Панцироносица. Секрет Резидента. Книга вторая

22 Еслик, даже не попрощавшись с приятелями, со всех ног помчался домой. Страх и смятение понемногу прошли, и на смену им пришёл дикий восторг. Он даже чуть не разразился хохотом... Ему следовало бы присесть и уже в одиночестве и спокойной обстановке хорошенько поразмыслить над своим положением. Он мог бы задать себе ряд интересных вопросов - почему таинственная троица так просто отпустила его? Поверили ли они ему, когда он возводил напраслину на Прогноевского и Тропинину? И кто они, эти трое, что с лёгкостью запрыгнули со двора на крышу довольно высокого дома? Еслик довольно быстро убедил себя в том, что ему, мол-де, удалось мастерски обвести вокруг пальца не абы кого, а целых троих агентов Кремля (о том, что фактически они обозначили себя панцироносцами, он то ли забыл, то ли вовсе думал, что агент Кремля и панцироносец - одно и то же). При нём не было волшебного телефона, который мог бы развеять его наивные заблуждения, но его утеря не слишком-то волновала парнишку. Ведь Йог-Сотот обещал вернуться к нему в любом случае, а раз так - то следовало лишь немного потерпеть и подождать... Еслик даже представить не мог, что уже через несколько минут его нога окажется на арбузной корке, а голова - на пути к соприкосновению с железобетонной конструкцией, известной больше под названием "суровая реальность". Дома никого не было - родители уехали в Петербург разбираться с наследием покойной тётушки (её загородный дом с видом на Финский залив сулил в случае продажи недурственное вливание в семейный бюджет - чему парнишка несказанно, пусть и втайне, обрадовался), и он заранее предвкушал долгие ночные компьютерные баталии вкупе с просмотром разного рода грязных фильмов и видеороликов со столь любимой им специфической тематикой. Он разделся, уселся перед компьютером, закурил настоящий американский "Кэмэл", щёлкнул кнопкой... и через минуту увидел столь ненавистный всеми пользователями "синий экран", свидетельствующий о гибели операционки. - Чё за на хуй? - только и смог выдавить из себя потрясённый и напуганный Еслик. Он хорошо помнил, как Йог-Сотот учил его уму-разуму, вынуждая к посещению пентхауза в Совиной башне... Его спина, ноги и даже промежность в одну секунду покрылись ледяным потом. Он бросился к тумбочке, извлёк видеоплеер, вставил в него припрятанные подальше от бдительного Илькиного ока накопители памяти... Все они оказались пусты. - Да что же это такое! - рассерженно воскликнул Еслик, швыряя плеер на диван. Он извлёк из тайника в матрасе изодранную и склеенную скотчем тетрадочку со своими сексопатологическими фантазиями - и просто глазам не поверил. Её страницы тоже оказались пусты. - Да что это, блядь, такое! - заорал он не своим голосом... и тут его взгляд упал на дневник. Он осторожно взял его, перелистнул несколько страниц... Все пятёрки, выставленные со второго сентября и по седьмое декабря, превратились в чем-то похожие на злорадные ухмылки двойки. Даже тройки, полученные им в период объявленной Йог-Сототом консервации, претерпели ту же трансформацию. Это был конец. Еслик выронил дневник, чувствуя, как страх пополам с отчаянием буквально вползает в его тело, подобно гусенице, буравящей вкусный плод. Он прекрасно понимал, что не сможет исправить эти двойки, ибо не знал ни одного самого простого грамматического правила, ни одной формулы, ни одной теоремы с прилагающимся к ним доказательствами. Ему обеспечен второй год в десятом классе, или свидетельство о неполном среднем образовании, что автоматически - ибо отец при сем раскладе не станет давать взятку военкому - определяло его будущую срочную службу в самом заурядном стройбате. А это уже не средняя школа - Еслик догадывался, что с его умственным и душевным складом он будет там числиться на положении скота, призванного стирать грязные носки и чистить унитазы... если не хуже. Он рухнул на диван, его лицо приобрело плаксивое выражение. Слезящиеся глаза тупо уставились на стенку - словно в ожидании, что из неё вот-вот выплывет добрая сказочная фея с рецептом от всех бед и несчастий. - Почему? - сквозь всхлипывания прогнусавил он, яростно комкая руками покрывало, - почему, ну почему... почему?!! Последнее слово он буквально прокричал... или, что более точно, провизжал. В приступе гнева он побежал в чулан, схватил топор, вернулся в комнату и принялся что было сил кромсать компьютер. После первого удара надвое разлетелась клавиатура, затем взорвался монитор. Лишь когда системник превратился в груду электронного хлама, а по комнате поплыл запах горелой изоляции, Еслик на миг остановился. - Почему? - кое-как отдышавшись, прошептал он. Ответа не последовало. Его нога придавила осколок монитора; на линолеуме осталась небольшая кровавая клякса. Он с визгом заметался по комнате и завидев учебники, принялся рубить их на кусочки. Когда в комнате было переломано всё, что приводило его в бешенство, он несколько раз со всего размаху ударил лезвием по стене... как вдруг топор слетел с рукоятки, отрикошетил от потолка и дважды ударил парнишку - по лбу (к счастью, не насмерть ) и по ноге. Боль отрезвила Еслика, и он, упав на груду рубленого мусора, горько заплакал. Что с того, что родители, вернувшись домой, увидят весь этот кавардак и зададут виновнику хорошую взбучку? Плевать ему на них всех... Ему никто не нужен - никто, кроме Йог-Сотота. Он вспомнил некогда виденное им кино о крохотном добром привидении по имени Каспер... он мечтал о таком вот друге и товарище. Казалось бы, Йог-Сотот был кем-то сродни Касперу - и не беда, что порой он требовал совершать что-либо мерзкое и грязное. А теперь он исчез... Что делать теперь? Прыгнуть с балкона? Повеситься в ванной? Нет, это всё не то. Еслик, даже осознавая, что вся его жизнь разбита вдребезги и что впереди его ждут сплошные издевательства и унижения, всё ещё продолжал отчаянно цепляться за жизнь и на что-то надеяться. Он вспомнил, что в Совиной башне заперты похищенные им люди, и что они, когда станут свободны, как пить дать выдадут его. Мысль об этом вновь повергла его в пучину ужаса. Одним словом, он встретит Новый год на нарах... или, что более вероятно, под нарами. Неизвестно - сколько бы он пролежал, если бы не раздался телефонный звонок. Сашка моментально вскочил на ноги, выбежал в переднюю, уверенный, что ему звонит Йог-Сотот, что он сумеет дать разумное объяснение всему случившемуся... Надеясь на всё самое лучшее, он поднял трубку. - Алё, Санёк? - раздался голос Севки Бакисова, - что у тебя там случилось? Может, мне прийти? Еслик разозлился ещё пуще прежнего. Из квартиры Бакисовых были отлично видны окна комнаты, которую он несколько минут назад увлечённо громил топором... - Да иди ты на хуй! - заорал он, швыряя трубку. Не успел он сделать и пары шагов, как телефон зазвенел снова. На сей раз звонила Наташка Сераплан, желая узнать - не вломились ли к нему домой грабители. Еслик послал по вышеуказанному адресу и её. Он был настолько взбешен, что буквально на автомате обрубал свои последние пути из мрака и отчаяния, распугивая своей злобой всякого, кто смог бы оказать хоть малую толику поддержки и сострадания... Телефон ожил в третий раз, и Еслик уже хотел швырнуть аппарат о стену, но вовремя опомнился и снял трубку. - Ну здравствуй, ебантроп недоношенный, - сказал низкий мужской голос из динамика. Еслик уже успел - причём очень быстро - отвыкнуть от подобных экивоков в свой адрес, а потому сразу, что называется, стал в позу: - Чаво-чаво??? Базар фильтруй, лох... - Всё ещё лепишь из себя крутого? - продолжил голос, - ну так вот, слушай сюда, и мой тебе совет - на всякий случай сними штанишки, не то вдруг ещё нассышь в них... итак, со дня на день готовься отчитываться - как ты шастал из квартиры в квартиру, которые из них ты обворовал и скольких человек ты убил. Да, и ещё - готовься к встрече с отцом Стаса и прочей роднёй тех ребят, коих ты запер в Совиной башне. Мне тебя даже жаль - едва представлю, как они тебя отделают, так аж на слезу прошибает... Еслик сидел ни жив ни мёртв от страха, и его штаны действительно промокли - да так сильно, что с синтетической обивки сиденья на пол побежал тоненький ручеёк. - И ещё, - говорил голос, - имей в виду, что на свалке тебя видели и даже засняли на видео. И не тебя одного... и на квартире Киры ты сильно засветился, так что к концу недели вся Лубянка от радости опухнет. Засим изволю повесить трубку. Не сиди сиднем, мальчик. Готовься долго лечиться и долго сидеть... Связь прервалась, но Еслик, не успев толком осмыслить услышанное, вынужден был ответить на четвёртый подряд звонок - на сей раз ему звонили на мобильник, причём номер не был определён. - Хи-хи-хи! - донёсся смешливый мальчишеский голосок, - привет, Сашка-говняшка! Завтра в школу лучше не приходи - за яйца на провода повесим! Хи-хи-хи, Еслик лошара позорная... В эту же минуту на лестнице послышались шаги, и дверь, которую Еслик позабыл закрыть, широко распахнулась. - Оп-паньки, - рассмеялся один из незваных гостей, - смотрите-ка, ещё ничего не произошло, а он заранее описался... Четверо чем-то сильно разозлённых мужиков, от коих за версту разило пивом, выволокли Еслика за дверь и могучими пинками погнали вниз по лестнице. У подъезда тем временем собралась небольшая, человек в тридцать, толпа. Вопящего и рыдающего парнишку поволокли на середину двора, в сторону детской площадки, на коей имелось множество удобных высоких перекладин. К его счастью, неподалёку находился сотрудник из управления "К", своевременно вызвавший патрульную группу. Разогнав толпу людей, каким-то образом узнавших о проделках Еслика, милиционеры отвезли его в ИВС при Братеевском ОВД. Парнишка миновал петли, но на этом его испытания ещё не кончились, потому что в камеру вошли двое крепких ребят в штатском и с дубинками, после чего на юного арестанта посыпался град ударов... А в это время Раяна, Надя и Стешка продолжали обследовать дворы и улицы в поисках черноподковочников - но так никого и не нашли. Двадцать семь целей из списка по одной им ведомой причине покинули район, и отследить их было никак нельзя. - Это что - эпидемия или поветрие... - недоуменно молвила Стешка, - куда они все запропастились? - Не знаю, - отозвалась Эммочка, - но зато у меня тут разворачивается интересный спектакль одного актёра. Называется "Плач по Йог-Сототу", - и умная ученица принялась рассказывать - как Еслик рубил топором компьютер и школьные учебники. - С него не убудет... - хмыкнула в ответ Раяна, - сейчас он успокоится и начнёт вынашивать планы ужасной мести... вот только кому он будет мстить и успеет ли? В эфире послышался чей-то сдержанный смешок. На связь из Совиной башни вышла Хлоя и осведомилась - всё ли у девушек в порядке. - Всё тихо, если не считать хныкающего Еслика, - доложилась Раяна, - но в остальном подозрительно тихо. Мы тут бродим, можно сказать, на виду... Надя со Стешкой находились на Бесединском шоссе. Они тоже не нашли никого из столь нужных им людей. Неожиданно пошёл сигнал с третьей базы - есликовская телефонная линия приняла несколько вызовов, и после двух оборванных соединений все услышали грозный монолог злобного незнакомца, описавшего Еслику его дальнейшую судьбу. - Ой... - едва слышно пискнула Эммочка, - к нему домой какие-то пьяные гоблины прутся... пойду гляну - что там... - Он сказал про видеозапись, - заговорила Хлоя, - но... чушь какая-то. Если звонил тот, о ком я думаю, то что он там мог наснимать на свалке, если приехал тогда, когда уже всё закончилось? На этот вопрос никто ответить не мог. - Может, это не живой человек был, а эманация Прогрессора? - предположила Раяна, но Хлоя не успела ничего сказать - эфир заполнился тревожными причитаниями Эммочки, которая стала свидетельницей готовящегося линчевания Еслика... впрочем, её вмешательства не потребовалось из-за вовремя подоспевшего сотрудника из "наружки" и наряда милиции. - Я что-то слышу, - сказала вдруг Надя, вглядываясь в поворот на Братеевскую, - что-то хлопает, будто петарды рвутся... - Я тоже слышу, - отозвалась Эммочка, - но... Хлопки участились, превращаясь в треск, и вскоре стало ясно, что к пиротехнике этот звук никакого отношения не имеет - куда больше он походил на автоматные очереди. Почти сразу же по кварталам прокатилась серия глухих ударов, похожих на взрывы. - Что там у вас? - крикнула словесница. Панцироносицы разбежались к источникам странных звуков. Эммочке достался дом 16-1 на Паромной. Обогнув его и вбежав во двор, она увидала нескольких человек, занятых весьма увлекательным делом - разбрасыванием зажигательных гранат в окна нижних этажей, причём гранаты попали не только в жилые комнаты - большая их часть угодила в опорный участковый пункт. Пожары бушевали и в доме 33-2, причём главной целью злоумышленников опять-таки стал опорный пункт. Неожиданно на улицах и во дворах погасло освещение, и эфир заполнился встревоженными докладами - Надя сообщала о массовых пожарах в гаражных кооперативах на Задонском проезде, Стешка - о двух изрешеченных пулями машинах ППС на Борисовских Прудах с погибшими на месте водителями и пассажирами, Раяна и вовсе заприметила целую волну вышедших с берега Городни людей, вооружённых автоматами и пулемётами неизвестных марок... Неведомые подразделения веером шли по жилым кварталам, швыряя в окна зажигательные гранаты и стреляя по всему, что могло представлять угрозу или играло важную роль в городском хозяйстве - будь то зазевавшийся патруль или распределительный телефонный ящик. Перехватив милицейскую волну, девушки довольно быстро сориентировались в ситуации. Группы неприятеля разной численности проникли во все окраинные районы города, будь то Братеево, Строгино или Бибирево. Противник двигался вглубь города, стремясь уничтожить на пути следования всё, что могло его задержать. Теперь стало понятно - куда исчезли московские черноподковочники. Они не должны пострадать в тот момент, когда неведомый противник развлекается на столичных улицах... а может, помогают неприятелю бушевать и развлекаться. - Девочки, - донёсся голос Хлои, - мы тут заняты... урвите хоть минуту, проследите за Викой и Наташей! Иначе... - Слышим... - отозвалась Эммочка, разбрасывая криолучи и замораживая оружие неприятеля, зачастую вместе с держащими его конечностями. Умная ученица первая заметила интересную деталь - напавшим на город бойцам было от четырнадцати до двадцати лет, причём у каждого при себе имелся сломанный предмет электроники, будь то мобильник, калькулятор или фотоаппарат... Она не сразу заметила двоих человек, что следовали за ней, держа оружие наготове. Лишь когда один из врагов, за спиной которого виднелись баллоны огнемёта, упал с дырой во лбу, Эммочка наконец разглядела стрелков. Это были парни из "наружки", что присматривали за Есликом. Было видно, что стрелять в вооружённого противника им приходилось и раньше - во всяком случае, самообладания он не потеряли и мастерски перемещались из одного укрытия в другое, успевая перезаряжать обоймы и наносить урон противнику. Через минуту на Паромной не осталось ни одного живого неприятеля. Контрразведчики, бросив на Эммочку мимолётные заинтересованные взгляды, двинулись вглубь квартала, к очередному побоищу. Хлоя, Кира и Мирослав тщательно осмотрели все помещения садомазохистского притона, но не нашли ничего интересного. Хозяева вынесли и убрали всё, что могло представлять интерес как для следственных органов, так и для панцироносцев - ни одного листа бумаги, ни одного компьютера, ни дисков, ни USB-накопителей. - Зато орудий труда навалом, - Мирослав приподнял брошенную у кровати маску-намордник со множеством металлических набоек, - стало быть, наши злобные мальчики гужевались именно здесь... - Именно, - кивнула Хлоя, вслушиваясь в перехваченные переговоры на тревожных радиочастотах, - надеюсь... думаю, девочки сумеют разогнать эту публику. Кира тоже слушала рапорты и доклады. Подразделения террористов замечены в промзоне у платформы "Очаково", многочисленные пожары на улицах Озёрная, Пржевальского и проезде Стройкомбината. На улице генерала Дорохова и Аминьевском шоссе развернулось крупномасштабное сражение между террористами и отрядами ОМОНа и СОБРа. Террористы подожгли множество жилых домов на Сиреневом и Измайловском бульварах, захватили станции метро Щёлковскую и Первомайскую. Замечена ожесточённая перестрелка между террористами и охраной ТЭЦ-26 в Западном Бирюлёво. - Надо уходить отсюда, - сказала она с дрожью в голосе, - там люди гибнут... это ведь черноподковочники. Вдруг они до центра дойдут? - Ищем Стаса, - отозвалась Хлоя, - осматриваем всё... без Стаса не уйдём. Троица разбрелась по пентхаузу и вскоре Мирослав обнаружил довольно широкий, искусно замаскированный простенок, объём которого вполне подходил для некого подобия тюремной камеры. Не мудрствуя лукаво, парень растворил "Быстрой агонией" кусок стены и шагнул внутрь. Избитый чуть ли не до голого мяса Стас Нечитайло сидел на инвалидном кресле и отрешённо смотрел на стеклоподобную чёрную статую, проникшую в узилище. Здесь же на носилках в бессознательном состоянии покоился Димка Кузнецов. Ещё один парень из бывших Кириных одноклассников, изувечившийся в самом начале волны подросткового травматизма (из-за падения на платформе он остался без правой руки ), мог передвигаться самостоятельно - он отпрыгнул в угол, с ужасом разглядывая гостя, а в другом углу неподвижно сидела крохотная худенькая девушка с многочисленными ожогами по всему телу, оставленными то ли сигаретой, то ли паяльником... - Стасик? - прошедшая вперёд Кира осторожно коснулась лба парня, - не бойся, мы из милиции. Сейчас соберёмся и отправим тебя отсюда... - А... - коротко протянул Стас. Его взгляд сделался чуть более осмысленным и заинтересованным. - Вот чёрт... - воскликнула Хлоя после осмотра Димки, - ещё бы немного - и он точно помер бы... чёртов Еслик... надеюсь, в ИВС ему переломали всё, чем можно шевелить. Задерживаться в простенке было нельзя, а посему похищенных Есликом ребят со всей осторожностью пронесли к ещё действующиему порталу. Надо сказать, что всем им сильно повезло - один из транспортных каналов вёл прямиком в 38-ю больницу, в коей на излечении находился Димка. Никто не стал задерживаться в стенах лечебного заведения дольше необходимого, предоставив врачам самим выяснять - откуда к ним прибыли прежние и новые пациенты. Единственное, что позволила себе Хлоя - расспросить напуганного дежурного об обстановке возле больницы, на что тот ответил, что заведение взято под усиленную охрану местными силами милиции и прибывшим на подмогу отрядом СОБРа. - Было бы неплохо всё это попросту сжечь, - сказала Хлоя по возвращении в пентхауз, - да нельзя - только зря пожарников отвлечём. Давайте теперь разберёмся с... - она хотела было предложить закрыть порталы и отправиться воевать с разносящей город неприятельской армией, когда крыша небоскрёба сотряслась от удара, а в следующее мгновение через пробитую в стеклянном куполе дыру в главный зал спрыгнуло залитое в стекловидную массу человекоподобное существо трёх с половиной метров ростом - инкоп-панцироносец. Было ли его появление в пентхаузе связано с тем, что панцироносцы очень близко подобрались к Командному центру, искал ли он кого-либо или оказался здесь случайно - никто не знал. Едва приземлившись, существо вытянуло руку - и кусок стены за спиной успевшей упасть Киры в буквальном смысле растворился в воздухе. Без следа. - Дыхание Вечности... вызови его! - донёсся Хлоин голос. Тем временем существо вновь открыло огонь, проделывая новые дыры в стенах. А Кира в считанные мгновения, почти на автомате, вызвала Серебряный Кристалл. Как и предполагалось, инкоп-панцироносец не мог выдержать удара Дыханием Вечности. Столкновение закончилось столь же внезапно, как и началось - существо застыло на месте, его защитные слои растаяли, а по дорогому ковру растеклась чёрная зловонная лужа, посреди которой обнаружилась капсула с живым носителем. - Забирайте и уносите его, - выдохнула Кира, - а мы со Славой пойдём в город... Хлоя просмотрела капсулу через различные режимы, и в первую секунду даже лишилась дара речи. Носителем для "Панциря" на сей раз служило не бессловесное животное, а человеческое существо, посему словесница вместе с капсулой поспешила на базу. А Мирослав тем временем прослушивал тревожные частоты. Противник вошёл в город по Рублёво-Успенскому шоссе и поджёг несколько зданий, принадлежащих Центру сердечно-сосудистой хирургии, ввязался в бой возле клиники, принадлежащей Управлению Делами Президента... Группа террористов, вынырнувшая из Алёшкинского парка, расстреливает из гранатомётов здание химико-технологического университета. Сильный пожар в госпитале Вишневского. Многочисленные пожары в частном секторе Лианозова, в Абрамцевском квартале, 31-м, 32-м и 34-м микрорайонах на окраине Мытищ... снова сообщение из Лианозова - силами противника подбит вертолёт... Была и хорошая новость - к столице движутся подразделения милиции и внутренних войск, вызванные с ближайших подмосковных городов, и во многих местах неизвестный противник получил удары с тыла. Силы правопорядка пытаются расчленить и изолировать друг от друга неприятельские подразделения... - Кирка, Слава? - послышался голос Раяны, - кто там есть? Вы слышите? - Слышим, что у вас? - вскинулась Кира. - Братеево зачищено, черноподковочники выведены из строя, живых пакуют и увозят. Вике и Натке ничего не грозит, Эмка сейчас в Капотне возле НПЗ... когда там всё уляжется, она нас нагонит. Мы идём в Зябликово и дальше, по кругу вдоль МКАДа... - Вы всех моих видели? - тревожно осведомилась Кира. - Они дома. Живы-здоровы... противник до вашей коробки не дошёл. - Есть направления, с которых они всё ещё движутся, - сказал Мирослав, - Севастопольский и Балаклавский проспекты, Керченская, Черноморский бульвар... и на севере - Дубнинская и Керамический. Мы идём туда... - Скатертью вам крыши, - откликнулась Надя, и на какую-то секунду Кира с Мирославом услыхали крики и визги - несомненно, кричал неприятель, повисший на "Цепи любви". - Ты уверен, что тебе не нужна телепортация? - Кира подошла к полуразрушенному балкону на северной стороне Совиной башни и выглянула наружу. Зарева пожаров на окраинах она заметила сразу, вместе со звуками разрывов гранат и реактивных снарядов. - Всё обойдётся, - Мирослав отрегулировал гравикомпенсатор и приготовился к прыжку, - надо спешить, пока они не бросили все свои силы в прореху, иначе... Что могло случиться в итоге - понять было нетрудно. Неприятель прорвал милицейские кордоны и вышел на железную дорогу с дмитровского направления. Следуя по ней, он вполне может пройти к центру города - к той же площади Трёх вокзалов, а то и к платформе "Москва-Савеловская". На своём пути он встретит многочисленные промышленные площадки и складские территории, где наверняка хранится множество опасных грузов, которые, при недобросовестном обращении, способны умертвить десятки, а то и сотни тысяч мирных граждан, проживающих в близлежащих спальных районах. И всё это - лишь одна сторона медали, ибо чем дольше тянется бойня, тем больше вероятность того, что суматохой и неразберихой воспользуются любые другие ультра-радикальные группы, знающие столицу гораздо лучше, чем невесть откуда взявшийся противник... Вопреки Кириным опасениям, Мирослав благополучно приземлился на парковку, и они, потратив минуту на ориентировку, помчались по улицам - а кое-где и по крышам - в Восточное Дегунино, к жилому массиву, раскинувшемуся между улицей Зарянова и Дегунинским проездом. Многочисленные пожары в разных концах квартала они заметили ещё с Бескудниковского бульвара, а через несколько секунд они увидели ряды сожжённых автомобилей, несколько опрокинутых, охваченных пламенем автобусов, битые светофоры и таксофоны. В разных местах - на тротуарах, заснеженных газонах, на остановках - попадались изрешеченные пулями тела. В целом же убитых было немного - должно быть, противник сосредоточил своё внимание на объектах городского хозяйства и на транспорте - не считая, конечно, работников правопорядка. Углубившись в квартал, пара сходу насчитала три школы и пять детских садов - всё это было подожжено; здесь же догорало несколько пожарных машин, экипажи которых были мертвы. Судя по переговорам в эфире, противник находился на Керамическом проезде и примыкающих к нему железнодорожных путях. По другую сторону насыпи как раз и располагалась охраняемая территория со множеством объектов, имеющих строгий пропускной режим, и их охрана вела с неприятелем интенсивную перестрелку. - Идём сюда, - Мирослав выбежал на детскую площадку и подошёл к тупику, коим заканчивался проезд, - вот они... готовь оружие. Кира увидела многочисленные группы вооружённых людей, поджигающих последние уцелевшие автомобили. Они переговаривались на незнакомых наречиях, кричали, хохотали, кривлялись на все лады... Их многочисленные подельники уже закрепились на насыпи и посылали по другую её сторону реактивные снаряды, гранаты и пулемётные очереди. - На каких языках они говорят? - девушка приготовила пистолет, не желая использовать "Силу красоты", ибо надеялась обойтись малой кровью, без лишних смертей. - Даже не знаю... разберёмся, - Мирослав тоже перезарядил пистолеты и вышел на проезд. Кира двинулась следом. Компания из восьми человек - все они имели возраст не старше двадцати, одеты были словно кинофильмовые американские коммандос и вдобавок имели чёрные, словно сажа, типично африканские лица - повернулась к нежданным пришельцам. - Ван ирин лани? (Что это за клоуны? - нар. хауса) - спросил один из пришельцев, после чего группа разразилась дружным хохотом. Впрочем, смеялись они недолго - грянуло восемь выстрелов, и враги растянулась на земле, хватаясь за простреленные колени и оглашая проезд криками пополам с незнакомыми ругательствами. На крики обернулись остальные, такие же чернокожие незнакомцы, причём некоторые из них извлекли из карманов поломанные мобильники. Впрочем, ни Йог-Сотот, ни какое-либо другое существо помочь им уже не могло. Выстрелы гремели непрерывно, и новые десятки человек падали, получив тяжёлые ранения. Закрепившийся на насыпи неприятель, почуяв неладное, начал оборачиваться - и Мирослав, недолго думая, подхватил брошенный кем-то пулемёт. Длинные очереди прошлись по не успевшему должным образом отреагировать противнику, с насыпи покатились убитые и раненые, какая-то часть людей полегла на рельсах среди нагромождений металлического хлама, когда-то являвшегося консолями для крепления поездной сети. Нескольких наиболее хорошо закрепившихся стрелков пришлось выкурить с помощью "Полуденного зноя", после чего те заметались по путям и закатались по снегу, пытаясь избавиться от горящей одежды. - А вон и подмога идёт, - Мирослав указал на проезды и дворы, заполняющиеся людьми в камуфляже и касках, - как думаешь, Кирушка... как эта чёрная публика объяснит своё появление здесь? - А что им ещё рассказывать... - Кира со вздохом перезарядила пистолет, - всё как есть - про волшебные телефоны и порталы. Поверит ли кто в это - не знаю. Разве что только Приставкин... он теперь в стране главный спец по запредельщине. - Интересно, где они достали такое оружие... - Мирослав тщательно осмотрел пулемёт, - не знаю, кто и где его изготовил - но точно не в центральной Африке. Оно выглядит каким-то нездешним... В эту секунду в передатчиках послышался голос Хлои: - Кира, Слава... если будет возможность - прихватите несколько человек живыми. Постараемся разговорить их, когда всё поутихнет. - Понял, - кивнул ванахемский принц. Кире же осталось только тяжело вздохнуть, ибо она отлично знала - как майор Пи будет "разговаривать" с пленниками и что с ними будет по окончании... беседы. Они двинулись по насыпи вдоль промзоны к платформе "Дегунино". Слева от них находился жилой массив, озарённый отблесками пожаров. Отовсюду доносились выстрелы и звуки сирен. Всё это чем-то напоминало какой-то постапокалиптический голливудский блокбастер... Они увидели разгрузочный сектор, забитый различными типами товарных вагонов. После недолгого осмотра стало ясно, что все они выведены из строя термитными зарядами, установленными на сцепках и осях колёсных пар. А несколько вагонов оказались сожжены, хуже того - на их платформах громоздились бесформенные тёмные кучи, от которых тянуло запахом обугленного мяса. - Гастриков сожгли, или бомжей, - заметил Мирослав. Вскоре он увидел и тех, кто учинил сие изуверство - на сей раз это были не африканцы, а жители иного региона, скорее всего - Индокитая. Половина из них полегла на землю с простреленными коленями; остальные бросились было в бегство, но выпущенные вдогонку пули свалили и их, причём некоторые выстрелы пришлись по ягодицам и между ними. - Зачем ты это сделал? - Кира нашла среди раненых парня с огнемётом, резервуары которого были на две трети пусты. - Перги ке нерака... - прохныкал огнемётчик, - робокоп силан... (Иди к чёрту, робокоп проклятый... - малайск. яз.) - Не знаю, что он там бормочет, - усмехнулся Мирослав, - но зато понятно - за кого он нас принял... Он снял с огнемётчика оружие, прицепил к переправленному Хлоей телепортеру и отправил по назначению - то бишь, на нижний ярус третьей базы. В свободную тюремную камеру. Тем временем в эфире продолжался активный радиообмен. Отряд СОБРа зачистил от неприятеля госпиталь Вишневского, были очищены корпуса химико-технологического университета и Бакулевского центра... В западных районах города противник спасается бегством, либо пытается закрепиться в домах. Хорошие новости поступили и от панцироносиц из южных районов - они расправились с несколькими сотнями человек, занявших окраинные кварталы Южного округа, и сейчас движутся к Серебряному Бору. Кира несколько раз пыталась позвонить домой - но ничего не вышло. Связь в городе перестала действовать либо в ходе диверсий, либо из-за перегрузки каналов. Они столкнулись с ещё одной неприятельской группой на Дегунинском проезде. На этот раз им попались их же соотечественники - ребята от четырнадцати до двадцати лет, прибывшие в Москву с самых разных мест - Новороссийска, Ставрополя, Белой Калитвы, Саратова... С ними же прибыло несколько десятков человек из некоторых сопредельных государств. Мирослав отыскал невысокого светловолосого парня, пытавшегося отыскать в сугробе два оторванных пальца с правой руки, и нацепив на него телепортер, спросил: - Кто такой и откуда? - Ма эи мыйста вене келт... (Я не понимаю русского языка... - эстонск. яз.) - прохрипел тот, на что ванахемский принц, наградив его увесистым тычком в нос, сказал: - Да ладно придуриваться? Только что ведь по русски матюгался?.. Последовало ещё несколько ударов, и парень загововорил - что зовут его Эгл Гявгяннен, что родился и вырос он в Канепи, а по факту появления у него волшебного поломанного телефона с обитающим в нём Недавом-Садни мог лишь невнятно что-то пролепетать о вечных финансовых проблемах и издевательствах со стороны одноклассников... - Что же ты тогда здесь людей жжёшь и патрули расстреливаешь, а не в Таллине? - поинтересовался Мирослав. На это Гявгяннену нечего было возразить - должно быть, он думал, что общественно-политический строй как Эстонии, так и Евросоюза в целом, в его несчастьях нисколечко не повинен - и его без особого сожаления телепортировали в очередную тюремную камеру. - Вот ведь чудно вышло, - сказал Мирослав, поднимаясь, - нас готовили воевать... но совсем с другими ребятами, которых готовили так же серьёзно... а это что? Кусок дерьма на куске дерьма... - Идём дальше? - Кира указала на очередной квартал, из которого неслась яростная стрельба. - Да-да... конечно, идём. Лишь к трём пополуночи панцироносный отряд после недолгого совещания принял решение покинуть поле боя. Вторгнувшаяся в город армия черноподковочников, насчитывающая, судя по докладам в эфире, пятьдесят с лишком тысяч человек, фактически прекратила своё существование. Кое-где в городе ещё остались очаги сопротивления, но заниматься их ликвидацией уже не имело смысла - уцелевший неприятель попал в плотные кольца окружения и к утру должен был либо сдаться, либо прекратить своё существование. Кира сумела-таки дозвониться до мамы. Её домашние были живы и здоровы, дом почти не пострадал, если не считать выбитых окон на первых трёх этажах. Узнав, что Кира в момент нападения находилась у словесницы, Анна Павловна воспрянула духом и прежде чем отключиться, наказала никуда до утра не выходить и никому не открывать дверей. На том и распрощались, после чего Кира, отключив мобильник, сказала: - Что теперь? - она обвела взглядом рассевшихся по гостиной подруг, - продолжим искать Командный центр? Дороговато наши поиски Земле обходятся... вы так не считаете? - Без нашего присутствия всё могло кончиться гораздо хуже, - ответила Раяна. Кира хотела было сказать, что эту затасканную фразу - "без нас могло быть хуже" - она слышит уже тысячный по счёту раз, но решила придержать язык. Она старалась не подавать виду, что все эти панцироносные похождения буквально выжигают её душу. Ей вдруг вспомнились слова мамы о неком свете, которым она, Кира, способна менять окружающую обстановку... когда же это было сказано? Какая разница... "Какая чушь, - подумала она, - что и когда я могу изменить? Да ничего! Сегодня в город проникла толпа юных безумцев, желающих только одного - поразвлечься. Повеселиться. Поржать вовсю. А потом перед приятелями похвастаться. Видеороликов наснимать, лайков побольше набрать... и вот я. Где этот мой всё меняющий свет? Почему никто из встреченных нами этой ночью не желал ничего понимать и тупо тыкал в нас пальцами и оружием, и ржал до тех пор, пока не получал пулю в колено? Да, как говорил Капоне - пуля многое меняет в голове, даже если попадает в задницу... в нашем случае - в колено. Но я... что имела в виду мама? Что я должна менять и когда?" - Хлоя права, - вздохнула Кира, - люди гибнут и будут гибнуть... - Это не наша вина, - тихо молвила Эммочка, - люди здесь гибнут в таком количестве и при таких обстоятельствах потому, что планета загажена Прогрессорами и их последователями. Здесь почти всё наполнено злобой... - Слушайте, - заговорила Надя, - плюньте на это черноподковочное отребье и забудьте про него! Что с того, что большая их часть - наши одногодки? Если уж они за пулемёты и гранатомёты взялись - то должны были понимать, что и против них будет использовано всё то же самое? За окном раздался вой сирены, и по ночной набережной пронеслась кавалькада милицейских машин. - А мне как раз плевать, - сказала Стешка, - всю эту свору следовало именно разорвать и разметать по сугробам, иначе другие зашевелятся и решат, что им то же самое можно... В этот момент в гостиную вошли Хлоя и Мирослав. - Поговорили мы с нашими пленными, - начала словесница, осадив кинувшихся к ней с расспросами девушек, - в общем, дело было так. Все они - из разных групп... или подразделений, если быть точной. Каждый говорит, что его подразделение получало задачу отдельно, и о существовании других подразделений они узнали лишь по прибытии на место. Условно вторжение можно разделить на три волны - первые группы уничтожали патрули, опорные пункты и отделения милиции, вторые шли следом и уничтожали транспорт и энергетические объекты, третьи шли последними, вооружённые преимущественно минно-взрывным и зажигательным вооружением - в их задачу входило полное разрушение жилых домов... - Единственное, чего они не смогли объяснить - зачем всё это было нужно, - продолжил Мирослав. - А что же с капсулой инкопа-панцироносца? - спросила Кира, - вы её открыли? - Идёмте... - словесница взялась за телепортер. Второй убитый инкоп-панцироносец, как показал осмотр извлечённого "Панциря", оказался настоящим мастером телепортации. Используемое им оружие не предназначалось для убийства в прямом смысле слова, при непосредственном контакте - его приспособили для захвата определённого объёма пространства с его последующим перемещением. Проникнув в Совиную башню, инкоп рассчитывал расправиться со своими противниками, переместив их на десятикилометровую глубину в один из тихоокеанских желобов. - И что, - уточнила Эммочка, разглядывая извлечённое оружие, - у него могло бы получиться? - Вполне, если бы не одно "но", - ответила Хлоя, - пост наблюдения даст команду на эвакуацию при попадании в столь экстремальные условия, в противном случае кто-нибудь из нас был бы уже мёртв... но это так, к слову. Теперь поговорим о более интересных вещах. Телепортер нашего клиента оказался настолько совершенным, что человек, его использующий, может без особого вреда для здоровья выдержать уже не шесть-семь перебросок в сутки, а раза в два больше... - Но ведь его собрали и сконструировали по указаниям Прогрессоров? - напомнила Раяна, - вдруг он окажется для нас смертельным? - Будем думать, изучать, экспериментировать... - нахмурилась словесница, - нам бы не помешало некоторое усиление возможностей... а что касаемо Прогрессоров - вспомните Ньютона и Кеплера. Они много чего оставили потомкам, в том числе и записанные на бумаге груды прогрессорского мусора, но кое-какие крохи вроде закона всемирного тяготения и методов расчёта орбит вполне применимы... ну а теперь - самое главное. Хлоя прошла к той самой палате, в которой когда-то держали сбежавшего от Кинзи Мирослава. На сей раз палата снова была занята - на кровати лежала подключённая к аппаратуре крохотная светловолосая девочка. - Я думала... - шепнула Кира подругам, - что мне это только показалось... По коридору пронёсся изумлённый вздох. - Они использовали человека как носителя? - потрясённо выдавила Надя, - и что теперь? Она жива? - Жива, но вряд ли она сможет объяснить - как её угораздило стать носителем, - отозвалась Хлоя, - малышке около шести лет, и, судя по всему, она глухонемая. Но, до превращения в носителя о ней заботились - во всяком случае, она знает, что стакан есть ёмкость для воды, а ложки и вилки - инструменты для приёма пищи... Все присутствующие пригляделись к девочке повнимательнее. Та не подавала признаков активности, находясь в глубоком сне. - Нечего сказать - подарочек, - молвила Стешка, - кажется, кому-то из нас придётся стать мамой... но слушайте, а что если эта девочка - с приветом? Она ничем не заражена? Или... - Она здорова, - успокоила девушку Хлоя, - разве что истощена. В капсуле она пребывала в коматозном состоянии и вряд ли помнит - что с ней происходило. Мы поселим её где-нибудь в жилом секторе... после выписки, а потом подумаем - как её легализовать. Она велела всем развернуть "Панцири" и повела отряд на нижний ярус - туда, где находились прихваченные в столице черноподковочники. Всего в камерах обитало одиннадцать человек, и появление хозяев базы их явно не обрадовало. Из-за решёток донеслась ругань, причём кое-кто ругался самым отборным русским матом. - Хорошо то, - заметила Стешка, - что всем им уже недалеко до... совершеннолетия. - Почему? - не поняла Кира. - Семнадцатилетнего легче расстрелять, чем четырнадцатилетнего. Кира передёрнула плечами. Тускло освещённый бетонный каземат и без того действовал на неё угнетающе, а теперь ещё и расстрелы... - Ваще пиздец, - насмешливо разглагольствовал один из пленных, - фээсбэшникам всё можно... беспределят не по-детски... эй вы, крысы комитетские! - крикнул он, - где наш адвокат? Почему маме не позвонили? Она же волноваться будет? Даже Гявгяннен, несмотря на всё ещё кровоточащую изуродованную руку, подал голос: - Надеюсь, администрация что-нибудь слышала о Всеобщей декларации прав человека? - О спокойствии своих мам нужно было раньше думать, - ответила Хлоя, - а что касается декларации... открою вам маленький секрет. У нас дома вообще не слышали и не знают ни о Земле, ни о принятых на ней декларациях. - Здрасьте, жопа, новый год, - хихикнул кто-то после недолгой паузы, - господа, внимание! Нас захватили в плен рептилоиды с Кинмоку... - Ну да, - усмехнулся Гявгяннен, разглядывая странные покровы на телах тюремщиков, - какие-то новые кагэбэшные штучки... вы всерьёз думаете обдурить нас с помощью какого-то полиэтиленового реквизита? Раяна протянула руку и взялась за один из прутьев на решетчатой двери. Через несколько секунд прут раскалился докрасна. - Как тебе вот такие штучки? - спросила она. - Ничего удивительного, - нашёлся Гявгяннен, - русская наука далеко ушла вперёд... Он даже не заметил - может, просто никогда не смотрел телевизор, то ли смотрел, но не понимал сути просмотренного - явной нестыковки своего замечания с официальной пропагандой стран-участниц ЕС, утверждающей как раз совершенно противоположное. - Дяденьки... - захныкал кто-то, - мы понимаем, что поступили нехорошо... отпустите нас пожалуйста, мы больше не будем... - Просто офигеть - как нехорошо, - фыркнул Мирослав, - расстрелы мирного населения, поджоги, минирование - всё это просто "нехорошо"... - Ну так что? - осведомилась Стешка, - начнём избавляться от всего лишнего? - Мы сделаем иначе, - решила Хлоя, - мы просто передадим вас настоящим госбезопасникам с подробно задокументированными доказательствами вашего участия в боевых действиях. Попробуйте им рассказать про декларации, про рептилоидов, про порталы... про то, что вы больше не будете и что мама будет волноваться... и про нас не забудьте - какие мы нехорошие. Или всё-таки предпочтёте расстрел с кремацией? Разумеется, никто не желал расстрела - ибо никому не хотелось оказываться в ином бытии и знакомиться с той его частью, которая никогда не освещается присутствием Творца. Ребятам предстояло жить - но как и на каких условиях? Со всех сторон послышались хлюпанья носами и жалостливые причитания. Только сейчас до них начало доходить, что их таинственное путешествие в незнакомую тюрьму является лишь прелюдией к другому кошмару, ожидающему их на Лубянке и подконтрольных ей местах - следственных изоляторах, а то и секретных лабораториях. Поняли они и другое - их нынешние тюремщики и впрямь не имеют ничего общего с правоохранительными службами России - хотя Гявгяннен упорно пытался всех убедить в обратном, на что кто-то из особенно злобных мальчиков посоветовал ему заткнуть язык в одно место. А Хлоя обошла камеру за камерой, парализовала пленных выстрелами из нейродеструктора и переправила их одного за другим прямо в дежурное помещение здания ГУВД по Москве. - Интересно было бы посмотреть, как там на Петровке у всех рожи вытянутся, - не удержалась от замечания Надя. - Между прочим, - Хлоя превратилась назад в саму себя, - примерно за час до атаки черноподковочников некоторые западноевропейские телеканалы вышли с экстренными выпусками новостей, в которых рассказывалось о массовых расстрелах, учинённых войсками Московского округа в отношении мирных оппозиционных демонстраций. Очень, знаете ли, хочется узнать у редакторов - откуда они получили информацию о готовящемся нападении... - А не пора ли нам всем по домам? - предложила Раяна, - что-то мы долго возимся... - Тогда отправляйтесь назад ко мне. Я ещё побуду здесь - посижу с девочкой. Приеду утром, часам к семи. По прибытии на Хлоину квартиру девушки наскоро соорудили постели, улеглись впятером, бок о бок, крепко обнялись и моментально заснули. Мирослав устроился в соседней комнате. Четверо человек - Яшка Штольман, Наташка Трапицен, Конкордия Прогноевская-Тиктина и Сашка Еслик - сидели у костра и неспешно беседовали. Огонь выхватывал из темноты несколько ближайших деревьев и глубокие сугробы. Черноподковочники прятались от панцироносного отряда в глухом и малопосещаемом таёжном лесу, неподалёку от истоков реки Вах. Населённых пунктов рядом не было, но их это даже радовало - ибо никто не должен был ни слышать их разговора, ни разглядеть их временное стойбище. - Я всегда был уверен, - говорил Яшка, - что ты, Шурик - сказочный долбоёб. Так вот... прости, Шурик. Я ошибался... Он подкинул хвороста в огонь, отхлебнул из банки пива и продолжил: - О чём это я? Ах да... ты, Шурик, отнюдь не сказочный долбоёб. Ты долбоёб Вселенского масштаба, и тебе надо поставить золотой памятник, выбив на его постаменте именно то звание, которое я тебе дал. А на 998-ю среднеобразовательную надо примостырить мемориальную доску - "Здесь учился величайший долбоёб всех времён и народов Еслик Александр Сергеевич", и прочее бля-бля-бля... - А чё я такого сделал-то? - заныл Еслик, то и дело хватаясь за избитую спину и бока. Он был безмерно признателен Яшке за то, что тот изволил выдернуть его из ИВС, но сейчас, слушая незаслуженные, как он полагал, ругательства в свой адрес, он всё более преисполнялся обидой и был готов заплакать. - Начнём с того, что ты за каким-то хером решил доконать Нечитайло, Кузнецова... девочку зачем-то прихватил. На фига тебе это было нужно, гражданин идиот? Еслик только плечами пожал. Ну вот хотелось ему прижечь девочке гениталии и прочие места сигареткой - и всё. Что тут добавить? - Идём далее. Почему ты, вместо того, чтобы отсидеться вместе с нами подальше от города, отправился бухать с этими двумя козлами - Стёпой и Лёвой? Тебя вычислили, пройдясь по тем местам, где ты имел обыкновение тусоваться и гадить... так-то, мой дорогой братец Кролик-алкоголик. А в третьих... ты вообще врубился - что произошло? Хоть что-нибудь до тебя способно допереть? - А что? - Еслик пугливо озирался кругом, словно из темноты на него мог прыгнуть паук или что-нибудь пострашнее. - Случилось то, что панцироносцы тебя выследили. - Это были панцироносцы? Да ладно?.. - Яша прав, - вмешалась Конкордия, - насколько мне известно, никто на Земле не способен прыгнуть на высоту четырнадцатиэтажного дома. Кроме того... помнишь, как Йог-Сотот настаивал на том, чтобы в руках одной хорошо нам знакомой мерзопакостной девочки не оказался ненароком твой телефон? Еслик напряг память. Да - Йог-Сотот говорил что-то такое. Но... - Вот-вот, наконец-то ты въехал в тему, Зайцегуб Кретиныч, - улыбнулся Яшка, видя душевные терзания товарища, - Кирка Белякова - одна из них. Она не просто девчонка с необычными способностями, она - панцироносица. Это она допрашивала тебя... - он со злостью плюнул в костёр, - неужели для того, чтобы ты что-то понял, тебя надо пиздячить по три раза на дню? - Но я ничего не сказал им про Стаса! - запротестовал Еслик, - как же они тогда нашли его? - Значит, дело хуже, чем мы думали, - сказала Конкордия, - один из панцироносцев вполне может оказаться телепатом. Иначе как объяснить, что они сходу вышли на комнату, где был заперт Стас? - И что делать? - захлюпал носом Еслик, - как же я теперь без телефона? И ещё я теперь в розыске... меня ищут и мусора, и госбезопасники, и родители Стаса... а я в школе авторитетом стал... Яшка рассмеялся так громко, что у него даже дыхание перехватило. Еслик - авторитет! Подумать только... сейчас он куда больше походил на котёнка, чудом спасшегося от злой собаки и вынужденного отмывать языком шерсть от собственного дерьма. - Кому угодно заливай - только не нам, - сказал он, отсмеявшись, - тебя, авторитета недоношенного, отпиздила девочка... а ещё ты даже Ромчику зассал пиздюлей вломить за то, что он сравнил тебя с лопнувшей говновозкой. А насчёт Йог-Сотота не волнуйся. Он может дать тебе шанс реабилитироваться... - Как? - с надеждой спросил Еслик. - Вот тебе новый телефон, - Конкордия протянула парнишке плоскую коробочку, - тебе даётся испытательный срок - ровно одна неделя. В течении этой недели ты должен сделать следующее... Женщина перечислила требования Прогрессора. В первый день, то бишь уже сегодня ночью, Еслик должен был отыскать небольшую деревню дворов эдак в сотню, и сжечь её дотла. Во второй день - найти молодую женщину и изнасиловать её двумя способами. В третий - сжечь живьём какого-нибудь бездомного. В четвёртый - запереть ребёнка в каком-нибудь непосещаемом безлюдном месте и оставить умирать без воды, еды и тепла. В пятый - отыскать церковь и швырнуть внутрь неё гранату во время службы. В шестой - отравить еду в столовой какого-нибудь детского сада или школы, а в седьмой день - убить Киру Белякову. Йог-Сотот допускал возможность чередования акций, но требовал лишь одного - Кира должна быть мертва в любом случае. Завтра или послезавтра, в последний день - но непременно и с гарантией мертва. - ...И тогда, - закончила Конкордия, - телефон снова оживёт, и ты сможешь без всяких помех вернуться домой. Твоего отсутствия никто не заметит... - Я сделаю это. - Вот и славненько, - сказал Яшка, - хотя, говоря по правде, мне очень хотелось бы увидеть тебя в очень отдалённых местах в опущенном виде. Или здесь же влепить тебе пулю промеж ушей, но, увы, не я устанавливаю правила. Так что живи, пакость ходячая. - Кстати, - вмешалась Наташка, - если получится - сделай мне подарочек. - Какой? - спросил Еслик. - Завали эту чёрную суку... словесницу Яковлеву. И заучку Эмку. И Стешку Мамонтову с Наташкой Сераплан... что-то мне кажется, что это именно Стешка нас раскидала. Или Наташка... - Обязательно, - усмехнулся Еслик. Он ещё ничего не сделал - но уже начал ощущать себя невероятно крутым и бесстрашным... - Кстати, мальчики, - вмешалась Конкордия, - для вас приготовлено ещё одно дело. Надо будет пошуметь в городе... - Куда уж там шуметь... - скривился Яшка, - там и без нас все на ушах стоят. Что за тема? Конкордия протянула список из нескольких соединённых порталами точек, и вкратце пояснила - что следовало сделать. - Управимся, - сказал Яшка, - помнится, я в Питере аж целый дом на воздух поднял, а тут... пустяки, дело житейское. - Пустяки? - изумлённо вытаращился Еслик, однако он не выглядел испуганным - скорее, радостно-потрясённым, - там ведь сколько народу будет на свежем воздухе? И их всех покрошить? - А ты, типа, против? - Нет, нет... я просто спросил, чтобы... ну... - Баранку гну. Кончаем базар и расходимся, а там посмотрим, - и с этими словами Яшка вошёл в проделанный неподалёку от костра портал. За ним потянулись все остальные, даже не удосужившись погасить костёр. Сквозь сон Кира почувствовала, как справа и слева от неё завозились Надя со Стешкой, затем кто-то тряхнул её за плечи. Она открыла глаза, проморгалась и увидела, как подруги неторопливо выбираются из-под одеяла и разбирают одежду. Здесь же в комнате находилась майор Пи, и Эммочка расспрашивала её о состоянии здоровья девочки-носителя. - ...Девочку мы ещё навестим, - отвечала словесница, - а сейчас идите по домам и отсыпайтесь... лучше всего - телепортируйтесь, так как на улицах сейчас хватают всех, кто вышел без документов. - А что, уже комендантский час ввели? - спросила Надя, выглядывая в окно. На сумеречной предрассветной улице почти не было видно прохожих, а через открытую форточку в комнату вместе со сквозняком проник отдалённый гул вертолётного винта. - До конца года, - сказала Хлоя, - с десяти до шести утра... Дверь открылась, и в комнату заглянул Мирослав. Девушки, пребывающие в полуодетом состоянии, не стали попрекать его за бестактность - в конце концов, все они друг другу свои... даже больше, чем свои. - Мне сейчас Ромыч звонил, - начал он, - короче, дело такое... Еслика свезли до отделения, а утром он бежал. Как ему это удалось - никто не знает. Камера просто опустела... - Через портал? - догадалась Кира. - Скорее всего... и вот ещё, - он протянул школьный дневник Еслика, - взгляните сюда... Дневник пошёл по рукам, и всем бросилась в глаза странная вещь - клеточки с проставленными оценками тоже опустели. Все, начиная от второго сентября и заканчивая седьмым числом декабря. На месте остались лишь учительские подписи. - Круглый отличник стал... - хмыкнула Хлоя, - нет, пока ещё никем не стал. Думаю, ему дали шанс исправиться... В этот момент Кирин мобильник разразился звонком. - Мама? - спросила словесница, заметив растерянность на лице девушки. - Номер не определён, - ответила Кира, принимая вызов и включая громкую связь. Какое-то время из динамика слышалось лишь чьё-то дыхание, а затем раздался хорошо всем знакомый голос Еслика. - Ну здравствуй, булкоголовая, - заговорил нагло-ухмыляющимся тоном парнишка, - не ожидала меня услышать? Думала, я уже под замком? Как бы не так. Я на вольном воздухе, живой и невредимый, и у меня всё классно... - Рада за тебя, - после недолгой заминки ответила Кира, - и как тебе живётся после того, как тебя объявили в розыск? - Сижу себе и посмеиваюсь над мусорами, - хихикнул Еслик, - даже подстрелил поутру троих. Но это так, проза жизни... тебе я звоню для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. Тебе конец, Кира... или как там тебя кличут? Лейтенант Рипли? Робокопша? Или... как там это... панцироносица? - Понятно. И за что мне такая честь? - Да видишь ли, ты мне очень сильно насрала. Ты превратила все мои пятёрки в двойки, из-за тебя я не могу показаться дома, я лишился всех своих денег и драгоценностей... ты просто тупо мешаешь мне жить. Мой тебе совет - проваливай с этой планеты. Или живи сама - и давай жить другим... - Вот как... - медленно произнесла Кира, - живи сама и давай жить другим... любимая отговорка каждого бандита. Но разве она применима ко мне? Ведь это не я обворовывала одиноких старух, не я жгла по ночам лифты и трансформаторы, не я превращала чердаки и подвалы в склады наркотиков и боеприпасов, не я угощала малышей пивом, водкой и сигаретами. Это всё делал ты и твои приятели... - Весьма странно слышать такие претензии от того, кого и человеком-то назвать нельзя, - парировал Еслик, - каких-нибудь четырнадцать лет назад ты была всего лишь генетической конструкцией, чья функция заключалась в мытье полов, раковин и унитазов. Затем тебе дали оружие и перепрограммировали. Так чем ты лучше меня? Знаешь, в чём твоя самая большая проблема? В том, что ты сотворила себе кумира... - Я не понимаю, о чём ты говоришь. Какого кумира? - Как это - какого? - Еслик, казалось, пребывал в искреннем недоумении, - а как же царь Путенька? Небось ради него и рашки готова родную мать продать? - Я не знаю, кто такой Путенька, и не знаю - что такое рашка. Скажи лучше - когда ты намерен сдаться и написать чистосердечное признание? - Ой как страшно! - воскликнул Еслик, - знаешь, что я напишу в скором времени? Я напишу конец. Помнишь тот бред про девочку, который ты мне вывалила? Это ведь ты про себя сочиняла? Так вот, у этой истории будет другой конец. И его автором буду я... между прочим, я всё это время следил за тобой и твоими подружками. Я мог бы шмальнуть из ПЗРК по вашей хате, но есть некоторые обстоятельства, которые меня стесняют... При этих словах девушки посмотрели на окно. Обзор из него был не слишком хорош - росшие во дворе деревья заслоняли его переплетением голых, присыпанных снегом ветвей. - Не умеешь обращаться с ПЗРК? - едва заметно усмехнулась Кира, - или нажал не туда? - Это не важно. Важно то, что скоро тебе будет не до смеха... - Я и не смеюсь. Мне бы век не видеть ни тебя, ни твоих дружков - куда уж мне над вами смеяться... - Ну, я сказал - ты слышала. Думай, голова с булками - картуз куплю... Связь прервалась, и Кира растерянно оглядела собравшихся. - Что теперь? - спросила она, - к чему мне готовиться? Он в самом деле попытается убить меня, маму... братишку? И вас заодно? - Волшебной помогалочки у него больше нет, так что... хотя... - Стешка нахмурилась, - вот его дружки могут подлянку подкинуть... Хлоя тем временем сделала запрос через пост наблюдения, получила ответ и сказала: - Еслик может попытаться... и он действительно наблюдал за нами из Марьино. Сегодня в шесть утра на Марьинском Парке были в упор расстреляны трое патрульных. Скорее всего, именно о них он и говорил... В этот момент зазвонил Стешкин телефон. Кулинарша долго слушала говорившего, причём её лицо всё больше и больше мрачнело, и наконец, разъединившись, она сказала: - Пока мы спали, кто-то сжёг Петряшино. Изумлённые девушки выслушали короткий, но достаточно ёмкий рассказ, из которого следовало, что в пять утра по Красноярскому времени кто-то прошёлся по улицам села, закидывая на крыши и в окна бутылки с зажигательной смесью. В общей сложности выгорело около сорока домов, в том числе и тот, в коем жил Стешкин дядя... - Он не погиб, но... - Стешка неопределённо развела руками, - за несколько часов до пожара, ещё вечером, он ушёл на заимку - и связь с ним была потеряна. Он не отвечает на вызовы, и... Панцироносицы были близки к панике. Проблемы и неприятности множились, словно раз за разом отрастающие щупальца гигантской гидры, и как-либо предвидеть их, а тем паче, предотвратить - не представлялось возможным. Складывалось впечатление, что враг нарочно пытается вынудить отряд разделиться - ибо известно с незапамятных времён, что лучше всего уничтожать противника поодиночке. - Сделаем так, - поднялся Мирослав, - оставайтесь в городе и без нужды никуда не ходите. А я попробую выяснить - что случилось с твоим дядькой. Мало ли - может, у него просто батарейки сдохли... - А что делать мне? - вмешалась Кира. - Отправляйся домой, - Хлоя успокаивающим жестом погладила девушку по голове, - мы всё уладим... Кира оделась и приготовилась к переброске. Она не переставая думала о Еслике - сейчас, когда стало окончательно ясно, что он убивал в этом году людей, поутру расстрелял патруль и готовится убивать и дальше - кто знает, может, его жертвой будет её мама? Бабушка? Тётя Варя? Норка с Улькой? - идея повесить или расстрелять парнишку вовсе не казалась дикой и абсурдной. Напротив - такой шаг выглядел логично, закономерно и целесообразно. "Боже милостивый, - думала Кира, - я рассуждаю как прожжённый политик... целесообразно-закономерно... хотя, если подумать, то я должна была бы им стать... но неужели ничего нельзя сделать? Обойтись без крови? Сделать так, чтобы люди научились понимать и любить друг друга без выстрелов по коленям?" В это утро полковник Приставкин как никогда ранее отчётливо понял - дивный новый мир, о котором вскользь упомянул Геннадий Тимурович, действительно не за горами. Около пятидесяти тысяч человек вторглись в пределы столицы. Более половины из них - подростки от 14 до 20 лет. Каждый вооружён различными типами оружия, неизвестными на Земле. И самое интересное во всём этом - метод их проникновения в город... Люди из самых разных стран, и даже граждане России - кто или что заставило их собраться в одном месте с тем, чтобы жечь, стрелять, ломать? Этого они и сами не знали. Полученные показания порой совпадали слово в слово. Порталы, Прогрессоры, волшебные предметы электроники, Цааф-Тетлан, Йог-Сотот, Недав-Садни - всё это повторялось с назойливым однообразием и столь часто, что контрразведчику хотелось плеваться с досады. И если бы только это... Совершенно неожиданно напомнила о себе старая наболевшая проблема, имя которой - панцироносицы. Незадолго до массового побоища они засветились в ближнем Подмосковье. Семеро иномерников провели разминирование лесного массива и скрутили нескольких оболтусов, натаскавших туда смертоносного груза. Вроде бы там должен быть вход в какое-то подземелье - но никто его так и не нашёл. А несколько минут назад поступила запись перехваченного разговора между Кирой Беляковой и сбежавшим из-под стражи Есликом. Беседа не содержала в себе какой-либо сногсшибательной информации, но заставляла задуматься. Еслик назвал Киру панцироносицей, и девочка как будто согласилась с этим определением - пусть и в несколько завуалированной форме. Это, несомненно, существенный сдвиг. Но отдавал ли глупый мальчишка отчёт в том, что он говорил и с кем именно? Неизвестно с какой стати он назвал девушку генетической конструкцией, которую можно перепрограммировать... Интересно было и то, что они разговаривали так, как будто состояли в двух противоборствующих лагерях. Кира была осведомлена о проделках Еслика, а вот последний, похоже, вообще не представлял - чем именно занимается собеседница. Но зато он был уверен, что она прибыла на Землю с другой планеты. А вот с какого перепуга он вдруг завёл разговор о царе по имени Путенька? Он что, тоже каким-то боком участвует в панцироносной возне? Впрочем, если поразмыслить, то Еслик упомянул его не случайно - ибо люди его склада, отягощённые болезненной зависимостью от именитой личности, всегда почему-то уверены, что их зависимость разделяют все вокруг без исключения. - Кто есть кто? - рассуждал вслух контрразведчик, - судя по донесениям, панцироносный отряд принимал активное участие при разгроме армии этих одержимых кретинов. А этот мальчишка... следовательно, он один из этих... одержимых? Он хочет убить Киру? Почему? Список его претензий выглядит слишком несуразно... Полковник чувствовал себя вымотанным до предела, а потому даже не удивился, когда в центре кабинета из воздуха с лёгким треском электроразрядов вынырнула высокая фигура, похожая на стеклянную статую. - Приношу извинения за вторжение, - сказал пришелец глухим обезличенным голосом, - но ситуация не располагает к длительному ожиданию. Мы с вами уже встречались... помните меня? - Вас не скоро забудешь, - насмешливо улыбнулся Приставкин, - выныриваете, как сенобит после игр со шкатулкой Лемаршана... полагаю, предлагать вам напитки не стоит? Ведь, чтобы начать пить, вы должны убрать с лица защитный покров? - Это так, - кивнула панцироносица - она же майор Пи, - но я хотела бы поговорить о другом... "Женщина! - чуть было не воскликнул контрразведчик, - он назвал себя в женском роде!" - ...Очень жаль, что по факту мы находимся по разные стороны баррикад, - продолжила гостья, - было бы лучше, если бы мы работали вместе... - Вот как? И что бы мы делали? - Как знать... представители двух государств, имеющие отношение к профильным службам, могли бы многое сделать. - Информация... - улыбнулся Приставкин, - вы именно за этим пришли? - Вы правильно поняли. Заранее скажу, что меня не интересуют данные, касающиеся безопасности государства. Я хочу... - майор Пи помедлила, - взглянуть на данные объективного контроля, собранные с поста, установленного в здании ОВД "Братеево". - Понятно. Хотите полюбоваться со стороны на саму себя... - Называйте это как угодно. - Я полагаю, что моя уступка будет как-то оплачена с вашей стороны? - Оплата здесь, - Хлоя выудила из бедра USB-накопитель. Несколько озадаченный полковник только сейчас понял, что в обмен на неизвестно что он должен совершить ни много ни мало - разглашение материалов следствия. Или, попросту - должностное преступление, которое может стоить ему не только занимаемой должности... - Взгляните на его содержимое, - Хлоя положила накопитель на стол, - уверена - вам это понравится. - Мы в неравных условиях, - задумчиво молвил Приставкин, - вдруг вы подсунули мне бомбу или ядовитый газ? Вам не составит труда уйти отсюда, а я... - Я тоже не могу знать - как выглядят ваши материалы. Ваши люди вполне могли по сотому разу отредактировать их. - Убедили, - хмыкнул хозяин кабинета, поднимаясь с кресла и проходя к сейфу, - смотрите... может, что и высмотрите. В кабинете повисла тишина. Приставкин изучал содержимое вручённого накопителя, майор Пи просматривала данные объективного контроля. - Никогда бы не подумал... - еле слышно прошептал контрразведчик. Это была единственная фраза, произнесённая им за минувшие полчаса. Перед ним действительно лежала бомба. И какая бомба! Изъятый в Софьино видеоархив майора Сентябова и рядом не валялся. Теперь управление "К" - если только иномерница не солгала - могло полностью уничтожить нелегальные разведывательные сети, организованные в России разведслужбами стран НАТО. Да и иных стран, на-вроде Японии, Китая, Израиля... И это только начало. Иномерница каким-то образом раскопала материалы о различных засекреченных проектах - будь то военных или научных - что проводятся в различных, в той или иной степени недружественных России странах. Всё это стоило того, чтобы рискнуть местом в Большом Доме. А Хлою волновали совершенно иные проблемы, нежели безопасность Российского государства. Она просматривала записи, наблюдая на них саму себя и молодых панцироносиц. Своим появлением они действительно вызывали ажиотаж в группе наружного наблюдения. Вот Раяна прыгает с крыши на крышу. А вот Стешка... здесь же и Кира, и Эммочка, и Надя. Нужно сверить собранную информацию с графиком активности каждой панцироносицы. Вскоре Хлоя могла отличить как себя, так и других девочек от других личностей, тоже имеющих возможность перемещаться в пространстве с огромной скоростью. Она сверила вспышки на экране с картой порталов Братеевского района. Теперь стало возможным идентифицировать вспышки с конкретными личностями - Сашкой Есликом, Яшкой Штольманом, Стёпой Спицыным, Лёвой Белкиным, Кириллом Верховниковым, Васей Клименковым, Любкой Патюковой, Наташкой Трапицен... Из всех вышеперечисленных персон выпадали два объекта - эти люди не были панцироносными, но тоже умели телепортироваться, причём характер их действий указывал на наличие портативных телепортеров. Один из них имел небольшой рост, а второй был крупным и высоким - равно как и те двое, что приезжали на свалку осматривать трупы охранников экс-госбезопасника Засядько... - Вы мне очень помогли, - Хлоя вернула данные полковнику, - я ухожу. - Капитан Пи... так вас зовут? - Приставкин поднялся с кресла, - скажите - что со всеми нами будет? Что собирались делать эти... Сентябов и Штюрпан? - Разве отец Афанасий минувшей весной недостаточно хорошо объяснял суть проблемы? - Поймите... - контрразведчик изо всех сил попытался собраться с мыслями, - это нелепо... неужели вы считаете, что на Земле нет никого, кто смог бы вам помочь? - Давайте не будем углубляться в бесполезный разговор, - сказала Хлоя, - мы и вы ещё очень долго не сможем играть на одном поле. Это факт, с которым нельзя не считаться. - Александра Антоновна... - Александры Антоновны никогда не существовало. До встречи... Приставкин остался наедине с собой и своими тяжёлыми размышлениями. Если учесть, что на невидимой стороне Луны висит чей-то звездолёт, то иномерница в чём-то права - земляне вряд ли сумеют остановить тех, кто свободно летает от звезды к звезде... Хлоя в этот момент тоже была отягощена непростыми раздумьями. А причиной тому была серия вспышек и передвижений по городской застройке, которые не получилось идентифицировать с прохождением через порталы и с графиками активности семерых панцироносных людей. Это означало, что на территории Братеевского района орудовала панцироносица, которую можно было обозначить восьмым номером. Причём чаще всего она наблюдалась неподалёку от дома, в котором проживала Кира. Что ей там было нужно? Знает ли она о присутствии своих панцироносных коллег? Кто она? Ответа Хлоя не находила. Адмирал Рубеус и Хайди Кермисайд были вынуждены почти час ждать в коридоре, прежде чем лже-Сиф наконец-то соизволил принять их и допустить в зал с Аккумулятором Страха. С момента старта флагмана этот зал претерпел значительные изменения - хрустальные и кварцитовые шары Аккумулятора ярко светились бледно-голубым светом, а с потолка к сооружению протянулось множество электрокабелей и странных органических образований, напоминающих нервные волокна и кровеносные сосуды. А по периметру, ограждающему прибор, выстроился вал из нагих человеческих тел разной степени расчленённости, объединённых в некий единый организм, включённый в общую систему корабельной бионики... - Как видите, - лже-Сиф, поглаживая хрустальный шар, левитировал вокруг прибора, словно собирающаяся сесть на цветок пчела, - конструкция почти достроена и со дня на день будет готова к работе. В самом деле... что-то мы подзадержались в Солнечной системе. Пора бы и домой. Вы так не думаете? - он приземлился на пол рядом с Хайди, умышленно игнорируя Рубеуса. - Нам ещё рано улетать, - заговорил адмирал, - у нас осталось незавершённое дело... - Что за дело? - Ваш исходник. Он на Земле, и я уверен, что русские прячут его у себя. И не его одного... - Рубеус сделал жест Хайди, и разведчица принялась рассказывать о том, каким образом ей удалось напасть на след вице-адмирала Кинзи и полковника Джедиса. - Допустим... - лже-Сиф вновь взялся разглаживать хрустальный шар, - что русские действительно побывали на Луне и забрали короля. Допустим даже, что Кинзи и Джедис - тоже у них. Что вы хотите мне сказать всем этим? Лже-Сиф усмехнулся про себя. Всё идёт именно так, как он хотел. Он прекрасно знал - что сейчас скажет Рубеус... - Мы должны вступить в контакт с земными правительствами и потребовать выдачи Сифа и его единомышленников, - сказал Рубеус, - кто знает, что может случиться, если русские или кто-то ещё начнут извлекать практическую пользу из знаний наших беглых соотечественников. А если вся Земля наводнена бежавшими из Союза учёными, инженерами и военными специалистами? Если они жаждут разделаться с нами? Вы понимаете - чем это нам грозит? Земляне выйдут в дальний космос, начнут проникать в другие измерения - и обязательно наткнутся на нас... или, что хуже всего - на те цивилизации, развитие которых мы пытались откорректировать... Рубеус имел в виду испытания на сих цивилизациях новых видов оружия, но предпочёл этого не уточнять. Все и без того знали - о чём он говорит. - Мы должны, - вмешалась Хайди, - немедля лететь к Земле. Уверена - большая часть землян примет нас с радостью и окажет давление на своих неразумных правителей, посмевших трогать лунные руины и пользоваться знаниями чужаков... - Почему нет? - не раздумывая ответил лже-Сиф, - что бы из этого ни вышло - это полезно испробовать. Да и не мешало бы проследить за реакцией местных дикарей... психологам будет работы - непочатый край. Иными словами, я утверждаю ваше предложение. Немедля начинайте сход с лунной орбиты и двигайтесь к Земле... Хайди то и дело косила глаза на Аккумулятор Страха. В то, что эта груда дорогих и редких материалов содержит пропасть украденной энергии, она не верила нисколечко. Лже-Сиф и его инкопы готовили прибор, предназначенный лишь им одним ведомо - для чего. И для чего же? Что на сей раз задумал титулованный инкоп? "Одно лишь ясно - ничего хорошего", - со злостью подумала разведчица. - Вы что-то хотите уточнить? - осведомился лже-Сиф, взглянув на женщину. - Да, - кивнула Хайди, - наши люди на Земле гибнут. С какой целью вы провоцируете заведомо обречённые на провал операции вроде попытки взять Москву штурмом? - Закон естественного отбора никто не отменял. Наша армия набрана из подлых, злобных, мстительных существ. Наиболее глупые из них уже выдали себя, осмелившись обсуждать подробности своей тайной жизни по незащищёным каналам связи. В итоге на вершине горы останутся немногие - самые злобные, самые подлые и самые мстительные из них... вы ещё не знаете, что из 50 тысяч человек, напавших на Москву, нашлось тридцать пять дезертиров? Я убил два зайца одним выстрелом - отвлёк внимание панцироносцев от Евразийского командного центра и провёл сеанс селекции. Всё просто, как видите... - А как могло случиться, - поинтересовался Рубеус, - что подразделение бронированных солдат... панцироносцев - сумело перехватить управление над сетью порталов? Неужели среди них есть волшебники высокой квалификации? - Не исключено, - важно кивнул лже-Сиф. Уж он-то понимал, что никакой волшебник из числа землян не в состоянии сделать это, ибо курировавшие проект Прогрессоры не давали своего согласия на вмешательство других своих соплеменников в работу порталов. Рубеус вновь о чём-то спросил поддельного экс-короля - но Хайди уже не слушала их беседу. Она незаметно вглядывалась в лицо главного адмирала. Он явно неспроста интересуется панцироносцами... - Этот кусок мяса что-то скрывает, - сказал Рубеус уже в спальне Хайди, после того, как женщина пришла в себя после серии оргазмов, - я уверен - он знает причину пребывания на Земле и Кинзи, и Джедиса... - Что ты там несёшь... - устало вымолвила разведчица, перекатываясь на бок и укладываясь к любовнику спиной, показывая тем самым, что предмет разговора ей совершенно неинтересен. - Панцироносцы охотились на инкопов, - заявил адмирал. - Даже так? - Даже. Свидетельств наличия на Земле инкопов более чем достаточно. Посуди сама - зачем нужно было Кинзи передавть землянам технологию клонирования? Он порядочная сволочь, но не дурак... нет-нет - он не вступал в контакт с земными правителями. Он, как и мы, что-то искал... или кого-то. Настоящего Сифа? Или... - Что - "или"? - Хайди села на постели, решив выказать заинтересованность, тем более что мысли Рубеуса приняли весьма нетривиальное направление. - Под самый конец этой странной стычки между телепортируемыми войсками произошло любопытное событие - "явление расплавленных людей", как его называют сами земляне. Насколько я помню, на моей памяти такой случай уже был... - Я слишком молода, чтобы всё помнить... - фыркнула Хайди, - это было до моего рождения? - Не совсем... - и Рубеус вкратце рассказал о конгрессе Светоносцев, разбиравших дело о гибели рипликационной отрасли на территории СНМ. - И что ты хочешь сказать? - переспросила Хайди, - что Серенити Сегнуссен с Серебряным Кристаллом прячется где-то на Земле? - Серенити - вряд ли, а вот её дочка - запросто. Вот она-то наверняка и нужна нашему... так сказать, советнику. Напомни-ка мне, Хайди... как там липовая Церена ныла насчёт того, что не может дать потомства? - Да, - кивнула разведчица, - я перехватила один такой разговор. - Как говорится - дело в шляпе, дорогая... - возвестил адмирал, - настоящая Церена смогла бы дать ребёнка для дома Вадена. Ну а мы с тобой... - он задумчиво подпёр рукой подбородок, - можем ли мы с тобой как-нибудь погреть руки на этом? - Что ты хочешь сделать? - насмешливо фыркнула Хайди. - Разберёмся... - Рубеус встал и рассеянно подобрал с пола одежду, - я уверен - если Церена на Земле, то вряд ли она мается здесь в одиночестве. Пожалуй, мне пора идти. Спокойной ночи, моя радость... Хайди осталась одна. Разведчица лежала, разбросав руки и разглядывая потолок, и пыталась выстроить хоть какой-нибудь план дальнейших действий. Флагман уже летит к Земле. Рубеус разгадал один из глубинных замыслов лже-Сифа... Что делать теперь? "Только сила, высвобожденная Серебряным Кристаллом, способна полностью умертвить корабельную бионику и минимизировать последствия её гибели, - напомнила себе Хайди, - если лже-Сиф получит свободу действий и продолжит наращивать её объём... это будет катастрофа ещё похуже термоядерной бомбардировки Мидгарда... Земле предстоит пережить тяжёлый удар ради того, чтобы спасти тысячи других обитаемых миров. Вопрос в том - сможет ли Земля уцелеть... даже не знаю..." - Во всяком случае, Бешеный Джо назвал меня своей радостью, - шепнула, погружаясь в сон, Хайди, - он сделал это впервые за столько лет...