Как будто надо почти умереть, чтобы тебя полюбили. Как будто надо зависнуть на самом краю — чтобы спастись. © Чак Паланик
— Шаст, ты встаёшь? — Антон ощутил, как она села на край его кровати сразу после того, как без стука влетела в его номер. — Нет, — Антон зарылся под подушку, постаравшись досмотреть сон. — А сейчас? — услышал он её голос, находясь под подушкой. — Нет. Котовская барабанила пальцами по собственному колену, отсчитывая минуты. — А когда ты встаёшь? — услышал Антон её назойливый голос и, не выдержав, запустил в Котовскую подушку. Она её поймала и, улыбнувшись, посмотрела на Шаста. — Котовская, тебе говорили, что ты невыносима? — Шаст спрятался под одеялом, но Женька стянула его с парня, нисколько не смутившись, когда Антон остался перед ней в трусах. — Не припомню такого. — От тебя скрывали жестокую правду, — недовольно пробубнил импровизатор. — Поднимайся, газель отъезжает через полчаса. И ради бога прекрати сверкать своим голым торсом, отсвечиваешь, — бросила Котовская на прощание, тряхнув светлыми волосами. Антон запустил ей вслед вторую подушку, но Женя успела прикрыть за собой дверь. Растянув губы в улыбке, Шастун с чувством полного удовлетворения откинулся назад и громко ударился головой о спинку кровати. Выругавшись, он проклял именно Котовскую и, откинув одеяло, направился в ванную. — А мы уже думали, что собаки бешеные тебя забрали, — покачала головой девушка, когда Шастун появился на улице, разумеется, последним. Матвиенко и Попов разразились смехом, Позов ограничился смешком. Шеминов со Шмелёвым стояли в стороне и что-то обсуждали. — Котовская, закрой рот, не ешь наш кислород, — отбил подачу Антон. Женя закатила глаза и сложила руки на груди. — Ругаетесь, как старые супруги, у которых за плечами развод, — брезгливо внёс свою лепту Матвиенко. Позов ничего не говорил, оставаясь немым участником разговора. Иногда он бросал короткие взгляды на Шастуна, который с недовольной миной реагировал на каждую шутку, которую отпускала в его сторону Котовская. Недовольство было напускным — Антон перестал обижаться на подколы после вечера, который Шаст и Женя провели вместе. Поз не знал всех подробностей, но вынес одно — острые углы Антона Шастуна на глазах начали сглаживаться, и из-под плотного панциря выглянул прежний Антоша, который был светом шоу «Импровизация». Позов не мог не отметить, что с появлением Котовской в их компании многие ребята изменились. Она могла вдохнуть вторую жизнь не только в мясо — Дима слышал, как Арсений с восхищением рассказывал о Жениных кулинарных талантах, но и смогла это сделать с импровизаторами. Арс не выглядел одиноким, между ним и Матвиенко больше не было недопонимания. Девчонка взяла на себя роль клея, по кусочку заделавшего трещину, что образовалась между питерскими ребятами из-за ухода Шаста. Изменился и сам Антон, который с первого дня воспринимал девчонку в штыки. Он чаще улыбался, шутки на концертах рождались намного легче, Шасту не нужно было их вымаливать. Дима смущённо потупил взор, когда увидел, что его взгляд заметили. Антон улыбнулся и кивнул приятелю. Всё будет хорошо, теперь всё будет хорошо.***
— Кирилл, всё нормально? — Котовская повернулась на приятеля. Парни на сцене проводили разминку — Шеминов сегодня над ними откровенно издевался. Шастун постоянно крыл ведущего матами, а Матвиенко был с ним солидарен. — Да я, кажется, свой телефон в гостинице оставил, — выразительно похлопал себя по карманам Шмелёв и повернулся на Котовскую. Она улыбнулась. — Я думаю, что твоя принцесса переживёт вашу разлуку. Расстояние придает любви определённую терпкость. — О чём ты? — возмутился Кирилл, но Женя видела, как на его щеках заиграл румянец. — Это так заметно, да? — смутившись, добавил её приятель. — Вообще я изначально прошла кастинг на программу «Давай поженимся», а потом из уважения к Гузеевой уступила ей это место, — кивала головой Котовская. Шмелёв рассмеялся. — Вкус победы опьяняет, да? — Кирилл положил руку на спинку кресла Жени и посмотрел в её глаза. Он давно не видел, как в этих карих глазах черти что-то праздновали. Женя смущённо опустила глаза. — Да ладно тебе, не скромничай. Ты смогла всех спасти, вернула гармонию в семью импровизаторов. Мне кажется, что я утром слышал, как Шеминов планирует воздвигнуть для тебя памятник. — Очень смешно, — Котовская показала Кириллу язык и, сложив руки на груди, откинулась к спинке. — Да ладно тебе, Кот, не дуйся, — Женя сто лет не слышала своё университетское прозвище, поэтому бросила быстрый взгляд на Матвиенко — не приведи господь, чтобы он его услышал. — Я тобой горжусь, — на лице Шмелёва засияла улыбка, которая была лучшим комплиментом для девушки. — Я бы один без тебя не справился, — продолжал улыбаться Кирилл, глядя на Женьку. — Я бы, наверное, не выдержал и танцев с Поповым, чего говорить о том, чтобы провести ночь вместе с ним и Шастуном в одной кровати, — Котовская закатила глаза и надула губы. — Ну не дуйся, — Кирилл легонько ударил подругу в плечо, — ты, правда, большая молодец — то, что ребята снова начали ладить, исключительно твоя заслуга, теперь нам будет проще. — Ты, правда, так считаешь? — тихо спросила Женя, повернувшись на Кирилла. — Конечно, иди сюда, — кивнул Шмелёв и обнял Женю. Котовская положила голову на плечо Кирилла и выдохнула. — Ну, и что дальше? Какой выбор сделает Котовская? Арсений или Антон? Или всё-таки Серёжа Матвиенко стал твоим персональным идеальным парнем? — Закрой свой рот и не порть эстетику момента, — отрезала Котовская. — Вы только гляньте на этих милашек, — Матвиенко развернулся на работников специального отдела. Женя и Кирилл синхронно подняли в воздух средние пальцы руки, и импровизаторы разразились смехом.***
— Нет, конечно, есть некоторые претензии к Матвиенко, касательно его причёски, — веселилась Котовская, возглавлявшая процессию импровизаторов. — А давайте её выпорем, а? Ну, пожалуйста, — Серый сложил руки в мольбе, и Женька бросила на него сжигающий взгляд. — Ты хоть понимаешь, насколько недвусмысленно звучит эта фраза? — возмутилась Котовская. — Ой, да ладно, тебе привыкать что ли в одной кровати с Арсом и Шастом просыпаться? — перенял сторону Матвиенко Шеминов, и Женька ответила на их шутку стандартным закатыванием глаз. — Зелёноглазый рыцарь или голубоглазый граф планируют меня спасать от злобных гномов? — Женя в ожидании повернулась на Попова и Шастуна. — Шмелёв, а когда ты успел забрать телефон из номера? — она заглянула за спину парней и встретилась взглядом с коллегой. — Нашёл его в толстовке, — пожал плечами Кирилл. Шеминов вопросительно посмотрел на Котовскую. — Я же смотрел в кармане, — почесал затылок Шмелёв. — Любишь ты панику наводить. Ты знаешь, как оно бывает? Ищешь ручку, а она у тебя в руке. Очки, а они у тебя на макушке. Так вот, с людьми такое случается редко, а у тебя это врожденный синдром, — рассмеялась Котовская и, развернувшись на белых кроссовках, повернула в сторону гримёрной. Шеминов открыл дверь своим ключом. Это было по большей части формальностью, у Жени со Шмелёвым был также ключ от гримерной, который они передавали оперативникам каждый раз, когда те делали зачистку. Уже на автомате, в целях соблюдения все той же формальности, Шеминов пропустил Котовскую вперед. Последние дни Матвиенко нашёл в себе смелость шутить, что первой в гримёрку запускают кошку. — Стойте, — Женя выставила по обе стороны от себя руки, остановив Арса и Шаста, которые вечно ходили рядом с ней, словно они были её телохранителями. — Здесь что-то не так, — лицо девушки стало серьёзным, она озиралась по сторонам. — Здесь кто-то был. — Конечно, был, — хмыкнул Матвиенко. — Ваши ребята постоянно шарятся в нашей гримерке, — покачал Серый головой, но с места не двинулся. — Сколько раз ты замечал присутствие посторонних? — бросила Котовская на него взгляд. — Ну, до того момента, пока Шеминов не рассказал тебе о зачистке? — она посмотрела на него через плечо, и Матвиенко пришлось признать правоту девушки. Осторожно наступая на подошву кроссовок, девушка двинулась в сторону стола — то, что именно он не внушал ей доверия, парни поняли сразу. Женя прислушивалась к какому-то звуку. Шеминов перевёл взгляд на Шмелёва, тот предостерегающе покачал головой — не время шутить. Переведя дыхание, Котовская опустилась на корточки и заглянула под стол. — У меня для вас две новости, и обе херовые, — откашлялась девушка. — Первая — под столом установлен детонатор. Вторая — я хуёвый сапер, — Женя аккуратно повернулась на парней и повела бровями. — И что делать? — растерянно произнес Матвиенко. Отсутствие хоть какого-то расстояния между Котовской и бомбой его вдруг испугало, он же с ней только-только начал ладить, одинаковые костюмы прикупить успели. — Обезвреживать бомбу с помощью Siri. Сири, — Женя поднесла свой мобильный к губам и начала разговаривать с виртуальной помощницей. — Она что, серьезно? — Позов посмотрел на Шмелёва. Тот закатил глаза — пожалуйста, Кот во всей своей красе. — Я шучу, — Котовская продолжала двигаться с осторожностью, поэтому импровизаторы поняли, что шутка касалась лишь части про сири. — Просто хотела, чтобы вы запомнили меня молодой и с отличным чувством юмора. — Я свяжусь с ребятами, пусть вызывают саперов, — Шмелёв потянулся за своим телефоном. — Они могут не успеть. Я даже не знаю, есть ли в бомбе таймер, — призналась Котовская, боясь, что любое её движение могло спровоцировать взрыв. — Было бы проще, если бы я могла осмотреть её, — Женя присела на четвереньки, и все шесть парней, что были в комнате, окрикнули её. Она резко повернулась на них. — Если я не разлечусь на куски, то вы своими криками доведёте меня до инфаркта. — Жень, — в один голос выдохнули имя девушки Арс и Антон, когда она осторожно вытянулась под столом. — Класс, мои рыцарь и граф вспомнили, что мне грозит опасность, — пробормотала Котовская, включив фонарик на телефоне. — Так, — Женя сделала вдох, а Попов и Шастун оставались стоять посреди комнаты, сжав руки в кулаки, — таймера нет, бомба с сюрпризом. Если я правильно поняла её конструкцию, сработала бы при соприкосновении счастливчика с вот этим проводком. — Котовская, — предостерегающе позвал подругу Шмелёв. — Разберись пока что, как так вышло, что в гримёрку смогли попасть посторонние. Отправлю фотографию Никольскому, может, он расскажет, как обезвредить эту штуку, желательно оставшись при этом целой, — Женя залезла под стол, подняла свой мобильный над собой и щелкнула вспышкой, а парням показалось, что гримёрку озарил взрыв. — Забыл предупредить, — шепнул Шмелёв, глядя на импровизаторов и их ведущего. — У Котовской напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, — кивнул он. Шеминов был благодарен Шмелёву за его попытку пошутить. Кирилл тщетно пытался набрать чей-то номер, но постоянно терпел фиаско. Зато Женя вела с кем-то увлекательную беседу и обменялась новостями, поделилась, что, мол, лежала на полу, на бомбу любовалась. Через пару минут всё изменилось, лицо Котовской стало серьёзным, она включила громкую связь на телефоне, и импровизаторы услышали мужской голос. — Это Максим Никольский, он второй мозг нашего отдела после Котовской, — пояснил Шмелёв, бросив взгляд на дисплей своего мобильного. — В это сложно поверить, но есть вещи, которые Жене даются со скрипом, и только такой же мозг, как Котовская может объяснить ей решение задачи. Вы бы видели, как горячо они спорят. Я думаю, что вам ещё предстоит это увидеть, — добавил быстро Кирилл. Шмелёв понимал, что лучшим решением сейчас было вывести всех ребят из гримерной, обеспечив тем самым их безопасность. Но два актера точно не повиновались бы его решению — Попов и Шастун не сводили глаз с Котовской, извлекавшей из своего кроссовка нож и лишь угукала следуя инструкции Никольского. Можно было, конечно, вывести остальных трех, но и Матвиенко переживал за Котовскую, а Поз всё равно остался бы в комнате, потому что здесь оставался Шастун. Шеминова вообще было бесполезно выводить, даже при условии, что в комнате остался бы один импровизатор, Стас остался бы с ним. Шмелёв сказал об отсутствии инстинкта самосохранения у Котовской? Его не было ни у кого из присутствующих. — Да, я тебя поняла. Постараемся отправить эту штуку к тебе сразу, как её проверят в местном филиале, — пообещала Котовская. — Не дождёшься, — прыснула она расслабленно. Девушка выпрямилась и села на полу, осмотрев всех присутствующих. Шмелёв понимал, что Женька пыталась найти какие-то слова утешения, но её словарный запас был на исходе. У них с Котовской всегда было особое общение. Кирилл часто видел, как Женька не находила себе места, но лишь в редких случаях решался подойти к ней, чтобы узнать в порядке ли она. Котовская никому не позволяла видеть её сломленной. Однажды вечером Кирилл сказал ей об этом, и они в тот день придумали свой особый шифр — обозначать любые чувства по десятибалльной шкале. — По шкале от 1 до 10 насколько тебе сейчас дискомфортно? — спрашивал Кирилл, когда Женя знакомила Диму с ребятами из управления. — Твёрдая восьмёрка, — смущённо отвечала Котовская, любуясь своим парнем. — Как ты? — одними губами поинтересовался Шмелёв сейчас, когда Женя откинула нож в сторону. — Каменная десятка. Запредельная одиннадцать, — покачала головой Котовская и спрятала своё лицо в ладонях. — Не смейте выходить из комнаты, иначе я разревусь как сучка, — послышался её голос. Арсений и Антон опустились рядом с ней, разместившись напротив. Попов хотел протянуть ей руку, но был остановлен брошенным взглядом Антона. Шмелёв услышал, как Женя хмыкнула в собственные ладони. Кирилл знал, что она плакала, а Шаст и Арс были последними людьми, перед кем она хотела выглядеть слабой. — Что Максим сказал по поводу бомбы? — Кирилл попытался найти кнопку «Вкл.», которая включила бы прежнюю Женю и помогла девушке взять себя в руки. — Радиус действия у таких бомб, как правило, небольшой, — Котовская беззаботно пожала плечами, когда, наконец, убрала руки от лица. Глаза были покрасневшими — Шмелёв вовремя вернул её к реальности. — Тому счастливчику, который сел бы за стол, оторвало ноги, ну либо голову, если бы он был также любопытен, как я, — Женька встретилась взглядом с каждым, кто присутствовал в этой комнате. — Что ребята из наружки? — она нарочно не смотрела на парней, сидевших рядом. — Они не отвечают, — покачал головой Кирилл. — Нужно, чтобы они поднялись сюда, надо будет отправить остатки взрывного устройства Никольскому. Он обещал сделать отчет, как можно быстрее. Шмелёв, — тихо позвала Котовская, Кирилл сделал шаг вперед, — делай хоть что-нибудь, прекращай стоять столбом, — закричала она на него, и парень, сорвавшись с места, исчез из гримёрной. — Мне надо, чтобы кто-нибудь из вас поднялся со мной в номер. Запись с камер наблюдения идёт на мой ноутбук. Будет лучше, если это будет Шеминов, — отрезала Котовская, заметив, что Арс и Шаст с готовностью выпрямились. — Да, конечно, — кивнул решительно Стас. Котовская поднялась с пола и ещё раз осмотрела комнату. Страшно представить, что пару минут назад, если бы не её чутье, с одним из ребят могло случиться несчастье. — Этот стол ведь общий, да? — задумчиво произнесла Котовская, бросив взгляд на Шеминова. Тот кивнул. — Конечно, никто не сомневался. Угрожать одному, но запугать каждого. Шеминов и Котовская покинули гримёрку сразу после того, как на пороге появился один из оперативников. Женя окликнула одного из парней, который отвёз её и Шеминова в гостиницу. Всю дорогу девушка хранила молчание. Она молча смотрела в окно, кусая свои губы. Шеминову хотелось сказать девушке что-то приободряющее, но слова застревали в горле. Шаткий мир, выстраданный усилиями Котовской, снова дал трещину. В лифте Женя не проронила ни слова, продолжив хранить молчание. Шеминову девушка, стоявшая напротив, казалась незнакомой, в ней совсем не узнавалась Женя Котовская. Да, конечно, он не мог похвастаться близкой дружбой с Женькой, но он видел тот свет, который она излучала всегда, и видел, как он погас сейчас. Когда двери лифта открылись, Стас пропустил Женьку вперёд. Она уверенным шагом двинулась по коридору и, как вкопанная, остановилась около своей двери, переведя взгляд на Шеминова. — Оставайся здесь, — скомандовала она, и Стас только сейчас понял, что дверь номера Котовской открыта. Женя вытащила из внутренней стороны джинсов пистолет и, сняв его с предохранителя, толкнула дверь ногой. Шеминов как завороженный наблюдал за этой картиной. — Твою мать, — услышал он возмущённый голос девушки и на свой страх и риск вошёл следом за ней в комнату. Руки Жени были опущены, и она растерянно смотрела на обстановку в своём номере. На лице Женьки застыла гримаса разочарования. Даже неопытному в таких делах Шеминову, было понятно, что кто-то был в номере Котовской. — Ты же не оставляешь номер открытым, когда уходишь на концерт? — осторожно поинтересовался он, вспомнив рассказы Шастуна и Попова. Женя покачала головой, сделала она это нехотя, скорее всего, будь на его месте кто-нибудь из ребят, ответ был бы более жёстким. — Что-то пропало? — Стас видел, как в фильмах задавали этот вопрос, когда комнаты находили в подобном состоянии. — Ноутбук разбит, — кивнула Женя на пол. Она присела перед ним и перевернула его, продолжив держать пистолет в левой руке. — Жёсткого диска нет, — покачала головой Котовская. — Да, твою мать, как так-то, — не выдержала и закричала девушка. Она схватила ноутбук с пола и кинула его в зеркало, висевшее над кроватью. Осколки полетели в разные стороны, и Стас на автомате выставил руку вперёд, защищаясь. Котовская опустилась на пол и откинулась к стенке письменного стола. — Как он это делает? — Женя несколько раз ударилась головой о стену позади себя. — Жень, не надо, — Шеминов присел рядом с ней, пытаясь подобрать нужные слова. — Ты такой же обычный человек, как мы. Откуда ты могла знать, что это случится, — попытался успокоить он девушку. — Сейчас большинство информации хранится на облаке, разве в вашем управлении не практикуется это? — Нет. Нам нельзя хранить информацию о клиентах на облаке, есть риск хакерской атаки. Накопившаяся в течение дня информация на ноутбуке автоматически синхронизируется с главным компьютером офиса два раза в день — в десять утра и десять вечера. Я не успела, — покачала головой Котовская. — Я не опередила его. — Что здесь произошло? — услышал Шеминов голос приятеля Жени. Шмелёв растерянно озирался по сторонам, глядя на разбитое зеркало над кроватью Котовской. Шеминов заметил, что внимание Кирилла больше занимали осколки, чем валявшийся под его ногами ноутбук. За спиной коллеги Котовской маячили испуганные Антон и Арсений, оба смотрели на Женьку, которая не проронила ни слова. — Он забрал с собой жёсткий диск, — Женя опередила действия Шмелёва, когда он поднял с пола ноутбук. — Это была херовая затея, — покачала головой девушка, бросив взгляд на Шмелёва, — моё возвращение в управление было херовой затеей, — добавила она, глядя приятелю в глаза. Антону показалось, что он увидел, как на плечи Шмелёва начала давить вина. Ноги Кирилла согнулись под её тяжестью, а он продолжал растерянно смотреть в глаза Котовской. Она отвернулась от него и начала терзать цепочку с обручальным кольцом. — Ты узнал, как ему удалось пробраться в гримерку? — бесцветным голосом спросила Котовская, не повернувшись на парней. — Я узнал, что нашего Тарасова нужно уволить. В его случае Алёша — это не имя, а диагноз. Он с наглым видом заверял меня, что я сам снял наружное наблюдение и дал отбой на зачистку перед началом концерта. Он якобы несколько раз переспросил меня, уверен ли я в своём решении, из-за чего я накричал на него. Этот дебил стоял и хлопал своими глазами, когда нёс эту ерунду. Женя молчала, лишь то, что она попеременно с разницей в секунду то щурила, то расслабляла глаза, значило, что девушка думает. Шмелёв перевёл взгляд на разбитое зеркало, после чего столкнулся взглядом с Шеминовым. Он одними губами произнёс фамилию Женьки, и ведущий импровизаторов кивнул. Шастун видел, как сильно Котовская терзала свой мозг, приводя его в рабочее состояние. — Кирилл, — её голос прозвучал тогда, когда никто уже не надеялся её услышать, — ты точно уверен, что твой телефон всё это время был при тебе?