Phobophilia

      Джонатану Крейну снятся сны. Чаще всего — плохие, но Джонатан привык. Их сценарий в основном один — смерть. Медленная и мучительная.       (Истлевший мертвец тянет к его горлу костлявые руки и душит. Ожившее пугало сворачивает его шею. Вороны выклёвывают его глаза)       Раньше после таких снов Джонатан боялся ложиться в постель. Пил литрами кофе и бодрствовал три-четыре дня, пока не валился от изнеможения и усталости. Седативные и транквилизаторы не имели никакого эффекта — лишь усугубляли и без того ужасное состояние.       Круги под глазами и лопнувшие сосуды стали его спутниками и лишним поводом для травли со стороны сверстников.       Джонатан не щадил свой организм и наверняка заработал серьёзные проблемы с сердечно-сосудистой системой, но тогда он об этом не думал. Он думал о том, как бы не провалиться в вязкие кошмары снова.       Сейчас, в Аркхэме, они не истязают психику Джонатана так сильно. Доставляют лёгкий дискомфорт, но не более. Доставляли. Пока не вышли на новый уровень.       Когда после очередной смерти во сне Джонатан открывает глаза, палата выглядит иначе. Она меньше и в разы светлее. Слышится странный стрекот.       Т-р-р-р.       Это раздражает.       Джонатан пытается встать. Но не может. Его тело, словно парализованное, так и остаётся лежать на кровати. Он пытается пошевелить пальцами. Ничего. Он пытается открыть рот. Ничего.       Джонатан сильно-сильно зажмуривает глаза: редко, но это помогало ему «выйти» из снов. Ни-че-го.       Джонатана охватывает смертельный ужас.       «Сонный паралич». Он читал о нём в медицинских справочниках отца. Но столкнулся лично с ним впервые. Также Джонатан читал, что сонный паралич безвреден, но видимо человек, написавший про него статью, был некомпетентен в этом вопросе. Потому что Джонатан чувствует, как его и без того шаткая психика рушится по кусочкам.       Он не знает, как долго лежит вот так. В ненастоящей палате, обездвиженный. Может час, а может — вечность. В реальном мире, наверное, прошло от силы минут пять, но здесь понятия времени нет вообще.       Т-р-р-р.       Джонатану хочется выть и рыдать, но единственное действие, которое ему доступно, это обвести взглядом свою «тюрьму».       Неужели он закончит свои дни вот так? Запертый в ментальной ловушке своего подсознания?       Джонатана спасает громкий хлопок. Его тело дёргается, и он вскакивает с кровати — палата выглядит как его, настоящая. Джонатан тяжело дышит. Он щупает пульс. Гнёт пальцы. Открывает рот — из горла выходит свистящий звук.       Да, он точно проснулся, точно в Аркхэме.       Джонатан оборачивается. Дверь его камеры распахнута настежь: в коридоре слышится лязг металла. Вот что его разбудило. Впервые он благодарен местным блюстителям порядка — они буквально спасли ему жизнь. Джонатана трясёт.       Он боится засыпать. Боится оцепенеть. Боится не проснуться.       С этим ОПРЕДЕЛЕННО нужно что-то делать, и Джонатан кажется знает что.

***

      — Мистер Тетч, можно с вами поговорить?       — Конечно, мой друг! — Джервис одаряет Джонатана тёплой улыбкой. — Для вас — все, что угодно.       — У меня возникли, э-э-м, «некоторые» проблемы со сном, — Джервис смотрит на него с укоризной. — Нет, это не связано с моим полуночничеством. Это связано…       Джонатан запинается. Ему трудно говорить об этом, когда воспоминания о пережитом кошмаре так свежи. Он сглатывает.       — Мистер Крейн? — Джервис выглядит встревоженным.       — Да… Я хочу… Понимаете… Мне неловко вас просить… Это глупо, и вы можете отказаться…       — Мистер Крейн, не томите!       — Я хочу, чтобы загипнотизировали меня.       Что-то скрипит. То ли несмазанные петли дверей, то ли шестеренки в мозгу Джервиса. Он обдумывает сказанное — не послышалось ли ему?       — Загипнотизировать вас, чтоб вы могли заснуть? — тихо уточняет Джервис.       Джонатан, подождав несколько секунд, кивает.       — А снотворное?       — Оно на меня не действует. Здешние лекарства — пустышки. Я знаю — я изучал их. Предположу, что это из-за недостатка финансирования. Да и давайте начистоту: в Аркхэме уже давно никого не лечат.       — И правда, — Джервис рассеянно смотрит по сторонам.       Может, он спит?       "Мистер Крейн, моргните два раза, если это сон. Я не хочу просыпаться".       — Мистер Тетч, простите, что потревожил вас по пустяку…       — Что?! Мистер Крейн! Это не пустяк! Это серьёзная проблема, и она требует решения! Конечно я помогу вам! Как я могу отказать?       Джервис стискивает ладони Джонатана в своих.       — Сегодня вечером.       — Спасибо, мистер Тетч.

***

      Джервис перед отбоем заходит в палату Джонатана. Тот сидит на кровати и нервно теребит края мешка.       — Ох, мистер Крейн, всё настолько серьёзно?       Джонатан поднимает на Джервиса глаза.       — Вы пришли!       — Как и обещал! К сожалению, у меня отобрали мои часы, но я нашёл, ну ладно, прикарманил, кое-что другое, — в доказательство своих слов Джервис вытаскивает из-за пазухи метроном и ставит его на столик. — Приступим?       Джонатан тяжело вздыхает.       — Мистер Тетч, я был с вами не до конца откровенен сегодня…       — Вот как? — Джервис присаживается рядом.       — Да. Понимаете, то, что я сказал вам, лишь отчасти правда. Мой сон… Я привык и к кошмарам, и бессоннице, ещё с самого детства, это нормально.       «Нет, мой дорогой, это не нормально!» — думает Джервис, но вслух не говорит. Он не хочет его прерывать.       — А сегодня я испытал… ужас. Я думал, что никогда не проснусь. Я думал… — Джонатан дрожит. В этот момент он выглядит совсем маленьким, съёжившимся, нервозным человечком.       Джервису больно видеть его таким: он прижимает Джонатана к себе. Крепко-крепко. Трясущиеся руки обнимают его в ответ.       Джонатан всхлипывает.       — Мне страшно, мистер Тетч. Поэтому я прошу… Мне никто не поможет, кроме вас.       «Чёрт…»       Джервис трижды солжет, если скажет, что не дорожит этим моментом прямо сейчас. Он успокаивающе гладит Джонатана по спине, позволяет ему выплакаться на своем плече, просто позволяет себе быть. Напряженность проходит, уступая место спокойствию. Они продолжают сидеть в объятиях друг друга, но, как бы им не хотелось, чтобы этот момент длился подольше, скоро должны появиться охранники, которые начнут разгонять всех по своим палатам. Поэтому Джервис неохотно размыкает объятия и отпускает Джонатана. Тот вытирает слезы своим же мешком.       — Простите…       — Нет-нет, что вы, мистер Крейн, не нужно извиняться.       — Нам стоит поторопиться, — шепчет Джонатан; его голос слегка сел от рыданий.       — Да, вы правы, — Джервис встает с кровати, отзывающейся на его движение жалобным поскрипыванием, и подходит к столу. Он настраивает метроном, производя нехитрые манипуляции с грузиком, и легонько толкает маятник в сторону.       Тик-так. Тик-так.       — Вы слышите стук метронома, мистер Крейн?       — Отлично.       — Превосходно. Тогда начнем. Расслабьтесь, ни о чем не думайте, ничего не говорите, просто слушайте мой голос, — Джервис ходит по палате, и его шаги вторят стуку метронома.       Тик-так. Тик-так.       Джонатан следит за его движениями и чувствует, как проваливается куда-то. Он обмякает и оседает на кровати, как безвольная кукла.       «Он вошел в транс гораздо быстрее, чем я предполагал. Что же, оно и к лучшему».       — Мистер Крейн, скажите, почему вы боитесь засыпать?       — Потому что если я засну, то я снова впаду в сонный паралич, — голос Джонатана звучит глухо и сипло, как в фильмах ужасов.       — Каждая клеточка вашего тела освобождается от сонного паралича. Ваша голова — чистый лист, на котором нет места кошмарам и плохим сновидениям.       Джонатан со свистом вздыхает.       — По щелчку моих пальцев, мистер Крейн, вы заснете настоящим сном, — Джервис щелкает пальцами.       Тело Джонатана окончательно расслабляется и распластывается по кровати.       Джервис останавливает метроном. Снимает цилиндр и приглаживает волосы. Смотрит на Джонатана через плечо.       Ему нестерпимо хочется приподнять мешок и наконец увидеть лицо, о котором он не может перестать думать. Но он не станет этого делать — в конце концов он джентльмен. И профессионал. Поэтому Джервис не пользуется шансом: укрывает Джонатана одеялом, забирает метроном и молча покидает палату.

***

      — Мистер Тетч, что вы делаете?       — Читаю «Алису в стране чудес», мистер Крейн.       — А разве вы не читали эту книгу раз этак сто?       — Читал, но вдруг концовка поменяется! И не сто, а девяносто шесть!       — Что же, давайте вместе узнаем это. ***       Джонатан открывает глаза. За окном уже светло; дворники, чертыхаясь, собирают мусор и листву.       Джонатан шевелит пальцами. Они легко и послушно перебирают воздух.       Джонатан улыбается.       Впервые за долгое время ему приснился хороший сон.