянно были рядом, играли, проводили всё своё свободное время вместе. Ты никого так не любил, Зиро, так, как любил Тсуну — ни маму, ни тем более меня; даже из садика уходил только с братом и больше ни с кем. Странная привязанность — сначала самого Тсуны, а потом и твоя… пугала меня, на самом деле, — Иемитсу странно усмехнулся, когда Зиро дозрел до этого разговора. — Ты же знаешь, почему он уехал? Я уверен, он рассказал, что случилось, но сомневаюсь, что рассказал тебе именно настоящую причину того, что произошло. Когда ты родился, Тсуна действительно прикипел к тебе, и когда Девятый подтвердил наличие Пламени Неба, то пошёл на сделку. Ноно обязался оставить тебя в неведении, а сам Тсунаеши поклялся верностью только Вонголе, без возможности уйти от неё. Понимаешь же, что это значит? Ради твоего выбора, он навсегда привязал себя к мафии, Зиро, оборвав пути к отступлению. И ты даже не представляешь, чем его наказали за клятвоотступничество, потому что гореть в собственном Пламени я не пожелаю даже врагу».       Пожалуй, это действительно примиряет его с реальностью.  — «Я действительно сделал много того, за что моя семья обязана меня ненавидеть, и я благодарю все высшие силы за то, что ни Нана, ни ты не злитесь на меня за мои годовые пропадания в Вонголе, — он горько усмехнулся. — Но вот перед кем мне действительно стыдно, так это перед Тсуной. Я лишил его выбора, просто сыграв на его возрасте и чувстве ответственности. Вы с ним отличаетесь только этим — тебе нужен стимул. Он же просто желал развиваться».       Стимул?       Зиро сжал кулаки.       Он хочет, чтобы брат гордился им, несмотря на то, что уже произошло. Он хочет, чтобы Тсуна видел в нём равного, а не жалкое отребье судьбы. Он не желает, чтобы его друзья страдали из-за его безалаберности. Он отчаянно хочет жить так, как нужно ему, не опираясь на глупые ожидания.       Зиро больше не хочет быть таким, каким его привыкли видеть.       «Правильные и достойные слова».       Вспышка света перед глазами, и ледяная вода реки больше не чувствуется кожей. Светлое пространство, выгравированный герб Вонголы на полу и девять стоящих перед ним боссов Ракушки, с гордо поднятыми головами и ровно горящим Пламенем. — «Правильные и достойные слова, преемник, — тепло улыбнулся Примо, подходя ближе к мокрому насквозь подростку. — Я рад, что ты смог перебороть ненависть и обиду на брата, Дечимо. Семья — не то, что стоит терять из-за своей неуверенности». — «Глупость, — выразительно скривился Второй. — Но глупость действенная». — «Ты пойдёшь далеко, Дечимо, — обратилась Восьмая, Даниэлла. — Если будешь слушать не только разум, но и свою интуицию. Не держи зла на тех, кто искренне желает тебе добра». — «Будь сильнее одолевающих тебя эмоций», — едва заметно улыбнулся Девятый. — «Иди своей дорогой», — коротко усмехнулся Четвёртый. — «Твой брат сделал то, что стоило сделать уже давно, — взгляд Примо снова обратился к нему. — Возможно, ты думаешь, что его действия лишены человечности, но это гораздо гуманнее и легче того, что бы тебя ждало, иди ты по стандартной методике освоения Прорыва Точки Нуля. Но я рад, что в твоей жизни есть человек, способный пересилить твои привычки. Именно благодаря ему ты сейчас здесь».       Глаза полыхнули огнем. — «Следуй своему пути и не сбивайся с него. Будь тем, кем ты являешься, и не давай кому-либо помыкать тобой, Дечимо, — Вонгола Примо, как и все остальные, зажёг Пламя на своих перчатках. — Да будет так!»       Зиро поднял внезапно решительный взгляд. — Я буду следовать Вашей воле и создам новую Вонголу.       Взгляд Примо горел гордостью за своего преемника. — «Твоя решимость принята безоговорочно!» ******* ******* — Я бы и не подумал, что ты сделаешь нечто подобное.       Тсуна коротко усмехнулся, чуть обернувшись через плечо. Реборн же внимательно наблюдал, как он бережно заворачивает брата в тёплый плед и устраивает на заранее подготовленном настиле. — Заставить поверить Зиро в твоё желание его убить, мотивировать его неприятными моментами из прошлого и подтолкнуть к тому, чтобы самолично выпустить Пламя в экстремальной ситуации, — репетитор восхищённо цокнул. — И всё это для того, чтобы наследие приняло его? — Как любят говорить в мафии, цель оправдывает средства, господин Реборн, — насмешливо улыбнулся Тсунаеши, набирая номер Иемитсу и коротко давая знать о произошедшем. — Я бы с радостью отдал Зиро вам с отцом, если бы был уверен в том, что он не сбежит. — Но ты не уверен?       Ответная улыбка была полна растерянности. Реборн тяжело вздохнул. — Думаю, нам всё же стоит поговорить.