Если в виде исключения найдётся человек, способный понять тебя несколько лучше, нежели другие, — значит, человек этот находится в таком же положении, как и ты, так же страдает или так же пробуждается. Герман Гессе
Женя (08.04 12:06) Матвиенко говорил со мной о тебе
Шаст прочитал принятое сообщение на мобильном, бросив короткий взгляд на спину Жени, которая крутилась около автоматов с едой, и её вид нисколько не выдавал, что она была автором присланного ему смс. Антон (08.04 12:06) О том, какой я классный и как тебе повезло со мной? Антон рассмеялся, увидев, что, прочитав сообщение, Женя закатила глаза и обернулась на него. Наклонившись за упавшей бутылкой с водой, Котовская направилась к импровизаторам, которые продолжали ждать в аэропорту Шеминова. Он задерживался в офисе.Женя (08.04 12:07) Он переживает, что ты мог куда-то вляпаться.
Женя бойко напечатала ответ на клавиатуре мобильного и плюхнулась на своё место рядом с Антоном. Что-то детское и ребяческое было в обмене сообщениями, находясь рядом друг с другом. Бросив быстрый взгляд на мрачного Кирилла, Котовская уставилась в экран телефона. Антон (08.04 12:08) Я разве не вляпался? Женя цокнула и запрокинула голову назад, заставив Антона рассмеяться. Арсений бросил короткий взгляд на улыбавшегося Шастуна, и его улыбка стекла на пол аэропорта.Женя (08.04 12:09) Он переживает, что ты мог вляпаться во что-то СЕРЬЕЗНОЕ Дубина.
Антон (08.04 12:09) Разве это не серьезно? Мне кажется, что твои глаза серьезный аргумент. А уж то, как ты выдыхаешь мое имя. М-м. Арсений первым заметил, как краска прилила к щекам Жени. Она продолжала жадно впитывать слова на экране мобильного, как будто читая, выжигала их на собственном сердце. Они обладали огромной силой для неё. — Почему мне кажется, что вы двое переписываетесь друг с другом? — усмехнувшись, озвучил мысли Арсения Матвиенко, за что Арс был ему премного благодарен. Кирилл тоже усмехнулся — и он был солидарен с петербуржцами. — Потому что думаешь ты так же приземлено, как и шутишь? — улыбнулся Шастун, оторвав свой взгляд от телефона. Чтобы не вызывать подозрений, он убрал его в карман легкой куртки. Матвиенко на шутку ответил по-взрослому, как подобало мужчине в его возрасте — показал Антону язык, чем заставил Котовскую взорваться от смеха и стечь на пол со своего сидения. — Нужно будет уточнить у Шеминова, что он сделал с материнским капиталом, — задумчиво протянул Позов, сидевший рядом со Шмелёвым. Кирилл повернул на него голову. — Ну, в нашей команде появился второй ребенок, — Поз указал на смеявшуюся Женю, которая пыталась спрятать собственное лицо в ладонях. — В нашей стране за второго ребенка дают материнский капитал. Первый ребенок закатил глаза и, сложив руки на груди, вытянул длинные ноги, задев ими Попова. Арсений сделал вид, что не заметил приглашение Антона принять участие в беседе. — Ну, наконец-то, — подпрыгнул со своего места Матвиенко, хлопнув себя по бедрам. Он первым заметил Стаса Шеминова, направлявшегося к ним. Остановившись около ожидавшей его делегации, Стас быстро пожал руки друзьям и заскучавшему Кириллу. Причёске Сергея Матвиенко он уделил совсем чуть-чуть внимания, что обидело Армяна, который опустился обратно в кресло и сложил руки на груди. Взрослый мужчина даже обижался по-взрослому. — Серёж, это ты, — удивленно вскинул руки Шеминов, словно только что узнал Матвиенко. — Я просто подумал, что это ещё один ребенок из ясельной группы, откуда мы забираем Котовскую и Шастуна. Прости, не узнал, — расхохотался Стас, а вместе с ним и остальные присутствующие, кроме Жени и Антона. — Добро пожаловать в жестокий мир, где сигареты и алкоголь не продают без паспорта, — развела руками Котовская, выразив таким образом сочувствие Серёже. — Ладно, — Стас хлопнул в ладоши, призвав всех обратить внимание на него, — у меня для вас новости. Ну, во-первых, в Калининграде мы задержимся на два дня, — Котовская бросила быстрый взгляд на Шмелёва, понимая, что он, скорее всего, уже в курсе. — Объясню всё на месте, чтобы ни у кого из вас не было возможности сбежать, — Шеминов широко улыбнулся, заметив, как напряглись лица парней. — Хорошо день начинается. Серёжа отрезает хвостик, Стас везёт нас в Калининград продавать на органы, — поджав губы, отметил Дима Позов, бросив быстрый взгляд на Шастуна, который оставался спокойным, словно находился в своей персональной нирване. — Во-вторых, конечно, мои благодарности за внимание к нашему шоу Жене и Антону, — Шеминов развернулся на молодых людей, к которым обращался. Кирилл еле запихнул обратно рвущийся наружу смех, когда увидел, как синхронно брови Антона и Жени поползли вверх. Растерянные Котовская и Шастун напоминали двух детей, застуканных на поедании конфет, которые мама откладывала до праздника. — Серьёзно, никто из вас не заходил на выходных в инстаграм? — Стас окинул быстрым взглядом всех присутствовавших, как обычно, делал это на сцене, правда, на его сольном концерте сейчас присутствовало всего шесть человек. По тому, как опустились уголки губ Попова, стало понятно, что он понимал, о чем сейчас вёл речь Шеминов. Шмелёв со своими потугами сдержать рвущийся смех тоже был в курсе событий. Матвиенко и Позов, переглянувшись, синхронно залезли в карманы джинсов, откуда извлекли мобильные. Женя знала наверняка, какое приложение импровизаторы запустят первым, и смиренно ждала, когда озвучат её смертный приговор. — Разбитое сердце склеили? — Сергей, по-видимому, первым нашёл нужную публикацию и теперь зачитывал её с экрана своего мобильного. — В минувшую пятницу в интернет попал снимок, сделанный в одном из московских супермаркетов. На снимке присутствует Антон Шастун, самый молодой участник шоу «Импровизация», которое, судя по слухам, скоро вернётся в эфир канала ТНТ. Примечательно не то, что фотография поклонницей была сделана в отделе с алкоголем, а то, что рядом с молодым юмористом запечатлена Евгения Соколова, дочь известного бизнесмена. Напомним, что Евгения является девушкой другого участника шоу «Импровизация» Арсения Попова, что подтвердил сам Арсений в прямом эфире Сергея Матвиенко, третьего участника шоу, на своём дне рождения. Конечно, стоит только догадываться, что эти двое могли делать вместе в супермаркете, кроме того, как совершать совместные покупки, когда один должен находиться в Воронеже, а вторая со своим парнем в Санкт-Петербурге. Неужели Антон Шастун решил утешиться в объятиях девушки своего коллеги? — закончил читать Матвиенко и, продолжив смеяться, посмотрел на Антона и Женю, которые издали облегчённый вздох. — Про меня даже ни слова не сказали, — обиделся Позов. — Даже идиотские прямые эфиры Сережи упомянули. — А я сразу говорила, что плохая идея стоять около бутылок с алкоголем, — возмутилась Котовская, глядя на Шастуна. Обошлось. — Ты видела эту фанатку? — удивился Шеминов, развернувшись на девушку. — Ага, и как фотографировала она нас, я видела, — кивнула Женя, откинув на одну сторону свои волосы, заплетённые в тугую косу. — Она хотела ещё с нами двумя сфоткаться, но я отказалась. — Чем подтвердила её предположение, — обвинительным тоном добавил Шастун. Котовская закатила глаза и развела руками. — Фотка, кстати, отстой, — произнёс Шастун, чья речь стала напоминать лексикон гопника. Он протянул Жене мобильный, на котором было открыто приложение. — У неё что, руки тряслись в преддверии сенсации? — Она вас фотографировала в ликероводочном отделе, алло, — напомнил Сережа, щёлкнув пальцами. Диспетчер объявил о посадке на нужный рейс, и все поднялись со своих мест. Шмелёв и Котовская завершали процессию, зная, что с процессом идентификации личности парней не было никаких проблем, а вот узнать в короткостриженном Кирилле Шмелёве парня с длинной челкой и проколотым ухом, который смотрел на них со страницы его паспорта, почему-то сотрудникам аэропорта всегда сложнее. — Ты бы видела своё лицо, когда Шеминов объявил о тебе и Шасте, — шепнул широко улыбавшийся Кирилл, чьё настроение резко поменялось. — Я не привыкла, когда на мне ловят хайп, — нервно дёрнула шеей Котовская, вспомнив те минуты, когда казалось, что всё потеряно и сейчас все узнают правду о ней и одном из импровизаторов. — Кстати, забыл сказать, — Шеминов повернулся на ребят, встав в начало очереди на паспортном контроле, — у Славы есть одна идея, — Женя и Кирилл сразу поняли, что речь шла о продюсере канала. — Он выдвинул предложение поучаствовать одному из вас в «Холостяке». Что? — удивился Стас, повернувшись на прыснувшего Матвиенко. — Да ладно вам, какой нормальный мужик откажется посетить красивые места по всему миру в компании не менее красивых девушек? Не обязательно продолжать эти отношения после шоу, всё-таки у ТНТ уже была подобная практика с Батрутдиновым. Достаточно будет привлечь к себе внимание общественности, — беззаботно продолжал Шеминов, заставив Женю лишний раз убедиться в том, что Стас пойдёт на любые ухищрения лишь бы вернуть парней на сцену и заставить людей говорить о них. — Я пообещал, что Антон и Арсений подумают об этом предложении, — будничным тоном произнес Стас, протянув паспорт девушке в форме. — Добрый день! — Антон и Арсений, — повторил Матвиенко в унисон с внутренним голосом Котовской. Женя ощутила укол ревности, который пронзил её насквозь. Шмелёв, почуяв состояние подруги, бросил на неё сочувствующий взгляд. Не привязывайся к ним. Они не навсегда.***
Поспать в самолете так и не удалось. Котовская чувствовала, как под ней загорелось сидение, когда она поняла, что ей досталось место между Арсом и Шастом. Желая только одного — провалиться под землю или просто выпасть из самолета, Женя умоляюще посмотрела на Попова, который разместился около окна. Тот отрицательно покачал головой — ему нужно было это окно, чтобы он мог кидать в него грустные взгляды. Продолжив без конца елозить в своём кресле, из-за чего Позов несколько раз сделал ей замечание, Женька сползла со своего сидения и сложила руки на груди, поджав губы. Закрыв глаза, она слышала музыку, лившуюся в наушниках на голове Шастуна, и кара настигла Антона неминуемо — Женя ущипнула его за бок и поставила на него карие глаза. — Чего ты? — обиженно протянул Шаст, растерянно глядя на раздражённую Котовскую. Он еле удержался, чтобы не поцеловать её в нос. — Мы можем поменяться? — Нет, — коротко ответил Арсений за её спиной, заставив Котовскую закатить глаза. Шастун усмехнулся и вернул наушники на голову, с довольным видом опустившись обратно в кресло. Тяжело вздохнув, Женя откинулась к спинке кресла и запрокинула голову. — Кирилл, — заныла она, протянув имя своего друга. — Нет, — последовал тут же ответ. — Почему? — продолжала канючить Котовская. — Тебе что, привыкать что ли спать между ними двумя, — хихикнул в ответ Шмелёв. Его поддержал сидевший рядом Матвиенко. — Вот урод, — коротко подвела итог Женя, снова съехав со своего сидения. — Котовская, прекращай скакать, — процедил сквозь зубы Позов. — Как вошь на гребешке. Женя выглянула из-за Шастуна и показала Диме язык. Всё ещё сокрушаясь, куда делся материнский капитал, Позов закрыл глаза и сложил руки на груди, всем видом показывая, что его устраивала компания. Котовскую её компания совсем не устраивала. Эта бешеная энергетика двух людей, между которыми она сидела, сшибала её с ног, не давая возможности подняться. Они так по-разному пахли — Арсений дорогим парфюмом, а Шаст ментоловыми сигаретами. Но оба запаха были девушке знакомы, уже давно став родными. Тяжело вздохнув, она откинулась к спинке кресла и закрыла глаза.Сама виновата. Почувствовав лёгкое прикосновение руки Шастуна на колене, она расслабилась. Ощутив взгляд Арсения на себе, она напряглась. — Обратно пешком пойду, — заверила саму себя Котовская, сложив руки на груди. — Расслабься и наслаждайся процессом, — тихим шёпотом произнёс Арсений. И от этого шёпота всё внутри заныло. Женя сидела на подлокотнике кресла, в котором расположился Кирилл Шмелёв, в номере Стаса Шеминова и следила за смеявшимся Серёжей Матвиенко, который двадцать минут придумывал подпись к новому посту в инстаграм. То, что этот полёт будет проблемным, она знала с самого начала, как только заняла место между Арсением и Антоном. Но она не предполагала, что два этих балбеса, заснув, обоюдно решат приземлить свои головы на её плечи. Эту милую картину и застал Серёжа Матвиенко, возвращавшийся из туалета. Фотограф, живший внутри Серого и редко выходивший из сумрака, заставил Сергея вытащить из кармана телефон и запечатлеть это событие для потомков, злорадно хихикая. Противный смех Матвиенко Женя услышала слишком поздно — когда стюардесса попросила Армяна вернуться на место и убрать телефон. — Можно я его ударю? — прикрыв рот ладонью, спросила Женя у Кирилла. Он покачал головой, наблюдая за Матвиенко и Позовым, который тоже решил принять участие. — Мне кажется, что уже поздно, — тяжело вздохнул Шмелёв, когда на его телефон пришло новое оповещение. — Ещё скажи, что у тебя уведомление о моих публикациях включено из-за работы, — обрадовался Матвиенко, когда понял, что означал этот звук. — Ну, вдруг ты решишь объявить всем что-то, что может помешать мне обеспечивать твою безопасность, — развел руками Кирилл, пролистав новостную ленту. Котовская заглянула за руку Шмелёва. Угадывая желание Жени, парень отдал ей телефон в руки. — Углы А, Ж и Ш, — прочитала Котовская, изогнув бровь. — #любовныйтреугольник #одинуголтупой #закадромсережа #новаяприческа. Лучше бы ты себя выложил с новой прической, — закатила глаза Женя, вернув телефон Шмелёву. — Всему своё время. Железо надо ковать, пока горячо, — продолжал смеяться Серёжа, которому вместе с прической, преобразившей его в подростка, кто-то нажал кнопку «On», включив детство во всех неположенных местах. — Почему углом Ш себя ощущаю я, — буркнула Котовская, стекая по подлокотнику кресла. Как луч солнца, появившийся из-за туч, в номер вернулся Стас. Его улыбка озарила каждого присутствующего. Он остановился посреди комнаты и сложил руки в хлопке. Иногда Котовской казалось, что даже её и Кирилла Стас воспринимал, как часть своей команды. — Во-первых, — произнес Шеминов, забыв о лирических отступлениях, — сегодня у нас свободный день. — Стас, ты серьёзно? — простонал Позов. — Мы могли уехать на выходные по домам, но поддались уговорам Матвиенко, чтобы услышать, что у нас сегодня свободный день? — Нет, вы меня неправильно поняли, — развел руками Стас, остановив волну возмущения, зародившуюся в комнате. — Свободный день. Про свободный вечер я ничего не говорил. На вечер у нас запланировано мероприятие. Мы приглашены на день рождения, — объявил Шеминов. — Все мы, — уточнил Шеминов, заметив обрадованные лица Жени и Кирилла, — приглашения на имя Кирилла и Жени Соколовых у меня на руках. — Чтоб ты знал, я не умею вести корпоративы, — прыснул Шмелёв, откинувшись на спинку кресла. Котовская сложила руки на груди, показав, что солидарна с другом. — Нет, вы снова не поняли, — покачал головой Шеминов, и Серёже захотелось его стукнуть — как можно понять, если ты нихрена не объясняешь. — Мы приглашены в качестве гостей, ну, — оглядел он импровизаторов. — Не нравится мне эта затея, — проговорила Женя одними губами достаточно тихо, чтобы её услышал Кирилл, который выразил своё согласие с ней кивком. — Один очень влиятельный человек этого города желает видеть нас на вечеринке в честь дня рождения своей дочери, — сдался Шеминов, перейдя на спокойный тон. — Его дочь большая поклонница нашего шоу, — Женя всем телом чувствовала, что сейчас Стас скажет что-то, что не понравится хотя бы одному из них. Например, ей. — Ещё ей очень нравится Антон Шастун, и она хочет, чтобы он чувствовал себя комфортно и был со своими друзьями. Взрыв. Маленький взрыв, который не заметил никто, произошёл внутри Жени Котовской. Ногти больно впились в мягкую кожу, оставляя красные полумесяцы на тонкой, почти прозрачной ладошке. Не больно. Недостаточно больно. Правая рука потянулась к левому запястью, опустившись на часы, нащупала кожу под их кожаным ремнем. Не надо. Шастун бросил быстрый взгляд на Женю, сохранив при этом холодное выражение лица. Ну, нравился он этой девочке, что в этом такого? — Сколько лет девочке? — уточнил Шастун, попытавшись поймать взгляд карих глаза, изучавших пол. — Девочка совсем большая. Девочке двадцать пять лет, — рассмеялся Шеминов. Шмелёв не мог не почувствовать это накрывавшее чувство тревоги, исходившее от Жени. Он повернул на неё голову, стараясь понять, с чем оно связано. Ощутив на себе его взгляд, Женька натянуто улыбнулась и почесала шею. — Давно мы продаемся за деньги? — бесцветным голосом поинтересовался Матвиенко, и все присутствующие в комнате услышали эту боль в его вопросе. — Ребят, это всего лишь день рождения. Вам нужно будет произнести тост в честь именинницы, сделать несколько фотографий с ней и ее подружками, — Шеминов разговаривал с импровизаторами, словно перед ним были не взрослые мужчины, а дошкольники. — Костюмы для вас я уже заказал, — тоном, не терпевшим отказа, произнёс Стас. — Это была единственная одежда напрокат, где можно было найти брюки для Антона, — добавил он, мягко улыбнувшись. — Да ладно вам, чего вы иголки выпустили, — Котовская чуть не свалилась с кресла, когда до неё дошло, что она слышит голос Шмелёва. — Стас из кожи вон лезет, чтобы только вернуть к вашему шоу былой интерес. Он хватается за любую возможность, вам остается только грамотно себя преподнести. Серьёзно, вам нужно просто пережить этот переломный момент, — он одобряюще улыбнулся, посмотрев на Шеминова. Тот с благодарностью кивнул. — Жень, — позвал Стас Котовскую. — Я за любой кипиш. Кроме совместных фоток с Арсом и Шастом, — бросила она сжигающий взгляд на Сережу. — Трое есть, — подвел итог Шеминов, повернувшись на актеров. — Ребят, смелее. — Мне не привыкать торговать лицом, — пожал плечами Попов. — Я за. — Мы же все понимаем, что ждём согласия Шастуна? — напомнил Позов, развернувшись на своего друга. — Пойдем, мы тут лишние, — шикнула Котовская Шмелёву, вытащив его из кресла. Кирилл, по-видимому, не был к этому готов, поэтому практически налетел на Женю, которая, к удивлению парней, поймала его и помогла встать на ноги. Побег шел не так гладко, как планировала Котовская. Шмелев отдёрнул задравшуюся футболку и, отвесив поклон, скрылся вслед за Женей, которая потянула его за собой. — Шаст, — Шеминов напомнил, чьё решение должно быть главным. — Если ты откажешься, мы поймём. — Я так понимаю, что речь идёт о больших деньгах? — уточнил, искривив губы в ухмылке, Шастун. Шеминов кивнул. — Без подводных камней? — Нет, — покачал головой Стас. — Есть одно условие. Девушка хочет, чтобы ты был до конца праздника. Уходит последний гость, уходишь и ты. — Класс, — поджал губы Антон, барабаня пальцами, на которых были одеты кольца, по собственным губам. — Чё они все ко мне привязались? — не выдержал Шастун. — Девочкам нравится спасать тонущих мальчиков, — усмехнувшись, изрек Попов. Шаст бросил на него взгляд, желая послать Арса по известному адресу. — Обещай, что это будет первый и последний раз, когда ты подписался на подобное, — Шаст посмотрел прямо в глаза Стасу. — Обещаю.***
— Всё нормально? — Кирилл с самого начала знал, что Женя вряд ли вернётся к себе в номер, поэтому нисколько не удивился, когда услышал её голос за спиной. — Тебя серьёзно всё устраивает? — раздражённо развернулся на подошве кроссовок Кирилл и посмотрел на Котовскую. — Жень, ты не забыла, для чего мы вообще здесь? Мы охраняем их. Не дружим. Не делаем пиар, а ОХРАНЯЕМ импровизаторов. — Кирилл, я всё понимаю, но… — растерялась девушка. — Ты нихера не понимаешь, — покачал головой Шмелёв. — Всё, что ты делаешь, это ведёшь спокойную размеренную жизнь, привязываясь к ним. Ты создаёшь иллюзию, что являешься частью их жизни. Неужели тебе так необходимо быть привязанной к кому-то? — он замолчал, взглянув в её карие глаза. Женя выглядела такой потерянной. — Котовская, мы на работе, — он подошёл к Жене и опустил ладони на её плечи. Обиженная девушка скинула его руки. — Мы должны искать того, кто угрожает ребятам, кто поставил бомбу в их гримёрке, а вместо этого мы тупо сидим на их концертах, а теперь идём с ними на мероприятие, — исковеркал последнее слово выдуманным акцентом Кирилл. — Месяц, Жень. Месяц мы работаем с ними и не продвинулись ни на йоту с мертвой точки. — Что ты от меня сейчас хочешь? — Женя, действительно, не понимала, почему Шмелёв срывался на ней. — Ты считаешь, что я виновата, что их преследователь ещё не начал по ним стрелять? — возмутилась Котовская. — Я не это имел в виду, — Шмелёв сорвался с места и начал ходить из угла в угол. Он нервно запускал пальцы в волосы. — Мы ничем им не помогаем. Мы тупо эскорт для них, понимаешь? — он повернул на Женю уставшие глаза. Девушка молчала. Она помнила, что Кирилл всегда нуждался в лёгкой победе. Работа приносила удовольствие лишь Котовской, Шмелёва уже тошнило от парней. У Кирилла, в отличие от Жени, не было Шастуна, ради которого он должен был оставаться рядом с импровизаторами. — Скоро всё закончится, — уверенно произнесла Котовская, почувствовав себя виноватой перед другом. — Вот увидишь, он совершит ошибку, и мы его поймаем, — девушка сделала шаг вперёд и положила руку на сердце Кирилла. — Всё когда-нибудь кончается, — смакуя каждое слово, проговорила Женя. Кирилл кивнул. Кому как не ему знать об этом. — Ты, правда, считаешь, что он как-нибудь выдаст себя? — С момента обнаружения бомбы прошло около двух недель. Я думаю, что он просто обдумывает свой следующий шаг, — она призналась Кириллу в том, о чём боялась подумать даже наедине с собой. — Мне кажется, что он в скором времени напомнит о себе. Мы должны быть к этому готовы. Я тебе обещаю, что завтра мы с тобой сядем и ещё раз проработаем всех подозреваемых. Не сегодня, — покачала головой Женя. — Давай сегодняшний вечер побудем просто их хорошими знакомыми, хорошо? Шмелёв знал, что она просто смотрела в его глаза. Но чувствовал, что они смотрели намного глубже, изучая его душу. Её пальцы сжимали футболку на его груди, а на самом деле неловко касались сердца, как это было всегда. Когда же он научится с этим бороться. — Обнимашки? — глупое слово, слетевшее с её губ, нарушило всю магию момента. — Обнимашки, — нервно рассмеялся Кирилл, позволив Котовской запрыгнуть на него и утопить в своих объятиях. Он тонул в ней. Он всё ещё тонул.***
— Я соскучился, — выдохнул Антон, прижав Котовскую к холодной двери. Его губы накрыли её мягкие и податливые губы, которых ему так не хватало, а пальцы скользнули по телу. Ему казалось, что она была его музыкальным инструментом, а он неуклюжим музыкантом, который любил эту магию, летавшую в воздухе, когда они соединялись воедино. Пальцы скользнули к краям футболки, но Котовская перехватила его ладони. — Ну, — обиженно протянул Шастун, непонимающе отстранившись. — Вообще-то я собиралась выбрать себе платье. Меня-то Шеминов не предупредил, что знатная туса намечается. — Хочешь, составлю тебе компанию? — мурлыкающе произнес Антон, проведя пальцами по поясу джинс, в которые была одета Котовская. — Не-а, — покачала Котовская головой, за что Шастун сразу же на неё обиделся. — Пусть мой вечерний наряд будет для тебя сюрпризом, — она перебирала пальцами по его футболке, обжигая своим прикосновением через плотную ткань. — Разве ты не знаешь, что ты мне больше нравишься без платья? — выдохнул Шастун, сместив свою ладонь ниже живота и задержав её там. Женя откинула голову назад, прикрыв глаза. — Хотя можешь раздевать меня глазами. Я секси в деловом костюме, — засмеялся Шаст, и Женька прыснула от смеха. — Пусть дите олигарха тебя раздевает глазами. — А ты ревнуешь, — довольно протянул Шастун. — Нет. — Ревнуешь, — рука Антона снова сместилась к низу живота, но Женя успела её перехватить. Шаст обиженно надул губы, взглянув на довольное лицо Котовской. Ощутив свою вину, она закусила губы и притянула его к себе, нежно целуя. Каждое соприкосновение губ эхом отзывалось по всему телу, взорвав сотни фейерверков внутри. — Мне нужно идти, — виновато проговорила Женя, когда Шаст вдавил её телом в дверь. — Ещё чуть-чуть, — попросил Шастун, как будто эти жалкие минуты дадут ему возможность насытиться этой девушкой и её губами. — Антон, — она легонько оттолкнула его от себя и посмотрела ему в глаза. Парень уткнулся лбом в её лоб, давая понять, что внимательно слушал её, — ты можешь пообещать мне одну вещь? — Всё, что угодно, — закрыв глаза, кивнул Шастун, потершись носом об её нос. — Пообещай, что мы уйдем в любой момент, если это будет необходимо. Шастун искривил лицо, словно ребенок, которого заставляли есть манную кашу. Но Женя продолжала смотреть на него снизу вверх, ожидая его ответ. — Жень, Стас сказал, что это важно для нашего шоу, — нехотя признался Антон, отойдя от девушки. — А, ну да. Шоу, — кивнула Женя. — Извини. Я всегда забываю, что мы с тобой всего лишь часть шоу. Точно, — выдохнула Котовская. — Нет, всё нормально, правда, — улыбнулась Женя, поцеловав Антона в нос. — Мне, правда, нужно идти, — она провела ладонью по его лицу и посмотрела в его глаза с нежностью. Нежность вышла рваной и сдержанной. — Не принимай мою просьбу близко к сердцу, — беспечно добавила Женя, поцеловав его. — Пока. Вечером увидимся, — сухо бросила она, поправив футболку, и дёрнула на себя дверь. Услышав её отдалявшие шаги, Антон тихо спустился по двери и обхватил руками голову. Шастун не подозревал, что с этой минуты было запущено разрушение. Его разрушение.